Текст книги "Политические тайны Второй мировой"
Автор книги: Виктор Устинов
Жанр: Военное дело; спецслужбы, Публицистика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 36 (всего у книги 43 страниц)
В вооруженных силах значительно увеличился удельный вес танковых, артиллерийских и авиационных соединений и частей. Артиллерия, танки и авиация стали применяться в более крупных масштабах, были созданы крупные стратегические резервы. В этом году советское командование имело возможность сосредотачивать на участках прорыва на 1 км фронта до 200—250 орудий и минометов и до 50 танков непосредственной поддержки пехоты.[791]791
Военно-исторический журнал, № 6, 1961, с. 65.
[Закрыть]
Замысел на проведение белорусской наступательной операции в Ставке возник в начале 1944 года при планировании операций на зимнюю кампанию. Причем обязательным условием было выполнение не позднее апреля задач, поставленных перед войсками 1-го, 2-го и 3-го Украинских фронтов по освобождению Правобережной Украины, и перед войсками 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии по освобождению Крыма. Собственно только после этого Ставка и Генштаб фактически начали осуществлять мероприятия по материальному обеспечению предстоящей летне-осенней кампании. Предстояло направить во фронты, которые должны были принять участие в освобождении Белоруссии от фашистских захватчиков, десятки тысяч эшелонов с боевой техникой, вооружением, боеприпасами, горючим, снаряжением и продовольствием. Государственный Комитет Обороны, основываясь на расчетах Генштаба, сумел организовать дело так, что советская промышленность и сельское хозяйство успешно справлялись с этой нелегкой задачей.
В основу плана наступательной операции был положен замысел Верховного Главнокомандующего маршала И. Сталина, которым предусматривалось мощными ударами по флангам белорусского выступа – с севера, от Витебска в направлении Борисов, Минск, и с юга, с фронта Нов. Быхов – Озаричи через Бобруйск также на Минск, разгромить и уничтожить главные силы фашистской армии «Центр».
Предполагалось, что успешное выполнение такого замысла позволит отбросить все еще нависавший над Москвой весьма опасный для нас фронт под Смоленском и Витебском, полностью освободить всю территорию Белоруссии и выйти на побережье Балтийского моря и к границам Восточной Пруссии. Это поставило бы в крайне тяжелое положение действовавшую в Прибалтике группу армий «Север» и создало бы выгодные предпосылки для нанесения последующих ударов по врагу в Прибалтике, в Западной Украине и для развития новых операций на самых уязвимых для него восточно-прусском и варшавском направлениях.
Для выполнения задач по разгрому группы армий «Центр» привлекались войска четырех фронтов: 1-го Прибалтийского во главе с генералом армии И.Х. Баграмяном, 3-го Белорусского во главе с генерал-полковником И.Д. Черняховским, 2-го Белорусского во главе с генерал-полковником Г.Ф. Захаровым и 1-го Белорусского во главе с генералом армии КК Рокоссовским, Днепровская военная флотилии во главе с капитаном 1 ранга В.В. Григорьевым и крупные силы партизан, активно действовавших на территории Белоруссии.
Замыслом предусматривался одновременный переход этих фронтов в наступление на витебском, богушевском, оршанском, могилевском, бобруйском направлениях с тем, чтобы мощными и неожиданными ударами раздробить стратегический фронт обороны врага, окружить и уничтожить его группировки в районах Витебска и Бобруйска, после чего стремительно развить наступление в глубину, окружить и ликвидировать войска 4-й немецкой армии восточнее Минска и тем самым создать благоприятные условия для развития операции всех четырех фронтов в глубину.
Ставка не ограничилась этой крупной операцией и по требованию Верховного Главнокомандующего Генеральный штаб совместно с командованием Ленинградского и Карельского фронтов разработали наступательные операции на Карельском перешейке и в Южной Карелии. Необходимость их проведения вызывалась политическими и стратегическими соображениями, так как успех советских войск в этих операциях мог побудить правящие круги Финляндии к выходу из войны. Ставкой было принято решение эти операции провести до Белорусской, чтобы отвлечь от нее внимание фашистского командования.
