Текст книги "Притяжение судьбы"

XXXVI

Прощание

Я поняла, что у нас действительно больше никогда не будет теплых отношений и я попросту занимаюсь мазохизмом, продолжая ходить на занятия, смотря на неё – любимую и другую.

Я ночами вышивала ей в подарок подушку с картинкой котят и напечатала сборник со всеми своими стихами.

Мы вышли в холл, она смотрела на меня в ожидании. Тогда в ней не было ни раздражения, ни теплоты – она смотрела на меня своими красивыми глазами с приветливым безразличием. А я с той же удивительной для себя легкостью сказала ей: «Я хочу с тобой попрощаться», – и даже не знаю, зачем я произнесла эту фразу, но я неосознанно себя так настроила. Я посадила её на диван и попросила закрыть глаза. Я ожидала протеста, но она была милая и покорная. Она закрыла глаза, я положила ей на колени подушку с котятами и сказала: «Обними меня». Мы обнялись. Потом я отодвинулась, она открыла глаза и стала довольно рассматривать подарок. В дополнение я дала ей запечатанную коробку, в которой лежал сборник стихов. Я сказала, чтобы она открыла её через пару месяцев, когда всё забудется, чтобы это воспринималось просто как память. Она кокетливо потрясла её и сказала: «Ты думаешь, у меня терпения хватит?» И, несмотря на то что для меня это было прощание с ней, мне совершенно не было грустно – я смотрела на её реакцию, и мне было просто приятно что-то такое делать для неё. Всю эту историю я пыталась её понять. Но так и не поняла.

Я обняла её ещё раз и поцеловала в губы.

Я ушла в хорошем настроении. В коробке, в расчете на то, что у неё «не хватит терпения», лежала розочка.

Наступает момент, когда ты просто любишь человека таким, какой он есть, со всеми его странностями и даже с его нежеланием с тобой общаться. Ты просто принимаешь это. И уходишь. Но уходишь не с обидой, не с разочарованием. Ты уходишь с любовью. И хотя это всё не соответствует твоим желаниям и чувствам, ты уходишь с приятным ощущением, оставляя добро. Ты просто хочешь, чтобы человеку было хорошо, пусть это хорошо и есть твой уход… Может, это то самое познание настоящей, совершенной любви? Мне стало хорошо, я наконец-то не хотела ничего понимать, узнавать, выяснять. Я ушла в другую изменившуюся жизнь. Но Софи тихо осталась в моей душе. Тогда, наверное, я достигла катарсиса. Несмотря на тонну пролитых слёз, я не чувствовала разбитого сердца. Я знала, что она меня любила, пусть и в своей степени, пусть и недолго, но эта история всё-таки была взаимной.

В школе я больше не появлялась, оставив все свои занятия и выйдя из участия в мюзикле.

⁂

Ольга:

– Она действительно очень нежно к тебе относилась, не по-дружески. В тот момент она чувствовала что-то большее, осознанно или нет, но это было.

Вики:

– Меня одно осенило – она точно не по-дружески относилась. Таких отношений не должно было случиться. Таких девочек не зовут в семью! Не было у неё к тебе дружбы. Всё было с подтекстом, это глупо отрицать! Уж не знаю, осознавала она это или нет, но это было.

⁂

Лилия:

– Мне тут приснилось, что я дочку родила, Лору.

– Смеюсь. Я сделала всё, чтобы не одной с ума сходить.

Через три недели после этого Лилия узнала, что беременна. А спустя девять месяцев родилась чудесная Лора.

⁂

Потрясающая статья, найденная мной в интернете:

Уйти, чтобы остаться

Не надо страшиться расставаний. Всё, что ваше, обязательно вернётся.

Говорят, что все уроки лучше всего проходить на расстоянии – иногда лучше встать на паузу и уделить внимание недоученному по отдельности, вместо того чтобы совместно разрушить то, что и так ещё не окрепло.

Всё, что ваше, обязательно вернётся. Неделя, месяц, год – не имеет значения. Всё ваше обязательно вернётся, точнее, оно толком и уйти-то никуда не сможет. Вроде бы решили, что всё, конец, а жизнь постоянно сталкивает и сталкивает вас на пути. Но близко друг к другу подойти не даёт, потому что каждому из вас нужно время, чтобы дозреть. Дозреть друг для друга или для других – никто не знает, чем в итоге закончится ваша пауза. Временами точки превращаются в запятые, а иногда повисают в воздухе неоднозначным многоточием…

Мы сильно боимся расставаний, но ещё сильнее мы боимся сближений. Шаг навстречу – рушатся личные границы, страшно. Два шага назад – гораздо безопаснее, вот так и танцуем – шаг вперед, два назад. Подойти близко и оттолкнуться, больше всего на свете желать быть рядом, но так и не решиться шагнуть в неизвестное. Чтобы подпустить близко другого, необходимо учиться познавать самого себя. В каждом из нас есть и свет, и тень.

