Текст книги "Нирвана чувств. Рубиновые сумерки"

Глава 16. Ты факел в моей руке

Атмосфера главы:

Bring Me The Horizon – Die for you;

Guano Apes – Pretty in Scarlet;

Nirvana – Smells Like Teen Spirit;

The Beach Boys – In my room;

The Beatles – Last Christmas;

Avril Lavigne – I’m with you.

Тьма не может изгнать тьму: только свет может сделать это. Ненависть не может изгнать ненависть: только любовь может сделать это.

Мартин Лютер Кинг

– Да это пиздец! – прохрипел Скотт.

Я с нетерпением ждала дальнейших объяснений, но Райли медлил, часто моргая и шмыгая разбитым носом.

– Вышел я покурить у черного выхода, а там долбанные Roots устроили «Бойцовский клуб»111111
  Роман американского автора Чака Паланика.


[Закрыть], – Райли вскинул свободную руку в сторону, – полез разнимать, ну и зацепило…

Ребята? Мои ребята? Недослушав объяснения Скотта, я обогнула его и побежала к черному входу. Вслед мне доносились громкие, нестихающие просьбы Итана подождать его: видимо, он шел за мной, однако я их вовсе не замечала, сконцентрировавшись на драке между моими друзьями.

Проносясь сквозь толпящихся в коридорах людей, мне удалось проскользнуть к нужной двери. Оглушающие звуки несмолкающих перегруженных гитар стали тише, и в свете одинокого фонаря я увидела сначала качающегося Мэттью, а в нескольких футах от него – Уилла, сдерживаемого Джаспером.

– Как же я тебя ненавижу, обсос! – кричал Ангел, переходя на рев.

Я в два счета оказалась около Мэттью и обхватила ладонями его окровавленное ангельское личико.

– Мэттью, посмотри на меня, что произошло?! – тяжело дыша от частого грохота сердца, спросила я.

– Отойди от меня сейчас! – просипел Мэтт. Ангел яростно завертел головой и зарычал на меня, вырываясь из моих рук. Молочные волосы, окропленные алой жидкостью, слиплись и хлестали Мэттью по лбу. Я испугалась и отскочила в сторону, тем самым освобождая место для агрессии Морено, и он с кулаками понесся на брыкающегося Клеппа. В этот момент мои оголенные плечи накрыла чья-то куртка.

– Просто сдохни, мудак! – заорал Морено, он хотел совершить очередную атаку, но Клепп сломал оковы Джаспера резкими движениями плеч и первым набросился на Ангела.

Удар, и еще удар. Мэттью упал на холодный асфальт, безрезультатно размахивая слабыми руками, сжатыми в сбитые кулаки, но Уилл не отступился. Он резко наклонился, хватая Морено за футболку. Треск стремительно рвущейся ткани раздался эхом в голове, а сердце тревожно сжалось, приводя в оцепенение все тело. Мэттью продолжал с ревом извергать ругательства, игнорируя боль. Кровь перемешивалась со слезами, Ангел ими захлебывался, не смолкая. Непрекращающиеся душераздирающие крики разъедали уши, словно стекло царапали металлом; холод стремительно поднимался по позвоночнику, а с ним и неприятное чувство тошноты подступило к горлу.

– Кто ты такой, сцаный молокосос? Я тебе сейчас все кости переломаю! – отвечал в той же озлобленной манере Уилл.

Тут, будто из ниоткуда, появился Калеб и оттолкнул от Ангела ослепленного гневом Уилла. Джаспер и Итан воспользовались этим и схватили Клеппа за руки, оттаскивая от Морено, сплевывающего сгусток крови. Уилл по-прежнему рвался на свободу, чуть ли не пиная ногами ребят.

Я отмерла и приблизилась к сморщившемуся Клеппу, оставляя за спиной раненого «падшего» Ангела. Сковавший меня ранее ужас вырвался смачной яростной пощечиной.

– Блять, Никки, ну ты-то куда? – раздался из-за спины Уилла возмущенный голос Джаспера, однако моему рассудку, скрывшемуся где-то во мраке сознания, было плевать на слова друга. В глазах застыло ненавистное лицо Клеппа с краснеющим пятном на щеке от моей руки.

– Зачем ты его ударил, урод? Он ведь слабее тебя, сколько можно самоутверждаться за счет слабых, кретин? – рассвирепела я, чувствуя, как горит моя правая ладонь.

