Текст книги "Подельница"

– Привет, коллега, – весело поздоровался Замятин.

– Привет, привет. Чему радуемся? – хмуро спросил тот.

– А что, разве видно?

– Слышно. Говори, чего надо, а то мне некогда. Тут у нас такое!.. Потом расскажу…

– Понял. А у меня тут такая рыбина на крючке! Боюсь, не сорвалась бы. В данный момент с его засланцами салочки затеял, – бросив взгляд в зеркало заднего вида, сказал Замятин.

– И кто кого догоняет?

– Пока отстают.

– А чего пристали-то?

– Так улика у меня в камере. Ты бы мне навстречу выслал кого, а то одного меня сомнут, – попросил Замятин.

– Ты на чем и где? – переспросил Аверкин.

– На северо-западном, до города верст восемьдесят будет. Они на машине ДэПэСа. Я на своей «копейке». О! Сирену включили. Ну, теперь держись!

– Так кто они? – нетерпеливо переспросил Аверкин.

– Похоже, оборотни. Думаю, те, что меня тогда увезли. Так поможешь или мне самому выкручиваться? – завидев в зеркале приближавшуюся погоню, спросил Замятин.

– Высылаю навстречу группу захвата, но и сам не плошай.

– Договорились. Давай! – Замятин сунул телефон в карман и по пустой встречной помчался на обгон автобуса. Погоня не отставала, а, напротив, приближалась. Он уже слышал громкоговоритель, призывающий его остановиться. «Остановлюсь, конечно, но километров через семьдесят», – в ответ подумал Замятин и со всей силой надавил на педаль газа.

Вскоре машина ДПС поравнялась с машиной Замятина. Он повернул голову и увидел младшего лейтенанта, сидевшего не за рулем, а на пассажирском месте. Машиной управлял человек в черном, второй из заднего окна высунул ствол автомата и полоснул короткую очередь вверх. Семен Львович про себя отметил, что по нему стрелять они либо боятся, либо приказано его доставить к хозяину живым. Он указательным пальцем ткнул в направлении младшего лейтенанта, который неотрывно за ним наблюдал, хлопнул себя по плечу и, сняв с него невидимую звездочку, сдунул ее со своей ладони. Тот сморщился, будто от яркого света, резко направленного ему в глаза, и показал в окно руки. Они были скованы наручниками.

– Понял, – крикнул ему Замятин и увидел, как машина ДПС, скрипнув резиной, стукнула ему в бок, желая столкнуть его с дороги.

Он сбросил газ, пропуская погоню вперед себя. Уже никто не кричал в громкоговоритель, не требовал остановиться, теперь все происходило самопроизвольно. Проскочившая вперед машина притормозила, и Замятин, газанув, сильно ударил ее в зад. Тошнотворно завизжала резина, и машину ДПС вынесло на песчаную бровку. Тем временем Замятин пронесся мимо них, выиграв еще некоторое время. Впереди, как назло, не было никакого транспорта и спрятаться от погони было не за что. Тем временем его снова догнали и ударили в бок. Замятин удержал свою копейку на дороге и после следующего удара, проделав тот же маневр, притормозив и снова разогнавшись, влепил им в левый задний поворотник. Машина ДПС сделала зигзаг и, словно споткнувшись обо что-то невидимое, развернулась поперек дороги, закувыркалась с асфальта на обочину и успокоилась уже в кювете. Семен Львович резко остановился, откинулся на спинку сиденья и смахнул рукавом пот с лица. Далеко впереди, со стороны города, ему навстречу мчалась, мигая светлячком и визжа сиреной, группа захвата. Он вышел из машины, обошел ее вокруг, рассматривая вмятины и трещины, полученные только что. Подъехала помощь. Старший, с погонами капитана, подбежал к Замятину, представился:

– Командир группы захвата, капитан Погодин.

– А ведь еще утром была как новая, – кивнул Замятин на свою любимицу. – А виновники, не знаю, живы ли… Вон в кювете валяются.

