Текст книги "Притяжение судьбы"

XIX

Я отправила посмотреть Вики видеозапись с танцевальной связкой Софи. Она написала:

– Красиво! Она очень плавно двигается! Я всё думала, что меня в её внешности смущает… Можно я скажу?

– Говори.

– Шея короткая или плечи широкие… не знаю…

– Думаю, плечи и маленькая грудь. Ты знаешь, я вообще иногда смотрю на неё и понимаю, что она далека от совершенства – неровности фигуры, морщинки и прочее… Но мне всё это в ней так нравится и кажется таким красивым! Ей это невероятно идёт, и в этом есть глубина красоты, в отличие от безупречных шаблонов, не цепляющих взгляд и не вызывающих чувств. Мне кажется, она идеальная во всех этих деталях. Я не могу представить себе женщины прекраснее.

– Это и называется любовь! Так всегда, когда смотришь на человека сердцем.

⁂

Во вторник мы общались с подругами про флюиды: существуют ли они, чувствуют ли их люди. Ольга, одна моя давняя подруга, говорила, что если во мне держится эта влюблённость, значит, ответ есть, человек чувствует такое влечение, только когда получает энергетическое подтверждение, когда канал открыт. Она считала, что Софи также всё это испытывает, но не признаёт в себе. Мне было удивительно слышать это от Ольги. Мы познакомились в университете, я всегда восхищалась её идеальной, правильной и стабильной жизнью – она закончила школу с золотой медалью, училась на отлично в университете, жила уже тогда семь лет с молодым человеком и работала в банке. Сейчас она замужем и занимает руководящую должность. Катрин с Лилией во флюиды не верили, но говорили, что влюбленность с моей стороны, скорее всего, видна. И сколько до этого я думала об отношении Софи ко мне, задавалась вопросами, что она чувствует, чувствует что-то от меня или нет… Я гадала на неоднозначных фактах, на деталях поведения, словах, жестах… А Лилия, имея скептический взгляд на данную ситуацию, задала удачный вопрос, который вдруг заставил меня посмотреть на всё по-другому, откинув «математический» анализ: «Вот ты от неё чувствуешь влюбленность?». И тут я вспомнила взгляд Софи. И поняла, что никогда не видела в свой адрес такого взгляда от девушки. Да что там от девушки… Я ответила: «Честно? Да. Во всяком случае так, как смотрит она на меня, в жизни смотрела только ты после пары бокалов шампанского». Она посмеялась. Лилия действительно самая нежная из всех моих подруг, и у нас с ней особенные отношения, родившиеся с годами, и раскрывшиеся в последнее время. В её глазах ко мне читается любовь.

А вечером на занятиях я решила убедиться в том, что я вижу в Софи. Я пришла в зал, она с кем-то разговаривала, увидела меня и засияла. Мы поцеловались. Она была радостная, красивая, с уложенными волосами. А я обратила внимание на одну деталь – это было всегда, но я не задумывалась до этого дня – когда мы целуем друг друга в щёчку, мы целуем очень близко к губам, буквально касаясь уголками, будто стремимся поцеловаться в губы.

Мы вышли из зала, она обняла меня сбоку, положив руку мне ниже талии, снова литературно выражаясь, и так шла со мной по коридору, а я с интересом смотрела на неё, пытаясь прочитать в её глазах объяснение этого жеста. Она попросила задержаться меня после занятия, сказав: «У меня для тебя есть предложение». Я немного опешила: что за предложение у неё может быть? В моей голове тут же полетели фантазии на тему долгожданного желания попить кофе или чего-нибудь в этом роде. Весь час я ждала окончания занятия, чтобы узнать наконец, что за сюрприз преподносит мне любимая история. Когда мы закончили, она позвала меня зайти с ней к другому преподавателю в зал и стала рассказывать ему про участие в музыкальном представлении. Я стояла, слушала и не понимала, для чего здесь я и что всё это значит. Они договорились, а после она спросила, все ли я слышала и буду ли участвовать. Я была ошарашена, не ожидав этого вопроса и поспешно собирая в голове всё, что услышала. Она уточнила, что это оплачивается, но мои эмоции от её предложения затмевали любые детали. Разумеется, я была бы готова участвовать с ней в любом мероприятии, даже если бы мне ещё и самой нужно было за это заплатить, ведь для меня так много значило то, что она меня куда-то позвала. А самое главное, что это означало давно желаемое дополнительное время, проведенное вместе. Конечно, я безумно хотела в этом участвовать.

