Электронная библиотека » Виктор Устинов » » онлайн чтение - страница 33


  • Текст добавлен: 22 апреля 2014, 16:36


Автор книги: Виктор Устинов


Жанр: Военное дело; спецслужбы, Публицистика


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 33 (всего у книги 43 страниц)

Шрифт:
- 100% +

6 марта 1943 года Президиум Верховного Совета СССР, идя навстречу пожеланиям высшего военного звена Советской армии, присвоил т. Сталину И. В. звание маршала Советского Союза. Весть эта вызвала в народных глубинах высокое одобрение. Все, кто воевал в действующей армии и трудился тогда в тылу, все время чувствовали надежную и сильную руку своего вождя, славившего сильных, поддерживавшего слабых и немощных, и строго каравшего переступавших закон и мздоимцев.

Гитлеровская военная машина после Сталинградской катастрофы была потрясена до основания, и ее руководство металось в поисках выхода из тупика. Гитлер признал, что «возможности окончания войны на Востоке посредством наступления не существует»[743]743
  Великая Отечественная война. Вопросы и ответы. М., 1984, с. 205.


[Закрыть]
. Милитаристская Япония и Турция, готовившиеся после захвата немецко-фашистскими войсками Сталинграда вступить в войну против Советского Союза, отказались от своих намерений и в начале 1943 года даже попытались выступить в качестве посредников для заключения хоть какого-то перемирия между Советским правительством и правительством нацистской Германии. Сталин решительно отверг всякие попытки международных посредников склонить нашу страну на переговоры с агрессором.

Сталинградская победа оказала воздействие не только на весь последующий ход Великой Отечественной и Второй мировой войны в целом, не только на положение Германии и ее сателлитов, но и на всю обстановку в мире. Она укрепила положение СССР и его союзников по антифашистской коалиции. Если в первый год Великой Отечественной войны, вплоть до начала Сталинградской битвы, дипломатические отношения с СССР установили 5 стран, с которыми ранее такие отношения не поддерживались, то после победы под Сталинградом дипломатические отношения с СССР были установлены еще 30 странами[744]744
  Мировое хозяйство и мировая политика, 1946, № 3. Приложение.


[Закрыть]
. До Сталинградской битвы фашистская Германия находилась в состоянии войны с 15 государствами. После победы под Сталинградом Германии объявили войну еще 23 государства.[745]745
  Там же.


[Закрыть]

В те незабываемые дни всенародного подъема, царившего в Советском Союзе, ликования в странах антигитлеровской коалиции, повсеместно окрепла вера в окончательную победу над фашизмом.

Глава XIII

Замысел сторон на 1943 год. – Курский выступ. – Переход советских фронтов к преднамеренной обороне. – Создание Ставкой резервного Степного фронта. – Упреждение врага в нападении. – Прохоровское сражение. – Контрнаступление советских войск. – Тегеранская конференция союзников.


В середине января Сталин проводил большое совещание с членами ГКО и Ставки, на которое были приглашены министры и видные военачальники. Оно посвящалось ускорению развертывания военного производства и выпуску новой боевой техники. За несколько дней до этого совещания Сталин рассмотрел и утвердил планы министров, отвечающих за военное производство. При этом Сталин с особым вниманием рассматривал план развития военной промышленности на 1943 год, составленный наркомом обороной промышленности Д.Ф. Устиновым, где количество вводимых новых заводов было наибольшим. В этом плане числился и Омский завод, который к 1 ноября 1943 года должен был начать выпуск танков Т-34 для фронта.

Совещание началось с оценки Сталиным общей обстановки, сложившейся на советско-германском фронте и его видению, какой она может сложиться к лету 1943 года.

