Текст книги "Социология в СССР. Записки директора института"

Возрастание роли общественного мнения в советском обществе и значительное усиление антисоветской пропаганды с использованием средств массовой информации, а также различного рода идеологические диверсии, направленные против СССР и стран социалистического содружества, вызвали необходимость создания в 1970 году Отдела социологических проблем пропаганды в составе ИСИ АН СССР для проведения конкретных исследований возникавших социально-политических проблем в идейном противоборстве с империалистическими странами и выработки предложений по противодействию негативным явлениям и тенденциям в советском обществе. Отдел был создан как закрытый, поскольку значительная часть результатов его исследований в силу действовавших тогда положений была классифицированной и сообщалась лишь строго ограниченному кругу ведомств. В отделе работало 42 научных сотрудника, из них 4 доктора и 25 кандидатов наук (данные за 1978 год). Конечно, состав сотрудников в последующие годы качественно (и количественно) менялся, поскольку при отделе существовал совет по защите диссертаций по закрытой тематике, и многие стали докторами и кандидатами наук. Первоначально отдел возглавил д. ф. н. Н. М. Блинов (1970–1974). Сменил его на этом посту д. ф. н. В. Н. Иванов, возглавлявший его вплоть до избрания в 1983 году на должность директора ИСИ АН СССР. Последним руководителем отдела был к. ф. н. Д. И. Толстухин.

Научно-исследовательская работа отдела строилась по двум основным направлениям. Первое связано с проведением социологических исследований по наиболее острым вопросам идеологической борьбы и идеологических диверсий. Главное внимание социологические сектора отдела уделяли исследованиям воздействия средств массовой информации капиталистических стран (радио и телевидения) на различные социально-демографические категории населения. Второе направление в работе отдела было связано с подготовкой и проведением мероприятий контрпропагандистского характера. Оно строилось на изучении материалов, поступавших по различным каналам (пресса, радио, телевидение, ТАСС, АПН, ведомственная информация, научные и популярные издания), их углублённом анализе и подготовке на этой основе аналитических обзоров, справок, сборников и монографий. Материалы отдела систематически направлялись в ЦК КПСС, обкомы КПСС и другие заинтересованные ведомства. В частности, в Комитет госбезопасности, который предоставлял отделу информацию для анализа и учитывал его наработки в своей практической деятельности. В состав отдела входили несколько сотрудников Комитета госбезопасности, которые непосредственно занимались исследовательской работой и осуществляли систематическую связь с ведомством.

Со временем в работе отдела появилось и третье направление – изучение негативных явлений и процессов в жизни советского социалистического общества.

Несомненно, и до создания отдела партийные органы и в целом идеологические ведомства в стране уделяли внимание изучению общественного мнения в связи с имевшими место негативными явлениями. Но нередко они имели характер реагирования на отдельные эксцессы или сбора сведений об отношении населения к тем или иным значимым внутренним и внешнеполитическим событиям. Отчеты по реагированию строились по принципу: советский народ в целом одобряет решения партии и правительства, но «вместе с тем» отдельные граждане высказываются негативно. В отделе же на основе оригинальных теоретических разработок и с учетом накопленного опыта проведения социологических исследований были выработаны методологические принципы изучения негативных явлений в обществе, определения их истоков и сущности, их классификации, а также механизма воздействия негативных явлений на массовое сознание. В соответствии с этим разрабатывались программы и инструментарий социологических исследований.

Прежде всего учитывалось, что эффективное управление обществом предполагает постоянный учёт возможности появления в силу тех или иных причин негативных процессов в различных сферах общественной жизнедеятельности. Эти процессы определялись как социально нетипичные для социалистического общества, но вместе с тем признавалась их способность оказать деструктивное воздействие на развитие общества в целом или его отдельных сфер. Возникновение таких процессов было обусловлено как внутренними, так и внешними причинами. Внутренние – это запаздывание с разрешением тех или иных периодически возникающих проблем и противоречий (их игнорирование), это и допущенные ошибки при планировании, недостаточно полный учет реальных потребностей различных социально-демографических групп, пережитки прошлого в сознании и поведении граждан. Внешние – это влияние буржуазной идеологии и морали, воздействие подрывной антисоветской пропаганды. При этом постулировалось, что наибольшую общественную опасность представляют негативные процессы, возникающие в результате отсутствия должного внимания к проблемам разрешения возникающих в обществе противоречий, их трансформации вследствие этого из неантагонистических в антагонистические.

