Текст книги "Нарциссизм. Пси-операция"

9.5. Инициация в стае

В фазе зеркала психика использует простую схему для калибровки элементов самости, особенно бессознательного образа своей телесности.

Шаг первый – субъект находит стаю. Стая – это группа лиц, с которыми субъект обладает рядом явных общих качеств: возраст, социальный статус, пол, физическая форма. Чем проще и «телесней» эти качества, тем легче субъекту идентифицироваться со стаей.

Шаг второй – в стае инициируется обсуждение искомого качества, при необходимости разговоры завершаются неким ритуалом. Например, компания юношей озабочена своей мужественностью. Им нужно доказать, что они не мальчики, но настоящие мужчины. Они ходят в спортзал, соревнуются в Mortal Kombat, сидят на корточках или записываются в добровольцы. Выбор конкретного ритуального действия обусловлен средой. Стая выберет тот поступок, который (по ее мнению) в обществе расценивается как проявление мужественности или иного важного качества.

Удачно выбранная стая позволяет человеку опредметить застой в зеркальном узоре и успешно закрыть фазу зеркала. Подобная групповая терапия является настоящим спасением для детей, воспитанных в однополых семьях, тандемом мамы и бабушки. Последние нередко на корню подавляют развитие у юноши маскулинных качеств. Фаллические черты в «клубковых» семьях находятся под запретом: нельзя бегать, проявлять агрессию и волю, лазать по деревьям, исследовать мир, самостоятельно выбирать круг общения. Женщины наивно полагают, что навсегда кастрировали своего отпрыска. И всё идет хорошо, пока подросток не находит себе доппельгангеров – двойников, таких же жертв однополого воспитания.

«Ой, батюшки! Такой милый послушный мальчик-зайчик был. Попал в плохую компанию и испортился!». Да не испортился, перечница ты старая, а обрел адекватную почву для самоидентификации и теперь проявляют фаллические черты, которые не могут быть выработаны в пассивно-агрессивной среде.

Вступление в стаю открывает для психики новый опыт – опыт разнообразных инициаций, не в последнюю очередь сексуального характера. В интернете любят шутить о спортзалах, gym, гачи-качалках. Приходит молодой человек в общество таких же, как и он, нарциссических культуристов. В раздевалке кто-то вкрадчиво произносит: «вижу, ты здесь новенький» – темный экран – начинается ритуал посвящения, содержание которого каждый придумает в меру своей испорченности. Вокруг этого метасюжета построена субкультура гачи-мучи – гомосексуальные сношения мускулистых мужчин, одетых в специфическую квазиспортивную форму. Сами жанровые видео не так востребованы и популярны, как шутки на эту тему. Жанровая терминология превратилась в дополнительный инструмент виртуальной коммуникации. Гифки и стикеры из гачи-видео используются, чтобы разрядить слишком серьезную атмосферу дискуссии.

Справедливости ради стоит отметить, что склонность культуристов к гомосексуальным оргиям слегка преувеличена. Публика просто проецирует на спортивных юношей собственные бессознательные фантазии. Главная функция финтес-клубов, секций, уличных футбольных команд – создать для каждого участника соматическое зеркало. Субъект ощущает сопричастность, воспринимает друзей как эквивалентных себе. Он получает возможность оценить собственную телесность со стороны, интроецировать образ и возможности тела как такового.

Разнообразие упражнений позволяет найти баланс между идентификацией и дифференциацией. Пока субъект выполняет кардио, кто-то другой рядом делает силовые упражнения.

В стайных играх самость тоже не растворяется, потому что за субъектом закрепляется особая игровая роль. Например, он вратарь или полузащитник – и этим отличается от нападающего. Игровая роль не имеет отношения к вертикальной стайной иерархии. Игровые и вертикально-иерархические роли формируются независимо друг от друга, хотя лидер стаи нередко имеет право распределять игровые роли.

