Текст книги "Смерть – это лекарство"

5

На следующий день все процедуры повторились. После них Линда провела все свободное время гуляя во дворе. А ночью снова не могла уснуть.

Она то и дело думала про Джорджа. Это невозможно, чтобы человек за считанные секунды смог проскользнуть на второй этаж и остаться незамеченным. Да и к тому же дверной проем выходит прямо на окно, возле которого они стояли и разговаривали. Почему же Аманда и Элизабет его не увидели?

Линда решила еще раз сходить на лестничную клетку. Шанс встретить там Джорджа еще раз мал, но все же есть. Что-то подсказывало, что это его любимое место для перекура.

Выйдя из палаты и оказавшись напротив лестничной клетки, Птичка никого там не обнаружила. «Похоже, я действительно схожу с ума», – думала Линда. Опечаленная тем, что у нее помутнел рассудок, она развернулась и пошла обратно в палату, но обернулась на странный звук.

Бамц… Бамц… Бамц…

Птичка сразу узнала этот звук, потому что он был знаком ей с детства, как и многим другим детям – звук резинового мячика, бьющегося об пол.

Идя на источник звука, Линда прошла чуть ли не в самый конец прямого коридора, а затем свернула и пошла дальше. По мере приближения к источнику Линда начала различать и еще один звук – детский плач.

И вот когда она добралась до того, кто издавал эти звуки, то увидела маленького мальчика лет так десяти. Он сидел на полу, раздвинув ноги, и кидал мячик между ними. Слезы катились по его щекам и падали туда же, куда приземлялся голубой мячик.

– Эй, малыш, – позвала его Линда.

Мальчик поднял на нее красные глаза и соскочил с места.

– Нет, стой. Кхе-кхе. Куда же ты?

Юнец завалился на пол, заполз под ближайшую лавку и начал испуганными глазами смотреть на нее.

– Не бойся, я тебя не обижу.

Она попыталась протянуть ему руку, но он отпрянул.

– Мне мама запрещает разговаривать с незнакомцами.

– Меня зовут Линда, – сказала она с милой улыбкой. – А тебя как?

Мальчик, поколебавшись, представился:

– Уильям.

– Приятно познакомиться, Уильям… Ты, что ли, испугался меня?

Уильям закивал.

– Тебе не стоит меня бояться… Кхе-кге… Я не сделаю тебе ничего плохого… Может, ты вылезешь?

Поколебавшись во второй раз, малыш вылез из-под лавки.

– Почему ты плачешь? – спросила Линда.

– Я не могу найти свою маму. Мне страшно без нее.

– Давай я проведу тебя в вашу с ней палату, и мы вместе подождем, пока она вернется?

– Моя палата находится в другом, в детском крыле, а мамина в этом… Меня разлучили с ней… Я хочу к маме!

– Тихо-тихо. Не переживай. Твоя мама найдется… А как ты тут оказался, если ты из другого крыла?

И Уильям поведал ей о том, как он, дождавшись ночи, тайком пробрался сюда, чтобы отыскать свою маму. Выслушав его, Линда не знала, что делать: оставить его здесь не вариант, бродить вместе с ним в поисках палаты его матери – тоже не выход. Остается только одно: идти к старшей медсестре и объяснить ситуацию. Птичка предложила последний вариант Уильяму, и он, недолго думая, согласился. Видать, он размышлял так же, как и Линда, и понял, что это единственный разумный вариант. Линда протянула ему руку. На этот раз он не отпрянул и взялся за нее. В другую руку он взял мячик, и они направились, держась за руки, на пятый этаж, в комнату старшей медсестры.

Оказавшись на пятом этаже, они подошли к нужной комнате. Линда подняла голову и посмотрела на номер комнаты – 502. Входная белая дверь была с матовым стеклом, через которое Линда смогла разглядеть только размытые силуэты. «Это хорошо, значит, там кто-то есть», – подумала Линда и приоткрыла дверь. И от увиденного в маленькую щелочку она тут же сгорела от стыда.