Ведя активную подготовку к летне-осенним наступательным операциям в Генеральном штабе считали, и расчеты это подтвердили, что до начала наступления в Белоруссии понадобится некоторая оперативная пауза для перегруппировки сил и средств, накопления и подвоза фронтам всего необходимого. Особенно остро войска нуждались в боеприпасах и горючем, что требовало их накопления и самой жесткой экономии. А перегруппировка двух армий из Крыма в Белоруссию и подвоз материальных средств на фронт должны был неминуемо вызвать огромное напряжение в работе железных дорог, которого можно было избежать переходом к временной обороне. Сталин долго не соглашался с таким мнением, и он был настроен продолжать наступательные действия силами отдельных фронтов. «Подумаем еще», – говорил он, хотя знал, что многие командующие фронтами были против этих, как правило, малоуспешных частных операций. После некоторого раздумья Сталин дал согласие на переход к обороне на северо-западном и западном направлениях, и в середине апреля в войска ушла директива, предписывающая постепенный переход фронтов к оборонительным действиям и жесткую экономию расходования боеприпасов артиллерии крупного калибра.
Фронтам представилась возможность привести войска в порядок, приступить к занятиям по боевой подготовке, ремонту техники и вооружения, к подвозу материальных средств, а, в общем, обороняясь, они готовились к наступлению. В это время командующих фронтами вызвали в Ставку и с ними подробно уточнялись главные, и даже второстепенные вопросы предстоящего наступления и их всестороннего обеспечения. Очень интересное решение по организации наступления 1-го Белорусского фронта представил ее командующий генерал армии К. Рокоссовский, настаивавший на нанесении по врагу двух равноценных по мощи ударов: первый – по северному берегу реки Березина с выходом на Бобруйск, второй – по южному берегу, в обход его с юга. Вспомогательные действия намечались на направлении Паричи, Слуцк, Барановичи. Члены Ставки, да и сам Сталин, какое-то время не соглашались с решением К Рокоссовского. Это было отступлением от общих правил военного искусства, предписывающего наносить один главный удар, чтобы не распылять силы. Командующий фронтом настаивал на своем решении даже тогда, когда в правильности избранного им пути усомнился даже заместитель Верховного Главнокомандующего Г. Жуков, но Сталин дал согласие на этот эксперимент.
В период подготовки к наступательной операции в Белоруссии, Ставка постоянно занималась дезинформацией противника, пытаясь убедить его, что наступление советских войск следует ожидать в Прибалтике и на юге, где для большей достоверности оставались все шесть танковых армий. И нужно сказать, что эти меры оправдали себя. Командующий группой армий «Северная Украина» фельдмаршал В. Модель убедил Гитлера, что наступление советских войск ожидается севернее Карпат и придется именно на расположение его войск, и он сумел с помощью фюрера вырвать для себя из группы армий «Центр» ее самый боеспособный 56-й танковый корпус.[792]792
С.Митчем. Фельдмаршалы Гитлера и их битвы. Смоленск, 1998, с. 379—380
[Закрыть]
Таким образом, предстоящая летняя кампания советских войск выстраивалась как серия непрерывных ударов, которые должны были до основания потрясти гитлеровскую Германию и побудить ее сателлитов выйти из войны и повернуть оружие против Гитлера. Открывал ее Ленинградский фронт, развернув в начале июня наступление на Выборг. Затем подключался Карельский фронт с целью разгрома свирско-петрозаводской группировки противника. В итоге этих операций северный сателлит фашистской Германии должен был выйти из борьбы. Вслед за началом наступления Карельского фронта без промедления должны были последовать главные в летней кампании действия в Белоруссии, где можно было достигнуть внезапности и нанести поражение группе армий «Центр». Затем, в период развития решающих событий в Белоруссии, когда гитлеровское командование сделает вывод, что здесь наносится главный удар советских армий, и направит сюда свои резервы с юга, должно было развернуться сокрушительное наступление 1-го Украинского фронта на львовском направлении. В это же время планировалось проводить активные действия силами 2-го Прибалтийского фронта, чтобы сковать войска вражеской группы армий «Север», которая, несомненно, должна была сделать попытки обеспечить устойчивость соседа справа – группы армий «Центр». Только потом, когда силы врага подвергнуться этим могучим ударам и будут разгромлены, Ставка считала возможным начать генеральное наступление в Румынии, Болгарии, Югославии, а также в Венгрии, Австрии и Чехословакии.
