Текст книги "Ванга"

Часть 3
1962–1981

Глава первая
Неудавшийся уход и новый яркий прогноз

Итак, после смерти мужа Ванга принимает решение удалиться в монастырь. Самой банальной причиной стала полная невозможность жить одной, без подмоги. Мать Димитра к тому моменту умерла, а жена его брата с детьми давно отделилась и зажила своей жизнью. Брат Томе также был далеко от Ванги и не мог помогать ей постоянно, изо дня в день. Люди, приходившие к Ванге, не только не помогали, но даже усугубляли ситуацию: «После смерти мужа, который был Ванге хоть какой-то опорой, она больше не могла справляться в одиночку с толпами людей, которые стояли под дверью, кричали, просили, ждали, плакали и умоляли ее сказать им хоть что-нибудь. Однажды они даже повалили забор и придавили им Вангу. После этого происшествия она едва оправилась».

Даже если воспоминания Любки слегка преувеличивают размах бедствия, в любом случае слепой женщине необходима была постоянная помощь. И пока сестра с мужем к ней не переехали, Ванга искала способ выжить. Ее отношения с Церковью всегда складывались странным образом. С одной стороны, Вангу все окружение однозначно считало верующей и весьма набожной. «Ванга любила посещать церкви и монастыри», – и правда, она часто ездила в сопровождении знакомых, соседей в Рильский монастырь и другие известные в Болгарии святые места. Более того, Ванга брала на себя ответственность крестить детей: «Ванга выбирала город или деревню, и какие люди должны присутствовать… Это были разные города – София, Разлог, Рила, Враца и многие другие. Конечно, наибольшее количество крещений Ванга сделала в Рупите – в своем домике, на лужайке перед домом и в храме. Со слов Ванги она окрестила и ввела в православную веру более чем тысячу детей». Сама ясновидящая утверждала: «Мой дар от Бога. Он лишил меня зрения, но дал мне другие глаза, которыми я вижу мир – и видимый, и невидимый». А Жени Костадинова утверждает: «Ванга говорила своим близким, что, в сущности, она слышит голос Иоанна Златоуста. Дух святого апостола осенял и вдохновлял ее, когда она пророчествовала». Все бы хорошо, но странным образом подобные утверждения появились после начала перестройки, когда вера в Бога стала не просто снова разрешена повсеместно, а стала модной, как это ни странно звучит, стала снова внедряться в сознание людей. И вот тогда к тем, кто помогал Ванге вещать – к Всаднику, ангелам, душам умерших, прибавился не кто иной, как сам Господь или апостолы.

«Ванга – человек религиозный и верит, что есть Бог. Но на вопрос журналиста в 1983 году, видела ли она Христа, последовал ответ: “Да, но у него нет тела. Это огромный огненный шар, на который больно смотреть. Только свет. Больше ничего не видно”», – делится воспоминаниями племянница Красимира. Как к подобным заявлениям относились окружающие? Кто-то видел в них лишь очередное свидетельство суперспособностей, а кто-то нарушение канонов, странное посягательство на веру. Ванга по многим вопросам противоречила сама себе, и этот не исключение: «Если кто-то скажет тебе, что видел Бога, не верь, это невозможно». То есть она его видит и даже является проводником его мыслей, но более сие не дано никому.

В советские времена ситуация складывалась несколько иначе. Церковь не имела больше влияния, не поощрялось совершение обрядов. Священнослужителей фактически «утверждали» на их посты, и они, так же как Ванга, были вынуждены соблюдать правила игры. Однако тогда с ней Церковь все-таки стояла на разных позициях и не одобряла рода ее занятий. С другой стороны, постепенно начали появляться священники, которые заводили дружеские отношения с Вангой, видя, что власти поддерживают провидицу. Так, например, строительство Вангой храма в Рупите раскололо Церковь на два лагеря – в одном были те, кто категорически не принимал этого факта, в другом находились те, кто не видел в строительстве ничего дурного. Освящать храм отказывались, но нашлись священнослужители, которые приехали в Рупите и все-таки его освятили. Много сейчас всплывает противоречий, связанных с деятельностью Ванги, однако в 1960-х годах наблюдалось некое единство в отношении к ее порыву уйти в монастырь.

