Текст книги "Завещание доктора Шребера"

8. Воображаемая система нарциссизма то и дело распадается. Шребера считают параноиком

Получается, Конец света – в полном смысле слова еще не совсем конец. Конец света – реорганизация света и тьмы. Лучи либидо сняты с объектов внешнего мира, однако не скажешь, как подчеркивает Фрейд, что параноик совсем утратил интерес к окружающему миру. Тем более что реконструкция предполагает восстановление отношений с окружающим миром, с окружающими людьми. Либидо-лучи устремляются вовне.

Образование «системы Шребер» бросается в глаза Фрейда. Эта система включает все элементы синтезируемого нарциссизма. Его собственное я то разлетается на части, то вновь собирается. Его космическое тело то сжимается до точки, то рассыпается на элементарные частицы того, что Лакан называет распавшимся на части телом, corps morcelé. Шребер то появляется, то исчезает в замещении двойниками. Он вновь и вновь переприсваивает собственное я в бес-порядке единого.

Реконструкция – система, но не завершенная. Все элементы связаны между собой, но не в застывшем порядке. Все имеет свое место в общемировой картине, в картине Мирового порядка, но его окончательно не занимает. Система Шребера пребывает в движении. Перестройка всегда уже в действии, не в достижении цели, но в движении к ней. Все имеет «надлежащую миропорядку цель, weltordnungsmäßige Zweck», – так говорит приближающийся Шребер.

Элементы системы Шребера – планеты, звезды, боги, испытуемые души, маленькие человечки, наспех сделанные люди… – скользят, смещая и замещая один другой, устанавливая режим бесконечного восполнения. Части никогда не преобразуются в целое. Части и «есть» целое. Порядок системы в космическом бес-порядке. Космос Шребера пребывает в удвоении и восполнении. Расщепления, удвоения, восполнения – черты его системы.

В теории Фрейда паранойяльная систематизация – функция инстанции предсознательного, которая осуществляет вторичную переработку. Её цель – связывание, стягивание, соединение элементов в систему. В «Толковании сновидений» Фрейд сравнивает вторичную переработку сновидений с систематизацией, осуществляемой философом, штопающим концептуальными заплатами и лоскутами пробелы в мироздании. Систематизация достраивает незримый мир. Она – наследник нарциссического синтеза. Шребер этот синтез никогда не завершает. И еще: сновидения, с точки зрения Шребера, – это продукт вибрации нервов спящего человека, которая производится извне, внешней машиной влияния, но при определенных обстоятельствах они вызываются коммуникацией с душами умерших, впрочем, мертвые родственники тоже пользуются нервной связью, Nervenanhang.

В 1912 году Фрейд пишет «Приложение» к Случаю Шребера и книгу «Тотем и табу». В этом труде по психоаналитической антропологии он делает важное для нас утверждение:

Интеллектуальная функция в нас требует унифицирования, связанности и понятности от любого материала восприятия или мышления, которым она завладевает, и не боится создать неправильную взаимосвязь, unrichtigen Zusammenhang, если вследствие особых обстоятельств не может ухватить правильную. Такие системные образования мы знаем не только из сновидения, но и из фобий, навязчивых мыслей и форм бреда. При заболеваниях, которые сопровождаются бредом (при паранойе) самым очевидным является системное образование[262]262
  Фрейд З. (1913). Тотем и табу // Фрейд З. Вопросы общества и происхождение религии / Пер. А. М. Боковикова. М.: Фирма стд, 2008. С. 383.


[Закрыть].

Шреберу, конечно же, хорошо известно, что «его считают параноиком»[263]263
  Schreber D. P. Denkwürdigkeiten eines Nervenkranken. S. 258.


[Закрыть]. Параноик сконцентрирован на своем собственном я, он центрирован своим я, тем самым, вокруг которого вращается мир. Однако здесь содержится заблуждение, и Лакан говорит от лица Шребера: «это не я отношу все происходящее к себе самому, это он, тот Бог, что непрерывно говорит внутри меня посредством своих агентов и продолжений, все относит ко мне»[264]264
  Лакан Ж. Семинары. Книга iii. Психозы. С. 180.


[Закрыть].