Пока мы выходили из зала, она взяла меня за руку. Я ответила, что буду участвовать, и стала прощаться. Она спросила: «Ты завтра придёшь?» – Я ответила: «Конечно», – но тут же вспомнила, что из-за проблем на работе я не смогу приехать к началу первого занятия и сказала: «Только я к концу приду…». Надо было видеть её безумно проникновенный взгляд и необычайное выражение лица, полное искреннего чувства, – она с такой трогательной интонацией протяжно спросила:

– К концу чего?

– Джаз-модерна.

– А, ну хорошо, хоть так. Как раз к связке.

Я поцеловала её и пошла в раздевалку.

Бывают моменты, когда разрывают эмоции, бывает зашкаливающее счастье, а бывает, когда просто хорошо и уютно. Мне было уютно в этот вечер.

Лиле:

– Проверила то, что я от неё чувствую. Я поняла, что что-то есть, от одного взгляда, как она поздоровалась, засияла, когда меня увидела! Ну, что ты мне скажешь? Всё это моё восприятие?

– Элли, я не знаю уже… Она к тебе очень тепло относится, но так ли, как ты…

– Я такого и не жду от неё. Но как бы объяснить… в душевном плане, но это что-то большее, чем дружба…

– Сейчас я очень рада за тебя, но в то же время переживаю, что всё может измениться и ты будешь расстраиваться ещё сильнее.

– Я сама боюсь этого… Больше боюсь, что изменится что-то во мне, в понимании, в осознании, в желании большего и невозможности этого…

Мы быстро забываем свои ощущения и впечатления, восприятие, когда всё меняется. Что точно я поняла – как ни странно, очередную простую вещь – ни в чём нельзя быть уверенным, а жизнь повернется так, как ей это нужно. И ты, конечно, слегка задаёшь направление, но глобально зависишь от слишком многого, чтобы предусмотреть это. А ещё – истины не существует и всё относительно: есть люди, вопросы и течение времени, и всё это постоянно меняется. Мне кажется, эту историю нужно читать два раза: первый раз – для наблюдения за развитием интересных событий, и второй раз – когда уже знаешь, чем всё это закончилось и какие ответы получены на многочисленные вопросы, – для нового взгляда на психологию человека и его поведение. Тогда все ситуации, диалоги, взгляды, поведение и жесты раскрываются совершенно иначе и с другой глубиной. К тому времени, когда ты доходишь до развязки истории, любой истории в жизни, у тебя уже так трансформируется восприятие и отношение ко всему, что ты не помнишь, как всё начиналось и как было, ты оглядываешься на это уже через новые фильтры и с новым настроением и вспоминаешь иначе. Наверное, многие истории бы поворачивались по-другому, если бы у людей была возможность перелистнуть несколько страниц назад и окунуться именно в то восприятие друг друга, которое было, не замутненное субъективными выводами и осадком непонимания.

После занятий по пути домой я пригласила Софи на свой день рождения. Она приняла приглашение, не дав никакого ответа и не уточняя особых деталей, но как будто уже генерируя в своей голове варианты отказа. У меня продолжало складываться странное ощущение того, что она пытается отклонить любое неформальное общение, как будто она боится его и избегает, но одновременно имеет тягу ко мне.

А тем временем я была счастлива от осознания, что благодаря предстоящему музыкальному представлению две недели я буду видеть Софи каждый день – на занятиях, на репетициях и, в завершение, на самом выступлении. Наверное, о таком я даже и не мечтала еще несколько месяцев назад.