Спиной к ней напротив стола стоял врач, который помог ей донести чемодан, со спущенными штанами и энергично двигал бедрами. Перед ним, сидя на столе с раздвинутыми ногами, сидела Аманда Стоун. Она прижималась к нему и засовывала руки к нему под рубашку. Он мотал головой из стороны в сторону. У обоих были закрыты глаза, и поэтому они не увидели Линду. По их внешнему виду было понятно, что они оба приближаются к пику удовольствия.

– Тетя Линда, а почему мы не заходим? – спросил Уильям, дергая Птичку за рукав.

Линда тут же отошла от ступора и прикрыла дверь. Взяла Уильяма за руку и отвела подальше.

– Понимаешь, тетя-медсестра сейчас немного занята. Кхе-кхе. Нам нужно подождать, пока она освободится, и тогда она сможет нам помочь.

Мальчик ничего не сказал, а только кивнул. Они нашли ближайшую лавку, сели на нее и стали ждать.

Сложно сказать, сколько времени они просидели в ожидании, но достаточно, чтобы Уильям успокоился. Они сидели молча, пока мальчик не нарушил тишину. Он извинился за то, что не сказал правду. Уильям признался, что пришел с другого корпуса не один, а вместе со своей подругой. И добавил, что ее мама работает здесь медсестрой. «Так почему ты мне не сказал об этом раньше?! – взорвалось у Линды в голове. – Зачем мы только ходили сюда, если можно было сразу пойти к маме его подруги? Но, с другой стороны, смысл его винить. Он же не виноват, что испугался и паникует из-за того, что не может найти маму. Тогда ему было не до его подруги».

– А где сейчас твоя подружка? – спросила Линда.

– В последний раз я ее видел на третьем этаже.

Они прошли на третий этаж, и, побродив пару минут, Линда услышала нежный детский голос, напевающий колыбельную. Птичка и Уильям вышли на просторный участок третьего этажа: большой холл с массивными колоннами, лавочками, столами для настольных игр. А посередине этого холла кружилась девочка с длинными черными волосами лет двенадцати, в платье такого же цвета, как и волосы, исполняя колыбельную.

Линда смотрела на нее и восхищалась грациозностью ее движений и нежным голосом. Когда девочка заметила их, то тут же остановилась петь и кружиться.

– Уильям? – спросила она. – Что ты тут делаешь? Где твоя мама?

– Кэти! – закричал мальчик и побежал к ней обниматься.

Девочка приняла его в свои объятия, и они вместе прокружились еще в одном обороте. Это напомнило Линде ее с Энди, когда они были такими же маленькими.

Уильям рассказал Кэти про то, что случилось. Поведал о том, как они пошли к тете-медсестре в комнату, но та оказалась занята, и им пришлось искать ее, чтобы ее мама помогла им. И, конечно, мальчик познакомил Линду с Кэти. Птичке показалось, что ее новая знакомая не очень рада встрече с ней.

– Как зовут твою маму, Кэти? – спросила Линда.

– Это секрет, – ответила она.

Линда была удивлена такому ответу, но выяснять, почему девочка не хотела называть имя матери, не было необходимости. Что-то подсказало ей, что мама Кэти прекрасно знает, что ее дочь по ночам бегает по санаторию, и если бы администрация узнала про это, проблемы достались бы всем.

Кэти сказала Линде, что она отведет Уильяма к своей маме и она им поможет. Дальше они собирались идти без Птички. Ее это не устраивало. Но что поделать? Видать, на то есть причина.

Они попрощались и разошлись, но Линда обернулась, когда дети позвали ее.

– Спасибо вам, тетя Линда, – сказали они.

– Зовите меня просто Линда.

И все трое с улыбкой разошлись в противоположных направлениях.

Вернувшись в палату, Линда засыпала с той же улыбкой на лице. Она любила детей и была рада помочь им.

