Текст книги "Русь: дорога из глубин тысячелетий"

Очевидно, имело место и то, и другое. В начале III в. по всей северной границе, в том числе и придунайской, начинают возводиться и усиливаться римские укрепления. Следовательно, нападения извне происходили. Однако и римляне были отнюдь не робкими овечками. Так, при Септимии Севере в число их владений вдруг попадает Ольвия в устье Южного Буга, прежде относившаяся ко владениям скифского и роксоланского царей. Теперь же в ней появляется римский гарнизон, начинают возводиться новые укрепления. Даже если город добровольно решил перейти в подданство императора, очень трудно предположить, чтобы роксоланы и русы допустили это без войны.

А в 214 г. на Дунай пожаловал император Антонин Каракалла, якобы одержал здесь какую-то грандиозную победу над «даками и карпами» и присвоил себе за это титул Дакский Великий. Чему верить вовсе не обязательно. Потому что Каракалла был того же поля ягодой, что и Калигула или Нерон. Утопал в оргиях и в крови всех неугодных, в борьбе за власть прикончил родного брата Гету, всех его друзей и знакомых. Когда в число приговоренной знати попали несовершеннолетние девчонки, и ему напомнили, что по закону их казнить запрещается, он согласился, что законы нарушать нельзя, и обреченных стали лишать девственности, а уж потом отправлять на смерть. Обвинил в прелюбодеянии весталку только лишь из желания посмотреть на древний обряд, как ее зароют живой. Приказал перебить всех жителей Александрии, сочтя, что они саботируют его распоряжения. Как и многие психопаты, Каракалла был обуян жаждой воинской славы, но бездарно проиграл в Британии войну с каледонцами и пиктами, объявив ее победой.

Отсюда можно прийти к выводу, что и его «великая победа» над карпами была сомнительного свойства. Никаких деталей хроники не сообщают, хотя уж такой император, как Каракалла, в случае реальной победы позаботился бы, чтобы ее расписали поярче – он специально возил с собой целую толпу историков и поэтов. Никаких территориальных приобретений или передвижек границы в здешних местах не зафиксировано. Наоборот, сразу после этой войны римляне возвели на Дунае дополнительный оборонительный вал. А в народе вместо Дакского его звали Гетским – намекая на убийство Геты. Судя по всему, Каракалла просто вторгся на славянские земли и был выбит обратно. Не об этих ли сражениях сообщает нам «Велесова книга»? «Это римляне увидели и замыслили злое на нас и пришли с воинами своими в железных бронях и напали на нас, и потому долго оборонялись от них и отваживали» (II 7а). «И бьет крыльями матерь Сва-Слава и речет о тех питомцах, которые ни грекам, ни варягам не поддались, речет та птица о гриднях борусинских, которые от римлян пали около Дуная возле Траянова вала» (II 7ж).

Однако археологические данные говорят не только о войнах с римлянами, но и о периодах интенсивной торговли с ними. При раскопках поселений Черняховской культуры находят множество амфор для вина и масла, импортной посуды, украшений и предметов быта, а клады содержат огромное количество римских серебряных монет II–IV вв. Причем, как уже говорилось, монет I в. найдено очень мало. Поскольку главным предметом экспорта из восточнославянских земель было зерно, закупавшееся для римской армии и черноморского флота, то это говорит и о развитии земледелия, оно вновь вышло на товарный уровень. Русколань за короткое время стала вторым по значению экспортером хлеба после Египта! И по обилию найденного в Поднепровье римского серебра некоторые исследователи предполагают, что у славян в это время существовало и денежное обращение на основе этих монет.

Но главная опасность для Русколани грозила не от римлян, она таилась у нее внутри – сразу же после смерти Кия, т. е. в 190–200 гг., начался ее распад. «И тут родичи стали делиться, кому старшим быть, ибо Кий отошел к отцам и праотцам умершим. Кий от нас ушел, и тут великая свара одолела Русь, которая стала ссориться до разделения и разделилась» (III 8/1). От Русколани отделилось другое образование – Борусь или Русь Борусская. «При отце Арии был единым род славян, а после отца три сына разделились натрое, и так же стало с русколанами и вендами, разделившимися надвое, так же сотворилось с борусами, которые расторглись надвое» (8). В составе Русколани, судя по дальнейшим событиям, остались территории восточнее Днепра. А Борусь – это упоминавшиеся латинскими авторами «боруски», т. е. поляне, жившие по Днепру до прихода русов. По некоторым текстам можно предположить, что к Боруси относилось и днепровское Правобережье. Возможно, ее столицей стал Киев – «Велесова книга» часто противопоставляет его Голуни. «Голунь была градом славным и триста городов сильных имела, а Киевград имел меньше, на юге десять городов и весей, и сел немного» (III 22).

