Текст книги "80 лет. Жизнь продолжается"

На одной из станций Шурик выбегает на перрон и возвращается через некоторое время, неся в руках сливочное масло, хлеб и банку икры. Тут же, не удержавшись, он набрасывается на еду и быстро начинает работать челюстями. Я же, переборов себя, откладываю этот обед-ужин на несколько часов, ибо в этот день больше питаться не придется. Итак, у нас с Шуриком осталось в запасе 2 рубля 15 копеек, а впереди еще два дня дороги. Ну что ж, как говорится, нам не привыкать.

На станции Петровский завод вышли с Шуриком подышать свежим воздухом. Зрелище неописуемое. Завод и дома, теснившиеся вплотную к нему, расположены в низине, окруженной сплошным кольцом высоченных гор. Темные горы, резко выделяющиеся своими вершинами, покрытые снегом на фоне голубого неба, стоят в каком-то молчании. По склонам гор простираются высокие сосны, чуть-чуть присыпанные снежком. Создается впечатление, что завод находится в сплошном окружении гор, и нет выхода из этого плотного окружения. Только железная дорога прорезает горы с Запада на Восток и, извиваясь, исчезает за ними. Здорово! Между прочим, это местечко было ссылкой декабристов. Здесь, кажется, побывали Бестужев и Рылеев. Покидая это сказочное место, еще раз окинув его на прощанье взглядом, продолжаем свой путь дальше. В половине шестого подъезжаем к Чите. Освежаюсь ночным морозным воздухом и ложусь спать, так как уже почти одиннадцать по местному времени. Засыпаю.

Просыпаюсь от какого-то шума. Поворачиваюсь лицом к входной двери купе и вдруг … что это, передо мной стоит девушка с чемоданом в руке. Сон как рукой сняло, и я сел на полку… Девушка ставит чемодан и, расстегнув пальто, садится, прислонившись к стенке. Невольно залюбовался ею: глаза черные, как угольки, озорно поблескивая, с интересом смотрят из-под шапки на лежащих пассажиров. И вдруг наши глаза встретились, и на какое-то мгновение мы пристально посмотрели друг на друга. Но это длилось лишь какое-то мгновение, так как девушка, будто спохватившись, быстро перевела свой взгляд вниз, прикрыв свои черные глаза пушистыми ресницами. Мы некоторое время молчали, но затем постепенно стали расспрашивать друг о друге. Девушку зовут Таня. Она учится в Иркутске в институте иностранных языков, а сейчас едет на каникулы домой к своей маме. Через некоторое время мы уже знаем друг о друге так много, что порой не узнаешь о человеке даже за год совместной жизни. Итак, мы стали друзьями. Но, к величайшему сожалению, Таня на следующей остановке должна была выходить из поезда. Наше замечательное знакомство длилось всего 55 минут. На прощание дарю Тане томик стихов Блока и, взяв у нее адрес, обещаю писать.

19 января 1963 г. (день восьмой)

Белогорск. Сходим на перрон. Деревянные домишки, копоть, гарь, какой-то шум и металлический лязг. Среди этого шума как-то зло и сердито насвистывает холодный, колючий ветер, быстро загоняя нас в зал ожидания. До отправления поезда – четыре часа. Завтракаем в столовой и, возвратившись обратно на вокзал, дремлем, устроившись в зале ожидания.

12.35 по местному времени. Садимся в поезд Владивосток – Благовещенск и отправляемся в свой конечный пункт. За окном тянется река Зея, покрытая толстым слоем льда. Сопки с какими-то странными, как будто обрезанными кустами и деревьями (как мы узнали, это были молодые дубки) подходят вплотную к железнодорожному полотну, порою нависая чуть ли не над самим составом.

Моховая Падь! Вот наше новое место учебы. Вылезаем из вагона и осматриваемся, стараясь подставить холодному ветру свои спины. Кругом пологие, высокие сопки окружают сплошным кольцом всю окрестность. Только с одной стороны виднеется понижение, по всей вероятности, в сторону реки Зеи. Издали сопки кажутся какими-то рыжеватыми, кое-где перемешиваясь с белизной снега. Справа высится как бы полсопки. Скорее всего, это карьер, где летом, наверное, берут песок для строительства. Моховая Падь – вот где нам придется учиться целый год. Приветствую тебя, Амурский край! Приветствую и радуюсь нашему первому знакомству!

