Текст книги "Ванга"

«Когда я мысленно прогуливаюсь с ней, – пишет Владимир Дайреджиев, – я уже понимаю, что моя нынешняя жизнь – несусветная глупость. Но как к этому привыкнуть: от горящего камина жизнь бросила нас в ледяные объятья глупости и двигаться вперед уже так трудно». Эти грустные слова близкого друга Ванги дают некий ключ к пониманию того, как она влияла на людей, меняя их взгляды на жизнь, ввергая в пучину далеко не самых радостных мыслей…

* * *

Те годы были отмечены в основном быстрой раскруткой имени Ванги в контексте изучения ее способностей учеными. Сначала в 1966 году появилась статья в газете «Погляд», где серьезно пересказывалась суть исследований профессора Лозанова. Статья называлась «Парапсихология и Ванга». По большому счету ничего нового в ней не говорилось, но, таким образом, журналистам удалось привлечь внимание к ясновидящей и придать ее деятельности «научности» и обоснованности. В ином виде, фактически, лозановские выводы не озвучивались никак, а ведь нужно было ознакомить с ними общественность: на подмогу пришла пресса.

В 1970 году в США вышла скандальная книга Шейлы Острандер и Линн Шредер «Психические открытия за железным занавесом»[7]7
  Ostrander S., Schroeder L. Psychic Discoveries Behind the Iron Curtain. Fireside books, 1984.


[Закрыть]. О Ванге говорится в первой главе «Ванга Димитрова – болгарский оракул». Авторы «делают попытку путем описания случаев из практики Ванги и интервью с ее посетителями и специалистами объяснить это явление и вынести на обсуждение ряд интересных проблем. Другое дело, – замечает Красимира Стоянова, – насколько все описанное достоверно, – признавая тем самым, что книгу она не читала или не имела возможности сравнить приведенные истории с зафиксированными официально Лозановым (не так уж много времени прошло, пользоваться авторы книги могли только его данными), – но в конце главы, объем которой – около 30 страниц, говорится, что когда книга выйдет в свет, она, по всей вероятности, станет самой углубленной и творческой монографией о живом пророке».

Представим себе те годы. Приезд американцев в Петрич с целью изучения Ванги и сбора информации о ее пророчествах представляется невозможным в принципе. Единственный реальный вариант развития событий – это преднамеренное информирование американской стороны о проведенных исследованиях. Причем информирование вовсе не с целью поделиться научными данными с коллегами, а напротив, с целью ввести их в заблуждение (вспомним интерес США к дальновидцам, основанный на изучении паранормальных способностей человека в СССР).

«Эту книгу давно дискредитировали, объявив подделкой, – пишет один из американских критиков, – причем весьма утонченной подделкой. Эти “эксперименты” были состряпаны советской разведывательной службой, чтобы запудрить мозги американским военным, убедив в существовании не только ракетного отставания, но и “парапсихического” тоже. Вспомните, это было задолго до появления Интернета, когда любой может зайти в сеть и самостоятельно проверить факты. Эта книга была фактически единственным источником информации по данному вопросу. Русские умно подавали дезинформацию такого рода: среди лжи были элементы правды».

Книга, на самом деле, представляет не только исследования (видимо, Лозанова и Добриянова) Ванги, но и работы чешских коллег, а также советских ученых, причем акцент делался в основном на экспериментах в области физики, на астрологии и неопознанных летающих объектах. Как ни относись к темам, поднимаемым в книге, американцы признают, что именно она «заставила американские разведывательные службы наделать в штанишки. Она сподвигла ЦРУ выделить деньги на исследования и обучающие программы в области дальновидения, что привело к запуску программы “Старгейт”».

Любопытно посмотреть на список книг одной из авторов книги Шейлы Острандер: среди них не только работы по парапсихологии, но и книги, посвященные скоростному обучению, тренировке «суперпамяти» и даже астрологии. Как мы помним, Лозанов также занимался проблемами тренировки памяти и увеличения скорости усвоения различных предметов – Ванга в первой главе, скорее всего, всплыла не случайно.

Как ни относись к способностям Ванги, очевидно, что в конце 1960-х – начале 1970-х ее деятельность была взята под контроль. Она вполне вписывалась в глубокий интерес к паранормальным явлениям со стороны СССР и США. Последние, по собственному признанию, стали проявлять этот интерес после того, как увидели, насколько продвинулись в изучении сверхъестественного представители социалистического лагеря.

