Текст книги "Зачетная алхимия. Разозлить дракона"

Глава 13

Постучалась в дверь и, услышав «да!» дракона, толкнула створку. М-да… этого я точно не ожидала увидеть.

Точнее, этих… Гадов! Конкурентов несчастных, которые пытались увести у меня сейчас из-под носа даже не парня, а целого научного руководителя! Причем ладно бы старалась одна Скроу. Ну на худой конец Элай. Нет! Демон и вампир от девушек ничуть не отставали и пытались впечатлить собой законника. Только декольте, как у драконицы и двуликой, у них, увы, не было, и парни напирали на то, на что и советовал с утра Рохт, – на знания.

– Офицер, только вы можете войти, – заламывая руки и поворачиваясь в самом выгодном ракурсе, с придыханием протянула Скроу, – в отчаянное положение бедной девушки, которая лишилась своего наставника за несколько месяцев до защиты диплома!

– Мы обе лишились, – вторила чешуйчатой Элай.

Правда, в отличие от даконицы, двуликая пустила в ход не свои формы, а содержание: оборотница давила на жалость. Она смотрела таким молящим взглядом на законника, словно он мог как минимум спасти ее от смерти.

Скроу тут же оттеснила (не без усилий) конкурентку и, призывно кусая губы, выдохнула:

– Господин Рохт, помогите мне с написанием диплома! Станьте моим руководителем.

– А мне и помогать с написанием не надо, – тут же возразил Ферр, – у меня практическая часть уже готова. И теория черновик. Там только вашу фамилию поставить на титульном листе: без руководителя до защиты не допускают.

После этих слов драконица посмотрела на рогатого как на заклятого врага. Еще бы! Она не ожидала, что демон так лихо попробует отбить у нее Рохта.

– У меня тоже диплом почти готов, – вклинился вампир. – А что не готово, я сам сделаю. Вы только покураторствуйте! Я ради этого на все готов!

– А на все – это на что? – уточнил дракон, окидывая ушлых адептов взглядом.

– Даже жениться! – горячо выпалил Нокс.

Бровь Рохта взлетела в изумлении от подобной наглости. А клыкастый, видимо, этого и добивался. Я, конечно, не чувствовала, что делает вампир, но могла поспорить на свою счастливую реторту, что сейчас он подхватил эмоции Рохта, усилил их, разворачивая на полную в свою сторону и добавляя расположения и симпатии к своей персоне.

Что ж, как говорится, в борьбе за диплом все средства хороши.

Но то ли дара эмпатии у красноглазика не хватило, то ли врожденное драконье упрямство было сильнее, но вместо того, чтобы обратить все свое вниманияе на Нокса, законник посмотрел на меня и уточнил:

– А вы адептка Страйкер, тоже в очередь за дипломом?

– За совестью, – выпалила я. – Хочу сдать свою. – И посмотрела на напрочь бессовестных одногруппников, которые ее уже, видимо, где-то удачно пристроили. – А еще хотела сказать, что на сегодня мы работу в лаборатории закончи…

Договорить я не успела, раздался стук в дверь, и Рохт, глянув на хроносы, удовлетворенно заключил:

– А вот и последний… – А затем громче, так чтобы и с той стороны створки, в коридоре, услышали, произнес: – Входите, Лирин!

Эльф переступил порог кабинета дракона озадаченным. И как только увидел нас, кажется, все понял и помрачнел.

– И давно вы тут? – спросил он всех и никого конкретно, а потом сам же и ответил: – Дайте догадаюсь: как только засадили меня за написание отчета!

– Тебе с такими дедуктивными навыками не в алхимики. А в дознаватели, – фыркнула ничуть не смутившаяся Скроу.

Колокольчик хотел ей ответить и даже воздуха в грудь набрал, но Рохт его перебил:

– Я же еще утром предупредил, что возьму на себя не только кураторство, но и руководство над вашими дипломами. Зачем вы устроили это представление? – И поочередно посмотрел каждому из нас в глаза и только в глаза, как Скроу ни пыталась вместо очей продемонстрировать два своих высших образования в декольте.

– Потому что вы один, а нас много, – признался за всех разом вампир. – И вас на всех нас может не хватить… А лично мне не хочется вылететь из академии из-за того, что нет допуска к защите. А тот – по причине отсутствия научного руководителя.

– И если вылетишь, возвращать академии сумму за все годы обучения, – добавила Элай. – А у меня таких денег нет.

– А ждать год до следующей защиты – не факт, что ректор пойдет навстречу и даст академический отпуск… – закончил Феррин. – Вот мы и подошли к вопросу приобретен… – Рогатый закашлялся и поправился: – Поиска наставника максимально ответственно.