22 января 1963 г.

Дальневосточное танковое училище. Те солдаты срочной службы, которые не хотели стать офицерами и приехали в училище, чтобы завалить экзамены и отправиться обратно в часть, попали впросак. Их все равно приняли в танковое училище, поскольку нужны были танкисты.

Танковое училище отличается от армейских частей. Есть столовая, где за столиками сидят по четыре курсанта. Если в частях не давали вилок, а солдаты носили ложки в сапоге, то в училище каждый имеет ложку, вилку и все, что необходимо для завтрака, обеда и ужина. По сравнению с линейными частями, столовая училища почти как ресторан. И кормят намного лучше, чем в Сертолово и Вологде. В общем, мы попали как на курорт. Ведь в танковом училище готовят офицеров – командный состав, и, следовательно, они качественно отличаются от солдат-призывников. Нам сказали, что курсанты, которые будут учиться в танковом училище по ускоренной программе (не три года, а только год) и кто останется в армии, получат звание младшего лейтенанта. Посмотрим, как готовят офицеров в Дальневосточном танковом училище.

30 января 1963 г.

Веду конспекты по тем курсам, которые читают в танковом училище. Техническая информация полезная. Что касается политзанятий, то просто слушаю или, забывая о данном моменте, мысленно пребываю в своем прошлом.

Климат на Дальнем Востоке континентальный. Сильный ветер, морозы, так что природой любоваться некогда. Вспоминаю тихую снежную зиму, которая бывает в европейской части нашей страны. Эти воспоминания породили стихи «Русская зима»:

 
Тихая, нежная,
Мягкая, снежная,
Красок различных полна,
Но чаще морозная,
Суровая, грозная
Русская наша зима.
 
 
Бураны, метели
Все дни и недели
Бушуют, идет снегопад.
Зеленые ели
Обледенели,
Под натиском ветра скрипят.
 
 
Задира-мороз
Не на шутку, всерьез
В лицо, что есть силы, бьёт.
Со злостью, до слез
Руки, щеки и нос
Огнем нестерпимым жжет.
 
 
Но все же прекрасна,
Хотя и опасна,
Зима в метель и пургу.
И я с упоеньем
Встречаю весельем
Русскую нашу зиму.
 

7 февраля 1963 г.

Утром, днем занятия. Под вечер занимаюсь своими делами. Подшиваю воротничок. Готовлюсь ко сну, предаваясь поэтическому настроению:

 
Над уснувшими домами
Ночь холодна и темна.
Где-то там за облаками
Тускло прячется луна.
 
 
Только легкие снежинки
В мягком воздухе кружат,
Одевая лес, тропинки
В белый, свадебный наряд.
 
 
И от этого наряда
Стало как-то вдруг светлей.
А земля снежинкам рада
Под покровом ей теплей.
 
 
Над уснувшими домами
Ночь холодна, но светла.
Где-то там за облаками
Появляется луна.
 

11 февраля 1963 г.

В свободные часы курсанты рассказывают о своей жизни. Кое-кто вспоминает о встрече с девушками. В воображении рисуются картины о первой любви. Какая она может быть? Как это происходит?! Какие порывы одолевают влюбленных, когда они впервые касаются друг друга? Так зарождаются рифмы, которые ложатся в канву стихотворения «Впервые»:

 
Был вечер несравненной красоты.
На землю опускались чудо-краски,
И в тихом шелесте листвы
Качался ветер в нежной ласке.
 
 
Они к подножью сопок подошли.
Движенья были неумелы, робки.
И настороженно в тиши
В молчании застыли сопки.
 
 
И, обо всем забыв на миг
Еще испытывая страх,
Он вдруг к груди ее приник
С горячей страстью на устах.
 
 
Она боялась и дрожала,
Ей было все так незнакомо.
Она с тревогой что-то ждала
Вот здесь в лесу, вдали от дома.
 
 
А он трепещущей рукой
Впервые в жизни неумело.
И не владея уж собой,
Снимал одежду с ее тела.
 
 
Они и не хотели, не могли
Тот сдерживать горячий пыл,
И этот час, час их любви
В их жизни самым лучшим был.
 
 
Порыв их был безмерно страстным
И волновал сердца и кровь…
А вечер, вечер был прекрасным,
Как эта первая любовь.
 

13 марта 1963 г.