9.6. Коллективная мастурбация

Конечно, исследование своего тела включает и такой деликатный процесс, как мастурбация. Идентификационные подростковые группы при первой внутренней необходимости находят и предлог, и возможность для коллективного самоизучения. Чаще всего речь идет только лишь об обсуждении волнующих тем, но иногда имеет место совместная мастурбация. Действо позволяет преодолеть навязанное чувство вины за аутоэротическое снятие напряжение. При острой необходимости или в специфической культурной среде мастурбация носит взаимный характер (тэг helpful hand – дружеская рука помощи). В закрытых и полузакрытых этнических средах ритуал может варьироваться. Например, у некоторых народов молодые мужчины практикуют трение гениталиями о бедро товарища, который спит или притворяется спящим.

Важным критерием групповых взаимных инициаций является то, что их участники не воспринимают происходящее как сексуальный контакт. Процесс нередко сопровождается шутками, беседами на отвлеченные темы и вообще протекает как нечто обыденное, не заслуживающее особого внимания.

Подобные практики выполняют функцию заземления кастрационной тревоги и страха проиграть конкуренцию. Процесс сравнения своих и чужих половых органов происходит, но носит преимущественно оттенок любопытства. Проигрыш по количественным параметрам не влечет понижения и, тем более, потери статуса в стае.

9.7. Дилемма доппельгангера

Нарцисс, как и другие люди, нуждается в стае, но ему трудно контактировать с похожими на него существами. Для нарцисса с диффузной самостью чувство сопричастности сопровождается страхом потерять себя. Активируя зеркальную фазу, нарцисс разменивает страх потери себя на суперпозицию трех видов тревоги. Тревожный триплет опредмечивается через специфическое отношение к двойникам, каковое можно назвать дилеммой доппельгангера.

Нарцисс не столько боится двойников, сколько наделяет их мистической силой. Если он столкнется с реальным доппельгангером (предположим, что такие существуют), то отреагирует крайне враждебно. Юноша в озере желанен, пока он отделен непреодолимой зеркальной завесой. Отсюда война брендов, в рамках которой производитель переоцененных смартфонов сомнительного качества хочет отличаться от других фирм настолько, что изобретает особый разъем для зарядных устройств. Отсюда нарциссическая враждебность малых народов к своим «НЕ-братьям» – к старшей и более успешной нации. СМИ и политики придумали множество технических приемов для создания образа врага и чуждого элемента8787
  Эко У. Полный назад // М.: Corpus, 2012.


[Закрыть].

Не избежал роковой встречи с двойником и наш великий дедушка.

Как-то Зигмунд Фройд ехал в поезде. Нет, не в опломбированном вагоне. Он мирно расположился один в купе, как вдруг…

При внезапном рывке тронувшегося поезда дверь, ведущая в туалет, отворилась, и ко мне вошел пожилой господин в халате и дорожной шапочке на голове. Я подумал, что он, пытаясь выйти из расположенного между двумя купе туалета, перепутал дверь и по ошибке вошел ко мне в купе, вскочил, чтобы объяснить ему это, но тут со смущением понял, что вторгшийся был на деле моим собственным отражением в висящем на дверце зеркале. Я все еще помню, что вид его мне весьма не понравился8888
  Freud S. Das Unheimliche // 1919.


[Закрыть].

Задолго до открытия зловещей долины Фройд сформулировал8989
  Ibid.


[Закрыть] расширенную дилемму доппельгангера: страх перед человекоподобным объектом, столь совершенным, что в его человечности и одушевленности возникают сомнения.

Прекрасная Олимпия – то ли женщина, то ли автоматон – сводит с ума Натаниэля, протагониста «Песочного человека». Единственный, кто сражается за рассудок главного героя – его друг Зигмунд. Не в честь ли этого персонажа Сигизмунд Шломе Фройд взял псевдоним? Скорее всего, австрийский антисемитизм (кардинально ослабленный при Франце Иосифе) был лишь рационализацией.

