Текст книги "Белое дело в России: 1917-1919 гг."

Бюро Северной армии в Киеве в своих политических прокламациях не упоминало теперь о «возрождении монархии», а декларировало «восстановление Единой, Неделимой Российской Державы» и «вооруженное сопротивление» ее противникам. Целью Северной армии считалось уже не создание армии, «альтернативной» Добровольческой, а только «предоставление возможности офицерам-северянам, ныне случайно находящимся на Украине, приложить свои силы к борьбе с большевизмом непосредственно в своем крае». Для этого предполагалась «возможно широкая вербовка людей… и планомерная их эвакуация в пункты сосредоточения войск Северной области».

Казалось, генерал Келлер нашел, наконец, свое место в общем фронте Белого движения. Сам он в частных беседах не отрекался от монархического лозунга. Новые подразделения получили благословение митрополита Киевского и Галицкого Антония (Храповицкого). Но хотя развернувшиеся на Украине драматические события и выдвинули Келлера на должность более высокую, чем командующий формирующейся армии, но одновременно они привели к трагическому завершению его военной биографии (61).

Ввиду очевидного поражения Германии и ее союзников и начавшегося вывода немецких и австро-венгерских войск, в политике Украинской Державы произошли серьезные перемены. 16 октября 1918 г. поверенный в делах австро-венгерского посольства сообщил об отсутствии «принципиальных возражений» против поиска украинским правительством «контактов с Антантой» и, более того, о желательности установления их одновременно с выводом немецких и австро-венгерских войск из Украины (62). Перемены назревали и во внутренней политике. Скоропадский еще 24 октября 1918 г., после своего возвращения из Берлина, где он встречался с Императором Вильгельмом II, начал сближение с социалистами. По требованию оппозиционного Украинского национального союза в состав правительства было введено пять социалистов-федералистов и было заявлено об усилении «самостийности». Но 14 ноября Гетман из-за очевидных опасений потерять власть, сотрудничая с социалистами-революционерами, неожиданно «сменил курс». Определенное значение имела обнаружившаяся связь немецкого командования с деятелями УНР и даже «московскими большевиками». Разуверившись в искренности немецкого командования, Гетман практически полностью заменил состав Совета министров, а председателем и, временно, министром земледелия стал бывший министр земледелия России в годы Первой мировой войны С.Н. Гербель (63).

Грамота «Гетмана всея Украины ко всем украинским гражданам и казакам» торжественно провозглашала окончание «кровопролитнейшей войны» и объявляла о предстоящей «сложной задаче создания основ новой жизни». «Водворение начал порядка и законности» на Украине, – Скоропадский не мог отрицать очевидное, – было достигнуто «при дружеском содействии Центральных Держав». Гетман не скрывал и оказываемой поддержки антибольшевистскому сопротивлению: «Отзывчиво относясь ко всем тем страданиям, которые переживала родная ей Великороссия, Украина всячески стремилась помочь своим братьям, оказывая им широкое гостеприимство и поддерживая всеми доступными ей средствами борьбу за водворение в России твердого государственного порядка».

«Но, – говорилось далее, – теперь перед нами новые государственные задачи». Если «Центральные державы» помогали суверенной, независимой Украине, то «державы согласия искони были друзьями прежнего великого единого Российского государства». Констатируя перемену внешнеполитического положения, Гетман отмечал новый статус и Украины, и всей России. Без колебаний «предрешалось» будущее государственное устройство: «На иных началах, на началах федеративных, должно быть воссоздано прежнее величие и сила Всероссийской Державы. В этой федерации Украине надлежит занять одно из первых мест, ибо от нее начались порядок и законность в стране, и в ее пределах впервые свободно вздохнули все униженные и угнетенные большевистским деспотизмом граждане бывшей России. От нее пошли дружба и единение со славным Всевеликим Доном и доблестными Кубанским и Терским казачествами. Первой надлежит выступить в деле создания Российской федерации, конечной целью которой явится восстановление Великой России». Именно федерация должна была обеспечить «экономическое и культурное преуспеяние всего украинского народа на прочных основаниях национально-государственной самобытности».