Капитан, махнув своим подчиненным, побежал впереди их к дымящемуся под откосом автомобилю ДПС. Вскоре мимо Замятина в полицейскую буханку провели двоих в черной одежде. Постового несли на носилках. Он тупо смотрел на окружающих. Семен Львович подошел к нему. Тот перевел взгляд на Замятина и слегка улыбнулся.

– Ты… меня извини, не понял я сразу-то, – сказал в свое оправдание Замятин.

– Напарник мой в отпуске, а одного они враз обезоружили. Ствол в спину уперли, и все…

Младший лейтенант не смог договорить, его глаза неподвижно уставились в небесную синеву. Командир группы потрогал его пульс и ладонью прикрыл глаза младшего лейтенанта.

– Ну, так чего, капитан? – Замятин несколько раз ударил кулаком о левую ладонь. – Доведем до конца?

– А это… еще не конец? – спросил тот удивленно.

– Боюсь, что это только начало, – ответил Замятин, глядя на то, как грузят в машину младшего лейтенанта.

– Ну, так… через Аверкина… – пожал неопределенно плечами капитан.

– Ладно. Сейчас. – Он достал телефон и набрал Аверкина. – Але, это снова я.

– Ну, я вижу. Как у тебя? Ребята подъехали?

– Да здесь почти все хоккей.

– Почему почти? Ты чего мне тут загадки загадываешь? – рассердился Аверкин.

– Да неладно получилось. Постовой погиб. Они его в заложники взяли… ну вот так… потом подробнее изложу. Я по другому вопросу.

– Ну, чего еще?

– Ты мне двоих ребят из группы захвата дай – надо Потапова брать, пока не ушел.

– Это какого Потапова? Потапова… того самого, что ли? На котором три мальчика и три девочки?

– Во-от, видишь, как он тебе запомнился. Ну, так как, берем? Боюсь, что завтра поздно будет. Кстати и труп на Заре Свободы наверняка на нем.

– Дай капитана, – сказал Аверкин резко.

– Пожалуйста, – Замятин протянул телефон командиру группы. Тот, слушая начальника, начал согласно кивать головой, будто тот его видит.

– Понял, товарищ подполковник. Разрешите выполнять? Есть! – сказал капитан и передал трубку Замятину.

– Он даст тебе пару бойцов. На чем поедешь?

– Да хоть на своей. Правда, малость помята… – бросил косой взгляд на покореженную машину Замятин.

– Ну, ладно, действуй. Как возьмешь Потапова, сразу ко мне! Понял?

– Слушаюсь, товарищ подполковник! – Замятин глянул на капитана. – Ну, где ребята? Давай их сюда.

– Широков, Зайцев, ко мне! – скомандовал капитан Погодин. Из буханки выпрыгнули двое бойцов. – Поступаете в распоряжение… – он посмотрел на Замятина, не зная, что сказать.

– Полковника Замятина, – подсказал Семен Львович. – Прошу в мою машину.

Они погрузились в машину, и та сразу присела наполовину. – О, с таким грузом нам никуда ни от кого не убежать будет, – сказал Замятин, запуская мотор.

– А мы и не собираемся ни от кого бежать, – ответил серьезно сержант.

– Это хорошо, но не всегда правильно. Иногда не помешает разумный маневр. Вот, как я сегодня. Застукали бы меня на проселке – и хана. Сидел бы сейчас в каком-нибудь кессоне… и это в лучшем случае, а так посоревновались по формуле один, и я наверху! Правда, парня жалко… очень жалко…

– Сейчас-то куда и зачем? – нетерпеливо спросил сержант.

– Сейчас нам навстречу должен ехать темно-синий микроавтобус. Мы должны его остановить. Всех, кто в нем едет, задержать и продолжить путешествие за их главарем в село Покровское. И хорошо бы встретить их на проселке. Так, минутку. Надо забрать палку. – Замятин вышел из машины.

