Текст книги "Не выходя из тени. О чем говорит твоя ДНК"

– Да! Плюс-минус пару дней. Вспоминай, где был?

– В доме. С Изольдой.

– Еще интересней. В доме, значит.

– Клим, по часам не вспомню, но я уже второй месяц с Изольдой. Она, если надо, да и ее родные, тебе подтвердят. Ах, вспомнил! Мы еще были в Доме Гофмана, Юлия может засвидетельствовать.

– Юля подпишется под твоим алиби не моргая, даже если сама увидит, как ты… Ладно, проверим. И все же, что вы делали в лесу?

– Да, мать твою, что ты с этим лесом прицепился?! В какой из дней?

– В обоих случаях.

– Ладно, скажу, хотя это будет некрасиво в адрес Изольды. Первый раз хотел произвести впечатление. Мы только познакомились, ухаживать начал. Хотелось показать нечто небывалое и в тоже время, чтобы рядом никого. Сам понимаешь, такую девушку просто так в постель не затянешь.

– Да, тут баранками не соблазнишь. И что потом?

– Погуляли по лесу, и она… Прости, не знаю, как сказать.

– Прямо.

– Клим! Золя московская журналистка.

– Обалдеть! Ты же говорил – своя.

– Ну да, она наша. Только работает в Москве, на крутом канале. Ей пришло в голову снять одну из программ в лесу. Ну, а дальше ты знаешь.

– Проверим.

– Да что проверять. Комп открой, имя ее введи. – хлопнул по столу, собрался подняться, но передумал, достал мобильный. – Покажу, но не для дела. Это ее новая программа, еще в работе. – включил запись, Клим глянул и уставился на Трофима. Фимка открыто глянул в его глаза и убрал мобильный: – Клим, у меня куча свидетелей. Климентий! Может я и не такой хороший, но убить женщину.

– Да не убивали ее. Сердце. Но кто прикопал и зачем? Мне же надо найти.

– Поищи на форуме. Знаю, был там один, более близкий ей товарищ, чем я.

– Это как же можно быть ближе, чем ты?!

– Взглядами на жизнь. Это было главной причиной нашего расставания. Обещаю, сам подумаю. А сейчас, мне пора. Ты звони.

– Не мечтай даже, что оставлю тебя в покое. Привет Изольде.

– Только прошу, не кричи во всеуслышание о ней. Пусть она сама тебе все расскажет.

– Говорить не буду, но справки наведу.

– Это твоя обязанность! – Трофим поднялся, подал Климу руку.

Клим обошел стол и ответил на рукопожатие.

Прошло два дня. Трофим снова перебрался в квартиру Изольды, баловал ее сладостями, не разбрасывал свои вещи, не напоминал о работе и выполнял любые желания. Клим не звонил. Трофим не стал напоминать о себе, хотя и было желание узнать, как идут дела. Изольда была счастлива и совершенно забыла о письмах и угрозах. Общалась по нескольку раз в день с родными, без уговоров ездила с Трофимом, куда приглашал, а ночами таяла в его объятиях. Несколько дней без головных болей и навязчивых видений и Изольда посмеялась над своим желанием идти в больницу. Утро третьего дня по приезду в город разразилось грозой. Трофим сидел у окна, Изольда готовила обед.

– В такую же грозу мы с тобой и познакомились. – проговорил Трофим.

– Представляю, что ты обо мне подумал

– Мне захотелось тебя спрятать ото всех! – повернулся, взял ее за руку и притянул к себе.

– Фима. – опустила голову и уткнулась носом в его макушку.

– Не поехать ли нам куда-нибудь?!

– Очень хочу, но мне надо вернуться в Москву.

– Когда?! – взгляд был встревожен, Изольда поняла – искренне. – Это обязательно?

– Если я еще хочу там работать.

– А ты хочешь?

– Это было дело всей моей жизни.

– Золя! У меня тоже жизнь была посвящена работе. А теперь, теперь я… – замолчал, отвернулся, опуская руки: – Поезжай, раз надо. Но, тогда как же наш совместный проект?

– Фим! – присела у его ног, взяла за руку и приложила к своей щеке: – Мне же надо думать о будущем.

– Понимаю. Да, я тебя понимаю! Со мной, какое может быть будущее. Поезжай, конечно.

– Фим, давай поговорим серьезно. Нам же не по двадцать лет. Ну не могу я взять и все бросить.

– Я же сказал – понимаю.