Для осуществления операции создавались две группы войск группа «А», куда входили 1-й Прибалтийский и 3-й Белорусский фронты, всего 39 дивизий, два танковых и один кавалерийский корпуса, шесть артиллерийских дивизий, из которых две дивизии гвардейских минометов. Координировать действия фронтов от имени Ставки должен был начальник Генерального штаба маршал А Василевский.
В группу «Б» входили 2-й Белорусский фронт и правофланговые армии 1-го Белорусского фронта, всего 38 стрелковых дивизий, один танковый, один механизированный корпуса, три артиллерийских дивизии, в том числе одна дивизия гвардейских минометов. Координировать действия фронтов должен был заместитель Верховного Главнокомандующего маршал Г. Жуков.
Представители Ставки, располагая всеми данными о возможностях, замыслах и планах Верховного Главнокомандующего, оказывали быструю и конкретную помощь командующим фронтами в выработке и принятии наиболее правильного оперативного решения, вытекавшего из общего плана стратегической операции; разрешали на месте сложные вопросы стратегического взаимодействия фронтов и видов вооруженных сил, исходя из общего замысла Ставки на операцию; оказывали помощь фронтам в получении всего необходимого для решения поставленных задач; способствовали быстрому решению вопросов, требовавших компетенции Верховного Главнокомандующего и наркома обороны.[793]793
Военно-исторический журнал, № 5, 1970, с. 67.
[Закрыть]
Продолжая разрабатывать все тонкости предстоящей операции в Белоруссии, Ставка и Генеральный штаб пересмотрели прежние методы окружения и ликвидации окруженного противника, и пришли к единому мнению, что поражение основной массы обороняющегося противника в тактической зоне нужно осуществить мощными артиллерийскими и авиационными ударами, вслед за которыми должна была последовать стремительная атака советской пехоты с целью отбросить остатки врага с оборудованных позиций в леса и болота, где они вынуждены были действовать в неблагоприятной для них обстановке и подвергаться атакам партизан. Естественно, попавшего в такие условия противника легче было изолировать, раздробить на части и уничтожить.
Операция в Белоруссии по предложению И. Сталина получила название «Багратион» в честь прославленного генерала Отечественной войны 1812 года князя П.И. Багратиона. Начало наступления намечалось на 15—20 июня, но из-за большой перегруженности железнодорожного транспорта оно было перенесено на 23 июня.
И. Сталин вникал во все мельчайшие детали подготовки фронтов к предстоящим операциям. Он помнил все, что касалось положения фронтов и их задач на ближайшее время, знал всех командующих и командиров до командира дивизии включительно и превосходно разбирался в военном искусстве. Такого работника и такого хозяина страны как И. Сталин досоветская Россия не знала. Известно трудолюбие Петра Великого, Александра III, оставивших заметный след в истории страны, но Сталин превзошел их не только делами в управлении государством и экономикой, но, вместе с армией, он совершил немеркнущий подвиг в годы Великой Отечественной войны, сумев сплотить все народы Советского Союза на борьбу с фашистским нашествием и завершить его великой победой.