– Никки, ты дура? – плевался Клепп, кривясь от боли в лице. – Этот отбитый молокосос первым на меня набросился!

От неожиданности и накатившего стыда я попятилась назад. Так ты смирился, Мэттью? Так ты решаешь вопрос мирным путем? Все внутри кричало и билось от повисших в воздухе безысходности и укора совести. Почему, Вероника, ты сначала не спросила, а потом ударила?

Я, хватаясь за голову, повернулась в сторону зачинщика драки. Калеб и Эшли, видимо, вот-вот прибежавшая, помогали Ангелу подняться с земли.

– Мэттью, зачем? Зачем ты это сделал? – прошептала я, вглядываясь в заплывшие красные глаза. Они, измученные, сливались с пунцовыми сетками ссадин и ушибов.

Я не смогла долго смотреть на поверженного изнеможенного Мэттью и вновь обернулась к Клеппу. У Джаспера от напряжения выступали молнии-вены на белом виске, он пытался уговорами отвлечь Уилла от новой вспышки гнева, а Итан не отпускал левой руки с плеча буйного.

– Вероника, – Хьюз встревоженно обратился ко мне, и я сделала шажок в его сторону, но, почувствовав, как ноги подкашиваются, решила замереть на месте.

Что ты наделал, Мэттью? Что теперь будет? Я посмотрела на бледное лицо Итана, он шевелил губами, но звук как будто выключили. Вертящиеся вопросы оглушали и не давали двигаться. Итан отпустил Уилла и, кладя руки на кожу куртки, что висела на моих плечах, приблизился ко мне. Он легонько встряхнул меня, освобождая из плена лавины, лишившей меня слуха.

– Вероника, ты меня слышишь, ты как? – обеспокоенно спросил Итан, всматриваясь в мое лицо, и я, продолжая молчать, медленно подняла подбородок навстречу Хьюзу. Мне было нечего ему ответить. Как объяснить постороннему человеку, что Морено разрушил то, что мы все вместе строили несколько лет? Я прекрасно понимала, что Мэттью – живой человек, и он в очередной раз не смог совладать с захлестнувшими его чувствами. Шквал эмоций Ангела, кажется, окончательно развалил Roots. Что ждет группу? Как теперь нам играть вместе?

– Ни-чего… – выдавила из себя я, запинаясь и прикрывая зудящие веки от подступающих слез. Подбородок предательски дрожал. Нет, нет, Вероника, только не перед Итаном! Он, кажется, понял мое состояние тихой истерики и осторожно прижал меня к себе. Тепло его тела расслабило меня, и горячие слезы ручейками потекли по холодной коже щек. Я обвила руками Хьюза, рискуя потерять куртку, соскальзывающую с плеч. Однако Итан поймал ее и бережно накинул обратно. Я вжималась все сильнее в пламенную грудь плюшевого олененка, стараясь отдать ему хоть немного того же тепла. Он пожертвовал мне свою куртку, оставшись в одной обрезанной футболке. Как ему не холодно?

– Ты мудак, Клепп! – голова сама повернулась на крик Бернс, покидая грудь Хьюза. – Я не хочу сейчас с тобой разговаривать, мудак! – вопила Эшли, отпихивая Уилла. – Не подходи ко мне, животное! – подруга толкнула Клеппа, и тот пошатнулся и замер, оставив попытки поговорить с Эш.

Калеб и Бернс буквально потащили Морено в сторону парковки. Мэттью почти не перебирал ногами, зато продолжал что-то выкрикивать, обращая на себя внимание прохожих. Уилл, как замороженный, продолжал смотреть им вслед. Я вырвалась из объятий Хьюза, опомнившись, что Мэттью нужна моя помощь тоже. Но меня перехватил Джаспер, возникнув стеной на пути.

– Нет, Никки! – запротестовал Джас со всей серьезностью в голосе. – Эшли и Калеб справятся без тебя. Ты будешь только мешаться! Еще не хватало, чтобы твои родители узнали об этой потасовке!

Я с полсекунды дошла от растерянности до точки кипения, сжимая кулаки. Почему мне нужно стоять в стороне? Кого Коулман из себя возомнил? Кто он такой, чтобы за меня сейчас решать?

– Мэттью – мой друг, и твой тоже, Джас! Какого хрена мы сейчас здесь стоим, а не бежим за ними?! – взорвалась я.