Существует мнение, что не приняли пророчицу ни в один монастырь, так как боялись наплыва посетителей, которые выстроились бы в очередь, но уже не в Петриче, а перед воротами монастыря. «Ванге предлагали безальтернативный путь: она может быть принята в монастырь, если откажется от своих заявлений о том, что может видеть будущее. Ибо это кощунство, это противоречит всей христианской доктрине: будущее в руках Господа, оно скрыто от человека и не может быть им увидено». По сути, даже человек далекий от христианских постулатов понимает, что священники предъявляли справедливое требование, исходя из собственного видения данного вопроса. А вот почему Ванга не стала ему подчиняться? «Одно дело – вдруг стать простой, рядовой монашкой, до слов которой нет никакого дела окружающим, а другое дело – остаться знахаркой, ясновидицей на селе», – высказанное здесь мнение, может статься, отчасти верно. Ванга привыкла повелевать, давать советы, решать чужие проблемы. За 20 лет активной практики она сознательно или подсознательно начала чувствовать людей, понимать их желания. Закрыться в келье, обречь себя на одинокое существование ей едва ли хотелось. А разрешить прием посетителей, конечно, не желал ни один монастырь.

Сама Ванга рассказывала об этом журналисту Тома Томову так: «Это было, когда муж мой умер, и я осталась одна. Отправилась я в Самоков. Просила монахинь взять меня к ним в монастырь. Мы тебя любим и хотели бы тебя принять, говорят. Но не возьмем, потому что к тебе уйма народу будет толпиться. Отказали мне. Отправилась во Врачеш около Ботевграда. Там есть действующий монастырь. Упрашивала их. Сказали, чтобы мы тебя взяли – нам придется вооружиться ружьями и пистолетами. Куда еще ходила? А здесь еще один монастырь был. И там меня не хотели взять. В конце концов, слышу голос: “Иди-ка ты в Рупите – построй себе там домик и там найдешь спокойствие”».

Журналист показывает, насколько разным было мнение священников относительно деятельности Ванги: «они вцепились друг другу в горло». Противники возведения Вангой храма не по канонам, противники провозглашения ее святой называют провидицу «обыкновенной, необразованной, сельской женщиной с низким интеллектуальным уровнем развития». Ее способности провозглашают не чем иным, как связью с темными силами, со Злом и объясняют провидение несколько иначе, чем ученые, которые изучают экстрасенсорику. «В момент транса ее воля подчинена чужой воле и она говорит не от себя. Изменяются даже физиологические характеристики. Она говорит чужим голосом… Ванга не святая, в ее случае налицо так называемая больная, нездоровая, черная мистика… Она вступает в контакт с пропащими низшими духами. Они обладают большой онтологической силой, знанием, и из-за этого могут предвидеть некоторые вещи. Как служители Зла, они знают, чем человек болен или каковы его проблемы. Склоняя его к тому, чтобы он им поверил, они первое время могут помочь ему в выполнении его низших желаний – могут даже улучшить его здоровье, чтобы завладеть его душой… Ванга совершает свои чудеса не в согласии с христианской верой. Она служит не Богу, а злым силам». При таком подходе о монастыре, в самом деле, не могло быть и речи.

* * *

Мыкалась в Петриче Ванга без помощников до 1966 года. Видимо, в течение четырех лет после смерти мужа некоторое время ей все-таки помогала Венета. Однако в доме поселился и другой человек – тринадцатилетний (по другим сведениям, четырнадцатилетний) сын близких друзей Ванги и Димитра. «В 1962 году Ванга приняла Димитра Вылчева[3]3
  В российских изданиях фамилию Димитра пишут как Волчев, здесь мы используем вариант написания в болгарских источниках, переведенных на русский язык, и который больше соответствует произношению фамилии.