Главной опорой И. Сталина в принятии стратегических решений являлся Генеральный штаб. Доклады Верховному Главнокомандующему маршалу И. Сталину начальник Генерального штаба делал три раза в сутки по телефону и лично. Первый доклад обычно имел место в 10—11 часов утра по телефону. Вечером в 16—17 часов Сталину обычно докладывал первый заместитель начальника Генерального штаба генерал армии А. И. Антонов, так как начальник Генштаба маршал A.B. Василевский, являясь представителем Ставки, как правило, работал в войсках, где ожидалось крупное наступление наших войск Ночью уже делался подробный доклад с итогами за прошедшие сутки. Для этого доклада подготавливалась обстановка на картах масштаба 1:200 000 отдельно по каждому фронту с показом положения войск до дивизии, а в иных случаях и до полка. Перед этим Сталин всегда имел продолжительные телефонные разговоры с командующими фронтами, и он знал их настроение, просьбы и планы на ближайшую перспективу. Главной особенностью всех докладов, что делались Сталину, было стремление изложить ситуацию правдиво, не приукрашивая ее. Вот этот поиск справедливой оценки событий и их правдивое освещение и был той главной силой, на которой держалось могущество власти Сталина. Подражая Сталину, к поиску правды были устремлены министры, генералы, ею дорожили рабочие и крестьяне, солдаты и студенты, ее учились говорить в школах и детских садах. Правда была могучим средством воспитания советских людей, помогавшая растить молодое поколение, стойкое в испытаниях и смелое в отстаивание своих жизненных позиций и прав.
Сталин работал по двадцать часов в сутки, не зная выходных и праздничных дней; его можно было увидеть нездоровым, даже больным, но всегда работающим. О том, как он устал за время войны, сохранились для потомков его слова, сказанные генералу Шарлю де Голлю, прилетевшему в Москву в декабре 1944 года, и пригласившему Сталина посетить Париж и освобожденную от врага Францию. «Нет, нет, – ответил тогда ему Сталин, – В Париж я уже не попаду. Я стар, я скоро умру!»[794]794
Ш. де Голль. Военные мемуары. Т. 2. М., 1960.
[Закрыть]
Разносторонний талант Сталина в стратегических вопросах был дан ему от бога, и он поражал членов Ставки и генералов Генштаба своим предвидением возможных событий на советско-германском фронте, заранее выстраивая навстречу ожидаемой опасности силы и средства, и подтягивая туда ближайшие резервы. В то же время Сталин «в годы войны был членом команды – руководителем, чье лидерство было непререкаемым, но не подавляющим. Оно не стало похожим на то угнетающее доминирование, которое практиковал со своим окружением Гитлер».[795]795
Робертс Дж. Победа под Сталинградом Битва, которая изменила мир. М., 2003, с. 32.
[Закрыть]
Наступление советских войск в Белоруссии началось с действий белорусских партизан, число которых к лету 1944 года превысило 140 тыс. человек Ставка и командующие фронтами, участвующие в Белорусской операции, разработали четкий план взаимодействия с партизанскими соединениями и поставили им конкретные задачи. 20 июня, за три дня до общего наступления советских войск в Белоруссии, загремели взрывы в тылу врага, полетели под откос воинские эшелоны, взлетели в воздух железнодорожные мосты и станционные пристройки. Народные мстители почти полностью парализовали движение по железнодорожным линиям Минск – Орша, Полоцк – Молодечно, Минск – Брест, Пинск – Брест[796]796
Военно-исторический журнал, № 6, 1969, с. 86.
[Закрыть]. Партизаны срывали организованное отступление врага, громили гарнизоны и штабы, захватывали переправы на реках и удерживали их до подхода советских войск, занимали отдельные населенные пункты, доставляли советскому командованию ценные разведывательные данные.