Глава четвертая
Тодор Живков в эпоху Вангелии Гуштеровой

К концу 1960-х годов в Болгарии у власти находился лидер Коммунистической партии Тодор Живков. Если проводить аналогию с Советским Союзом, то можно сказать, что это был «клон» Леонида Ильича Брежнева, хотя и куда более «долгоиграющий» клон – Живков управлял страной в течение тридцати пяти лет, что является рекордом среди всех лидеров социалистических стран. Однако все не так просто, как кажется на первый взгляд. Каждая страна социалистического лагеря шла своим путем, и каждый лидер имел собственные особенности, странности, сильные стороны и увлечения. Тодор Живков родился в тот же год, что и Ванга – 1911-й. Их семьи тоже похожи: обе крестьянские, небогатые, привыкшие полагаться только на труд своих рук. Родной город Живкова – городок Правец, население которого в настоящее время составляет всего около четырех с половиной тысяч человек, в былые годы вообще считался селом. Но расположен он в 60 километрах от Софии, что, конечно, предоставляло больше шансов молодому человеку для получения образования. Живкову удалось окончить среднюю школу и даже проучиться в техническом училище. В конце 1920-х годов он вступил в Болгарский коммунистический союз молодежи, а так как Живков работал в типографии, то его помощь союзу была неоценимой. Он активно участвовал во многих мероприятиях, проводимых Болгарской рабочей партией. Впрочем, примерно в конце 1930-х он отходит от активной политической деятельности, так как сопровождает свою жену к местам ее работы в качестве участкового врача. Они переезжают из деревни в деревню, и Живков фактически не работает в то время.

Некоторые склонны считать, что Живков не сам отошел от политической деятельности. Дело в том, что в 1930-х годах его часто арестовывали, но постоянно отпускали. Это дало основания подозревать Живкова в сотрудничестве с властями, а соответственно, из партии его исключили, и он вынужден был подчиниться обстоятельствам. Есть мнение, что и сотрудничество Живкова с партизанским движением тоже носит преувеличенный характер. Как бы то ни было, в 1942 году у Живкова и его жены рождается дочь Людмила, которая много лет спустя станет опекать Вангу. После рождения дочери пара перебралась в Софию, где Живков снова начал сотрудничать с коммунистами. Несмотря на то, что в военных действиях он не участвовал, ему присвоили звание полковника.

Взлет политической карьеры у Живкова пришелся на 1954 год, когда после смерти Сталина началась реструктуризация в руководстве Болгарии. Червенков передал часть полномочий Тодору Живкову, который стал партийным лидером в 43 года – самым молодым среди лидеров социалистического блока стран. В 1956 году, следуя примеру Советского Союза, в котором на ХХ съезде партии осудили сталинские репрессии, в Болгарии также провели съезд партии и осудили деятельность Червенкова, после чего ему пришлось полностью отойти от управления страной. С тех пор Живков постоянно показывал лояльность по отношению к Советскому Союзу, стараясь наладить отношения с лидерами страны. В 1958 году, вслед за Китаем, Живков решил осуществить в Болгарии экономический скачок, как в области индустриализации, так и в области сельского хозяйства. План провалился, из-за чего в стране разразился так называемый долговой кризис, который продлился с 1958 по 1962 год. Вызван кризис был тем, что кредиты болгарам выдавались из Москвы. Покрывать их в итоге стало нечем, и для экономики Болгарии наступили темные времена. Несмотря на проведенную в 1962 году деноминацию лева, что имело положительные последствия, в декабре 1963 года Живков официально предложил СССР принять Болгарию в свой состав в качестве шестнадцатой республики. Просьба была отклонена, но Живков в очередной раз показал, насколько дружелюбно он настроен по отношению к сильному соседу.

В конце 1964 года, когда от власти был отстранен Хрущев, подобного развития событий ожидали и в Болгарии. Однако Живкову удалось сохранить власть, несмотря на попытки устроить переворот и сместить его с занимаемой должности. Живков попытался наладить отношения с Брежневым сразу – еще в 1964 году, но безусловную поддержку от нового советского лидера он получил осенью 1965 года во время официальной встречи в Москве. И после, постоянно, на протяжении многих лет Тодор Живков будет следовать своей политике. Одним из ярких примеров является август 1968 года, когда два болгарских полка под командованием советских офицеров вошли в Прагу. А встречи с Брежневым стали доброй традицией: Живков не раз приглашал советского лидера и его семью на отдых в Болгарию, а также регулярно встречался с Леонидом Ильичом в Крыму.