Но скоро ее радости и улыбке придет конец.

6

Весь следующий день Линда провела на пятом этаже, проходя курс гелиотерапии. Когда же наступило время ужина, она направилась в столовую, расположенную на втором этаже. Но не успела она дойти до лифта, как услышала полный радости детский смех. Любовь Птички к детям заставила забыть про голод и пойти узнать, чем занимаются дети.

Линда прошла на крышу, где располагалась детская площадка. Под открытым небом юные пациенты играли в различные игры и катались с небольшой горки под присмотром пожилой медсестры.

От увиденной картины на душе Линды стало теплее. Хоть ей и нравилось наблюдать за происходящим, оставаться надолго и просто так глазеть она не собиралась. Да и к тому же медсестра, следившая за детьми, сказала, что пора идти на ужин, и дети начали становиться в колонну по двое. Неожиданно Линда заметила качели, стоявшие рядом с горкой, а на них сидел Уильям, а сбоку от него стояла Кэти и слегка раскачивала его. Голубой мячик лежал рядом с ними. И, казалось бы, нет ничего странного, но Уильям и Кэти не вставали с другими детьми в колонну, а так и продолжали проводить время на качелях. И еще Линда заметила, что другие дети, игравшие близ качелей, с некой опаской и смущением проходили их, когда шли к остальным.

Линда подошла к своим юным знакомым и спросила, почему они не идут с остальными.

– Мы не голодные, – ответила Кэти.

Линда посмотрела на колонну. Медсестра вслух пересчитывала детей.

– Но даже если вы не хотите есть, разве за вами не должны присматривать?

Ребята ничего не ответили. Линда снова посмотрела на колонну и заметила, как косо на нее смотрит медсестра. Птичка снова обратилась к детям:

– Вы останетесь здесь?

– Да, – ответили Уильям и после небольшой паузы спросил Птичку: – Может, поиграем во что-нибудь?

– Я только за!

И они втроем встали на небольшом расстоянии друг от друга, образовав треугольник, и принялись перекидывать друг другу голубой мячик. Если Птичка была бы постарше, то со стороны могло показаться, что мама играет с детьми в мячик. То, как она разговаривала с ними, как поддерживала Уильяма, обнимала и гладила по голове, когда у него не получалось поймать мяч и он был готов заплакать, могло растопить ледяное сердце и вызвать зависть у их настоящих родителей. Они смеялись, шутили и весело проводили время.

В какой-то момент Кэти неудачно кинула мячик Линде, и та пошла за ним. Подняв его, она обратила внимание, что пожилая медсестра вернулась с коллегой. Они смотрели на нее удивленным взглядом. Медсестра постарше указывала пальцем на Линду и что-то говорила молодой коллеге. Через минуту они ушли.

Птичка изогнула бровь и вернулась к детям.

– Уильям, лови! – сказала она, не заметив, что он стоит спиной к ней и смотрит куда-то в сторону. – Эй, Уильям, что с тобой?

Линда подошла к нему и увидела, что ее юный друг напуган до ужаса.

– Тетя Линда, вам лучше уйти, – сказал Уильям.

– Что? Почему?

– Пожалуйста, уходите.

– Ну хорошо. Вот твой мячик.

Она положила его у ног Уильяма, попрощалась с детьми и направилась к выходу.

И уже у самого выхода она увидела в стекле отражение своих юных друзей, а рядом с ними на долю секунды Линда успела увидеть какую-то женщину.

Линда в панике обернулась, но кроме Кэти и Уильяма там никого не было.

«Что?! Снова привиделось! Да что же это со мной?!» – не могла понять Линда.

Она шла в палату с теплым чувством в сердце, потому что ей было приятно так весело провести время с новыми друзьями. Но помимо этого ее тревожило то, что ей постоянно кто-то мерещится.

Глава вторая. Лекарство от здоровья

1

Со временем состояние Линды начало серьезно ухудшаться. Слабость усилилась. Кровавый кашель начал проявляться все чаще. Головные боли не давали покоя.