«Нам доподлинно известно, – заявил он, – что летом этого года Гитлер постарается перехватить у нас стратегическую инициативу и готовится нанести по нашим войскам мощный удар. Где он будет нанесен – Генштаб пока не знает, но чтобы успешно этот удар отразить – нам надо больше выпускать танков и САУ». И, подойдя поближе к наркому оборонной промышленности Д. Устинову, Сталин многозначительно заявил: «Вот и Омский завод к 1 апреля начнет поставлять танки на фронт». Министр, зная и без того свой напряженный график работы, поднял удивленные глаза, и, глядя в лицо председателю ГКО, сказал: «Товарищ Сталин! Омский завод начнет выпускать танки осенью, к 1 ноября, как Вы утвердили». – «Товарищ Устинов, вас не будет, но с Омского завода танки начнут поступать на фронт к 1 апреля сего года», – жестко и требовательно ответил Сталин.

Как вспоминал впоследствии Д. Устинов, он прямо с совещания заехал в свое министерство, чтобы уточнить состав ударных групп, направляемых в Омск из министерства и с заводов, которые выпускали танки Т-34, и взять свой тревожный чемодан. Не теряя ни минуты времени, он тут же убыл на аэродром Чкаловский, где стоял его служебный самолет «Дуглас», и взял курс на Омск Более двух месяцев нарком оборонной промышленности провел на Омском танковом заводе, круглые сутки работая бок о бок с инженерами и рабочими в цехах и на участках, быстро решая технические и технологические проблемы по ускорению выпуска танков. А проблем этих была масса, но воля и энергия советских людей, ковавших на трудовом фронте победу над врагом, была сильнее встречаемых преград на их пути. Вместе с наркомом такую же тяжелую ношу несли партийные и советские работники Омской области, помогавшие заводу выполнить задание Сталина. В конце марта Д.Ф. Устинов позвонил в Москву и доложил, что первые эшелоны с танками Т-34 ушли на фронт. «Вот видите как все просто», – сказал Сталин и, чуть помолчав, добавил: «Завтра я вас жду в Москве».

В годы войны все советские люди работали, надрываясь в непосильных трудах и невзгодах, и когда мы пытаемся бросить камень в адрес своих предков – надо взглянуть на себя и спросить – а достойны ли мы их?

В ходе зимней кампании 1942—1943 годов Советская армия разгромила около 100 дивизий противника, или до 40 процентов всех дивизий, действовавших на советско-германском фронте[746]746
  Военная мысль, № 2, 1961, с. 58.


[Закрыть]
. Только безвозвратные потери противника за период с июля 1942 года по 30 июня 1943 года, по данным Генерального штаба сухопутных войск фашистской Германии, составили 1 млн. 135 тыс. человек В тяжелом положении находились бронетанковые войска гитлеровской армии, являвшиеся главной ударной силой вермахта. В целях преодоления острого кризиса германской армии, руководство фашистской Германии пошло на чрезвычайные меры. В стране была объявлена «тотальная мобилизация», с помощью которой в вермахт было призвано еще 2 млн. человек.

В 1943 году продолжался рост промышленности Германии. Увеличилась выплавка стали, производство алюминия, синтетического каучука, нефти, добыча каменного угля. На этой базе возрос выпуск военной продукции. Производство танков, орудий и минометов по сравнению с предшествующим годом увеличилось более чем в два раза, боевых самолетов – в 1,7 раза. Однако потери военной техники на советско-германском фронте были настолько велики, что даже значительный рост производства военной промышленности Германии и оккупированных ею стран не мог их восполнить. На советско-германский фронт гитлеровское командование направляло лучшие дивизии и все маршевое пополнение, но все равно в июле 1943 года до 60 дивизий были укомплектованы по сокращенному штату.

К лету 1943 года общая численность вооруженных сил фашистской Германии составила 10 300 тыс. человек, против 10 549 тыс., имевшихся летом 1942 года. Кроме того, в распоряжении гитлеровского командования находились десятки дивизий сателлитов, хотя их боевой уровень неуклонно падал.

