Текст книги "Шагающая смерть"

Глава 26

Что значит «быть человеком»? Иметь особый генотип? – Несомненно, и это… однако, кроме внешней формы, есть еще и характерные признаки мышления и бытия, отличающие человека от тех, кто им не является. Если брать за основу их генотип, то геники, несомненно, имеют право быть причисленными к людям. Большинство из них, на девяносто девять процентов и более, обладают тем, что заложено в генах человека, однако они законодательно лишены прав собственности и самоуправления. Искусственные интеллекты не имеют ничего от генов человека, однако имеют некоторые – кое-кто для обозначения этого предпочитает пользоваться термином «относящиеся к мимикрии» – человеческие черты и свойства мышления.

Люди же, имеющие в своем распоряжении вживленные цефлинки, выращенные в организме вкупе с искусственными накопителями информации, обладающие возможностью непосредственного доступа к компьютерным сетям и контрольным системам ИИ, обладающие диапазоном интенсивных чувств, неизвестных его предкам… разве эти люди в меньшей степени люди, чем дитя, нагое и визжащее, только что извлеченное из чрева матери?

Человек и его деяния Карл Гюнтер Филдинг, 2488 год Всеобщей эры

– Вон они!

Беспилотные ракетные снаряды «Соратака» – тонкие, вытянутые стрелы Se-280 выскочили неизвестно откуда на золотисто-голубой небосклон и перед тем, как врезаться в поверхность планеты и сотрясти все вокруг взрывами, прочертили несколько белых инверсионных следов на небе.

Катя стала вращать свою «Шагающую», выискивая цель.

– Прицеливание! – скомандовала она, и красный курсор, прилипший к одной из Se-280-тых замигал. – Цель захвачена! Огонь!

Вспышка лазера, мелькнув, словно отразившись от крыла ракеты, выбила облачко металлического пара, после чего последовал взрыв. В воздух вылились тонны жидкого водорода и… воспламенились. Небо было усеяно падающими обломками дюраллоя и затянуто клубами белого дыма. По гераклианской долине грозным ропотом прокатилось эхо далекого взрыва.

– Отлично сработано, Катя! – раздался в оперативной цефлинк-связи восхищенный крик Вика Хэгана. – Давай теперь и остальныхИх же здесь вон сколько, ублюдков этих!

– Даю!

Однако снаряды разрывались уже на склонах горы Маунт-Атос. База «Стойкого Моргана» превращалась в огнедышащее жерло вулкана, над которым в полуденное небо взмыл столб отвратительного черного дыма. Все, кто находился там, правда, с трудом, но все же сумели спастись, прыгая в любое самодвижущееся средство. Колонна уходила в северном направлении изломанной линией магнитоходов и четвероногих транспортных машин, сопровождаемых в хвосте и с флангов двумя десятками боевых «Шагающих», доставленных сюда Дэвом с Афины.

Эти машины были всем, что восставшие могли воспользовать для своей защиты от неприятеля. Флот уже успел уйти в космос, как только поступили сведения о выходе на орбиту эскадры империалов, а два корабля повстанцев были уничтожены еще до того, как из-за помех стала невозможной радиосвязь практически на всех диапазонах. Многие из конфедератов, находясь сейчас на небесном лифте, оказались в ловушке и надеялись, что их спасет какой-нибудь из кораблей.

А кораблей не было. Оставшаяся на поверхности планеты колонна уорстрайдеров пыталась пробраться к одному из атмосферных заводов в надежде укрыться там от неприятеля. Они были уже на полпути, когда появились первые управляемые снаряды империалов. Возник бой на отходе, страйдеры останавливались лишь для того, чтобы осуществить прицеливание и сделать несколько выстрелов, а затем продолжали движение дальше на север. Изрезанная оврагами равнина между горой Маунт-Атос и атмосферным заводом была вся усеяна погребальными кострами догоравших сбитых аэрокосмолетов, которые, не отличаясь прочностью «Шагающих», тут же разлетались на куски при попадании лазерных лучей. И все же в небе еще оставалась тьма-тьмущая аэрокосмолетов, то и дело спускавшихся с орбиты, где завис «Донрю». Две «Шагающих» уже пали жертвой воздушных атак, а три других были серьезно повреждены.

– Есть цель! Приближение по курсу три-один-один, – сообщил младший лейтенант Лэнэджер по оперативной цефлинк-связи. – Угол возвышения один-два. Направляется к нам.

