Текст книги "Подельница"

– Ну, чего, покемон, не открываешь старым знакомым? Ну-ка пойдем на пару слов, – кивнул головой на лестницу Замятин. Толян вышел из своего жилища и пошел с Замятиным вверх по лестнице. Открыв квартиру Потапова, бойцы осмотрели все углы, отодвинули от проема шкаф и так же проверили прихватизированную двушку. При этом, как заметил Замятин, лицо Потапова удивленно исказилось. Его губы задрожали, и он присел на стул.

– Вот гад! – прошептал Потапов. Замятин подставил к столу еще пару стульев и указал на один из них Толяну. Тот присел на край стула. Сам Замятин уселся за стол с его торца, облокотившись на спинку. Он сделал недолгую паузу, давая тем самым задержанным прийти в себя.

– Толян, знаешь ли ты этого гражданина? – панибратски спросил Замятин, что немного раскрепостило соседа снизу. И он часто закивал головой.

– Да. Это дядя Степа… с-сосед… – Замятин, хмурясь, посмотрел на Толяна. – Степан Тимофеевич Потапов, – конкретизировал ответ тот. Замятин уставился в глаза Потапова. Тот, не выдержав взгляда, отвел глаза в сторону.

– Вы, гражданин Потапов, давно знаете нашего знакомого, Толяна? – спросил его Замятин. Тот сердито выдохнул из себя скопившееся за последние четверть часа напряжение и, плотнее прижавшись к стулу, уверенно произнес:

– Да, я знаю Толяна. Он иногда одалживает у меня немного денег…

– Когда в последний раз вы ему одолжили?

– Ну… не помню… недели, может быть, две как…

– Это когда вы с ним выносили мусор из десятой квартиры? – спросил Замятин.

– Какой еще мусог? Пгичем тут десятая квагтига? – переспросил Потапов. – Может быть, это мой бгат был? Он всю жизнь меня куда-нибудь подставляет! Гад!

– Толян, мешок с мусором ты ему помогал выносить?

– Вроде ему, – непонимающе захлопал ресницами тот.

– Что значит вроде? Точно отвечай! – прихлопнул ладонью по столу Замятин.

– Да вроде точно ему… только… – Толян поводил растопыренными пальцами вокруг своего лица… – только похудел он как-то…

– Как это похудел?

– Ну, с лица спал, что ли… – растерянно сказал Толян.

– Так, ладно. Видать, я зря тебя по подписке отпустил. Иди, одевайся, поедешь с нами. Ребята, проводите его в восьмую, пусть оденется. Срок ему грозит немалый за пособничество в убийстве…

– За какое еще подсобничество? Чего вы тут мне шьете?! – возопил Толян.

– Во! И свой родной язык вспомнил, – сказал капитан Погодин вслед подельнику Потапова.

– Итак, гражданин Потапов, вы обвиняетесь в убийстве строителя-ремонтника. Это я пока не считаю ваших прочих заслуг. Там, незаконное содержание борделя, эксплуатация малолетних проституток, лидерство в организованной бандитской группе от трех и более лиц. Кстати, те двое уже дали показания. Особенно тот, которого жрицы любви лишили наследства. Я не о материальном наследстве, приобретенном незаконным путем, а о том, что у него болтается ниже пояса. Вот к чему приводит жажда легкой наживы.

– О чем это вы? – спросил, не понимая Замятина, Потапов.

– Не притворяйтесь, Потапов. Именно из-за вашей жадности вы сейчас сидите напротив меня. И я вам сейчас поведаю, о чем вы якобы не знаете. Отбыв двадцатилетний срок за растление малолетних девочек и мальчиков, за производство детской порнографии, пять лет назад вы обрели свободу. То, что вы нигде до сих пор не работали, само собой подсказывает нам, что вы занимались каким-то нелегальным бизнесом. Но об этом чуть позже. Раздобыв мошенническим путем денег, вы за бесценок приобретаете однокомнатную квартиру. Вот эту квартиру. Про ту, вторую, – Замятин кивнул на шкаф рядом с проемом, – выясняют наши сотрудники у вашего племянника.