В ночь на 23 июня началась главная операция четырех фронтов, которую открыли авиация дальнего действия и фронтовые бомбардировщики. В эту ночь они совершили более тысячи самолетовылетов, нанося прицельные удары по узлам обороны и артиллерии противника на участках прорыва советских войск С утра во всех фронтах была проведена мощная артподготовка. Немецко-фашистские войска не могли устоять перед той силой огня и ударов, которые обрушили на них передовые эшелоны советских войск, и они повсеместно дрогнули, оставляя одну позицию за другой. В образовавшиеся разрывы были введены подвижные соединения фронтов и армий, которые сразу устремились к крупным узлам сопротивления гитлеровцев, расположенным в городах Витебск, Бобруйск, Орша, Могилев и Минск.
Развивая наступление на полоцком направлении войска Прибалтийского фронта во взаимодействии с 3-м Белорусским фронтом на третий день операции в районе Витебска окружили пять пехотных немецких дивизий, которые пытались прорваться на запад, но через два дня, утратив всякую на это надежду, сложили оружие. При освобождении Витебска противник потерял 20 тыс. убитыми, более 10 тыс. пленными и много оружия и боевой техники.[797]797
История Второй мировой войны. 1939—1945, Т. 9. М., 1978, с. 49
[Закрыть]
На левом фланге советских войск, наступавших в Белоруссии, активно действовали войска 3-го и 2-го Белорусского фронтов, под скрещивающимися ударами которых гитлеровские войска попали в окружение в районе Могилева, Орши, а потом и под Бобруйском. Здесь войска 9-й немецкой армии, которой командовал генерал Н. Форман оказались обойденными с северо-запада и юго-запада. В окружение попало 6 дивизий – более 40 тыс. солдат и офицеров гитлеровской армии и большое количество вооружения и боевой техники[798]798
ЦАМО РФ, Ф.48-Д оп. 1795, д. 449, Л 15—19.
[Закрыть]. Эти дивизии пытались вырваться из окружения, чтобы вместе с 4-й армией создать оборону на Березине и на подступах к Минску. Командование фашистских войск стало выстраивать на дороге Жлобин – Бобруйск колонны для прорыва из окружения, но концентрация таких больших сил была замечена воздушной разведкой, и по приказу командующего 3-м Белорусским фронтом генерала К. Рокоссовского на них была обрушена вся мощь 16-й воздушной армии, которой командовал генерал С. Руденко. 526 самолетов последовательными волнами в течение часа нанесли мощный удар по скоплению противника. В стане врага возникла невообразимая паника, обезумевшие гитлеровцы метались по дороге и близлежащему полю, среди горящей техники, неся огромные потери, и проклинали войну и Гитлера. Бросившие все танки и около 5 тыс. орудий и 1 тыс. автомашин, остатки разбитой немецкой армии были ликвидированы северо-западнее Бобруйска.[799]799
Военно-исторический журнал, № 6, 1969, с. 88.
[Закрыть]
Наступление советских войск в Белоруссии в период с 23 по 28 июня поставило группу армий «Центр» на грань катастрофы. Оборона врага была повержена на всех направлениях 520-километрового фронта, в боях и сражениях было окружено и уничтожено 13 дивизий вермахта, и перед нашими войсками открывалась возможность развить наступление на Минск и Барановичи. Отдавая должное героизму советских воинов, советское правительство наградило десятки тысяч солдат и офицеров орденами и медалями, а командующему 1-м Белорусским фронтом КК. Рокоссовскому было присвоено звание маршала Советского Союза.
Этот военачальник пользовался особым уважением у Сталина и большой любовью среди офицеров и солдат своего фронта. В нем прекрасно сочетался великий ум полководца и скромность человека, не старавшегося выделиться среди людей. В нем была заложена величавая простота, и он был доступен в общении. Воздействие обаяния маршала К. Рокоссовского на окружающих людей было так велико, что в обращении с ними он никогда не повышал голоса, и ему достаточно было сказать два слова: «Я вас прошу», что побуждало офицеров и солдат исполнять его приказы даже с риском для своей жизни.
Видя полный развал обороны группы армий «Центр», Гитлер 28 июня снял ее командующего фельдмаршала Э. Буша и назначил на его место фельдмаршала В. Моделя, еще две недели назад утверждавшего, что советские войска будут наступать на группу армий «Северная Украина».