Иногда бывает плохое настроение, особенно тогда, когда находишься в безвыходном положении. Казалось бы, все так плохо, что хуже и быть не может. Однако выход из безвыходного положения всегда возможен. Необходимо искать его, упорно и настойчиво. Со временем трудности преодолеваются, все становится на свои места. Оптимизм берет верх над пессимизмом и нигилизмом. Этому и посвящены следующие строки:

 
В ходе событий
Жизненной мглы,
Как тонкие нити,
Сплелись пути.
 
 
Мрак, темнота,
Не видно ни зги,
Что делать? Как?
Куда же идти?
 
 
Ни проблеска света,
Ни огонька.
Настанет ли лето?
Пройдет ли зима?
 
 
Холодным туманом
Окутаны дни,
Ложью, обманом
Дышат они.
 
 
Гадко и мерзко
В душу вползли,
Больно и резко
Ее обожгли.
 
 
Были мечты.
Больше их нет.
Были цветы.
Поблек их букет.
 
 
Вечер пуст
И не все ли равно,
Если уж вкус
Теряет вино.
 
 
Утро не лучше,
И новый день,
Как темная туча,
Наводит тень.
 
 
Прекрасными снами
Лучше уж жить,
Чем в мусоре дня
Постоянно быть.
 
 
И все же дальше
Нужно идти.
Против фальши
И против лжи.
 
 
Рваться вперед
В солдатской одежде,
Пока живет
В сердце надежда.
 
 
Пока теплится
Вера в груди,
Пока искрится
Пламя души.
 
 
Верю я: скоро
Солнца луч
В весеннюю пору
Сверкнет из-за туч.
 
 
И солнце будет
Светить в пути,
Что б было легче
По жизни идти.
 

6 мая 1963 г.

Когда в январе-месяце я подъезжал к Моховой Пади, то мне бросилась в глаза странная картина. На сопках стоят деревья в коричневом наряде. Обычно зимой листья падают с деревьев, и те стоят голые. Теперь же, весной, картина прояснилась. Оказывается, на Дальнем Востоке осенью и зимой листья не падают с дубов. Листья с приходом морозов остаются на ветках дубов. С морозами листья не опадают, а сохраняются. И вот, когда приходит весна, солнце начинает светить, листья с дубов срываются и летят на землю.

Как хорошо весной! Любовь просыпается вместе с солнцем. По этому поводу рождается стих «Весна»:

 
Весна! Как хочется смеяться!
Весна! Как хочется любить!
Бродить вдвоем, в траве валяться
И горячо любимым быть.
 
 
Вдыхать пьянящий аромат
Подснежников, черемухи, сирени.
Смотреть, как расцветает сад,
Как льются жаворонков трели.
 
 
Как ручейки неугомонно
Бегут сквозь талый снег.
И раздается монотонный
Рёв вздыбившихся рек.
 
 
Стоять вдвоем на берегу,
Смотреть на бурный ледоход,
Встречать цветущую весну,
Встречать алеющий восход.
 
 
Любить, любить, как никогда,
Цветы, подругу дорогую,
Зеленые, манящие луга
И тракторов гул в посевную.
 
 
Весна! Прелестная весна!
Люблю тебя я пылко, страстно.
Ты упоительно нежна
И восхитительно прекрасна.
 
 
Прекрасна, как живой цветок,
И как букет из белых роз,
Как молодой пьянящий сок
Чуть распустившихся берез.
 
 
Люблю тебя я беспредельно
Своею русскою душой.
И сердцем юным откровенно
Я навсегда, весна, с тобой.
 

4 июня 1963 г.

Человек! Какая это сложная, многогранная натура!

Сколько людей на земном шаре, и у каждого человека свой характер, свои взгляды на жизнь, свои суждения о происходящем. Пытливость и безразличность, смелость и мелкая трусость, оптимизм и пессимизм, гордость и безразличие, стремление к лучшему, прекрасному и смирение с обывательщиной, духовное богатство и полнейшее опустошение души, молодость, задор и преждевременная старость – все эти качества присущи Человеку.

В одном человеке преобладают пороки, в другом скопились все лучшие качества души, в третьем – какое-то равновесие физических и душевных сил. Сочетание всех качеств, процентное содержание их и является тем показателем, который характеризует человека в том или ином обществе.