В 1971 году в Болгарии приняли новую конституцию, а Живков стал председателем доселе не существовавшего Государственного совета Народной Республики Болгария. Этот год стал для Живкова еще и годом юбилейным – вся страна праздновала его шестидесятилетие, а советское правительство наградило юбиляра ни много ни мало орденом Ленина, который стал первой, но не последней высокой наградой, врученной Живкову «старшим братом». В итоге у Живкова несколько советских наград: три ордена Ленина, высокое звание Героя Советского Союза и орден Октябрьской Революции.

К сожалению, 1971 год стал и годом большой трагедии в семье Живкова: в октябре умерла его жена и соратник Мара Малеева. Именно после смерти матери их дочь Людмила начала свое восхождение на политический олимп. До этого Мара Малеева выступала против подобного развития событий, о чем ясно говорит полученное Людмилой Живковой образование. Следующее десятилетие прошло для Тодора Живкова относительно спокойно: он, как и Брежнев, писал книги, в которых рассказывал о своих военных и гражданских заслугах, руководил страной, которая сумела все-таки выйти на довольно высокий уровень экономического развития. Однако ровно через десять лет после смерти Мары началась новая полоса в жизни Живкова, которую никак нельзя назвать белой. В 1981 году умерла дочь Людмила, а в 1982 году – Леонид Брежнев. Для семидесятилетнего Живкова эти события стали настоящим ударом, но он смог в течение еще нескольких лет продолжать руководить страной, пытаясь подстраиваться под новые правила игры…

Какие же отношения связывали Вангу с лидером страны? Большинство официальных биографов склонны утверждать, что весьма близкие. Но краткая биография Тодора Живкова здесь приведена не просто так: некоторые из утверждений явно продолжают цепочку легенд, поражающих своим разнообразием, а порой и полным несоответствием друг другу. Самые ранние из дат, которые называют в связи с «дружбой» Живкова и Ванги, относятся к середине 1950-х. Якобы Вангу привезли в Софию окрестить детей, а заодно и познакомили с лидером Болгарии. С тех пор Живков якобы постоянно пользовался советами Ванги, вызывая ее к себе. Скорее всего, их знакомство если и произошло, то гораздо позже, когда с провидицей начала активно общаться дочь Живкова Людмила. Второй расхожей датой является 1962 год, когда Живков стоял перед проблемой, требовавшей срочного решения: «Когда в 1962 году решался вопрос о денежной реформе, Живков обратился к Ванге за советом. Она сказала, что, если он не хочет, чтобы державе пришел конец, нужно срочно обменивать деньги».

Странно выглядит эта легенда. Во-первых, в Софию Ванга начала ездить уже после смерти мужа, когда ею заинтересовались ученые Института суггестологии, а позже по приглашению Людмилы Живковой. Во-вторых, в политических вопросах нельзя быть иносказательной, нельзя витиевато на македонском наречии, обрывочно, непонятно советовать менять деньги. Да и мог ли Тодор Живков всерьез ориентироваться на совет Ванги? В те годы еще была жива его жена, которая, как известно, являлась его ближайшим советником. Мара вряд ли могла посоветовать мужу обратиться к ясновидящей – это точно было не в ее характере. В любом случае, в те годы для него это было попросту опасно. Другое дело, в 1970-е, когда его дочь активно проводила политику, не совсем соответствовавшую общему курсу партии, когда ее терпели, но осуждали за слишком сильные расхождения с общепринятой в странах социалистического лагеря линией поведения. В то время Живков заручился крепкой поддержкой Брежнева, чувствовал себя достаточно уверенно и мог позволить дочери некие вольности. Если бы его жена была жива, то неизвестно, в какую сторону повернулись бы события. Но верной соратницы, мудрой Мары, противившейся вовлечению детей в политику, рядом уже не было.