– Фима!

– Ты, наверное, уже и билеты взяла.

– Нет. Я хотела предложить поехать вместе.

– Я не смогу.

– Почему?

– Есть веские причины. – она вопросительно смотрела на него: – Я обещал Климу.

– Что ты натворил?

– Да ничего! Он просил помочь, я обещал.

– Если только тебе нужна моя помощь, ты скажи.

– Нужна! Говорю – не уезжай, пожалуйста! Хотя бы неделю. Пожалуйста!

– Хорошо. А что мы будем делать эту неделю?

– Золька! Ну, неужели нам нечем заняться?! Мне историки звонили, спрашивали, не хочешь ты снять еще о нашем Крае. Знаешь ли, им есть что сказать.

– Шоу не хочу больше делать. А снять… Без ДНКа разводов… – задумалась. Она сама подумывала сделать большую программу, с несколькими сезонами, но все те послания так ее выбили из привычной колеи, что она уже ничего не хотела. – Без ДНКа.

– А ответ скоро придет. – проговорил совсем тихо Трофим. – Забирать будем?

– Конечно! Надо же узнать о тебе все. – засмеялась. – Ты же так о себе ничего не рассказал.

– Могу прямо сейчас.

– Нет, не сегодня. Мне хочется откровенности желанной.

– Понял. Исправлюсь. Может, махнем на море? Теплое.

Изольда прищурила взгляд. Какая-то странная мысль мелькнула в ее голове, причем заманчивая и умчалась, не оставив даже шлейфа на раздумье.

– К теплу поедем в конце сентября. – произнесла она, отходя к плите: – А сейчас будем обедать.

– Я так скоро стану толстым и неуклюжим. – Изольда промолчала. – Значит, сегодняшний вечер проведем дома. Ну и ладно. Там дождь! – и снова она отмолчалась. Лишь глянула на него, улыбнувшись.

Трофим сделал громче телевизор, шел какой-то фильм, но пришло время рекламы, и Трофим выключил на время звук, как увидел рекламу дома Гофмана.

– Я вспомнила! – неожиданно и радостно воскликнула Изольда. – Я хотела съездить к Юлии!

– Зачем?

– Мне хотелось поговорить с ней и сделать о них программу.

– Так кто тебе мешает?

– Никто не мешает. Просто отвлеклась. – смутилась, поставила на стол тарелки. – Нет, ты прав. Не могу я возвращаться сейчас.

В дверь позвонили и они оба, повернув голову к двери, прежде чем пойти к ней, посмотрели друг на друга.

– Я открою. – поднялся Трофим. Изольда пошла за ним.

– Привет! – на пороге стоял Клим. – А я вас нашел.

– А чего нас искать? – недовольно спросил Трофим.

– Ага! – поддержала Изольда: – Позвонили бы, мы бы сами нашлись.

– Нет, тогда сюрприза не было бы. А так, вот Я! – протянул торт и бутылку вина.

– Ну и нюх у тебя. – скривился Трофим.

– Прямо к обеду. – сообщила Изольда и пошла на кухню, оставляя их.

Посидели, болтая ни о чем. Отобедали. Изольда сменила приборы, готовя чай, а Клим спросил:

– Где можно выкурить сигаретку?

– Пойдем на балкон. – предложил Трофим и поцеловав Изольду в щеку, пошел за ним.

Золя наблюдала за их спокойной беседой, не стараясь даже понять, о чем идет речь. Вышла в ванную. Вернулась, бросила на них взгляд и хотела пойти в комнату, как услышала слова Клима:

– Троша! Ты же лучший следак.

– Я историк, Клим, историк! Заметь – хороший!

– Да брось ты эти игрушки. Вернись, пожалуйста. Поиграл немного и хватит. Их уже шестеро.

– Прости, друг, но нет! Твоей зарплатой семью не прокормишь.

– А сказками прокормишь? – Клим вдруг выпрямился, развернулся лицом к окну и Изольда, боясь, что ее застанут за подслушиванием, прижалась к стене: – А скажи мне друг, только четно. Ты собрался жениться?

– Так пора, не мальчик.

– На Изе? – Клим растянул рот в улыбке. Изольда поспешила уйти, чтобы не услышать ответа.

Руки дрожали, щеки горели. Она кусала губу и теребила подол платья.

– Золя! – услышала она Трофима.

– Да, Золюшка! – тут же подключился к нему Клим: – Отчего вы нас покинули?