В американской хоррор-культуре прошлого века распространен образ ожившего пугала. Инверсия – живой человек, превращенный в пугало (с сохранением одушевленности или без).

Советский мультфильм «Разлученные» (1980), позиционируемый как детский, пропитан темной тревогой и гротескными образами. Внешность трех толстяков была (случайно или осознанно) воспроизведена в облике жутких поваров – антагонистов современной хоррор-игре «Little nightmares». Идея превращения бедняков в игрушки для толстяков-буржуа приобретает вторую, почти буквальную, интерпретацию. Даже второстепенные игрушки наделяются собственным и, что более важно, эволюционирующим характером. Сам мультфильм – кукольный, что только усиливает эффект. Сцену сна главного героя, открывающуюся своего рода «скримерами», можно смело перевести в разряд полноценных короткометражных психоделических хорроров.

В сиквеле «Крикунов» (2009) протагонисты сталкиваются с механическими созданиями, способными к саморазвитию и сложной мимикрии. Идеальное оружие превратилось в идеального убийцу, полностью скопировав облик и свойства человека, своей главной жертвы.

Канонические примеры обнаруживаются и в современном жанре коротких хоррор-этюдов.

Манекены оставили завернутыми в пузырчатую пленку. Слышу из другой комнаты, как кто-то начал их лопать.

Мама позвала меня на кухню, но по пути туда я услышал, как мама шепчет из другой комнаты: «Не ходи туда, я тоже это слышала».

Золотой серединой в рамках дилеммы доппельгангера будет выбор объекта, который открыто и неумело пародирует какое-то из качеств субъекта. Например, популярные среди нарциссических мужчин девушки-геймеры. Эти дамы усиленно изображают фанаток различных компьютерных игр, используют нарочито яркую атрибутику, но в игровой процесс не погружаются. Их деятельность направлена не на саму игру, а на демонстрацию формальной принадлежности к игровому сообществу. Нарцисс не боится таких доппельгангеров, потому что близость интересов носит ритуальный показной характер. Половое различие и асимметричный социальный статус выносят девушку-геймера за рамки любой гипотетической идентификационной группы.

Не перепутайте девушку-геймера с обычным геймером женского пола. Последняя и играть умеет, и в компанию впишется, и по душам поговорит, и будет хорошим другом (для кого-то – и ценным объектом).

В предельном случае субъект озабочен не только своим, но и чужими двойниками. Так, при синдроме Капгра (в МКБ-11 фигурирует как бред неузнавания, MB26.0B: Misidentification delusion) больной принимает близких людей за их двойников9090
  «A delusion that people in one’s environment, which may include family members and loved ones, are imposters or actors or are otherwise not who they seem to be»


[Закрыть]. Заболевание носит органический характер, его нейропсихологические механизмы подробно изучены9191
  Рамачандран В. Фантомы мозга // М.: АСТ, 2019, глава 8.


[Закрыть].

9.8. Миф о нарциссах-манипуляторах

Будучи чувствительным к НЕ – объектам, нарцисс бессознательно считывает информацию о тех качествах, которыми собеседник не обладает, но хочет обладать. Нарциссическая похвала отличается тем, что нарцисс хвалит человека не за реальные, а за гипотетические, фантазийные, желанные достижения. Аналогично, нарцисс бессознательно указывает собеседнику на упущенные возможности и вероятные промахи. В ответ у человека возникает сперва тревога (обычная, не нарциссическая) как попытка предотвратить то, что еще не наступило и вряд ли наступит. Индуцированную тревогу легко спутать с чувством вины. Этот механизм и лежит в основе мифа о таланте нарцисса манипулировать. Манипуляция – действия, которые субъект совершает сознательно и целенаправленно. Нарцисс же находится в плену зеркального узора и не может вести коммуникацию по-другому.