А часто мы бросаемся завоёвывать другого человека, толком ещё даже и не познав себя. Углубляйтесь, изучайте то, что есть внутри каждого из нас, придёт весна – и цветы распустятся сами. Люди не встречаются случайно, каждая встреча имеет какой-то смысл, только вот что за смысл – не всегда удаётся разгадать, по крайней мере, не сразу. Большое видится на расстоянии. Паузы однажды заканчиваются, расставания снова сменяются встречами, какими встречами – время покажет.

XXXVII

Знакомство с Вероникой

Музыкальный фестиваль. Проходя в потоке людей от концертного поля, я столкнулась лицом к лицу с девушкой. Это была всего секунда, но у меня хорошая память на лица, и я сразу поняла, что она напомнила мне Веронику. Я заходила на её страницу в соцсети после того, как Софи мне про неё рассказала. Я подумала, что вряд ли возможно такое совпадение.

На следующее утро в палатке я проснулась от того, что меня обнимает подруга моего друга. Я подумала, что в этом мире точно что-то пошло не так… Я аккуратно вылезла, чтобы никого не разбудить, и пошла прогуляться… Мне навстречу шла та же девушка. Кемпинг ещё спал, это было тихое туманное утро и только некоторые рановстаи потихоньку разворачивали свой быт. Я смотрела на девушку довольно долго, чтобы понять, что она не похожа на Веронику, а с почти стопроцентной вероятностью это она. Мне стало интересно: неужели вселенная шутит такими случайностями? Тогда я подумала: если это такая невероятная ситуация и если в этот последний день фестиваля в толпе, где теряют знакомых, я столкнусь с ней ещё раз, я спрошу, она ли это.

А через два часа, когда мы выходили с концерта, меня окликнула подруга, я обернулась и увидела девушку снова. Она оказалась прямо за мной. И тогда я решительно спросила:

– Тебя Вероника зовут?

– Да! А что?

– Да нет, ничего, просто.

Я улыбнулась, удовлетворенная подтверждением казусности истории, и собиралась идти, но она меня задержала:

– Подожди. Мы знакомы?

Я засмеялась.

– Да нет. Просто видела тебя в интернете.

– Где?

Она так забавно вцепилась в меня, что мне ничего не оставалось, как сказать ей:

– Есть общая знакомая.

– Кто?

Я еще помедлила, сомневаясь, но сказала:

– София.

– Ммм. Моя первая девушка.

Я скептически произнесла:

– Прям уж девушка.

– Ну, она не из тех.

– Я в курсе.

Я была в шоке от её прямолинейности и таких заявлений. Но ещё больше я была удивлена тому, что она, совершенно не зная меня, кто я и откуда, рассказала мне свою историю. Откровенность за откровенность – я тоже рассказала ей суть своей ситуации, правда, стараясь не освещать подробностей. Мы долго гуляли с ней и болтали. Она вызвала во мне интересные чувства – у меня было ощущение, что я знаю её очень давно – по поведению, юмору и образу в целом она была копией Ники. Через десять минут знакомства она таскала меня за руку, а через час пыталась поцеловать. После она добавила меня в соцсети.

Через несколько дней она мне написала:

– У тебя интересная страница… И жизнь… Ты интересная девушка и, думаю, всё ещё получится.

XXXVIII

Настоящий конец

Я скучала. Я постоянно вспоминала её, когда слышала похожие голоса, видела похожую девушку в районе работы, песню, игравшую на занятиях, а однажды я даже видела ее саму, пробегающую мимо, когда я сидела в любимом кафе около школы и смотрела в окно. Это была всего одна секунда, но я была ей рада. По жизни мы совсем не ценим времени, проведенного с дорогими нам людьми. Ведь иногда только секунда оказывается так дорога, а кто-то не замечает проведённые вместе года…

В мой день рождения она меня поздравила. И хоть она написала мне всего одну строчку сухого поздравления, это было самое главное, что я прочитала в тот день. Я продолжала сильнейше её любить. Мы стояли с девочками на берегу красивейшего залива, смотрели на волшебный закат и пили шампанское. Я отправила ей фотографию и написала: «Постой со мной на берегу». И я поняла – я никогда не смогу общаться с ней по-другому.

Следом я попросила её дать шанс нашей дружбе. Я предложила попить вина по случаю моего дня рождения, когда вернусь. Софи отреагировала позитивно.