– Сейчас! – крикнула она и посмотрела на себя в зеркало.

– Друзья мои! – начал Клим, как только Золя вошла. – За это надо выпить!

Изольда сомкнула брови.

– Выпить надо. – поддержал его Трофим: – И за это, на чтобы ты не намекал, и за то!

Изольда достала стаканы, Трофим бутылку. Повисла нагнетающая тишина. Изольда смотрела то на Трофима, то на Клима, а они оба ушли в себя.

– Вы простите мое женское любопытство, я тут краем уха, ненароком услышала. – оба повернули к ней настороженный взгляд. Трофима волнение она поняла, а вот о чем обеспокоился Клим, стало интересно. – Клим, вы сказали: «их уже шестеро». Могу узнать, кого?

– Зачем тебе это?! – начал Трофим, но Клим, по своей прямоте, вместе с ним, сказал:

– Девушек!

– Просто девушек? – не унималась Изольда.

– Нашли и нашли, на то он и полиция. – старался урезонить их Трофим.

И тут так же Клим перебил его.

– Трупы!

– Клим! Не за столом о твоей работе! – повысил голос Трофим: – Изольде это не интересно.

– Почему? Мне интересно. А нашли где?

– Блин! – буркнул Трофим, отошел от стола, стал мимикой показывать другу, чтобы тот заткнулся и нервно крутить связку ключей.

Клим же игнорировал его:

– В танцующем лесу.

– И как же вас угораздило? – съехидничал Трофим.

– Так не одни же вы там гуляете. Вроде и дождя не было, а вот, повылазили.

Изольду передернули эти слова, но отступать она не собиралась:

– В смысле – повылазили? Это как, это откуда?

– Милая барышня. – начал Клим: – В нашем деле бывает.

– Ну, все, хватит об этом! – возмутился Трофим: – Это твоя работа и обсуждай ее с подчиненными. А мы, вроде как друзья.

– То-то и дело, что вроде! Вот, Изя. Я могу вас так называть?

– Золя, пожалуйста. Так что там, конкретно можно?

Трофим махнул рукой и присел на подоконник, сильнее раскручивая ключи. Клим опустошил стакан, наклонился к Изольде:

– Прошу Трошку помочь, а он ни в какую.

– Не мое это дело.

– Клим? А девушки были найдены в одном месте? – не слушая их перебранку, уточнила Изольда.

– Нет, в разных.

– А в одно время погибли?

– Тут странное обстоятельство. – вздохнув и привалившись на спинку стула, скорчив рот в ухмылке, глядя на Трофима, продолжил Клим: – Не погибли они, а почили без чьей-либо помощи. И в разное время. Непонятно кто их туда и зачем доставил. И еще одна странность – разница в их уходе приблизительно месяц.

– Загадочно. – задумалась Изольда.

– Да что тут загадочного?! – вставил Трофим, поднялся, подбросил связку, зажал в кулаке. – Серия это. А наш доблестный мент пропустил момент!

– Так помоги! – не обижаясь, попросил Клим.

– Значит в лесу. – продолжала раздумывать Изольда. – А на карте показать можете?

– А чего не показать, раз интересно. – пожал плечами Клим. – Покажу, может и я чего пойму.

– Я сейчас! – бросила Изольда и выскочила из кухни.

Трофим не успел высказать другу пару ласковых, как она вернулась с несколькими атласами, картой края и ноутом. – Выходит наш лес пересытился душами.

– Что? – не понял Клим.

– У Изольды есть мнение, что деревья прячут в себе души убиенных.

– Да, я часто над этим думаю, – огрызнулась Изольда: – Что в этом страшного?

– Ничего, кроме того, что у тебя ужасные головные боли! – Трофим развел руками: – А в прочем, делай, как знаешь, ты девочка взрослая.

Изольда лишь мило улыбнулась ему и, отодвинув стаканы в сторону, развернула карту леса:

– Где нашли?

Клим взял предложенный ею карандаш и отметил крестиком.

– Фима, ты ничего не замечаешь?

– А что я там должен заметить? – фыркнул он, но подошел и стал рядом с ней, ключи выпали на стол, он подхватил, сделал виток и спрятал в карман.

– Так полукруг! Шесть? – Изольда начала чесать виски. – Нет, их должно быть больше.

– Простите, мадам, но не накаркайте! – бросил Клим.

Трофим же внимательно посмотрел на нее, обошел стол и присел напротив, смотря ей в глаза:

– Почему ты так думаешь?