– Вижу его, Томил. Есть захват! Огонь!

Сверкнула вспышка лазера, Se-280 неловко колыхнулся, и из его ведущего двигателя потянулась струйка дыма. Отовсюду на колонну сыпались управляемые снаряды, противник старался лишить повстанцев наступательных машин, после чего подавить их сопротивление и уничтожить.

– Генерал Синклер! – Катя пыталась связаться с ним по тактической лазерной связи. Синклер должен был находиться где-то впереди, на борту одного из транспортов КС-212, четвероногого чудища весом в восемьдесят тонн, имевшего среди личного состава кличку «Слон». – Генерал Синклер, вы слышите меня?

– Я здесь, Катя. Слушаю тебя.

– Генерал, мне кажется, единственный выход для меня – это взять сейчас половину наших страйдеров и остаться здесь. Задержать их. Остальные будут сопровождать вас и членов правительства к пещерам генератора.

– Так вот, послушайте теперь меня, полковник, – вмешался генерал Смит.

– Что вы здесь раскомандовались…

– Тактическим оружием командую я, – отрезала Катя, не дав ему договорить. – Ни вам, ни вашим людям ни за что не добраться до генератора, если мы не задержим империалов здесь. Мы же не хотим, чтобы эти ракеты разнесли вас в клочья.

Наступила долгая, томительная пауза.

– Допустим, вы правы, полковник, я и сам не вижу другого варианта. Но требую, чтобы передали кому-нибудь свои полномочия – сейчас вы для нас нужнее, чем когда-либо.

Переговорить с гераклианскими Нага, как это уже попытался сделать Дэв…

– Простите, генерал. Я не могу пойти на это. Ей уже и так приходилось не раз бросать своих товарищей, слишком много боевых друзей пришлось ей потерять из-за того, что бездумно следовала чьим-то приказам.

– Полковник, вы, очевидно, не понимаете меня. Это не рекомендация. И не просьба. Это приказ. Мы не можем потерять вас сейчас, поскольку именно вы – эксперт в вопросах сношений с Нага.

– Катя! Послушайся его! – Это был Вик Хэган. – Дай мне возглавить оборону!

– Ты отправишься сопровождать транспорты, Вик. К атмосферному генератору.

– Но…

– Это приказ! Чтоб ты… понял!

– Полковник, мы не можем позволить вам этого… – это снова был Смит.

– А вы, генерал, зря теряете время, уламывая меня, как на… – не договорив, Катя внезапно вывернула свою машину из колонны. – Эй, кто пойдет со мной показать этим вонючим имперским задницам, кто мы есть? Есть среди вас добровольцы? Мне нужно девять человек!

– Есть! Я отправлюсь.

– И я!

– Так точно, полковник!

– Катя, я иду с тобой!

Пока следовали подтверждения, Катя быстренько переключилась на связь со своим напарником по уорстрайдеру.

– Ты можешь отправляться сопровождать транспорты, Томид. Если вскочишь в один из магнитоходов, то еще успеешь уйти с ними. Ведь это я вызвалась остаться здесь, а не ты. 'Я за тебя решать не могу. А с нашей тачкой я и одна справлюсь.

– Никак нет, полковник! – наотрез отказался Лэнэджер. – Что это вам в голову взбрело? Вы что, всерьез считаете, что я смогу спокойно спать, если с вами что-нибудь случится?

Катя не нашлась, что ему ответить.

– Ладно, Томид. О'кей. Спасибо тебе. Но придется попыхтеть.

– Именно поэтому я и решил остаться, полковник. Внимание! Цель в секторе 259, азимут один-пять!

Последовавший тут же взрыв поднял комья земли высоко в небо.

– Прицеливание! Есть! Огонь!

* * *

Я боюсь.

Чего?

Я не…

чем был я.

Я больше не человек.

Я больше не Я. Одиночество… и любопытство. Кто есть я/мы?

Давай отправимся на Пустую поверхность.

Зачем?

Чтобы… ощущать. Я чувствую здесь вибрации. Сюда доходят удары.

…через Скалу. Я чувствую…

…События.

…Согласен. И вкус…

…чистых металлов и…

…магнитных полей.

Я их чувствую.

Интерес. Но Пустая Поверхность – страшное место, чужое, это пустота, не-Скала, совершенная пустота, такое и представить трудно.