Важным как в теоретическом, так и в практическом плане было положение о различных стадиях негативного процесса. Для первой (начальной) стадии характерно то, что негативный процесс носит неявный, скрытый характер. Он проявляется эпизодически, как симптомы неблагополучия, отклонения от нормы, иначе говоря, как отдельные негативные явления. В случае необнаружения или несвоевременного обнаружения причин, порождающих эти явления, он продолжает развиваться вширь и вглубь и проявляется уже в форме массовых негативных акций. Это вторая стадия – стадия «созревания» процесса. Он как бы выходит на поверхность и в случае непринятия или принятия недостаточно действенных мер может вызвать массовое недовольство, чреватое определёнными социальными последствиями, замедлить ход поступательного развития общества и вызвать тем самым рост недовольства тех или иных групп населения в разных регионах страны. Между негативными процессами существует определённая связь и взаимозависимость: если, например, нейтрализация какого-то конкретного негативного процесса не даёт желаемых результатов, это может явиться причиной негативных явлений другого характера. Из этого вытекает необходимость обнаружения негативных социальных явлений, причин и обстоятельств, их порождающих, на возможно более ранней стадии. Более того, их появление можно предвидеть. Конечно, при условии соответствующим образом организованной научно-исследовательской работы, способной получить своевременную и достаточно полную информацию.

Негативные процессы в целом различаются по масштабу распространения и временным рамкам. Они могут охватывать один или несколько регионов. Появляться одновременно в разных социальных (национальных) средах или в какой-то одной. Они могут быть длительными или скоротечными.

К числу негативных процессов, затрагивающих одновременно разные слои общества, относятся, например, такие как: национальный эгоизм, экстремизм, ксенофобия, местничество, различного рода выступления под сепаратистскими или националистическими лозунгами, необоснованные требования об изменении административно-территориальных образований, взяточничество, бюрократизм и т. и. К числу негативных процессов, имеющих место в отдельных средах, можно отнести такие, как механическое подражание чуждому образу жизни (отдельные слои молодёжи), эмигрантские настроения, иждивенчество, общественная пассивность, тунеядство, накопительство и другие.

Существенным было и положение о предпосылках негативных явлений (процессов), поскольку некоторые явления, которые сами по себе не всегда можно квалифицировать однозначно как негативные, могут в случае непринятия должных мер вызвать нежелательные последствия, иначе говоря, эти явления играют роль предпосылок возникновения негативных процессов.

Наибольшую социальную опасность представляют предпосылки негативных явлений в сфере межнациональных отношений. Как свидетельствовали события тех лет, в ряде регионов страны имела место устойчивая напряженность в межнациональных отношениях, чреватая конфликтами. Именно обеспокоенностью складывающейся ситуацией было вызвано проведение отделом первого достаточно значимого социологического исследования в Эстонской ССР, посвященного изучению аудитории финского телевидения в республике. Исследование должно было ответить на целый ряд актуальных для общественно-политической жизни в регионе вопросов. Характеризуя сложившуюся в Эстонии к этому времени (1972 год) обстановку в межнациональных отношениях, начальник 5-го Управления КГБ СССР генерал-лейтенант Ф. Д. Бобков (в последующие годы генерал армии, первый заместитель Председателя КГБ СССР) отмечал: «Всё чаще и чаще стали проявляться тревожные признаки обострения эстонско-русских отношений. На Эстонию работал канал финского телевидения, немало способствовавший разжиганию антирусских настроений… Комитет госбезопасности СССР решил внимательно изучить обстановку, выяснить, что на самом деле происходит. К работе были привлечены ученые Академии наук СССР, специалисты-социологи, в том числе эстонцы. Проведенный анализ вскрыл множество проблем, показал источники того, что происходило»[53]53
  См. подробнее: Ф. Д. Бобков. КГБ и власть. М., 1995. С. 314.


