Текст книги "«Великая перезагрузка» в мире денег и финансов"

Почему американцы боятся вакцинации от COVID‐19?

Предыдущую свою статью я завершил информацией о том, что в американских судах на сегодняшний день лежат иски против трех американских фармацевтических гигантов – Pfizer, Johnson & Johnson и AstraZeneca – на общую сумму 8,6 миллиарда долларов. Такова экспертная оценка штрафов и возмещений, которые по требованиям истцов должны выплатить указанные три компании за смерти и причинение ущерба здоровью граждан. Это лишь требования по тем лекарствам и препаратам, которые были на рынке до начала так называемой «пандемии COVID‐19».

В 2020 году гиганты «Большой Фармы» США приступили к разработке препаратов и вакцин, предназначенных для лечения нового вирусного заболевания и защиты от него. И вот уже Pfizer, Moderna, Johnson & Johnson, Novavax рапортуют о том, что в кратчайшие сроки сумели разработать вакцины от COVID‐19. Они получают необходимые разрешения от американских регуляторов фармацевтического рынка, приступают к их производству и организуют бешеную рекламу своих новых «продуктов». Все гиганты американской «Биг-Фармы», как я отмечал в предыдущей статье, контролируются «Большой двойкой» финансовых гигантов – Vanguard Group и BlackRock.

Суммарная капитализация двух крупнейших бирж (крупнейших не только в США, но и в мире) – Нью-Йоркской и NASDAQ – в настоящее время оценивается, примерно, в 45 триллиона долларов. Величина активов под управлением «Большой двойки» на сегодняшний день оценивается в 16–17 триллиона долларов. Этого вполне достаточно для того, чтобы держать под контролем весь фондовый рынок США, особенно его ядро, состоящее из пятисот публичных корпораций самых разных секторов экономики (группа компаний S&P 500). «Большая двойка» контролирует в Соединенных Штатах Америки буквально всё: и «Биг-Фарму», и Уолл-стрит, и Силиконовую долину (IT-корпорации), и ведущие медиакорпорации США («Биг-Медиа»).

Казалось бы, при столь мощной поддержке «Биг-Фармы» со стороны «Биг-Медиа» и Силиконовой долины (интернет и социальные сети) в Соединеных Штатах Америки уже должна была быть завершена 100‐процентная вакцинация населения. По состоянию на 12 июля 2021 года число доз введенных вакцин в США составило 334,6 миллиона. Процент полностью вакцинированных жителей страны составил 47,90 %; процент неполностью вакцинированных – 7,47 % [99]99
  См. URL: https://index.minfin.com.ua/reference/coronavirus/vaccination/usa/


[Закрыть]. Хотя на фоне других стран показатели очень высокие, однако это явное отставание от тех графиков, которые были разработаны ещё в начале года органами медицинского надзора. Почти половина жителей Америки – убежденные противники вакцинации, они ломают красивые планы властей и, главное – «Биг-Фармы». Примечательно, что среди оппозиционеров людей, которые до деталей разобрались в новых вакцинах и могут объяснить реальные угрозы этих вакцин для здоровья и жизни человека, не более одного процента. Это общественные активисты, часть которых имеют медицинское образование, а часть его не имеют (но погрузились в изучение вопроса, прошли курс «самообразования»). Это активисты, которые сегодня объединились вокруг таких лидеровоппозиционеров, как Роберт Кеннеди-младший (племянник убитого в 1963 г. американского президента Джона Кеннеди) и Джозеф Меркола (ярый противник «Биг-Фармы» и сторонник так называемой альтернативной медицины).

Так что же заставляет почти половину населения Соединенных Штатов Америки противостоять нынешней вакцинации, если эти люди не разбираются в тонкостях медицины? Ответ короткий: недоверие к «Биг-Фарме». Более того, часть американцев уверены, что «Биг-Фарма» сознательно создает разные эпидемии и пандемии для того, чтобы зарабатывать на них миллиарды. Ещё тридцать лет назад, находясь в США, я общался с американскими активистами, которые говорили, что «Биг-Фарме» здоровая Америка не нужна. Война здоровой части Америки с «Биг-Фармой» ведется уже многие десятилетия.