В развитие поставленных Гетманом перспектив должен был работать новый состав правительства. Сохранили свои должности Кистяковский (МВД), Ржепецкий (Министерство финансов) и Ю. В. Любинский (Министерство народного здравоохранения). Работавшие впоследствии в белых правительствах сенаторы В. В. Рейнбот и Г. В. Глинка заняли должности министра юстиции и министра продовольствия соответственно.

Обращение Совета министров, обнародованное в тот же день (15 ноября 1918 г.), определяло приоритетные задачи «нового курса», повторявшие в общих чертах основные положения политической программы Белого движения: «Работа над воссозданием Единой России на федеративных началах с сохранением за Украиной всех прав на развитие ее государственной и национальной самобытности», «сохранение и укрепление гражданского правопорядка на Украине, что достижимо лишь при условии ограждения Державы от анархии большевизма», «обнародование в срочном порядке закона о Державном Сейме и выборах в него на демократических началах». Если бы Державный Сейм удалось собрать до наступления петлюровцев, то в этом случае он мог бы законодательно закрепить самостоятельность Украины и полномочия Гетмана. Предполагалось также проведение «аграрной реформы», отмена хлебной монополии, восстановление железнодорожного транспорта и «охрана труда». Завершалось «обращение» призывом «забыть партийные и национальные разногласия. О монархической форме правления, как и в прежних официальных заявлениях и декларациях, ничего не говорилось (64).

Таким образом, «национально-государственная самобытность» в рамках «Российской федерации» – вот, по существу, тот итог, к которому подошла Украинская Держава после полугодового «суверенного» существования. Отказ от самостоятельной государственности, с одной стороны, подтверждал, что для режима Скоропадского и его политического окружения не существовало принципиальной невозможности эволюционировать в сторону признания «Единой России». С другой стороны, невозможен был и возврат к унитарному правлению, и даже предлагавшийся в 1919 г. вариант «областной автономии» для Украины был неприемлем. «Прошло время командовать из Петербурга – это мое глубокое убеждение», – говорил Скоропадский после подписания Грамоты. Сам Гербель в интервью украинской прессе определил «главнейшую задачу» правительства как «упорная и дружная работа над воссозданием Великой России», к чему он призывал все общественные группы и партии (65).

Факт отречения Скоропадского от «самостийности» и декларированное «ограждение от большевизма» стали для украинских левых «сигналом к восстанию». Действовавшая в подполье Директория во главе с Винниченко при поддержке социалистического Национального союза объявила о начале «всеукраинского народного восстания» против «изменника Скоропадского». Теперь любые повстанческие, противозаконные действия оправдывались с точки зрения «борьбы с антинародным режимом». В Харьковской, Полтавской, в правобережных губерниях началось формирование частей украинской республики, в Екатеринославской и Таврической губерниях развернулось движение Н.И. Махно. Гетман ничего не мог противопоставить Директории и «махновщине», поскольку кроме отрядов «державной варты» иных вооруженных сил у Гетмана не было. 20 ноября 1918 г. в Москве ЦК КП (б) У образовал Временное рабочее-крестьянское правительство Украины во главе с Ю. Пятаковым, и на Украинскую Державу начали наступление также части Красной армии (66).

В этой ситуации логичным и естественным становилось обращение Гетмана к победившей Антанте и к Добровольческой армии. Министр иностранных дел Г. Е. Афанасьев энергично призывал правительства Франции и Англии отправить свои войска на смену немецким и тем самым «спасти страну от анархии». Учитывая несомненный авторитет генерала Келлера среди военных, а также предполагая у него наличие контактов с Добрармией, Скоропадский 18 ноября 1918 г. «вручил» ему «общее командование всеми вооруженными силами, действующими на территории Украины».