– Какую палку, товарищ полковник? – спросил настороженно сержант.

– Полосатую. Иначе как их остановишь?

– Так ведь рвануть может. Вон как дымит!

– Тупой, блин! – прошептал Зайцев.

– Сразу видно – полковник, – поддержал его Широков.

Затаив дыхание, Широков с Зайцевым уставились на дымящуюся машину, лежавшую вверх тормашками в кювете.

Замятин подошел к машине, встал на четвереньки, почувствовав коленями под собой сырость, и заглянул через помятую форточку внутрь. Палка валялась в метре от форточки. Замятин, полулежа, засунул в форточку руку и самыми кончиками пальцев нащупал ее. Завладев ею, он поднялся во весь рост и выдохнул из себя остатки углекислого газа.

– Фу-т-ты, ну-ты… – Только он успел подняться на насыпь, как сзади послышался оглушительный хлопок.

Это рванул бензобак с остатками бензина. Рваные осколки разлетелись по сторонам, благо никого не задев. Замятин не успел пригнуться. Он даже не оглянулся на звук взрыва, а спокойно сел в машину и тронул ее с места.

– Рисковый вы мужик, товарищ полковник! – восхищенно заметил сержант. Замятин глянул на него с кривой ухмылкой.

– Что толку в том… палку достал, а фуражку не нашел. А так, без фуражки, не впечатляет. Могут не остановиться.

– Не остановятся, так стрельнем по колесам, – встрял в беседу Зайцев.

– Ну, нет. Нам они нужны с колесами. Чтобы на этой же машине за ворота попасть. Иначе попрыгаем у забора – и по домам. Не имеем права без санкции прокурора влезать на частную территорию. Так-то.

У Замятина в кармане прозвучал сигнал мобильника. Он сбросил скорость и достал телефон.

– Але, – послышалось из трубки. – Это Семеновна говорит.

– Понял, Семеновна… докладывайте.

– Ага, докладываю. Я тут проглядела немного. Как машина к ним заехала, я не видела, а сейчас она выезжает обратно.

– Темно-синяя «Газель»?

– Ага, темно-синяя.

– Спасибо, Семеновна. Я баланс ваш пока не пополнил, пополню чуть позже.

– Не что баланс… Вона они как торопятся ворота закрывать. Один даже споткнулся и упал на землю.

– А они во что одеты?

– В черных костюмах, и шапки на них вязаные, тоже черные.

– Их сколько человек? – спросил Замятин.

– Двое вроде. Не знаю, может, еще в машине кто есть. Во, дверями хлопнули, поехали… – отрапортовала Семеновна.

– Вас-то они не видят?

– Не-е. Я из избы за ними наблюдаю. Меня не видят.

– Хорошо, спасибо, – сказал Замятин. – Если что, звоните. До свидания. – Он сунул трубку в карман пиджака.

Вскоре показалась та самая отворотка с шоссейки, на которой он сегодня уже побывал, и Замятин свернул на нее. Припарковав машину под густым еловым лапником, он осмотрелся, вышел на обочину дороги и стрельнул глазами вдаль. Дорога была пустынна.

– Так, сержант, – сказал Замятин, – на тебя ложится основной груз операции. Значит, стоишь на обочине, тормозишь темно-синюю «Газель». Мы с Зайцевым прячемся по разным сторонам насыпи. Как только он их остановит, – Замятин хлопнул сержанта по плечу, – выбегаем и вытаскиваем их из машины. Тщательно обыскиваем, повторяю: тщательно! Потому как бандюги матерые и кто знает, что у них в карманах. Стрелять только в крайнем случае, и то по ногам. Ну, что, ущучили? Вопросы есть?

– Есть. А что, если это будет другая такая же «Газель»? – спросил сержант.