Одной из форм такой войны является возбуждение против фармацевтических корпораций судебных дел по фактам смертей и потерь здоровья пользователями продукции «БигФармы». Иски как индивидуальные, так и коллективные. Оказывается, число их в каждый данный момент измеряется сотнями тысяч. Иски подаются как в суды федерального уровня, так и штатов и отдельных городов. Редко возмещение ущерба, назначаемое судом, равняется 100 процентам исковой претензии. Но частичные возмещения чаще всего назначаются. Для истцов ещё очень важно, чтобы каждое судебное дело имело общественный резонанс. И это часто является главной целью иска.

Одна из резонансных историй против «Биг-Фармы» разгорелась несколько лет назад и достигла своего апогея два года назад. Речь идет о так называемых опиоидных препаратах, которые широко использовались в медицине для создания обезболивающего эффекта у больных. Препараты производились несколькими фармацевтическими корпорациями под разными названиями. Постепенно стала складываться страшная картина: опиоидные препараты людей калечат и убивают. Доказательства были настолько убедительными, что «Биг– Фарма» не пыталась даже вступать в серьёзные дискуссии с критиками препаратов. Летом позапрошлого года в американских СМИ появились страшные цифры: ежедневно от передозировки погибают по 130 человек. За последние 20 лет от опиоидов погибли более 400 тысяч американцев. Для сравнения: людские потери США во время войны во Вьетнаме за период 1965–1973‐го гг. составили около 50 тысяч человек. «Биг-Фарма» ведет убийственную войну против американского народа!

В американских СМИ появились и агрегированные стоимостные оценки ущерба от использования опиоидных препаратов. Причем оценки делались не какими-то оппозиционными экспертами, а экспертами из Совета экономических консультантов при президенте США. Вот одна из таких оценок. В 2015 году более 33 тыс. американцев умерли от передозировки препаратов, содержащих опиоиды. Эксперты отмечают, что приведенный в составленном ими докладе показатель экономических потерь – 504 млрд долл. или 2,8 % ВВП – более чем в шесть раз превышает прежние оценки, которые в 2013 году составили 78,5 миллиарда долларов. При составлении оценки эксперты из Совета экономических консультантов учитывали расходы на медицинское обслуживание, потери в результате снижения производительности труда и другие расходы, в частности, связанные с рассмотрением в судах дел, имеющих отношение к злоупотреблению опиоидами.

С середины прошлого десятилетия пошел мощный вал исков против производителей опиоидных препаратов. Одним из основных ответчиков по искам выступал американский фармацевтический гигант Purdue Pharma и его владельцы, семейство мультимиллиардеров Саклер. В исках фигурировал препарат «ОксиКонтин» (OxyContin). Purdue Pharma заработала на «ОксиКонтине» более 35 миллиарда долларов. В мае 2019 года Purdue Pharma по одному из исков пошла на внесудебное урегулирование и выплатила 270 миллионов долларов. Это не остановило вал исков. К лету 2019 года в американских судах штатов и городов скопилось более двух тысяч гражданских исков против Purdue Pharma на сумму 10–12 миллиарда долларов.

Другими крупнейшими ответчиками по делу опиоидных препаратов стали фармацевтические гиганты Johnson & Johnson (дочерняя компания Janssen) и Teva Pharmaceutical Industries Ltd (Израиль). Причастность указанных компаний к бесчисленному количеству летальных исходов была столь очевидной, что Johnson & Johnson и Teva Pharmaceutical Industries Ltd предложили в октябре 2019 года сумму в 48 млрд долл., чтобы урегулировать дело в досудебном порядке.

Примечательно, что в дело по опиоидным препаратам вынуждены были вмешаться и финансовые регуляторы. В августе финансовый регулятор в штате Нью-Йорк подал судебные иски против фармацевтических компаний Teva Pharmaceutical Industries и Allergan, обвинив их в сокрытии рисков употребления опиоидных препаратов для увеличения продаж и страховых выплат.

История по привлечению «Биг-Фармы» к ответственности за ежегодные убийства десятков тысяч американских граждан через опиоиды не закрыта. Она продолжается, даже несмотря на титанические усилия «Большой двойки» отвлечь через подконтрольные ей СМИ внимание аудитории на какие-то другие темы.