Согласившись с предложением Скоропадского, граф тем не менее считал себя связанным не необходимостью защиты суверенной Державы, а прежде всего противодействием большевикам. В приказе от 19 ноября 1918 г. Келлер недвусмысленно заявил о едином антибольшевистском фронте: «В настоящее время идет работа по воссозданию Единой России, к чему стремятся Добровольческая, Донская, Южная, Северная и Астраханская армии, а ныне принимают участие и все вооруженные силы на территории Украины под моим начальством… все работающие против единения России посчитаются внутренними врагами, борьба с которыми для всех обязательна…» Над казармами офицерских дружин были подняты трехцветные национальные флаги, а офицеры надели российские погоны и национальные шевроны Добровольческой армии (67). Появление данного приказа было вызвано непродуманным объявлением в газете «Голос Клева» от 31 октября 1918 г. начальника Киевского Центра генерала Ломновского о «мобилизации всех офицеров на территории бывшей России» – на основании этого многие офицеры могли уклониться от исполнения приказов, исходящих от Келлера. Деникин отправил главе МИД Афанасьеву телеграмму, в которой указывалось, что «генералу Ломновскому, представителю Добровольческой армии в Киеве, приказано объединить управление всеми русскими добровольческими отрядами на Украине, причем ему вменяется в обязанность всемерно согласовать свои действия с интересами края, направляя все силы к борьбе с большевиками и не вмешиваясь во внутренние дела края». Приказ генерала Келлера от 19 ноября о едином антибольшевистском фронте вносил необходимую ясность в вопросы мобилизации военных кадров.

Полномочия Главнокомандующего определялись статьей 28-й «Положения о полевом управлении войск в военное время». Приказ Гетмана уточнял: «Всю территорию Украины объявляю театром военных действий, и потому все гражданские власти Украины подчиняются генералу графу Келлеру». Таким образом, можно говорить об установлении на Украине единоличной военной диктатуры в лице графа Келлера, что в целом соответствовало буквальному понимаю «Положения о полевом управлении». Теперь Келлер уже не испрашивал согласия у Деникина, а своей телеграммой от 18 ноября лишь «уведомлял» его о принятии «всей полноты военной и гражданской власти на Украине» «по настоянию общественных кругов, Гетмана Украины и его Правительства». За неповиновение своим распоряжениям генерал угрожал преданием уклоняющихся военно-полевому суду (приказ от 20 ноября 1918 г.). В беседе с донским послом генерал-майором А. В. Черячукиным Келлер заявлял: «Они (Гетман и Совет министров. – В.Ц.) думают, что я буду слушать все их глупости… Раз я назначен, я сам буду распоряжаться, а не ожидать, что они мне позволят и с чем согласятся». Ориентируясь на право создания Главнокомандующим высших структур гражданского управления, Келлер создал Совет Государственной («Державной») обороны, основой которого стало монархическое бюро Безака, при участии союза «Наша Родина» во главе с Акацатовым. Среди киевского офицерства стали раздаваться голоса о совершении переворота и замене Скоропадского Келлером (68).

Однако указание на «гражданские власти Украины» не означало подчинения Келлеру правительства и высших структур власти, а касалось лишь местных («гу-берниальных» и «побитовых») властей, что уточнял министр юстиции Рейнбот. Граф, однако, не смог принять подобных ограничений. Будучи убежденным сторонником единоличной власти и четкой субординации, 25 ноября 1918 г. Келлер заявил о своей отставке: «Могу приложить свои силы и положить свою голову только для создания великой, нераздельной, единой России, а не за отделение от России федеративного государства (в данном случае очевидно противоречивое понимание Келлером тезиса о «федерации». – В.Ц.)», «считаю, что без единой власти в настоящее время, когда восстание разгорается во всех губерниях, установить спокойствие в стране невозможно». Преемником Келлера стал генерал-лейтенант князь А. Н. Долгоруков, сразу же арестовавший генерала Ломновского под предлогом «антигетманской пропаганды». Данные действия только расстроили единство белого фронта, но и ему остановить разгоравшееся повстанческое движение не удалось (69).