– Да какого еще племянника!? – поерзал на стуле Потапов.

– Ну, это пока опустим, – сказал Замятин, встал со стула и подошел к окну. Он отодвинул в сторону легкую гардину и увидел свой дом. Дверь в подъезд открывала Светлана Михайловна, с большим пакетом в руке. Он посмотрел на свою лоджию. Фрамуга была закрыта, что Замятина немного успокоило, Клара находилась в это время дома. – Так вот, гражданин Потапов, ваши темные дела, наверное, могли бы продолжаться и дальше, если бы не ваша жадность. Ваш сосед, Сергей Ерошин, затеял в своей квартире ремонт и для производства работ нанял одну из частных фирм. Но так как он постоянно находится в командировках, попросил вас присмотреть за ходом работ, ну и за порядком. Строители – тоже ребята не святые. Один из ремонтников, некий Фатехин Александр Романович, ранее работавший в цирке, украл там дрессированную ворону, умевшую отличать золотые вещи от прочих блестящих. Зная, какими лакомствами можно ворону приучить работать на себя, он открыл новый вид бизнеса, кражу золотых украшений, оставленных хозяевами без присмотра.

– Бред какой-то, – усмехнулся Потапов.

– На первый взгляд – так. Но учитывая, что в апреле и до середины мая большинство форточек и балконных дверей распахнуты из-за невыносимой жары в квартирах, Фатехин выпускал ворону, и та приносила ему колечки и цепочки. Встаньте и подойдите к окну. Идите, идите сюда! – пригласил Замятин Потапова к окну. Тот не хотел вставать со стула. Ему помог подняться капитан Погодин и подвел к окну. – Видите, сколько раскрытых окон в нашем доме? А по всему микрорайону! То-то же. Садитесь на место. Скоро закончим, – сказал Замятин, обращаясь к Погодину.

– Ничего, ничего. Мне очень даже интересно. Когда я служил на Кавказе, там на пляже собачка тырила кошельки, часы и прочие оставленные без присмотра вещи. А тут ворона! Чего только не придумают…

– Ну, я-то тут при чем? Ворона воровала. Ну, они склонны к воровству… – взбрыкнул в свое оправдание Потапов. Замятин понял, что его терпению подходит конец и он должен начать признаваться.

– А при том, что, посмотрев однажды в окно, вы увидели, как ворона сидит на проводе и держит в клюве что-то блестящее. И однажды, когда работники покинули десятую квартиру, вы, имея от нее ключ, вошли в нее и произвели осмотр. На лоджии вы обнаружили клетку с птицей. Они ее прибирали на ночлег. Вы загорелись желанием приобрести эту чудо-птицу. Но строители тоже не лыком шиты. Они откручивали перед уходом ручку от балконной двери и забирали с собой. Поэтому вам было туда не попасть и пришлось выжидать подходящий случай. И он появился. В день зарплаты. Тогда Фатехин, будучи при деньгах, удалился с объекта в магазин. В приоткрытую дверь десятой квартиры вы увидели, как напарник Фатехина возится с кипятильником, вы решили у него просто полюбопытствовать насчет вороны. В квартире был полумрак, и вы без всякой задней мысли, не зная, что вилка кипятильника вставлена в розетку, включили тумблер в щитке. Завидев, что строитель корчится от поражения током, вы растерялись и скрылись у себя дома. Так было дело?! – сделал ударение Замятин на последней фразе. И ему показалось, что Потапов едва заметно кивнул. Тому, конечно же, больше нравилась выдвинутая Замятиным версия убийства по неосторожности, чем преднамеренное убийство. Но старый битый сыщик не стал больше ничего рассказывать Потапову, оставив его наедине с данной версией, чтобы тот к ней привык. Замятин знал, что истина всплывет только после задержания Фатехина.