Опиоидные препараты – лишь один из многих скандалов, которые каждый год разгораются вокруг американской «Биг-Фармы». На сегодняшний день рекордсменом в мире «Биг-Фармы», по количеству скандалов, наверное, является компания Pfizer. В сентябре 2009 года в США компания Pfizer была оштрафована на рекордную среди американских фармацевтических компаний сумму 2,3 млрд долларов за ненадлежащую рекламу четырёх препаратов: болеутоляющего Bextra, атипичного нейролептика Geodon (в РФ он продаётся под названием «зелдокс» – зипрасидон), противоэпилептического средства Lyrica (прегабалин) и антибиотика Zyvox. Дочернее предприятие компании признало, что неверно маркировало лекарства «с намерением обмануть или ввести в заблуждение». С компании Pfizer также по суду взыскали 1 миллиард долларов штрафа за то, что она раздавала взятки чиновникам американского здравоохранения, чтобы те давали разрешение на выпуск указанных выше препаратов на рынок (шесть чиновников получили в общей сложности взяток на сумму 102 миллиона долларов).

Коррупция – проверенный инструмент продвижения компанией Pfizer своих продуктов как на американском, так и зарубежных рынках. Были расследования незаконных действий Pfizer и на российском фармацевтическом рынке. Что касается деятельности Pfizer на американском рынке, то нет ни одного года, когда бы не возникал очередной скандал вокруг этой компании. Так, в 2010 году суд присяжных США признал, что компания Pfizer нарушила федеральный закон об организациях, ведущих рэкет и коррупцию, и должна заплатить для возмещения ущерба 142 миллиона долларов. Присяжные также пришли к выводу, что Pfizer участвовала в рэкете на протяжении всего предыдущего десятилетия.

А вот скандал, который разразился в США девять лет назад, зацепил также Российскую Федерацию. Комиссия по ценным бумагам и биржам обвинила компанию во взяточничестве и нарушении закона о противодействии коррупции за рубежом, в том числе в России и Казахстане. В августе 2012 года в США Pfizer была приговорена к штрафу в 60 миллиона долларов. Выяснилось, что две дочерние компании Pfizer в период с 1997‐го по 2006 годы потратили более 2 млн долл. на взятки, проходившие в отчётах как расходы на маркетинг. Кроме того, в России сотрудники компаний, покупавших препараты Pfizer, могли рассчитывать на «бонус» в 5 % от суммы сделки. Один из тогдашних сотрудников Pfizer Russia пытался оформить в бухгалтерии концерна счёт за расходы на заграничную поездку «первого замминистра здравоохранения», заявив, что это «будет способствовать включению препаратов компании в список льготных лекарств», закупаемых за счёт госбюджета РФ. Это был не единственный подобный эпизод.

На сегодняшний день самым динамичным сегментом мирового фармацевтического рынка являются вакцины от COVID‐19. Согласно прогнозным оценкам Morningstar, в 2021 году суммарный объем продаж вакцин от COVID‐19 составит рекордную сумму в 67 миллиарда долларов. Впрочем, в последующие годы продажи останутся на высоком уровне в силу того, что, скорее всего, каждый год будет требоваться новая «освежающая» вакцинация. Так, на 2022 год продажи прогнозируются в объеме 61 миллиарда долларов [100]100
  См. URL: https://www.morningstar.com/articles/1037072/us-herd-immunity-could-be-coming-by-end-of-june


[Закрыть]. Идет ожесточенная борьба фармацевтических гигантов за долю на этом гигантском рынке. Эксперты Morningstar предсказывают, что и в этом, и в следующем году примерно две трети всего мирового рынка будет принадлежать двум вакцинам – Pfizer/BioNTech и Moderna.

Первая вакцина – продукт, разработанный американской Pfizer совместно с немецкой биотехнологической компанией BioNTech и при участии китайской Fosun Pharma. Вторая вакцина – продукт американской биотехнологической компании Moderna, Inc. Четвёртой в рейтинге Morningstar значится вакцина американской корпорации Johnson & Johnson. Пятой – вакцина американский фармацевтический концерн Novavax. Для справки: российская вакцина Sputnik V занимает седьмое место в рейтинге.