Отделилась и «Суренжань» – крымская Скифия. «Русколань стала разодрана смутами, творившимися на юге, а Борусь на севере много утерпела, так как породниться не хотели, дабы русские роды соединить… И звали сурожцы русов и борусов на войну… И долгая вражда между родами раздирала Борусь на части… А Суренжань не была княжеством сильным, ибо грекам давала врагам дань и также иным» (II 6в). Античные источники полностью подтверждают эти события и их хронологию – в начале III в. Скифия, оставшись один на один с Боспором, была разгромлена и попала в зависимость от него, царь Рескупорид III (правивший в 210–227 гг.) начал называть себя «царем всего Боспора и тавроскифов».

Конечно, распад державы Кия и последующее ее ослабление нельзя объяснять только национальными особенностями славян. Эти закономерности оказались общими для многих крупных империй, возникавших в эпоху Великого Переселения – империй обширных, могучих, но недолговечных.

Глава 22
Империя готов

Родиной готов были остров Готланд, южная Скандинавия – она называлась в древности Готией, и, вероятно, Ютландия – в «Саге об Инглингах» приводится ее первоначальное название – Редготланд. Около 155 г. три племени, остготы, вестготы и гепиды, вторглись на южное побережье Балтики, разгромив ругов и вандалов.

А потом ход событий становится несколько загадочным, потому что конечной целью готских завоеваний оказывается Причерноморье. Такой маршрут многим историкам кажется весьма странным. Однако странности на этом не кончаются. Обычно переселение готов на Днепр представляется сплошным победным маршем, но достаточно сопоставить известные даты, как становится видно, что это далеко не так. Готский историк VI в. Иордан сообщает, что Филимер, во времена которого готы находились на Висле и «под предводительством которого его народ вступил в землю скифов», был «пятый в порядке лиц, управлявших королевством готов по удалении их с острова Скандзы» (из Скандинавии). Причем, он привел переселенцев в некую «страну Ойум» – «изобилующую водой» и лежащую где-то западнее Днепра. Сами понимаете, такое описание «страны Ойум» совершенно не подходит к скифским степям. Скорее, это Полесье, бассейн Припяти, куда как раз и ведет путь с Вислы по Юж. Бугу. Итак, четыре короля сменились, прежде чем готы смогли не овладеть «скифской землей», а только «вступить» в нее, зацепившись за самую неудобную для жизни и хозяйства окраину.

Рассмотрим другие даты. Вторжение готов в Причерноморье зафиксировано во второй половине 230-х годов. Это на 80 лет позже, чем вторжение на материк. «Марш» от Балтики растягивается на жизнь нескольких поколений. Значит, готов кто-то останавливал. Кто? Сделать это могла только сильная Русколань и княжества, на которые она потом разделилась. Иордан, как историк весьма тенденциозный и работавший под покровительством готских королей, о поражениях, естественно, не упоминает – хотя и говорит, что на какой-то большой реке (предположительно Днепре) готы вступили в войну со «сполами» – в которых нетрудно узнать полян (этот же этноним в различной степени искажения встречается у других авторов, у Прокопия Кесарийского – «споры», у Плиния – «спалеи»). О ходе войны красноречиво говорят даты. А кое-какие сведения о победах над готами сохранила «Велесова книга»: «А прежде силу имели великую и оборонялись от нашествия готов… шестьдесят лет. И тут ильмеры нас поддержали, и мы имели победы над врагами, которые десятерых королей имели» (I 2б).

Но тогда возникает другой закономерный вопрос. Если готы встретили по пути на восток столь сильное сопротивление, то почему они не развернули свою агрессию в другом направлении? По какой-то неизвестной нам причине они не пошли в долину Дуная вслед за разгромленными ругами и вандалами. И если в Причерноморье любимым занятием готов стали набеги на римлян, то почему они сразу от Балтики не двинулись прямиком в богатую римскую Галлию или Паннонию? Это было гораздо ближе, и рядом с границами они наверняка нашли бы множество союзников? Как раз в это время шли Маркоманские войны, римские императоры с огромным напряжением осаживали германские и сарматские племена, прорывавшиеся в Италию. Но до середины III в. готы к римским границам не приближались!