– Потому, что это обряд. Вот, смотрите же! – она соединила крестики, затем набросала пунктирную линию, соединяя круг. – Говорите постоянство в месяц… Да, это жертвоприношение! И если я правильно понимаю, то все они были у подножья дубов.

– Ну да, дубы там присутствовали. И что вы мне, милейшая Изольда прикажите, весь лес перекапывать?

– Весь не надо, а лишь… – она стала чертить прямые, перенося крестики Клима на противоположный полукруг. – Я, конечно, точно сказать не могу, но вот тут, тут и… тут! – нарисовав шесть кружочков, поставила в них вопросительный знак. – Если проверить эти места и заметить холмики у дубов, то…

– Холмики были не у всех. – сказал Трофим.

– А ты откуда знаешь? – поднял к нему глаза Клим.

– Так у первой же не было! – ехидно усмехнулся Трофим. – А она была самая свежая.

– Ну, знаешь ли! – фыркнул Клим.

– Вот, Изольда, видишь, какой он! Поэтому и помогать не хочу.

– Хватит вам! Я надеюсь, что ошибаюсь. Но, – она умоляюще смотрела на Клима: – Проверить сможете?

– Может, ты еще и сама решишь прогуляться, чтобы ему помочь?! – возмутился Трофим. – А ты не слушай ее, она на легендах помешана!

– А ты нет?! – вместо Изольды ответил Клим.

Изольда же изучала карту, крутя ее и так и этак, временами терла лоб и глубоко дышала. Трофим постучал себя по лбу, показывая Климу, что тот полный эгоист, собрался, было, показать ему на дверь, как Изольда снова выдала:

– Загадочное число тринадцать.

– Стоп, друзья! Это вы надомной потешаетесь?! Я к ним с открытой душой…

– Каждый тринадцатый восход, он пропоет свой последний рассвет. – произнесла Изольда и грохнулась в обморок.

– Что это с ней? – вскочил Клим.

– Не пойти ли тебе, … друг… – подхватив Золю на руки, произнес Трофим: – домой! – унес Золю в спальню, а когда вернулся Клим сидел на своем месте.

– Она что, больна?

– Не знаю. Дважды такое было. Собралась в больницу, но передумала. Клим, иди уже, не до тебя.

– Я возьму ее? – показал на карту.

– Да бери! С глаз долой, душе спокойней.

– А ты действительно влюблен.

Следующим днем Изольда ни разу не вспомнила о приходе Клима. Трофим не напоминал. Звонок раздался через два дня, к ночи. Они возвращались из кино и были настолько веселы, что Трофим ответил на звонок, не глядя.

– Спасибо, друг! – как уже вошло в привычку, Клим без приветствия переходил к делу: – Висяки на меня вешаешь не только ты, но и твоя Изя! – имя прозвучало нарочно иронично.

– Рады помочь! – ответил Трофим, собираясь с ним быстро распрощаться.

– Скажи ему, что тринадцатого, в точке пересечения всех прямых, он найдет разгадку. – сказала Золя, совершенно спокойно и послав Трофиму воздушный поцелуй, медленно пошла вперед.

Трофим задержался, говоря:

– Слышал?

– Значит, встречаемся тринадцатого у меня в кабинете в три утра. И не опаздывай! – ответил Клим и отключился.

Трофим догнал Изольду, та снова взяла его под руку:

– Ты помоги ему. Он не глупый, только многое не видит.

Глава 6

Тринадцать факелов были вотканы вокруг могучего дуба, опустившего крону до самой земли. Могучие сухие ветки, уныло изогнувшись в три погибели, пытались подняться вверх. Кора дуба, с одной стороны, осыпавшись кусками, залысинами открывала гладкий, белый ствол. С другой стороны, плотный мох напоминал бороду, скрывающую глубокие морщины старика. Факелы разбрасывали дребезжащий свет, открывая небольшой участок темного леса. От земли отходил туман, стелился по земле и колыхался от легкого ветра.

Немного в стороне от дуба, на старом сером камне, похожем на могильную плиту, лежала девушка, в белом платье, украшенном гипюром. Ее длинные распущенные волосы, веером спадали к земле. На лбу, как и в руках, венок из белых калл, желтые тычинки которых, словно свечи, торчали вверх. Лицо ее, застывшее фарфоровой маской, отчуждало выделяющиеся черные брови. А ярко красные губы, поблескивая от искорок факела, напоминали разломленную вишню, открывшую маленькую часть косточки.