[Закрыть] в свой дом. Она и ее супруг Димитр Гуштеров были знакомы с маленьким Митко и дружили с его родителями. Прошло всего несколько месяцев после того, как Ванга потеряла своего мужа, и она решила исполнить давнишнее свое (и своего супруга) желание – поднять Митко на ноги и обеспечить ему хорошее образование. С этого момента она уделяет ему все свое внимание и заботится о нем как о своем ребенке. Тогда ему исполнилось 14 лет, и он учился в восьмом классе». Гылыб Зегвелиев подтверждает, что «они вместе с супругом хотели усыновить Митко. Это произошло за несколько лет до его кончины. Они хорошо знали родителей Митко. Встретились с ними и попросили у них разрешения взять ребенка и заботиться о нем, но Ванга не сообщила никаких подробностей об этой встрече и почему они не взяли его тогда же. Через пять месяцев после смерти ее супруга 13-летний Митко вошел в их дом».

Надо отметить, что даже по поводу ныне здравствующих приемных детей Ванги существует ряд разночтений. Венета разными биографами удочеряется то в два годика, то в шесть, то сразу после замужества Ванги, то одновременно с Димитром. Однако судя по фотографиям и по информации, которая официально принята у болгарских авторов, все-таки Венетка явно старше Димитра и была взята в семью в начале семейной жизни Ванги (видимо, когда супруги поняли, что собственных детей у них не будет). К этому же склоняют и слова самой Венетки, которая, как и Димитр, крайне редко беседует с журналистами, а точнее, практически вообще не беседует. Но в 2014 году появилась небольшая заметка, в которой женщина делится своими воспоминаниями, впрочем, весьма кратко. Из них можно сделать вывод, что у Ванги она жила с малолетства.

Димитру «повезло» гораздо меньше: на его счет существует две основные версии и несколько более мелких. Он так же, как и Венетка, практически не дает интервью, хотя в отличие от сестры Димитр часто фигурирует на фотографиях рядом с Вангой. Основные версии касаются его усыновления: то он сын близких знакомых семьи, то несчастная сирота, прибившаяся случайно ко двору Ванги. Первая версия опять-таки является официально принятой в Болгарии. В ее пользу говорят два довода. Первое, Димитр носит фамилию Вылчев (Венета носит фамилию приемных родителей – Гуштерова-Пандева), и, скорее всего, это реальная фамилия его настоящих отца и матери. Если бы он был сиротой, Ванга смогла бы его усыновить официально и дать свою фамилию. В любом случае, она вряд ли бы знала настоящую. Второе, автор воспоминаний о Ванге Владимир Дайреджиев, который провел с ней бок о бок много лет, с давних пор знаком и с Димитром Вылчевым, так как учился с ним вместе в одной школе. «Тут место упомянуть, что я знаком с Митко со школьных лет в гимназии городка Петрич и что нас связывают немало воспоминаний. Тогда мы устраивали не одну серенаду для людей, которых мы уважали и любили, разделяли много радостей и огорчений нашей юности. Для меня самым значимым воспоминанием о нашей дружбе остается тот день, когда он представил меня Ванге как хорошего друга – так началось мое близкое знакомство с ней»[4]4
  В цитированиях сохранен стиль перевода книги Владимира Дайреджиева «То, что я увидел и услышал от Ванги».


[Закрыть].

* * *

Владимир Дайреджиев действительно очень хорошо знал Вангу: на фотографиях он появляется рядом с ней чуть ли не так же часто, как Димитр Вылчев. Его и правда до сих пор связывают теплые, близкие отношения с приемным сыном провидицы. В отличие от Жени Костадиновой он не является профессиональным писателем, но его воспоминания проникнуты самыми светлыми чувствами, что подтверждает слова о том, что Ванга обладала магнетизмом, способностью притягивать к себе людей: «Сегодня многие склонны говорить о харизматичности Ванги, то есть о таком ее качестве, когда ей не то что верить, ей хотелось подчиняться, служить ей. И ведь именно поэтому оставались люди действительно служить ей: кто по несколько месяцев, кто – по несколько лет». Владимир с Вангой познакомился, еще учась в школе, и оставался с ней рядом до ее последнего дня.