Так стоило ли переселяться с родины и воевать, чтобы целые поколения прозябали в лесах Польши и болотах Полесья, раз за разом повторяя попытки прорваться дальше? Выходит, готский «дранг нах остен» имел не случайный, а целенаправленный характер? На этот вопрос остается ответить только положительно. И самой вероятной причиной подобной целеустремленности я считаю легенды о переселении Одина, разобранные в предшествующих главах. Если их записал Снорри Стурлссон в XIII в., то уж во II в. для скандинавов эти предания были совсем свежими, их наверняка знал каждый. А разведка, кстати, у готов действовала прекрасно. Их купцы и дипломаты странствовали по всему свету. Ведь в тех же сагах описывалось путешествие Свейгдира в Туран. А в Индии, в буддийском храме в 120 км от Бомбея, обнаружены две надписи середины II века, где в качестве жертвователей названы готы Ирила и Кита.

В общем, точно так же, как русы шли в Причерноморье под флагом возрождения «Великой Скифии», так и готы шли отвоевывать «Великую Свитьод»! Если оттуда пришли их божественные предки, значит, страна по праву принадлежит им! Это была их «земля обетованная», наверняка приукрашенная легендами. Переселение готов носило не только завоевательную подоплеку, оно поддерживалось мощной идеологической базой. Отсюда становятся понятными и готовность переносить лишения, и настойчивость в достижении высшей цели. Они шли, чтобы обрести легендарный Асгард! И готовы были обрести его любой ценой. Впрочем, по своим верованиям, они ничего не теряли. Ведь павшие в бою тоже прямиком попадали в Асгард. Понятно и то, почему о столь важной причине готских завоеваний промолчал Иордан. Он жил в VI в., был уже христианином, и ссылаться на языческих богов считал для себя невозможным. В этом случае подвиги готского народа, которые он превозносил, выглядели бы сомнительными, вызванными языческим «соблазном».

Русколань, сумевшая задержать экспансию, постепенно слабела, поделившись на части. Воевала с другими противниками, вела междоусобицы. А готы, наоборот, усиливались. Их цементировала общая идея. «Священный» поход за обретение родины предков наверняка подпитывался следующими волнами удальцов из Скандинавии, подрастающей молодежью. Ну а на новых местах проживания готы подчиняли себе окрестные племена, да и за счет естественного прироста их силы тоже увеличивались – каждый воин в те времена считал своим долгом захватить побольше пленниц, а их дети считались полноправными готами. И в III в. они одолели славян, ворвались в Причерноморье. Донесение из Ольвии, относящееся к середине или концу 230-х гг., гласит, что готы опустошили все окрестности, но город римскому гарнизону удалось отстоять. Надпись, обнаруженная в Танаисе, и датированная 237 годом, сообщает, что город готовится к обороне. Об исходе боя нетрудно догадаться, так как это последняя надпись, сделанная в Танаисе.

Вряд ли в это же время произошло полное покорение русичей. «Велесова книга» связывает главные беды Руси с IV веком. Но ясно, что готы серьезно потеснили славян, обрели на их землях прочную базу и нанесли им очень серьезное поражение – дальнейшие походы против Рима были возможны только при отсутствии серьезной угрозы с тыла. Победе над славянами способствовало и то, что готы заключили союз с аланами – в дальнейшем они выступают вместе. В общем-то, это и логично. Аланы тоже являлись противниками русов и роксоланов, а их самоназванием было… асы. Они были связаны со скандинавами мифологическим родством. И может быть, как раз встреча с асами-аланами – убедила готов, что они уже достигли Великой Свитьод. В последующие десятилетия римские источники сообщают о мощной готской коннице, вооруженной по аланскому образцу – пиками, длинными мечами, в кольчугах. Вероятно, такие традиции пришли к готам еще с переселением «Одина», но в Причерноморье создать такую конницу помогли аланы.