В шаге от смертного ложа – яма. Не глубокая, но аккуратно выкопанная невысоким, худым, сутулым мужчиной. Сделав последний нажим лопатой, он вытер ее травой и убрал в мешок. Внимательно присматриваясь к могиле, обошёл ее, довольно кивая головой. Отошел к мопеду с прицепом, положил в него лопату, взял коробку и другой мешок. Тот задергался, но сразу же успокоился. Бросив мешок на землю у дуба, открыл коробку, нечто нечленораздельное бурча совсем тихо, плавными бросками, высыпал в могилу цветочные лепестки. Подошел к девушке, поправил венок на голове, провел по щеке, дотронулся двумя перстами губ.

– Совсем, совсем немного тебе осталось терпеть этот жестокий мир. Твоя душа соединиться с духом древа и будет веками парить в царствии света. Там ты, как и другие девы, будешь играть и танцевать, петь ангельские песни. Совсем-совсем немного тебе терпеть.

Расправив ей платье, посмотрел в небо. Быстро вернулся к мопеду, вытер руки салфетками, бросил их в прицеп, достал пакет и вытащив из него белый плащ, облачился в него, накинул капюшон на голову.

В десяти шагах от поляны, где разворачивались события, за такими же могучими деревьями, скрывались несколько мужчин.

– Так, пора прекращать этот цирк! – сказал Клим и поднял рацию.

– Не спеши. – Трофим взял его за руку. – Надо немного подождать.

– Чего?! – все еще шепотом, боясь спугнуть незнакомца в капюшоне, спросил Клим: – Мне не нужна еще одна жертва.

– Сообщников! Клим, тут все готово к обряду. Не может он все это делать один. Возьмешь его и что? Думаешь он назовет имена? Или может надеешься, что другие не повторят без него?

– Простите, не осведомлен я в ваших тонкостях!

– Их, Клим, их! И я тоже не в курсе, лишь предполагаю. – Клим одарил его ухмылкой, а Трофим добавил: – Книги читать надо! Здесь тринадцать факелов, думаю и присутствовать должно тринадцать человек. Давай немного помолчим и послушаем. Возьмем горяченьких.

– Ага, – буркнул Клим, – подождем. А чего не подождать? Нам же ее не хватает, для мифического числа. Трофим! Как ты можешь так спокойно стоять? Глянь на девушку – она дышать боится.

– Или уже не дышит. – буркнул Трофим и зажал другу рот.

В этот момент мужчина на поляне замер, склоняя голову, стал прислушиваться. Оглянулся, присмотрелся. Не заметив ничего настораживающего, поднял голову к небу и замер. Минута для Клима и его товарищей казалась натянутой на рогатке резинке, которая в любой момент может лопнуть и не дать попасть в цель. И лишь холодный расчет Трофима всех сдерживал.

Незнакомец стал раскачиваться, медленно поднимая руки вверх, шевеля губами. С каждым новым взмахом из его уст все громче доносилось нечленораздельное мычание.

– Не будет никого, пора брать. – сказал Клим.

– Да помолчи ты хоть пять минут! – рыкнул на него Трофим: – Возможно и не будет. Но что ты ему предъявишь?

– В смысле?

– В прямом! Она встанет и скажет, что добровольно пришла, мол, они так развлекаются.

– В смысле? – Клим явно был удивлен.

– В прямом! Может это их любовные игры.

– Вот так? – Трофим кивнул на его вопрос. – Ты тоже, так пробовал?

– Дурак ты что ли?!

– Ну вы же это, с Изей, любите по ночам в лесу бывать.

– Не заткнешься, я уйду и делай ты, что хочешь.

– Ладно, чего не подождать, раз тут такое может кино начаться. – Клим даже расслабился, привалившись плечом к стволу.