Всё Рупите Дайреджинов знает, как свои пять пальцев. Он водил меня по дому Ванги, по храму, по территории, рассказывая про каждую картину на стене, каждый кустик, посаженный по просьбе прорицательницы. Он медленно говорит по-болгарски, повторяя, если надо, любую фразу, и вопросительно глядит на меня: поняла ли. Его речь то начинает переливаться радостными нотками – Владимир вспоминает, как Ванга слушала песни, которые он для нее сочинил (Дайреджиновым выпущен целый диск, посвященный Ванге), и отбивала такт рукой, пила любимый виски после целого дня приема посетителей («тогда она достала из-под оттоманки бутылку “Болантайнс” – она ценила этот бренд виски»). То голос становится печальным – вспоминаются распри после смерти Ванги, ее уход, который до сих пор болью отдается в его сердце.

Владимир явно не хочет уезжать из Рупите и цепляется за любую возможность продолжить беседу. Вместе с Жени мы фотографируемся на фоне памятника Ванге, и писательница упархивает на небольшой машинке дальше в Петрич. Ее там будет снимать российский канал. Костадинова прекрасно говорит по-русски и представляет для журналистов куда больший интерес, чем Дайреджинов. А пожилой мужчина садится на скамейку с чашечкой кофе, закуривает сигарету и говорит, говорит, говорит о Ванге, словно его что-то связывает крепчайшей нитью с этим местом и этой женщиной. «Иногда, когда Митко отсутствовал, я присматривал за ней и приносил пищу, какую она просила. Возможно, вы подумаете, что она заказывала всякие деликатесы или разные лакомства – но нет, ничего такого не было! Обычно я покупал “банички” (слоеный пирог с овощами, брынзой или творогом) у определенных торговцев и брынзу с подсолнечным маслом в горшке. Никогда она не позволяла мне оплатить даже за один обед. Всегда настаивала сама платить за еду. Так она вела себя и с другими людьми, не хотела никому быть должной».

* * *

По сути смерть Димитра имела несколько важных последствий для жизни Ванги:

ее не взяли в монастырь, хотя кто знает, как бы сложилась жизнь провидицы, будь она туда принята;

оставшись одна, без помощи и поддержки, Ванга вызвала к себе сестру вместе со всей семьей – позже Любку и ее мужа провидица будет обвинять в воровстве, в завещании не упомянет ни их имен, ни имен других родственников;

Ванга взяла к себе в дом мальчика Димитра Вылчева, который стал ей подмогой до самой смерти. Он же еще при жизни провидицы возглавил фонд «Ванга», аккумулировавший, в частности, средства для строительства храма в Рупите и существующий до сих пор;

и наконец, самое важное последствие – Ванга пошла на тесное сотрудничество с властями, одним из последствий которого стало возникновение огромного количества легенд о ее жизни и сделанных предсказаниях.

До конца жизни настоящей подмогой стал для Ванги Димитр. Согласно воспоминаниям соседей, мальчик был вхож в семью еще при жизни мужа Ванги: «Дед Митко его очень любил и не скрывал этого. Между ними была особенная связь. Они стремились друг к другу. Поэтому, когда дедушка Митко уединялся, вдали от суеты, лицемерия и пошлости, допускал в свое одиночество только этого мальчика Митко. А баба Ванга с гордостью говорила:

– Митенька – это мой сын… вот увидите вы, каким он станет… потому как умен, потому как читает, потому как чистый человек… Почему Митенька мне такая опора, он ведь заместит деда Митко… дед-то, наверное, знал это и потому так желал его и любил.

Действительно, он единственный посвящен в ее самые сокровенные тайны, этот человек принял на себя огромную тяжесть этого посвящения и этого знания. А как живется с этим знанием».

Таким образом, Ванга как когда-то мужа себе «предсказала», так и Димитра «усыновила» – в качестве помощника, опоры, «заместителя» мужа. Эту роль он играл смиренно, а уж насколько искренне, никому не известно.