20 ноября глава МИД Украины разослал телеграмму, в которой от имени правительства предлагалось созвать в Киеве 18 декабря конференцию «государств, образовавшихся на территории бывшей Российской Империи». На конференцию приглашались представители «правительств Дона, Кубани, Терека, Добровольческой Армии и Грузии… для обсуждения вопросов, связанных с восстановлением единства России и будущего существования ее». На обсуждение выносились два вопроса: «установление общего единообразного плана борьбы с большевизмом как на внешних границах, так и внутри государств и областей, участвующих в конференции», «установление общего основания для разрешения вопросов, касающихся отношения государственных единиц, участвующих в конференции: а) к нейтральным странам, б) к Державам Согласия, в) к Германии и к бывшим ее союзникам и г) ко всем вопросам, касающимся водворения порядка в остальных частях России и установления в ней прочной государственной власти». На предложение Афанасьева генерал Драгомиров ответил телеграммой от 16 ноября 1918 г. Генерал писал: «Разделяя необходимость совместного обсуждения вопросов, связанных с восстановлением единства России», командование Добрармии в то же время считает предпочтительным местом проведения конференции не Киев, а Екатеринодар или Симферополь, категорически отрицает возможность переговоров с делегацией Грузии (из-за ее «политики, крайне враждебной Единой России» – «Сочинский конфликт») и полагает недопустимым обсуждение каких-либо вопросов с другими державами, кроме стран Антанты (70).

В случае успешной реализации плана Гетмана можно было говорить о создании «антисоветского блока», имевшего определенные перспективы в условиях развития гражданской войны в России и очевидности намерений большевистского руководства осуществить идеи «мировой революции» сперва на пространстве бывшей Российской Империи, а затем и в сопредельных государствах (установление советской власти на Украине в начале 1919 г. рассматривалось Лениным и Троцким как необходимое условие для революций в Венгрии, Польше и Чехословакии). Конечно, для создания такого «блока» требовалось преодолеть существенные политические разногласия. Так, например, киевский отдел ВНЦ выдвигал более жесткие условия поддержки Гетмана со стороны Добрармии, считая необходимым полностью ликвидировать признаки суверенитета. «Если бы представилось необходимым и возможным занимать Малороссию (термин «Украина» ВНЦ не признавал. – В.Ц.) вооруженной силой (то есть войсками Добровольческой армии или Антанты. – В.Ц.), то этому должна предшествовать декларация, содержащая в себе указания, что край вновь присоединяется к России, что восстанавливается русская власть, русский государственный язык, трехцветный национальный флаг, а гражданское управление происходит через генерал-губернаторов впредь до окончания гражданской войны в России, установления порядка и Общероссийской Власти, которая передаст на рассмотрение Всероссийских Законодательных Учреждений вопрос о том или ином устройстве южнорусских областей».

План создания «антисоветского блока» на конфедеративных началах обсуждался Скоропадским с атаманом Красновым во время встречи 2 ноября, причем помимо Добрармии, Дона, Кубани, Терека, Украины и Грузии к сотрудничеству предполагалось привлечь также Польшу, Белоруссию, Финляндию и Сибирь (71).

Но все эти политические планы остались «на бумаге». Предлагавшаяся Гетманом конференция антибольшевистских «государственных единиц» Юга России не состоялась. Немногочисленные офицерские добровольческие дружины под командованием генерал-майора Л. Н. Кирпичева и Святополк-Мирского не смогли сдержать наступления войск Директории, и 14 декабря 1918 г. Киев вновь стал столицей Украинской Народной Республики. Генерал Келлер, надеявшийся вывести остатки боевых подразделений из окруженного Киева на соединение с Добровольческой армией, был убит петлюровцами. История Украинской Державы закончилась.

Одно из последних киевских донесений «Азбуки» отмечало: «Гетман совершенно бессилен, бросается от самостийности к федерации и обратно». Не исключалось и возобновление контактов с Национальным Союзом, и отказ от провозглашенного «нового курса». Последним, во многом решающим фактором, определившим судьбу «гетманщины», стал подписанный 13 декабря договор между германским командованием и Директорией о «нейтралитете». Более того, солдатские комитеты и советы, создаваемые в немецких воинских частях под влиянием начавшейся в Германии революции, явочным порядком заключали «перемирия» с петлюровскими и советскими войсками.