А после того, как я вернулась и написала ей, я перечитывала ещё сто раз её сообщения, не понимая, где я пропустила подвох или что из этого мне приснилось. Я написала ей, что, если я правильно поняла её согласие на встречу, пусть сообщит, когда ей будет удобно, а она ответила: «Я хочу закончить наше общение». И хотя все сильные эмоции этой истории были для меня уже далеко, в этот момент я умерла снова. Я совершенно не поняла этой перемены в ней. Я спросила, почему. Но она грубо ответила, что не намерена мне ничего объяснять и не хочет общаться.

А потом я жила дальше и титаническими усилиями не позволяла себе ничего ей писать. Пару раз под волей чувств я отправляла ей цветы. Анонимно. На её день рождения я оставила ей в шкафчике билеты в театр.

Я углубилась в творческие проекты, организацию мероприятий и пришла к тому, чем всегда хотела заниматься. Моя офисная работа оказалась сущим адом, что заставило меня всерьёз задуматься о своём деле.

По итогу я была благодарна Софи за всё, и даже за жёсткость и прекращение общения. Ведь я бы не сделала всего, что сделала, и не изменила бы свою жизнь.

⁂

По окончании этой истории, будь оно всё так, как ожидалось, или нет, и пусть не так, как, безусловно, хотелось, я могу сказать: конечно, надо жить по природе, создавать семьи и рожать детей. Но нет ничего нежнее и прекраснее женской любви. А вообще, чтобы познать настоящую любовь, во всей её многогранности, какого бы вы ни были пола, кроме прочего, наверное, стоит испытать её к матери, к ребенку и к женщине.

А в жизни всё будет так, как должно быть. Нужно любить всем сердцем и ни о чем не жалеть. В любых ситуациях будут миллионы за и против, многообразие мнений, обстоятельств, вариантов и философии, и никогда не угадаешь, как правильно, никогда. Поэтому главное, чтобы в каждом поступке была душа и добрый посыл. А Бог проведёт тебя через этот путь так, как надо, даже если через ошибки и страдания.

Иногда мне уже легко без общения с Софи, иногда я залезаю на стену от того, как я скучаю по ней. Это было, это есть, и это останется. Я вспоминаю эту короткую историю, эти взгляды, улыбки, объятия – как дружбу двух совершенно разных людей, но так проникшихся друг к другу, светящихся счастьем. И я рада, что всё это сохранено теплом написанных строк. Самое обидное в жизни чувство – как будто ничего не было… Воспоминания ничем не отличаются от фантазий – это лишь картинка в голове, и не важно, было это когда-то или нет. Сейчас ты этого не почувствуешь. Ты больше никогда этого не почувствуешь.

⁂

Спустя год я ушла с работы и открыла единственную студию в Москве по классической методике джаз-модерна. Я занимаюсь любимым делом, и у меня всё хорошо. Мне не хватает только одного – кусочка сердца… Который зовут Софи.

Говорят, что разбилось, то уже не склеишь. Я думаю иначе: искусственное не склеишь, а живое срастётся, и не останется даже следа. И до сих пор, когда я сажусь в свою машину и поворачиваю голову к пассажирскому сиденью, я мечтаю когда-нибудь снова увидеть напротив эти красивейшие серо-голубые глаза.

XXXIX

Книжный конец

И, как я говорила, я оставила рассказ о нашей встрече с Софи, в которую тогда мы помирились, на последнюю страницу, потому что именно так должна закончиться эта история, какая бы она ни была.

На улице началась жуткая гроза, стало темно, гремел гром, небо было чёрное… Я жутко не люблю такую погоду и даже боюсь. Было очевидно, что прогулки не получится. Тогда я решила, что, если Софи будет не против, я отвезу её в красивый панорамный ресторан.

Я подъехала к школе, встав напротив выхода, чтобы ей не пришлось идти по дождю. Она вышла вовремя, как обещала. Я тут же увидела её, хотя у входа толпилось много народу, – она по своей фигуре и движениям так сильно отличается от всех, что её невозможно не заметить сразу. На ней была белая футболка, тёмные джинсы, волосы были убраны в пучок. Софи тоже сразу увидела мою машину. Она открыла дверь, забралась внутрь и, посмеявшись, сказала: «Погуляли», – я посмеялась в ответ. Мы поздоровались и поцеловались. Она была яркая и красивая, с накрашенными губами. И я никогда не забуду этот самый прекрасный летний вечер – с чёрным нависшим небом, проливным дождем и угрюмыми улицами, сильным ветром и угрожающим громом, но что может быть лучше, если именно в этот вечер солнце садится к тебе в машину?

