Текст книги "Наследие Уилта"

Глава двадцать восьмая

Пока суперинтендант бомбардировал вопросами Уилта, судья смекал, что к чему. Будь проклят день, когда он женился на смазливой бабенке, обладавшей моральными устоями профессиональной шлюхи и довеском, чьи шансы поступить в университет равнялись шансу установить мировой рекорд в забеге на милю! А теперь еще и это! Ясное дело, кретин спер покойника, чтоб поупражняться в стрельбе, с него станет, а потом, идиот беспробудный, нечаянно застрелился. Теперь безутешная Кларисса поквитается с муженьком, и к гадалке не ходи!

Парень сам себя угрохал, в том никаких сомнений, однако надо изыскать какой-нибудь ход, чтоб не оказаться в центре неизбежного скандала. То-то возрадуется сволочь викарий! Вот если б удалось перевести стрелку на Уилта, тогда есть шанс соскочить с крючка... Точно! Если все свалить на репетитора, Клариссе останется винить лишь себя, поскольку именно она притащила его в имение.

Пожалуй, суперинтенданта удастся переманить на свою сторону – вон как подозрительно разглядывает учителишку, а вопросы его все каверзнее.

– Какой еще второй труп? – опешил Уилт.

– Мальчик мой!.. Сын и наследник!.. Любимый мой Эдвард! – заголосила раздавленная горем Кларисса и накинулась на мужа: – Ты во всем виноват! Ты его ненавидел! Ты подстроил, чтоб он застрелился!

– Ничего подобного! Я не в ответе за безмозглого парня! Виновен репетитор, никто иной!

– Погодите-ка! – возмутился Уилт. – Что вы несете? Я-то здесь каким боком? А что, Эдвард погиб?

Не слушая его, судья орал на жену:

– Ты ж его сюда привезла, чтобы он натаскал твоего идиота! И я доподлинно знаю, что он все время долдонил о войне! Видно, сынок твой возбудился и украл покойника, чтоб приспособить под мишень! Может, наставник даже помог ему перетащить труп в лес, кто знает?

Побледневший Уилт съежился в кресле.

– А не странно ли, что полковник подгадал умереть к приезду учителя? – вдохновенно разливался сэр Джордж. – Что, не терпелось, чтобы новый хахаль тебя отдрючил?

– Ты законченный мерзавец! – возопила Кларисса. – Плевать тебе, что дядя мой умер! Даже похоронить здесь не дал! А теперь глумишься над памятью Эдварда! Ты виновен в его смерти! Ты, ты! Хочешь уморить всех, кто по крови не Гэдсли!

– О нет, дорогуша, не я, а ты и твой любовничек Уилт, с которым вы сговорились!

Уилт не выдержал:

– Свяжитесь с инспектором Флинтом из Ипфорда! Он подтвердит мою невиновность!

– Уже сделано. – Тут суперинтендант кивнул на Флинта, угадавшего появиться в самый разгар перепалки.

– Инспектор! – вскинулся Уилт. – До чего ж я вам рад! Скажите им, я мухи не обижу!

– Может, на сей раз и обидели, – закаменев лицом, ответил Флинт. – Мне вот не удалось вас прижучить, но теперь, похоже, вас взяли с поличным.

Уилт понял, что крепко влип и рассчитывать ему не на кого. В мгновение ока ситуация обернулась кошмаром. А всему виной Ева, она все затеяла! Как только выпутается из этой передряги, он решительно поставит на своем: четверня вернется в монастырскую школу!

– Но зачем мне смерть Эдварда?

– Вы считали его безмозглым, и он пальнул в ваших дочерей, – парировал сэр Джордж.

– Да, но...

Поняв, что теряет контроль над ситуацией, вмешался суперинтендант:

– Скажите, леди Кларисса, была ли у вас... э-э... связь с мистером Уилтом, как утверждает ваш муж?

– Хочешь оклеветать меня, сволочь? Не выйдет! – заорала Кларисса.

– Давайте-ка все успокоимся, – мягко, но решительно предложил Флинт, тоже пытаясь овладеть ситуацией. – Значит, вы находились неподалеку от места преступления, Уилт?

– Вовсе нет. Я был неподалеку от места, где нашли трупы, поскольку иногда там прогуливаюсь.