Оценив обстановку и удостоверившись, что от группы армий «Центр» остались одни обломки, Модель «избрал очень простую стратегию: быстрое отступление и спасение того, что еще осталось, до тех пор, пока у русских возникнут проблемы со снабжением армии, а он, в свою очередь, сможет пополнить войска новыми дивизиями, в это время формировавшимися в Германии»[800]800
С. Митчем. Фельдмаршалы Гитлера и их битвы. Смоленск, 1998, с. 446.
[Закрыть]. Гитлер был в бешенстве от такой стратегии Моделя, но у него уже не было других генералов, кому он мог доверить спасение положения на Восточном фронте, откуда исходила главная угроза Третьему рейху.
Ставка советского Верховного Главнокомандования 28 июня приказала наступавшим войскам сходящимися ударами окружить противника в районе Минска. Задача сомкнуть кольцо вокруг 4-й армии вермахта была возложена на 3-й и 1-й Белорусские фронты. Им предстояло стремительно продвигаться на Молодечно и Барановичи, чтобы создать подвижный внешний фронт окружения, одновременно частью своих сил они должны были создать прочный внутренний фронт окружения. 3 июля столица Белоруссии была освобождена стремительным ударом танковых корпусов 3-го и 1-го Белорусских фронтов, а восточнее Минска было завершено окружение 105 тысяч вражеских солдат и офицеров. Их попытка прорваться на запад или юго-запад была решительно пресечена; противник потерял 70 тыс. человек убитыми и около 35 тыс. пленными[801]801
ЦАМО РФ, Ф.458-Д оп. 1795, д.449, л. 86—95.
[Закрыть]. В котлах в районах Витебска, Орши, Могилева, Бобруйска и Минска сдались в плен 39 генералов – командиров корпусов и дивизий.
Таким образом, советские войска, нанеся тяжелое поражение группе армий «Центр», за 12 дней операции (с 23 июня по 4 июля) продвинулись до 250 км от исходного положения и с выходом на фронт оз. Дривяты – оз. Нарочь – Вилейка – Молодечно – Столбцы – Несвиж почти полностью освободили от фашистского ига Белорусскую ССР. В результате этого продвижения в центре германского стратегического фронта образовалась 400-километровая брешь, быстро заполнить которую германское командование не могло. Перед советским командованием встала задача не допустить образования сплошного фронта врага и немедленно развить дальнейшее наступление 1-го Прибалтийского и Белорусских фронтов, чтобы выйти на побережье Балтийского моря и создать угрозу полной изоляции и окружения группы армий «Север», и вывести советские войска к границам Восточной Пруссии и Польши – на кратчайшее расстояние к сердцу фашистской Германии – Берлину.
4 июля Ставка поставила задачу преследуя отступающего противника, вступить на территорию Литвы и выйти к границам Польши. А 17 июля по центральным улицам Москвы было проконвоировано 57 600 немцев, взятых в плен в Белоруссии, во главе с генералами. Гитлер и его подручные мечтали о победном параде своих войск в Москве, теперь они прошли его под игом победителя.
13 июля был освобожден Вильнюс, а к середине июля советские войска вышли на подступы к Двинску, Каунасу, Гродно, Белостоку и Кобрину. При освобождении Вильно и Львова советские войска столкнулись с частями польской Армии Крайовой, воевавшими на стороне гитлеровских войск, и пытавшихся изобразить из себя союзников Советской армии. При этом немецкое командование, по договоренности с польским военным руководством, применяло одну и ту же тактику: покидая под ударами советских войск крупные города, они оставляли в них части Армии Крайовой, в задачу которых входило организация диверсий в тылу советских войск и овладение рычагами местной власти в интересах польского правительства в изгнании, находившегося в Лондоне[802]802
Б. Чиара. История Армии Крайовой во II мировой войне. Мюнхен, 2003.