Пустая Поверхность – моя родина. Родина всех людей. И Империя пришла. Ты чувствуешь их корабли – это как маяки массы и магнетизма, потоков энергии, рассеивающиеся по Пустой Поверхности?

Я/мы чувствуем их. Но ведь ты/я не…

люди уже. Согласен. Печально… потери… одиночество. Мне нужно…

…хочу…

…ощутить…

…Поверхность…

…непосредственно. Согласен. Мы идем…

Как?

Так…

* * *

Чуджо Кавашима телом пребывал в своем цефлинк-отсеке на борту «Донрю», зависшего на орбите над Гераклом с перигеем в тридцать две тысячи километров. Но соединен он был сейчас с одной из 280-х, управляемой ИИ аэрокосмолета. Это давало ему прекрасную возможность обзора всего театра боевых действий. «Соратака» сгруппировались слева, ветер свистел, рассекаемый короткими крыльями аэрокосмолета.

– Они уже бегут, чуджо-сан, – с гордостью сообщил ему пилот аэрокосмолета.

– Да, на самом деле. Прикажите вашей эскадрилье усилить атаку. Похоже, они собираются оставить половину своих «Шагающих», чтобы задержать наших и дать возможность остальным уйти.

– Так точно, сэр. Что мы атакуем – линию обороны или транспорты?

Кавашима задумался на секунду:

– Транспорты. Если мы сумеем задержать их, не дав уйти в атмосферный завод, то заполучим их всех. С орбиты мы уничтожаем машины сопровождения на гребне горы, ну а потом вводим в бой наши «Шагающие» на земле.

– Так точно, чуджо-сан! Передаю всем ваш приказ…

* * *

Дэв выбрался из люка на склоне искусственной горы атмосферного генератора. В отличие от пирамид в Древнем Египте склоны этих гор не состояли из гладких каменных блоков, поверхность их представляла собой кружева штампованного железа и бетонные плиты, связанные металлическими перекладинами в виде трехмерного целого, обеспечивающего поддержку внутреннего оборудования горы и возможность легкого поступления газов в обоих направлениях.

Ветер на этом склоне из металлической решетки был страшенный, но Дэв даже не замечал его. Нага упаковали его в громоздкую, однако достаточно гладкую змееобразную форму, когда тащили через туннель, но согласованность искусственных и природных чувств была настолько совершенной, что Дэв даже не замечал, что находится в змее ксенофобов, он сам был змеей, черной извивающейся змеей, выбравшейся из бесчисленных темных туннелей горы, вырвавшейся наружу в сопровождении тут же взорвавшегося облака нано. Дэв наслаждался своим единством с огромным и широко раскинувшимся мозгом.

Хоть Дэв и не находился сейчас в непосредственном контакте с супраклетками Нага, постоянный взаимообмен данными продолжался через только что изобретенный и изготовленный радиолинк. Построить приемник и передатчик было делом двух секунд, поскольку нанотехнические фрагменты соединялись в соответствии со структурой, уже поглощенной Нага, но предварительно в точности зафиксированной в памяти корпуса «Шагающей» Дэва.

Едва он выбрался на поверхность, как его тут же атаковали радиошумы, резкие визги и вой. Дэв узнал эти сигналы – так работали постановщики помех империалов – и уменьшил громкость. Теперь он знал частоту противника. Сосредоточившись, Дэв послал мощный сгусток электромагнитной энергии, генерированный внутри огромного подземного аппарата Нага и направленный точнехонько на каждый из этих перемещаемых по воздуху передатчиков. Луч мгновенно пережег все бортовые цепи, лишив их подачи энергии, с треском вышли из строя недостаточно защищенные электронные цепи. Все это очень походило на разрушительное воздействие электромагнитного импульса после взрыва термоядерной бомбы.

* * *

Кавашима моментально погрузился в темноту. Затем его внутренний взор прояснился, он снова был на борту «Донрю» в лоне виртуальной реальности в центре управления. Что же произошло? Его лазерная связь с командиром одной из эскадрилий внезапно оборвалась.

Запросив причину и размеры неисправности, адмирал выяснил, что связь была прервана по причине мощнейшего электромагнитного импульса, по вине которого вышло из строя около шестидесяти процентов средств связи, как космической, так и ближней. Самое любопытное то, что источник этого излучения был, во-первых, неизвестен, а во-вторых, отличался направленностью на отдельный аэрокосмолет, а не просто в пространство.

Что же за неизвестное оружие применили бунтовщики?