Однако нельзя игнорировать опасность подобного общения для психики. Актуализация отсутствующих качеств и гипотетических событий больно бьет по бессознательному, для которого (3.9) отрицание автоматически превращается в основу амбивалентности. Амбивалентность, в свою очередь, становится плацдармом для комплексов, неврозов, управляющих эрзац-интроектов. Однако все эти структуры вполне укладываются в границы классического психоанализа, не предполагающего изобретения каких-либо специальных методов противодействия.

Кто же тогда является полноценным манипулятором, если не чистый нарцисс? Субъект, имеющий сильные эдипальные структуры, отягощенные застоем. Именно здесь, на пересечении двух комплексов, возникает множество бессознательных и сознательных манипуляций. Прирожденные кукловоды сами являются марионетками одновременно и эдипальных, и нарциссических структур.

Чистые нарциссы на роль опытных манипуляторов не годятся. Они подобны избалованным детям, которые привыкли добиваться от родителей желаемого с помощью капризов, примитивной лжи, доносов на сиблингов. Те же детские приемы, но во взрослой упаковке, используются для карьерных интриг. Однако и этих манипуляций недостаточно для продвижения по службе: в большинстве случаев успех ограничивается краткосрочным возвышением в горизонтальной иерархии. Манипулятор может каждый месяц получать премии и поощрения, быть на хорошем счету у начальства. Но, согласитесь, есть разница: лучший сотрудник или худший руководитель отдела. Чтобы психический педоморфизм имел успех, он должен нести оттенок соблазнения, то есть с необходимостью содержать эдипальный каркас.

Посмотрим теперь на взаимодействие двух чистых зеркальных нарциссов (или нарциссов с застоем в отрицании). Вместо взаимной манипуляции мы увидим, в общем-то, полноценную коммуникацию, так как у собеседников общие триггеры. Совпадает и способ восприятия реальности. Якобы манипулятивное поведение нарцисса достигает максимума эффективности тогда, когда он встречает другого нарцисса.

Эти соображения дают нам повод предполагать, что нарцисс преследует иную цель, нежели управление собеседником. С помощью «манипуляций» нарцисс ищет себе подобных и с ее же помощью с ними коммуницирует. Люди, которые громко жалуются на то, как ловко ими манипулировал нарцисс, сами не лишены нарциссических черт.

Таким образом, перед нами не набор хитроумных приемов, изобретенных зловредным нарциссическим разумом, а самый настоящий психический диалект.

Глава 10. Стимулируй то, не знаю что

10.1. Реституция

Психика любопытна и хозяйственна. Застой либидо интересен ей как новый источник бесплатной энергии, которую можно использовать для опасных экспериментов. Есть глубокий омут, есть мельница нового поколения. Давайте лить воду из омута на мельницу, пусть и ветряную.

Встраивание застоя в устойчивые психические структуры называется реституцией.

Больше не актуальна задача воплотить застой в реальность или разобрать по косточкам. Психике интересно: что будет, если напоить или вакцинировать жителей водой из омута. Не хотят пить? Заставим. Устроим реституционную реформу. Но есть одна проблема.

Аффектное взаимодействие обычных представлений с застоем носит неустойчивый характер. Застой либо поглощает представление и разрастается, либо коллапсирует и сбрасывает всё запасенное либидо. Оба варианта несут крайне разрушительны для стабильности психоэмоционального состояния.

Если же вместо обычного представления взять вихревую композицию9292
  Вихревая композиция, или вихревая форма либидо – теоретическая конструкция, позволяющая решить проблему, поставленную Фройдом в работе «По ту сторону принципа удовольствия». Вихри либидо являются динамической единицей комплекса Хроноса. Введены и подробно описаны автором в книгах «Либидо с кукушкой» и «Лишняя хроносома».