Некоторые специалисты обращают внимание на то, что первая в рейтинге вакцина Pfizer/BioNTech подается как совместный продукт американской Pfizer и германской BioNTech не случайно. Если бы это был продукт исключительно американской Pfizer, то американцев и под дулом пистолета нельзя было бы заставить прививаться такой вакциной. Участие немцев призвано поднять доверие к вакцине.

Что касается вакцины Moderna, Inc., то её доля на мировом рынке почти равна доле вакцины Pfizer/BioNTech.

Преимуществом вакцины является то, что её производитель Moderna, Inc. является очень молодой компанией. Она была создана в 2010 году и ещё не успела отметиться ни в каких фармацевтических скандалах.

«Большая двойка» через подконтрольные СМИ и «цифровые компании» Силиконовой долины проводит бешеную рекламу вакцин американской «Большой Фармы». Одновременно она по тем же каналам нагнетает атмосферу страха в Соединенных Штатах Америки и пытается заглушить голоса критиков «Большой Фармы». Тем не менее, примерно половина взрослого населения страны сохраняет устойчивое убеждение в том, что здоровая Америка «Большой Фарме» не нужна.

Политэкономия капитализма: медицина как бизнес. Версия французских врачей

Политэкономия капитализма родилась на свет более полутора века назад с появлением «Капитала» Карла Маркса. Последователи классика развивали и углубляли политэкономию капитализма вплоть до конца прошлого века. Между тем в марксистско-ленинской политэкономии есть некоторые пробелы. Она рассматривает экономику как совокупность промышленности, сельского хозяйства, транспорта, торговли, банковской сферы и ряда других отраслей. Но почему-то из поля зрения выпадает социальная сфера и особенно здравоохранение. И вот этот недочет профессиональных политэкономов решили исправить два французских медика – Жак Лаказе (Jacques Lacaze) и Луи Броуэр (Louis de Brouwer). Они наши современники, хотя уже в преклонных годах. Большая часть их работ была написана и опубликована ещё в прошлом веке.

Они очень убедительно показывают, что капитализм с его погоней за прибылью почти окончательно уничтожил традиционную медицину и что нынешняя медицина (по крайней мере, та, которая сложилась на Западе после Второй мировой войны) рассматривает человека не как цель, а как средство. Современная медицина не заинтересована в том, чтобы человек был здоровым. Чем больше будет больных людей, тем больше будут доходы тех организаций, которые оказывают медицинские услуги и производят лекарства. Сегодня лечебные учреждения (клиники, больницы, диагностические центры и др.) и фармацевтические компании, производящие лекарственные препараты, объединяют свои усилия по получению прибыли, образуя единый медико-фармацевтический комплекс. Впрочем, ещё одной составляющей этого комплекса являются страховые компании, которые занимаются страхованием здоровья и жизни.

Из названных двух французских медиков нашему читателю может быть известен Луи Броуэр. В 1999 году во Франции вышла его книга La mafia pharmaceutique et agroalimentaire. Avec pour cosequences le discrédit de la medicine allopathique et le grave état sanitaire des populations du monde occidental («Фармацевтическая и агропродовольственная мафия. Последствия её деятельности: дискредитация аллопатической медицины и серьёзные проблемы состояния здоровья населения Запада»). В 2004 году она была издана на русском языке в Киеве в издательстве «Княгиня Ольга» и продавалась в книжных магазинах Российской Федерации. О Луи Броуэре я рассчитываю рассказать в следующей своей статье.

А сейчас я лишь отмечу, что в указанной книге доктор Л. Броуэр ссылается на другого французского медика – доктора Жака Лаказе. Последнего российская аудитория не знает, у него, насколько мне известно, книг нет, но имеется большое количество статей и видеовыступлений. Активный противник вакцинаций ещё в конце прошлого века. В конце 2021 года ему исполнится 80 лет, но он продолжает энергичную борьбу с нынешней вакцинацией против COVID‐19. Жак Лаказе пишет и выступает не только на чисто медицинские темы. Он очень ярко и убедительно представляет современную медицину Запада как часть единой капиталистической системы и показывает её антигуманный характер. Особенно яркой является публикация Жака Лаказе на эту тему в издании Médecines nouvelles (№ 71, octobre 1993) [101]101
  См. URL: http://www.positifs.org/old/d/dbis1a.htm#1993


[Закрыть]. Кстати, Л. Броуэр приводит выдержки из указанной статьи. Вот некоторые интересные идеи статьи, которых вы не встретите ни в одном учебнике политэкономии.