* * *

Казалось бы, зачем приводить предсказания, которые, скорее всего, были плодом богатого воображения кураторов ясновидящей? Но если мы хотим представить себе биографию Ванги наиболее полно, то не упомянуть о самых крупных и ярких предсказаниях нельзя. Ведь одно дело поверить в слова провидицы, сказанные простым людям по поводу их проблем, бед и несчастий – очевидно, что к Ванге приходили с одинаковым набором вопросов. И совсем другое – вещать о событиях мирового масштаба, о судьбах крупных политических деятелей, причем говорить конкретно и по делу, что для Ванги в принципе не было характерно. Ученый, исследовавший феномен Ванги в 1960-х годах, откровенно пишет: «Наиболее высок КТК (коэффициент телепатической коммуникации, выведенный Величко Добрияновым, проводившим эксперимент. – В. Б.) у Ванги в беседах на семейно-медицинские темы, особенно когда речь заходит о смерти людей, близких собеседнику». Любопытно будет упомянуть о пророчестве, связанном с Кеннеди, и по другой причине: здесь всплывает весьма интересный и важный персонаж – генерал КГБ Филипп Денисович Бобков.

Очередное громкое предсказание датируется 1963 годом. На следующий год после смерти мужа и неудачных попыток уйти в монастырь Ванга умудряется вникнуть в мировую политику и предрекает убийство Кеннеди. Размах легенд о Ванге порой поражает: она не просто предсказывает убийство, но и просит вызвать к ней в Петрич Жаклин Кеннеди, дабы сказать ей, кто убил мужа. Постановка вопроса, принимая во внимание сложившуюся ситуацию в Болгарии тех лет, вызывает улыбку. Мало того, «Вангелия Гушерова предсказала покушение на Джона Кеннеди в 1963 году, смертельное ранение сенатора Роберта Кеннеди и победу республиканского кандидата» – такой набор поразит любого, но не с точки зрения феномена ясновидения, а с точки зрения широчайшего кругозора слепой женщины из маленького Петрича, который не каждый зрячий имеет. «В конце лета 1963 года Ванга уже знает, что произойдет покушение на президента США, и пытается передать информацию по назначению». После убийства, которое провидице из далекой Болгарии якобы не удалось предотвратить, она «добивалась встречи с супругой Кеннеди, чтобы уведомить ее, кто настоящий убийца».

Надо отметить, что данный «факт» излагает не кто иной, как бывший заместитель председателя КГБ генерал Филипп Бобков. К Ванге ходила его жена, она и передала просьбу Ванги встретиться с Жаклин Кеннеди. По словам генерала, «о чем собиралась спросить Жаклин у Ванги, можно только догадываться, это было как раз во время ее семейных осложнений с греческим миллиардером Онассисом», то есть прошло много времени после убийства, что вполне вписывается в тот момент, когда Ванга начинает официально работать на государство. Подтверждает это и фотография Людмилы Бобковой, на которой она целует руку Ванги (так было принято с определенного момента). Точно такая же фотография изображает Юли Теодосиева, впервые посетившего Вангу в 1979 году. Получается, что Ванга звала к себе Жаклин в конце 1970-х, не раньше – фотографии до такой степени идентичны, что никак не могли быть сделаны в разное время.

История, связанная с генералом Бобковым, вообще становится весьма интересной, когда читаешь его воспоминания о визитах в Петрич и знакомишься с его биографией. Сначала буквально несколько фактов, которые и сам Бобков упоминает в книге о своей жизни «КГБ и власть»:

Бобков еще в пятидесятых занимался вопросами шпионажа в отношении СССР («Мы изучали методы и приемы шпионажа, специальное оснащение, систему наблюдения и контроля. Позднее мне пришлось столкнуться со всем этим на практике»);

генерал имел огромный опыт в вербовке информаторов, полезных Советскому Союзу («Если бы я даже имел право рассказать, каким образом подбираются и внедряются агенты, как вербуются информаторы, я все равно не смог бы этого сделать, ибо тут нет готовых рецептов. Из множества подобных дел за долгие годы не найти двух совершенно одинаковых»);

Бобков занимался серьезнейшими вопросами, которые вставали перед разведкой, и не только разведывательного характера («Весьма заметную роль в разжигании страстей вокруг послевоенных границ играли западные средства массовой информации. Тогда и родилась идея воздействовать на зарубежную прессу. В решение этой задачи активно включился наш отдел… Выполняя свои функции, мы участили встречи с иностранными журналистами, аккредитованными в СССР»), руководил идеологическим отделом;