Общество порождает пороки души, закрадываются первые сомнения. Это вызывает недоверие друг к другу, перерождающееся сперва в неприязнь, а впоследствии в отчуждающую враждебность. Но ведь это происходит в том обществе, где человек человеку – волк, где все подчинено закону джунглей. Но есть общество, свободное от всей этой мерзости и грязи. Так почему же встречаются отдельные подонки, ханжи и лицемеры, готовые ряди своих шкурных интересов продать честь, совесть и даже свою Родину?

Пеньковский – себялюб, эгоист, живший только для себя, предавший интересы народа, интересы своей страны. Что ему не хватало? Где он воспитывался? Вероятно, глубоко в душе сидела червоточина, унаследованная у своего папаши – полковника царской армии. И не окружающая жизнь, не подвиги своего народа – ничто не остановило его в минуту предательства.

А сколько еще таких двуликих людей! Две души, две жизни. И так изо дня в день, из года в год. Сидят в таком человеке два лица – одно руководит его поступками, другое мыслит и одобряет, презирает и ненавидит. Одно олицетворяет все лучшее, другое заключает в себе черствость и эгоизм. И не так-то просто раскусить такого человека. Он как будто весь налицо, и в то же время его нет, он работает, как и все, а в душе чернота. И попробуй раскрыть его подленькую душу, попробуй заглянуть, что там скрыто под маской.

Нет, плохо мы знаем человека! А ведь без знания природы человека невозможно его воспитание. Необходимо тщательно изучать человека, знать его мысли, настроения, наклонности и особенности каждого в отдельности. Только тогда воспитание даст положительные результаты.

Глубокий анализ характера каждого в отдельности, индивидуальный подход к становлению личности, новые совершенные методы обучения на основе всего прогрессивного передового – вот основные принципы воспитания Человека с большой буквы.

7 июня 1963 г.

Сопки преобразились. Они покрыты полевыми цветами. Картина просто волшебная. Некоторые курсанты срывают цветы и дарят букеты девушкам. Кто-то идет в увольнение, прихватив букет цветов. Другие находят девушек в училище и тоже дарят цветы. Один курсант даже женился на девушке, которая работает в столовой. В общем, полевые цветы на сопках не хуже тех, которые продают в цветочных магазинах.

12 июля 1963 г.

Занимаюсь спортом. Играю в ручной мяч. Из курсантов набралась команда, которая готовится к соревнованиям. После обеда наша команда тренируется, хотя другие курсанты танкового училища на плацу проходят строевую подготовку. Наша команда решила побриться наголо. Теперь мы одна команда – бритоголовые.

16 августа 1963 г.

Вчера я ходил в увольнение. Мы с двумя товарищами поехали в Благовещенск. Зашли к одной девушке, знакомой одного из курсантов. Надо сказать, что благовещенские девушки с любовью смотрят на курсантов такового училища. Создается впечатление, что многие девушки хотят выйти замуж за курсантов, будущих офицеров.

Здесь в магазинах продается 96 %-ный спирт. Можно взять бутылку спирта и выпить на троих. Говорят, что зэки проводят испытания на новичках. Наливают стакан спирта и предлагают новичку выпить. Тот выпивает спирт, и ему подносят стакан воды, чтобы заглушить спирт. Новичок залпом выпивает воду. Но фокус состоит в том, что вместо воды подается стакан чистого спирта, в результате чего бывают смертельные случаи.

Вечером смотрели на реку Амур. На том берегу горят фонари и на танцплощадке толпится народ. Это – территория КНР, примыкающая к нашей границе. Говорят, что некоторые пароходы со стороны КНР вдруг изменяют маршрут и несутся к нашей границе, затем поворачивают назад, а волны воды выбрасывают купающихся на берег. Вот такое было хулиганство, проявляющее со стороны КНР в те годы, когда между нами существовали натянутые отношения.

3 сентября 1963 г.

Любовь. Она бывает разной. Что-то навеяло поднять тему, которая вылилась в стих, названный «Любовью надо дорожить»:

 
Любовью надо дорожить.
На мелочи не распыляться.
Уметь по-настоящему любить
И никогда не зазнаваться.
 
 
В любви зазнайство ни к чему,
Как и во всем другом,
И грош цена будет тому,
Кто поздним вечерком
 
 
Клянется в искренней любви,
Лаская нежно друга,
А сам тихонечко в усы
Смеется над подругой.
 