14 декабря 1918 г., всего лишь месяц спустя после формально провозглашенного объединения с Белым движением, Скоропадский отказался от власти, подписав Грамоту об отречении. Сугубо эмоциональный акт не содержал указаний на правопреемственность власти: «Я, Гетман всея Украины, в течение семи с половиной месяцев все силы свои клал на то, чтобы вывести страну из того тяжелого положения, в котором она находится. Бог не дал мне сил справиться с этой задачей. Ныне, ввиду создавшихся условий, руководствуясь исключительно благами Украины, я от власти отрекаюсь».

Решать вопросы преемственности пришлось Совету министров. Последним своим постановлением, «обсудив требование Директории, Совет министров постановил сложить полномочия и передать власть Директории».

Специфическая роль Украинской Державы в истории антибольшевистского сопротивления заключалась главным образом в создании условий для формирования общественно-политических и военных структур, связанных с южнорусским Белым движением. Могла ли стать гетманская Украина центром «борьбы с большевизмом», подобным Добровольческой армии или казачьим областям? Однозначно ответить на данный вопрос трудно. Можно лишь отметить, что до середины ноября 1918 г. никакого формального взаимодействия между Алексеевым, Деникиным и Скоропадским не было. Единственным фактом стало обращение Деникина по поводу ареста немецкими властями полковника Ряснянского, объезжавшего с нелегальной инспекционной поездкой добровольческие Центры на Украине. Одной из главных причин отсутствия сотрудничества Добрармии с Гетманом было, помимо «самостийности» и «германофильства», наличие договорных отношений Украины не только с Германией, но и с Советской Россией. Получалось, что Гетман де-юре, на уровне послов, признал советскую власть, с которой велась непримиримая вооруженная борьба, и сотрудничал с государствами Четверного Союза, против которых с 1914 г. шла «Вторая Отечественная война» и любое соглашение с которыми считалось «страшным предательством» интересов России и воли отрекшегося Императора. Украина признавала РСФСР субъектом международного права в условиях изоляции «большевистского режима» и, одновременно, в ожидании международного признания Белого движения. Все это, с точки зрения командования Добрармии, свидетельствовало о политической «беспринципности» «гетманщины». Даже возврат к дореволюционному законодательству и лозунги восстановления монархии не меняли сути отношения к Скоропадскому. Лишь после 15 ноября открывались перспективы сотрудничества. Но для этого, очевидно, нужна была не только «смена курса», но и «смена лидера». Вполне возможно, что в случае признания графа Келлера «военным диктатором» сотрудничество с Добровольческой армией стало бы прочнее. Но этого не произошло. Задержки в политической «эволюции» оказались для режима Скоропадского роковыми.

* * *

1. Врангель П.Н. Записки, ч. 1. // В кн.: Белое дело. Летопись белой борьбы, т. V. Берлин, 1926, с. 62; Царинный А. Украинское движение. Берлин, 1925, с. 129–130.

2. Андриевский В. 3 мынулого. Берлин, 1921, часть 2, с. 114–115; Царинный А. Указ, соч., с. 109–110; Безместъев Ю.В. Россия в XX веке. Нью-Йорк, 1990, с. 164–165.

3. ГА РФ. Ф. 446. Оп. 1. Д. 14. Лл. 60–60 об.; Ф. 6396. Оп. 1. Д. 41. Лл. 1–2; Из истории национальной политики Временного правительства // Красный архив, 1928, т. 5, с. 49–55.

4. Дорошенко Д. И. Война и революция на Украине // Историк и современник, кн. IV. Берлин, 1923, с. 193–195; кн. V. Берлин, 1924, с. 77–78.

5. Якушев И. А. Очерки областного движения в Сибири // Вольная Сибирь. Прага, т. 3, 1928, с. 16.