Вечером я сидела дома, слушала музыку и думала обо всем. Я слушала песни, которые знаю наизусть уже давно, но раньше как будто их не слышала… Можно сколько угодно вслушиваться в песню, но не услышать её, пока не переживёшь.

Иногда вдруг приходит совершенно новое видение каких-то давно известных и привычных тебе вещей. Я вспоминала своё знакомство с Никой – она не скрывала своей ориентации и вела себя вполне открыто, но мне потребовалось немало времени, чтобы обратить на это внимание и усомниться в её обычности. Наверное, можно сколько угодно намекать человеку на что-то определённое, на твой уклон общения с ним, и он либо не поймет этого, либо будет сомневаться до последнего, если сам он настроен по-другому. Неоднозначные СМС, принесённый кофе с утра и просьбы прислать фото вечером меня не наталкивали ни на единую мысль. В моей голове просто этого не было. Что не скажешь обо мне теперь, когда каждую деталь я замечала по-другому. Но тогда я упорно искала всяческие варианты своим сомнениям долгое время и, наверное, делала бы это до сих пор, если бы Ника не сказала мне однажды всё напрямую.

Я размышляла об известных личностях и о любви. Почему самые выдающиеся люди зачастую одиноки или несчастны? Многие легенды не имели среднестатистического семейного статуса. Наверное, поэтому они с той силой отдавались творчеству.

Любовь нужна человеку, но она зачастую убивает личность, убивает его яркую независимость. Он становится мягче, уязвимее, сливается с другим человеком и отдает ему много себя, а также берёт много от него. Не зря во всех взаимных союзах люди говорят «мы», а в силовых структурах запрещают заводить отношения и семьи. Человек, который никого не любит, хладнокровнее и расчетливее, ему нечего терять, он сильный и решительный, он полностью отдан своему делу и идее, он принадлежит только этому, не размениваясь, его энергия целиком с ним. На сцене семейные люди выглядят совсем иначе: у них закрытая энергетика, они не отдают всего себя людям, творчеству, они менее яркие и индивидуальные, они более обычные, такого, будто смешанного, сероватого типа. Они берегут себя для того любимого, что ждёт дома или за кулисами. Как правило, самые сильные, самые яркие, самые выдающиеся и захватывающие сердца музыканты одиноки. Мы чувствуем их сильнее, потому что они отдают энергию нам. Потребители очень ревностно относятся к уходящей отдаче и примешиванию другого человека в том, которого они любят в сложившемся составе мельчайших деталей, что привыкли видеть и считать совершенным. Есть ли в любви какое-то личностное развитие, сказать сложно. Скорее, нет. Именно потому, что человек становится направлен не на себя, а на другого. Зато развитие есть в расставании и в утрате любви, в переживаниях, выходе на новый уровень. Тогда человек начинает искать себя, творить, развиваться, укреплять свою личность и самореализовываться.

XX

На первой репетиции шоу Софи показывала движения и смотрела, кто как справляется. Тех, у кого совсем ничего не получалось, исключала из участия. Она была очень строгая ко всем, я видела её такой первый раз – настоящий хореограф, – когда она не проводит занятие для нас, а требует нужного ей исполнения. Я с интересом наблюдала за ней в новом образе и очень боялась её подвести, не оправдать приглашения к участию. Я изо всех сил старалась улавливать движения и запомнить последовательность, постоянно тренируясь дома.

Я решила посмотреть на наше общение с Софи по-другому. Когда ты упорно не можешь изменить ситуацию, но тебе хочется получать от неё удовольствие, ты начинаешь менять своё отношение к ней. Я стала больше общаться с Софи и больше узнавать её, понимать и в конце концов подумала: если не хочешь, чтобы человек от чего-то отказывался, перестань ему это предлагать. И всё окрашивается другими красками. Картина наших взаимоотношений долгое время довольно статична, но есть ощущение её постоянного движения, потому что моё отношение к ней постоянно меняется – я подстраиваюсь, вживаюсь, привыкаю, нахожу другие углы зрения, иное восприятие. И всё опять по большей части в голове.