Проведя с чрезвычайной жестокостью и настойчивостью «тотальную мобилизацию» ресурсов большей части Европы для нужд дальнейшего ведения войны, гитлеровское командование с присущей ему дерзостью и самоуверенностью пришло к выводу, что оно располагает необходимыми материальными ресурсами для продолжения активных наступательных действий против Советского Союза, и может взять реванш за поражение под Сталинградом, и вновь захватить стратегическую инициативу на Восточном фронте в свои руки.

Радужные иллюзии, господствовавшие в то время в руководящих кругах фашистской Германии, нашли отражение в докладе фельдмаршала Кейтеля, сделанном им 5 июня 1943 года в Зонтхоффене на сборах генералов и офицеров, проводившемся за месяц до начала сражения за Курский выступ. Опираясь на данные, представленные генеральным штабом сухопутных войск, Кейтель утверждал, что в 1943 году потери мощностей военной промышленности Советского Союза, по сравнению с довоенным временем, составили 50 процентов производства боеприпасов, 40 процентов танкостроения, 25 процентов самолетостроения. Он в самой категоричной форме предсказал неизбежность дальнейшего падения военной промышленности Советского Союза, «так как должны возникнуть серьезные затруднения в экономике СССР и в первую очередь на транспорте; признаки этого уже налицо…»[747]747
  Военная мысль, № 2, 1961, с. 60.


[Закрыть]

Это было глубокое заблуждение. В 1943 году советская промышленность произвела средних и тяжелых танков значительно больше, чем фашистская Германия. А ведь с использованием поступающих на Восточный фронт танков немецкое командование связывало свои далеко идущие планы. Значительно превзошел Советский Союз фашистскую Германию и по выпуску боевых самолетов, орудий и минометов, автоматического оружия. Производство танков в нашей стране в 1943 году увеличилось по сравнению с 1940 годом более чем в 8,5 раза, самолетов – почти в 4 раза, орудий – почти в 3,5 раза, боеприпасов – более чем в 2,5 раза[748]748
  Военная мысль, № 2, 1961, с. 61.


[Закрыть]
. При этом, наряду с большим ростом производства вооружений были достигнуты выдающиеся результаты в области разработки новых образцов военной техники.

Крупные успехи в развитии военной экономики дали возможность Ставке осуществить ряд важных мероприятий в области организационного строительства советских вооруженных сил и оснащении их новой боевой техникой. К началу битвы под Курском было создано большое количество танковых и механизированных соединений и объединений, увеличилось число крупных артиллерийских соединений, что позволило иметь значительные стратегические резервы и сосредоточить большое количество артиллерии и танков на решающих участках фронта. Очень сильно вырос военно-воздушный флот и господство в воздухе переходило к советским летчикам. Роль авиации в борьбе с бронетанковыми войсками противника все более возрастала.

На активные наступательные действия летом 1943 года гитлеровское командование подтолкнул не только грубый просчет в оценке соотношения сил на Восточном фронте. Следует также учитывать и то, что новая крупная победа на советско-германском фронте была жизненно необходима гитлеровскому государству. Только она могла вдохнуть новые силы в германский народ и восстановить пошатнувшееся доверие к немецко-фашистской армии среди союзников и предотвратить нарастающий кризис фашистского блока. Отсутствие второго фронта и в 1943 году благоприятствовало фашистской Германии в выполнении ее планов. К началу летне-осенней кампании 1943 года на советско-германском фронте было сосредоточено 196 лучших немецких дивизий (68 процентов от их общего числа), а также 32 дивизии и 8 бригад союзников Германии. На действующем же фронте против англо-американских войск в Северной Африке в это время находилось 8 немецких дивизий – 2,7 процента общего состава сухопутных войск Германии. В оккупированных фашистской Германией странах имелось 92 немецких дивизии. Примерно в такой же пропорции по театрам военных действий распределялись и ВВС врага. К июлю 1943 года на советско-германском фронте имелось 3100 боевых самолетов.