Капитализм, определенный Карлом Марксом как определенный способ производства, не сразу проникает во все сферы жизни общества. Возникает, он, как правило, в промышленности. Затем захватывает сельское хозяйство, торговлю, другие отрасли экономики. И наконец, добирается до медицины. Жак Лаказе считает, что во Франции медицина стала приобретать черты капиталистического способа производства лишь в ХХ веке. А что было до этого? – Образно выражаясь, медицина представляла собой подобие мелкотоварного производства: «До недавнего времени между двумя последними войнами медицина и фармацевтика практиковались исключительно кустарным методом, то есть так, как они работали на протяжении нескольких веков…С приходом XX века болезнь также стала подобием рынка».

Первые признаки превращения медицины в крупное капиталистическое производство обозначились ещё в период между двумя мировыми войнами, когда начала разворачиваться кампания борьбы с таким злом ХХ века, как рак: «После Первой мировой войны начинает разворачиваться война против рака. Основной целью этого нового “крестового похода” ставилось возрождение традиционных госпитальных структур (Тех, которые создавались во многих воюющих странах в годы Первой мировой войны. – В.К.). Модель противораковых центров, разработанная ещё перед Второй мировой войной (концентрация финансовых средств, обобщение научных достижений) послужила базой для создания региональных госпитальных центров, первое открытие которых относится к пятидесятым годам».

Итак, подобно тому, как в промышленности ещё в XIX веке создавались крупные и сверхкрупные предприятия в промышленности, такие же гиганты стали возникать и в системе здравоохранения: «Это была самая первая и самая большая составная часть капиталистического способа производства в лечебной области: начинают создаваться структуры наподобие фабрик – сосредоточение больных в одном месте. Осуществлялся постепенный переход от приютов, принимавших нуждающихся, к современным госпиталям, в которых скапливались больные, ставшие объектами медицинской практики».

Параллельно происходят революционные преобразования в фармацевтике. До Первой мировой войны фармацевтика как во Франции, так и в других странах базировалась почти исключительно на натуральных материалах растительного и животного происхождения («органика»). Революцию в фармацевтике начали немцы (прежде всего, корпорация Farbenindustrie AG, сегодня она называется Bayer), которые «органику» стали замещать рукотворной химией: «В период между двумя войнами появляется второй решающий фактор: химия и специфически немецкая химия. Последняя была опробована во Франции во время оккупации… С того самого времени всё и началось».

До этого фармацевтику можно было назвать искусством, ручным производством. Создаваемые препараты были совместным продуктом врача, который писал подробный рецепт, и фармацевта, который изготавливал лекарство строго по предписанию рецепта: «До этого периода создание того или иного лекарства было делом врача-практика: он создавал структуру будущего лекарства в присутствии своего пациента и в ходе его индивидуального опроса, а в зависимости от глубины своих знаний он выписывал рецепт. Фармацевт изготавливал по рецепту лекарство».

И вот уже в годы Второй мировой войны и тем более после неёфармацевтикаиз искусстваи мелкотоварногопроизводства превращается в гигантскую индустрию с явно химическим уклоном: «Постепенно врач-практик начинал терять свою индивидуальность. Фармацевтика становилась приоритетом большой индустрии».

Дальнейшее развитие фармацевтики полностью подчиняется законам капиталистического способа производства: «Промышленные лаборатории приступили к изготовлению всех лекарств, следуя закону максимальной выгоды, который проявлялся в двух основных формах: если новое лекарство получалось менее дорогим, но более эффективным, принималось решение о приостановлении его выпуска, тогда как другое, более дорогое, лекарство вскоре появлялось на рынке».