Для дополнительного раскрытия образа Софи хочется рассказать один интересный момент. Рядом с нашей школой открывается кафе, где долго шёл ремонт, и каждый раз, когда мы проходили мимо него, Софи с интересом смотрела и говорила: «Когда же его уже откроют». Сегодня перед занятиями я увидела, что кафе открыли, и сказала ей про это. Она кокетливо заулыбалась и сказала: «Ммм. Хорошо». Зная её своеобразность, я понимала, что, скорее всего, эти разговоры у неё «для образа», для поддержания общения. Зачем она его ждала? Что теперь? Обычное очередное кафе, которых на нашей улице предостаточно… Захочет ли она туда сходить?..

Среда

Я снова получала варианты интерпретации наших с Софи взаимоотношений:

– Я думаю, Софи чувствует от тебя идущую энергию, твои чувства. А прикосновения – это подсознательный шаг к тебе, к сближению. Но подсознательный. Думаю, всё происходит на грани, но большего быть не может – она бы дала задний ход, вдруг все осознав. Да и у тебя бы всё пропало. Ты всё делаешь правильно. Думаю, она чувствует твою любовь. Любовь на такой грани чувствуется. Когда в нас, женщин, влюбляются, особенно если нам этого не хватает, мы часто отвечаем. Не в полной мере, но она тебе отвечает. Тонкая игра человеческих эмоций.

Вечером по пути домой у нас с Софи состоялся весьма интересный разговор. По радио заиграла Земфира, и я спросила у Софи, нравится ли ей такая музыка.

– Земфиру я люблю, это прям моё студенчество… «Привет, ромашки».

Я почему-то ожидала дальнейшего поворота разговора и абсолютно точно знала, что именно так мы коснемся этой темы и именно эти слова Софи сейчас произнесёт. Она сказала про директора нашей школы:

– У нас Зарина ездит на все её концерты.

– Я знаю. У неё девочка – косметолог Земфиры.

Я подбирала слова и постановку фразы, чтобы сказать об этом не слишком явно, но в то же время не заменять смысла словами «подруга» или чем-то в этом роде. Зарина, как и многие представители фанатов Земфиры, нетрадиционной ориентации и живёт с девушкой. Мир, как известно, тесен, и я узнала это, когда общалась с этой девушкой на одном мероприятии по работе. С самой Зариной я не была знакома.

Но к вопросу о девочке: мне было интересно, придаст ли Софи значение этим словам, заметит ли смысл фразы и как отреагирует. Фраза несла в себе смысл нетрадиционной ориентации Зарины, но также могла звучать абсолютно нейтрально, – я не сказала «её девушка», – что было бы слишком явно. Для меня это была некая игра психологии и прощупывание узнаваемости этой темы для Софи – насколько она на поверхности для неё или совсем незнакома. Скажи мне эту фразу пару лет назад – и я бы не придала ей никакого значения, ничего бы не заметила и даже не поняла бы никакого намека на особый смысл. Скорее всего, я подумала бы про подругу и даже не стала бы уточнять. Но Софи сразу заметила это и, сделав паузу, спросила:

– Девочка? В смысле девочка Зарины – косметолог Земфиры?

И я поняла, что тема ей весьма знакома.

– Ну да.

Софи, улыбаясь, замолчала. А потом решила продолжить разговор:

– У нас вообще такая школа… У девочек девочки…

Как обычно бывает, когда тема касается тебя и волнует, но ты не готов в этом признаться, ты почти не реагируешь… Или реагируешь абсолютно нейтрально. Поэтому вступать в обсуждение мне совершенно не хотелось. Моя нейтральность в этом случае умножалась на два, поскольку к теме этой я привыкла и относилась к ней спокойно. Я прокомментировала рассуждения Софи, про себя задумавшись о казусности этого разговора и всей ситуации, ведь я говорила то, что знала лично и искренне чувствовала:

– Знаешь… Любовь может возникнуть к кому угодно.