Незнакомец вошел в раж, крича все громче:

– О священный дух дуба, собиратель печалей! О великий Древобог! О вы, Богиня Тара, Святобор и все хранители леса! К вам так же взываю, принимающие невинные души, незнающие покоя бренного бытия! Услышьте, ибо пришел к вам не с пустыми руками, в тринадцатый восход. Да приумножаться ваши силы, прибавится влияние и очистится эта земля от ненадобного вам! – он упал на колени, стал бить челом. Трофим невольно стал считать. Клим так же, даже загибать пальцы. Незнакомец распростёрся тринадцатый раз, протянув руки вперед. С минуту не шевелился. Выпрямился, заговорил более спокойно: – Покланяюсь тебе, старейшина дуб, только тебя почитаю, Древобог! Тебе жертву отдаю! Взамен прошу малость – открой то, что хранила земля матушка, что не интересно тебе, батюшка! – поднялся на ноги, но стоял, согнувшись в челобитной. Первый луч восходящего солнца пробежался по поляне и скрылся в небесной серости. Факелы задребезжали, бросая меркнувшие тени, растворяющиеся в рассвете. Незнакомец выпрямился, держа в одной руке топор, на очень длинной ручке, в другой мешок, который немного подергивался.

– Ну конечно же! Шептун, блин! – хмыкнул Трофим: – Петух! Золя же говорила.

– Что Золя говорила? – не понял Клим.

– Друзей у него не будет.

– И как это она поняла?

– Не она, а я, догадался, только что. Вдвоем тут развлекаются. Петух у него в мешке, его и прикончит.

– Значит, девка для развлечения плоти?

– Постоим, подождем и узнаем. – бросил Трофим и приложил палец к губам, так как на поляне развивались события.

Незнакомец принялся крутиться волчком, завывая:

– Кровью землю окроплю, золото найду! Кровью землю… – повернувшись вокруг себя с десяток раз, сделал шаг к алтарю. Потряс мешок, развязал его, быстро вытащил петуха и как только тот кукарекнул, опустил на его голову топор. Мгновенно вскочил, потряс петушиной тушкой. Тело петуха билось в агонии, разбрызгивая кровь. А мужчина, отшвырнув петуха, уселся сверху на девушку и поднес топор к ее губам…

– Иди, бери его, пока тепленький! – бросил Трофим, оставаясь на месте.

– Берем! – дал команду Клим и побежал вперед.

Трофим спокойно шел следом. Незнакомца скрутили, тот неистово орал нечленораздельно. Клим подошел к девушке и приложив руку, чертыхнулся.

– Мертва? – уточнил Трофим, подойдя.

– Не мудрено. Такое над собой увидеть и у мужика сердце не выдержит.

– Да нет, холодна она уже довольно давно. – вздохнул Трофим, прикоснувшись к ее руке.

– Ну, как давно, вскрытие покажет. – бросил Клим. – Пакуйте их. – отошел в сторону, потоптался и к Трофиму: – Думаешь он сюда труп привез?

– Уверен. Больше ни о чем не спрашивай, я не знаю. Так что все вопросы к нему. И это, – Трофим наморщил лоб: – Лицо его уж больно знакомое.

– Да? – Клим перевел взгляд на мужчину, затем вернул внимание другу: – Знаешь его?

– Лично нет, но где-то видел.

– Так это санитар нашего городского морга. – бросил один из оперов.

Клим присвистнул. Трофим не сдержал ухмылку:

– Тогда понятно, где он их брал.

– А зачем? Для чего? – идя к машине, задавался вопросами Клим.

– Допросишь, узнаешь. Это, мне можно послушать?

– А ты кто тут такой?! – Клим состроил мину, но тут же улыбнулся: – Ладно, слушай, может поможешь разговорить его. И это, Трошка, хватит валять дурака, возвращайся.

– Поживем – увидим.

****

В серой, угрюмой комнате, за железным столом, над которым тускло горела лампа, сидел понурый мужчина, в балахоне, скрывая лицо под капюшоном. Его руки, запачканные кровью и землей, в наручниках, безвольно лежали на столе, а он, горбясь, не поднимая головы, не проявлял ни малейших эмоций. Время монотонно шло вперед, его никто не трогал, в комнату никто не входил, не пояснил, за что задержали, хотя и пояснять не надо было, все произошло быстро, но прозрачно ясно. Только не для него. Он, не проронив ни звука, не попытавшись сопротивляться, покорно выполнял приказы, думая лишь об одном: «Что я сделал не так? В какой момент ошибся? Где просчитался?»

Эти три вопроса, как бы он не хотел, оставались без ответа.

– Клим, можно мне с ним поговорить? – по прошествии часа после задержания и достаточно долгого наблюдения за арестованным, Трофим обратился к другу.

– Ты тут… – Клим не договорил. И хотя ухмылка окрасила его лицо, договаривать не стал. – Трош, ты же знаешь правила. – Трофим не отводил от него взгляд, вытащил связку ключей и нервно стал перебирать их. – Ну, хорошо! Заполню формуляр, а там посмотрим. – взял папку, ручку и добавил: – А, только честно, тебе зачем?