– Не должна. Здесь машины редко ездят. А потом: другая такая же стоит напротив нашего управления, на проспекте Победы. – Он посмотрел на часы. – Поджидает рабочих. Ну, что, по местам? – предложил полковник в отставке. Сержант Широков, по привычке, указал пальцами на расположение подчиненных:

– Так, Зайцев, по эту сторону, вы по другую.

Он открыл дверцу машины, взял с сиденья полосатую палку и, ухмыльнувшись, пошел на дорогу.

У Замятина в кармане снова послышался сигнал. Он достал телефон. Звонил Аверкин.

– Ну, как у тебя дела? – спросил сурово начальник.

– Пока не родила…

– Я смотрю, ты без трупов никак не можешь. Прямо полицейский маньяк какой-то. Блин, такого парня угробили…

– Так кто его знал… я думал… младший лейтенант, обиженный на начальство, заодно с этими…

– Да какое, на хрен, заодно! Ему младшего присвоил лично министр, в виде исключения, за задержку большой партии наркоты. Он раньше прапорщиком был.

– О, ё!.. – промолвил Замятин. – Жалко, конечно, парня, да как говорится: знал бы, где упасть доведется, соломки бы подстелил.

– Сейчас-то какую авантюру затеял? – спросил Аверкин.

– Да вот та самая синяя «Газель» на нас идет, хочу остановить и на ней же съездить за Потаповым.

– Кстати, нашел я в архиве его дело. Сейчас попробую связаться с курортом, где он пузо свое грел. Надо узнать о его поведении, – обрадовал Аверкин.

– Так он сам нам об этом и расскажет. А про тех, что золотишко забрали, ничего не слыхать? – спросил Замятин, уклоняясь от первого вопроса.

– Слыхать. Проверка показала, что нет никаких таких подразделений во внутренних органах. Скорей всего это обнаглевшие бандиты, с поддельным удостоверением. Ущучил?

– Да мне и сразу показалось… – ответил Замятин, заслышав звук приближавшейся машины. – Слушай, давай прервемся, едут.

– Давай, поаккуратней там, – предостерег его Аверкин.

– Ладно, до связи.

Свою разбитую «копеечку» Семен Львович решил пока оставить под елкой, чтобы забрать ее на обратном пути, по возвращении с уловом.

«Газель», как ни странно, послушно остановилась, шагах в двадцати от «инспектора», медленно идущего ей навстречу. Сержант Широков, помахивая полосатой палкой, подходил все ближе и ближе, посматривая на запачканные грязью номера. В кабине были двое в черных костюмах и черных подшлемниках – один водитель, другой пассажир. Водитель открыл дверцу и спрыгнул на землю. Пассажир проделал то же самое. С одиноким ментом на пустынной дороге они при необходимости могли разделаться легко. Но внезапно, откуда ни возьмись, выскочили с двух сторон из-под откоса еще двое с автоматами наготове.

– Руки за голову! – крикнул Зайцев.

– Лицом к машине! – скомандовал Широков.

– Вот так вот, – сказал подошедший сержант и ногой раздвинул ноги шоферу. Из карманов задержанных были изъяты два пистолета «ТТ», два мобильных телефона и крупная сумма помятых в карманах купюр. – Ого, – глядя на деньги, сказал Широков, – да тут вам с Лелей не на один годок хватило бы. Ну-ка, Зайцев, осмотри машину.

Зайцев полез в кабину, осмотрел ее всю, заглянул в бардачок и, кроме пузырька с надписью «нашатырный спирт», ничего там не обнаружил. Открыл грузовой отсек и растерянно уставился внутрь него. На него молчаливо смотрели безвинные глаза пятерых юных дев.

– Привет, девчонки, – поздоровался с блондинками Зайцев. – Куда, откуда, зачем путешествуете? – спросил он с иронией.

– С работы домой, куда еще? – ответила вопросом одна из них.

– Малярши мы и штукатурки, – поддержала другая.

– А-а… – протянул Зайцев. – Товарищ сержант, тут штукатурки-малярки.