Рохт на это заявление побарабанил пальцами по столу. Задумался.

– Значит, так, ответственные мои. Времени свободного у меня не так много. А у вас, я смотрю, навалом. Поэтому предлагаю обмен. Ваше время на мою помощь как научного руководителя.

– Что нужно делать? – тут же с готовностью уточнил сообразительный Нокс.

– Вам – отсортировать дела в архиве. Вот пропуск, – с этими словами на стол легла бумага с печатью, в которой стояло имя демона.

И только тут стало понятно: дракон все предугадал! Ну… гад чешуйчатый!

– Но… Как? – начал было клыкастый, который, видимо, мыслил, как и я.

– Это часть моей работы – предугадывать поступки других, – усмехнулся Рохт и добавил: – Жду завтра черновик вашей работы. Отдадите мне его после лекции, я посмотрю, нужно ли что-то дополнить или изменить…

– Спасибо! – Нокс просиял и, взяв со стола листок, умчался в архив.

Феррину достался склад вещдоков. Скроу – подшивка допросных листов. Мне – сортировка криминалистических отчетов… что выпало Элай и Колольчику, я так и не узнала – ушла в указанном направлении.

Вот только когда я вернулась в лабораторию и подошла к железному шкафу, то выяснилось, что отчеты в полном, нет, не так – в ИДЕАЛЬНОМ порядке.

Это что, получается, отправка моих одногруппников в разные отделы была отводом глаз? Только для чего?

Этот вопрос я и задала Рохту, который вошел в пустую лабораторию спустя четверть часа.

– Ты же просила прочесть заключение о лунной пыли от нашего штатного алхимика-криминалиста. Так вот, у тебя сейчас есть возможность взглянуть не только на отчет нашего эксперта, но и на него самого. А еще – самой провести анализ этого порошка.

– Как ты достал его? Взял его из улик? – уточнила я.

– Не совсем. Скажем так, прежде чем сдать тот сверток, который твой брат столь любезно положил в мой карман, я отсыпал пару крупиц на всякий случай. И вот случай настал.

С этими словами Рохт положил на стол передо мной маленькую, сложенную многажды бумажку и рядом с ней, на самый край стола, листы. Видимо, последние были результатами анализа, проводимого криминалистом до меня.

Я заинтересованно протянула руку к бумажной скрутке и нечаянно задела отчет. Бумага разлетелась по полу, и я, торопливо вернув образец лунной пыли на место, поспешила собрать листы.

Рохт тоже наклонился, помогая мне. Но одна бумаженция так неудачно спланировала, что залетела под шкаф. Я, и так стоявшая на коленках, недолго думая, в такой позе и поползла за беглянкой. Благо было-то два шага до шкафа.

– Вот ты где! – выдохнула я, дотянувшись до листа.

И низверженные меня дернули в этот момент обернуться на Рохта! Дракон замер в позе: одно колено на полу, вторая нога согнута, явно планировал подняться – и неотрывно смотрел на меня.

И его взгляд был каким-то слишком внимательным, даже сказала бы, доскональным, как пограничный досмотр. Я буквально физически почувствовала его прикосновения к щиколоткам, икрам, зад… бедрам!

С учетом того, что я сейчас была в позе кошечки – не игривой, потягивающейся, а пытающейся достать лапой что-то из-под шкафа, – моя пятая точка была самой выдающейся частью. Еще и обтянутой облегающими форменными штанами.

Рохт, поняв, что его уличили, сглотнул, кашлянул в кулак и неожиданно попросил:

– Ты не могла бы надеть халат?

– Прямо сейчас? – уточнила я, подтягивая к себе злополучный лист.

– Да… – выдохнул дракон, потом, поняв, что сказал, возразил сам себе: – Нет. В смысле, когда поднимешься с пола… И да, кажется, тебе форма маловата, – как-то глухо, с рычащими нотками отозвался дракон. А затем встал, протянул мне руку, чтобы помочь подняться, и предложил: – Не хочешь ее поменять?

Я, как раз вставшая на ноги, хотела было возмутиться, что, вообще-то, и эту-то с трудом на складе нашли. Но произнесла другое:

– Она меня устраивает.

– А меня нет, – глухо ответила Рохт. – Причем с самого утра.

– Да? Не заметно, – я хмыкнула, сложив руки на груди.

– Я старался ее игнорировать, – признался ящерюга.

– А что тебе мешает сделать это и сейчас? – Я вскинула бровь.

– Отсутствие терпения, – вдруг признался дракон. – Оно у меня закончилось.