В ходе успешных наступательных операций Брянского, Центрального и Воронежского фронтов весной 1943 года был захвачен так называемый Курский выступ, образованный изгибом фронта, проходившего по линии Мценск – Малоархангельск – Дмитровск-Орловский – Севск – Рыльск – восточнее г. Сумы – Томаровка – Белгород – Волчанск и далее на юг, по восточному берегу реки Северный Донец. Курский выступ глубоко вклинивался в расположение противника на юго-западном стратегическом направлении.

Наличие в наших руках такого выгодного плацдарма создавало исключительно благоприятные условия для нанесения мощных ударов по флангу и тылу основных немецких группировок, сосредоточенных как в районе Орла, так и в районе Белгорода и Харькова, а также для последующего развития генерального наступления с целью очищения от немецких оккупантов Украины и Белоруссии. Поэтому Курский выступ привлекал серьезное внимание немецкого командования как «заманчивый исходный рубеж для русских и ворота для вторжения на Украину».

Немцам удалось удержать в своих руках орловский плацдарм, который находился в 270 км от Москвы, и район Харькова, который являлся ключевой позицией всего южного стратегического направления. Вследствие такого важного положения, Курск стал тем притягательным маяком, куда устремились намерения как германского, так и советского командования. К тому же в этом районе были сосредоточены главные силы противоборствующих сторон, предназначенные решить исход летней кампании 1943 года.

На путь наступательной операции на Восточном фронте Гитлера настойчиво склоняли генералы вермахта. Началось это ранней весной 1943 года. Генерал Манштейн, как только им была успешно проведена Харьковская наступательная операция, выдвинул идею «использовать слабость противника, обусловленную поражениями, которые он потерпел в конце зимней кампании и немедленно перейти в наступление против советских войск, находившихся в районе Курского выступа». Однако предложенный план немедленного перехода в наступление на курском направлении явно не соответствовал возможностям немецких войск и был отложен. Не встретил одобрения в военных и политических кругах и другой план, выдвинутый командованием группы армий «Юг». Считая, что удар советских войск летом 1943 года будет нацелен против донбасской группировки, оно предлагало «с боями отойти и пропустить армии противника на запад… приблизительно до линии Мелитополь – Днепропетровск Одновременно… предлагалось подготовить крупные силы в тылу северного фланга группы армий. Эти силы должны были разбить наступающие группировки противника, чтобы оттуда нанести удар на юго-восток, или на юг в глубокий фланг советских войск, наступавших через Донбасс и на нижний Днепр и уничтожить их на побережье. После этого предусматривалось нанести второй удар на север против центральной группировки противника».[749]749
  Военная мысль, № 2, 1961, с. 63—64.


[Закрыть]

За решительное сражение стояли руководители немецко-фашистских армий, действовавших на советско-германском фронте. 18 июня командующий группой армий «Центр» фельдмаршал фон Клюге в телеграмме начальнику Генерального штаба сообщил свое мнение о готовящейся наступательной операции в районе Курской дуги: «Это решение, по моему мнению, является наилучшим. Оно вынудит противника попасть под удар наших клещей. Само наступление будет развиваться быстро благодаря наличию крупных танковых сил в обеих группах армий. Имея большой размах, оно неизбежно вовлечет в свою орбиту основные силы всех русских войск, в том числе и находящиеся севернее Орла. В случае удачи, оно должно принести максимальный успех. Последнее является решающим… лучшим решением будет осуществление нашего наступления в соответствии с планом «Цитадель»[750]750
  Военно-исторический журнал, № 6, 1959, с. 91.


[Закрыть]
. Его поддержал и командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Манштейн, утверждавший, что «после победы у Курска мы сможем покончить с кризисом и в Донбассе и, может быть, добьемся здесь большой победы».[751]751
  Там же, № 2, 1961, с. 91.