Было принято решение о назначении дополнительных процедур и более жесткого метода лечения.

Сначала шло все как обычно: теплая ванна с содой, а затем гелиотерапия. И вот теперь добавились больные уколы (их вводили в вены, ягодичные мышцы), воздействие ультрафиолетового света и более длительное нахождение на свежем воздухе.

После того как Линда провела время на променаде и медсестра повела ее к врачу, она, Птичка, заволновалась. Войдя в кабинет, ее усадили на стул, и врач затянул жгут на ее руке, достал шприц и направил иглу к вене. Линда слегка содрогнулась, когда игла вошла под кожу и проникла в вену. Когда врач нажал на рукоятку поршня, волнение ушло и Линду охватила паника. Она начала дергаться из-за боли, вызванной вводимой инъекцией, но руку пыталась держать ровно. Медсестра схватила ее и пыталась удержать на месте, пока игла не вышла из ее тела. После этого укола тело Линды стало тяжелым и неповоротливым, мысли стали затуманенными, и весь мир поплыл перед глазами. Сестра взяла ее под руку и повела в палату, где она должна была соблюдать постельный режим.

Буквально через пару часов действие инъекции ослабло, мысли пришли в норму, тело стало приходить в свое обычное состояние. Но процедуры на сегодня еще не закончились.

Ближе к вечеру за Линдой снова пришла медсестра и повела на следующую процедуру. Птичку завели в комнату со странным аппаратом посередине. Он чем-то напоминал огромные тиски, но только с лампами вместо сменных пластинок на «губах». Между «губами» стоял стул, на который предстояло сесть пациенту. От аппарата бежало несколько проводов к пульту управления, за которым сидел пожилой врач с седыми волосами.

Линде сказали, чтобы она разделась до пояса, села на стул, закрыла глаза и не открывала их, пока ей не скажут. Она сделала все по инструкции.

Птичка слышала щелканье и переключение на приборной панели, а затем раздалось гудение, и она еще сильнее зажмурила глаза. Фиолетовые лампы включились. Если бы она сейчас открыла глаза, то сожгла бы их мгновенно. Линда сидела спокойно, потому что знала, что лечение ультрафиолетом проходит безболезненно. Но только не в этом месте. Врач что-то нажал на приборной панели, и гудение стало сильнее. Спустя секунду Линда почувствовала, как ее легкие тяжелеют. Казалось, будто они превратились в кусок камня. Она закричала от боли и вцепилась руками за стул. Мучение продолжалось около пяти секунды, но ей казалось, что прошла целая вечность. Гудение стихло.

– Можете открывать глаза, – сказал врач.

– ЧТО ЭТО ТОЛЬКО ЧТО БЫЛО?! – закричала Линда со слезами в уголках глаз.

Врач переглянулся с медсестрой и пожал плечами.

– Лечение ультрафиолетом.

– Почему оно такое болезненное?! Оно не должно быть таким!

– Юная леди, я так понимаю, что вы у нас теперь тут врач, – сказал доктор. – Скажите мне тогда, пожалуйста, что происходит с легкими, когда туберкулезная палочка умирает?

Линда не знала, что ответить. Молча оделась и вышла из комнаты.

После отбоя Птичка лежала у себя в палате вся усталая и опечаленная. Ее соседка по комнате выглядела не лучше. Они около пятнадцати минут поговорили, а затем улеглись спать.

2

Посреди ночи Линду разбудила Элизабет и сообщила, что нужно идти на процедуру.

– Сейчас глубокая ночь. Какая еще процедура? – спросила Линда.

– Линда, надо идти. Это для твоего же блага, – сказала Элизабет и начала потихоньку поднимать ее за руки. Потихоньку, как это делает мама, когда будит свое дитя.

Они вышли во двор, и Линда встала ступором, поняв, что мучения ее еще не закончились.