[Закрыть]. Уловка эта не удалась. По указанию Советского правительства все части Армии Крайовой, как пособники вермахта, разоружались, а солдаты и офицеры отправлялись в освобожденные районы Белоруссии для исправительных работ.
17—18 июля советские войска на широком фронте пересекли государственную границу Польши и вступили на ее территорию. Войска 1-го Белорусского фронта освободив Люблин и Брест, в конце июля вышли на реку Висла, форсировали ее и вели бои за удержание Магнушевского и Пулавского плацдармов на его западном берегу. Была освобождена Прага – предместье Варшавы. Вместе с войсками 1-го Белорусского фронта в освобождении восточных районов Польши участвовали войска 1-й польской армии. На освобожденной польской земле уже 22 июля начало работу Временное правительство Народной Польши – Комитет национального освобождения. В этот же период времени войска 1-го Прибалтийского фронта овладели Шяуляем, а 31 июля вышли к Рижскому заливу в районе Тукумса, перерезав все сухопутные коммуникации группы армий «Север».
С выходом Советской армии к границам Восточной Пруссии и на Вислу перед советскими войсками возникли серьезные трудности. Гитлеровское руководство, спасаясь от неизбежного краха, бросало навстречу советским войскам все резервы, которые у них имелись на советско-германском фронте, в оккупированных странах и внутри Германии. В сражение было брошено 46 дивизий и 4 бригады, и среди них опора фашистского режима – четыре танковые дивизии СС. Этими силами фельдмаршал В. Модель провел ряд контратак, вернул предместье Варшавы – Прагу и потеснил некоторые советские дивизии на восток.
В советских войсках, действовавших на главном направлении, стало ощущаться стратегическое перенапряжение, вызванное: во-первых, растянутостью коммуникаций и удаленностью баз снабжения; во-вторых, переходом железнодорожного транспорта на европейскую колею, требовавшее новых технических решений и времени; в-третьих, Советское правительство для восстановления народного хозяйства в Белоруссии, Литве и Латвии направляло в эти республики много грузов с техникой и оборудованием из других районов страны, и транспорт не справлялся с этими задачами.
Цели, поставленные Ставкой в Белоруской операции, были успешно выполнены. Стратегический фронт врага был сокрушен на глубину 600 км, немецко-фашистские войска под ударами Советской армии были деморализованы, и к сопротивлению советским войскам многих офицеров и солдат вермахта гнал страх наказания, а не долг. У немцев 17 дивизий и 3 бригады были полностью разгромлены, а 50 дивизий потеряли от 60 до 70 процентов своего состава, и гитлеровское командование стало сводить их в боевые группы.[803]803
Великая Отечественная война Советского Союза. Краткая история. М., 1970,с.365.
[Закрыть]
Никаких перспектив переломить ход войны у Гитлера и его окружения не было, в то время как советские войска, освободив Белоруссию и часть Прибалтики, создали благоприятные условия для наступления на львовско-сандомирском направлении, в Восточной Пруссии и последующего удара на варшавско-берлинском направлении.
Между тем на политической сцене нелегкого военного года, да еще в период его самых трудных и сложных дней – окончания Белорусской операции и собирания Ставкой сил для нового наступления, заявило о себе польское правительство в изгнании, затеявшее восстание в Варшаве. Оно готовилось в Лондоне и нити его тянутся в глубь истории Польши, во времена президента Й. Пилсудского, у которого с Гитлером были установлены самые тесные политические и экономические связи. Недаром сразу после захвата Польши, Гитлер приказал поставить в Кракове почетный военный караул у гробницы Пилсудского в Вавельском замке, как бы отдавая дань благодарности его профашистской политике, и, видимо, вспомнив, что в 1933 году Польша была первым государством, признавшим нацистский режим и подписавшим с Германией договор о ненападении, чем поспособствовала его международному признанию.