– Другими словами, вы признаете свою сопричастность?

– Нет, не признаю! Быть неподалеку не означает быть причастным к преступлению и не доказывает, что оно имело место.

– Если вы не замешаны в преступлении, хотя были неподалеку, как вы там оказались? – Флинт чувствовал, что погружается в дурман, как всегда бывало при допросах Уилта.

– Послушайте, я не заинтересован в смерти Эдварда. Зачем мне это, если только из-за денег я согласился его обучать? Нет ученика – нет нужды в моих услугах.

– Зато открывается простор для ваших услуг иного рода! – выкрикнул сэр Джордж, отчаянно пытаясь взвалить вину на Уилта.

– За это я не собиралась ему платить! – не сдержавшись, огрызнулась Кларисса.

– А за что собирались? – спросил Флинт.

– Ни за что. За все платит сэр Джордж.

Уилт, Флинт и суперинтендант уставились на судью.

– Что? Я ни о чем не договаривался. Его сюда зазвала Кларисса, даже не поставив меня в известность.

Уилт, Флинт и суперинтендант дружно повернулись к леди Клариссе.

– По-вашему, я подстроила, чтобы он убил моего единственного сына? Его наняли для подготовки мальчика в Кембридж!

Флинту, наслышанному о парне, версия показалась неправдоподобной, но он уже окончательно запутался, кто с кем и о чем договаривался и когда Уилт стал частью тщательно разработанного плана, который вдруг пошел наперекосяк. Или не пошел? Инспектор понял, что ничего не понимает.

– Послушайте, так мы ничего не добьемся, – сказал он. – Давайте сделаем перерыв, а потом опросим домочадцев и непременно миссис Уилт с дочерьми.

В надежде на чай полицейские отправились в кухню, однако там никого не было, и им пришлось удовольствоваться водой из-под крана.

Миссис Бейл вошла в кабинет через другую дверь. Уилт получил большую кружку чая, который был как нельзя кстати, сэр Джордж – стакан виски, леди Кларисса угостилась коньяком.

Заглотнув чай, Уилт кинулся на поиски Евы и девочек, чтобы те спешно готовились к отъезду, с ним или без него. Семейство сидело на краю крепостного рва, а рядом присоседились обе ищейки, которые, невзирая на Евины попытки их шугнуть, время от времени обнюхивали четверню.

– Папу арестуют? – спросила Эммелина.

– Это нечестно! Дурак сам застрелился! – всхлипнула Саманта.

Уилт замер. Теперь ясно как божий день, кто виновник трагедии, какой обернулся дармовой отпуск. Как же он сразу не смекнул! Сейчас главное – не подпустить Флинта и компанию к девчонкам. Получив приказ сидеть в машине и ни с кем не разговаривать, четверня заартачилась, но две купюры по десять фунтов ее убедили. Втайне сестры были рады избавиться от назойливого внимания собак. Не отвечая на вопросы, Генри велел жене следовать за ним. Вглядевшись в лицо мужа, в кои-то веки Ева подчинилась и послушно зашагала в дом.

В кабинете судья и леди Кларисса буравили друг друга взглядами поверх стаканов.

Сэр Джордж уже смекнул, что без жениной поддержки из переплета не выбраться, но еще не знал, как этой поддержкой заручиться. Ведь его безалаберность с оружейным шкафом была продиктована тайной надеждой, что чертов Эдди все же угробит себя или кого другого, тем самым избавив от своего присутствия. Кларисса роняла слезы в стакан, коря себя за невнимательность к дяде и вожделение Уилта, за что Господь справедливо ее покарал.

Исключительная ситуация требовала крайних мер, и потому сэр Джордж сделал нечто давно забытое – приобнял жену.

– Всей душой сочувствую, – выговорил он. – Я не желал гибели Эдди... то есть Эдварда. Пусть, думаю, поиграет с ружьями, ведь это единственное, что доставляет ему истинную радость. Понимаю, утешение слабое, но мы похороним его на семейном кладбище, хотя он, в общем-то, не Гэдсли... – Судья осекся, ибо Кларисса громко икнула. – Конечно, конечно, он должен быть погребен здесь. Больше того, я оплачу твой перелет в Кению, дабы исполнить последнюю волю покойного дядюшки и развеять его прах над родиной. Кстати, можешь там задержаться и хорошенько отдохнуть.