К нему подошел Замятин, оглядел красавиц, качнул головой:

– Из них такие же штукатурки, как из тебя попадья. Не волнуйтесь, девочки, сейчас съездим в одно место и подбросим вас до дома.

– О-ой, так это же долго… – возмущенно протянула одна из них.

– Долго – отрежь, коротко – брось, – прекратил никчемный базар Замятин. – Так, снимите с шофера наручники. Сержант, садись в кабину, будешь держать его на прицеле. Если что, стреляй без предупреждения. А мы в малиннике поедем. Девчонки не против?

– Не про-о-тив, – хором пропели они.

– Ну, вот и договорились. Широков, перед воротами дашь шоферу трубку, пусть придумает причину внезапного возвращения… ну, там… трусики забыли или еще чего.

– Понял, – ответил сержант.

Широков сидел на пассажирском сиденье, положив автомат на колени, направив его на шофера, чтобы при малейшем неповиновении можно было прострелить тому ногу. Шофер, хитровато улыбаясь, покусывал нижнюю губу, в его голове вертелись варианты, как выкрутиться из создавшегося по его глупости положения.

В кабине было душно. Стоял смрадный запах выхлопа сгоревшего топлива в двигателе машины. Стекло не опускалось – не было ручки.

– Чего стоим? Кого ждем? – спросил Широков шофера.

– Что, уже ехать? – вопросом ответил тот.

– Не ночевать же тут. Давай вперед! – скомандовал сержант, и машина тронулась с места. – Куда телок-то повезли?

– Домой, куда еще… на выходные, – спокойно ответил шофер, заметив испарину на лбу сержанта. – Что, душновато тут? Чего поделаешь, старая уже кобыла. Новую пятый год обещают да, наверное, не дождусь. Ох, и жадны нынче стали начальники! Тут деваха одна ко мне подсела, так на полдороге в обморок рухнула. Форточка не работает, вентиляция тоже. Вот теперь вожу в бардачке пузырек с нашатырем… на всякий случай. – Он посмотрел на сопровождающего сержанта и качнул головой. – Тоже вон раскраснелся как. Нюхни, если хреново. Мне помогает.

Простодушная речь шофера располагала к себе, и Широков действительно почувствовал головную боль. «Что-то и в самом деле хреново стало. Не отключиться бы…» – подумал он, морща лоб.

– Так, говоришь, помогает? – переспросил Широков и, открыв крышку бардачка, достал стограммовый пузырек с надписью на этикетке «нашатырный спирт». – Притормози-ка малехо, – попросил он шофера. – Нюхну на всякий случай, а то действительно у тебя тут угореть можно. – Он отвернул пробку, ногтями вытащил из горлышка вторую и поднес пузырек к носу. Машина услужливо остановилась, и вдруг шофер молниеносно, держа тряпку в левой руке, прижал ею пузырек к носу сержанта. Через считанные секунды тело сопровождающего обмякло. Шофер забрал у него автомат, сунул его в угол за свое сиденье, вытащил наручники и, заломив сержанту руки за спину, защелкнул их. Чтобы не было вопросов из салона, он закрыл пузырек, быстро сунул его в бардачок и сразу взял с места. На ходу, из сумки, висевшей с боку за сиденьем, он достал рулончик скотча и залепил рот сержанта. Сбросив скорость, искоса поглядывая на дорогу, он обрезал скотч у самого рта сержанта и швырнул остаток в бардачок. Затем запустил руку в сумку, изъял оттуда гранату-лимонку и сунул ее себе в другой карман.

– Вот так вот, – насмешливо проговорил шофер вслух, вынимая свой телефон из кармана сержанта. Впереди виднелись дома села Покровского. Шофер набрал номер своего хозяина.

– Слушай, босс, нас менты замели, на дороге. За тобой приказали ехать, да я одного тут в кабине скрутил, спит он. А двое в салоне Гошу пасут, и телки там с ними. Чего делать?