И вот теперь-то готы обрушились на Римскую империю. Но… это была далеко не та империя, которая громила всех противников и завоевывала царство за царством. Наступила неизбежная расплата за века «господства над миром» и паразитарного существования. Рим катился в полный упадок. Разложившаяся знать погрязла в интригах. Разложившаяся чернь бездельничала среди дармовых удовольствий. Ни о каком величии культуры больше и речи не было. Настоящее жило за счет проедания прошлого. Новые храмы строились не из мрамора, а лепили из цемента, для «галочки». Триумфальные арки императорам воздвигали из кусков разломанных старых арок и монументов. Водопроводы, акведуки, канализационные системы разрушались, а для их ремонта уже не было ни специалистов, ни средств. Города превращались в грязные клоаки.

В этой атмосфере и на императорском престоле возникали самые фантастические фигуры вроде 14-летнего Элагабала. Он был жрецом темного сирийского божества Элагабала, от которого получил свое прозвище. Он и во главе государства считал себя прежде всего жрецом, совершал жертвоприношения детей и женщин, каждый год брал новую жену и сам занимался сакральной проституцией, отдаваясь мужчинам в честь своего бога. Рим загнивал – а его соседи усиливались. Германские племена, чтобы противостоять врагам, стали объединяться в большие союзы – маркоманов, алеманнов, франков. А в Парфии князь Ардашир в 224 г. поднял восстание против царя Артабана. Изгнал парфянскую знать, сделал своей опорой зороастрийских жрецов. И лоскутная, раздираемая междоусобицами Парфия превратилась в монолитную Персию.

Теперь Рим со всех сторон окружали весьма серьезные противники. А «настоящие» римляне настолько выродились, что были не способны даже защищать себя. Они уже и воинскую службу считали недостойным занятием. Империя держалась только за счет накопленных богатств и созданного за века ореола ведущей мировой державы. На поиски счастья сюда устремлялись те же соседние «варвары». В III в. уже вся армия, в том числе командование, состояли из иллирийцев, фракийцев, сарматов, германцев, мавров, арабов. Но таким военным были совершенно безразличны государство и его граждане. Они служили только ради собственного блага. Безобразия в Риме солдатам надоели. Они убили последнего императора из династии Северов, малолетнего Александра, возвели на престол своего ставленника, офицера Максимина, то ли фракийца, то ли гота.

Тем временем «варвары» атаковали. В 235–237 гг. границу попытались перейти племена, отступающие от готов – карпы, сарматы и даки. А в 238 г. готы вышли к Дунаю и взяли Истрию. С карпами и прочими славянами они, видимо, пришли к соглашению. И начались совместные набеги готов, аланов и славян. Причем эпоха «солдатских императоров» проблем Рима отнюдь не решила. Наоборот, добавила новые. Если один легион возвел к власти своего начальника, чем другие хуже? Считали выгодным провозгласить императором собственного претендента. За 10 лет на престоле сменились Максимин, Гордиан III, Филипп Араб, Деций. Все они вели непрерывные войны с готами и славянами. Изгоняли племена, желавшие поселиться в империи. Пытались отразить готов и их союзников. Иногда откупались от них, иногда одерживали победы. Но удачливые командиры становились популярными у солдат, их провозглашали императорами, а предшествующих свергали и убивали. Если же терпели поражение, вызывали недовольство подчиненных, и их тоже свергали и убивали.

В 250 г. случилось очередное крупное нашествие. Под руководством готского короля Книвы готы и карпы, (т. е. славяне), вторглись двумя армиями. Деций отбросил войско Книвы, осадившее Никополь на Дунае. Но едва римские легионы от Никополя пошли против славянской армии, разорявшей Дакию, как Книва снова устремился в глубь римских владений. Император хотел его перехватить, форсированным маршем через Шипку повел войска наперерез. Но у Береи готы устроили ему засаду, атаковали и разбили. Армия Книвы и его союзники полгода разгуливали по Балканам, взяли и разорили Никополь, Анхиал, Филиппополь, набрали 100 тыс. пленных. Деций решил ударить в Добрудже, когда они с награбленным уходили на север. Но Книва устроил ему ловушку, его воины оказались готовы к битве, загнали римлян в болото и учинили чудовищный разгром. Армия Деция была уничтожена, а сам он погиб.

Императором стал Требониан Галл, заключил с Книвой мир, пообещав выплату дани. Но свое слово Галл нарушил. Он решил, что более эффективным будет не обороняться, а наступать. Стянул из разных провинций крупные силы и под командованием мавританца Эмилиана направил за Дунай, на сопредельные территории. Римляне прошлись огнем и мечом по землям соседей, постарались устрашить их, сжигая на своем пути все села и истребляя население. И для императора этот успех стал… смертным приговором. Солдаты захватили большие трофеи, превозносили Эмилиана, признали его императором, а Галла предали и убили.