– Короче, давайте его в отделение. Я приду позже, только домой заскочу, – сказал Замятин, и сам начиная сомневаться в подлинности личности Потапова. «Какой-то уж он весь деревенский. Неужто и в самом деле у него есть брат? А может, он просто хороший актер?» – размышлял Семен Львович, поднимаясь по лестнице в своем подъезде. Он остановился у дверей Светланы Михайловны и позвонил. Она открыла сразу.

– Добрый день, – стараясь казаться веселым, сказал Замятин.

– Добрый, добрый, проходите. Может быть, перекусите чего?..

– Спасибо, некогда. Вы бы моего гостя покормили. Он только завтра вечером уедет. А пока он упивается с Кларой наедине.

– Так зовите их обоих. Я только что борщ приготовила и котлетки. Зовите, зовите… Надо же! Настоящий артист цирка!.. – замахала руками, словно крыльями, Михайловна.

– Так я его сейчас… – Семен Львович быстро вышел и, широко шагая через ступеньку, поднялся к своей квартире. Он отпер дверь, прошел в залу и увидел, как Марк Абрамович, сидя за столом, занимается со своей любимицей. Вид у него был вполне приличный, на устах сияла улыбка.

– Вы знаете, она почти ничего не забыла! Вот только сыр у меня закончился. Надо будет сходить…

– Не беспокойтесь, я зайду на обратном пути. А сейчас оставьте Клару в покое и идемте, я вас познакомлю с замечательной соседкой, – проговорил скороговоркой Семен Львович.

– Ой, неудобно как-то, – запротестовал было артист, но Замятин положил свою пятерню ему на плечо.

– Неудобно спать на потолке. Идемте же, – настаивал Замятин.

– Ну, хорошо, я только Клару на лоджию отнесу, – сказал тот.

Познакомив артиста с соседкой, Замятин быстрым шагом направился в отделение. Сначала он зашел в свой кабинет. Там сидели Вася Мышкин и Оля. До его прихода они о чем-то напряженно беседовали. При нем замолчали.

– Ну, что, молодежь, притихли? – спросил Замятин, глядя на них поочередно.

– Да какая-то у нас нестыковка постоянно получается, – сказала Ольга.

– В смысле? – спросил Замятин.

– Да вот мы взяли этого Толяна, соседа Потапова. Свозили его на опознание этого майора. Признал он его. Ну и отпустили мы этого Толяна. А недавно его снова к нам привели.

– Ну и что?

– Так он же отпущен под подписку о невыезде. И вообще по делу проходит свидетелем…

– Оля, он преступник. Он пособничал Потапову, он помог бандитам выйти из двенадцатой квартиры. И вообще он путается в показаниях. Так что привели его сюда правильно. Лучше скажите, чего прокуратура решила по этому майору, племяннику.

– В сизо он. Без их ведома по делу Потапова его не допрашивать, – встрял в разговор Вася. – Вот и ищи истину!

– Палыч у себя? – спросил Замятин.

– У себя, ждет, когда принесут ордер на задержание и обыск Фатехина, – сказала Ольга.

– Да уж. Питерские бы ждать не стали. Дверь ногой вышибли – и порядок, – сказал, улыбнувшись, Замятин. Оля с Васей переглянулись. – Пойду, зайду к шефу. Кстати, Оля… ты просматривала старое дело Потапова, ничего особенного там не мелькнуло? – спросил Семен Львович уже от самых дверей.

– Заметила. Там ошибка в имени. Потапова зовут Степан Тимофеевич, а в деле записан Стефан Тимофеевич.

– И что же, он во всем деле так и значится – Стефаном? – остановился Замятин у дверей.

– Не знаю. Я его бегло читала… а что? Да тут еще одна закорюка есть.

– Так, ну-ка, ну-ка… – вернулся к столу Замятин.

– Потапов, когда называл фамилию хоккеиста, говорил Егошин. А я у того уточнила и оказывается, что он Ерошин. Он просто думал, что я картавила, и не обращал на ошибку внимания.

– Понятно, молодец. А где это дело теперь?

– Я его вернула Палычу.

– Хорошо. Пойду к нему зайду, – сказал Замятин задумчиво.