– А что в обмен на такую неслыханную щедрость? – спросила Кларисса, подняв заплаканное лицо. Она враз все смекнула.

– Ничего. Ну, пожалуй, можно сказать полицейским, что Эдвард знал, где хранятся ключи от оружейного шкафа. Клянусь могилой матери, я не желал ему смерти. Трагическая случайность, не повезло.

Клятва оказалась весьма убедительным ходом. Уже потом, летя первым классом, Кларисса вспомнила, что мать сэра Джорджа стала одной из немногих Гэдсли, кто не нашел приюта на родовом кладбище. Могилы ее не было вообще, поскольку матушку смыло игривой волной, когда семейство отдыхало на Коста-Брава. По крайней мере, так некогда утверждал ее муж.

* * *

Через полчаса инспектор Флинт и суперинтендант вернулись в кабинет, полные решимости дойти до сути, что бы там ни было: две смерти, или два убийства, или смерть и убийство, или бог знает что еще.

Однако в комнате царило совсем иное настроение: помирившиеся супруги обменивались печальными улыбками.

– Суперинтендант... инспектор, – величаво обратилась леди Кларисса. – Весьма сожалею, что понапрасну вас обеспокоили, ибо произошел несчастный случай. Вероятно, бедный малыш... – Она смолкла и шмыгнула носом. – Вероятно, мальчик захотел исправить оплошность моего мужа, не признавшего в дяде родственника. Полагаю, он задумал самостоятельно похоронить полковника, но споткнулся и нанес себе смертельное ранение.

– Но зачем было раздевать покойника? – опешил Флинт.

– Об этом знает только сам Эдвард. – Судья сочувственно обнял Клариссу за плечи. – Надо полагать, хотел отдать его награды маме на память.

В кабинет вошел Уилт, за руку ведя жену. Забыв о прежнем хамстве, Ева выразила леди Клариссе соболезнование в связи с трагической кончиной Эдварда.

– Пожалуй, лучше нам сейчас же уехать, – добавила она, – а все вопросы утрясем, когда закончится следствие.

– Что именно вы собираетесь «утрясать»? – поинтересовался Флинт.

– Вопрос жалованья за уроки. Учитывая обстоятельства, мы забудем о дорожных издержках.

– Значит, предполагалось вознаграждение за репетиторство, а не... – Флинт осекся.

– Что я и пытался вдолбить, но мне не верили! – вспылил Генри. – Теперь у вас есть труп, и вы легко убедитесь, что полковника прикончило или, вернее, сгубило пристрастие к выпивке, свойственное этому семейству. Вы знаете, где меня найти, если вдруг опять возникнут какие-нибудь подозрения. Послушайте, Флинт, неужто вы могли поверить, что я стану ошиваться там, где палят боевыми патронами? Мы столько времени знакомы, и вы прекрасно знаете, что я не способен кого-нибудь убить. Вы чрезвычайно меня разочаровали, хоть на секунду допустив такую возможность.

Из трех подозреваемых не осталось ни одного, но суперинтендант приберег козырного туза:

– Возможно, смерть Эдварда произошла по роковому стечению обстоятельств, то бишь вследствие несчастного случая, однако я не снимаю с вас, сэр Джордж, обвинения в нарушении правил хранения огнестрельного оружия, ибо сия преступная халатность привела, пусть неумышленно, к гибели молодого человека.

И тогда, платочком промокая глаза, леди Кларисса клятвенно заверила, что муж ее всегда запирал шкаф, но, видимо, Эдвард отыскал ключ и самовольно взял ружье. Суперинтендант сник: теперь он уйдет несолоно хлебавши. Растаяли его мечты заковать в кандалы этого самодовольного псевдоаристократа, заслужив от начальства одобрительный хлопок по плечу.

Уилты отбыли, Флинт чувствовал себя выжатым лимоном. Казалось, уж на сей раз Уилту не отвертеться, но вот, извольте... Хотя еще столько неясных вопросов.

Откуда взялась коряга в гробу?

Зачем догола раздевать покойника, если нужны лишь медали?

Почему Уилт вечно там, где появляются трупы?