Но выяснилось, что экспедиция дала сугубо отрицательные результаты. За Дунаем легионеры резали и жгли всех подряд, не разбираясь, кто враг, а кто нет. Прежняя система «союзничества» и дипломатических игр рухнула. К следующим вторжениям готов, аланов и славян присоединились роксоланы, языги, бастарны, вандалы… А легионеры, падкие до добычи и расправ над мирным населением, доблести не проявили. Прятались по крепостям, противник беспрепятственно разорял империю. Не осталось у римлян и элементарной порядочности. Едва против Эмилиана выступил другой полководец, Луциний Валериан, как солдаты переметнулись на его сторону, а бывшего кумира прикончили.

Были ли славяне друзьями или врагами готов? Очевидно, имело место то и другое. Противостояния между славянами и германцами еще не существовало. Они были близки по быту, формам хозяйства, да и их религии не слишком отличались. Но и сами славяне и германцы не были едиными. Различные племена враждовали между собой. При этом вступали в союзы с врагами своих врагов. Римские хроники отмечали, что некоторые из «варварских» племен стремились уйти от готов, просились поселиться в империи и получить защиту. Другие действовали согласованно с пришельцами, были их союзниками. Очевидно, такими союзниками стали приднестровские и прикарпатские славяне.

Жители Поднепровья были готами покорены. При раскопках селений Черняховской культуры выявлены следы разгрома. В кладах находят римские монеты до середины III в. (а монеты, в отличие от других изделий, можно точно датировать). Дальше приток серебра резко прекращается. А готские набеги на римлян начались как раз с середины III в. Значит, поднепровские жители в них не участвовали. И здешняя торговля через греческие города свернулась. Мало того, отсутствие в кладах монет второй половины III века датирует и время, когда они зарывались. В момент готского завоевания. Жители Поднепровья прятали свои богатства и ушли или погибли – иначе их сокровища не остались бы в земле до наших дней.

А русов и их союзников готы оттеснили на восток. «Велесова книга» трижды упоминает, что в готские времена они жили по Дону и Донцу, сохраняя прежнее название «Русколань» (II 5б; 32; II 4а). Это подтверждает Иордан, упоминавший роксоланов в качестве восточных соседей Готии. Согласуется это и с археологическими данными – с III в. Черняховская культура стала перетекать на днепровское Левобережье, распространяться в лесные районы – верховья Днепра, Десны и Оки. Какая-то часть славян ушла на запад, «к ляхам» (II 5б). Да и финские племена стали в это время отступать на север, подальше от пришельцев.

Периодически между русичами и готами возобновлялись войны. «Велесова книга» очень много внимания уделяет их борьбе. К сожалению, из-за фрагментарности ее текстов восстановить хронологическую последовательность событий не представляется возможным. Ясно лишь, что борьба велась с переменным успехом. То одолевали готы, облагая славян данью, то русичи восстанавливали свою независимость. В ходе готских войн пали Воронежец (I 4а) и Голунь (I 6а). В одном эпизоде рассказывается, как русичи отразили какого-то Гематериха, после чего готы осели на «Малой Калице», распространяясь далее к берегу моря, а граница установилась по «Великой Калке».

Для греческих городов Причерноморья готское завоевание отозвалось тяжелым кризисом. Торговля с поднепровскими славянами прекратилась. Рим не мог оказать помощи своим отдаленным владениям, связи с метрополией ослабли. С 235 г. и в Тире, и в Ольвии прекращается чеканка монеты, на Боспоре в 260-х гг. вместо золотых монет входят в обращение медные. Нимфей и Мирмекий вообще были оставлены жителями. Во всех городах приходят в упадок искусства и ремесла, прекращается строительство домов и богатых гробниц. Замирает внешняя торговля – даже в светильниках вместо привозного оливкового масла начинает использоваться местная нефть, добываемая в примитивных колодцах. Гончарные мастерские вместо изящных ваз и амфор переходят на грубую керамику, пригодную только для собственных нужд [43].