Мало того, что индустриальная фармацевтика стала выманивать деньги из карманов людей, она стала их калечить и даже убивать. В частности, как пишет Жак Лаказе, при разработке новых препаратов «учитывались только немедленные результаты и не принимались во внимание катастрофические последствия от побочных явлений отдельных выпущенных на рынок лекарств…» Фармацевтические компании превращаются в большие лаборатории, экспериментирующие безнаказанно на людях: «Большая лаборатория становится хозяином положения: она судья и обвинитель, она организует эксперименты на человеке и продолжает их проводить дальше, умело обходя недавно принятые законы».

Мало того, что фармацевтические гиганты беспардонно продвигают на рынок свои непроверенные, порой очень опасные продукты. Они при этом уничтожают любых независимых разработчиков лекарственных средств как потенциальных конкурентов. Их принцип – «недопущение каких-либо открытий за пределами основного производственного цикла. Горе исследователю, какими бы ни были его прежние титулы и заслуги, который сделал открытие вне того же самого производственного цикла. Если это свершилось, то такого исследователя ожидает преследование со стороны грозного научного административного и юридического механизма.

Так, в 1988 году медик-практик из Ниццы, доктор Филипп Ля Гарт заплатил за свое независимое мышление 45 днями пребывания в тюрьме. Добавим к этому действия высшего руководства во времена оккупации, которые предоставляли свободу химическим исследованиям, запретив всякую фитотерапию (как и другие методы терапевтического лечения, в том числе и электротерапию) и создали службу надзора, сторожевую собаку нового порядка, которая продолжает существовать до сих пор в этой области».

Уже в 60‐е годы прошлого века медицина в широком смысле (лечебные учреждения плюс фармацевтическая промышленность, поддерживаемые страховыми компаниями) стала отраслью с одной из самых высоких норм прибыли (как во Франции, так и других странах Запада): «Крупные госпитальные центры, сконцентрировав больных, специалистов и огромные финансовые средства, создали условия для развития высоких медицинских технологий в области рентгеноскопии, хирургии и таким образом открыли новый высокорентабельный центр для инвесторов».

Конечно, медицина как бизнес многим обязана государственным чиновникам, которые покупались этим бизнесом и создавали ему режим наибольшего благоприятствования. Жак Лаказе обращает внимание на то, что постепенно роль государства как регулятора сферы здравоохранения начинает ослабевать. Возникают разного рода негосударственные альянсы и союзы, которые берут на себя функции «саморегулирования» сферы медицины и здравоохранения. В начале 1980‐х годов наблюдается «появление таких новых крупных организаций, как, например, “Лионская дирекция мониторинга питьевой воды”, которые сами стали приобретать частные клиники, переоснащать их современной техникой и успешно конкурировать с соответствующими государственными службами. В отдельных областях (г. Марсель) государственный сектор начинает терять свою власть…»

Окончательно происходит уничтожение старого института фармацевтов, которые занимались «штучным» производством препаратов на местах. В декабре 1989 года был издан закон, запрещающий им самим изготавливать по рецептам медикаменты. В это же время окончательно исчезли повивальные бабки, их заместили акушеры родильных домов, клиник и госпиталей. Изменился и статус лечащих врачейтерапевтов. Они «все больше играли роль диспетчеров, осуществляя контроль поступления новых пациентов». Также пациента, попадающего в поле зрения врача, начинают «гонять по кругу»: «Специалисты стали группироваться в больших центрах и направлять больных к другим коллегам».

И в этой, и в других своих статьях Жак Лаказе очень критично относится к идее всеобщих вакцинаций (это было ещё задолго до нынешней кампании вакцинации от COVID‐19). Причём свои аргументы против массовых вакцинаций Жак Лаказе выстраивал не только как профессиональный медик, но и как уникальный знаток политэкономии капиталистической медицины: такие вакцинации несказанно обогащают медико-фармацевтический бизнес.

С момента публикации Жаком Лаказье своих мыслей на тему политической экономии капитализма в применении к здравоохранению и медицине прошло без малого три десятка лет. За это время хищническая и беспощадная к жизни и здоровью человека природа медико-фармацевтического бизнеса стала ещё более очевидной.

Целый ряд идей Жака Лаказье по политической экономии капиталистической медицины подхватил и развил упомянутый выше Луи Броуэр. О нём – в следующей статье.