15

Когда ушел Замятин, Оля и Вася снова переглянулись.

– Я сразу почувствовал, что хитрый этот старикашка, – сказал Вася. – Умеет лишнего не говорить. А это у преступников крупный козырь.

– Ну, ладно. Давай подумаем, как Фатехина прищучить. Если не выдадут ордер, а сегодня его уже и так не выдадут, – глянула на часы Ольга, – тогда предлагаю следующее…

– Взять квартиру штурмом, – ответил Вася, безразлично глядя в окно.

– Вот ты в окно смотришь, а ничего не видишь, – сказала Ольга.

– Чего там? Ну, почки распускаются, скоро зазеленеет все кругом! Лето, благодать!

– Я подумала, если Фатеев здесь, то при такой отличной погоде неужели он все время торчит в квартире? Молодой мужчина. Должен же он вываливаться на улицу, хотя бы в вечерние часы?! Как думаешь? – спросила Ольга коллегу.

– Ну, с пивком можно бы где-нибудь в сквере посидеть.

– Так пошли, посидим у их подъезда, на детской площадке. Только без пива. Времени половина шестого. Какой сегодня ордер? – Ольга набрала Аверкина.

– Да, Оля, вижу, ты высветилась. Не будет сегодня ордера. Идите домой. Конец рабочего дня…

– Да мы с Мышкиным решили попасти Фатехина во дворе, как вы на это смотрите? – закусила нижнюю губу Ольга.

– Ну, добро, попасите. Я вас не неволю. Ну, надеюсь, предлог для задержания сами найдете?

– Найдем предлог, его бы самого найти, – рассмеялась в трубку Ольга. – До свидания, Алексей Палыч.

– Ну, пока. Замятин тут зашел… – выключил телефон начальник.

– Ну, что? Пойдем, погуляем? – спросила Ольга коллегу.

– Как хорошо, что этого… Нестора в сизо перевели, а то бы еще Семенова менять, – проворчал Вася, вставая со стула.

Замятин вошел к Аверкину и еще с порога спросил:

– Старое дело Потапова у тебя?

– Вон в сейфе лежит. А что?

– Дай взглянуть.

– Бери, не заперто, – сказал начальник. – А у меня сегодня праздник.

– Что еще за праздник такой? – на ходу листая дело Потапова, спросил Замятин.

– А вон, наблюдение за мной сняли. Оказывается, этот майор во всех наших отделениях глазков понатыкал. А аппаратную Стас вычислил. В доме через дорогу.

– Да ну!

– И золотишко, твоей вороной натасканное, оприходовали и пробы на все приклеили. Чего будешь с ним теперь делать?

– Да погоди ты со своей ерундой!

– Ничего себе! Золото уже для него ерунда! – Аверкин достал из стола плоскую бутылочку и пару стопок. – Давай по граммульке. Будешь? – он посмотрел на Замятина. В гражданском костюме тот выглядел совсем по-домашнему.

– Будешь. – Замятин, оторвавшись от бумаг, подошел к столу Аверкина. Поднял наполненную рюмочку. – Будь здоров! – сказал Замятин.

– Обязательно буду, – ответил Аверкин и выпил коньяк. – Надо как-нибудь собраться да Терещенко угостить. Кабы не он, этот герой нас обоих бы!.. – Аверкин указательным пальцем нарисовал в воздухе крест.

– Слушай, а чего они его так стерегут? Нам по делу допросить не дают.

– Да похоже, что там кто-то из области замешан. Скажу по секрету… – Аверкин наклонился к стене и с силой выдернул вилку внутреннего аппарата из розетки… – Терещенко накатал телегу в Москву на областную прокуратуру. Так что береги задницу.

– А чего мне беречь, я временный, на полставке, – засмеялся Замятин. – Ну, наливай на вторую ногу, да порешаем…

– Чего решать-то? – выпив вторую, спросил Аверкин.

– Да тут смотри, какая штука. Потапов этот в отказ прет. Какого-то брата приплел. Типа за него отсиживал. И здесь никаких дел не знал и знать не желает.