На скамейке сидели три медсестры и о чем-то разговаривали. Рядом с ними стояли в ряд несколько кроватей. На них лежали закутанные в одеяла пациенты. Вдоль изголовья кроватей ходила с суровым лицом Аманда Стоун и наблюдала за больными. Она подошла к самой крайней кровати, посмотрела на Линду с Элизабет и указала пальцем на свободную кровать.

– Нет. Нет, – простонала Линда.

– Линда, не бойся. Это поможет тебе. К тому же я буду рядом, – сказала Элизабет и взяла ее под руку, чтобы довести до места. Линда сначала сопротивлялась, а затем поняла, что выбора у нее нет.

Птичка улеглась на кровать. Ее накрыли одеялом. Линда задрала голову и увидела, как у изголовья старшая медсестра что-то говорит Элизабет. Она ничего не услышала, потому что они говорили очень тихо. Паника охватила Линду, когда Аманда Стоун со злобным взглядом, продолжая говорить что-то Элизабет, указала на кровать. Медсестра в свою очередь энергично замотала головой. Линда поняла, что ее заставляют сделать то, что ей совершенно не хочется. Но выбора у нее тоже не было.

Элизабет подошла к кровати, залезла под одеяло и начала привязывать ремнями конечности Линды к железному корпусу.

– Прости меня, – проронила она и ушла к другим сестрам, сидящим на скамейке.

Линда лежала прикованная к кровати и смотрела на звездное небо. Одеяло не было достаточно теплым, чтобы согреть от ночного холода, и Птичка начала замерзать. Сначала окоченели ступни, затем пальцы потеряли чувствительность и стали двигаться медленно. Зубы начали выбивать чечетку. Она попыталась высунуть руки из заточения, но ремни были слишком туго затянуты. Линда только расцарапала замерзшую кожу об них. Попыталась позвать сестру, но никто не подошел к ней. Поняв, что ей не выбраться без посторонней помощи, легла и закрыла глаза. Через несколько минут попыталась снова выбраться. А был в этом смысл, если она уже поняла свою безысходность? Смысла в этом не было, но был в другом. Принимая очередную попытку освободиться, она подняла голову и увидела идущего вдоль стены Уильяма. Она попыталась позвать его на помощь, но из груди вырвался только тихий стон.

Мальчик посмотрел в ее сторону, а затем пошел туда, куда направлялся. Опечаленная Линда положила голову и смирилась. Смысл пропал и в этом. А с другой стороны, что он мог сделать? Мог ли десятилетний ребенок спокойно подойти к ней на глазах пяти работниц санатория и отстегнуть ремни, чтобы она освободилась? Смысла винить его в бездействии не было.

Линда уже потеряла счет времени, когда услышала стук каблуков медсестер. Она повернула голову и увидела, как три сестры, которые сидели на скамейке, помогают другим пациентам подняться с кровати. Все они не были прикованы ремнями. К Птичке никто не подошел. Другие пациенты направились внутрь здания, сопровождаемые медсестрами. Через пару минут последние вернулись. Еще через пару минут Аманда Стоун подошла к Линде, расслабила ремни и сказала, чтобы она вставала.

Но сил, чтобы встать, у Линды не было. Она смогла только повернуться на бок и свалиться на землю, а затем села, облокотившись спиной на кровать.

– Что здесь, черт возьми, происходит?!

Из глаз Линды побежали слезы.

– Мисс Уайт, я понимаю, что некоторые методы лечения могут показаться вам странными, – начала Аманда, – но я вас уверяю, что это все только для вашего здоровья.

– Для моего… кхе-кхе… здоровья… ДЛЯ МОЕГО ЗДОРОВЬЯ?! ДА ТАКИМИ ТЕМПАМИ ВЫ ТОЛЬКО ПОГУБИТЕ ЕГО!