6. Киевская мысль. Киев, № 20, 8 марта (23 февраля) 1918 г.; № 24, 13 марта (28 февраля) 1918 г.; Правда. Москва, № 84, 30 апреля 1918 г.; Красная Армия. Москва, № 6, 17 мая 1918 г.

7. Годы смут и надежд. 1917–1919. Монреаль, 1981, с. 75.

8. Освободительная война украинского народа против немецких оккупантов. Документы и материалы, 1937, с. 28–35.

9. Э.Г. фон Валь. Значение и роль Украины в вопросе освобождения России от большевиков на основании опыта 1918–1920 гг. Таллин, 1937, с. 17–18.

10. Крестьянское движение в 1917 г. Центрархив, 1927, с. 234.

11. Царинный А. Указ, соч., с. 125–126.

12. Там же, с. 127–128; Дикий А. Неизвращенная история Украины-Руси. Нью-Йорк, 1961, т. 2, с. 145–146.

13. ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 146. Лл. 1—33; Словцов Р. Гетман Скоропадский и немцы // Последние новости. Париж, № 5786, 26 января 1937 г.; Дикий А. Указ, соч., с. 154–157.

14. ГА РФ. Ф. Varia. Оп. 1. Д. 127. Лл. 8-10.

15. Гольденвейзер А. А. Из киевских воспоминаний // Архив русской революции,

т. VI. Берлин, 1922; Блакитный Ж. Роковые ошибки гетманского правительства на Украине (1918 г.). Константинополь, 1921, с. 8–9, 11–13; Могилянский Н.М. Трагедия Украины (Из пережитого в Киеве в 1918 г.) // Архив русской революции, т. XI. Берлин, 1923, с. 95–97.

16. Чубинский М.П. На Дону (Из воспоминаний обер-прокурора) // Донская летопись, № 1, 1923, с. 137–138; Державный Вестник, № 24, 19 июля 1918 г.

17. Черячукин А. В. Донские делегации на Украину и в Берлин в 1918–1919 гг. // Донская летопись, № 3. Белград, 1924, с. 165–166, 173, 191–193; ГА РФ. Ф. 446. Оп. 1. Д. 14. Лл. 13–14.

18. ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 1. Д. 14. Лл. 11–12.

19. Дикий А. Указ, соч., с. 159–161; ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 470. Лл. 15–20; Ф. 446. Оп. 1. Д. 14. Лл. 12–13.

20. Б. Аграрный вопрос на юге России в 1918—20-е гг. // Крестьянская Россия. Прага, 1922. Вып. 1. С. 87–88, 95–97; Киевская мысль. Киев, № 174, 21 октября 1918 г.; Державный Вестник. Киев, № 8, 31 мая 1918 г.; № 17, 19 июня 1918 г.; № 52, 18 октября 1918 г.

21. Дневник П. Н. Милюкова. 1918 год // БФРЗ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 30. Лл. 28, 30–31, 54.

22. БФРЗ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 9. Лл. 5–5 об.; Гетман Скоропадский и немцы // Последние новости. Париж, № 5786, 26 января 1937 г.

23. ГА РФ. Ф. 6611. Оп. 1. Д. 1. Лл. 385–390; Дневник П.Н. Милюкова. 1918 год // БФРЗ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 30. Л. 191.

24. Мякотин В. А. Из недалекого прошлого // На чужой стороне, кн. V. Прага, 1924; ГА РФ. Ф. 6396. Оп. 1. Д. 93. Лл. 12 об. – 13.

25. ГА РФ. Ф. 446. Оп. 1. Д. 14. Лл. 55–55 об.

26. Бортневский В. Г. К истории осведомительной организации «Азбука» // Русское прошлое, № 4, 1993, с. 162–165.

27. ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 606. Лл. 5, 33; Шульгин В. В. «Азбука» // Последний очевидец: Мемуары. Очерки. Сны. М., с. 501–507; Бортневский В. Г. К истории осведомительной организации «Азбука» // Русское Прошлое, № 4, 1993, с. 163.

28. ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 607. Лл. 44–44 об.

29. РГВА. Ф. 40238. Оп. 2. Д. 34. Лл. 7–7 об.