Где-то в это время готы завоевали и Крымскую Скифию. Около 250 г. их поселения появляются в Крыму. Здешние греческие города уцелели. Херсонес отбился благодаря своим мощным укреплениям. Но трусливых работорговцев Боспора готы напугали так, что царство фактически отложилось от Рима и предало его. Боспорцы предоставили завоевателям свободный проход через Керченский полуостров и пролив, передали в их распоряжение свой флот, что позволило готам захватить Тамань. А приазовские герулы и бораны заключили с пришельцами союз. В 256 г. на боспорских судах и своих лодках они вышли в море и атаковали г. Питиунт (Пицунда). Первая попытка завершилась неудачей, но на следующий год герулы совершили морской рейд уже вместе с остготами, взяли и разграбили Питиунт и Трапезунд. А вестготы захватили г. Тирас, сделали его своей базой, построили корабли и в 258 г. совершили поход в Эгейское море – разорили Халкедон, Никею, Никомедию.

Положение Римской империи стремительно ухудшалось. Когда очередной император Валериан был разгромлен персами и погиб в плену, держава вообще развалилась на три части. На западе некий Постум провозгласил Галлькую империю. В Риме правил извращенец Галлиен – он даже на монетах распорядился изображать себя в женской одежде с надписью «Галлиена Августа». А последующие римские историки величали его «презреннейшим из всех женщин». А на востоке возникла Пальмирская империя, во главе ее встала мудрая красавица Зенобия. И в состав этой империи, кстати, вошли некоторые районы нынешней России: Тамань, низовья Кубани, приморские районы Кавказа.

Казалось, что Рим уже погибает. Продолжались морские набеги готов и герулов – в 262, 264, 267, 269 гг. Флотилии захватывали и грабили Вифинию, Каппадокию, Кизик, Афины, Коринф, Лемнос, Скирос, Фессалоники. Не прекращались и сухопутные вторжения. В 271 г. языги, свевы и вандалы, разбив противостоящие легионы, прорвались в Италию, а готы, карпы и аланы во главе с готским королем Карнабудом – на Балканы. Но в результате междоусобиц власть в Риме досталась энергичному Аврелиану, а смертельная угроза в последний раз смогла сплотить римлян. Император мобилизовал все силы, вооружил даже рабов, обещав им свободу. Разбил племена, вторгшиеся в Италию. Потом с армией, сформировавшейся под его началом, выступил на Дунай и остановил Карнабуда.

Римские источники вознесли до небес победы Аврелиана. Но на самом деле они сильно «перегнули палку». «Победы» были такие, что после них Аврелиан вообще уступил Дакию «варварам». Гарнизоны из нее выводились. Желающим жителям предлагалось эвакуироваться. Но многие остались. Ведь Дакия традиционно являлась местом ссылки – сюда направляли опальных и депортированных со всех концов империи. Причин для любви к Риму у них не было. Да и вряд ли под властью готских королей жилось хуже, чем в империи, терзаемой непрерывными набегами и смутами. Оставшееся в Дакии смешанное население, говорившее между собой на латинском языке, стало предками румын и молдаван.

Но Аврелиан был умным правителем. Он сумел разобраться, что некоторые из задунайских племен не желают зависеть от готов, стремятся уйти от них. Таких он начал принимать к себе, давал землю для поселения, предоставлял права «федератов». Они признавались младшими союзниками римлян, получали оплату, сохраняли племенное самоуправление, но должны были охранять границу. Увидев подобное отношение, к римлянам перешли какие-то славянские племена, часть ругов, вандалов.

Неприятельская коалиция была расколота, граница прикрыта. И Аврелиан смог использовать свою армию, чтобы по очереди сокрушить Пальмирскую и Галльскую империи. Восстановив единство державы, Аврелиан в 274 г. потешил жителей Рима впервые за долгое время зрелищами сразу трех пышных триумфов. «Дакского» (несмотря на потерю Дакии), «Пальмирского» и «Галльского». Вели пленных. Чтобы число «побежденных народов» выглядело внушительнее, их разбили по национальностям: готы, аланы, языги, роксоланы, вандалы и т. п. Ради экзотики провели каких-то полуголых «амазонок» в мужских штанах – сарматок или славянок. Провели в золотых цепях пальмирскую царицу Зенобию. После этого ее умертвили в тюрьме, а пленных на гладиаторской арене. «Блеск» Рима поддержали огромными трофейными богатствами. Хотя они были награблены в собственных провинциях, Пальмире и Галлии. Столица стал «пожирать» окраины. А самому Аврелиану победы добра не принесли. В 275 г., как только исчезла внешняя опасность, подданные его тоже убили.