– Понять хочу.

– В этом я с тобой солидарен. Ладно, пойду. Думаю, он готов к разговору.

Трофим пожал плечами и снова сосредоточился на экране, все так же, как четками, перебирая ключа.

Клим вошел в допросную, мужчина не проявил к нему интереса.

– Здравствуйте! – сказал Клим и усмехнулся своим словам, уж кому-кому, а этому субъекту не хотелось желать здравия. – Я старший следователь городского уголовного розыска, Найденов Клим Федорович. Вам зачитать ваши права, перед тем как мы начнем беседовать? – арестованный дернул плечами. – Ну, коль вы знакомы с правами и обязанностями, перейдем к следующему пункту. Ваше имя, фамилия, отчество. Сколько лет и чем занимаетесь? – мужчина упорно молчал, все так же не поднимая головы. – Что вы делали в лесу? Кто та девушка? На основании чего вы ее туда доставили и зачем убили?

– Я ее не убивал. – тихо произнес мужчина, но головы не поднял.

– А кто?

– Никто. Она сама.

– Сама пришла, сама легла, сама почила?

– Почти.

– Почти – что? Пришла, легла или скончалась? – ответа не последовало. – Ваше имя, фамилия, отчество? Род занятий и с какой целью находились в лесу? – тишина. – Не хотите отвечать? Вам не нравится откровенный разговор? Может вы хотите сами все написать? Бумагу дать могу, вот только явку с повинной не оформлю. Вы арестованы на месте преступления.

– Не было преступления! – мужчина стал нервничать. У него тряслись руки, да и плечи подрагивали. – Можно воды?

– Конечно можно. Так как ваше имя? Разговаривать лучше, будучи знакомыми.

– Нет желания, знакомиться.

– Мы же все равно установим вашу личность. Так зачем все усложнять?

– Устанавливайте! Только я ничего противозаконного не делал.

– А весь тот балаган в лесу, к какому пункту закона относится?

– Свободное времяпрепровождение. Прошу, глоток воды! У меня может случится обморок, я сутки не пил.

– У вас отключили воду?

– Издеваетесь?! – крикнул задержанный и поднял голову. Серость лица, черные круги под глазами.

Клим подошел к двери и распорядился принести воду.

– Так поговорим? Задушевная беседа облегчает душу. Хотя я сомневаюсь, что она у вас есть.

Задержанный украдкой следил за Климом, не поднимая высоко голову. Капюшон сполз, открыв давно не мытые волосы. Клим невольно поморщился. В комнатушке не было окна, а ему очень хотелось открыть форточку и сделать глубокий вздох свежего воздуха.

– Я ее не убивал! Остальное законом не запрещено.

– Остальное – что?

– Встречать рассвет в лесу.

– То есть, вы пришли встретить рассвет у любимого дуба, а она там лежит? Сама пришла, факелы зажгла и спокойно отправилась в мир иной?

– Я ее не убивал!

Клим, словно не слыша его реплики, продолжал:

– Только вот неувязка! У нас есть запись, как вы ее выгрузили из прицепа, как уложили на плиту, как зажгли факелы. Запротоколированная запись всех ваших действий.

– Я ее не убивал.

– Игорь Олегович, давайте не будем играть в молчанку, а поговорим по-взрослому.

Услышав свое имя, мужчина вздрогнул и еще больше вжал голову в плечи. Клим поставил перед ним бутылку воды и присел напротив. Задержанный схватил бутылку, жадно опустошил.

– В морге давно работаете?

– Вы же знаете все, зачем спрашиваете?!

– Положено. Протокол.

– Отведите меня в камеру, я не хочу говорить.

Клим пожал плечами и забрав все, вышел. Трофим ждал его прихода, глядя на дверь.

– Он не заговорит.

– Посидит, подумает и скажет.

– Пять минут! В твоем присутствии.

– Трофим! Я знаю тебя с пяти лет! Знаю как облупленного. И как сыщика, как историка и как друга. Я помню, что с тобой многие откровенничали.

– Клим, прошу. Всего пять минут.

– Да черт с тобой! Идем.

Вошли. Клим стал у двери, Трофим прошел к столу, раскручивая ключи. Не присел, стал и молча смотрел на мужчину, крутя их все быстрее. Тот замер, потом поежился, бросил взгляд на Трофима, оглянулся и снова посмотрел на Трофима.