И после этих слов лично пошел за злополучным халатом.

– Так-то лучше, – после того как я застегнула последнюю пуговицу на принесенной одежде, с облегчением выдохнул Рохт. И это меня взбесило. Вот не знаю почему. Но аж до самых печенок. Не хочет он смотреть на соблазнительную меня. На Скроу – так пожалуйста, а тут…

Сама не заметила, как пальцы расстегнули только что застегнутую верхнюю пуговичку, потом еще одну… а я сама сделала шаг к Рохту и с придыханием произнесла:

– Лучше?

– Хелл… я не из железа, – вдруг произнес дракон и…

До этого меня ни разу не подхватывал вихрь. Так, чтобы миг – и ноги оторвались от земли, тело взмыло в воздухе, а голова закружилась.

Сильные руки подхватили меня под ягодицы. Поворот. Секунда невесомости, и я оказалась сидящей на краю высокого алхимического стола. А Рохт рядом. Целиком. Весь. Его широкие ладони медленно скользнули вдоль моей спины вниз, к бедрам, сжимая и массируя их. Мужские пальцы ласкали меня, то едва касаясь, словно намекая на свои (или мои?) желания, то неистово сминая и вызывая тем дрожь возбуждения.

Мой взгляд был прикован к Рохту, и я тонула в его потемневшем, полном голода взгляде.

И я потянулась ему навстречу всей собой: телом, руками, губами, чтобы наконец утонуть. В самом умопомрачительном из поцелуев, которые со мной случались.

Я чувствовала, как настойчивый язык раздвигает мои губы, касаясь, проникая, завоевывая. А мужские пальцы ниже творили то же самое. Если бы не ткань брюк и нижнего белья… Но даже через них я ощущала, как пальцы дракона ласкали чувствительные точки, иногда «случайно» задевая их. Моя реакция становилась все более острой, несдержанной. В какой миг мои ногти впились в обнажённое мужское плечо? И демоны дери, в какой момент оно стало обнаженным? Это все я?

И почему форменная офицерская куртка на мне расстегнута до самой последней пуговички, как и рубашка… Хотя… какая разница! Если мне так хорошо, особенно о-о-о-о… да… Вот теперь точно особенно. Когда Рохт чуть надавил там, внизу, заставив меня обхватить его талию ногами, прижиматься сильнее, выгибаясь в спине. Я пыталась сдержать себя. Бесполезно. Сумасшествие рук и губ было сильнее. И чем более яркой была моя реакция на поцелуи, тем более удовлетворенным выглядел Рохт.

А мне казалось мало. С каждым скольжением, прикосновением его пальцев я становилась все более опустошенной, голодной, неудовлетворенной. Я решила не оставаться в долгу и потерлась об обнаженную мужскую грудь своей, скованной лишь ажурной тканью нижнего белья, усиливая удовольствие.

Рохт горячо выдохнул на мою ключицу и жадно поцеловал ее.

– Хелл, еще немного, и я не смогу остановиться… – почти прорычал дракон.

– Ты еще можешь? – Я сглотнула, словно мое горло сковала жажда. – Я – уже точно нет.

Признание слетело с моих губ. Правда. Как легко, приятно и жизненно необходимо ее оказалось произносить. Я хотела этого дракона. Здесь. Сейчас. До безумия. Как и он меня.

Рохт начал наклоняться надо мной, а я – медленно опускаться спиной на стол, когда дракон выдохнул:

– Я тебя…

Договорить он не успел. Раздался звук ударившегося о кафель стекла. А в следующий миг все заволокло едким дымом.

Вот лысый тролль! Кажется, в порыве страсти мы опрокинули флакон с концентрированной кислотой. Дыхание вмиг перехватило, а я, оттолкнув Рохта, спрыгнула со стола и помчалась к вытяжному шкафу.

Загудели вентиляторные винты, засасывая в трубу ядовитые пары. Минут через пять в лаборатории о происшествии напоминала лишь небольшая выцветшая клякса на плитке. Кислота оказалась забористой и съела краску узора. Но если не приглядываться… А особенно – поставить на это место стул… То ничего и не заметно. Почти.

Разбившийся флакон сделал свое коварное дело. Жаль, что поцелуев Рохта хотеться не перестало. Только сейчас здравый смысл все же взял власть над эмоциями, и я, спешно застегивая пуговицы на рубашке, спохватилась и спросила:

– А криминалист не вернется?

– Нет, у него выходной. Он домой пошел, – как ни в чем не бывало ответил Рохт.

А я поняла, что гном мог бы и не приходить, только один ушлый дракон решил устроить нам всем проверку. На знания и на вшивость.