С такой точки зрения истина Шребера – центр мира не он, а воображаемый Другой, тот, кто говорит, а еще точнее говорит то множество других, на которых распадается воображаемый Другой. И эта диспозиция не противоречит еще одной: «В бредовой речи Другой действительно исключен и никакой истины позади нет»[265]265
  Там же. С. 73


[Закрыть], исключен символический Другой, и Шребер «выговаривается маленьким другим, призраками другого или, пользуясь выражением, которое употреблял в отношении всех попадавшихся ему людей Шребер, никчемными, или недоделанными людишками»[266]266
  Там же. С. 73–4.


[Закрыть], наспех сделанными людьми, куклами, марионетками.

Воображаемый Бог распадается на множество других, на говорящих агентов и говорящие продолжения. Им и показано говорить: продолжения, prolongements, о которых говорит Лакан в связи с говорящим Богом Шребера, – это маклюэновские технологические расширения средств телекоммуникации, которые по-французски как раз les prolongements technologiques de l'homme[267]267
  Ни о каком прямом влиянии одного мыслителя на другого речь, разумеется, не идет. Лакан говорит о продолжениях Шребера в 1956 году, книга Маршалла Маклюэна «Понимание медиа» выйдет в свет по-английски в 1964-м и будет переведена на французский в 1968 году.


[Закрыть]. Другой – ортопедическое продолжение себя, и голос как объект а – продолжение, удвоение голоса себя Другого, голоса, который всегда уже не только отправляет сообщение, но его же одновременно и получает:

Шребера возмущает, как видите, что голос настойчиво относит к нему самому всё, что бы он ни собрался сказать. Перед нами, ясное дело, лишь игра призраков, но согласитесь, что он не обычный призрак, этот Другой, этот чужак и странник, вечно пытающийся спровоцировать у потенцированного, так сказать, субъекта чувство, что на него направлен, к нему сходится весь внешний мир, хотя сам субъект, субъект, утверждающий себя в качестве я, этому энергично противится[268]268
  Лакан Ж. Семинары. Книга iii. Психозы. С. 180–1.


[Закрыть].

К кому сходится весь внешний мир? К Шреберу? К Богу? К какому? Бог не один и не един. Он распадается на нижнего Бога, Аримана, который, согласно голосам, освещает и согревает нашу планетарную систему, и верхнего Бога, Ормузда, который держится на расстоянии, вероятно, освещая и согревая другую систему. Здесь и обнаруживается правота той мысли, что раскол в Мировом порядке затрагивает не только конфликт Бога и человечества, но и раскол в самом Боге. Бог отделен и отдален от самого себя.

Шребер отличает лучи и голоса Богов. У Аримана и Ормузда не похожи ни лучи, ни голоса. Верхний и нижний Бог появляются на небе попеременно с короткими интервалами. Понятное дело, их мерцающее явление связано с небесами, а именно с передними и задними областями неба. Оказавшись в клинике Зонненштайн, судья Шребер отмечает истощение передних областей Бога, в то время как его задние области впервые выходят на передний план. Тогда-то ему и явился Ариман. Даниэль Пауль увидел Его в сиянии лучей, узрел своим внутренним, духовным оком, или, как он поясняет, Ариман, как в зеркале «отразился на моей внутренней нервной системе»[269]269
  Schreber D. P. Denkwürdigkeiten eines Nervenkranken. S. 100.


[Закрыть]. К тому же явление его сопровождалось не обычным шепчущими голосами, а могучим басом. Этот могучий бас прозвучал на фоне зеркальной проекции Верхнего Бога прямо на нервную систему Даниэля Пауля Шребера. Его нервная система – сцена оперного театра небес.