– Чего делать, чего делать!? Бгать гужье и сгать в дуло! – послышался в ответ истерический вопль. – Связался, дугак, с сопляками!.. Где вы сейчас?

– Так к тебе подъезжаем… – растерянно сказал шофер.

– А на кой вы мне здесь нужны!? Вы на них напоголись, вы сами и гешайте, чего делать. Мне ваших пгоблем не надо! У меня тут догогие клиенты должны подъехать! Все, пока!..

– Так нам сдаваться что ли!? – уже не выдержав, заорал в телефон шофер.

– Не знаю! Попгобуй спгятать их на стагом месте.

– А потом чего?..

– Потом не мне тебя учить! В гасход их, а сами – в гассыпную, кто куда! Все!

Хозяин отключил телефон, бросив товарищей на произвол судьбы.

– Ну, сука картавая! – злобно выругавшись вслух, шофер сделал разворот, описав круг прямо перед воротами коттеджа Потапова.

Замятин настороженно оглядел окружавших его людей. Через минуту его телефон дал о себе знать. Он поднес трубку к уху.

– Слушаю, Семеновна, – стараясь выглядеть спокойным, сказал Замятин. В трубке послышался громкий шепот:

– Сообщаю, что машина их вернулась обратно. Только потом у ворот развернулась и поехала по другой дороге. Не по бетонке, а вдоль берега, в сторону, где раньше стояли военные.

– Понял. Спасибо, Семеновна. Пока.

Машину подбрасывало на ухабах, заносило зад на поворотах, и было понятно, что водитель выжимал педаль газа до пола. Жрицы любви начали изредка взволнованно повизгивать. Замятин дотянулся до перегородки и громко в нее постучал рукояткой пистолета.

– Не дрова везешь! – крикнул Замятин в перегородку и только сейчас понял, что эта машина оборудована для темных дел. Обычно в газелях перегородок между водителем и салоном не бывает. Он вынул телефон и не успел набрать номер, как вдруг машина резко затормозила и встала. По звукам было понятно, что водитель выпрыгнул из кабины и по шуршащему гравию идет к задним дверям салона. Когда распахнулась дверь, к всеобщему удивлению, перед ними предстал водитель с автоматом, наведенным на них. Все растерянно молчали. Водитель сплюнул себе под ноги и крикнул:

– Телкам сидеть на жопе ровно! Ментам бросить оружие на землю! Быстро, я сказал!..

Зайцев с Замятиным переглянулись и подчинились требованию. Водитель осторожно поднял оружие, автомат Зайцева повесил на плечо, а пистолет Замятина держал наготове.

– Ну и дальше что? – спросил его с ухмылкой Зайцев.

– Руки в гору! Чего в подсумке? Баллон? Мне баллон! Быстро!

– Пожалуйста, – Зайцев расстегнул висевший на ремне подсумок и извлек из него какую-то штуковину, положив ее на ладошку правой руки.

– Бросай сюда! – снова прикрикнул водитель.

– Пожалуйста, – сказал спокойно Зайцев и нажал кнопочку. Вдруг все увидели, как водитель трясется и корчится в конвульсиях. – Что, не нравится? Десять тысяч вольт! Брось оружие! – уже сердито крикнул Зайцев и отпустил кнопку. Водитель корчиться перестал и с вытаращенными глазами стоял, как статуя, ничего не соображая. – Я сказал, оружие на землю! – снова гаркнул Зайцев.

– А? – спохватился водитель и быстро отшвырнул от себя в сторону Зайцева оба автомата и пистолет. Замятин наклонился и поднял свой травматический. Зайцев защелкнул наручники на запястьях водителя. В салоне все сидели ровно и удивленно молчали. Молчал и второй бандит, прижавшись в угол и смирившись со своей участью. С минуту назад в нем еще теплилась надежда на освобождение, но теперь все встало на свои места. Одна из жриц с кривой усмешкой смотрела на него и откровенно радовалась его беспомощности.