Я спросила у неё, не голодная ли она, и предложила поехать в ресторан. Она сказала, что ей всё равно. Она была напряженная, в закрытой позе – руки сложены, нога на ногу, отвечала отрывисто и будто неохотно. В ней чувствовалось какое-то ожидание и осторожность: что будет, зачем мы встретились, что я от неё хочу и как пойдет разговор. Но я знала, что выбрала тактику легкого и непринужденного общения. По пути я спросила у неё, как дела, она коротко ответила, явно не пытаясь развить тему и поддержать разговор. Но я была готова к этому. Тогда я просто начала болтать всё подряд. Я стала рассказывать ей про свои собеседования, про поиск работы, про какие-то весёлые случаи, про всё, что происходило со мной каждый день. Сначала она молча слушала, потом начала улыбаться, потом смеяться и даже что-то комментировать. Когда мы подъехали к ресторану, она поругалась на такси, которое стояло перед нами и не давало проехать.

Мы поднялись в ресторан. Он находился на двадцать втором этаже гостиницы. Нам удачно достался столик на веранде, там был самый красивый вид. Мы заказали чай и стали болтать. Софи спросила меня, чем я занималась всё это время, пока мы не общались, я рассказывала, что отдыхала на даче и училась играть на гитаре.

Она стала расслабленная и открытая, много улыбалась, что-то спрашивала и уже рассказывала о себе. Мы сидели очень долго, я ждала, что она захочет домой, но она не торопилась. И даже когда ей звонил муж, она сказала ему, что пьёт чай и не знает, когда вернётся. А когда она, с присущей ей странностью, стала рассматривать цветочки, которые росли в корзиночках рядом с диваном, я поняла, что она вернулась. Я вдруг снова почувствовала рядом ту самую Софи. Софи, которая меня завораживала и вызывала самые нежные чувства. Мне нравилось в ней то, что она умеет радоваться, радоваться мелочам, простым вещам, цветочкам рядом. Именно поэтому мне всегда хотелось дарить ей подарки. Когда мы уже собирались уходить и я рассказывала ей что-то про подружку и наши шутки по поводу пенсии, Софи сказала: «Поехали домой, пенсия моя!» – и тогда я почувствовала невероятную теплоту и обрушение той стены, которая была между нами всё это время. Внутри у меня что-то улыбнулось от этого маленького, вскользь произнесенного незамысловатого слова «моя».

Перед нашей встречей я думала, как всё будет, и боялась, что она не захочет, чтобы я отвозила её домой. Но этого вопроса не возникло, и мы, как само собой разумеющееся, поехали вместе. Для меня это было важно, потому что я любила её возить, для меня это было особое обозначение нашего общения. А нахождение в моей машине, кажется, снова располагало нас к более личным темам. Мы стояли около её дома, было за полночь, но мы ещё разговаривали. Разговаривали о том, о чём хотелось больше всего, – мы затронули тему того, что произошло между нами. Она сказала, что люди не просто так встречаются. Я сказала ей, что очень рада, что она со мной общается, что я боялась, что она не хочет. Она сказала:

– Я такого не говорила.

– Ну, ты так написала. Я так поняла…

– Это ты так поняла. Я вообще не знала, что тебе написать. Я девочка-тормоз. Я долго думаю. А когда мне плохо, я ухожу в яму и ничего не говорю. Поэтому что я могла тебе написать…

– Я тебя понимаю…

А потом она сказала что-то удивительное для меня. Я даже не осознавала, что я слышала:

– Вот тебя в школе нет – и мне спокойно. Но мне всё о тебе напоминает – музыка, все занятия!

– Я вернусь… Мне тоже очень не хватает этого.

На что она пошутила:

– Да, моих рук у тебя ниже талии, я знаю.

Она решилась пошутить на эту тему – тем самым и сняла напряжение, и, конечно, вогнала меня в краску. Я засмеялась. Но я была рада, что она об этом заговорила.

– Ну, сколько ты всего напридумывала!

– Мне помогли! Я все время пыталась найти объяснение…

Для читателя стоит уточнить, что книгу в том варианте, в котором она её читала, уже никто никогда не увидит, так как написана она была жутким образом и мне было за неё крайне стыдно.

На этом мы с Софи стали прощаться. Мы потянулись друг друга поцеловать, а она положила руку мне на спину и плавно, но чувственно притянула меня к себе и обняла, крепко… Она так нежно прильнула ко мне, слегка потеревшись своей щекой о мою, что я закрыла глаза и, кажется, всей грудью вдохнула этот момент. Я уткнулась ей в плечо от переполнявших меня чувств и такого неожиданного, но долгожданного и невероятно желанного объятия. И мурашки пошли у меня по телу, когда в этот момент она нежно, с придыханием полушепотом протяжно сказала: «Я так рада тебя видеть…» – и я даже не помню, ответила ли я что-нибудь. Но в этом моменте было всё. Как была рада её видеть я, трудно было бы описать и в целой книге.

Она вышла и пошла к дому с широкой улыбкой, которая, казалось, была видна у неё даже из-за спины. Или я просто снова чувствовала, какая она счастливая, какой была и я в этот момент.

Я подняла глаза к небу и сказала: «Спасибо!»