 
За ее скромность, простоту,
За старомодное пальто,
За то, что, к своему стыду,
Влюбилась по уши в него.
 
 
За безграничное терпенье
Насмешек, колкостей, острот,
За безрассудное влеченье,
По-детски приоткрытый рот.
 
 
За то, что, будучи вдвоем,
Ее бросает в жар.
За то, что видит она в нем
Какой-то идеал.
 
 
И ты от этого зазнался,
Девчонке голову вскружив,
Своей победой упивался,
О всем на свете позабыв.
 
 
Добившись полного успеха,
Ты из себя героя мнил.
Любовь стала просто потехой,
Потехой и ничем иным.
 
 
Перед друзьями ты хвалился,
Чарльстон танцуя или твист.
Победой легкою гордился,
Но ты ведь жалкий эгоист.
 
 
Да, эгоист самовлюбленный,
Самонадеянный позёр.
Любви прекрасной недостойный,
Как недостоин чести вор.
 
 
Ведь сколько горестей и бед
Принес влюбленной ты девчонке.
И ты поймешь на склоне лет,
Что счастье то прошло сторонкой.
 
 
Прошло, его уж не вернешь,
И лишь одно воспоминание
Ты в старость в сердце унесешь
О милом, дорогом создании.
 

2 октября 1963 г.

В беседах со мной замполит не раз упоминал о тех преимуществах, кто выберет путь офицера. Дело в том, что часть курсантов срочной службы решили стать офицерами. Нас, кто не согласился с офицерской должностью и хотел продолжать срочную службу, оказалось совсем мало. Из 350 курсантов, приехавших на курсы в танковое училище, только около 12–15 человек не хотели стать офицерами. И вот замполит проводил свою работу, чтобы «образумить», в частности, меня. Он говорил о том, какую он получает зарплату, примерно 350 рублей в месяц (в свое время я получал на Псковском радиозаводе зарплату в 120 рублей, хотя средняя зарплата по стране было 70–80 рублей). Замполит заверял меня в том, что я смогу поступить в высшую политическую академию, поскольку мои знания позволяют это сделать. Говорил о том, что я смогу добиться больших успехов в военной карьере. Но я молча слушал замполита, не спорил с ним, но в душе придерживался своего мнения, поскольку я хотел быть на гражданке и поступить в какой-нибудь вуз или университет. В общем, замполит так и не уговорил меня стать кадровым офицером.

25 декабря 1963 г.

Учеба в танковом училище закончена. Большинство курсантов получили звание младшего лейтенанта, и все остаются в армии. Мне присвоили звание старшины, и я должен проходить дальнейшую службу по призыву. Выдали документы, справки, и я еду обратно в штаб Ленинграда, после чего, скорее всего, направят в танковый полк в Вологду.

Год назад я добирался из Вологды в Моховую Падь на поезде с пересадками, на что ушло восемь дней. В этот раз я взял билет на скорый поезд, чтобы сократить время переезда. Поскольку грядет Новый год, то я рассчитал, что можно прибыть в Ленинград после новогодних праздников, и, следовательно, скорый поезд даст возможность съездить в Боровичи, где живет моя мама и бабушка, хотя это вроде бы не совсем по уставу. Итак, жду встречи с мамой.

5 января 1964 г.

Удалось побывать в Боровичах. Встретил Новый год с мамой и бабушкой, которые были очень рады, что я заехал к ним. Встречался с друзьями по техникуму. И через три дня поехал в Ленинград, чтобы быть на службе. Никаких неприятностей не было. Меня даже не спросили, почему я ездил в Боровичи. Просто дали направление в танковый полк в Вологду, где я до этого служил. Оказалось, что я после танкового училища буду не водителем танка, а командиром взвода, и у меня будут подчиненные солдаты.

10 января 1964 г.

Приехав в часть в Вологде, я столкнулся с теми проблемами, которые не были приняты на солдатской службе. Во-первых, моя форма (синие брюки) отличалась от остальной формы солдат. Во-вторых, поскольку я был командиром взвода, то меня поселили в отдельную комнату, которая была в части. В-третьих, поскольку меня несколько дней не представляли личному составу, то я оказался не у дел. В-четвертых, я мог выходить из части и посещать различные места Вологды, в отличие от солдат. Все это было связано с тем, что такой опыт оказался впервые для офицерского состава, когда окончивший танковое училище был не кадровым офицером, а старшиной срочной службы. Вот такая была нестандартная ситуация в армии, и, судя по всему, командование танковой части пока разбиралось, что и как поступить со мной.