Аманда Стоун замахнулась и влепила Линде затрещину. Линда схватилась за место удара и с ошарашенными глазами и приоткрытом ртом начала бегать взглядом по другим медсестрам в поисках помощи, но те лишь смотрели на происходящее с каменными лицами. Все, кроме Элизабет. Та виновато опустила голову и стыдилась происходящего.

– Мисс Уайт, если вам не нравится то, как к вам тут относятся, то вы можете собрать свои вещи и уехать. Но знайте, что в другом месте вряд ли кто-то сможет помочь вам. Так что выбирайте: либо вы идете в свою палату и ложитесь спать, либо, как я уже сказала, собираете вещи и уезжаете. Выбор за вами.

Линда выбрала остаться. И это была ее роковая ошибка. Конечно, она могла пойти в другое место, но это славилось передовыми методами лечения. Так что выбирать пришлось ей не между «уехать» или «остаться», а между жизнью (вытерпеть странные способы лечения, чтобы потом вернуться домой к родителям) и смертью (отправиться в другое место, где ей вряд ли смогли бы оказать нужную помощь). Да и к тому же странные способы лечения оказались не такими страшными.

Самое страшное ждало ее впереди.

Глава третья. Истина, скрытая в подвале

1

После ночной процедуры Линда, сама тому удивляясь, заснула очень быстро. Видать, слишком устала за прошедшие день и ночь. Проснулась она за час до завтрака с чувством тревоги: переживала, что все вчерашние процедуры повторятся и снова придется терпеть боль.

Так оно и случилось. Водных процедур сегодня не было, но были два укола, ультрафиолет и солярий. После уколов во время завтрака и обеда руки Линды тряслись и не могли спокойно держать столовые приборы. Ближе к ужину трясучка прошла.

Линда пошла в столовую на втором этаже. Тут же была и малая столовая, но Птичка отдавала предпочтение не ей, так же как и не отдавала предпочтение малой столовой на третьем и четвертом этажах. И ко всему этому на втором этаже работал симпатичный молодой повар, с которым Линда подружилась с первых дней пребывания в санатории.

– Привет, Итан! – поздоровалась Линда, подойдя с подносом к пункту раздачи. – Что сегодня на… кхе… ужин?

– О! Привет, Линда, – повар отвлекся от разделки курицы. – Сегодня жареная курица с картофельным пюре и с чесночным соусом. Из напитков чай и свежевыжатый сок.

На подносе Птички оказалось блюдо вечера с чаем. Она взяла поднос и пошла искать свободное место.

Линда стояла в центре большой столовой с растерянными глазами и не знала, что делать: все места и столики были заняты. Во время ужина в столовой всегда аншлаг. Она стояла, топчась на месте в поисках места, пока не увидела в дальнем углу сидевшего в полном одиночестве Джорджа Янга. Уголки рта Линды поднялись, и она направилась к Джорджу с веселыми глазами.

– Привет, Джордж. Тут свободно?

– Вы посмотрите, кто к нам пожаловал! Сама Линда Уайт! – он засмеялся и сказал, что место свободно. Линда села и принялась за еду. – Приятного аппетита… И спасибо, что сохранила мой секрет.

– Нет проблем. Кхе-кхе! Спасибо, – поблагодарила Линда и заметила, что Джордж сидит без еды. Точнее, без подноса с едой. Просто сидит. – А ты… кхе-кхе… почему ничего не ешь?

– Не голоден. Так, зашел, чтобы просто посидеть. Может, кого-то из знакомых встречу.

Линда кивнула и продолжила есть. Через пару съеденных вилок кашель напал на Птичку, и все картофельное пюре полетело в руку, подставленную, чтобы еда не разлетелась в разные стороны. Вытерев испачканную руку, Линда продолжила трапезу.

– Слушай, Джордж, извини, конечно, за грубость… Но что ты здесь делаешь?

Он с непониманием посмотрел на нее.

– Я имею в виду именно в этом корпусе… Ты же это… ну…

– Черный, – закончил Джордж за нее.