Впрочем, не имеет значения. Скоро на поверхности Геракла не останется ничего живого, за исключением разве что его подразделений и рассеянных мелких групп бунтовщиков, молящих о пощаде.

– Приготовиться к получению координат для бомбардировки поверхности! – рявкнул Кавашима.

* * *

– Что за черт? – Катя услышала сначала радиошумы, а потом ее сенсоры зарегистрировали источник мощнейшего электромагнитного излучения, причем сконцентрированного настолько сильно, что оно даже не задело ни ее «Шагающую», ни остальных, ожидавших приказа на вершине горы.

Один из снарядов «Соратака», потеряв управление, неуклюже плюхнулся где-то в стороне. Остальные, казалось, блуждали в воздухе, пытаясь обрести контроль, затем помчались обратно. Их явно что-то застало врасплох. Но что?

На склоне горы вдруг замелькали вспышки разрывов. Вверх быстро продвигались боевые машины империалов, их было, самое мало, три десятка, надвигающихся прямо на них. Они шли, растянувшись почти на километр, – тяжелые, закованные в броню четвероногие «Шагающие», за каждой из которых тянулась цепочка бойцов Космической пехоты Империи. Значит, империалы решили бросить в бой живую силу и «Шагающих».

От брони Катиной машины отрикошетил мощный лазерный пучок, она, инстинктивно пригнув машину, послала ответный залп. Некогда было думать о загадочных электромагнитных импульсах. Линия «Шагающих» повстанцев открыла огонь, и на наступавших империалов обрушился шквал ракетного огня и залпы лазерных орудий.

* * *

Существо, бывшее прежде Дэвом Камероном, взбиралось все выше по горной круче, внимательно следя за горизонтом и небом, пользуясь всей амальгамой чувств – зрением и слухом человека, скомбинированными с восемнадцатью чувствами, дарованными ему Нага и позволявшими ощущать магнитные поля, прислушиваться к тихому журчанию перетекавших электронов, смутно чувствовать громады объектов, направлявшихся в космос. Он был уже отлучен от главного тела Нага, особая супраклетка полностью вживилась, внедрилась в его тело, и молекулярная паутина, связывавшая его с остальными супраклетками, с «целым», исчезла, растворилась. Внутри своего светившегося серебристым и черным змеевидного тела он выглядел вполне по-земному, вполне по-человечески.

Но разум его, разум, что скрывался за его серо-стальным взором, был иным. Все существо Дэва Камерона было теперь собрано воедино, в крохотную точку, фокус концентрации, сосредоточенности, вспоминающей, ощущающей, рассчитывающей и, в первую очередь, думающей, размышляющей с новой, ранее неизведанной рациональностью, напрочь освобожденной от всех сантиментов и эмоций. Что осталось в нем из эмоций, – так это заставлявшее его трепетать сознание собственной власти. Не осознавая полностью пределов своих возможностей, даже не зная, существовали ли эти пределы вообще, Дэв понимал, что теперь он был наделен возможностями, которые его в буквальном смысле уравнивали в правах с Богом. Посредством нового, только что вживленного в его череп радиорецептора он слышал теперь гул голосов в работавших радиоцепях, мог одновременно прослушивать все радиоканалы на всех радиочастотах, отделяя каждый и обрабатывая имевшуюся там информацию, понимать и запоминать услышанное.

Больше…

Без всяких усилий он настроился на одну из волн, В одно мгновение он оказался внутри одной из «Шагающих» империалов. Это была штурмовая «Тачи», из тех, что преследовали колонну восставших. Дэв почувствовал странный тип виртуальной реальности, узкое пространство вне центра цепи «Тачи». Он ощущал присутствие бортового ИИ машины и тяжеловесный, инертный, но зато легче приспособляемый разум пилота.

Перепрограммировать бортовой компьютер «Тачи» было проще простого. Изменить кое что здесь… потом здесь… нажать вот это… Через две секунды Дэв мысленно перенесся уже во вторую «Тачи», в ту, пилот которой отчаянно пытался восстановить подачу энергии к системам вооружения, к контрольным устройствам, к любой системе управления.

В конце концов, его цефлинк-связь с машиной, просто вырубилась и он остался сидеть во тьме своей «Шагающей».

И все «Тачи», брошенные против восставших одна за другой выходили из строя.

* * *

– Катя! – позвал Вик. – Что там происходит?

– А я что, знаю? Видно, что-то там у них не ладится, Вик.