– Так это был… – кровожадно начала я, наступая на ящерюгу. Тот даже (невиданное дело!) попятился.

– Хелл, зато теперь я убедился, что выбрал лучшего алхимика… – подняв руки в жесте «сдаюсь», ответил законник.

И только тут я поняла, что держу в руке, готовая швырнуть в наглую драконью морду, не абы что, а точно такой же флакончик, как и тот, который недавно разбился.

Осознала. Прониклась. И пока это происходило, мужская рука осторожно взяла стеклянную бутылочку из моих рук и аккуратно, как готовый вот-вот взорваться разрывной артефакт, положила на стол.

– Успокоилась? – уточнил Рохт.

– Да. Но придушить тебя все равно хочется.

– Значит, я тебе небезразличен. Это уже хорошо.

– А будет еще лучше, когда я прочту отчет криминалиста. Он показался мне толковым гномом. Навряд ли что-то упустил при анализе порошка, – ответила я, стараясь скрыть за резкой сменой разговора свое смятение.

Дракон тоже кашлянул в кулак, явно чувствуя неловкость, и протянул мне папку с отчетом. Я открыла ее и вчиталась в строки аккуратных, чуть пузатеньких литер, выведенных с наклоном.

Содержание было под стать почерку гнома: обстоятельное и подробное. Эксперт отметил и высокую степень очистки, и уровень кристаллизации, и оборудование, на котором это вещество могло быть синтезировано. Явно требовалась лаборатория. И не какой-нибудь подвал со стенами, покрытыми плесенью. А еще гном упомянул главное: где бы ни было синтезировано это вещество, народу там должно быть мало. Потому как дым, который будет валить из трубы при приготовлении лунной пыли, можно распознать даже невооруженным глазом: уж больно характерный у него оттенок – ядовито-синий.

Сомневаться не прихолилось: криминалист выполнил свою работу на совесть. Но все равно стоило перепроверить. Хотя я уже заранее была уверена: ничего нового не найду. И потому, словно оттягивая момент, я вернулась взглядом к докладу…

Рохт же все это время неотрывно смотрел на меня. Я чувствовала его взгляд, хотя сидела к дракону спиной в комнате, воздух которой был пропитан запахами химических реактивов и напряжённого ожидания.

Мой взгляд все скользил и скользил по страницам, словно магнитом притягиваясь к каждой детали отчета. Первые абзацы были заполнены описаниями методологии, используемой алхимиком. И я их пропустила, уже зная: ничего интересного.

Алхимические формулы… Не то… Условия синтеза… Кристаллизация… Дымность… Я чувствовала, как мой разум напрягался, представляя воочию сложные процессы взаимодействия молекул. Каждый шаг, каждая деталь… Как бы я организовала этот процесс. В большом городе. На виду у всех, но чтобы никто не заметил. Где бы разместила лабораторию. Варила бы сама или нашла кого-то…

Время, казалось, замедлилось. Отчет ожил в моих руках, где каждая страница подкидывала головоломку.

– Хелл? – голос Рохта заставил меня отвлечься. – Нашла что-нибудь?

– А?! Да… Нет… – я слегка растерялась. – Просто задумалась.

– О чем?

Рохт впился в меня взглядом, и я неожиданно сама для себя призналась:

– О том, как можно организовать в столице такое производство под носом у дознавателей.

– И как? – заинтересовался ящерюга и подался вперед, ко мне.

– Знаешь, похоже, плохой из меня законник, – я попыталась отшутиться.

– Почему? – спросил Рохт.

И я поняла, что этому дракону нужно на законодательном уровне запретить на меня так смотреть. Потому что под его взглядом мой мозг отказывался мыслить трезво и расчетливо. Иначе с чего бы я выпалила:

– Потому что я начала мыслить как преступник.

– Тогда из тебя выйдет отличный криминалист. Потому что он и должен так мыслить, – выдохнул Рохт и уточнил: – И до чего ты додумалась?

– Да ни до чего хорошего. – Я пожала плечами. – Поэтому придется перепроверить результаты анализов твоего эксперта.

Для начала я разделила образец пыли, принесенной Рохтом, на три части. Одну из них сразу же отложила как контрольную, а две другие взяла для анализа – качественного и количественного.

В первом случае, использовав возгонку с применением ускоряющих чар, разделила вещество на фракции. Возгонка никогда не была быстрым процессом, даже если все этапы катализировать заклинаниями. За то время, что я проводила разделение вещества на составляющие, Рохт успел сходить за кофе и бутербродами, проверить, как выполнили его задание остальные адепты, и отпустить их домой, благо лекций сегодня в расписании не стояло.