– Они повезли его в больницу, Никки, или, может, я чего-то не знаю, ты врач и способна в два счета оказать ему медицинскую помощь? – сохраняя спокойствие, настаивал на своем Джаспер. – Уверен, что у Мэттью в основном ушибы и ссадины, даже не сотряс, поэтому выдохни. Сейчас мы уладим вопросы с организатором, потом… – Джаспер недоговорил и переключился на стоящего позади меня Хьюза. – Итан, ты не знаешь, что там с Райли?

Может, Джаспер и прав? Я бы только наводила панику, но безучастность меня угнетала. Мэттью – мой близкий друг, хоть он и начал первый.

– Вот узнаю, но когда мы с Вероникой встретили его у гримерных, то он выглядел, мягко говоря, хреново, похоже на перелом, – заключил Итан.

– Ты пил? – спросил Джаспер; его вопрос мне показался странным.

– Нет, – ответил Итан.

Джаспер вернулся ко мне и уперся руками в мои плечи.

– Сейчас мы разрулим с организаторами, и Итан отвезет тебя домой, Никки, – в ультимативной форме сказал Джаспер. Не дождавшись моих возмущений, Рыжий отвернулся от меня и направился к пребывающему в трансе Уиллу. Он по-прежнему неподвижно стоял в десяти футах от нас, замерев в одной позе со сжатым левым кулаком.

Я, находясь в замешательстве, вернулась к Хьюзу, складывающему телефон в карман.

– Все будет хорошо, – Итан совершил попытку улыбнуться, но я лишь громко вздохнула и подошла к нему ближе. Вслед за словами ковбоя вечерний воздух разрезал вой Уилла, сливающийся с гулом города.

– Ну что там? – спросил Джаспер, не обращая внимания на то, как его лучший друг буквально скулит.

– Райли с Дарреном и Карли, «все под контролем», – ответил Итан, и Джаспер что-то шепнул ему на ухо, подойдя вплотную. Хьюз кивнул и, взяв меня за руку, повел обратно внутрь.

– Куда мы идем? – спросила я немного раздраженно, все еще не смирившись с бездействием и неспособностью помочь Мэттью.

Внутри нас вновь встретила какая-то экспериментальная какофония, оседая в голове неприятным треском.

– За вещами, – перекрикивая музыку, ответил Итан и сжал крепче мою ладонь, просачиваясь сквозь толпу. Шокированную душу грела единственная мысль, что Хьюз сейчас рядом со мной. В его присутствии мои переживания, казалось, не так сильно впиваются когтями в потрясенный мозг. Господи, пожалуйста, пусть Итан будет прав, и все как-то мирно разрешится!

Мы с Хьюзом зашли в гримерную Roots, а за нами следом – серьезный Джаспер и побитый Уилл. Клепп тут же упал в кресло, вытягивая длинные ноги чуть ли не до самого туалетного столика. Итан отпустил мою ладонь и внимательно посмотрел на меня. У меня, наверное, тушь размазалась по лицу от непредвиденных слез. Подхваченная беспокойством за свой внешний вид, я быстро ретировалась к зеркалу. На удивление, поплакать мне удалось аккуратно: только пару ресничек склеились между собой, но почти сразу успешно вернулись в прежнее свободное положение от пары касаний миниатюрной щеточки.

– Никки, мы скоро, пригляди за ним, – небрежно сказал Джаспер. Я обернулась, не понимая, про кого конкретно идет речь. Рыжий указывал рукой на Уилла, с интересом разглядывающего потолок. Они серьезно решили оставить меня с Клеппом? Я ничего не ответила: спор тут бесполезен.

– Постарайтесь не подраться, ок? – напоследок вставил Джас. Я смерила его и Итана недовольным взглядом. Джаспер никак не отреагировал, а Итан на прощание подарил мне свою дежурную отцовскую улыбку. Блин, да они издеваются!

– М-угу, – промычал Клепп низким голосом.

Уилл потянулся к наполовину пустому ящику с пивом и нащупал одну бутылку.

– Слушай, Никки, – открывая сосуд с золотой жидкостью, начал Клепп, – бред Морено про Эшли – это правда?

– Какой бред? – спросила я, стараясь вести себя отстраненно, чтобы спокойно дождаться парней. Моя рука потянулась за телефоном: хотелось написать хотя бы сообщение Мэттью.