Так или иначе, но в конце 1960-х – начале 1970-х годов Ванга оказалась «под крылом» у властей предержащих, которые посчитали нужным поставить ее себе на службу. Когда говорят, что «власти социалистической Болгарии по отношению к Ванге действовали двояко: во-первых, руководствуясь коммунистической идеологией, они боролись с “ведьмой и дремучими пережитками”, а во-вторых, зарабатывали на предсказаниях, пополняя местную и государственную казну», то забывают о другой стороне медали. Ванге действительно приходилось тяжко, особенно после смерти мужа – заметим, даже сейчас, например, в США для осуществления деятельности, подобной работе Ванги, следует получить лицензию. В некоторых штатах подобная «работа» вообще запрещена (существует, например, формулировка, что гадать можно только для развлечения публики, вроде «не всерьез»), а где-то нельзя в лицензии написать «прорицатель» или «гадалка» – для данных занятий придуманы более актуальные, современные названия, типа «консультант» или «парапсихолог». В Новой Зеландии за предсказания берут немалый штраф, а в Саудовской Аравии эта деятельность попросту считается нелегальной.

Конечно, придав деятельности Ванги официальный статус, власти преследовали собственные цели, однако жизнь прорицательницы это существенно облегчило. Вряд ли Тодор Живков советовался с ней «перед принятием важных политических решений». Но почему не дать огромным массам людей официальную возможность выговориться: не все же приходили к Ванге только по поводу решения внутрисемейных вопросов. Что касается «пополнения казны», то даже взяв нереальную цифру в полмиллиона посетителей и помножив ее на 10 левов (иностранцев к Ванге приходило крайне мало, да и погрешность все-таки в количестве посетителей слишком велика, чтобы не принимать ее во внимание), мы получим пять миллионов левов. Для обывателя это много, для государства, как говорится, лишним не будет, для городской казны прекрасная прибавка к бюджету. Но стоит отметить две вещи: государство ради такой прибыли не стало бы признавать Вангу научным сотрудником, не имея на то куда более серьезных причин. Ну и следует посчитать расходы: зарплату Ванге, ее помощникам, охране и кассиру. Зарплату провидице платили с 1966/67 года по 1991-й, когда НИИ суггестологии закрыли, но потом платили небольшую пенсию. Но ведь и с людей деньги официально брали именно с этого момента (почему и цифра в полмиллиона посетителей при подсчете по большому счету не может быть учтена).

В упрек властям также ставится и то, что «Ванга всегда была невыездной. Болгарские власти, хоть и покровительствовали ей… так и не выпустили живое национальное достояние ни в Париж, где она хотела бы попасть в собор Парижской Богоматери, ни даже в Москву». Учитывая политическую ситуацию тех времен, неудивительно, что Вангу выпускать за границу не хотели: были люди, которые там оставались, а спровоцировать подобный инцидент со слепой женщиной не представляло бы труда. Другое дело, что попытки помочь Ванге выехать в Париж делались. «От своего имени я сделал приглашение во Францию со всеми данными тети Ванги и ее сестры Любы. Приглашение я заверил в консульском отделе Министерства иностранных дел в Софии, – вспоминает бывший директор болгаро-французской фирмы “Данюбекс” в Париже Коста Кынчев. – Я передал приглашение тете Ванге, но она сказала:

– Все отлично, но меня не выпустят.

Так оно и произошло». Отметим, что Кынчев работал в Париже с 1966 по 1972 год: чтобы предугадать развитие событий, Ванге не надо было обладать провидческими способностями. Тогда такое «предсказать» мог практически любой человек. Однако позже Ванга попыталась воспользоваться знакомством с Людмилой Живковой. С журналистом Тома Томовым она поделилась следующей информацией: «Уж как я уговаривала отпустить меня туда, даже к Тодору Живкову ходила. Тодор им говорит, провезете ее под чужим именем. А-а-а, как это так, под чужим именем повезут меня, как шпионку. Не-не, так не желаю, хочу под своим именем. И не выпустили меня туда. Ну и ладно».

После перестройки Ванга могла в течение нескольких лет осуществить свое желание выехать из страны, но помешало развитие болезни – уже в 1980-х она стала себя гораздо хуже чувствовать: «Когда мы встречались, тетя Ванга, бывало, говорила, что ей нужно побывать в Риме и Иерусалиме. Мы даже обсуждали планы поездки, но осуществить ее помешало развитие болезни».