Софи слегка посмеялась.

– Ну, это да.

И она отвернулась в окно. Вариантов много, но я бы так сделала, если бы не могла скрыть улыбку или просто связанные с этим мысли. В своей задумчивости в этот момент мне невольно хотелось сделать то же самое, но я была за рулём и смотрела на дорогу. Такие мелочи порой дают гораздо больше информации, чем многие слова. И, наблюдая всегда именно за мелочами, я понимала очень многое. Я увидела, что что-то у Софи есть, связанное с данной темой, и, возможно, она даже почувствовала мой намёк. Она понимает в этом явно больше, чем я могла предполагать ранее.

На работе я наконец отвоевала себе выгодные условия увольнения и, удовлетворенная, подписала заявление. Близилась свобода. Довольная, я приехала на занятия, рассказала свою новость Софи, она порадовалась за меня. Она была в розовой свободной кофточке поверх обтягивающей майки и с косичкой-колоском. Ей безумно шёл этот нежный образ. Я сказала: «Тебе так классно с такой косичкой», – она смущённо заулыбалась. Во время занятия заиграла Enigma, я начала вспоминать, когда я первый раз нашла эту песню у Софи, как слушала, какой это был период, что я тогда чувствовала… Потом я посмотрела на Софи, она так же стояла вся в себе и улыбалась, смотря куда-то вниз, в пустоту. А потом тут же повернулась ко мне и спросила: «Ты накачала музыки? Давай твою послушаем!». И о чем она сейчас думала, улыбаясь и сразу обратившись ко мне?..

Когда мы вышли из школы, она снова стала всматриваться в то кафе: «Открыли уже, значит, да? Вкусно, наверное, там…». А я снова думала, что она странная. Иногда она мне казалась какой-то маленькой девочкой, а иногда другой. Когда я смотрела на неё на занятии, то видела такой взрослой, так странно было представить дружбу между нами, но когда мы общались, ехали в машине, мы болтали, смеялись, последнее время совсем легко, как подружки. Когда я поделилась этими мыслями с Вики, она сказала: «Она не взрослая, этого не чувствуется, но она просто другая, она вообще инопланетная», – это было смешно, мне понравилась эта характеристика, и она была очень точная. Софи действительно инопланетная.

Лилия, периодически узнавая, как мои дела, спросила:

– Как у тебя с молодым человеком?

Я рассказала ей, что эти отношения и моё изначальное впечатление о молодом человеке не оправдали себя. И хотя эмоции к Софи перекрывали мне многое, тут дело было не в ней. Он оказался совсем не таким мужчиной, которого мне хотелось бы видеть – совершенно не заботливый, не романтичный. Всё наше общение было похоже на жизнь семейной пары, находящейся вместе более десяти лет, сведенную до быта, посредственного ужина по расписанию и спокойного регулярного секса, что было мне совсем не интересно и не давало никаких эмоций. А в довершение всего он нехорошо говорил о девушке друга и жестоко отлупил своего кота, когда тот забрался на стол, что меня ужаснуло и дало полную картину того, что мне не нравится этот человек. Самое интересное, что в первую встречу я увидела в нём всё, что раскрылось потом, но почему-то я никогда не придаю значения первому впечатлению. А ведь, мне кажется, именно первый взгляд человека на незнакомого ему рассказывает полностью весь его характер, и я, будучи на месте этого самого незнакомого, на которого человек смотрит впервые, очень улавливаю то, что читается в этом взгляде.

Поздно вечером была репетиция к шоу. Я вышла в холл и увидела её – она сидела за столом и что-то писала. Она была с распущенными волосами, красными ногтями, ярко накрашенными красными губами и в серой кофточке, как всегда невероятно красивая. Я подошла поздороваться, она подняла голову и особенно радостно отреагировала на меня. Она всегда была рада меня видеть и каждый раз очень приветливо улыбалась, но иногда это выражается особенно сильно – в этот раз было именно так.