Я [19:55]: Ангел, меня не взяли с тобой в больницу, прости, пожалуйста. Напиши, как появится возможность. Я переживаю за тебя, Мэттью.

– … набросился на меня с какими-то предъявами. Типа я им с Эшли мешаю. Подумал, что этот говнюк на приколе, как обычно, только в этот раз на тупом приколе. Но после того как вместе с ударом в челюсть прилетело заявление, что они с Эшли целовались две недели назад, я понял, что это не дебильная шутка, – начало «бреда Морено» я прослушала, набирая текст Ангелу. Пиво развязало соло-гитаристу язык – больно Клепп разговорчив сегодня. Что мне ему ответить? Правду?

– Эй, Никки, я с тобой разговариваю, – Уилл пнул меня в ботинок. Я отвлеклась от экрана телефона, недобро зыркнув на соло-гитариста.

– Тебе одной пощечины мало? – из последних сил сдерживая себя, спросила я и села на соседнее кресло подальше от Клеппа. – Не знаю, Уилл, думаю, Мэттью не стал бы врать. Зачем ему это?

– Кажется, складывается… Ну, тогда понятно, че он распетушился на меня на трансляции… – Уилл, видимо, собирался харкнуть, громко накапливая слюну во рту, но потом вспомнил, что находится в помещении, и вместо этого заключил: – Пригрел, блять, змееныша! Он мне как младший брат…

Чего? Младший брат? Я тогда сестра?

– Да? Давно ты так считаешь? – усмехнулась я.

Уиллу все-таки удалось втянуть меня в этот странный разговор. Редко нам удавалось беседовать с Клеппом, настолько редко, что сразу и не вспомнишь. Хм, когда мы с ним последний раз так разговаривали? Может, оно и к лучшему.

Глаза Уилла продолжали смотреть в зеркало; по-моему, он вовсе не моргал.

– Да, ну так-то я его в группу притащил, с того момента и считал, – сделав очередной глоток, сказал Клепп. Хм, а ведь, правда, но окончательно утвердил его Джас. Помню, Мэттью сильно робел первое время на репетициях, особенно перед Джаспером. Ангел его побаивался и не переставал им восхищаться. Думаю, Коулман заслужил уважение Морено за то, что смог открыть ему сцену, дать публику, а с ней и свободу. Однако сейчас авторитеты Ангела резко, или не совсем, изменились.

– Братьев не избивают до полусмерти, Уилл! – запротестовала я и вскинула голову к серому потолку, шумно вздохнув.

– До полусмерти? Пф, – фыркнул Уилл. – Если бы это был не Морено, то он и ходить бы не смог… Хотя я обещал Эшли не драться… Сраный Ангел! Даже двух недель из-за него не продержался…

Обещание и Уилл? Это что-то новое?

– Прям обещал? – переспросила я с театральным удивлением.

– Да, – Уилл неожиданно повернул голову в мою сторону. – Ты так и будешь подсмеиваться? Я в курсе, блять, что далеко не подарок с красным бантом! Но Морено – ребенок, что он может дать моей Эшли?

Откровенно говоря, я вообще не узнавала Уилла. Он ведь только что поставил себя в один ряд с Мэттью – то есть, Клепп воспринимает его на равных?

– Ну как минимум нормальное отношение, – не удержалась я. – Уилл, ты же понимаешь, что делаешь Эшли больно из раза в раз своими изменами и критикой ее эмоциональности?

– Да знаю я, – отмахнулся Уилл, – мне периодически становится скучно. Мы вместе с моего одиннадцатого класса… – Клепп погрузился в думы, и я вместе с ним. Что в его понимании «вместе»? Вместе играть на чувствах друг друга? – Охренеть, это три года уже!

– Если скучно, то может, надо отпустить Эш и не мучать? – закатывая глаза, предложила я. Мне приходилось подбирать слова, чтобы наш разговор не перерос в еще один скандал.

– Проблема в том, что только в таких ситуациях, как сегодня с Морено, я реально что-то испытываю к Эшли. В меня будто вселяется какая-то сила, – Уилл начал размахивать руками, забывая про зажатую бутылку, – заставляет бороться, хах. Безусловно, я привязан к Эшли… – Уилл потрепал пшеничными волосами и снова откинулся на кресле. – Че там Райли-то трындел на сцене про трансформацию страсти? У меня она переходит только в скуку, – Уилл смолк, оставляя меня наедине с неоднозначной информацией.