[Закрыть].

Это первое значительное исследование отдела, как говорится, первый «блин», который не стал «комом». По его результатам были приняты соответствующие решения Секретариатом ЦК КПСС. Все последующие исследования шли в этом же ключе. Нарастали их масштабы и спрос на них. Получаемая нами информация давала серьезную пищу для размышлений и оценок. Так, в ходе исследований, проведенных в республиках Средней Азии и на Северном Кавказе, были выявлены факты отрицательного отношения к двуязычию, т. е. владению наряду с родным и русским языком как языком межнационального общения. Были зафиксированы некоторые сложности и коллизии в межнациональном общении. Так, социологическое исследование, проведенное в Северной Осетии, показало напряженность в отношениях между осетинами и ингушами. Например, 44 % опрошенных рабочих-осетин назвали в числе своих друзей представителей русской национальности, и только 7 % отметили, что имеют среди своих друзей ингушей. Исследование в Каракалпакской АССР показало, что каракалпакская интеллигенция отдает предпочтение в своих дружеских контактах русским. 45 % опрошенных назвали в числе своих друзей русских и лишь 8 % – узбеков.

Исследование в Литве показало, что для части молодых научных работников фактор национальности важен не только в области личных отношений, но и на производстве. Некоторая часть опрошенных отрицательно отнеслась к работе в многонациональном коллективе. Часть опрошенных высказалась против приезда в их республику людей из других национальных регионов. Наибольшее распространение имела отрицательная установка на межнациональные браки (особенно в республиках Средней Азии).

Обращало на себя внимание в регионах традиционного распространения ислама отождествление национальных и религиозных моментов в традициях и обычаях своих народов. Нередко религиозные обряды в этих регионах совершаются некоторой частью населения именно потому, что считаются сугубо национальными. В целом проведенные по данной проблематике исследования позволили сделать вывод о возрастающей вероятности конфликтов в сфере межнациональных отношений, об имеющей место агрессивности в настроениях некоторой части населения в исследованных регионах.

К числу предпосылок негативных явлений относились и выявленные в ходе исследований факты распространения индивидуализма, потребительских настроений и общественной пассивности среди молодежи.

В ряде исследований зафиксировано некритическое отношение к буржуазному образу жизни. Некоторая часть молодых людей более высоко оценила социальные возможности, имеющиеся у большинства населения капиталистических стран, по сравнению с СССР (речь идёт о возможностях в сфере досуга, материального обеспечения, получения всесторонней информации). Наиболее характерны подобные точки зрения для молодых колхозников Эстонии, рабочей молодежи Марийской АССР, студентов в Белорусской ССР, учащихся школ в Литовской ССР.

За время своего существования отдел провел многочисленные исследования по изучению воздействия враждебной пропаганды на массовое сознание и общественное мнение населения страны. Исследованиями были охвачены практически все основные регионы. Особое внимание уделялось интеллигенции и молодежи как целевым аудиториям зарубежной пропаганды, национальному и религиозному вопросам как наиболее острым. Проводился контент-анализ передач западных радиостанций, а по поручениям партийных органов – контент-анализ ряда отечественных средств массовой информации, например, газет «Правда», «Известия», «Комсомольская правда», «Литературная газета» в целях повышения информационной и политико-воспитательной роли СМИ. В исследовательской работе отдела было также уделено внимание анализу продукции «мозговых центров» империалистических стран, питавших антисоветские пропагандистские кампании. В этой роли выступали многочисленные советологические центры, деятельность которых координировалась созданным в 1974 году при университете Глазго (Шотландия) Международным бюро советских и восточноевропейских исследований. В его состав входило 14 национальных и региональных учреждений подобного типа. В этом же ключе следует рассматривать и аналитическую деятельность Центра русских исследований Гарвардского университета (так называемый Гарвардский проект), строившего свою деятельность на основе учета полученных в результате интервьюирования советских граждан данных. Работа в этом направлении направлялась Советом по европейским исследованиям при Колумбийском университете США, а также группой политического планирования Госдепартамента США.