[Закрыть], то получится искомая устойчивая структура – застой, взаимодействующий с вихрем. Столкновение представления с вихрем не менее опасно, чем связь с застоем. Вихри буквально перемалывают слабые композиции представлений, которые встречаются им на пути. Достаточно мощный вихрь может в одиночку полностью поглотить целую композицию. Вихрь, как и застой, склонен к разрастанию. Вихрь, как и застой, обладает избыточным семиотическим весом относительно суммы своих составляющих.

Таким образом, застой и вихрь идеально подходят на роль взаимных компенсаторов. Какие именно структуры из этих двух элементов возможны? Теоретически ограничений нет. Однако нас интересуют те узоры, которые можно сопоставить объективно наблюдаемым психическим феноменам. Обратившись к концепции управляющих интроектов (3.11), нетрудно обозначить исходный пункт.

С одной стороны, структура управляющего интроекта определяет ценностные стратегии субъекта. С другой стороны, у психопатов ценностная стратегия отличается ригидностью, шаблонностью, то есть «кодируется» интроектной структурой определенного вида. Также психопат распространяет ценностную стратегию на все сферы деятельности. Наконец, в нашем распоряжении имеется достаточно практических данных (диаграммированной речи психопатов и акцентуантов), позволяющих поставить в соответствие каждому психопатическому стилю конкретный интроектный узор.

Так, при диаграммировании параноидов и циклоидов наблюдается преобладание узоров, на которых вихревые элементы аффектно взаимодействуют либо друг с другом, либо с нейтральными представлениями.

Ужесточим требования к наблюдаемым психическим феноменам. Среди параноидов выберем наиболее склонных к сверхценным идеям и фатализму. Среди циклоидов выберем тех, кто выстраивает свою деятельность вокруг гороскопов, памятных дат, нумерологии. Обе эти группы создают впечатление компенсированных (вплоть до частичной адаптивности) психопатов. Если имела место акцентуация, а не психопатия, то фатализм и вера в гороскопы становятся стилистически образующими. То есть частично замещают или полностью заслоняют собой обычные параноидные и циклоидные черты.

Оказалось, что диаграммы фаталистов и «хронистов» отличаются от диаграмм соответственно параноидов и циклоидов только наличием застоя, взаимодействующего с вихрями (Рисунок 10.1, Рисунок 10.2).

Рисунок 10.1. Застой между жерновами Хроноса.

Рисунок 10.2. Застой интроецирован в большой вихрь, излучающий и поглощающий аффекты.

В последующих двух параграфах мы описываем эти психические феномены и даем интерпретацию соответствующих им узоров. Сейчас зафиксируем общее.

Во-первых, наблюдается изменение структуры мотивации настолько масштабное, насколько это вообще возможно в рамках психопатии или острой акцентуации. При этом выхода за эти рамки не происходит.

Во-вторых, выполняется ключевой критерий реституции – устойчивость композиций, включающих застой. Застой не разрастается, ни распадается, если только не действуют другие факторы. Речь идет не о кратковременной компенсации или смещению мотива, но о трансформации ценностной стратегии. Психический феномен сохраняется, пока существует застой.

В-третьих, если в процессе терапии реституированный застой разрушается, то субъект испытывает декомпенсацию, возвращаясь к чистому параноидному или циклоидному стилю. Идея Фройда о том, что бредовая продукция при парафрении является побочным продуктом попыток психики самоисцелиться, получает, таким образом, естественное продолжение на психопатический регистр.

В-четвертых, экспериментально (на данный момент) не удалось обнаружить никаких иных композиций, обеспечивающих реституцию. Дать теоретическое обоснование подобной ограниченности реституционных узоров мы не можем. Остается только зафиксировать факт. Из всех композиций с застоем устойчивостью обладают всего две: аффектное взаимодействие застоя с жерновами Хроноса (Рисунок 10.1) и интроекция застоя в большой излучающий вихрь (Рисунок 10.2). Если вместо застоя будет обычное представление, вихри поглотят его. Если обычные представления будут вместо вихрей, их поглотит застой.