Если Аримана Шребер созерцает в зеркальной проекции внутренним, духовным глазом, geistige Auge, то Ормузд доступен взору телесного глаза, leibliche Auge. Поясняя различие в способах видения, Даниэль Пауль пишет, что телесный взгляд не способен видеть тело внутри. Для обзора внутренних органов служит духовный глаз, и в помощь ему – лучи, обеспечивающие освещение внутренней нервной системы. Лучи эти вполне напоминают рентгеновские. Шребер понимает, что в обычных обстоятельствах человеческое восприятие опосредовано пятью органами чувств. Однако поскольку случай Даниэля Пауля особенный в силу лучевой коммуникации, то и голова его также освещена изнутри лучами. Так работает его нейро-проекционная технология репрезентации. Он способен получать световые и звуковые сигналы, которые «проецируются лучами прямо на мою внутреннюю нервную систему, и участие внешних органов зрения и слуха не требуется. Я вижу такого рода события с закрытыми глазами и слышу звуки, в данном случае „голоса“, даже если бы мне герметично запечатали уши»[270]270
  Schreber D. P. Denkwürdigkeiten eines Nervenkranken. S. 90.


[Закрыть]. Нервно-лучевая коммуникация не связана с обычными органами чувств.

Духовный глаз позволяет видеть не только внутренний мир, но и приближение лучей. Он видит, как нити-волокна протягиваются с гигантского расстояния, из-за горизонта к его голове, как они входят в голову, принося с собой голоса и трупный яд. Вся эта сверхъестественная коммуникация заставляет Даниэля Пауля Шребера страдать. Что хорошего могут сообщить голоса? Что приятного в трупном яде? Хуже того, какую ему приходится испытывать боль оттого, что через его тело проходят линии связи.

Шребер также отмечает, что линии коммуникационных передач, то есть нити-волокна, идущие от Солнца и других звезд к его голове, никогда не представляют собой прямые линии. Они искривляются, они образуют петлю, параболу; Шребер сравнивает их с движением колесниц во время игр в Древнем Риме, объезжающих вокруг меты: «Я отчетливо вижу эту петлю или параболу в голове (с глазами, открытыми на небо)»[271]271
  Ibid. S. 231.


[Закрыть]. Линии связи представляют собой коммуникационную петлю: сообщение огибает объект и возвращается к себе, голос огибает объект и возвращается к себе, либидо огибает объект и возвращается к себе.

За пять лет знакомства с Ормуздом и Ариманом в их отношении к Шреберу произошли перемены. Оба Бога, если и продолжали ему вредить, то на уровне мелких проделок. Даниэль Пауль пишет, что такие перемены он предвидел, и в качестве доказательства цитирует самого себя пятилетней давности. Он приводит запись номер xvii от 8 марта 1898 года:

Мы хотели бы выразить мнение посредством догадки, что, возможно, даже задний Ормузд утратит интерес к расстройству сладострастия, подобно тому, как задний Ариман утратил его за последние два с половиной года, так что внутреннее сладострастие, преображенное и облагороженное человеческой фантазией, стало приносить куда больше возбуждения, чем внешняя е…ля, враждебная Мировому порядку[272]272
  Ibid. S. 139.


[Закрыть].

Отметим два момента. Во-первых, и Ормузд, и Ариман могут быть задними, и в этом различия между ними сглаживаются; но в то же время получается, что и один Бог, и Другой могут быть передними. В итоге как минимум четыре ипостаси: передний и задний Ормузд, а также передний и задний Ариман. Можно истолковать прилагательное «задний» и как то, что Ариман и Ормузд могут явиться задом, а могут передом. Бог сзади отличается от Него же спереди. Топологией-типологией богов дело не заканчивается.

Во-вторых, сладострастие может быть внешним и внутренним. Источником внутреннего сладострастия служит тело Шребера. Выражение «внешняя е…ля, враждебная Мировому порядку», “äuβere weltordnungswidrige F…erei”, имеет отношение к наблюдению судьи Шребера, согласно которому ощущение сладострастия возникает, когда чистые лучи принимаются за переработку гнилой материи. Что касается грубых слов, то, конечно же, судья не несет за них ответственности. Сам он не сквернословит. Эти слова – «е-ля», «е-ться» – тысячи раз он слышал от голосов, и в заметке номер xvii он использовал их, «чтобы указать на противоречащее Мировому порядку поведение лучей»[273]273
  Schreber D. P. Denkwürdigkeiten eines Nervenkranken. S. 139.


[Закрыть]. Божественные лучи сквернословят.