Все выступающие надели комбинезоны, которые привёз организатор мюзикла. На моём комбинезоне была изображена обезьянка. Софи стояла передо мной и радостно, сияюще и как-то любяще сказала: «Обезьяночка моя!» – при этих словах в её глазах и в голосе была такая родная нежность, которая проникла глубоко в меня и наполнила теплом. Я при этом смотрела на неё глазами, полными какой-то детской, беспомощной и искренней любви – во всяком случае, так я это ощущала сама.

Была долгая финальная репетиция, закончили мы в полночь, а Софи еще разбиралась с какими-то организационными вопросами. Я сказала, что буду ждать её в холле. Она прибежала и извинилась, что долго, я успокоила, что всё нормально. Мне не составляло никакого труда её ждать. Мы поехали домой, еще о чем-то общаясь по пути. В машине у меня лежала шоколадка, я предложила её Софи, она охотно согласилась. А около её дома у меня было приятное чувство, что мы прощаемся всего на несколько часов и, проснувшись утром, я вернусь сюда за ней. Я была в приятнейшем предвкушении этого целого дня вместе.

Суббота

Совершенно не выспавшаяся, но счастливая, я ехала за Софи. И даже привычное мне свойство опаздывать еще спало, я была вовремя. Я подъехала к её дому и впервые позвонила ей по телефону. Эти все обычные действия для влюбленного человека имеют совершенно другое значение и эмоциональный окрас – для меня это было особенно, я находила в этом процесс сближения и ловила каждое его мгновение. Она сказала, что спускается. А я пока писала Вики:

– У меня сегодня прекрасное утро! Жду Софи.

– Ты заботливый мужик, Эля (смеется).

– Смеюсь! Правда, я без цветов. Но с шоколадкой.

– Ну, всё-таки с шоколадкой. Хорошего тебе дня! У тебя столько эмоционального впереди сегодня.

Софи вышла минут через пять. Сначала мы посмеялись: она сказала, что в шесть утра выглянула в окошко и увидела машину, такую же, как моя, и подумала: «Неужели Эля так рано». Я посмеялась и сказала: «Конечно, Софи, я под твоими окнами ночевала», – шутка для меня самой звучала намного смешнее, учитывая наш юмор с девочками во всей этой ситуации и моё глупо-влюблённое отношение. По пути мы болтали, смеялись, Софи рассказывала про разные поездки. Настроение моё было на таком подъёме, что сложно описать словами, а ко всему прочему была восхитительная солнечная погода – первые весенние дни. Доехали до театра мы очень быстро, припарковались и собирались выходить из машины. В подстаканнике между нашими сидениями лежала все та же шоколадка, Софи посмотрела на неё, взяла и сказала, что съедим её с кофе. Мне было приятно от того, что она совсем освоилась в моей машине. Мы пошли в театр. Внутри нас уже ждал организатор, но до начала всего процесса было ещё много времени. Софи предложила пойти за кофе.

В кофейне она ждала, когда я выберу напиток, а я зависла перед меню, скорее всего, от растерянности, потому как всегда пила один и тот же. Потом я сказала, что буду капучино, а она тут же озвучила: «Два капучино». Она достала деньги, чтобы заплатить, её спросили, вместе считать или отдельно, она ответила, что вместе. Я достала деньги и протянула ей, но она отказалась брать. Я в недоумении сказала: «Возьми?» – на что она ответила: «Ну я же могу угостить тебя кофе?!» – Я смущенно убрала деньги, а внутри растаяла. Мы сели за столик. Позже в кафе подошли и другие участники выступления, мы общались все вместе. Через некоторое время мы пошли переодеваться и репетировать. Приехала сестра Софи со своим молодым человеком, подошла ко мне и сказала: «Ты такая красивая! Я тебя не узнала!» – Я смутилась и поблагодарила.