Может, у Клеппа неправильно сформировались представления еще в детстве, отец себя так же полигамно поставил, а мама терпит? Что мне ему ответить на это откровение? Тоже послать, как и Джаспера, к психологу?

– Хм, забавно, – нарушил тишину Клепп.

– Что? – поинтересовалась я.

– Ты так переживаешь за отношения Эш, когда сама в таких же состояла, – Уилл снова залип в зеркало напротив. – Оливер ведь тоже далеко не как святой себя вел…

– Но он мне не изменял, те полгода, что мы встречались не на расстоянии, и никогда не говорил, что со мной что-то не так, – указала я.

Тут Клепп вновь повернул ко мне голову и ехидно улыбнулся.

– Да что ты, не изменял, говоришь? – Уилл окинул меня с ног до головы подозрительным взглядом.

Я немного напряглась, не понимая, что означают эти перемены в лице Клеппа.

– Что ты имеешь в виду? – не вытерпела я, чуть привстав на кресле.

– Ну, ты ж у нас оплот целомудрия, Вероника, – чистая и непорочная, – рассмеялся Уилл. Что он несет? – Сэму очень на руку была твоя репутация пай-девочки в школе и дома, а для прочего была Агата Сейлор, потрахивал ее при случае…

Уилл обрубил последнюю нить моих представлений о Сэме – кажется, это они глухими звуком выпали из груди. Позвоночник вытянулся и напрягся, точно вместо него поместили железный прут. Пальцы со всей силы впились в подлокотники кресла.

…«Наконец-то, Оливер понял, что ты страшная и бездарная тупица!»…

С этим сгустком желчи, Сэм? Меня начало колотить. Половину того, что Уилл продолжал говорить, мой мозг отказывался воспринимать. Он был занят воспроизведением мерзких сцен с Сэмом и Агатой в школьном туалете. Мне было скорее гадко, чем больно от осознания того, что я жила в иллюзии. Как там сказал Джаспер, в стеклянном шаре? На этот раз он окончательно треснул и острыми осколками крошился на мою охладевшую макушку. Меня снова замутило.

– … Я даже завидовал – всего семнадцать парню стукнуло, а он перепихивается с одной, а за ручку гуляет с другой, – с нескрываемым восхищением заключил Уилл.

Я вскочила с места за бутылкой воды. К сожалению, пару глотков не спасли от нервной дрожи, меня продолжало колотить с еще большей силой. Я утопила взгляд в косметичке на туалетном столике, читая прыгающие надписи на разноцветных коробочках, чтобы хоть как-то вытащить себя из ужасного состояния.

– Упс, сломал, – Уилл прыснул слюной, – я сломал детскую психику малышки Никки, которую Джаспер так берег, так берег. Фу, блять, никогда его не понимал, че он с тобой носится, как будто тебе пять… – его ехидная ухмылка чувствовалась спиной, алкоголь начал вступать в силу над Клеппом. Мне хотелось заткнуть его чем-нибудь, но сил хватало только на то, чтобы стоять и вымещать свою агрессию на трещащем пластике бутылки. Я все-таки подняла глаза и увидела довольное раскрасневшееся лицо Уилла, потерявшее свою обыденную смазливость. Ссадины от недавней драки замаскировались почти в один тон с кожей Клеппа.

– Вероника, не расстраивайся, дорогуша, даже ты не умрешь девственницей, жизнь всех поимеет112112
  Реальная цитата Курта Кобейна.


[Закрыть], это тебе, считай, Кобейн с того света говорит, – Уилл погладил себя свободной рукой по животу, расправляя полосатый свитер с темными кровавыми подтеками.

– Ты можешь заткнуться уже, проводник с того света? – процедила я сквозь зубы, голос звучал сипло и неубедительно. Каждый мой вздох казался короче другого, будто легкие заполнились ядом Клеппа.

– Пф, да че ты обижаешься? – Уилл противно фыркнул и сделал новый глоток, засмеявшись. – Я считаю, надо забрать у тебя кличку «Никки Сикс», ты ее… – Уилл подавился от своего сардонического хохота, и я решила выскочить из гримерной, чтобы оградиться от нескончаемого потока осуждений.

– Неженка! – последнее, что донеслось до моих ушей. Инструменты полностью замолкли, и из зала долетали тихие звуки кантри. Руки продолжали трястись то ли от шокирующей новости, то ли от обвинений в тотальной наивности.