Ормузд и Ариман не только обращаются к Шреберу. Он не просто слышит их голоса, их фразы, типа «Знание и способности ни в коем случае нельзя утратить», «Сон должен наступить», «Всякая бессмыслица снимается», «Постоянный успех на стороне человека» и т. д. Верхний и нижний Бог пользуют Шребера как переговорное устройство. Телетехника Шребера сокращает расстояние между Ормуздом и Ариманом, между передним и задним, между верхним и нижним. Боги переговариваются между собой через голову-передатчик Шребера. Нижний Бог отправляет сообщения, адресованные своему, как говорит Даниэль Пауль, коллеге через голову Шребера, который слышит: «Не забудьте, что Вы связаны с концепцией душ», «Не забудьте, любое представление, alle Darstellung, – бессмыслица», «Не забудьте, конец света – противоречие в себе». Кроме того, верхнему Богу нравится заставлять людей вокруг Шребера произносить фразы, которые принадлежат записанному материалу, Aufschreibematerial, и материалу голосовому, Stimmenmaterial, нижнего Бога. Боги на пару забавляются с письмом и речью. Один Бог заставляет звучать записанные фразы Другого.

Какие фразы принадлежат записанному материалу Аримана? Шребер упоминает: «электрический свет», «железную дорогу», «колоссальные силы» и «безнадежное сопротивление». Судья делает акцент на повторении, на том, что слова эти навязчиво повторяются в разговоре за столом во время обеда у директора психиатрической больницы. Связаны эти фразы с содержанием разговоров за столом или нет, неизвестно. Неизвестно и то, произносит ли что-то из записанного Ариманом материала Даниэль Пауль или нет. Важно, пожалуй, обратиться к самому материалу и сказать, что два важнейших медиума, радикально изменивших устройство мира, модифицировавших пространство и время, трансформировавших заданные природой ритмы дня и ночи – электрический свет и железная дорога – представляют собой настолько колоссальные силы, что противостоять им безнадежно. Новая машина влияния запущена, и судья Шребер обращается к сверхъестественному. Разве электричество и железнодорожное движение не сверхъестественно, не чудесно? Даниэль Пауль обращается к богам и божественной технике.

Не скажешь, что Бог один, но и что их два не скажешь. Размышляя над иерархией Царства Божьего, судья Шребер пишет об «удаленном Боге», “Der entfernte Gott”. Удаленный Бог – это Бог, отдалившийся от Шребера. Отдаление требует приближения, и налаживается нервно-лучевая телекоммуникация. При этом не стоит представлять себе эту коммуникацию как связь между двумя людьми, будто один звонит другому, и другой снимает трубку. Бог Шребера не антропоморфен, не воплощен в каком-либо одном существе, Он – не один: «Не следует мыслить Бога как существо, ограниченное в пространстве границами тела, подобно человеческому существу, о Нем стоит думать как о „Множестве в Одном или как Одном во Множестве“, “Vielheit in der Einheit oder eine Einheit in der Vielheit”»[274]274
  Schreber D. P. Denkwürdigkeiten eines Nervenkranken. S. 144.


[Закрыть].

Не скажешь, что Бог один, но и что их два не скажешь. С одной стороны, они образуют единство, Einheit всемогущего Бога; с другой, «в отношениях друг с другом проявляется особенный эгоизм каждого и особенное влечение самосохранения каждого»[275]275
  Ibid. S. 103.


[Закрыть]. Такая вот воображаемая диалектика двух эго. У Даниэля Пауля нет сомнений, что и в отношениях с ним Богом движет эгоизм. Хотя бы по той причине, что «эгоизм, особенно в форме влечения самосохранения, Selbsterhaltungstrieb, требующего от человека в определенных обстоятельствах ради своего существования приносить в жертву чужие существа, является неотъемлемым свойством всех живых существ»[276]276
  Ibid. S. 260.


[Закрыть]. Бог позволил себе привлечься к человеку, к Даниэлю Паулю Шреберу, но при этом он должен заботиться о самосохранении, и Шреберу приходится страдать от божественного эгоизма, Egoismus Gottes: «Эти эгоистические действия практиковались против меня годами с крайней жестокостью и бесцеремонностью подобно тому, как хищник поступает со своей жертвой»[277]277
  Schreber D. P. Denkwürdigkeiten eines Nervenkranken. S. 261. Понятно, что и здесь не все однозначно. Парадокс в том, что Шребер уверен: враждебность Бога постепенно утрачивает свою силу, противостояние движется к примирению и, вполне вероятно, завершится «совершенной солидарностью, vollkommene Solidarität» (ibid.).