– Ну, это они могут, – наливая на третью ногу, ответил Аверкин. – Так ты его не узнал, что ли?

– Да узнать-то узнал. Только он теперь странный какой-то. Постарел, картавит… Зубов вон нет ни одного. Разве тот Потапов стал бы жить без зубов? Тот за благополучную жизнь держится всеми четырьмя лапами!

– Раз сомневаешься, так проверь. Трое суток у тебя еще есть, – сказал Аверкин. – Еще будешь? – он брякнул рюмкой о бутылку.

– Не хочу, – ответил Замятин, подвигая к себе дело Потапова. – Это ж не сало. Куда его столько?

– Тоже что-то… – протер носовым платком лысину Аверкин. – А ты возьми это к себе и там разбирайся. У меня ребята на задании. Фатехина пасут.

– Что, здесь нащупали?

– По всем признакам здесь, раз в Питере нет.

– Ладно, пойду, перелистаю, – Замятин взял под мышку кипу бумаг и направился на выход. Вдруг послышался сигнал мобильника. Он задержался на полпути к двери и оглянулся.

– Слушаю, Оля, – сказал Аверкин. – Так. Отлично! Это где? Высылаю. Даму его? А как ты думаешь? Ну, значит, привози тоже. Если ничего за ней нет, отпустим. Давай. Я же сразу сказал, что он должен уже расслабиться, потерять бдительность. Вот, факт на лицо. – Аверкин выключил мобильник, снял трубку с аппарата внутренней связи, ругнулся и включил вилку в розетку. – Погодина мне… Слушай капитан. Возьми пару бойцов, больше не надо, и двигай на Жукова, двадцать три. Там Оля с Мышкиным Фатехина задержали. Сюда их всех доставишь. Действуй! – Аверкин потер руки, убрал коньяк в стол. – Ну, чего стоишь? Иди, работай, – сказал он Замятину с усмешкой. – К вам в кабинет их доставят.

– Так я и иду, – улыбнулся в ответ Замятин. – А ты бы, на правах начальника, связался с администрацией лагеря, где отбывал Потапов. Узнал бы, как он там жил.

– Ладно, попробую. Иди уже, – махнул на него рукой Аверкин.

Не прошло и получаса, как в кабинет оперов ввели задержанных Фатеева и его подругу Наталью Скороходову. Они оба имели перепуганный вид. Ольга прошла к себе за стол. Указала Фатехину на стул, что был напротив. Тот, оглядев кабинет, сел.

– Так, товарищ старший лейтенант, побеседуйте с дамой в кабинете Григорьева, – она подмигнула Васе. – А я здесь поговорю с молодым человеком.

– Идемте со мной, – указал на дверь Вася Мышкин, недоброжелательно глянув на Замятина, занявшего его стол. Тот улыбнулся ему вслед.

– Итак, гражданин Фатехин, вы задержаны по подозрению в убийстве своего коллеги по работе, работавшего с вами по адресу улица Заря Свободы, четырнадцать, квартира десять. Вы же там работали?

– Ну, работал, ну и что? Я никого не убивал, – ответил Фатехин, нервно покусывая губы.

– Однажды вы уже отбывали срок? – спросила Ольга. Замятин, просматривая дело Потапова, краем уха прислушивался к допросу.

– Ну, отбывал. Что теперь, все дела на меня будете вешать?

– Нет, не будем. Просто вы должны знать, что чистосердечное признание…

– Смягчает мою вину! – перебил Ольгу Фатеев. – Наталью отпустите. Она здесь не при чем. Тогда расскажу.

– Отпустим, если не при чем, – сказала Ольга.

– Все равно же не поверите ни одному слову. Да просто мне деваться некуда и отсиживаться надоело. Спрашивайте.

– Как звали вами убиенного? – спросила Ольга, на что Фатеев злобно мотнул головой.

– Петя… Петр…

– Полностью имя, отчество, фамилию помните?