Глава пятая
Дочь Людмила Живкова

Многие говорят о том, насколько помогло Ванге покровительство Людмилы Живковой: Людмила на протяжении нескольких лет была для Ванги и подругой, и дочкой, скрасив ей одиночество, познакомив с интересными людьми, вырвав из привычного круга общения, подняв ее собственную самооценку и существенно повысив мнение окружающих о прорицательнице. Биография самой Людмилы вполне заслуживает отдельной книги, поэтому не уделить ей внимания нельзя. Это жизнь женщины, которая яркой кометой пролетела по небосводу и неожиданно оборвалась на самом пике…

Людмила родилась в 1942 году в местечке Говедарцы, расположенном среди знаменитых Рильских гор. Вскоре семья переехала в Софию, где после войны девочка смогла пойти в так называемую русскую школу – Среднюю общеобразовательную школу им. А. С. Пушкина, знаменитую своими традициями по сей день. Так как мать Людмилы была учителем, неудивительно, что она уделяла пристальное внимание образованию дочери. Окончив в 1960 году школу, Людмила поступила на исторический факультет Софийского университета. То были годы взлета политической карьеры Тодора Живкова, но Мара всегда выступала против вовлечения детей в политические игры, поэтому будущая специальность дочери не подразумевала карьеры по партийной линии.

В шестидесятые Людмила начала тесно общаться с болгарской интеллигенцией – как и в СССР, в те годы в Болгарии стали модными новые направления в искусстве. После потепления, связанного со сменой государственной политики, люди начали более открыто выражать свое мнение, появился целый пласт молодежи, увлеченной бардовской песней, западной музыкой, литературой. Надо отметить, что 1960-е годы отмечены всплеском новых тенденций не только в социалистическом лагере, что можно связать со смертью Сталина, но и в других странах. Свобода, ознаменованная течением хиппи, сексуальной революцией, наркотиками, созданием музыкальных групп, в мгновение ока взлетевших на вершину музыкального олимпа, худенькими моделями, задававшими моду на мировых подиумах, огромной волной накрыла страны и континенты. Женщины не остались в стороне: вековые семейные ценности начинают попираться, разводы становятся обычным делом, жены политиков выходят из тени своих мужей, чтобы громко заявить о себе, порой самым скандальным образом в «желтой» прессе. Стоит назвать только фестиваль в Вудстоке, группу «Битлз» и «Роллинг стоунз», расцвет артхауса, первые коллекции мини-юбок и бикини, имена Жаклин Кеннеди и Индиры Ганди, чтобы понять – время, когда Людмила начала учиться в университете, само выталкивало ее из рутины повседневной жизни.

«Шестидесятники» в СССР – это тоже целая плеяда известных имен. В эти годы начали образовываться первые рок-группы, грандиозным успехом пользовались стихотворения Вознесенского, Окуджавы, Ахмадулиной, Евтушенко, книги братьев Стругацких. Публикуется роман Булгакова «Мастер и Маргарита», появляются первые фильмы с участием Высоцкого, театральные постановки, ставшие классикой советской эпохи и давшие взлет целой плеяде золотого фонда советских режиссеров и актеров. В Болгарии появились свои герои, и Людмила Живкова общалась с большим количеством прогрессивных молодых людей того времени. Неудивительно, что она вошла в их круг: ведь многие из них не просто учились с ней в одном университете, но и на одном факультете. Назовем лишь несколько имен, чтобы лучше понять, кто формировал личность Людмилы и почему она стала тем, кем мы ее знаем по более поздним годам работы в болгарском правительстве.

Александр Фал – известный историк, окончивший исторический факультет Софийского университета в 1957 году, а затем стажировавшийся в парижском Коллеж де Франс и берлинском археологическом институте. В 1972 году он основывает и возглавляет Институт тракологии (изучение фракийской культуры) – еще один научный институт, созданный в Болгарии и фактически не имевший аналогов в других странах. Когда Людмила начала руководить Комитетом по вопросам культуры и искусства, Фал стал ее первым заместителем. Отметим, что в тот момент ему исполнилось 42 года, а Людмиле и того меньше – 33 года. Это весьма стремительная карьера для любого времени.

Поэт и писатель Любомир Левчев также окончил исторический факультет Софийского университета. Работал на радио, с 1979 года возглавил Союз болгарских писателей. В 1975 году ему 40 лет. Входил в ближайшее окружение Тодора Живкова и активно помогал Людмиле в ее работе на посту руководителя Комитета по культуре и искусству.