– Привет, Шепотун! – полушепотом сказал Трофим, резко бросил связку ключей на стол.

– Почему это я шепотун? – нечто новое появилось в поведении арестованного. Он стал дергаться, бросать быстрые взгляды в стороны, старательно избегал взгляда Трофима. А тот и не старался его изучать, поднял голову к потолку, прищурился. Выпустил тяжелый вздох, кивнул и присел напротив:

– Ну а как иначе? Тот, кто попадает во власть Шептуна, теряет разум. Это же он тебя заманил в чашу?

– Ха! Шептун мелкий дух. Древобога такие избегают.

– Или подчиняются как ты.

– Я никому, слышишь, никому не подчиняюсь!

– Все сам?

– Да, я все сам!

– Можем так и записать?

– Пишите, коль надобность возникла. – выпрямился, прищурил глаз, стал вызывающе смотреть на Трофима. – А я тебя знаю!

– Так и я тебя видел. Давай, Игорек, делись, как додумался обряд провести?

– Ага, сейчас! Я тебе скажу, а ты закончишь и все себе заберешь.

– Не буду я ничего брать.

– Конечно! Твоя подружка тоже так говорила, а потом сама в лес поперлась.

– Моя подружка? Это какая еже?

– Ирида! Хотя у тебя и другие были.

– Ну так у всех парней подружки с возрастом менялись. Ты не исключение. Похвастаться сможешь? – мужчина усмехнулся. – Скольких сменил?

– Не считал.

– Тринадцать было? – Трофим бросил взгляд на Клима, тот махнул рукой, прося продолжать.

– Ах, это мистическое число – тринадцать! Многое значит и ничто в то же время. А барышень, барышень я не считал.

– Так и не счесть, если их нет. – лицо Трофима менялось. Теперь он сосредоточенно смотрел на Игоря, не сводя взгляда. Тот безвольно опустил руки, склонил голову набок и не моргая уставился в одну точку.

– А вот и были!

– Ну, эти не считаются. Эти безвольные.

– Только тела! Прошу заметить, что лишь тела их неживые, души всех в вечном блаженстве.

– И ты всем помог туда добраться?

– Да! – гордо заявил задержанный.

– Первую помнишь? – тот кивнул. – Слушай, давай спешить не будем. Мы же тут мужской компанией, так поделись опытом.

– Поделиться каким опытом? – хихикнул.

– Исключительным. Не жадничай, расскажи. Ведь мы все совершаем подвиги, ради того, чтобы о них узнали. Вот расскажешь и станешь знаменитым.

– Знаменитым. – задумался. – Зачем она, известность, мне? Ее на хлеб не намажешь.

– Так про тебя кино снимут, книги напишут, будешь получать гонорары.

– А много платят?

– Смотря за сколько продашь.

– А ты за сколько купишь?

– Не я куплю, а он. – Трофим кивнул на Клима. Игорь оглянулся, оценивающе посмотрел на него.

– А он не обманет?

– Этот? Нет! Этот все что скажешь запишет, слово в слово и расчет получишь по полной.

– Мне надо подумать.

– Думай. Только помни, что кто-то другой тебя может опередить и тогда твоя правда уже будет не интересна.

– Я не долго. Пять минут.

– Это пожалуйста. – сказал Трофим, забрал свои ключи и удалился.

Клим вышел за ним следом. Прикрыл дверь и взял друга за плечо:

– Трошка, ты зачем это сделал?

– Что сделал?

– Как что? Он же сумасшедшего изображает!

– Клим, он действительно болен! Только тебе это не станет помехой.

– Мне надо всего лишь его признание. А он спектакль разыгрывает.

– Нет, не спектакль это был. Он такой есть.

– Блин!

– Да не ругайся. Пять минут посидит и все расскажет.

– Трошка, запомни. Если его в больничку определят, а я не смогу доказать, что все трупы его рук дело, то и здороваться не буду.

– Забили! Послушать разрешишь?

– Да слушай, мне не жалко! – недовольно фыркнул и пошел в допросную.

Подозреваемый сидел, гордо задрав голову. Клим открыл папку, заполнил несколько граф и поднял к нему голову:

– Говорить будем?

– Можно.

– Тогда начнем с вас. Имя, отчество, фамилия. Род занятий. Да! Все сказанное вами фиксируется на камеру и будет закреплено в деле.