В систематически выпускаемых для служебного пользования сборниках под редакцией В. Н. Иванова (ответственный редактор) давался анализ продукции советологических центров. Эти сборники, как и иные результаты работы отдела, направлялись по согласованному с отделом пропаганды ЦК КПСС списку в партийные комитеты и иные заинтересованные органы. Практически вся научная продукция отдела в силу его функциональности была посвящена актуальным проблемам идеологической борьбы и массово-политической работы.

Обзор результатов социологических исследований в ретроспективе свидетельствует, что работа отдела давала в значительной мере реальную картину состояния общества, отражения в общественном сознании происходящих в нем процессов с учетом региональной, социодемографической и профессиональной специфики.

Так, например, в ходе исследований, проведённых в РСФСР с 1976 по 1980 год в восьми городах – Москве, Мурманске, Мончегорске, Перми, Пензе, Орске, Краснодаре, Сочи – было опрошено 9050 человек. В опросах участвовали молодые рабочие, ИТР, служащие, интеллигенция, не занятая на производстве (ИНП) в возрасте до 35 лет, учащиеся старших классов средней школы и ПТУ, а также студенты вузов и техникумов. Исследования были направлены на выявление проблем, наиболее волнующих население.

Как показал анализ, жителей городов, где проводились опросы, волновал довольно широкий круг проблем, затрагивавших различные стороны общественной, производственной и личной жизни. Наиболее значимы для анкетируемых оказались проблемы материального благосостояния. На это указали от 53,8 % до 77,5 % всех ответивших. Среди тех, кто указал на это, были представители всех социальных групп. Следует отметить, что на это обратили внимание 100 % ответивших молодых рабочих в г. Мончегорске, 86 % в Орске, 80 % в Сочи, среди служащих – 80 % в Сочи, 75 % в Мончегорске, 56 % в Орске и т. п. При этом наряду с высказываниями о необходимости улучшить снабжение продовольственными и промышленными товарами внимание в ответах было уделено проблемам улучшения жилищных и бытовых условий, более полному удовлетворению семейных людей детскими и дошкольными учреждениями.

Большое внимание опрошенных привлекали проблемы борьбы с пьянством, хулиганством, преступностью среди молодёжи, взяточничеством, спекуляцией и блатом. Более всего эти проблемы беспокоили инженерно-технических работников и интеллигенцию, не занятую на производстве (учителя, врачи, работники средств массовой информации и т. д.), а также служащих и учащихся. В целом на проблему воспитания людей в духе нетерпимости к нарушителям норм социалистической морали и права указали 52 % опрошенных. Причем женщин эти проблемы волновали больше, чем мужчин.

Особый интерес представляют также результаты исследования общественного мнения молодой научной интеллигенции г. Москвы (сентябрь 1980 года, Ворошиловский район, опрошено 1025 человек).

На первое место вышли ответы, указывающие на необходимость совершенствования системы планирования и управления экономикой, развития промышленности и сельского хозяйства (на это указали 65,4 % всех ответивших). Практически половина всех опрошенных считает необходимым усилить борьбу с такими негативными явлениями как карьеризм, бюрократизм, злоупотребление служебным положением (48,2 % всех ответов). Примерно такое же количество ответов было посвящено вопросам повышения уровня материального благосостояния населения (47,1 % всех ответов). Около 9 % ответивших на заданный вопрос обратили внимание на факты злоупотребления служебным положением отдельными советскими и партийными руководителями, на недостаточную возможность реализации личных прав и свобод, гарантированных Конституцией, на необходимость совершенствования советского законодательства (особенно жилищного права). В ответах на открытый вопрос имели место весьма резкие суждения и выпады против существующего порядка и практики управления различными сферами общественной жизни.