[Закрыть]

В конечном итоге большое влияние на выбор направления главного удара и характер стратегического использования немецким командованием вооруженных сил фашистской Германии летом 1943 года оказало очертание линии фронта в районе Курской дуги. Курская дуга не только глубоко вклинивалась в немецкий фронт обороны на стыке групп армий «Центр» и «Юг», но и удлиняла протяженность фронта почти на 500 км, что требовало от немецкого командования привлечения дополнительных значительных сил. И Гитлер, и его генералы надеялись повторить успешные наступательные операции немецко-фашистских войск 1941 года с помощью сильных танковых ударов, подержанных авиацией.

Как на предшествующих этапах Второй мировой войны, в основу плана стратегической наступательной операции на советско-германском фронте летом 1943 года гитлеровское командование положило взаимосвязанные идеи внезапности и высоких темпов наступления. В этом вопросе руководство фашистской Германии оставалось верным своей концепции «молниеносной» войны, которая рассматривала внезапность нападения как «самый действительный залог победы». Они хотели, используя внезапность наступления и стремительные удары мощных группировок бронетанковых сил, вызвать «стратегический паралич» советского командования и вновь овладеть инициативой на советско-германском фронте. В оперативном приказе Гитлера № 6 от 15 апреля 1943 года на проведение операции «Цитадель» требование достижения внезапности наступления было сформулировано в самой категорической форме. Пункт второй приказа гласил: «Необходимо широко использовать момент внезапности и держать противника в неведении, прежде всего, в отношении времени начала наступления… Осуществить наступление в возможно быстром темпе с тем, чтобы противник не смог избежать окружения и подтянуть мощные резервы с других участков фронта».[752]752
  Военная мысль, № 7, 1963, с. 62.


[Закрыть]

Очень интересный факт связан с подготовкой этого важного документа в гитлеровской штаб-квартире. За три дня до его официального утверждения Гитлером, он был положен на стол Сталина, завизированный всеми службами вермахта, но еще не подписанный фюрером. Копия этого документа была передана в Москву разведчиком под именем «Вертер», и есть предположения, что Вертер был личным фотографом А Гитлера.

Шло обсуждение плана летних кампаний и в Ставке, где шел непрерывный обмен мнениями относительно плана операций на лето 1943 года. Было запрошено мнение авторитетных военачальников, представлявших Ставку в действующей армии, а также некоторых командующих фронтами. Все были едины во мнении, что главные события должны были развернуться на Курской дуге. Ведь именно в этом районе находились главные ударные силы противника, таившие для нас две опасности: глубокий обход Москвы или поворот на юг. С другой стороны, и советское командование могло с наибольшей пользой применить здесь свои главные силы, в первую очередь крупные танковые объединения. Все другие направления, даже при условии усиленных действий, не сулили советским вооруженным силам таких перспектив, как Курская дуга. К такому выводу, в конечном итоге, пришли и Ставка, и Генеральный штаб и командующие фронтами.

Второй проблемный вопрос – как решать главные задачи войны, вставшие перед нами к лету 1943 года – был более сложным, и ответы на него последовали не сразу и далеко не одинаковые. 8 апреля маршал Г. Жуков, находившийся в то время на Воронежском фронте, писал Верховному Главнокомандующему т. Сталину:

«1. Противник, понеся большие потери в зимней кампании 42/43 года, видимо, не сумеет создать к весне большие резервы для того, чтобы вновь предпринять наступление для захвата Кавказа и выхода на Волгу с целью глубокого обходи Москвы.

Исходя из наличия в данный момент группировок против наших Центрального, Воронежского и Юго-Западного фронтов, я считаю, что главные наступательные операции противник развернет против трех этих фронтов, с тем, чтобы разгромив наши войска на этом направлении, получить свободу маневра для обхода Москвы по кратчайшему направлению.

2. Видимо, на первом этапе противник, собрав максимум своих сил, в том числе до 13—15 танковых дивизий, при поддержке большого количества авиации нанесет удар своей орловско-кромской группировкой в обход Курска с юго-востока.