Перед первым выступлением я жутко волновалась. Софи позвала всех готовиться к выходу и пожелала удачи. Станцевали хорошо. После все стали расходиться по своим делам на ближайшие два часа перерыва: кто-то пошёл гулять, кто-то перекусить. Я спросила у Софи, пойдут ли они куда-нибудь. Она сказала, что её сестра Лора с молодым человеком уже ушли, и спросила, пойду ли я погулять с ней по магазинам. Я с радостью сказала, что пойду. Мы зашли в детский, потом в магазин для дома, а потом в очередной кофейне накупили ещё шоколадок. Где-то в середине этой прогулки я написала Лиле: «Если после этого дня ты не сможешь меня найти, я на седьмом небе!» – Она посмеялась и попросила не улетать совсем.

Мы вернулись ко второму выступлению. Лора спросила у Софи, где она была, и Софи ответила: «Мы с Элей ходили по магазинам», – Лора как-то странно посмотрела на неё и на меня в тот момент, как будто не понимала, кто я и почему я появилась в жизни Софи… Как будто она не понимала Софи…

А ровно год спустя я заканчивала редактирование этой книги. Мы с Лилией пошли в кино на фильм про нестандартную любовь девушки и замужней женщины. Фильм необычайной красоты, с потрясающей музыкой. Образы героинь невероятно подходили под нашу историю с Софи – робкая брюнетка и восхитительная, раскрывшаяся во всем своем очаровании блондинка старше неё. Негромкие фразы, полувзгляды, случайно-неслучайные прикосновения – всё это полностью повторяло атмосферу нашего общения. Девушки случайно познакомились, подружились, и эта дружба переросла в нечто большее – их отношения были исполнены заботы и нежности, а постельная сцена усилила картину. Но самая красивая, на мой взгляд, была сцена их крепких объятий – когда эти несколько секунд вмещали целую историю, все непроизносимые чувства, эмоции, отношение друг к другу, всю личную жизнь до этой встречи, с жизненными проблемами, вопросами и ответами, всю жизнь женщины, которую она хранит в себе.

Проблема их взаимоотношений возникла в обстоятельствах семейной жизни одной из них – у неё был ребенок и муж. Она прекратила общение, написав письмо с объяснениями. А через долгое время они встретились, посмотрели друг другу в глаза тем самым взглядом, полным нежности и чувств, и этим проникновенным кадром закончился фильм. Мы вышли с Лилей на улицу и пошли к машине. Обе молчали. Потом Лиля спросила, как мне фильм. Я понимала, что не могу вымолвить ни слова. Я через силу улыбнулась и сказала: «Сейчас я постараюсь с тобой поговорить». Она грустно понимающе посмотрела на меня, и мы шли дальше молча. Я отвернулась, стараясь сдержать слезы, а потом они просто полились по щекам. Лиля крепко обняла меня, и так мы стояли долго на ветру посреди дороги и прохожих, и я, с колотящимся сердцем и не в силах более сдерживаться, ревела, уткнувшись ей в плечо. Спустя какое-то время я сказала:

– Какая глупость, да?

– Это не глупость…

⁂

Второе выступление прошло так же хорошо, а после него мы вдвоём с Софи пошли обедать. Мы обе, как будто стесняясь, спрашивали друг друга, в какое кафе идти, в итоге сходясь в одном. Она везде пыталась уступить, чтобы пойти туда, куда хочу я, я же старалась оставить выбор за ней. Это было забавно и мило. Софи сделала заказ, а я очень долго соображала, что мне взять, вообще не хотя ничего есть в связи с переизбытком эмоций.

Мне написала Вики:

– Как там у тебя дела?

– Второе выступление прошло. Кушаем сейчас вдвоем.

– Боже! Да у вас идиллия! (смеется)

После обеда Софи сказала, что ей надо встретиться с сестрой, и ушла одна, а я пошла погулять. Я проходила мимо какого-то магазина, где менеджер зазывал меня оформить карту. Он сказал, что я вся свечусь и невероятно улыбаюсь и со мной хочется просто постоять рядом. Тогда я поняла, что моё счастье снова озаряет вселенную.