Бобков тесно сотрудничал с болгарскими коллегами («В процессе работы мне приходилось постоянно сотрудничать с органами госбезопасности социалистических стран, и, должен отметить, сотрудничество наше строилось на основе равного партнерства. Благодаря такому взаимодействию мы смогли провести ряд сложнейших операций. Кроме того, совместная работа и обмен информацией позволяли по-новому взглянуть на многие события, происходившие в этих странах, да, пожалуй, и во всем мире. Особенно запомнилось мне дело, связанное с разоблачением болгарскими коллегами агента западных спецслужб Асена Георгиева. Он занимал высокие должности, одно время был, если память не изменяет, заместителем постоянного представителя Болгарии в ООН. Мы помогли болгарским коллегам получить неопровержимые доказательства, которые дали возможность уличить Георгиева в измене… мы реально видели и знали не только эти слабые места, но и те потенциальные силы, которые способны пойти на сотрудничество с противником»);

генерал упоминает в своей книге и Людмилу Живкову, о которой речь пойдет чуть позже и которая сыграла важнейшую роль в дальнейшей судьбе Ванги («Болгары осуждали искусственно создаваемый в стране культ Тодора Живкова, говорили о вреде, который наносит авторитету партии поведение Людмилы Живковой» – речь идет о встрече работников высшего звена госбезопасности соцстран в Софии в начале 1980-х);

Бобков, в частности, признает и свою роль в судьбе академика Сахарова («Я вовсе не пытаюсь избежать ответственности за участие в некоторых решениях, которые осуждены обществом. Одно из таких решений связано с деятельностью академика А. Д. Сахарова… В отношении А. Д. Сахарова, начиная с 70-х годов, действия КГБ выглядели не лучшим образом»).

Важно отметить, что и в книге, и в интервью генерал Бобков крайне редко называет чьи-то фамилии. На вопрос, правда ли, что 90 процентов интеллигенции были в советское время завербованы КГБ, отвечает: нет, конечно, но кто-то был, кто-то сотрудничал. Евтушенко – хороший человек, да, запросто звонил Андропову, Солженицын – не та фигура, которая заслуживает внимания, мы его с удовольствием отпустили, к Сахарову отношусь с огромным уважением, он много сделал для страны; женщина (Боннэр) натворила это все: скупые комментарии генерала по поводу некоторых знаковых фигур.

И вот именно Филипп Денисович делится своими рассказами о посещении Ванги. Точнее, о посещении Ванги его женой. Сам он делится именно впечатлениями жены, а также дает общие комментарии, которые как раз касаются убийства Кеннеди и настойчивого желания прорицательницы видеть у себя Жаклин. Итак, первое, что отрицает Бобков, – это сотрудничество Ванги с КГБ: «Ванга никогда не была нашим агентом. Органы госбезопасности очень тепло относились к ней. Я сам бывал в Петриче, хорошо знал тамошних ребят. Сотрудники болгарской контрразведки доложили мне тогда, что Жаклин Кеннеди как раз собиралась к Ванге приехать. Были уже перечислены деньги за ее визит, с иностранцев брали по 50 левов. О чем собиралась спросить Жаклин у Ванги, можно только догадываться, это было как раз во время ее семейных осложнений с греческим миллиардером Онассисом. Но в последний момент визит сорвался. То ли она передумала, то ли американцы побоялись пустить ее в Болгарию… Кстати, в Болгарии нам не раз говорили, что Ванга сама приглашала к себе Жаклин Кеннеди».

Бобков высказывается в присущем ему стиле: он практически никогда не называет фамилий работавших на органы людей, и как тут точно определить, сотрудничал кто-то из них с ними или нет. Второе – Бобков четко говорит, что плотно сотрудничал с «болгарскими товарищами» и они ему сказали о запланированном визите Жаклин Кеннеди. Учитывая тот факт, что Бобков много работал именно в сфере вербовки, становится понятно, как могли использовать Вангу спецслужбы (или пытаться использовать). В своей книге генерал из главы в главу пишет об угрозе, которую представляли для СССР и других стран социалистического лагеря идеологические диверсии. Для получения информации использовались различные каналы, поэтому те, кто считает, что Ванга не была интересна службам госбезопасности, забывают о великом разнообразии методов, по которым добывались сведения. Ванге даже не надо было ни о чем рассказывать самой.