Скульптор Величко Минеков также состоял в ближайшем окружении Тодора Живкова, создал множество скульптур, принимал участие в Первом Всемирном молодежном биеннале в Париже (1958 год), а за год до этого выиграл приз московского Шестого Всемирного фестиваля молодежи и студентов. Минеков являлся активным членом Комитета по культуре и искусству.

Даже такой небольшой список имен показывает, с кем общалась Людмила: это будущий цвет болгарской интеллигенции, люди, которые стремительно сделали карьеру, как в искусстве, так и в политике. В том же списке был и Георгий Лозанов. Все они оставались в ближайшем окружении Живковой, а многие благодаря знакомству с ней еще и вошли в близкий круг друзей и советчиков ее отца. Другое дело, что после смерти Людмилы, а особенно после отстранения Тодора Живкова от власти большинство из них отреклись от близкой дружбы с этой семьей и начали плести небылицы, очерняя имя бывшей подруги.

Примерно в то же время быстро развивается и личная жизнь Людмилы. Еще в десятом классе она познакомилась со своим будущим первым мужем – Любомиром Стойчевым. В 1957 году она училась в школе, а он был студентом, учившимся на инженера. У них был общий круг знакомств, в котором многие имели высокопоставленных родителей. Однако Любомир не мог похвастаться подобным происхождением. Несмотря на это, по прошествии четырех лет они поженились.

Стойчев в 2010 году вспоминал, как они с Людмилой поехали в Румынию в свадебное путешествие, как жили вместе с Тодором Живковым и Марой в одной квартире (молодой семье выделили две комнаты), как в 1965 году у них родилась дочка Евгения. Впрочем, через два года пара развелась, так как Людмила познакомилась с журналистом Иваном Славковым, который тут же после развода стал ее вторым мужем. Вопреки распространенному мнению Стойчев продолжал общаться с Людмилой, работал в Германии и на Кубе по своей специальности. Его дочь от второго брака была знакома с Евгенией, хотя Любомир отмечает, что перед тем как жениться вторично, он спрашивал разрешения у Людмилы, которая на тот момент (1976 год) уже занимала высокий пост. Затем Стойчев переехал в Вену, где и умер совсем недавно. Евгения поддерживала с ним тесные отношения, равно как и со своей сводной сестрой, что опять-таки противоречит официальной версии. Единственная верная информация касается усыновления Евгении Тодором Живковым и смены ее фамилии на Живкову. Это произошло после смерти Людмилы. «Беседовали мы несколько раз по этому вопросу, – вспоминал Стойчев. – Почему согласился? Для ее блага. И для его успокоения. Это было очень больно. Несколько лет назад он потерял жену, которая обладала выдающимся интеллектом и ему была очень большой поддержкой. А потом и то, что произошло с Людмилой – удар был очень тяжелым для него». Возможно, решение об усыновлении Евгении, считал он, уменьшит боль от этой потери.

Любопытно, что именно первый муж познакомил Людмилу с Вангой. И вот этот факт кажется вполне достоверным, потому что одно дело – знакомиться с ясновидящей дочери первого лица государства и совсем другое – быть представленной Ванге через посредничество простых родственников мужа. На самом деле, Любомир происходил не из такой уж простой семьи: его мать была русской, а отец царским офицером. Тодор Живков знал родословие будущего зятя, но никакого компромата на его семью не существовало, а он сам и его жена мудро решили: «Лишь бы человек был хороший» и благословили на свадьбу. Так вот, у Любомира был друг, которому Ванга верно предсказала судьбу его племянника. В 1960 году Стойчев даже подвозил по просьбе друга Вангу и ее сестру Любку до городка Сандански. Когда в семье начались разногласия, Людмила и Любомир не знали, как поступить. Оба не хотели идти на компромисс, но и расстаться им было не просто (второй муж Людмилы был женат, но в 1966 году остался вдовцом, так как его жена, стюардесса, погибла в авиакатастрофе, а вот Людмиле пришлось решать сложную дилемму). Тогда друг и предложил им съездить к Ванге. Любомиру она сказала, что он любит жену, но должен ее отпустить. Однако она попросила привезти к ней Людмилу. Сначала та была настроена скептически и поехала к Ванге без особого энтузиазма, но провидица «попросила поговорить с ней наедине. Говорили долго. Когда Мила вышла из комнаты, она имела смущенный вид. Я спросил ее, – продолжает Стойчев, – что она сказала ей. Мила ответила, что Ванга сказала ей не бороться, что мы расстанемся, но что я хороший парень. Ничего больше она не упоминала до конца жизни. Через несколько лет они сблизились».