[Закрыть]. Так нарушается Мировой порядок. Бог с ним в конфликте и тем самым в конфликте с Самим Собой, «со Своим собственным Бытием, со Своими собственными силами»[278]278
  Ibid. S. 261.


[Закрыть]. Бог конфликтен, амбивалентен, антагонистичен. Он и Един, и не антропоморфен и в то же время ведет себя как господин с рабом, как преследующий двойник расколовшегося эго. Бог распадается, и Лакан представляет этот распад так:

Единый в своей Множественности, Множественный в своем Единстве (именно такими атрибутами, следуя Гераклиту, наделяет его Шребер), Бог этот, разделившийся в себе на целую (заслуживающую отдельного исследования) иерархию царств, вырождается в ряд вороватых существ, всякую идентичность между собою утративших[279]279
  Лакан Ж. О вопросе, предваряющем… С. 113.


[Закрыть].

Бог не один. И Он не в одном месте. Он парит над «преддверьями небес», зависает над небесным влагалищем. Так пишет судья Шребер и тотчас добавляет, что есть два божьих царства – переднее и заднее. Царство делится, и царства соотносятся с разделением Бога на нижнего, Аримана, и верхнего, Ормузда. На сей раз эти божества заняты расовым вопросом. Нижний Бог испытывает притяжение к расе брюнетов, то есть к семитам, а верхний тянется к расе блондинов, то есть к арийцам. Это разделение Бога Шребер обнаруживает во многих религиях. Так Ормузду соответствует германский Бальдр, славянский Белобог, греческий Посейдон и римский Нептун; а Ариману – Один германцев, Чернобог славян, Зевс греков и Юпитер римлян. Разделение Бога надвое, дальнейшее дробление богов, образующее разлетающееся тело corps morcelé, не было придумано Шребером, он узнал о нем, как обычно, от голосов. Так же как и о действии в Мировом порядке биполярной силы расового притяжения.

Стоит обратить внимание на стремление Шребера точно датировать то или иное событие. Он все же не просто воспоминания пишет, а составляет исторический документ, протоколирует события; и дело не в субъективных переживаниях, дело в объективно существующем положении дел. О том, что Бог разделен на Аримана и Ормузда, голоса сообщают ему в начале июля 1894 года. И этому событию разделения предшествует произошедшее в марте 1894 года истощение переднего Царства божьего, с которым Шребер был раньше на связи. Связь разладилась.

Ариман и Ормузд «явились на сцене» в один из июльских дней 1894 года в таком великолепии, что даже Флексиг и фон В., бывшие на тот момент «испытуемыми душами», оставили на время свои издёвки над всемогуществом Бога (каждый «фюрер лучей», “Strahlenführer”, в том числе и Флексиг, обычно вел себя так, будто сам – всемогущий бог). Ариман явился ночью, а Ормузд днем, когда Шребер находился в саду в сопровождении санитара М., который был «наспех сделанным человеком», что спасло его от ослепления открывшимся Даниэлю Паулю зрелищем Бога, занявшего где-то шестую-восьмую часть неба.

9. Воображаемая диалектика Шребера

Отношения субъекта с миром всегда уже включают зеркальное измерение, но в случае Шребера оно выходит на передний план, никуда не отступает и превращает картину Мирового порядка в бесконечную схватку одного с другим, себя с Богом: «Два персонажа, к которым сводится мир председателя суда Шребера, словно сделаны один для другого: один являет другому его зеркальное отображение»[280]280
  Лакан Ж. Семинары. Книга iii. Психозы. С. 118.


[Закрыть]. Бог – зеркальный партнер Шребера. Причем это не просто зеркальная пара, поскольку каждый несет с собой еще множество элементов: не Бог и Шребер, а Бог «вместе со всем, что он включает, то есть вселенной, небесной сферой», и Шребер, «буквально распавшийся на множество снующих туда-сюда и застывающих на месте существ»[281]281
  Там же. С. 118.