Свое правительство Пилсудский нашпиговал людьми, согласившимися работать на германскую разведку, и они были в составе правительства в изгнании в Лондоне и в Армии Крайовой, исправно снабжавших гестапо информацией о ходе подготовке к восстанию и его силах. Немцы достоверно знали время выступления Армии Крайовой и не препятствовали ей, чтобы иметь повод снова разделаться с предавшими их поляками. Для этого они заранее подтянули к Варшаве танковые дивизии СС и части, сформированные за счет предателей всех мастей из числа мусульман, украинских националистов и казаков.
Советское правительство не возражало против готовящегося восстания и планировало объединить усилия советских войск с восставшими и частями Армии Крайовой, пока во время освобождения ряда польских городов не вскрылась тесная связь руководителей этой армии с гитлеровским командованием. Дальнейшее сотрудничество с пособниками гитлеровской армии не представлялось возможным – они были замаскированные враги Советской армии.
В польском правительстве в изгнании существовал план одновременного выступления Армии Крайовой, как только части Советской армии вступят на землю Польши. План был рассчитан на то, что польские силы сумеют освободить основные города, и прежде всего Варшаву, до вступления в них советских войск и, таким образом, они явочным порядком собирались установить там власть польского правительства в изгнании, с которой пришлось бы считаться советской военной власти. Премьер-министр У. Черчилль знал об этом плане и всячески его поддерживал; он все еще надеялся урвать у Сталина плоды побед и сделать Польшу оплотом английской политики на востоке.
К вооруженному выступлению против гарнизона гитлеровских войск в Варшаве солдаты и офицеры Армии Крайовы не были готовы и ее командующий генерал Бур-Комаровский сообщал в Лондон, что «восстание не имеет перспектив на успех»[804]804
Яковлева Е.В. Польша против СССР. 1939—1950. М, 2007, с. 292.
[Закрыть]. Но эмигрантскому правительству надо было заявить о себе, и оно подтолкнуло варшавян к восстанию, хотя за сутки до его начала премьер-министр С. Миколайчик имел беседу со Сталиным, в которой ни по одной позиции польский лидер не захотел уступить, и упрямо отказывался от обоюдного сотрудничества на благо двух государств, в то же время прося для своего правительства помощи и поддержки от Советского Союза. Ни по вопросу послевоенных границ Польши, ни по вопросу центральной власти в ней, которую Сталин предлагал сформировать из лондонских министров и членов Люблинского комитета, никакой договоренности достигнуто не было.
Выполняя указание правительства, генерал Бур-Комаровский 1 августа все же отдал приказ о начале восстания, в котором по разным подсчетам участвовало от 23 до 50 тысяч активных бойцов, имевших на вооружении около 2 тыс. винтовок и не более 400 станковых и легких пулеметов. Намечалось захватить более 200 объектов, но сил, а главное, оружия не хватало. Восставшие сумели овладеть старинным центром города Варшавы – Старым Мястом, однако атака на казармы не удалась, аэродром не был взят, а в Праге восстание было сразу подавлено, и в результате мосты через Вислу остались под контролем немцев. 5 августа гитлеровское командование приступило к подавлению восстания, применив против их участников танки, артиллерию и ударную авиацию. В первом же взятом районе Воля, немцы совершили массовые убийства мирных жителей, давая понять восставшим, что такая же судьба ждет всех их. Деятельное участие в подавлении восстания принимали украинские националисты из дивизии СС «Галичина» и казаки-коллаборационисты.
Сталин ни для кого не таскал каштаны из огня, но даже он попытался помочь восставшим, разрешив провести воздушную операцию по оказанию им помощи с воздуха. В первой из таких операций участвовало 282 самолета. А всего советская авиация совершила в Варшаву 2243 полета и сбросила восставшим 155 минометов, 505 противотанковых ружей, 2667 автоматов и винтовок, 42 тыс. гранат, 1123 тонны продовольствия и 500 кг медикаментов.[805]805
Кардашов В.М. Рокоссовский. М, 1980.
[Закрыть]
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.