Заключительное выступление задерживали из-за проблемы со светом. Пока я стояла в ожидании, ко мне подошли два парня, которые были участниками рекламной акции, сопровождающей наше шоу. Они решили познакомиться – очень весёлые, что-то шутили, рассказывали, я с удовольствием с ними общалась, потому что стоять одной было скучно, а выступление все никак не начиналось. Они также сказали мне, что я очень красиво улыбаюсь и притягиваю внимание. А вдалеке стояла Софи, я её хорошо видела, и видела, как она постоянно смотрит на меня и с интересом наблюдает за моим знакомством. А от того я улыбалась ещё больше, её внимание наполняло меня особенной энергией. Уже после она сказала мне:

– Эля, ты зря времени не теряешь. Смотрю, а около неё уже два парня какие-то.

Я посмеялась.

Но вот и прошло последнее выступление, и мы пошли переодеваться и собираться домой. Я рассчитывала, что обратно мы тоже поедем вместе, но сестра попросила Софи пойти в магазин, и она сказала, что поедет с ней.

Я спросила у неё, подумала ли она насчёт моего приглашения на день рождения. Она приобняла меня и сказала, что не знает, поскольку у них на даче тоже у кого-то день рождения, пообещала позвонить мне на днях и ответить.

– Когда ты так говоришь…

– Правда позвоню тебе!

Она подумала, что я боюсь, что она мне не позвонит, а я говорила не об этом. Я поняла, что она откажется. Я видела это очень чётко. И не знаю, знала ли она сама уже тогда своё решение, но эти моменты я чувствовала так хорошо, что никогда не ошибалась. Для меня это уже было ответом. И это потушило во мне свет, зажжённый этим днём. Хотя потом мы замечательно прощались, раза четыре обнимаясь и целуя друг друга, и каждая, казалось, готова была обниматься так ещё и ещё, причём инициатором всегда являлась Софи… но странная игра эмоций закончила этот день моими слезами. Конечно, это были не те слёзы – не тяжелые и грустные, но эти перепады за последние полгода меня окончательно расшатали. Маленькие детки после ярких праздников со множеством людей и внимания не могут уснуть и плачут. Наверное, я была похожа на такого ребенка, который едва удерживался на земле от радости, поэтому, когда всё резко закончилось, эмоции нашли своё выражения в противоположном проявлении. Всему этому особенно способствовало мое понимание того, что, вопреки прекрасному общению, Софи не идёт ближе. Я не понимала, почему… Что ей мешает?..

А каждое полученное счастье неизбежно уменьшает следующее. Если раньше я улетала в космос от одной её улыбки в мой адрес, то сейчас это всё стало само собой разумеющимся, а уже не проводя с ней целые сутки, хотя раньше я не мечтала и о часе неформального общения, я расстраиваюсь, потому что хочу чего-то большего. И мы всегда хотим большего зачем-то… Тем самым лишая себя возможности ощущать счастье чаще, по мелочам. И с каждым разом нам достичь его из-за этого всё труднее.

Но в этот день я знала, что мне нужно для того, чтобы выровнять настроение, – написать Софи.

– Софи, спасибо тебе большое за такое чудесное мероприятие и за то, что позвала! Прекрасный день был!

– Тебе огромное спасибо! Целую тебя крепко.

Она так сильно это пишет.

⁂

Наконец снова занятия. Вторник. С субботы прошло всего три неполных дня, как я не видела Софи, но я невероятно соскучилась. Когда мы остались в зале вдвоём, я сказала: «У меня такое ощущение, что я тебя так давно не видела», – а она сделала то, что мне было нужно, – заулыбалась и сказала: «Давай пообнимаемся!». Не знаю, что мне нравится больше – что она делает и говорит или как она это делает и говорит. Она в тот же момент прижалась ко мне с нежными объятиями, и я наслаждалась полетом души. Кажется, что ей только и нужен был малейший повод для этого. Хотя странно, что Софи в принципе нужен для этого повод…