30. Последние новости. Киев, № 5215, 30 (7) сентября 1918 г.; ГА РФ. Ф. 5881. Оп.

2. Д. 789. Л. 3. Следует отметить, что если о царских министрах были отслужены панихиды, то в отношении Государя и Царской Семьи киевское духовенство служило молебны, не считая возможным служить панихиды (сведения об их судьбе в советской прессе не представлялись достоверными).

31. Безак Ф.Н. Воспоминания о Киеве и о гетманском перевороте // Верная Гвардия. М., 2008, с. 418–419; Мосолов А. А. При дворе последнего Императора. СПб., 1992, с. 245–246; ГА РФ. Ф. 446. Оп. 1. Д. 14. Лл. 36–36 об.

32. Гурко А. И. Из Петрограда через Москву, Париж и Лондон в Одессу // Архив русской революции, т. XV. Берлин, 1924, с. 31–32.

33. ГА РФ. Ф. 5913. Оп. 1. Д. 144. Л. 1–1 об.; Ф. 5881. Оп. 2. Д. 789. Л. 4.

34. Гурко А. И. Указ, соч., с. 32.

35. Э.Г. фон Валь. Значение и роль Украины в вопросе освобождения России от большевиков на основании опыта 1918–1920 гг. Таллин, 1937, с. 35–36, 55–56.

36. ГА РФ. Ф. 446. Оп. 1. Лл. 10–11; Каклюгин К.П. Донской атаман Краснов и его время // Донская летопись. № 3. Белград, 1924, с. 92–93.

37. Мельгунов С.П. Судьба Императора Николая II после отречения. Париж, 1951. С. 303; РГВА. Ф. 40238. Оп. 2. Д. 34. Лл. 20–20 об.

38. ГА РФ. Ф. 446. Оп. 1. Д. 14. Л. 3; Ф. 5881. Оп. 2. Д. 606. Лл. 10–12.

39. Гетман Скоропадский и немцы // Последние новости. Париж, № 5786, 26 января 1937 г.

40. Документы германского посла в Москве Мирбаха // Вопросы истории, № 9, 1971, с. 124–129; Мельгунов С.П. Немцы в Москве. 1918 г. // Голос минувшего на чужой стороне, № 1. Париж, 1926, с. 166–168; Дневник П.Н. Милюкова. 1918 год //

БФРЗ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 30. Лл. 56–57; Милюков 77. Н. Мои сношения с генералом Алексеевым // Последние новости (Париж), 3 апреля 1924 г., 6 апреля 1924 г.; Красная книга ВЧК. М., 1920, т. 1, с. 187–189.

41. ГА РФ. Ф. 5881. Он. 2. Д. 245. Лл. 7–8; Д. 255. Лл. 229–230.

42. Деятельность Таганрогского Центра // Белый Архив. Т. 2–3. Париж, 1928, с. 135; РГВА. Ф. 40238. Оп. 1. Д. 1. Лл. 12–14.

43. РГВА. Ф. 40238. Оп. 1. Д. 5. Лл. 6, 15 об.; ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 754. Лл. 58–73; 134–135.

44. РГВА. Ф. 40238. Оп. 1. Д. 5. Лл. 16 об. – 17, 40–42; Д. 15. Лл. 1–3; Гурко В. Указ, соч., с. 46–47.

45. РГВА. Ф. 40238. Оп. 1. Д. 1. Л. 15 об.; ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 535. Лл. 13–14, 29–30, 33–36, 39, 67.

46. Залесский 77. Южная армия (Краткий исторический очерк) // Донская летопись. Белград, № 3, 1924, С. 235; ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Лл. 10–11.

47. Шинкаренко Н.В. Вечер в Оргееве // Донская волна. Ростов-на-Дону, 1919, № 2 (30), с. 6–7.

48. ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 754. Лл. 89–90; Э.Г. фон Валь. Значение и роль Украины в вопросе освобождения России от большевиков на основании опыта 1918–1920 гг. Таллин, 1937, с. 40; Казанович Б. Поездка из Добровольческой Армии в «Красную Москву» // Архив русской революции. Т. VII. Берлин, 1922, С. 201–202.

49. ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 754. Лл. 93–95.

50. Деникин А. И. Очерки русской смуты, т. 3, с. 255–256.

51. Деникин А. И. Очерки русской смуты, т. 3, с. 124–125; ГА РФ. Ф. 7030. Оп. 2. Д. 172. Лл. 14–16.

52. ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 789. Лл. 8–9. Д. 790. Л. 43; Гершельман А. С. В рядах Добровольческой Северо-Западной армии. Вооруженная борьба с III Интернационалом. 1919 год (Военно-историческая библиотека «Военной Были», № 3 (20), I ч.). М., 1997, с. 4.

53. Деникин А. И. Очерки русской смуты, т. 3, с. 125.

54. ГА РФ. Ф. 7030. Оп. 2. Д. 172. Л. 38.

55. ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 607. Лл. 45–47; Д. 245. Лл. 5, 7–8; Д. 606. Лл. 10–11; Деникин А. И. Очерки русской смуты, т. 3, с. 119–121.

56. Залесский 77. Указ, соч., с. 232, 257, 259; Г. Лейхтенбергский. Как начиналась «Южная армия». // Архив русской революции. Берлин, 1923, с. 180–181; Алексеев В. Гражданская война в ЦЧО. Воронеж, 1930, с. 34, 38.

57. ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 789. Лл. 9, 12; Д. 790. Лл. 43, 162.

58. Деникин А. И. Указ, соч., т. 3, с. 121, 256.

59. РГВА. Ф. 40238. Оп. 1. Д. 15. Л. 41 об.; БФРЗ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 9. Л. 17.

60. ГА РФ. Ф. 446. Оп. 1. Д. 16. Лл. 2–3.

61. ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 754. Лл. 95, 156–157; Ф. 5936. Оп. 1. Д. 257. Лл. 4–4 об.; БФРЗ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 9. Лл. 1–2 об.; Нова Рада. Киев, № 5, 28 декабря 1918 г.; Кислицын В. А. В огне гражданской войны. Харбин, 1936, с. 9—12.

62. Гетман Скоропадский и немцы // Последние новости. Париж, № 5786, 26 января 1937 г.

63. Дикий А. Указ, соч., с. 166–169; ГА РФ. Ф. 446. Оп. 1. Д. 14. Лл. 18–19; 51–52.

64. БФРЗ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 9. Лл. 9-11; ГА РФ. Ф. 446. Оп. 1. Д. 14. Л. 55.

65. ГА РФ. Ф. 446. Оп. 1. Д. 14. Лл. 25–26; Д. 16. Лл. 3 об. – 4; Голос Киева. Киев, № 157, 17 ноября 1918 г.

66. На Украине. Повстанчество и анархическое движение. Буэнос-Айрес, 1922, с. 10–12.

67. ГА РФ. Ф. 446. Оп. 1. Д. 16. Лл. 1 об. – 2.

68. ГА РФ. Ф. 446. Оп. 1. Д. 16. Лл. 3 об. – 4; Трубецкой Е.Н. Из путевых заметок беженца // Архив русской революции. Берлин, 1926, т. XVIII, с. 146–147.

69. Наш путь. Киев, № 1, 19 ноября 1918 г.; № 3, 21 ноября 1918 г.; Последние новости. Киев, № 5317, 20 ноября 1918 г.; Черячукин А. В. Донские делегации на Украину и в Берлин в 1918–1919 гг. // Донская летопись, № 3. Белград, 1924, с. 214.

70. ГА РФ. Ф. 446. Оп. 1. Д. 14. Лл. 12–12 об.; Д. 16. Лл. 4–4 об.; Переписка белых вождей и пр. документы // Белый архив, т. 2–3. Париж, 1928, с. 191.

71. БФРЗ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 9. Л. 12; Черячукин А. В. Донские делегации на Украину и в Берлин в 1918–1919 гг. // Донская летопись, № 3. Белград, 1924, с. 209–210.