– Да. Я тут узнала, что для таких, как ты, построено отдельное здание. Я не выгоняю те… кхе… бя и ничего против не имею. Просто сам факт того, что ты здесь.

– Понимаешь, когда старое деревянное здания санатория снесли и на его месте начали воздвигать новое, я принимал участие в строительстве. С детства я отличался крепким телосложением, и поэтому меня спокойно взяли на стройку, несмотря даже на мой цвет кожи.

Линда слушала с большим интересом.

– Это новое здание спроектировано так, что на первом этаже есть вход в туннель, по которому доставляются продукты. Его протяженность около пятисот футов, и выходит он к основанию холма, на котором стоит санаторий, и ведет к железнодорожной станции. По нему доставляется оборудование и продукты питания…

После короткой паузы Джордж продолжил:

– Я не знаю, насколько это правда, это так, местная легенда, но говорят, что сейчас туннель используется для вывозки тел. Утром еда, а вечером трупы…

«А вот и ответ на вопрос про то, как поступают с умершими!» – сказал внутренний голос Линды.

– …Повторюсь, что это только местная легенда. Сказать, что это правда, я не могу. Но сейчас не об этом. Но, точнее, о туннеле, а не о легендах про него. Я принимал активное участие в его строительстве. Конечно, строил и другие части санатория, но именно с туннелем была связана моя основная часть работы.

Когда строительство было завершено, я отправился домой. Через два года я подхватил эту болезнь… эту чертову белую чуму. Меня направили сюда и, как ты сказала, должны были положить в отдельное здание для «цветных». Но там нет должного ухода и лечения. Мои друзья, с которыми я познакомился на стройке, смогли договориться, чтобы меня перевели в главное здание, чтобы я находился под постоянным присмотром и получал должный уход, мол, не суждено человеку, который строил это здание, умирать из-за того, что он черный. И вот я здесь!

Он раздвинул руки в стороны, выперев вперед грудь, как бы говоря: «Это я! Собственной персоной!» Не хватало только радостного звука, что-то наподобие «та-дам!».

– То есть, получается, если бы не ты, то туннель не был построен и мы бы не увидели всей… кхе-кхе… этой еды?

– Получается, так.

И они оба рассмеялись. Когда смех прошел, Линда продолжила есть.

Тарелка стала пустой, чесночный соус был вылизан с тарелки куском хлеба. Линда попивала чай и слушала истории Джорджа. В один из моментов она увидела, что на нее как-то странно и косо смотрят другие посетители столовой. Смотрят осуждающе. Один мужчина с подносом в руках остановился возле их столика, посмотрел на Линду и покачал головой, а затем удалился, что-то бормоча себе под нос.

– Слушай, Джордж, а что это все так странно смотрят на меня? – спросила Линда, чуть-чуть наклонившись вперед.

– А чего ты ожидала? Ты же разговариваешь с негром. Так и еще со стороны это выглядит как с другом. Вот поэтому… – Джордж посмотрел через плечо Линды. Ее в свою очередь атаковал приступ кашля. – Мне надо идти. Спасибо за разговор. Еще увидимся, – сказал он и ушел.

– Кхе-кхе-кхи!.. КХЕ! Пока… Кхе-кхм!..

Линда перестала кашлять, только когда Джордж ушел. Она осталась одна и принялась допивать свой чай. Первый глоток. Второй. Третий. А четвертым глотком она подавилась из-за страха, вызванного рукой, которая легла ей на плечо.

Молодая медсестра наклонилась к ней и спросила:

– Мисс Уайт, как вы себя чувствуете?

– Нормально, – ответила Линда. «Не считая того момента, что я кашляю кровью, у меня жуткая боль в груди, слабость, так и еще ваши чертовы методы лечения!» – сказала она уже про себя.

– Это хорошо. Тогда будьте так добры зайти в комнату №502 после того, как закончите ужин.

– Хорошо, – сказала Птичка, и медсестра удалилась, подрагивая бедрами.