Когда же в колбах конденсировались простые вещества, входившие в состав пыли, я, используя заклинания хроматографии, алхимического воспламенения и спектроскопического анализа, начала определение простых веществ, входивших в состав пыли.

Увы, примесей не обнаружилось. Почему увы? Потому что по ним можно было бы судить о том, что было рядом: пыль, витавшая в воздухе лаборатории, где синтезировали дурман, могла быть специфической и подсказать о месте происхождения… но нет. Кто бы ни приготовил эту гадость, он был мастером, а не подмастерьем.

Все в точности как в отчете гнома.

То же самое показал и количественный отчет. Невероятная чистота и высочайшая концентрация. Всего унция пыли могла вырубить дракона в его крылатой ипостаси.

«Крепкая зараза… – подумала я. – Это какой же ядреный дым должен был валить из трубы лаборатории. Такой ничем не замаскируешь. Разве что… смешать с другим цветом и получить третий!» – осенило меня. Ну конечно.

Хочешь что-то спрятать – положи на самое видное место. Хочешь, чтобы характерный дым из трубы не увидели, – закрась его…

Так, с чем можно смешать синий, чтобы он выглядел безобидным? Красные пары – нет, лиловый будет заметен. А если с желтым, что так типичен для недогоревшей серы…

Я лихорадочно схватила лист бумаги и начала записывать карандашом расчеты. Если плотность паров, выделяющихся при варке пыли, была меньше плотности воздуха, а потому столб дыма поднимался ввысь, то прибавленные к нему молекулы газообразной серы были гораздо тяжелее, и мы получали зеленоватый, стелившийся по земле, а лучше – по воде туман.

– Есть в городе фабрика, размещенная рядом с рекой? – Я обернулась к Рохту.

– Фабрика? Да там целый район. На западе столицы протекает Ройн. Воды холодные, но глубина русла позволяет даже судам проходить.

– Это то, что нам нужно! – воодушевилась я.

– Поясни, – не понял дракон.

И я вкратце рассказала ему о своих предположениях, заключив:

– Так что завтра мы идем на рыбалку. С тебя удочки.

Поняв, куда я клоню, дракон отрезал:

– Ловить прест… – он осекся, оглянувшись на дверь, и поправился: – Пескарей буду я. Один.

– Не доверяешь? – Я изогнула бровь. Признаться, было обидно.

– Тебе – да. – Рохт потер переносицу и устало добавил: – Но не этим стенам.

М-да… как он интересно называет коллег.

– Часто срывались операции? – я понимающе усмехнулась. Кроты есть везде. И в бандах, и в погонах.

– Да. – Рохт поджал губы.

– Тогда я тем более с тобой. Нужно же кому-то прикрыть твои тылы. – Я скрестила руки на груди.

– Поверь, я в состоянии сам защитить свой зад, – заверил дракон.

– А отличить обычный туман над водой от алхимического? – уела я ящерюгу.

Он помрачнел. Задумался. Видимо, проходил стадии мужского принятия от «да …ать!» к «вот, …ать!» и до «ладно, …ать!». Я терпеливо ждала, демонстративно посматривая на циферблат наручных хроносов. Рохт это заметил и озадачился.

– Что ты делаешь?

– Засекаю время твоего осознания проигрыша.

– Две минуты пять секунд, – нахмурившись, буркнул Рохт, давая понять: до меня это уже кто-то засекал.

– И кто она? – как я ни старалась, ревнивые ноты из голоса полностью убрать не удалось.

Дракон это заметил, усмехнулся и, издеваясь, ответил:

– Она тебе понравится.

– В качестве трупа? – уточнила я. Плевать на маскировку. И да, я, оказывается, умею ревновать. И еще как!

– В качестве моей сестры, – довольно улыбнулся Рохт и добавил: – Ладно, удочки с меня. Заеду за тобой в три утра.

– В такую рань? – возмутилась я, прикидывая, что и в пять можно было бы.

– В пять можем не успеть к клеву. Вся рыба уйдет и заляжет на дно… Спать.

– Ладно… специалист по ловле. Тебе виднее, – фыркнула я и, демонстративно сняв халат, пошла к выходу.

– Тебя подбросить до дома? – донеслось мне в спину.

– Нет. – Я обернулась и с иронией произнесла: – Мне еще нужно подготовиться к рыбалке… Сделать маникюр, прическу, накопать опарышей…

У Рохта дернулся глаз. Похоже, таких приготовлений к аресту… прошу прощения, рыбалке в его практике еще не случалось.