Лирическое отступление. Вдруг кто-то из классических клиницистов решит проверить психоанализ на прочность, а наши теоретические построения – на применимость в суровых психиатрических условиях. Вихри либидо воплощают психическое время. Распад личности при психических заболеваниях нами описывается как предельный переход – психика наполнена застоями, чья локализация не ограничивается специфическими структурами. Сильные вихри могут разрушить застой. Собираем эти тезисы воедино и получаем гипотезу, допускающую непосредственную экспериментальную проверку. А именно: стимуляция активности боковой энториальной коры, отвечающей за чувство времени9393
  Tsao, A., Sugar, J., Lu, L. et al. Integrating time from experience in the lateral entorhinal cortex // Nature 561, 2018, pp. 57—62.


[Закрыть], способно как минимум затормозить нарастание негативной симптоматики при психозах.

10.2. Фатализм

Фатализм можно назвать каузальной парейдолией, сотканной из случайных событий. Чем дольше фаталист всматривается в биографический узор, тем крепче ложно распознанный образ. Соединенные в застой события образуют амальгаму причинно-следственного закона, собственной исторической логики. Фаталист будто слышит голос истории, подстраивается под одному ему известный ход вещей.

Фаталист – это параноид, чьей сверхценной идеей стал химерический образ судьбы.

Хронос простирает длань над полотном истории, чтобы заслонить от праздного взора дыру в ткани, проделанную застоем. Время рассыпалось на множество вихрей, взаимодействующих исключительно через застой. Застой представляет химеру судьбы, склеенную из, в общем-то, случайных элементов: знаков, событий, политических и поэтических образов. Но именно химера теперь диктует свой ритм окружающим ее вихрям. На диаграмме (Рисунок 10.1) изображены два вихря, но их, как правило, больше. И каждый состоит из малого числа представлений, отличается низким запасом либидо. В этом – залог победы над временем, о которой так мечтает параноид. Без застоя путь к победе лежит через сверхценную идею. Застой позволяет разбить время на осколки с помощью химеры-судьбы. Помимо этого, застой берет на себя основную работу по заземлению темпоральной тревоги, типичной для людей с сильным комплексом Хроноса. Зачем тревожиться о будущем или пересматривать прошлое, если всё предрешено и предсказано?

Фаталист чувствует себя петлей на ткани времени. Он демонстрирует абсолютную покорность судьбе, но эта покорность показная, пропитанная требовательным ожиданием сошествия Deus ex machina. Произнося «да будет воля Твоя», фаталист бессознательно декларирует иное: «Да будет воля Моя».

Вихри истории – лишь перенасыщенный раствор предпосылок. Достаточно одной песчинки, чтобы вызвать кристаллизацию, обрушить лавину роковых совпадений. Кто та песчинка? Фаталист. Он ощущает свою беспомощность перед потоком времени, но это – беспомощность избранного. Параноидный нарцисс обречен быть мессией. Он песчинка, но он та самая песчинка.

 
Мы прах. Мы явный прах.
В буквальном смысле пыль земли,
А также след в пыли…
Мы несравненный прах.
Мы важный пепел, знатная руда.
Какой, не правда ли, высокий стиль?
Мы пыль, но если мы не соль земли,
то кто же соль земли?9494
  Михаил Щербаков. Once in our lives


[Закрыть]
 

Параноидный нарцисс послушно играет роль, сценарий для которой расписан судьбой заранее; однако это он вдохновил судьбу. Без него осколки времени не соберутся в единую мозаику, случайности не сдетонируют, премьера не состоится. Подобно «герою нашего времени», нарцисс стоически идет под пули и покоряется судьбе, потому что знает – задолго до его рождения судьба покорилась ему. Играй со смертью, наслаждайся удачей, покоряй сердца и столицы. Ты сам знаешь, где и когда закатится твоя звезда. Это знание преследует тебя с первых шагов, с первых школьных тетрадей: «Sainte Hélène, petite île» – и дальше пустые листы.