– Петр Сергеевич Куневич, из Белоруссии… гастарбайтер. Хороший специалист, на все руки… – он опустил голову. – Можно воды? – попросил Фатехин. Ольга налила стакан воды и подвинула на край стола. Он, будучи в наручниках, очень умело взял стакан и моментально его осушил. – В общем, в тот день нам выдали аванс.

– А кто вам выдал аванс?

– Вадим… Завадский, у которого мы работали.

– Он кто, хозяин квартиры?

– Какой хозяин? Он типа посредника. Работу нам подыскивал. Да не в том дело. Вы меня по ерунде всякой не перебивайте. Я скажу все как есть.

– Ну, хорошо, слушаем. – Ольга подвинула диктофон ближе к Фатехину.

– Значит, как деньги получили, мы с Петром жребий бросили, кому в магазин бежать. Выпало мне. Ну, я пакет в карман, да и ходу. Он мне в спину крикнул, мол, напругу в щитке выруби, кипятильник пока отремонтирую. Кипятильник у нас был самодельный, так у него контакт, видимо, отгорел.

– А когда контакт отгорел? – спросила Ольга.

– Кто его знает. Еще вечером чай кипятили, а утром уже отвалился. А мы его и не включали. Нечего было заваривать, бабло ждали…

– Значит, вы пошли за едой, а ваш коллега стал ремонтировать кипятильник?

– Да. Точно так, – начал заикаться Фатехин.

– А еще, кроме вас, мог кто-то зайти в десятую квартиру? Ну, скажем, тот же Завадский…

– Так он вроде бы ничего там не забыл. Денег дал и уехал. Чего ему нас пасти?

– Вы долго пробыли в магазине? – спросила Ольга.

– Какое долго… тут через дорогу перешагнуть – и магазин. Ну… минут двадцать от силы…

– Так, дальше…

– Вернулся, смотрю: дверь приоткрыта, тишина. А еще светло было. Я на кухню прохожу, смотрю, он лежит на полу. Я ему по подошве пнул тихонько, мол, чего разлегся. Он молчит. Я его шею тронул, а меня током как шибанет! Вижу, мертвый он, Петя. Я тут растерялся, выбежал в подъезд, позвать кого-нибудь, а тут дверь прихлопнулась. Гляжу кругом, в подъезде никого, ну я и дал деру. Думал, отсижусь, потом все быльем зарастет.

– Не заросло, стало быть, – сказала Ольга задумчиво и вынула из ящика стола фото Потапова. – Посмотрите внимательно: вы знаете этого гражданина?

– Да, он похож на дядю Степу, из одиннадцатой квартиры. Он за нами типа присматривал, да и ключ у него был запасной, на всякий пожарный.

– Вы с ним как-то общались?

– Да нет… редко так… зайдет, бывало, осмотрит все и уходит.

– Вы с ним и не разговаривали ни о чем?

– Да он, по-моему, стеснялся много говорить. У него буква «эр» не выговаривалась, – сказал Фатехин и поднес фотографию ближе к глазам. – Да, он это, точно. Правильно! Он мог напругу включить! Как же я раньше-то не догадался!? Столько нервов себе попортил! – Фатехин повеселел. Попросил еще воды. Ольга налила. Он снова выпил залпом полный стакан. – Значит, это он, точно! Как это я сразу…

– А Клару после вы куда дели? – внезапно испортила настроение Фатехина Ольга.

– К-какую К-клару? – снова задумчиво начал заикаться Фатехин.

– Ворону-домушницу, которая к вам на лоджию золотые украшения приносила. Куда вы ее дели?

– Какая еще ворона? Как-кая домушница? Вы что?.. – еще больше растерялся подследственный.

– Хорошо. Вы тут посидите, подумайте, а я сейчас вернусь, – сказала Ольга, приподнимаясь со стула. – Только подругу вашу спрошу…

– Ладно, не трогайте ее. Она не при чем, – Фатехин поник головой. – Люблю я ее. Ребенок у нас будет.

– То-то я смотрю, она вся золотом обвешана, – Ольга в упор посмотрела на Фатеева. – Украденным вашей дрессированной Кларой.