[Закрыть]. Не два персонажа, а две строго взаимосвязанные структуры, обе

они захватывающим для нас образом демонстрируют то, что в жизни нормального человека обычно скрывается, вуалируется, приручается – ту диалектику отношений расчлененного тела с воображаемой вселенной, что скрыто присутствует в любой нормальной структуре[282]282
  Там же. С. 118.


[Закрыть].

Воображаемая диалектика разворачивается по меньшей мере в двух разных регистрах. С одной стороны, это диалектика отношений соперничества, ревности, схватки с другим, двойником, наспех сделанным человеком. Об этой диалектике и так уже немало сказано. С другой же стороны, это диалектика, которая разворачивается между нарциссическим бредом и реальным измерением распадающегося, расширяющегося тела, corps morcelé. Воображаемый Мировой порядок со всем множеством его элементов, со всеми системами письма и телекоммуникаций синтезирует, собирает то, что одновременно фрагментируется, распадается на части. Иначе говоря, «Божественное Шребера неотделимо от дизъюнкций, в которых он разделяет самого себя»[283]283
  Делез Ж., Гваттари Ф. Анти-Эдип. С. 30.


[Закрыть]. Тело Шребера делится и делит Мировой Порядок, а с ним и Бога, и богов, и божественные области. Его тело – хаосмос зеркальных осколков.

Тело Шребера не только распадается и собирается заново. Оно не только расширяется и остается лежать и гнить. Оно, напомним, меняет нервную систему с мужской на женскую и, разумеется, все видимые половые признаки тоже.

Глава 5
Шреберу стать отцом: превращение в женщину

1. Кризис вступления в должность и зачатие

Чтобы стать отцом, Шребер должен стать женщиной. Именно должен. Это вопрос не желания, а долга. Шребер обязан подчиниться требованиям Мирового порядка.

Поворотный пункт в истории Шребера случился в ноябре 1895 года. Ему исполнилось 53 года. Именно в этом возрасте умер его отец. Было это тридцать четыре года назад, и тоже в ноябре. Сам Даниэль Пауль Шребер отмечает этот месяц ноябрь 1895-го как – еще один – переломный момент в его истории. Именно тогда ощутимы стали признаки превращения его в женщину, но прежде был изъят мужской половой орган, а точнее он претерпел, говоря медицинским языком, втягивание [Einziehung], говоря языком юридическим, он подлежал конфискации, изъятию из обращения [Einziehung]. Чудо свершается. Фаллос подвергается форклюзии, исключению (for-) и запиранию (claudere), замыканию вовне.

Процедура изъятия из обращения мужского органа – важнейшая составляющая процесса превращения в женщину или, иначе, демаскулинизации, размужчинивания, Entmannung. В психоаналитическом дискурсе речь не может идти об оскоплении и уж тем более Entmannung – не кастрация. Лакан подчеркивает, что Entmannung – это немецкая калька латинского eviratio, то есть «преображение, что подразумевает становление, переход, в женщину – а это вовсе не кастрация»[284]284
  Лакан Ж. Семинары. Книга iii. Психозы. С. 412.


[Закрыть]. Кастрация в психоаналитическом дискурсе прямо связана с отцовской функцией. Именами Отца и Законом; и Entmannung как лишение мужественности отнюдь не означает оскопления, поскольку Шребер «посвящает себя делу превращения в женщину не оттого, что он лишен пениса, а оттого, что он должен стать фаллосом»[285]285
  Лакан Ж. О вопросе, предваряющем… С. 116.


[Закрыть]. Причем не Фаллосом отцовского Закона, а воображаемым фаллосом матери, но «поскольку фаллосом, которого недостает матери, ему не бывать, остается один выход: стать женщиной, которой недостает мужчинам»[286]286
  Там же. С. 117.


[Закрыть].