Я медленно поплелась в уборную, сердце тревожно колотилось от мыслей о Сэме. Он мне врал, врал, врал. Каждый день врал! Клепп прав: жизнь уже приступила к своему грязному делу без предупреждений.

В уборной было пусто и светло по сравнению с затемненным коридором. Я, ослепленная, подошла к раковине и посмотрела на свое отражение маленькой беззащитной девочки. Яркий макияж делал лицо кукольным, неестественным. Жутко хотелось переместиться домой в свою комнату и спрятаться в ней, пока волшебным образом не «будет все хорошо», как сказал Итан.

– Какая же ты глупая, Вероника! Глупая и слепая дура! – кричала я отражению. Внутри что-то неприятно свело, проявляясь морщинками на лбу, и в момент разгладилось, выдавливая скудные остатки соленой воды из глаз. Мои стоны отчаяния и громкие рыдания эхом отражала бездушная плитка на стенах уборной; от этого я чувствовала себя еще более жалкой и беспомощной, в глубине души надеясь, что сейчас кто-нибудь зайдет и подаст мне руку. Я скатилась на холодный пол около умывальника, обхватывая себя за колени, сотрясающиеся от ежесекундных всхлипов, как и остальное тело. Почему ты так со мной поступал, для чего нужна была эта ложь? Сэм, почему?

Не знаю, как долго я так просидела, продолжая себя жалеть. Ужасно, Вероника, даже сейчас ты, как маленький ребенок, рассчитываешь на чужую помощь! Вставай, вставай! Второй, более сильной половине, удалось уговорить меня встать с пола, но не до конца успокоиться. Я, напоследок взглянув в зеркало, чтобы убедиться, что ничего не размазано, побрела по коридору обратно за вещами, твердо решив, что сваливаю из этого места, где все меня держат за какую-то тупую малолетку. Все мое внимание было обращено на ноги, чтобы не запнуться.

– Вероника, вот ты где! Я тебя уже потерял, – радостный голос Итана был слишком близко, но я продолжала идти в направлении гримерной, походя на мрачную тень и не замечая его воодушевленности.

– Постой, – Итан коснулся моей руки. Я одарила его равнодушным взглядом. Хьюз явно смутился.

– Клепп тебя обидел, или это из-за Мэттью? – серьезно спросил Итан.

 
…Сразу не закрывайся от него, ладно?..
 

– Я сама себя обидела, – тихо сказала я, но Итана этот ответ не устроил, и он, уверенно взяв меня за руку, повел к соседней двери от нашей. Зачем нам в гримерную Venture?

Меня встретила такая же по размеру каморка, как и наша, только вместо кресел в углу стоял большой красный диван.

– Джаспер, кстати, сказал, что ему звонила Эшли. Дела более-менее, зашивать ничего не пришлось, – пропуская меня вперед и закрывая за нами дверь, сообщил Итан.

Я махнула головой, не зная, что на это ответить, поскольку сама ситуация ужасна, и радовать мог только тот факт, что у Ангела нет серьезных повреждений.

– Располагайся, Вероника, – улыбнулся Итан.

Прозвучало это неоднозначно, но я не подала виду и молча села с одного края дивана, а Хьюз расположился рядом. Никто больше не решался нарушить молчание, но, думаю, Итан ждал моего хода. Я же не спешила изливать душу. Впервые возникшая тишина не вызывала прошлого дискомфорта. Комната показалась мне расплывчатой; я, часто моргая, пыталась восстановить прежнюю четкость и вслушивалась в мирное дыхание Хьюза. Оно меня успокаивало, как тогда на пляже. Я постаралась расслабиться и откинулась на спинку дивана, случайно касаясь оголенным плечом теплого бицепса Итана. Прикосновение вновь напомнило о моей рассеянности. Косуха Хьюза осталась в другой гримерной с пьяным Уиллом. Усталость и стресс давали о себе знать.

– Что было в декабре? – спросила я, разглядывая огромные стрелы, переходящие в дырки, на бедных колготках.

Итан повернулся вполоборота в мою сторону и положил одну руку мне за голову, поверх спинки дивана.

– Я первый задал вопрос, – настаивал Хьюз, и по голосу можно было догадаться, что он улыбается.

– В твоей голове наш разговор, должно быть, похож на диалог обиженной дочки на детском празднике и ее обеспокоенного отца? – грустно усмехнулась я.