Переход наших войск в наступление в ближайшие дни с целью упреждения противника считаю нецелесообразным. Лучше будет, если мы измотаем противника на нашей обороне, выбьем ему танки, а затем, введя свежие резервы, переходим в общее наступление и окончательно добьем основную группировку противника».[753]753
  Г.К. Жуков. Воспоминания и размышления. Т. 3-М., 1988, с. 13—15.


[Закрыть]

Поражает глубина проникновения маршала Г. Жукова в замыслы противника, которые он за три месяца до начали наступления немецко-фашистской армии под Курском изложил с такой детализацией, как будто это он, а не гитлеровские генералы разрабатывали план операции «Цитадель».

Сталин своего мнения не высказывал, а распорядился созвать 12 апреля специальное совещание для обсуждения плана летней кампании. К этому дню пришло донесение от командующего Центральным фронтом генерала К Рокоссовского, который высказывался за упреждение противника и считал возможным и необходимым разгромить его орловскую группировку, пока она еще не подготовилась к наступлению. 12 апреля, на совещании в Ставке, к исходу дня, после тщательного анализа обстановки все сошлись во мнении, что наиболее вероятной целью летнего наступления немецко-фашистских войск будет окружение и уничтожение Центрального и Воронежского фронтов на Курской дуге. В последующем не исключалось развитие успеха наступления противника в восточном и юго-восточном направлениях, а также на Москву. Обсудив всесторонне предстоящую летнюю кампанию, Ставка решила основные усилия вооруженных сил Советского Союза сосредоточить в районе Курска, обескровить здесь противника в оборонительных сражениях, а затем перейти в контрнаступление и окончательно довершить его разгром.

Одной из причин, обусловивших решение Ставки начать летне-осеннюю кампанию 1943 года оборонительными действиями, явилось огневое преимущество немецких танков и самоходных орудий, вооруженных 88-мм пушками, которые пробивали броню наших танков с расстояния 1000—1500 метров. Наши танки, вооруженные в то время 76-мм пушками такими возможностями не обладали[754]754
  Военная мысль, № 1, 1969, с. 44.


[Закрыть]
. В ответ на это 15 апреля ГКО принял специальное постановление «О мероприятиях по усилению противотанковой обороны», в котором предписывалось перевести ряд заводов на производство усовершенствованных противотанковых и танковых пушек, обеспечив одновременно производство подкалиберных снарядов. Сроки для такого важного дела ставились весьма жесткие, и в конце апреля производство новой военной продукции уже началось.

К сражению на Курской дуге в войсках уже имелись новые советские 57-мм противотанковые пушки – одна из лучших систем подобного калибра. Бойцы любовно называли ее «зверобой»; она успешно пробивала броню «тигров» и «пантер». В начале года наша промышленность на основе танка KB освоила тяжелую самоходную установку САУ-152, которая также успешно действовала на полях Курской битвы. Одновременно советские конструктора создавали и другие новые артиллерийские орудия и усовершенствовали уже имевшиеся системы. Если возникали проблемы с их выпуском – немедленно вмешивался Сталин. Приведу лишь один пример. Во второй половине апреля генерал A.M. Никитин на совещании в штабе ВВС поднял вопрос о том, что новая противотанковая авиабомба, изобретенная конструктором И.А Ларионовым, очень медленно внедряется на производстве. В этот же день, в полночь, генерала вызвали на заседание ГКО, где ему было предложено рассказать о новой противотанковой бомбе. Он доложил, что кумулятивная авиационная противотанковая бомба обладает большим поражающим действием, малым весом (1,5—2,5 кг) и небольшим габаритом, не требует больших затрат на изготовление.

– Можете ли вы нарисовать бомбу? – прервал его Сталин. Никитин нарисовал на листе из большого блокнота общую схему бомбы, кратко рассказал об ее устройстве и действии.

– Вы считаете, что такая бомба нужна нашей авиации?