Отношения между полами, как говорит Даниэль Пауль Шребер, составляют важную часть теории душ, Seelenauffassung, причем касается эта теория не только людей, но и предметов (кровати, ручные зеркальца – женские, а плетеные кресла и лопаты – мужские). Язык сам по себе уже несет род – мужской, женский, средний. Позы тоже различаются по полу. Так, мужчина лежит на боку, а женщина на спине (в соответствие с «подлежащей» позицией в сексе). Шребер пишет, что сам он об этом раньше не думал. Надоумили его души, а вот врачам это все неведомо. Откуда такой вывод о врачах? «Из того, что я читал, например, в книге моего отца „Врачебно-комнатная гимнастика“»[287]287
  Schreber D. P. Denkwürdigkeiten eines Nervenkranken. S. 121.


[Закрыть]. Отец о позах, характерных для пола, не подумал. Отец, похоже, вообще не особенно думал на тему мужского и женского, ему и так всё было понятно.

Отношения между полами, согласно теории душ, регулируются притяжением, силой полового тяготения. При этом вид женской обнаженной натуры притягивает и мужчин, и женщин; а вот вид обнаженного мужчины куда менее возбуждающе действует на женщин. Из этого можно сделать вывод, что становление Шребером женщиной сопряжено с его мощной силой притяжения.

Превращение в женщину возможно, поскольку пол биологически строго не детерминирован. И Шреберу это известно. Он напоминает, что анатомический пол закладывается у плода на четвертом-пятом месяце и что у человека сохраняются рудименты противоположного пола, например соски у мужчины. Более того, с божьей помощью пол можно поменять и во взрослом состоянии. Так, «лучи нижнего Бога (Аримана) обладают способностью производить чудо размужчинивания, а лучи верхнего Бога (Ормузда) способны восстановить мужественность, когда в этом есть необходимость»[288]288
  Schreber D. P. Denkwürdigkeiten eines Nervenkranken. S. 39.


[Закрыть]. В божественной канцелярии царит строгая специализация. Один Бог разбирает, второй собирает; один творит, другой уничтожает. Вопросы пола решает тоже Бог, причем не один, и не обязательно до рождения. Вопрос пола – вопрос выбора множественного Другого.

Шребер дважды переживал чудо превращения в женщину. Это чудо не происходит как по мановению волшебной палочки. Размужчинивание – процесс, требующий времени. Более того, процесс обратимый. В первый раз чудо не было завершено, оно было развернуто в обратную сторону. Почему? Потому что в дело божественных лучей вмешались лучи нечистых, испытанных душ, в том числе лучи Флексига. В тот раз план Мирового порядка сорвался. Борьба на небесах не способствовала чуду превращения в женщину.

О размужчинивании, как мы помним, речь шла и раньше, тогда, когда Шребер находился в клинике Флексига. Уже там его тело меняло мужские нервы на женские нервы сладострастия. И в этой связи ему в голову были подсажены «скорпионы» – существа, типа маленьких крабов или пауков, которые вели работу по разрушению головы. Процедура смены пола в психбольнице проходила болезненно, но главное – она шла. Тело Шребера претерпевало преобразование. Он чувствовал, как по-женски нежной становилась его кожа на руках, потом на ногах, затем на других частях тела. Он ощущал, как происходила замена мужской нервной системы на женскую, как женские нервы постепенно пронизывали его тело, как созревала его грудь.

Жучки-«скорпионы» сделали свое дело. 13 марта 1900 года Дрезденский суд признал Даниэля Пауля Шребера недееспособным, ему была установлена опека. В этой связи он отправил в дирекцию психиатрической больницы Зонненштайн, в которой он на тот момент находился, три официальных представления.

Первое датировано 24 марта. В нем, в частности, Шребер пишет, что цель его – не пытаться донести некую истину о так называемых «бреде» и «галлюцинациях», а предоставить всё свое тело для медицинского осмотра, чтобы ученые-неврологи смогли убедиться в том, что тело это содержит нервы сладострастия, Wollustnerven, от головы до пят, которые встречаются только у взрослых женщин, в то время как в теле мужчины они сосредоточены в области половых органов. Шребер как будто призывает ученых медиков обратить внимание на материальные факты, на тело, на ощутимые веретеноподобные образования, а не оценивать его психическое состояние.