– Это понятно, но что именно?

– На высокочастотных диапазонах происходили странные вещи, – вмешался Торолъф Бондевик. – Выглядит это как передача сконденсированного потока информации, но я ничего не смог разобрать, как ни пытался.

– Понятно… Черт! Ничего не понятно! Это совсем почти как…

– Как что, Катя?

– Как стандартный алгоритм передачи, тот же самый, каким пользуемся мы. Но… он какой-то быстрый, его для чего-то решили ускорить, выглядит так, будто кто-то пытается загружаться информацией, но раз в пять, в десять быстрее.

– Быть этого не может!

– Ничего другое мне в голову не приходит.

* * *

– Мы поймали цели, чуджо-сан. Это что-то очень небольшое, похоже на отдельные «Шагающие», но на этой дистанции к отдельным «Шагающим» прицеливание невозможно, но, так или иначе, мы все равно в состоянии накрыть их одним махом, взорвав над всей территорией мощный заряд.

– Отличное решение. Открывайте огонь.

– Так точно, чуджо-сан! Сию же минуту открываем огонь…

* * *

Грохот разрыва оглушил Катю, разрыв сопровождался ярчайшей зеленоватой вспышкой, ярче ей видеть не приходилось. Она чувствовала, что падает… падает… и тут ее «Шагающая» ударилась о камни. Контрольных систем не было… ничего не было, только тьма и изолированность в узком гробу отсека пилота.

Она схватилась за интерфейс оперативной связи.

– Томид! Том, слышишь меня?

Никакого ответа. Нужно было выбираться и немедленно. Ей показалось, что ноздри ее учуяли запах дыма. Надавив на рычаг открывания аварийного люка, она к великому своему облегчению почувствовала, что он подался и через секунду в непроницаемый мрак отсека хлынул поток солнечного света. Снаружи вся местность была изувечена до неузнаваемости. Еще мгновение назад это были скалы и выжженная солнцем земля, сейчас же ее взору предстала перепаханная воронками, развороченная, обожженная почва, густо перемешанная с осколками камня, а в небо вздымался огромный гриб дыма.

Катя выбралась из опрокинутой набок машины, у которой была оторвана одна нога, вторая же изогнулась, образовав странный уродливый угол. Пламя взрыва совершенно слизало с брони весь нанофляж, большую часть наружных сенсоров и антенны. Нет, вряд ли это мог быть ядерный взрыв – ей бы ни за что не уцелеть на таком расстоянии. Катя недоверчиво выставила вперед ладонь, но нет – наличие радиации ее сенсор не регистрировал. Скорее всего, эту вершину горы снесло в результате попадания посланного прямо из космоса лазерного луча огромной мощности.

Повсюду валялись низверженные «Шагающие». Одна машина горела, половина бронированного корпуса расплавилась. Боже ты мой! Это же «Шагающая» Торольфа!..

Томид Лэнэджер выбрался из своего отсека через передний люк и спрыгнул на еще дымившуюся землю. Воздух был наполнен запахом горящего пластика и смазочных материалов.

– Черт возьми, полковник…

– Орбитальные лазеры, – не дослушав, пояснила Катя. И тут силы оставили ее и она медленно стала опускаться на колени. Земля все еще оставалась неприятно теплой. – Нет, у нас просто никакой возможности не было, даже самой паскудной…

Многие «Тачи» так и застыли на месте, другие же кучей взбирались вверх по склону, за ними переваливался с боку на бок тяжелый, четвероногий APW. Солдаты империалов в черной броне, сломя голову неслись вниз с горы, отчаянно жестикулируя лазерными ружьями. Один из восставших едва успел выхватить лазерный пистолет, как тут же был срезан ярко-белым выбросом из плазменного ружья. Запах горелой плоти добавился к запаху горелого масла и металла.

Двое космических пехотинцев Империи бросились к Кате, вскинув ружья. Она медленно подняла руки, демонстративно выставив вперед ладони, показывая, что в них ничего нет. Ее героизм куда-то пропал.

– Руки вверх! – проорал грубый голос на ломаном «англике». – Кому говорят – вверх! Оба!

– Делай что он тебе говорит, Томид.

– Но, полковник…

– Подними руки вверх, черт бы тебя взял! Я не хочу, чтобы тебя здесь пришили эти…

По лицам пехотинцев было видно, что повторять в третий раз они явно не расположены. Томид Лэнэджер медленно поднял руки вверх.