– Хм, тебе не нравится обращение «принцесса», скажи мне, как нравится? – Итан сохранял тот же радушный тон: он, кажется, не до конца понял, к чему я веду.

– Наоборот, мне нравится, – я повернула голову к нему и столкнулась с внимательным взглядом Итана. Ну, вот опять, опять внутри очнулось ото сна волнение. Я смущенно прикусила нижнюю губу и опустила глаза на руку Хьюза, покоящуюся в нескольких дюймах от моей ноги. Мысль дотронуться первой билась в голове, словно бабочка в закрытой банке.

– Так что Клепп опять учудил, Никки? – допытывался любопытный Хьюз.

– Тоже хочешь подправить ему лицо? – я не сдавалась, задав встречный вопрос.

– Если он тебя обидел, то само собой, – Хьюз наклонился чуть ближе и перешел почти на шепот.

– Он уже свое получил, – с досадой заключила я, вспоминая про пощечину.

Итан отдалился, притягивая к себе мое внимание, и прижался спиной к дивану, зачесывая рукой мешающие каштановые пряди.

– Если вдруг ты переживаешь, – а я переживала, – давай смотреть объективно: твоя пощечина поставила точку в драке. Уилла в большей степени остановило это, а не методичные уговоры Джаспера…

– Он оправдывает мое насилие. Если это не любовь, то что? – пробурчала я себе под нос и, только спустя несколько секунд осознав, что произнесла это вслух, прикрыла рот ладонью.

– Ой, – виновато выдала я, убирая руку от лица.

– Больная немного любовь, – поправил Итан, задумчиво поднимая голубые глаза к потолку, и придал очередной импульс моему сердцу. Я почувствовала, как румянец греет мои щеки.

– Капельку, – подыграла я и шумно вздохнула, собравшись обтекаемо рассказать причину конфликта с Уиллом и больше не томить Итана. – У нас с Клеппом кардинально разные взгляды на некоторые вещи…

– Ни у тебя одной, – добавил Хьюз, поднимая уголки губ. Тут сознание немного зависло, изо всех сил пытаясь ухватиться за выскользнувшую нить повествования и не пялиться на улыбающегося плюшевого олененка. Рядом с Итаном огромные тучи, сгустившиеся надо мной и моими друзьями, медленно расходились. Совесть и разочарование кололи воспоминаниями о пострадавшем Мэттью и мудаке Сэме, но уколы становились все менее болезненными, благодаря Хьюзу.

– Например? – возвращая меня к рассказу, поинтересовался Итан.

– Например, считает, что меня все чрезмерно опекают, – я решила выбрать самое безобидное из всего мерзкого монолога Уилла, да и стало интересно, что на это скажет Хьюз. Он ведь стал свидетелем нашего разговора с Джаспером.

– Вот к чему твое сравнение про отца и дочь, – догадался Итан и слегка удивился. – А что плохого в заботе? – он сделал паузу и подарил мне загадочную улыбку. – Особенно, когда перед тобой Вероника Эрн?

Я не смогла не улыбнуться в ответ. Однако мою взволнованность одолело любопытство.

– Что такого особенного в этой Веронике Эрн? – отрываясь от Хьюза, я снова обратила внимание на руку. Нет, Вероника, ты не сделаешь это… Странная ментальная связь сработала! Итан сам осторожно и плавно прошел пальцами сквозь мои, образуя слабый замочек.

– Когда-нибудь я открою тебе этот секрет, но не сегодня… – таинственно прошептал Итан; распущенные волосы мешали его горячему дыханию добраться до моего виска. Я показательно насупилась, демонстрируя всем видом, что так нечестно, но никак не прокомментировала. Итан усмехнулся и отстранился, однако это не лишило меня приятных ощущений. Хьюз освободил свой большой палец из замочка и, еле касаясь моей кожи, вырисовывал нежный круг шершавой подушечкой. Концентрируясь лишь на своих ощущениях, я неосознанно прикрыла веки и решила раствориться хоть на несколько минут в этих робких ласках, наслаждаясь голосом Итана. Почему он делает меня такой чувствительной?

– Слушай, принцесса, – я неуверенно открыла глаза; Итан украдкой наблюдал за мной, периодически посматривая куда-то вниз, – а последний день жизни колготок был частью постановки?

Правильнее было соврать, но желание увидеть реакцию Итана пересилило.