– Ну, что, ебун толстоголовый? Сколько раз ты меня бесплатно трахнул? Не помнишь? Зато я помню! – она оглядела подруг, – а давайте его кастрируем!

– А что, давайте! – поддержали ее. Глаза бандита забегали по сторонам, он не знал, куда деться. У него были руки за спиной, в наручниках. Девчонка схватила пятерней его добро и, через джинсы, начала больно сжимать. Другая, порывшись в сумочке, извлекла из нее небольшие ножницы и, просунув пальцы в кольца, пощелкала ими перед носом бандита.

– Да вы что, долбанулись, что ли? Вы знаете, что вам за это грозит!? – залепетал бандит.

– Знаем, путевка на Канары.

– Ничего, съездим, – поддержала ее другая. – Расстегивай, Маша.

Маша нащупала молнию и медленно потянула ее вниз, всматриваясь в испуганные глаза бандита.

– «Да где эти менты поганые!? – подумал в отчаянии тот. – Ведь и впрямь кастрируют!»

Подобрав оружие, Зайцев кинулся к кабине, оставив Замятина с шофером наедине. В кабине спал скованный наручниками сержант Широков. Зайцев осмотрел его голову. Заглянул в бардачок, раскрыл пузырек с нашатырем и нюхнул. Нашатырь не вонял нашатырем. Он нюхнул поглубже, и перед глазами у него все поплыло. Зайцев, пошатываясь, подошел к Замятину и рухнул перед ним на землю. Семен Львович поначалу растерялся. Он посмотрел на шофера, на Зайцева, на девчонок, поднявших какой-то кипиш в салоне.

– Там, в бардачке, есть нашатырь… – посоветовал шофер Замятину. Тем временем из салона послышался дикий визг кабана.

– О-о-ой, помогите! Кастрируют!!! – орал во все горло второй бандит. Замятин кинулся к дверям.

– От-ставить! – крикнул он во все горло. Жрицы послушно отпрянули от испуганно трясущегося евнуха. Одна из них швырнула на землю мимо опешившего Замятина отрезанные яйца бандита. Шофер, увидев окровавленное нечто на земле рядом с собой, принялся блевать. – Да вы что? – тихо проговорил Замятин, – он же умрет! Это же групповуха! Это же…

– Не умрет. Я ему кожу тесьмой перетянула, – ответила Маша и закурила длинную тонкую сигарету.

Замятин за время работы в органах повидал немало всякого, но чтобы в его присутствии проститутки кастрировали сутенера!.. Он глянул на блюющего бандита, на отрезанную мошонку, лежащую на гравии, и почувствовал прихлынувшую в голову кровь. Он достал телефон и набрал номер подполковника Аверкина. Тот ответил сразу.

– Ну, ты где? За тебя, как за салажонка, приходится нервничать!..

– А ты не нервничай, лучше пришли подмогу…

– Тебе же даны двое бойцов, чего еще?..

– Да в отрубе они.

– Как это, в отрубе? Пьяные что ли?

– Не знаю, в отрубе… В общем, давай подмогу и скорую к бывшему штабу. Помнишь, который в лесу?

– Ты что, опять там?..

– Ага, там. Жду. – Семен Львович строго посмотрел на жриц, взял за рукав шофера и толкнул его к машине. – Залезай, подонок… – тот забрался в салон, и Замятин закрыл за ним дверь. Затем подошел к Зайцеву, потрогал пульс – боец дышал. Он похлопал его по щекам и услышал из кабины возню и кашель сержанта. Оставив Зайцева отдыхать, Замятин подошел и открыл дверцу. Сержант Широков дергался на сидении, пытаясь подняться. Замятин ему помог. На него уставились непонимающие голубые глаза бойца. Он что-то промычал, глядя на Замятина, и тот отлепил от его рта скотч.