Второе представление написано 26 марта. В нем Шребер просит директора больницы принять во внимание вопрос нервов сладострастия-наслаждения, поскольку он собирается оспорить решение суда именно в связи с этим вопросом. В этой связи он просит сообщить ему, во-первых, признает ли наука неврология существование особых нервов сладострастия и, во-вторых, если «да», то известен ли сегодняшней неврологии тот факт, что такого рода нервы распространены по всему женскому телу, в отличие от тела мужского. В ответ на это представление профессор Гвидо Вебер поделился с Даниэлем Паулем своими научными познаниями и дал почитать две книги из медицинской библиотеки.

Третье представление написано после разговора с директором доктором Вебером, состоявшимся 30 марта 1900 года. Теперь Д. П. Шреберу известно, что современная ему наука не знает о существовании особых нервов сладострастия, нервов женского наслаждения. Хотя доктор Вебер не оспаривал тот факт, что чувственное удовольствие доступно женскому телу куда в большей степени, чем мужскому. Шреберу это известно на собственном опыте, он способен чувствовать возбуждение при легком нажиме практически на любой участок тела. Он уверен: достаточно бросить научный взгляд на его тело, чтобы убедиться в том, что он претерпевает превращение в женщину. Он уверен в том, что это – медицинский факт. Достаточно посмотреть на его грудь, понаблюдать за ней в течение 10–15 минут, чтобы увидеть, как она набухает, а затем опадает. Нервы сладострастия работают с особой периодичностью. Важен интервал. В этом может убедиться каждый, кто посмотрит на то, как Шребер стоит перед зеркалом с обнаженным торсом, несомненно женским торсом.

Более того, когда его навестила в больнице свояченица, Даниэль Пауль ощутил у нее на руке те же веретеноподобные уплотнения, свидетельствующие о наличии женских нервов сладострастия, что и у него. В связи с этими образованиями на теле, Шребер убежден в одном, что их возникновение вызвано контактом с нервами Бога. В течение последних шести лет он чувствует, как тело его наполняется женскими нервами в силу притока лучей, то есть нервов Бога. Шребер уверен, что сладострастие и вечное блаженство – очень близкие состояния: «Сладострастие можно считать частью блаженства»[289]289
  Schreber D. P. Denkwürdigkeiten eines Nervenkranken. S. 206.


[Закрыть]. Говоря об этом, Даниэль Пауль цитирует строки из «Оды к радости» Шиллера «Малой твари сладострастье, Херувиму божий лик»[290]290
  Шиллер Ф. К радости / Пер. И. Миримского // Собр. соч. в 7 т. Т. 1. М.: Художественная литература, 1955. С. 150.


[Закрыть] и добавляет:

Сладострастное наслаждение, wollustmäβige Geniβen, или блаженство даровано душам на постоянный срок и как цель в себе, но ни люди, ни другие живые существа не придаются ему исключительно как средству сохранения вида[291]291
  Schreber D. P. Denkwürdigkeiten eines Nervenkranken. S. 206.


[Закрыть].

Наслаждение сексом не связано исключительно с естественными потребностями. Наслаждение, блаженство принадлежит душам, то есть относится к порядку сверхъестественного. Шребер прекрасно понимает, что человеческая сексуальность отнюдь не ограничена биологической потребностью продолжения рода. Сладострастное наслаждение синонимично блаженству, и Шребер призван это состояние культивировать. При этом он подчеркивает, что это никоим образом не означает, что он жаждет вступить с кем-то из людей (из женщин) в сексуальные отношения. Это означает, что он «должен представлять себя как мужчину и женщину в одном лице, вступающем в половое сношение»[292]292
  Ibid. S. 206.


[Закрыть].

Это – не какой-то малозначащий момент и не просто мастурбационная фантазия. Эта связь с собой принципиальна в отношениях с небесами. От этого сношения зависит, будет Даниэль Пауль Шребер оставлен Богом или нет. Бог его не покинет только при одном единственном условии: «если я буду всегда играть женскую роль в сексуальных объятиях с самим собой, всегда буду останавливать свой взгляд на женских существах, всегда буду смотреть на картины с женщинами и т. д.»[293]293
  Ibid. 208.


[Закрыть]. Бог Отец его не оставит. А что с именами Бога?