Отмечая те или иные недостатки и негативные явления, респонденты указывали на необходимость решительной и принципиальной борьбы с ними. Многие из них предлагали «принять более жесткие меры по борьбе с негативом», «усилить общественный контроль за распределением материальных и духовных благ», «покончить с выпуском продукции, не пользующейся спросом, и выпускать больше так называемых дефицитных вещей, чтобы закрыть лазейки спекулянтам», «усилить нравственное и правовое воспитание молодежи, особенно подростков» и другие.

Представляют определенный интерес данные, полученные в ходе опроса рабочих и служащих в Октябрьском районе Москвы в апреле 1981 года об отношении к международным событиям. Анализ ответов показал, что больше всего привлекли к себе внимание события в Польше (75,6 % ответов), отношения СССР с развитыми капиталистическими странами (74,7 % ответов), отношения СССР с Китаем (57,4 % ответов), события в Афганистане (44,2 % ответов).

В целом в Москве было проведено большое количество социологических исследований. Только в 1981–1984 годах было проведено около 40 исследований по заказам МГК КПСС и районных комитетов партии. Исследования проводились методом анкетного опроса по различным методикам и охватывали в зависимости от изучаемой проблемы и потребности заказчика самые различные социальные категории и группы населения города. Исследования проводились на различных уровнях: от уровня трудового коллектива (изучение постановки массово-политической, идеологической работы) до уровня, представительного для того или иного района, или, в ряде случаев, в целом для Москвы (социально-политическая ситуация).

Они сыграли значительную роль в приращении научного знания об изучаемых процессах и явлениях в социальной и идеологической сферах. Условия Москвы представляли наибольший интерес особенно для исследований эффективности идеологической, массово-политической работы, деятельности средств массовой информации и пропаганды в силу своей понятной сложности, интенсивности и разнообразия форм идеологической работы, насыщенности разнонаправленными информационными потоками. Изучение социальной и информационно-идеологической обстановки в столице исключительно важно ещё и потому, что многие новые явления и процессы общественной жизни возникали и возникают здесь, получают распространение отсюда, что имеет большое значение для сравнительного анализа ситуации в регионах и прогнозирования обстановки в стране в целом.

Проведённые в Москве исследования помогли определить существенные характеристики состояния идеологической работы в городе и условия повышения её эффективности. Приведённые ниже частично и в самом обобщённом виде результаты исследований дают некоторое представление об их содержательной стороне:

– степень использования и удовлетворённость работой различных каналов массовой и устной пропаганды;

– факторы, опосредующие влияние пропаганды на сознание аудитории;

– содержание общественного мнения по ряду актуальных проблем современности, в частности, оценки враждебных пропагандистских кампаний, степень согласия аудитории с навязываемыми зарубежным радио пропагандистскими тезисами, отношение к зарубежному радио;

– роль партийных пропагандистов в информировании населения.

Данные проведённых исследований, в частности, показали:

1. Активность регулярной аудитории центральных и московских газет составляла 84 % опрошенных (читают 3–4 раза в неделю и чаще). Приблизительно каждый восьмой опрошенный (12 %) читает 4 и более газет. Только 3 % опрошенных не читают ни одной газеты. 57 % респондентов регулярно читают 1–2 журнала (имеются в виду и популярные и общественно-политические журналы.), 43 % читают 3–4 и более журналов.

Регулярная аудитория телевидения составляет 87 % процентов. Наиболее популярными были информационные передачи Первой программы и трансляция художественных фильмов, собирающие у экрана до 86 % опрошенных. Несколько менее – 81 % опрошенных – смотрят научно-популярные программы, 66 % – политические программы. Регулярная аудитория радио составляет 80 % опрошенных разных групп населения.

Главенствующее место среди каналов, из которых черпаются данные об актуальных событиях жизни в стране и за рубежом, занимали Центральное телевидение, центральные газеты, Всесоюзное радио. Их значимость (в различной мере – от большой до малой) как источника информации признавали соответственно 97 %, 92 % и 91 % опрошенных. Значимость советских журналов (также в различной степени) признавали соответственно 83 % респондентов.