2 февраля 1964 г.

Некоторое время солдаты взвода присматривались ко мне, поскольку я вроде бы и был с ними, но не отдавал никаких приказов. И только через две недели командир роты представил меня в качестве командира взвода, после чего началась моя служба. В роте было три взвода. Старший лейтенант и лейтенант руководили двумя взводами. Я, будучи старшиной, отвечал за солдат своего взвода. Со временем мы нашли общие точки зрения с офицерами роты. И у нас не было проблем. Однако солдаты моего взвода находились в двусмысленном положении, поскольку у них был свой более старший солдат (типа старшины) и командир взвода, то есть Я, находящийся на срочной службе. Кому подчиняться, для солдат было проблемой. Доходило до того, что более старший солдат отдавал такие команды взводу, которые не соответствовали реальному положению дел. И однажды командир роты посадил данного «командира» «на губу». После этого солдаты взвода увидели во мне того командира взвода, которому следует не только подчиняться, но и делиться переживаниями. Потихоньку я вживался в быт и службу своих солдат.

20 февраля 1964 г.

Со временем стихи вновь посещали меня. Так, родились стихотворные рифмы, вылившиеся в форму стихов «Всегда в строю»:

 
Товарищ, помни!
              Велики
Просторы Родины
              любимой.
И чтобы люди
              всей страны
Спокойно видеть
              сны могли,
Мы бдительно стоим
              на страже мира.
 
 
Стоим в метель
              и летний зной,
В руках
              сжимая автоматы.
Чтобы над вашей
              головой
Был небосвод
              лишь голубой,
Стоим в дозоре мы —
              Солдаты.
 
 
Всегда подтянуты
              в строю.
И нет покоя
              ни на час,
Ведь мы в ответе
              за страну,
За Русь любимую
              свою,
За вас, товарищи,
              за вас!
 
 
А помнишь,
              как в сорок втором
Израненном
              году
Солдат прикладом
              и штыком
Под несмолкающим
              огнем
Жизнь защищал
              твою.
 
 
Чтобы ты рос,
              забот не зная,
И чтобы больше
              никогда
Мать горьких слез
              не проливала
И по ночам
              недосыпала
За сына,
              что взяла война.
 
 
Мы помним
              слезы матерей
И пушек
              грозные раскаты,
Мы не забудем
              сыновей
Великой родины
              своей,
Мы не забудем
              Вас – солдаты!
 

2 марта 1964 г.

Хожу на курсы подготовки в вуз. Необходимо восстановить свои знания, чтобы поступить в учебное заведение. Подумал и решил сдавать экзамены в МГИМО. Правда, с армии не так-то просто даже сдать документы в МГИМО. Оказывается, необходима рекомендация из политотдела полка. Кроме того, я должен послать приемные документы по почте, поскольку лично не могу приехать в Москву. Поэтому я написал в МГИМО письмо, чтобы узнать, какие документы необходимо представить для сдачи экзаменов, в какие сроки будут экзамены. Так что буду ждать ответа на мое письмо. А пока на подготовительных курсах занимаюсь иностранным языком и теми предметами, которые необходимо сдавать при поступлении в вуз.

10 марта 1964 г.

Как командир танкового взвода учу солдат армейским премудростям и вместе с ними участвую в армейской жизни. Недавно проходили учения в полевых условиях, после чего написал стихотворение «На учениях, как в бою»:

 
По заснеженным равнинам
В штиль и грозную пургу
Разрезают снег машины
На ученьях, как в бою.
 
 
Скрежет гусениц несносный
И мотора громкий вой
Воздух чистый и морозный
Будоражат над землей.
 
 
Ветер северный, колючий,
Налетая на броню,
Поднимает снега тучи.
На ученьях, как в бою.
 
 
Танк несется по равнине.
Изморозь на триплексах.
У механика уж иней
Чуть заметен на усах.
 
 
Вдруг у самого пригорка
Впереди в густых кустах
Появилась чуть пушчонка.
Экипаж уж на местах.
 
 
«Бронебойным, 1200,
Пушка впереди. Огонь!»
И на том на самом месте
Кусты взлетают над землей.
 