«В Петриче мне коллеги рассказали, что в территориальный отдел контрразведки пришли двое местных жителей и покаялись, что хотели сбежать за рубеж. Они признались, что пришли за советом к Ванге и она отговорила их от этого шага. В этом смысле она помогла разведке. Но агентом Ванга никогда не была, ее никто не вербовал», – продолжает Бобков. Не в его правилах раскрывать имена тех, кто «помогал разведке» даже спустя десятилетия после ухода генерала со службы. Впрочем, повторимся, скорее всего, Вангу никто и в самом деле не вербовал – в таком прямом смысле слова этого делать и не понадобилось. Ф. Д. Бобков утверждает, что власти не притесняли Вангу, относились к ней по-доброму, но и провидица никогда не делала ничего противоречащего интересам государства. Сам генерал к Ванге не ходил – отправил к ней, как мы упомянули выше, свою жену во избежание кривотолков. А можно предположить, что и перестраховался на всякий случай: как-никак ясновидящая, вдруг узрела бы, чего не положено. В этом смысле даже в 90 лет Бобков являет собой пример аккуратности, выдавая лишь крохи информации, которой владеет.

Если вернуться к Жаклин Кеннеди, то показательным является момент, когда она хотела посетить Вангу: Бобков утверждает, что это случилось уже во времена ее брака с Онассисом (который длился с 1968 по 1975 год), проживавшим, как известно, в Греции. Близость границ тут могла сыграть важную роль, и именно в тот момент Жаклин, вполне возможно, заинтересовалась живущей неподалеку ясновидящей. Тем более та обещала сказать правду об убийце ее первого мужа. Вытащить Жаклин Кеннеди-Онассис в Болгарию не удалось: «Жаклин к Ванге американцы, естественно, не пустили». Естественно, вовсе не потому, что вдруг она узнала бы нечто запретное. По витиеватым фразам Ванги было бы наверняка невозможно сказать, кого она точно имеет в виду. Однако, учитывая проявленный к данному вопросу интерес генерала Бобкова, на Жаклин Кеннеди могли быть куда более далеко идущие планы органов госбезопасности, чем простое удовлетворение женского любопытства, касавшегося будущего ее брака с Онассисом и установления личности убийцы (считается, что обвиненный в покушении Ли Харви Освальд на самом деле не был причастен к убийству, а дело против него сфабриковали, дабы скрыть имена настоящих преступников).

«В свете этого видится логичным, что те, кто организовал покушение на президента США, сделали все возможное, чтобы воспрепятствовать встрече его вдовы со знаменитой и уважаемой во многих странах провидицей. К сожалению, и Ванга не озвучила то, что она “видела” (или слышала от сущностей, принимаемых ею за ангелов), и унесла эту тайну века с собой в могилу». Данное утверждение хочется опровергнуть в его второй части, так как по поводу первой можно лишь строить предположения. А вот хранение Вангой всех до одного секретов, которыми она якобы владела, уже становится традицией. Помните, как она в свое время не стала говорить будущему мужу о том, кто убил его брата, хотя утверждала, что знает это? Тут то же самое – информацию она готова была передать только Жаклин, а та не приехала. Ради установления справедливости разве не стало бы правильным шагом рассказать правду в любом случае?

Предсказание убийства Кеннеди и приглашение Жаклин в Петрич датируют 1963 годом, хотя все указывает на беседы по этому поводу в гораздо более позднее время, поэтому пришлось перенестись на несколько лет вперед, когда Ванга уже работала на государство официально и все легенды о ее предсказаниях (где менее, где более тщательно) отрабатывались и фиксировались. Нам же придется вернуться назад, в ту пору, когда развернулась деятельность по проверке способностей ясновидящей и зачислению ее на работу.