– Ничего я больше вам не скажу. Вы и так все без меня знаете.

– Знаем, что пакет с ворованными драгоценностями вы хранили в кармане вентиляции, в ванной. И когда Вадим Завадский привез вам вентиляционные решетки, чтобы вы их закрепили на место, между вами и Петром Куневичем встал вопрос дележки драгоценностей. Но так как ворона принадлежала вам, вы и решили с ним не делиться. Тем более что отделка квартиры была почти закончена, основная часть денег получена. Потому вы, уходя в магазин, включили ток. А вернувшись, взяли стремянку, внесли ее в ванную комнату, достали пакетик с драгоценностями, для надежности проверили труп, предварительно его обесточив, выпустили на вольные хлеба Клару и исчезли. Поэтому, гражданин Фатехин, вы обвиняетесь в преднамеренном убийстве.

«Ну, девка, ну дает!» – восторженно подумал Замятин, потеряв всякий интерес к старому делу Потапова.

– Почти так. Только тумблер был включен до меня. И меня действительно ударило током. И никакого пакета с золотом в вентиляции уже не было. Скорей всего там до меня уже побывал этот… сосед из одиннадцатой.

– Так, ладно, прочитайте ваши показания и распишитесь. Побудете пока у нас, до выяснения, – сказала Ольга, подавая ему шариковую ручку.

– Как расписываться, если я в браслетах? – показал руки Фатеев.

– А как воду пили, так и расписывайтесь, – серьезно сказала Ольга. Фатеев, не читая протокола, поставил свою закорючку. Он знал, что в любое время может отказаться от показаний либо их изменить. Ольга подошла к дверям, раскрыла их и спокойно сказала дежурному сержанту:

– В камеру его.

Когда Фатеева увели, Ольга села на свое место и откинулась на спинку стула.

– Фу-у, какая духотища, – сказала она, достала телефон и позвонила Васе. – Ну, что у тебя?

– Да вот, Григорьев вытесняет из кабинета, – послышалось из телефона.

– Так веди ее сюда, я закончила.

Через несколько минут Вася привел Наталью Скороходову. Ее посадили на место, где только что сидел ее возлюбленный.

– А Саша где? – спросила дрожащими губами задержанная. – Вы его посадили? В тюрьму, да? Он не виноват! Отпустите его! – истерично завопила Скороходова.

– Если не виноват, отпустим, – сказала Ольга. – Скажите, откуда на вас столько драгметалла? Саша подарил?

– Он любит меня! Я его тоже! И не ваше дело, что он мне подарил.

– Да, конечно, только сдается нам, что цепочки эти и перстенечки добыты вороной-воровкой по кличке Клара. И вы это знаете не хуже нас. И возлюбленному вашему светит немалый срок, не только за многочисленные кражи, а также за убийство его напарника Петра Куневича.

Наталья вдруг вытерла кулаком слезы, всхлипнула и, сверкнув очами, показала фигу всем поочередно:

– Вот это видели!? Это я нечаянно включила свет в щитке! Это я забрала из вентиляции золото! Это я попросила соседа за пятьдесят тысяч упаковать в мешок и выбросить труп! И это я сейчас на четвертом месяце беременности!!! – последние слова Наталья не прокричала, а провизжала, да так, что даже Замятин вздрогнул.

– И все, что вы сейчас здесь наговорили, правда? – спросила ее Ольга.

– Да! – крикнула Наталья. – Выпускайте его. Я вам все, что скажете, подпишу. – Она снова начала плакать. Опера переглянулись. Ольга достала из стола чистый лист бумаги, подала гражданке Скороходовой.

– Пишите все, что только что сказали, – подала Ольга ей авторучку. – И укажите место, где находится краденое золото.

Когда ее увели, Вася Мышкин потянулся, покачал головой и с восторгом произнес:

– Да-а. Меня бы кто-нибудь так любил!

– Мы все тебя любим, – сказала Ольга. – Сходи-ка за Фатехиным.