И главное: за какие грехи судьба-злодейка постоянно с ним сводит?

Глава двадцать девятая

Эдварда похоронили на родовом кладбище, отпевал его сэр Джордж. После того как вскрытие не обнаружило следов яда или иных подозрительных веществ, полковника кремировали, а урну с его прахом доставили леди Клариссе. Медали его, которые отыскала собака, одолженная в местном полицейском участке (сэр Джордж получил ее в обмен на отказ от должности судьи), положили в ту же урну, дабы старый вояка символически воссоединился со своим полком.

На другой день Кларисса вылетела в Кению (дядюшка путешествовал багажом в одном из ее бессчетных чемоданов), где провела три месяца, проживая в пятизвездочных отелях. Удивительно, что о шофере, который отвез ее в аэропорт, двенадцать недель не было ни слуху ни духу. Миссис Бейл поведала почтальону, что в имение хозяйка вернулась изумительно румяной, однако незагорелой.

В ее отсутствие сэр Джордж вторично одолжил ищейку, с помощью которой выследил фургон своей возлюбленной Филли, получившей новый ангажемент в его кухню и постель. Через два месяца он скоропостижно умер, однако врач, констатировавший кончину, отметил, что лицо покойного застыло в широкой ухмылке. Никто уже не узнает, чему он радовался – неумеренным порциям молочного поросенка либо иным рьяным забавам, коих не выдержали обвешанные бляшками сосуды. Как и ожидалось, по завещанию все его имущество отошло супруге, за исключением компьютера, факса и телефона из личной уборной, вместе с фонариком отписанных миссис Бейл.

* * *

Четверню неохотно вновь приняли в пансион. Леди Кларисса выплатила Уилту недельное жалованье, а также обещанную премию, ибо, как она сказала, не его вина, что Эдвард не сдал вступительный экзамен. Директриса чрезвычайно встревожилась, увидев сестер, вооруженных мобильниками и айподами, однако на прощанье Уилт пригрозил дочуркам: весь электронный арсенал будет конфискован, если хотя бы один семестр не обойдется без ЧП. Пока угроза действовала.

Перед началом учебного года Уилт и Питер Брейнтри свиделись в «Руках палача», где посидели за пинтой пива. Питеру не терпелось ошарашить друга новостью, и отклик последнего оправдал его ожидания: Уилт буквально остолбенел, узнав, что Фенландский университет закрывают, а на его базе возрождают Техноколледж. Наконец Генри захлопнул рот и откинулся на стуле:

– Господи, вот уж не думал, что до этого доживу! Ей-богу, не верил! Невероятно и... просто чудесно! Если б не придурок Мэйфилд и его дружок Варк, лабуды с университетом не было б вовсе!

– Не забудь еще мультимиллиардера Пинсона. Прохиндей возжелал попасть в палату лордов, для чего одарил миллиардом обе партии, так сказать, и нашим и вашим. В результате Фенланд обзавелся уродливыми корпусами.

– Кстати, о деньгах – что нам светит? Четверня-то моя вернулась в дорогущий пансион.

Питер призадумался:

– Поглядим, чего захочет руководство. Вернее, каков его настрой. Может, наберут новых преподавателей. Или наоборот – старых нагрузят новыми предметами.

– Как думаешь, восстановят гуманитарное отделение? Вот было бы хорошо, от компьютеров уже мутит.

– Кто его знает. Хотя власти задергались: безработица растет, но квалифицированных специалистов не хватает, так что не удивлюсь, если молодежь заполонит наши шибко передовые курсы. Пусть правительство вспомнит об Акте сорок четвертого года, обязывающем раз в неделю изучать гуманитарные науки, и ты будешь в полном порядке. Да и сейчас главу отделения коммуникаций никто не сократит.

– И тебе ничто не угрожает, поскольку мы все еще говорим по-английски. Может, нам жалованье прибавят? Чтоб возместить наши потери в так называемую университетскую пору...

– Ага, обесцененными фунтами. Славно! – вздохнул Брейнтри. – Пожалуй, надо повторить.

Уилт воспрянул духом.

С Евой и четверней он разберется, когда те неизбежно заварят очередную кашу. Только дай-то бог, чтоб это случилось не скоро.