Итак, первое упоминание о встрече с Людмилой Живковой относится как раз к 1967 году, когда она, вращаясь в одной компании с Лозановым, вполне могла ему порекомендовать присмотреться к провидице. Но мы знаем, что общение ученого и Ванги началось чуть раньше, так что, скорее, наоборот, желание мужа обратиться за советом к ясновидящей было подкреплено исследованиями Лозанова. Ванга обычно никому не советовала разводиться, призывала женщин к терпению и смирению. Однако Людмиле она почему-то предрекла совершенно иное – то ли почувствовала, что с желанием дочери главы государства лучше согласиться, то ли и правда не видела перспектив в этом браке, который, видимо, на самом деле был обречен. Через несколько лет, по словам Любомира Стойчева, Людмила и Ванга сблизились. Чтобы понять, отчего это произошло, придется продолжить изучение биографии Людмилы Живковой.

Новый брак не принес Людмиле счастья. Ее второй муж не пользовался большой любовью со стороны Тодора Живкова, хотя он и не препятствовал его продвижению по карьерной лестнице. В отличие от Любомира это продвижение было весьма впечатляющим. Иван Славков изначально познакомился с Людмилой благодаря своей жене, с которой дочь Живкова дружила. Он окончил технический университет в Софии, активно занимался спортом. Но с 1966 года Славков начал работать журналистом в газете «Труд» и, по слухам, находился на службе в Комитете государственной безопасности Болгарии в Первом управлении, то есть во внешней разведке. В 1968 году Иван и Людмила поженились, в 1971-м у них родился сын Тодор, чья жизнь сложилась потом не самым лучшим образом. Уже с 1972 года карьера Славкова пошла в гору: он становится директором болгарского телевидения. Однако семейная жизнь с Иваном складывалась у Людмилы нелегко. Муж славился своими любовными похождениями и был не прочь получить финансовую выгоду от всего, чего только можно (в результате многочисленных расследований только в 2000-е годы его смогли призвать к ответу за финансовые махинации). В отличие от первого замужества, во втором Людмила и Иван переехали в отдельную квартиру и часто жили в загородной резиденции. Сразу после смерти Людмилы Тодор Живков прекратил всякие отношения с зятем, хотя и не чинил ему никаких препятствий.

Людмиле Живковой удалось не только дважды выйти замуж и родить двоих детей в течение довольно короткого промежутка времени, но и получить прекрасное образование и сделать карьеру. Да, за ее детьми присматривала няня, но тем не менее успехи Людмилы не могут не вызывать уважения. В 1967 году она вступила в Болгарскую коммунистическую партию, работала по своей специальности и написала целый ряд монографий и статей. В 1970 году Людмила стажировалась в Московском государственном университете, а затем для написания диссертации на тему англо-турецких отношений продолжила обучение в Сент-Энтони колледж в Оксфорде. После этого в 1971 году Живкова защитила диссертацию. В том же году умерла ее мать и родился второй ребенок. При этом дочке от первого брака исполнилось всего шесть лет.

В том же 1971 году Людмила приступила к активной работе в государственном аппарате: сначала двадцатидевятилетняя женщина стала первым заместителем председателя Комитета дружбы и культурных связей с зарубежными странами, просуществовавшего до 1974 года, потом стала заместителем, а затем и председателем Комитета по культуре и искусству. Мало того что нагрузка в личной и общественной жизни на Людмилу легла колоссальная, так еще и в 1973 году она попала в автомобильную катастрофу, которая ей едва не стоила жизни. Сближение Людмилы и Ванги произошло именно в этот период, когда Живкова боролась за свое здоровье всеми возможными способами, но в основном, не получив помощи от официальной медицины, она начала применять методы восточной медицины, а также народные средства. Несмотря на благоприятный исход, с того момента силы Людмилы оказались подорваны: ей сложно, как физически, так и психологически. Ванга заменила ей мать и подругу одновременно.