– Где я? – сонно спросил сержант.

– В кабине. Повернись, руки освобожу. – Замятин отпер наручники и помог тому вылезти из кабины. Под ногами сержант заметил валявшийся пузырек, с надписью «нашатырный спирт». Он наклонился и поднял его. Сержант Широков протянул руку с пузырьком Замятину. Тот взял его и хотел нюхнуть, но сержант схватил его за руку.

– Не надо нюхать! Наверное, морфий. На экспертизу надо отдать.

– А, вон и пробка. – Замятин поднял пробку и закрутил ее на пузырек. – А я думаю, чего у меня с ребятами стряслось? Пить не пили, а падают. А тут вон оно что! Попробуем Зайцева разбудить, а то сейчас начальство должно подъехать. Будет горя-то.

Замятин принялся тормошить Зайцева. И не напрасно. Вскоре боец смотрел на него мутным взглядом. Замятин и Широков, глядя на него, улыбнулись.

– Тоже купился? – спросил сержант. – Ну, давай поднимайся, а то вон, слышишь, едут уже.

Из-за леса едва слышался звук сирены. Зайцев поднялся, покрутил головой, осмотрел снаряжение. Широков дружески стукнул его кулаком в плечо. Замятин подошел к машине и распахнул дверь.

– Все живы? – спросил он и оцепенел.

– Все, все, – ответил шофер, держа над головой гранату. На пальце левой руки он демонстративно показывал выдернутую из взрывателя чеку. – Чего вылупился? Руки в гору! Оружие сюда, ко мне, быстро! Или… терять мне нечего!

– Нечего – так брось болванку, чего ждешь? – ответил Замятин, стараясь быть спокойным.

Ребята увидели, что полковник медленно поворачивается к ним с поднятыми руками. Из-за леса слышался нарастающий звук сирены. Семен Львович нахмурил брови и взметнул глаза к голубому небу.

– Граната, – шепнул сержант рядовому.

– Понял, – так же тихо ответил Зайцев. В его голове уже наступило просветление, и он открыл подсумок, где почивал «Горыныч» в десять тысяч вольт.

– Я сказал, оружие ко мне! – бандит не выдержал нервного напряжения и вышел из салона, держа гранату над головой. – Вы что, нерусские?!

– Да ладно, не психуй. На, забери, – положил перед собой автомат Широков.

– Ближе! Ко мне! – громко кричал бандит. – Взорву всех, на хрен! – Нарастающий звук сирены волновал не только его. Команда «ближе» была на руку Зайцеву, потому что «Горыныч» выпрыгивал не дальше пяти метров, а между ними было шагов десять. Зайцев, левой рукой держа автомат перед собой, осторожно приблизился к шоферу, горящему нетерпением и, положив оружие в двух шагах перед ним, нажал кнопку «Горыныча». Контакт прилип прямо к шее бандита. Тот, как и в прошлый раз, закорчился в конвульсиях. Зайцев подошел к нему, подставил свою ладонь под гранату и, выключив электрошок, поймал ее в свою широкую ладонь. Затем он снял кольцо предохранителя с пальца бандита и вставил чеку на место. В ворота на всей скорости влетел сначала УАЗ с Аверкиным и его подчиненными, за ним «Скорая помощь». Аверкин видел, как Зайцев с большим удовольствием мощным ударом в челюсть опрокинул на землю какого-то гражданского, и, быстро выйдя из машины, крикнул:

– От-ставить самосуд!

Следом за ним из машины выскочили ребята из спецназа и окружили темно-синюю «Газель». Из машины скорой помощи вышли санитары с носилками, врач и торопливо направились к Замятину.

– Где раненые? – спросил деловито врач.

– Там, – кивнул Замятин на «Газель». – Кастрированный он.

– Что? – не понял врач.

– Кастрированный, говорю. Вон его добро валяется. Осторожно, не наступите. Может, еще можно как-то пришить…