 
Командир, ему лет двадцать,
Подает команду снова:
«Бронебойным, влево 20»,
И в ответ ему «Готово!»
 
 
Уточняется наводка.
В створе с пушкой видна ель.
Выстрел. И в ответ негромко
Раздается голос: «Цель!»
 
 
Так стреляем без волненья
По условному врагу
Метко и без промедленья
На ученьях, как в бою.
 

15 апреля 1964 г.

Общаюсь с командирами танковых взводов нашей роты. Кадровые офицеры – народ грамотный. Находим общий язык, несмотря на то что я нахожусь на срочной службе. Как-то так сложилось, что кадровые офицеры приняли меня. В общем, служба идет, время движется вперед. Весна в разгаре. Редко, но хожу по городу Вологда, замечаю девушек, но не знакомлюсь поближе, поскольку основное внимание уделяю учебе. Еще несколько месяцев, и придется сдавать экзамен в вуз.

18 мая 1964 г.

К сожалению, я не получил ответа на мое письмо в МГИМО. Думаю, что подожду еще несколько дней и вновь пошлю письмо в этот учебный вуз, хотя уже нет надежды, что мне ответят. Видимо, в МГИМО не так просто поступить. И хотя я знал об этом, но думал, что ответят на мое письмо, хотя бы отрицательно. Нет, обязательно пошлю в приемную комиссию письмо.

11 июня 1964 г.

Поскольку из МГИМО нет ответа, то передо мной встает одна проблема. Если я не поступлю в вуз, то, может быть, сложится такая ситуация, когда меня оставят в армии, поскольку я кончал танковое училище. Двое солдат из полка, с которыми я познакомился, решили поступать в ЛГУ. Поскольку в Ленинграде живет моя тетя, то, быть может, и мне поступить в ленинградский университет? Во всяком случае, я узнал, какие экзамены мне сдавать при поступлении в ЛГУ. Оказалось, что при приеме на философский факультет будут экзамены по истории, русскому языку и сочинению. Не будет экзаменов по иностранному языку, и, следовательно, я смогу усиленно готовиться в оставшееся время по тем дисциплинам, которые придется сдавать.

29 июня 1964 г.

Я послал письмо в приемную комиссию философского факультета ЛГУ. Получил ответ и понял, что я могу с документами приезжать для сдачи вступительных экзаменов. Но если я не поступлю в ЛГУ, то придется вернуться в часть, а это может быть связано с проблемой, что меня могут не демобилизовать. Поэтому я решил подстраховаться. Сходил в вологодский педагогический институт, поговорил с приемной комиссией. Буду сдавать вступительные экзамены в этот вуз. Представил необходимые справки, только аттестат об окончании школы рабочей молодежи отдал дубликат, поскольку оригинал аттестата надо будет представить в ЛГУ. Не знаю, как удалось, но документы приняли в вологодский педагогический институт. Итак, буду сдавать вступительные экзамены в два вуза.

30 июля 1964 г.

Экзамены в вологодский педагогический институт сдал. Теперь, чтобы стать студентом данного вуза, мне стоит отдать в приемную комиссию оригинал аттестата зрелости. Но поскольку я буду сдавать приемные экзамены в ЛГУ, то мне понадобятся все документы, и пока я держу их при себе. С этими документами я поеду в Ленинград через несколько дней, когда получу официальное разрешение у командования армии.

25 августа 1964 г.

Итак, я сдал все вступительные экзамены на философский факультет. Из 15 баллов я набрал 13, что явилось проходным баллом, в результате чего я стал студентом ЛГУ. Ура! В армию не надо возвращаться.

Удивительно, что в общежитии мы – абитуриенты, мужчины из армии – подружились с девушками из соседней комнаты. Нас было 7 человек, и девушек, окончившись школу, тоже было 7 человек. А вот сдали вступительные экзамены мужчины из армии 5 человек, а девушки – всего двое. После экзаменов мужчины-воины объединились с девушками и отметили свое поступление в ЛГУ.

Начинается новая жизнь. Мне, как студенту, дали общежитие в старом Петергофе. Это примерно 40–45 минут от Ленинграда электричкой, потом автобус и, наконец, философский факультет ЛГУ. Конечно, далековато, но студент есть студент, и он на все готов ради обретения знаний.

Впереди пять лет учебы. Буду постигать премудрости философии, хотя, если честно говорить, я не думал заниматься именно этим. Посмотрим, что получится.