Весьма высоко была оценена роль межличностных контактов как источника информации по различного рода актуальным проблемам. Беседы с коллегами, товарищами по работе, учёбе считали значимыми, в различной степени, 81 % опрошенных; для 79 % значим такой канал информации как беседы в семье, с родственниками, для 77 % – беседы со знакомыми, друзьями вне работы. Для сравнения, столько же опрошенных (77 %) оценивали как значимый источник информации московские газеты.

Зарубежное радио важным источником для себя считали 40 % опрошенных. 60 % опрошенных отмечали, что информации из этого источника не получают. Наряду с этим отмечалась исключительно низкая эффективность телевизионных учебных программ (5 %), передач по проблемам экономики (6 %), таких сугубо пропагандистских программ как «Круглый стол пропагандиста» (который регулярно смотрели 3 % лиц, попавших в выборку) и «Ленинский университет миллионов» (1 %).

Между тем проведённые исследования подтверждали довольно высокую познавательную активность аудитории средств массовой информации, проявлявшуюся также и в широте спектра тематических интересов опрошенных, желании быть в курсе социально значимых событий, происходящих в мире, стремлении к постоянному пополнению профессиональных и общественно-политических знаний, в высокой оценке значимости общественных наук.

Наиболее актуальными проблемами были названы: международная жизнь – 76 % опрошенных; проблемы семьи, морали, воспитания – 70 %; проблемы жилья, заработной платы, социального обеспечения – 58 %; вопросы бытового обслуживания, торговли – 56 % и т. д.

Широта спектра тематических интересов, активный поиск информации, как показали данные исследований, при недоработках средств массовой информации и пропаганды заставляли аудиторию искать дополнительные источники информации.

По данным опроса в Красногвардейском и Киевском районах (1983–1984 гг.) соответственно 50 % и 65 % опрошенных встречались с ситуацией отсутствия в советских СМИ интересующей их информации. В этой связи дополнительные сведения были получены из следующих источников: газеты и журналы соцстран – 23 % и 17 %; зарубежное радио – 11 % и 22 %; газеты и журналы капиталистических стран – 5 % и 7 %; друзья, знакомые, родственники -22 % и 17 %; политинформаторы – 19 % и 17 %. Роль последних, как канала получения недостающей информации, определялась как незначительная.

Опросы, посвященные выяснению содержания общественного сознания, оценок и мнений аудитории по некоторым актуальным проблемам, давали основание утверждать, что часть респондентов не имеет верного понимания происходящих событий, сущности и целей идеологической борьбы, дает не соответствующие официальным оценки тезисам антисоветской радиопропаганды. Многие опрошенные не вполне понимали особенности идеологической борьбы на данном этапе. Так, в среднем каждый третий опрошенный во всех социально-профессиональных группах (по данным 1983 года) считал, что расширение и углубление экономических отношений, культурных и торговых связей с капиталистическими странами приведёт в дальнейшем к мирному сосуществованию в области идеологии. Большинство опрошенных нечётко представляли себе смысл и цели враждебных кампаний, в частности, кампании о «причастности СССР к международному терроризму». Недостаточно высока была информированность населения о военном потенциале страны, о мерах по обеспечению безопасности наших границ, о реальных угрозах.

Исследования выявляли и недоработки в формировании мировоззрения молодёжи. Мировоззренческие представления части молодых людей носили противоречивый характер – научно-материалистические представления зачастую уживались в сознании молодёжи с различного рода суевериями. Опросы, проведённые в 1982-83 годах в Киевском, Калининском, Москворецком районах Москвы, показали, что до 10 % опрошенных допускают существование над миром таинственных сверхъестественных сил. Причём у 27 % опрошенных определённое мнение по этому вопросу не сформировалось. Ответы на вопросы анкет свидетельствовали и о недостаточно чётком владении общественно-политической терминологией, в частности, о непонимании в ряде случаев таких терминов, как свобода, демократия, права человека и т. п.

Анализ возможностей зарубежной радиопропаганды в деле формирования оценок, мнений, представлений аудитории показывал, что в большинстве случаев эта пропаганда способна усилить уже сложившиеся под влиянием тех или иных негативных явлений оценки и установки индивидуального и группового сознания.

В исследованиях отмечалось, что при чётком осознании опрошенными необходимости борьбы с негативными явлениями её реальное состояние оценивалось невысоко, поскольку масштабы распространения негативных явлений оставались высокими. Так, в исследовании 1982 года (Киевский район столицы) 44 % опрошенных отметили в качестве наиболее распространённых в жизни бесхозяйственность, безответственное отношение к труду, к выполнению своих обязанностей, оказание различных услуг по знакомству; 34 % считали широко бытующими взяточничество, хищения, спекуляцию; 22 % – безразличное отношение к общественной жизни. Оценивая активность борьбы с негативными явлениями, считают её недостаточной: по отношению к пьянству – 55 %, к бюрократизму – 53 %, к спекуляции – 54 %. Около 48 % респондентов считали, что не ведётся активная борьба со взяточничеством, злоупотреблением служебным положением; 46 % – с потребительским отношением к жизни.

Факты нарушения норм социалистического образа жизни в различных сферах общества и на различных уровнях социальной организации, недостаточная активность в борьбе с недостатками и последствиями ошибочных решений существенным образом влияли на общее социальное самочувствие людей, на их социальные ожидания и оценки своих социальных возможностей. В этой связи обращает на себя внимание то, что 85 % опрошенной молодёжи Киевского района столицы считали незначительными существующие у них возможности для получения жилья, 70 % – для служебного роста, 65 % – для участия в управлении общественными делами, 42 % – для свободного выражения собственного мнения, 31 % – для получения всесторонней информации, 30 % – для проявления свободы совести, вероисповедания.

Интересно, что даже идеологический актив, пропагандисты тех лет, по результатам специальных исследований, испытывал дефицит конкретной информации, касающейся реалий жизни в нашей стране и за рубежом. Как недостаточная определялась степень представления о содержании ряда понятий, вводившихся в научный оборот и широко употреблявшихся в пропагандистских материалах, таких как реальный социализм, преимущества социалистического образа жизни, контрпропаганда и т. д. Опросы показали также, что в большинстве своем и пропагандисты, и агитаторы весьма поверхностно представляли сущность идеологических диверсий и их потенциальную опасность. Последнее не могло не сказаться на качестве проводимой ими контрпропагандистской работы.

Постоянно расширялся масштаб и тематика социологических исследований в союзных республиках.

Так, проведённые в 1978 году социологические исследования среди инженерно-технических работников в Грузинской ССР, в ходе которых было опрошено 1550 респондентов, показали, что многие из них были обеспокоены состоянием идейно-воспитательной работы и морально-психологического климата в трудовых коллективах. 23,1 % опрошенных указывали на имеющие место явления протекционизма, 17 % – карьеризма, 11,4 % – на факты взяточничества и вымогательства.

В ходе социологических исследований, проведённых в Узбекской ССР в 1980 году, опрашиваемым был предложен открытый вопрос: «Просим вас указать, с какими фактами нашей действительности вы не согласны в первую очередь».

В Ташкенте в соответствии с выборкой было опрошено 275 человек среди различных слоёв и групп интеллигенции (ИТР, врачи, учителя, библиотекари и т. д.). Анализ ответов показал, что на первое место среди негативных явлений, которые больше всего будоражат общественное мнение, вышла спекуляция, перепродажа дефицитных товаров, покупка их при помощи личных связей. На наличие таких явлений указало 34,4 % всех ответов. Второе место, по мнению анкетируемых, заняли такие негативные явления, как преступность, хулиганство, алкоголизм. На это указало 34,4 % всех ответивших. Отмечая эти негативы, многие респонденты высказали критические замечания в адрес органов прокуратуры и милиции. 16,6 % всех ответивших обратили внимание на злоупотребления властью, взяточничество, протекционизм. Наиболее часто это увязывалось с практикой приёма в вузы или на работу. Четвёртое место заняли ответы, в которых содержатся указания на такие недостатки работы руководителей организаций и учреждений, как формализм, безответственность, разрыв между словом и делом.