После сдачи римлянами Дакии карта Восточной Европы значительно изменилась. На территории современной Трансильвании обосновалось королевство гепидов, на восток от них до Днестра – королевство вестготов, а от Днестра до Дона – остготов. Видимо, на этом было сочтено, что обретение «Великой Свитьод» свершилось. До легендарной реки «Танаквисль», воспетой в сагах, готы дошли. Места тут оказались привольными – теплый климат, богатые пастбища для скота, чудесные возможности для земледелия, заманчивые перспективы обложения данью местных племен и грабежей римских территорий. Тем более, что до настоящей «Свитьод» – Средней Азии, через Волго-Уральские степи и прикаспийские пустыни большому войску добраться было бы проблематично.

В Риме же пошла настоящая вакханалия цареубийств и переворотов. За 9 лет свергли и умертвили 9 императоров. Со смутами покончил лишь Диоклетиан. Взялся править железной рукой. Плюнул на разложившийся Рим и перенес столицу в малоазиатскую Никомедию. Жителей империи обложил огромными налогами. Они взвыли, но спорить с Диоклетианом было опасно. Он наводил порядок крутыми мерами. Впрочем, столь же крутыми мерами взялся истреблять христиан. Пытался возродить древние религиозные традиции, вернуть государству заступничество языческих богов. Он продолжил практику приема на службу племен-«федератов», это позволило стабилизировать положение на границах. Но и Диоклетиан со временем отчаялся возродить былое величие империи. В 305 г. махнул на все рукой и отрекся от власти.

Рим окунулся в хаос новых смут. Победил Константин Великий. Надо сказать, что далеко не всем римлянам нравились царившие в их государстве ложь, предательство, хищничество, разврат. Лучшие тянулись к христианским общинам, только там они имели возможность найти себе подобных. Христиан становилось все больше и в армии. И когда Константин поднял на знамени знак Креста, разрешил христианскую религию, это определило исход борьбы. По примеру Диоклетиана он отмежевался от такой обузы, как Рим. На месте маленького городка Византий заложил новую столицу, Константинополь. Откуда и начал воссоздавать по сути обновленное государство, опирающееся на христианскую мораль и авторитет церкви. А советников и вельмож Константин взял в новую столицу только тех, кого выбрал сам.

В государствах готов в этот период тоже происходили важные процессы. Самыми сильными из них были остготы. Они занимали обширные территории, весьма выгодное положение, располагали черноморскими портами. Их соседями и союзниками были аланы. Королем остготов был Агиульф из династии Амалов. А лучшим его военачальником и соправителем стал Германарих. Иордан сравнивал его с Александром Македонским, а Аммиан Марцеллин писал, что это был «наиболее воинственный монарх, вызывающий испуг соседних наций, благодаря своим многочисленным и различным доблестям». И Германарих повел борьбу за создание единой готской империи.

В 332 г. он начал войну против своих же сородичей, вестготов и гепидов. Одержав победы, лишил власти их королей и низвел до положения «судей». Принялся покорять их соседей. Эти сражения обострили ситуацию на римских границах. Побежденные снова пытались уйти от победителей, их отряды двинулись в империю. Но на ее территории уже проживало много «варваров». Они тоже вмешались в войну, принимая ту или иную сторону, направляли воинов за Дунай, дрались между собой. А противники нападали на них из-за Дуная. Римские полководцы безуспешно старались взять ситуацию под контроль.

В 334 г. сюда прибыл сам Константин с войсками. Он нанес несколько ударов по готам, охладив их пыл. После этого начались переговоры и был заключен мир. Остготы обязались не нарушать границ, не вести войн вблизи их, поставлять вспомогательные отряды в римскую армию. Впрочем, Германарих уже успел подчинить ругов, вандалов, языгов, германские племена тайфалов и имнискиров.

Он разгромил и русское княжество на Дону, оно попало в подданство остготов. Как протекала эта война, мы не знаем. Возможно, с переменным успехом. «Велесова книга» сообщает: «И вот Германарих пошел на север к нам, и мы оборонили земли свои, и также шли на него, так как готская земля – наша» (III 23). Отмечен и случай, когда при заключении мира «Германарих пил вино за любовь и братство после нашего воеводы» (II 5б). Пил после – значит, признал поражение. Но в итоге русичи были побеждены: «И была повержена Русколань от готов Германариха. И они брали женщин от рода нашего и повергли вождей наших, когда текли на нас» (32).