– Да что я вам? – Вася выглянул за дверь и крикнул дежурному, чтобы привели Фатехина.

Пока его вели, Ольга успела перемотать пленку с речью Скороходовой и отксерить пару экземпляров ее чистосердечного признания. Когда привели Фатехина, она посадила его напротив себя и включила диктофон. Тот напряженно вслушивался в истерические слова возлюбленной и отрицательно мотал головой.

– Нет! Этого не может быть! – закричал Фатехин. – Это все она? Я думал…

– Она, она, ваша подельница, – подтвердила Ольга, подбросив ему под нос копию признания его возлюбленной. Тот быстро прочитал, скомкал в кулаке листок, сунул его в рот и принялся жевать. Как бы то ни было, но он все-таки проглотил улику. Ольга серьезно на него посмотрела и спокойно произнесла:

– Вкусно? Если хотите, есть еще пара экземпляров.

Фатехин зарычал в истерике:

– Стерва! Сука! Купилась!..

– Сержант! – крикнула Ольга. – Уведите арестованного. – Фатехина увели. – Слышали? – спросила она у мужчин. – Вот такая у них любовь.

– Да-а уж! – произнес в ответ Вася.

– А что делать с Потаповым? Выходит, что он тут ни при чем, – сказал Замятин, глядя на вошедшего подполковника Аверкина.

– Кто ни при чем? Потапов ни при чем? Этот матерый аферист и бандит?! Вон, майор этот, его племянник все рассказал как на духу. Пока тот отсиживал, он стерег его жилище, надеясь после оформить по наследству. Когда Потапов вернулся, провернул аферу с соседкой, оттяпав у одинокой старухи жилплощадь и оформив на себя. А ее пристроил в дом престарелых, где она вскоре и скончалась. Потом этому… Нестору нож в спину воткнул. Да за одно это ему червонец светит. Сейчас у него в коттедже, по совету племянника, прокуратура роется. И те двое, которые с ним были, тоже раскололись. Нам туда соваться не велено. Я думаю – и слава богу! Между прочим, Семен Львович, я дозвонился до администрации ИТК, где он парился. О нем неплохо отзываются. Работал библиотекарем, худруком самодеятельности. Особенно хорошо у него получалась роль вождя в спектакле «Человек с ружьем».

– Так вот почему он так правдоподобно картавил, – сказал Замятин. – Он, на всякий случай, играл роль другого человека. Мол, как так? Ничего не знаю, виноват не я, а брат, мы очень с ним схожи. Ищите его, а я пока тю-тю!

– Он только одного не учел: отпечатки пальцев не совпадают даже у близнецов, – сказал Аверкин. – По трупу что-нибудь выяснили?

– Выяснили. – Ольга показала признание подельницы Натальи Скороходовой.

– Молодцы! – прочитав его, сказал начальник. – А когда пойдете за… за золотишком?

Все переглянулись от неожиданного вопроса.

– Сегодня уже… – Ольга глянула на часы… – поздновато, наверное… Может быть, с утра?

– Ну, смотрите. С утра так с утра. Как раз и ордер готов будет. Так я чего к вам зашел? Завтра предпраздничный день. Может, соберемся, отметим приход весны?

– Давайте у меня, – сказал Замятин. – Я сегодня питерских гостей провожу, и у меня свободно будет.

– Кто «за»? Прошу голосовать, – сказал Аверкин. Все подняли по две руки.

На другой день убойный отдел отмечал свои успехи в квартире Семена Львовича Замятина, снова полноправного работника угро города Заозерска. Была приглашена и соседка Светлана Михайловна, на которую Замятин положил глаз, еще будучи на пенсионном обеспечении. Всем было весело и радостно.

Весенний гром, с долгожданным ливнем, приглашал всех собравшихся из-за стола выйти на лоджию, вдохнуть озона. Замятин открыл балконную дверь и остановился как вкопанный. В проеме раскрытой фрамуги сидела промокшая Клара-Сыроежка. В ее клюве блестело золотое колечко.