– Да, тов. Сталин.

– Сколько же штук нам нужно?

Никитин немного посчитал в уме – к этому вопросу он, зная конкретный характер обсуждений в ГКО, подготовился.

– Миллион штук к середине мая.

– Почему именно миллион и к середине мая?

– Ранее середины мая немцы, видимо, не станут наступать – дороги не просохнут. А миллион – не так уж и много; Ил-2 может брать до 300 таких бомб, значит, миллион хватит на 3500 самолетовылетов.

Сталин через секретаря Поскребышева велел пригласить Б. Ванникова. Пока нарком вооружений не прибыл, в ГКО обсуждались другие дела. Пришел Ванников, и Сталин сразу же его спросил:

– Знакомы ли вы с бомбой? И сможете ли вы для ВВС через месяц выпустить миллион таких бомб?

Ванников ответил, что знает эту бомбу, но затрудняется дать точный ответ о возможности ее изготовления в массовом количестве и просит разрешения посоветоваться со своими помощниками. Разрешение, как и всегда в таких случаях, было дано. Возвратившись, Ванников доложил, что Наркомат вооружений берется изготовить к 15 мая только 800 тыс. бомб.

– Хорошо, пусть будет так, остальные изготовите позднее. Тут же было принято соответствующее решение ГКО об изготовлении новых бомб, отлично зарекомендовавших себя в Курском сражении. Когда первые десятки тысяч бомб были готовы, генерал Никитин доложил Верховному Главнокомандующему, и тот велел их отправить на Воронежский и Центральный фронт. 17 июня при очередном докладе Сталин приказал организовать изучение ПТАБ с летным составом и подготовить инструкцию по ее применению.

– Инструкцию пришлите и мне, я хочу ее прочитать.

23 июня при разговоре по телефону Сталин вновь интересовался, каким фронтам и сколько подано ПТАБ и еще раз повторил запрещение применять их до особого распоряжения.[755]755
  Военно-исторический журнал, № 9, 1969, с. 70—74.


[Закрыть]

Вот так предельно конкретно, расторопно и быстро, в согласии с членами правительства и военными руководителями, Сталин решал все крупные и мелкие дела по обеспечению армии и флота новыми видами вооружений.

Немецкое командование, планируя летнее наступление 1943 г., своей ближайшей задачей поставило ликвидацию Курского выступа двумя мощными концентрическими ударами на Курск один – из района Орла, второй – из района Белгорода. В случае успешного проведения этой операции немцам удалось бы сократить свой фронт на 250 км и высвободить для дальнейших операций до 20—25 дивизий. Кроме того, по расчетам германского командования, Курский выступ мог явиться выгодной исходной позицией для возобновления наступления на Москву с целью разгрома главных сил Красной Армии и вывода Советского Союза из войны.

К подготовке наступательной операции на Курск, которая по замыслу гитлеровского командования, должна была стать «реваншем» за Сталинград, немцы приступили еще в марте 1943 года. В район Орла немцами была переброшена 9-я пехотная армия, а в район Белгорода – 4-я танковая армия. Сюда же были направлены основные резервы из Германии, полученные путем «тотальной» мобилизации. Здесь также были сосредоточены основные силы немецкой авиации.

Против Курского выступа от Малоархангельска до Волчанска немцы к лету развернули три свои армии: 9-ю и 2-ю пехотные и 2-ю танковую, насчитывавшие 433 тыс. человек, 3155 танков, 6763 орудия и 3200 минометов. С воздуха эту группировку поддерживал 4-й воздушный флот, насчитывавший 1850 самолетов, в том числе 1000 бомбардировщиков. Главная группировка, предназначенная для наступления на Курск с севера, была сосредоточена на 32-километровом фронте в районе Тагино – Похвальное, между железной дорогой и шоссе Орел – Курск, в составе 5 пехотных, 6 танковых, и 2 моторизованных дивизий. На этом узком участке фронта немцы сосредоточили до 1500 танков, в том числе большое количество тяжелых («тигров»), и до 3 тыс. орудий. Плотность немецких войск на один километр фронта на направлении главного удара достигала 4500 солдат, 42 танков и 70—80 орудий.

