Текст книги "Изумрудные ночи"

Глава 19

Расхаживая по площади взад-вперед, Трейс снова ощутил неприятный холодок, пробежавший по спине. Это случилось не впервые. Несколько дней назад он уже испытывал это чувство, когда поднимался в горы, чтобы оглядеться. И вот снова Трейс не мог отделаться от ощущения, что за ним наблюдают.

Выражение его лица было таким напряженным, что Бетани не сразу осмелилась подойти к нему. Он был похож на тигра в клетке, мечущегося от стены к стене. Наконец она собралась с духом и приблизилась к нему.

– Сегодня чудесный день, – как можно беззаботнее сказала она.

Чудесный день, чтобы умереть, подумал он. Неожиданно Трейс вспомнил, как десять лет назад в Аризоне на его глазах апачи схватили и убили его друга, и он ничего не смог сделать. Каждый раз эти воспоминания болью отдавались в его сердце. Трейс чувствовал, что беспомощен перед силой обстоятельств.

– Да, чудесный день, – вымученно ответил он. – Что ты здесь делаешь?

– Ищу тебя. – Бетани нерешительно прикусила губу, но потом все же спросила: – Трейс, что происходит? Тебя что-то волнует?

Он хотел сказать правду, но ему пришлось бы слишком многое ей объяснять.

– Нет, все нормально, – пожал плечами он. – Просто меня преследует желание поскорее убраться отсюда.

– Мы в городе всего несколько дней. Скоро папа закончит свою работу. Он говорит, что нужно вернуться сюда с оборудованием и опытными помощниками. – Она лучисто улыбнулась ему. – Думаю, ты еще долго не останешься без работы.

– Только не я. – Трейс не хотел, чтобы его слова прозвучали так резко, по глазам Бетани он понял, что ранил ее чувства. – Послушай, я согласился вести эту экспедицию только потому, что мне были нужны деньги, – признался он. – Конечно, еще я хотел восстановить свою репутацию, но деньги были на первом месте. Как только Бентуорт заплатит мне, никто не затащит меня обратно в этот проклятый город!

– Ты не сделаешь исключения даже для моего отца?

– Нет. И дело тут не в моем отношении к нему. Просто я начинаю ненавидеть это место.

Он оглянулся по сторонам, словно пытался увидеть того, кто следил за ним. Бетани продолжала стоять рядом. Она не знала, что сказать. Ее рука непроизвольно облокотилась о каменную стену, и Бетани вдруг почувствовала, что стена дрожит. Она взглянула на Трейса, но тот снова расхаживал по площади и, похоже, ничего не замечал.

– Значит, после того как мы вернемся в Куско, я больше тебя не увижу? Папа твердо решил вернуться сюда, и, конечно, я должна быть с ним.

– Конечно! – В его голосе звучал сарказм.

– Он мой отец!

– Правильно. Ты обязана ему своим появлением на свет, но не он должен решать, как тебе жить.

– Неужели если бы твоему отцу понадобилась помощь, ты просто взял бы и ушел? – с горечью спросила она. К ее удивлению, Трейс рассмеялся:

– В самую точку, принцесса! Именно так я и сделал много лет назад. Так что ты выбрала неудачный пример. Но Бетани не хотела сдаваться:

– Может, твой отец просил тебя помочь в чем-то ужасном? Чем он занимался? Грабил банки?

На лбу Трейса выступили капельки пота. Он вздрогнул, и Бетани поняла, что каким-то чудом опять угадала правду. Он быстро подошел к ней и схватил за руки.

– Тебе даже трудно себе представить, насколько ты близка к истине. Может быть, ты хочешь узнать, как я оказался в Перу?

– Трейс, я…

– О нет, любимая, ты же хочешь знать все, не так ли? Хорошо, я расскажу, но не знаю, что ты скажешь после этого… – Он остановился, сделал глубокий вдох и продолжил уже спокойнее: – Теперь, конечно, это не имеет такого значения, как раньше. Я был желторотым юнцом. Мой отец жил припеваючи, занимаясь воровством. Он хотел, чтобы я стал членом его банды. Я всегда хорошо управлялся с оружием, и он решил, что мы отлично будем работать в паре. – Лицо Трейса исказилось от злости. – Моя мама умерла, когда я был ребенком, и меня взяла к себе ее сестра, моя тетя. Дядя не хотел отдавать меня отцу. Произошла ссора, и через минуту дядя был мертв.

Бетани не могла шевельнуться под его напряженным взглядом.

– Я пошел с отцом, но не потому, что хотел этого, а просто не знал, что мне делать. Я не мог допустить, чтобы он еще кого-нибудь убил из-за меня. Помнишь, ты спрашивала, не развешаны ли в Техасе мои портреты? Так вот, очень может быть, что они там еще остались. Единственным способом избавиться от моего старика было сбежать от него. Я покинул Техас и Аризону и оказался здесь, где никто не спрашивал, кто я, откуда и что натворил.

– А твой отец? – спросила Бетани. – Что случилось с ним?

Трейс разжал пальцы и выпустил ее руки.

– Не знаю. Он отправился в тюрьму. Сейчас, наверное, его уже выпустили. Скорее всего принялся за старое. Грабит, сшибает быстрые деньги за карточным столом. Я никогда не возвращался назад.

– И не интересовался, что с ним?

– Нет.

В его ответе было столько равнодушия, что Бетани вздрогнула. Как может человек не беспокоиться о своем отце, пусть даже не самом лучшем? Она не осмелилась заговорить об этом.

Трейс прижался спиной к стене, глядя перед собой пустыми глазами. Тяжелая атмосфера, все более сгущавшаяся над ним в этом городе, становилась для него невыносимой. Ему это не нравилось. Не нравились Броуди и Рейган. Не нравился Брейсфилд. Трейс знал, что за его спиной что-то происходит, но не мог понять, что именно и по какой причине.

Бетани повернулась, чтобы уйти, и почувствовала, что земля дрожит у нее под ногами. Она хотела ухватиться за что-нибудь, чтобы не упасть, но пальцы схватили пустоту. Где-то вдалеке раздался сильный гром. Кроны деревьев закачались, как при грозе. Но грозы не могло быть. На небе ярко сияло солнце, нигде не было видно ни облачка.

Трейс схватил ее и оттащил от стены.

– Не приближайся к террасам! – крикнул он. Бетани увидела, что каменная кладка трясется, словно желе. Некоторые камни начали отделяться и падать на землю.

– Что это? – крикнула Бетани, хотя уже знала ответ на этот вопрос.

Землетрясения не были редкостью в Южной Калифорнии, но Бетани никогда не сталкивалась с этим явлением в горах. Трейс увлек ее под массивную каменную арку.

– Мы погибнем здесь! – попыталась вырваться Бетани, но Трейс удержал ее.

– Эта арка пережила за сотни лет немало землетрясений. Выстоит и сейчас, – убежденно сказал он. – Куда опаснее падающие камни, которые могут убить нас. Сейчас арка – самая лучшая защита.

Бетани спрятала голову на груди Трейса и закрыла глаза. Она чувствовала, как размеренно бьется его сердце, слышала его ровное дыхание. От Трейса пахло табаком и мылом – он выполнил свое обещание и побрился. Через несколько минут все стихло. Она вышли из своего убежища, и Трейс приказал:

– Немедленно собирай вещи.

– Зачем?

– Пора убираться отсюда.

– Но на этой стороне горы нам вряд ли что-то угрожает, – возразила она.

– Мне все это не нравится, – покачал головой Трейс. – Кроме того, могут возникнуть оползни, которые отрежут нам дорогу обратно.

– Но сейчас опасно покидать город! Да и папа еще не закончил…

– Ему придется все закончить немедленно, – отрезал Трейс. – Мы должны быстро собраться и отправиться в путь, пока не дал о себе знать еще один толчок.

Он не стал добавлять, что в последние дни его нервы напряжены до предела, что ему надоело видеть Броуди и Рейгана, расхаживающих с золотыми цепями на шеях, и что его все больше раздражает профессор Брейсфилд, копающийся в черепках. То, как Брейсфилд обращался с дочерью, чем-то напомнило ему поведение его собственного отца. Трейс был для него не более чем удобным помощником. Он ненавидел это тогда, и его возмущала похожая ситуация теперь.

– Поторопись, – сказал он Бетани. – Предупреди отца и всех остальных, что я хочу их видеть.

– Я все еще убежден, что мы могли бы остаться, мистер Тейлор, – беспомощно лепетал профессор Брейсфилд.

Они уже подошли к тому месту, откуда нужно было спускаться по веревочной лестнице. Однако теперь им приходилось передвигаться с тяжелым грузом золота.

– Возможно, – бросил Трейс, даже не взглянув на профессора.

Неприятное ощущение все еще не оставляло его. Ему показалось странным, что землетрясение закончилось так же внезапно, как и началось. Не было последующих толчков и оползней; все разрушения произошли только в затерянном городе.

Он посмотрел на перуанских офицеров, которые выглядели весьма жалко. Падающие камни рассекли одному из них бровь, а другому повредили ногу. Раны были несерьезными, но мужчины чувствовали себя отвратительно.

Только Рейган и Броуди были всем довольны. Они набрали столько золота, что едва могли переставлять ноги, но упорно отказывались оставить хоть что-то. Бетани шла молча и сосредоточенно. Лица индейцев-носильщиков, как обычно, были совершенно бесстрастны; Трейсу оставалось надеяться, что эти люди не предадут его в опасную минуту. Он подошел к нише, в которой оставил лестницу, и нахмурился, обнаружив, что лестницу кто-то трогал. Он оставлял ее аккуратно сложенной, а теперь веревки образовывали бесформенную кучу. Трейс присел на корточки, пытаясь понять, как это могло случиться.

– Трейс! – тихо позвала его Бетани.

– Да?

– Ты что-то скрываешь от нас. – Он раздраженно махнул рукой:

– Нет, ничего. Просто у меня… предчувствие.

Бетани увидела, что он рассматривает лестницу.

– Она сгнила?

– Нет, но… – Неожиданно он почувствовал себя ужасно глупо. – Она лежит не так, как я ее оставил. Наверное, какое-то животное сдвинуло ее с места.

Сзади раздался нетерпеливый голос Броуди:

– Тейлор, давай убираться отсюда. Я хочу поскорее добраться до мулов. Мне надоело тащить эту тяжесть.

Трейс презрительно посмотрел на него; губы его скривились. – Опять торопишься? Ладно, пошли.

Они размотали лестницу, и Трейс проверил, все ли с ней в порядке. Первым спустился Броуди. Из-за тяжелого груза его движения были медленными и неуклюжими. Потом последовали Рейган и Бетани. Профессор долго не мог попасть ногой на перекладину и даже пошутил по этому поводу. Он был на середине лестницы, когда внезапно раздался звук выстрела. Брейсфилд взмахнул руками и сорвался вниз.

– Папа! – закричала Бетани и бросилась к нему. Его лицо было необычно бледным. – Папа, что с тобой? Ты ранен?

В этот момент раздались еще выстрелы. Трейс начал отстреливаться.

– Нет, я не ранен. Но… у меня, кажется, сломана нога. – Профессор стиснул зубы от боли. – Как глупо вот так свалиться с лестницы…

Бетани быстро подняла его штанину и увидела, что нога отца начинает быстро опухать. Над их головами засвистели пули, но Бетани, не замечая опасности, потащила отца за выступ скалы, в безопасное место.

Подоспевший Трейс оттолкнул ее, поднял профессора на руки и, постоянно оглядываясь по сторонам, быстро отнес его на площадку за скалой. Бетани бежала следом.

– Ты можешь остаться здесь? – спросил Трейс, прерывисто дыша. Бетани кивнула. – Тогда сиди и приглядывай за отцом!

Он отошел от них и, спрятавшись за камнями, начал стрелять туда, откуда летели пули.

– Кто может стрелять в нас? – слабым голосом спросил профессор Брейсфилд.

– Не знаю, папа. Наверное, индейцы.

– Разве у них есть винтовки?

От этого вопроса у Бетани неприятно похолодело внутри. Действительно, разве дикие племена пользуются огнестрельным оружием? Когда Трейс пытался запугать ее, он говорил, что они применяют ядовитые стрелы. Вот именно, стрелы, копья, возможно, дротики, но никак не современные винтовки!

Тогда кто же стреляет в них?

Ответ на этот вопрос оказался у Броуди. Он подполз к Трейсу, волоча за собой тяжелую поклажу, и прищурился.

– Тейлор, как ты думаешь, не может ли это быть еще одна экспедиция? Наши конкуренты?

Трейс выстрелил, заметив какое-то движение в кустах, и только потом ответил:

– В любом случае, это не самые лучшие люди. – Броуди пожал плечами:

– Бентуорт предупреждал, что ходили слухи о других экспедициях. Поэтому он и послал нас с вами. Для страховки.

– Да, но от вас не так много толку, как хотелось бы, – заметил Трейс. – Может, ты хоть раз спустишь курок? По крайней мере, попытайся.

– Тяжелый ты человек, Тейлор, – вздохнул Броуди. Встав на колени, он положил ствол винтовки в углубление на поверхности камней и прицелился.

– Не знаешь, чья это может быть экспедиция? – спросил его Трейс несколькими минутами позже.

– Понятия не имею. Слышал только, что они ищут то же, что и мы. Видно, эти-ребята придумали более легкий способ добыть золото.

Трейс прицелился и выстрелил. Раздавшийся крик вызвал злую ухмылку на его лице.

– Сдается мне, это не самый легкий способ.

– Да, ты прав.

Трейс сделал паузу, чтобы перезарядить оружие и взглянул туда, где пряталась Бетани. Увидев, что она склонилась над отцом, Тейлор с тревогой подумал, что с профессором еще будут большие проблемы.

– Почему Бентуорт всегда остается в стороне, когда становится слишком жарко? – спросил Трейс.

– Он тоже бывал в переделках, – ответил Броуди, не отрываясь от прицела.

– Это было давно. Сейчас он предпочитает места подальше от сцены.

Броуди скорчил гримасу.

– Стареет, становится осторожнее.

– Боится умереть и оставить все накопленные деньги, – добавил Трейс.

Предприимчивый англичанин занимался несколькими деловыми проектами, приносившими немалую прибыль. Трейсу оставалось только гадать, были ли эти деньги честными или от них попахивало кровью.

– А где Рейган? – спросил он во время короткой паузы.

– Он с другой стороны скалы. С ним все будет нормально, он умеет держать оружие в руках.

– Лучше бы он умел из него стрелять, – проворчал Трейс.

В эту секунду на них обрушился шквал огня. Пули выбивали осколки из камней. Один такой осколок, острый как бритва, рассек Трейсу щеку. Неожиданно выстрелы прекратились.

– Думаешь, они ушли? – после долгого ожидания спросил Броуди.

– Скорее отступили. Попытаются поймать нас там, где мы не сможем защититься.

– Черт побери! Но что может быть хуже, чем эта лестница?

Трейс взглянул на него в упор.

– Ущелье, – сказал он и увидел, как кровь отхлынула от лица Броуди.

Когда они добрались до ущелья, Трейс обнаружил, что в результате оползня перекинутый через него мост превратился в смертельно опасную ловушку. Он тихо выругался и посмотрел на Бетани: та не отходила от отца. Профессору было очень плохо. Он жевал листья коки, но даже это мало помогало ему.

– Бетани, я ничего не могу сделать, – сказал Трейс, когда она испуганно сообщила ему, что отец не выдержит перехода через мост. – Или он попытается перейти, или погибнет.

– Может, мы сумеем перенести его? – беспомощно прошептала она.

Трейс хотел сказать ей, что это невозможно, но передумал. Он знал, что не бросит профессора.

– Я перенесу его, – пообещал он. Броуди презрительно фыркнул:

– Ты сошел с ума! Эти ублюдки подстрелят и тебя, и старика, как только вы выйдете на этот чертов мост! Оставь профессора здесь. Мы вернемся и заберем его, когда стрельба прекратится…

Он не успел договорить, потому что Бетани яростно набросилась на него:

– Мы не оставим моего отца! Можешь бросить свою поклажу, если хочешь. Ведь именно этого добиваются наши преследователи. – Она повернулась к Трейсу: – Разве не так? Отдайте им золото! Может быть, это спасет нас от смерти!

Брейсфилд тихо застонал:

– Только не мои находки! Я не уйду отсюда без них… и без моего блокнота. Где мои записи? Где фотографии?

Бетани не решилась сказать ему, что все это было брошено, когда началась стрельба. Но за вещами можно будет вернуться позже. Что же касается города, то она вполне могла изобразить его по памяти.

Поежившись под тяжелым взглядом Трейса, Броуди тихо прошипел:

– Тейлор, я не оставлю даже крупицы золота. Забудь об этом.

– Я и не ждал от тебя другого ответа, – скривился Трейс. Он положил профессора Брейсфилда на одеяло. Затем они с Сантосом взяли одеяло за концы и подняли стонущего отца Бетани.

– Мы сможем перенести его? – спросил Трейс у Сантоса на его родном языке.

– Только если боги улыбнутся нам с небес, – на том же языке ответил индеец.

– Тогда стоит попытаться, – пробормотал Трейс. – Иначе она ни за что не поверит, что я не собирался бросать его.

Они двинулись к мосту.

– Мои записи… записи, – раздался из одеяла слабый голос профессора.

Бетани показала ему тетрадь в кожаном переплете:

– Они здесь, папа. Не беспокойся и постарайся не двигаться.

– Дай ему еще листьев коки, – сказал Трейс. – Я не хочу, чтобы он начал ворочаться, когда мы окажемся на мосту.

Бетани боялась смотреть на опасную переправу и старалась не думать, что ей тоже придется преодолевать ее.

– Рейган пойдет первым, – отдавал распоряжения Трейс. – Потом Броуди и все остальные. Офицеры будут прикрывать нас с этой стороны.

– Ты думаешь, те люди все еще позади нас? – спросила Бетани.

– Уверен, – коротко ответил Трейс.

Тем временем Рейган встал на четвереньки и пополз по мосту, как в свое время делали Брейсфилд и Бетани. Тут же раздались выстрелы, но ни одна пуля не достигла цели. Как только на противоположную сторону перебрались Броуди и Артега, они открыли ответный огонь. Перестрелка продолжалась, и одна из пуль попала Броуди в бедро. Он закричал от боли.

На мост ступила Бетани. Она несла только тетрадь, засунув ее за пояс. К счастью, пока она перебиралась, в перестрелке наступила короткая передышка, и Бетани удалось добраться до противоположного края пропасти.

Следом шли Трейс и Сантос. Они с трудом удерживали одеяло, на котором лежал Брейсфилд. Когда они были уже на середине, раздались выстрелы. Одна пуля сорвала шляпу с головы Трейса, другая оцарапала его плечо. Он едва не упал, с трудом удержав равновесие. Броуди и Рейган, не останавливаясь, стреляли в невидимого врага.

До конца моста оставалось всего несколько футов, когда вдруг Брейсфилд выскользнул из одеяла и начал падать вниз. Трейс попытался удержать его, но безуспешно. Сантос схватил профессора за рубашку, но тонкая ткань легко разорвалась, и профессор полетел в пропасть. Бетани казалось, что она видит страшный сон. Кто-то закричал, но она не слышала ни крика, ни свистящих над ее головой пуль. Бетани подползла к краю пропасти и посмотрела вниз: отец был жив.

– Папа!

Трейс схватил ее в тот момент, когда она была готова прыгнуть в пропасть. Он толкнул ее навзничь и начал что-то говорить ей. Бетани видела, как шевелятся его губы, но не слышала ни единого слова, пытаясь вырваться и броситься на помощь отцу.

– …пока не можем добраться до него… – доносились до нее лишь обрывки слов, – …стреляют… тебя убьют… я вернусь за ним позже…

– Нет! – закричала она. – Я его не оставлю!

– Бетани, у нас нет выбора, – отчетливо произнес Трейс. – Если мы попытаемся спуститься к нему, то погибнем. Нас всех перебьют.

Воспользовавшись тем, что он немного отпустил руки, прижимавшие ее к земле, Бетани вывернулась и снова рванулась к пропасти.

– Черт бы тебя побрал! – заорал Трейс, наваливаясь на нее всем телом. – Тебя убьют! Этим ты не поможешь ему?

Бетани повернула голову и посмотрела на отца лежавшего внизу, словно сломанная кукла.

– Папа!

Он медленно поднял руку и помахал ей.

– Иди! – Его крик больше напоминал стон умирающего. – Я справлюсь! – Брейсфилд закашлялся, и на его губах выступила кровавая пена. – Бетани! Сохрани мои записи. Расскажи всем… – Новый приступ кашля не дал ему договорить.

– Нет! Нет, папа! Я не оставлю тебя!

– Иди, иди вперед, – крикнул Брейсфилд и вытер кровь с губ. – Тейлор… Трейс, делай то, что должен. Я свой долг выполнил… Спаси Бетани!

– Папа! Папа! – Бетани кричала и металась, пытаясь вырваться от Трейса. – Отпусти меня!

– От тебя сейчас ничего не зависит, – пытался остановить ее Трейс. – Ты слышала? Он сам велел нам идти дальше.

Бетани укусила Трейса за руку и попыталась ударить ногой в пах.

– Я никогда не прощу тебя, если ты бросишь моего отца!

Новые выстрелы заставили Трейса пригнуться к земле. Он знал, что Бетани не отступит от своего намерения. У него оставался единственный выход. Трейс приподнялся и посмотрел на нее. В его взгляде была нескрываемая нежность.

– Прости, принцесса, – тихо сказал он, резко ударив ее кулаком в челюсть.

Яркая вспышка сменилась полнейшей темнотой, и Бетани потеряла сознание.

Глава 20

Сан-Диего, Калифорния, июнь 1890 г.

– Сеньорита Брейсфилд?

Бетани оторвала взгляд от окна и обернулась на голос служанки.

– Да?

– К вам пришли.

– Я никого не принимаю.

– Я сказала ему об этом, но он настаивает. – Девушка немного помолчала и добавила: – Этот джентльмен не такой, как другие. Он передал вам это.

И она протянула Бетани небольшой камень.

– Не знаю, что это, – равнодушно сказала Бетани. – Иди и передай ему, что я никого не хочу видеть.

– Даже тех, кто искренне заботится о вас, дорогая? – раздался знакомый голос.

Бетани обернулась и, узнав Спенсера Бентуорта, замерла на месте.

– У меня не осталось никого, кто бы заботился обо мне.

– Конечно, вы пережили ужасную трагедию. – Бентуорт подошел к Бетани и знаком велел служанке удалиться. Та вопросительно взглянула на хозяйку.

Немного поколебавшись, Бетани кивнула.

– Прекрасно! – воскликнул Бентуорт, закрывая за служанкой дверь. – Вы делаете успехи.

– Что это? – спросила Бетани, протягивая ему камень.

– Камень, – улыбнулся Бентуорт. – Я решил, что если дам что-нибудь вашей преданной служанке, она перестанет повторять, что вы никого не принимаете. По-моему, я нашел прекрасное решение проблемы.

– Что вам нужно? – устало спросила Бетани.

– Ничего особенного. Не возражаете? – Он указал на кресло, после чего сел и закинул ногу на ногу. – Боюсь, застарелая рана не даст мне возможности разговаривать с вами стоя, – сказал он извиняющимся тоном. – Один упрямый мул жестоко отомстил мне, когда…

– Мистер Бентуорт…

– Спенсер, помните? – Бетани невольно улыбнулась:

– Спенсер. Боюсь, в данный момент я не настроена на приятную беседу. Может быть, через неделю…

– Дорогая, я прекрасно понимаю, как повлияли на вас последние события, и искренне вам сочувствую. Однако мне больно видеть, как такая красивая девушка подвергает себя добровольному заточению. Жизнь должна продолжаться, и вы сами это прекрасно понимаете.

Впервые за шесть месяцев, прошедших с момента смерти профессора Брейсфилда, в глазах Бетани появился живой огонек.

– Обладай я вашим хладнокровием, – зло промолвила она, – я пришла бы в себя намного раньше. Но я другой человек. А теперь, если вы потрудитесь покинуть…

Бентуорт не пошевелился.

– О, а я-то волновался, вдруг вы действительно утратили все эмоции! Рад видеть, что вы еще можете дать отпор.

Бетани недоуменно посмотрела в его смеющиеся глаза. Неужели он ничего не понимает? Она не хотела испытывать никаких эмоций! Ей все причиняло только боль!

– Вы больше не встречались с мистером Тейлором? – как бы, между прочим, спросил Бентуорт, и Бетани показалось, что на нее обрушилась каменная стена.

– Нет… конечно, нет. – Ее голос предательски дрожал. – И не собираюсь с ним встречаться.

– Вы вините, его в гибели вашего отца, и я вас понимаю.

Бетани молчала, только ее глаза горели недобрым огнем.

– Но знаете, на самом деле это была не его вина, – продолжал Бентуорт. – В сложившихся обстоятельствах Тейлор сделал все от него зависящее.

– Странно слышать, как вы его защищаете. Мне казалось, что вы ненавидите друг друга.

– Ну, особой симпатии между нами действительно нет. Однако я всегда дорожил такими ценными людьми, как он.

– Вы считаете мистера Тейлора ценным человеком? – В тоне Бетани было столько сарказма, что Бентуорт невольно поежился.

– Должен признать, это так. Думаю, он единственный проводник, способный добраться до Вилкапампы.

– С нами были и другие. Например, двое ваших людей…

– О, они поклялись, что ноги их больше никогда не будет в джунглях. Вот к чему привела моя щедрость, – улыбнулся Бентуорт. – Когда у них кончатся деньги, они наверняка станут более сговорчивыми, но я не могу ждать так долго. Вилкапампа привлекает слишком много внимания. Другие экспедиции могут устремиться на поиски этого города.

– Вы уверены, что мы нашли именно то, что искали? Тот самый затерянный город? – с неожиданным интересом спросила Бетани.

– Не сомневаюсь в этом. Конечно, для полного подтверждения требуются профессиональные записи и фотографии.

– Я понимаю.

Ее сердце сжалось от боли, когда она вспомнила, что спасенный ею блокнот отца на поверку оказался ее собственной записной книжкой.

«Бедный папа, – мысленно посетовала она, чувствуя, как на ее глаза наворачиваются слезы, – он так много работал, а в результате все потерял».

Бентуорт вежливо кашлянул, отрывая Бетани от грустных мыслей.

– Это одна из причин, почему я пришел к вам, дорогая. Я знаю, как много значил затерянный город для Горацио и для вас лично. Несомненно, право первооткрывателя принадлежит профессору Брейсфилду, однако без фотографий и записей вся слава может достаться другому археологу.

– Этого не может быть! – возмутилась Бетани. – Мой отец погиб, пытаясь донести свои записи до людей. Он заслуживает признания и славы!

– Да, конечно. Но, поймите, прославится тот человек, который опубликует детальное описание найденного города. Боюсь, имя вашего отца будет упомянуто только в примечаниях.

– В примечаниях?!

– Печальная участь для такого выдающегося человека, каким был ваш отец. – Бентуорт пристально посмотрел на нее. – Мне тоже это совсем не нравится. Этого нельзя допускать.

Не в силах вымолвить ни слова, Бетани прильнула к окну. Легкие облака проплывали над холмами, неожиданно напомнившими ей Анды. В ее памяти возник образ Трейса. Она вспомнила, как окаменело его лицо, когда она сказала, что ненавидит его, что это он виноват в смерти ее отца. Трейс молчал, не пытался оправдаться, он только продолжал смотреть на нее, и в его глазах читалась неприкрытая боль.

Может быть, Трейс действительно не был виноват в смерти Горацио Брейсфилда, но ведь он даже не попытался спасти его! Сделай он чуть больше, отец был бы жив. Бетани дотронулась до подбородка. Синяк давно исчез, хотя много недель служил ей красноречивым напоминанием о предательстве Трейса. Он недолюбливал ее отца и не стал спасать его жизнь. Она никогда не простит ему этого. Никогда!

Обернувшись к Бентуорту, Бетани спросила:

– Что вы имели в виду, говоря, что этого нельзя допускать?

– Вы можете дать этим руинам имя вашего отца.

– Это невозможно. Уверена, что там уже давно побывала другая экспедиция.

– Сильно в этом сомневаюсь. После землетрясения многие дороги были повреждены оползнями. Затем наступил сезон дождей… Нет, никто не мог найти Вилкапампу.

– Почему вы не хотите послать туда мистера Тейлора?

– Я бы очень хотел этого, но он отказывается. Никакие деньги, никакие обещания, даже шантаж не заставили его отправиться туда.

Бетани не стала спрашивать, чем именно Бентуорт шантажировал Трейса.

– Зачем вы мне все это рассказываете?

Бентуорт поднялся с кресла и торжественно произнес:

– Потому, дорогая, что только вы можете преодолеть его упрямство. Прошу вас, уговорите мистера Тейлора вернуться в затерянный город!

– Зачем мне это делать? – возмущенно воскликнула она.

– Бетани, вы своими глазами видели помещение, полное золота…

– Меня не интересует золото. Мой отец погиб там! – Ее пальцы судорожно теребили складки платья. – Неужели вы думаете, что мне хочется туда возвращаться?

– Не ради себя, но ради вашего отца. Его имя должно быть вписано в историю. Бетани, вы можете осуществить его мечту. Ни один человек, кроме вас, не способен прославить его имя.

– Для этого нужно быть сумасшедшей!

– Или целеустремленной, – улыбнулся Бентуорт. – Страстно желающей закончить то, что начал он.

Бетани уже не пыталась сдерживать слезы. Нет, она не могла этого сделать. Не могла снова пройти весь этот опасный путь, не могла постоянно находиться рядом с Трейсом, видеть его глаза, слышать его хрипловатый голос… О нет, она определенно была не в силах вынести все это еще раз!