– Ну… – замялась я, и Хьюз, не дожидаясь объяснений, моментально считал мой посыл.

– Вообще тогда не парься, Вероника, он достоин этого леща, – Итан поменял выражение лица на обеспокоенное и наклонился всем корпусом вперед, изучая сверкающие в дырах ноги. – Этот ублюдок тебя нехило поцарапал, ты же видишь? – спросил Итан с нескрываемым раздражением. Я легонько сжала наш замок, чтобы он успокоился.

– Итан, заживет, он уже получил свое, – попыталась я обнадежить моего собеседника. Последний раз Хьюз вел себя похожим образом у кафе, когда высказывался об управляющем «Ringoo».

– Я и раньше не особо ему симпатизировал, а сейчас он начал бесить. Я разберусь…

– Итан, раз мнение обо мне в секрете, то расскажи о себе. В отличие от тебя, я не знаю твой любимый мультик, – я перебила раздраженного плюшевого олененка, а в глубине души теплилось лестное чувство от осознания того, что Итану не все равно. Нет ничего плохого в заботе; забота Хьюза определенно мне нравится.

– Ты – прекрасна, – Итан продолжил меня смущать, не прекращая рассматривать последствия проделок Уилла. Краснея и по-дурацки улыбаясь, я немного поерзала на месте, чем отвлекла рок-звезду от наблюдений. Хьюз, наконец, вернулся к спинке дивана. Он блуждал взглядом по моему лицу, то поджимая, то разжимая губы. – Мне нравится «Душа»…

– Душа? – переспросила я, не поняв, что это название.

– Да, мультик «Душа»113113
  Американский компьютерный анимационный комедийно-драматический фильм производства студии Pixar Animation Studios.


[Закрыть], – ответил Итан.

– Наш учитель музыки очень похож на главного персонажа, – заметила я, заправляя выбившуюся прядь за левое ухо свободной рукой, и Хьюз последовал тому же примеру, копируя мои действия.

– Мистер Льюис? – уточнил Итан.

– Да, а ты откуда знаешь? – изумилась я. Что еще он знает?

– Джаспер про него часто рассказывал…

Это все объясняет.

– Хм, о себе, – вспомнил Хьюз и задумался. – Я вернулся в Южную Каролину в конце сентября из жестокой Калифорнии.

– Вернулся?

– Бакалавриат закончил и почти сразу вернулся домой, – небрежно заключил Хьюз. Кажется, он пытается не акцентировать на этом внимание, а меня наоборот, очень это заинтересовало.

– Калтех114114
  Калифорнийский технологический институт – частный исследовательский университет, расположенный в городе Пасадина в штате Калифорния, один из ведущих университетов в США.


[Закрыть]? – ляпнула я первое, что пришло в голову.

– Да, он, – спокойно ответил Итан. Спокойно? Да это же Калтех! Калтех! Один из лучших технических колледжей штатов. Со мной сейчас сидит выпускник Калтех, может, Итан сочиняет? Но зачем ему это?

– Офигеть! – искренне изумилась я, и решила больше не задавать вопросов про колледж, ожидая остального рассказа.

– Я периодически общался со своими бывшими одноклассниками, в том числе с Райли и Калебом, находясь в Калифорнии. На каникулах пересекался с ними, когда навещал семью. Скотт еще со школы грезил рок-группой, и она у него реально была до прошлого лета. Соло-гитарист неожиданно отвалился, причину ухода точно не знаю, – рассказывал Итан, продолжая поглаживать меня по руке, а я с интересом слушала. Хм, Скотт специфический со своими чудаковатыми замашками. Думала, его только Джаспер и понимает, а оказывается, что Итан и Клоун давно дружат.

– Райли начал меня активно зазывать домой с июня, пока я пытался уже четвертый месяц вкатиться в IT. Мне не понравилось, как и ученое сообщество. В основном кучка интровертов, многие из которых, кроме любимого компа, ничем не интересуются, – Итан изобразил свободной рукой процесс печатания на клавиатуре. – Да и по большей части все общение проходит дистанционно, никакой жизни. Так, ладно, опускаем мое разочарованное нытье, – я усмехнулась на слова Итана. Хм, может, поэтому он не частый гость в соцсетях. Стоп, а фотки? – Вернулся к родным пенатам, не то чтобы меня поняли дома, но вроде никто не осуждал. Отец сразу дал работу в мастерской, ну и Райли взял к себе…