Для наступления на Курск с юга изготавливалась часть сил 2-й пехотной и самая сильная 4-я танковая армии вермахта, которые поддерживала оперативная группа «Кемпф», и эти крупные силы перед наступлением были развернуты на фронте протяженностью около 80 километров. Здесь было сосредоточено 10 танковых, 7 пехотных и 1 моторизованная дивизии, которые имели в своем составе 1700 танков и около 2 тыс. орудий. Плотность немецких сил на километр фронта на этом направлении составляла 3 тыс. человек, 42 танка и 50 орудий. В район Курска были стянуты несколько элитных дивизий СС: 1-я дивизия Лейбштандарт СС «Адольф Гитлер», 2-я танковая дивизия СС «Дас Райх» и 3-я танковая дивизия СС «Тотенкопф» – «Мертвая голова». Обращает на себя внимание количественное превосходство танковых дивизий над пехотными, что объяснялось отсутствием крупных резервов у немцев и их боязнь ввязаться в затяжное и дорогостоящее сражение, и потому основную ставку Гитлер и его генералы сделали на быстрый, молниеносный прорыв нашей обороны посредством мощных танковых ударов. Всего в конце марта в районе Курского выступа германские войска включали двадцать бронетанковых дивизий, из них четыре танковые дивизии СС, на которые Гитлер возлагал особые надежды, ожидая от них проявления истинного национал-социалистического боевого духа. С этого времени обе стороны накапливали силы. Советское военное производство находилось теперь на уровне, недоступном для Германии – 2000 танков и самоходных орудий в месяц и 2500 самолетов. 1 апреля 1943 года в районе выступа были 1200 танков, через два месяца их число утроилось.

Путь немецким танкам должна была расчистить бомбовыми ударами немецкая авиация. Ряд показаний пленных и захваченные документы говорят о том, что немецкое командование рассчитывало замкнуть клещи и захватить Курск на пятый день наступления, т. е. 9 июля[756]756
  Исторический журнал, № 7—8, 1944, с. 4.


[Закрыть]
. Замысел гитлеровского командования был бесхитростен и он свидетельствовал об исчерпывании у фашистской Германии как военной силы, так и творческой мысли немецких генералов, уставших от войны и не веривших уже в победу германского оружия в войне с русскими.

Советская внешняя и войсковая разведка работали исключительно успешно, и планы гитлеровского командования были своевременно вскрыты, и Ставка уже зимой 1943 года приступила к подготовке летней кампании на этом направлении. Все основные решения были приняты заблаговременно, и они определили всю деятельность наших войск на период весны и первых летних месяцев 1943 года. Перед нашими войсками, действующих на юго-западном направлении, Верховным Главнокомандующим т. Сталиным была поставлена задача – разгромить орловскую и белгородско-харьковскую группировки врага и ликвидировать их плацдармы, вслед за которыми должно было начаться освобождение Украины и Белоруссии от немецко-фашистских захватчиков. Решение этой задачи достигалось умелым сочетанием оборонительных и наступательных операций.

Войска Центрального и Воронежского фронтов, в случае перехода противника в наступление, должны были измотать, обескровить и остановить противника. Одновременно Западному и Брянскому фронтам было дано указание подготовить наступление в общем направлении на Орел, с тем, чтобы нанести удар по тылу всей орловской группировки немцев, разгромить ее и ликвидировать орловский плацдарм. Наступление войск этих фронтов должно было осуществляться в тесном взаимодействии с войсками Центрального и Воронежского фронтов, которые также должны были перейти в контрнаступление после того, как наступающая орловская и белгород-харьковская группировки немцев будут обескровлены в предшествующих оборонительных боях.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации