Текст книги "Подельница"

– А зачем ты заглушил, вдруг потом не заведется? – сказала Ольга.

– Т-типун тебе на язык! – сердито отозвался Вася. К тому же на заднем сиденье застонало и закашляло.

– Э-э… где я? Развяжите меня… – прохрипел охранник. – Где я?..

– Ты в руках убойного отдела. Если будешь возбухать, усыплю навсегда! Так что молчи пока. Понял?

– Угу.

– Вот так вот! – сказал Вася и взялся за ключ зажигания. Перед ними появилась полоса танцующего света. Свет становился все ярче, и все отчетливей слышался звук приближающегося «Мерседеса». Вдруг скрипнула от резкого тормоза резина, и пучок света фар словно замер на месте. Послышались два хлопка дверями.

– Да, – сказал Вася, – гранату бы сейчас не помешало туда швырнуть. Ну, ладно, с богом! – Он повернул ключ зажигания и, пару раз газанув, включил скорость… Вылетевшая из-за угла «девятка» перепугала шофера «Мерседеса», и он, выпрыгнув из машины, стоявшей прямо посередине ворот, на боку откатился к кустам. Вася на полном ходу протаранил левую сторону «Мерседеса», оттолкнув его с проезжей части. – А на ручник кто будет ставить, я что ли!? Эх, ты, лохуево, из села Кукуево! – победно громко прокричал Вася.

Проехав с километр-полтора, они начали замечать на прямых отрезках дороги свет фар настигающего их автомобиля.

– Надо было их вообще в канаву столкнуть! – с сожалением проговорила Ольга.

– Ага, шибко умная. Мы пока бы толкали, они бы из нас решето сделали, – с превосходством над Ольгой оправдался Вася. – В таких делах быстрота и холодный ум всегда на первом месте.

Погоня была уже совсем близко. В какой-то момент Вася услышал щелчок по крыше машины, будто кто-то бросил в нее камушек. И в следующую секунду рассыпалось заднее стекло.

– Оля, сползай до полика и заряди пистолеты, – крикнул Вася, выписывая кривули на дороге. Мало того, им навстречу светили фары еще двух машин. Ольга сползла с сиденья вниз, взвела курки своих пистолетов и потянулась за трофейным, что лежал у Васи на торпеде. И тут она почувствовала толчок в предплечье и сильную тупую боль. Она схватилась рукой за рану. Из нее сочилась теплая кровь. Все ближе был свет встречных машин.

– Меня, кажется, зацепило! – крикнула Ольга.

– Так: подпускаем задних вплотную. Резко останавливаемся, выскакиваем из машины и поливаем по ним из всех стволов! Узрела?

– Да, – кивнула Ольга.

– Все, встаю, держись! – Вася сбросил скорость и резко затормозил. Машина встала. Коллеги выскочили из нее и, стоя во весь рост, принялись обстреливать мчащийся на них «Мерседес» из всех четырех стволов. Тот, выписывая зигзаги, заскрипел резиной и на полном ходу кувырком ушел с дороги в кювет. На месте его падения вспыхнул костер. Коллеги посмотрели друг на друга. Со стороны города приближались еще две машины.

– У тебя патроны остались? – спросил Вася.

– Одна обойма, – ответила Ольга.

– И у меня так же, – сказал Вася, щурясь на приближающийся свет фар. – Короче, расстреляем все, что есть, и ходу в лес.

– У тебя аптечка есть? – спросила Ольга.

– Ой, блин! Совсем про тебя забыл. Извини. – Он открыл багажник, достал развороченную пулей аптечку и вытащил из нее бинт. – Тогда войну отставить, сваливаем в лес. По ходу перевяжешься, – не переставал командовать старший опер Мышкин. Ольга молча смотрела на приближающийся свет фар. На первой машине едва заметно сверкал проблесковый маячок.

– Вася! Это же наши! – закричала она и кинулась обнимать коллегу. Тот заглянул ей через плечо.

– Действительно наши. – Удивленно произнес старший лейтенант Мышкин. – Чего это они в такую рань?

Вася разорвал на рукаве дыру от пули пошире и, приложив тампон к зияющей ране, принялся бинтовать предплечье коллеги.

Машины остановились шагах в тридцати от них. Из микроавтобуса выбежали омоновцы и окружили их, держа под прицелом автоматов.

– Руки за голову! Лечь на живот, быстро! – зарычал старший группы. Вася продолжал бинтовать.

– Чего ты орешь? Не видишь, ранены мы, – сказал спокойно Вася.

– Отставить! – донеслась команда Аверкина. – Это мои люди.

– Идите вон лучше поглядите, чего у того костра делается. Чем орать-то сдуру, – сказала строго Ольга.

Омоновцы цепью пошли к горевшей под откосом машине. Аверкин подошел, осмотрел обоих сотрудников.

– А я подумал с вечера еще… поехали проследить, а нету и нету… Вон и Замятин сидит в машине… тоже весь переволновался. Воевали, вижу. Сильно, Оля, зацепило?

– Да терпимо, товарищ подполковник.

– Как приедем, с ходу чтоб в санчасть! Ну, рассказывайте, кто тут?..

– А вон на заднем сиденье язык валяется. Он вам все и расскажет, – расхвастался Вася. – Распахнув заднюю дверцу, он подергал за ногу «языка». – Э-эй, подъем. Да он, кажись, остыл. – Вася зашел с другой стороны, открыл дверцу, перевернул охранника на живот и увидел в спинке сиденья три дыры. – Готов он. Из-за него и ты цела осталась, Оля. – Вася вопросительно посмотрел на Аверкина. – Куда его?

– Куда? В судмед, куда еще.

От костра двое омоновцев вели сильно припадавшего на одну ногу главаря.

– Вот он. Командир ихний. Расстрелять без суда и следствия грозился, если бежать надумаем, – сказал Вася.

– А я не отменял приговора, – проходя мимо, прохрипел главарь. – К полудню я буду на свободе…

– Топай, топай. Будешь лет через пятнадцать, – сказала Ольга, пряча болтающиеся концы повязки в дырку рукава.

– Ну, поехали, – сказал Аверкин. Вы на своей, а я с Замятиным в козле.

Вася сел в машину, завел ее, поджидая, когда сядет Ольга. Она, пошатываясь, обходила машину. И вдруг, качнувшись, упала прямо на капот перед его глазами. Вася, словно ошпаренный, выскочил из-за руля и кинулся к ней. Он глянул на залитую кровью землю.

– Мудак! – шлепнул он себя ладошкой по лбу. – Бестолочь! Она же кровью истекает! – Вася кое-как усадил Ольгу на сиденье, пристегнул ремнем и, усевшись за руль, рванул машину с места. «Девятка» на бешеной скорости пролетела мимо полицейского «козла», «сделала», словно стоячую, «буханку» омоновцев и, не сбавляя скорости, ворвалась на Большой проспект, где по левую сторону возвышалось здание городской больницы.

В приемный покой Вася внес Ольгу на руках. И так держал, не выпуская, пока не пришел дежурный врач.

– Ну, где вы там ходите!? – вскипел было Вася. Но увидев спокойное суровое лицо врача, проглотил комок, застрявший в горле. – Огнестрельное, вот… много крови потеряла…

– Я вижу, – спокойно сказал врач. – Положите девушку на кушетку, – указал он в раскрытую дверь процедурной. – А сами, если хотите, можете посидеть в коридоре.

Уже рассветало, когда к процедурной санитарка подвезла каталку. Она распахнула настежь дверь и, развернувшись, подъехала прямо к кушетке, на которой лежала Ольга. Вася встал со стула.

– Молодой человек, – окликнул его врач, – помогите, пожалуйста…

Вася моментально подскочил к Ольге, лежавшей на кушетке. Глаза ее были открыты, но взгляд был туманным. Медики с помощью Васи уложили раненую на каталку. И Ольга пересохшими губами прошептала:

– Меня оставляют в стационаре, – она улыбнулась. – Так что пока один Фатеева ищи.

Он проводил каталку с Ольгой до лифта.

– Ну, пока. Поправляйся. – Они махнули друг другу руками. – Я буду к тебе приходить! – успел крикнуть в закрывающуюся дверь Вася.

9

– Ну, молодежь! Была бы моя воля!.. – возмущенно отреагировал Аверкин на обогнавших их «кортеж» оперативников.

– Да уж… – согласился с ним Замятин, – ладно пока улицы пустынны.

– Тебя как? До дома, или посидишь, послушаешь супермена? – спросил Замятина Аверкин.

– А чего его слушать? Сначала в молчанку поиграет, потом обдумает все в камере. Потом про него типа родственники вспомнят, придут с каким-нибудь крутым адвокатом… и все.

– Почему это все? – посмотрел на Замятина Аверкин. – Микроавтобус-то, за которым увязались мои ребята, именно с теми номерами, на котором тебя увезли из моего кабинета. Дежурный, когда увидел, что тебя увозят, номерок-то и записал.

– Бдительный дежурный, – сказал Замятин шутливо. – Рекомендую премировать. Устал я что-то, лучше домой.

– Старые мы стали. Потому и устаем быстро, – сказал Аверкин. – На покой бы, да вот молодежи-то без нас пока не обойтись. Видал, чего вытворяют?

– Видал. Никакого опасения, одно безумство, – согласился Замятин. – Вот в десятой квартире, например: зачем было сразу стрелять в стекло, когда его одним нажимом плеча можно выдавить, и оно даже не треснет?

– Ты про что это? – не понял Аверкин.

– А ты не в курсе?

– Нет.

– Тогда они тебе сами расскажут, а то мне ябедничать как-то не к лицу, – замялся Замятин.

Машина подъехала к воротам второго полицейского участка.

– Если не к лицу, тогда топай домой пешком, – рассердился Аверкин. – Андрей, остановись. Высади гражданина, – скомандовал он шоферу.

Машина остановилась посреди ворот.

– Спасибо и на этом, – Замятин вышел из машины и направился в сторону своего дома.

– Ты, это… звони, если что! – крикнул ему вдогонку Аверкин. – На сердитых воду возят…

Замятин, не оглядываясь, махнул на него рукой.

Уже вовсю рассвело, а Семен Львович все лежал нераздетым на диване и задумчиво смотрел в потолок. Он продумывал варианты выхода на соседа из одиннадцатой квартиры. Загодя он опросил жильцов из того самого подъезда, и все они отзывались о нем как о человеке замкнутом, необщительном. Не разговаривал он только с жильцом из восьмой квартиры, потому что тот был пьяным, как говорится, в стельку, и разговаривать по существу просто не мог. «Схожу-ка я к нему, пока он еще не успел с утра принять за воротник», – подумал Замятин и резко встал с кровати.

Он не сразу пошел к этому алкашу, а сначала завернул в продовольственный павильон, что расположен на другой стороне улицы, взял полторашку самого популярного у алкоголиков «Янтарного» пива и к нему вяленую тараньку. «Вот теперь мой визит будет действительно дружественным», – про себя отметил Замятин, переходя улицу в неположенном месте. Подойдя к двери подъезда, он нажал на вызов восьмой квартиры. Пришлось долго ждать, пока возьмут трубку. Наконец послышался недовольный голос хозяина:

– Кто!?

– Это я, Замятин, из соседнего дома…

– Ну и что? – спросил тот.

– Я вчера к вам заходил, но вы были пьяны…

– Ну и что? Имею право, – ответил хриплый голос.

– Так я вот тут пивка прихватил, свежего… может, впустишь? Посидим, поболтаем.

– Ну, раз так… заходи, благодетель ты мой.

Дверь музыкально забулькала, и Замятин ее открыл. Он подошел к дверям восьмой квартиры и нажал на кнопку звонка.

– Чего ты звонишь? Чего ты звонишь? У меня не закрыто… никогда, – донеслось из-за дверей. Замятин толкнул дверь и вошел в квартиру. Перед ним стоял хозяин, мужчина лет сорока, в семейных трусах и майке. Лицо давно не брито и не мыто, волосы на голове торчали в разные стороны – в общем, перед Замятиным предстал классический алкоголик, каких в России миллионы.

– Доброе утро, – поприветствовал незнакомец.

– Доброе, раз с пивом идешь. Ну, проходи на кухню. Да не разувайся ты! У меня не мыто.

– А-а, спасибо, – не стал снимать ботинки Замятин.

– Я щас, только трико натяну… – с готовностью протопал босыми ногами по грязному полу хозяин.

Замятин, осторожно ступая, прошел на кухню. Запах пота и алкоголя ударили ему в нос. Он распахнул форточку и посмотрел на заставленный пустой посудой и консервными банками кухонный стол. Прибирать Замятин ничего не стал, а только сдвинул все немного к середине, чтобы поставить полторашку и положить тараньку.

– О! – воскликнул хозяин, увидав пиво, и протянул гостю влажную от пота пятерню. – Толян.

– Замятин Семен Львович, – пожал гость руку хозяина. – Частный детектив, живу в доме напротив.

– А чего это детективы-то к нам в подъезд повадились ходить? Я сразу подумал…

– Да вы не волнуйтесь, – перебил его Замятин, – для вас ничего опасного здесь не кроется. Я задам пару вопросов как свидетелю, и все.

– И все? – посмотрел на пиво Толян. – Ну, ладушки, наливай. – Он подошел к столу, сел на табурет и пододвинул к себе пустую пол-литровую банку. Замятин открутил пробку и налил в нее пенного напитка. – А себе-то чего не наливаешь? – спросил Толян.

– Да я как-то не очень… особенно с утра, – уклонился детектив.

– Ну, как хочешь. – Он залпом выпил из банки пиво, икнул и сразу налил повторную. – А ты это… давно в детективах-то? Слышал, они прилично загребают.

– Да ну. Город у нас маленький. Дел почти никаких. Так что это у меня вроде хобби. Чем еще заниматься на пенсии? – ответил Толяну гость, наблюдая, как тот раздирает тараньку.

– Ну, так чего надо-то? Какие вопросы? – спросил хозяин, припадая к банке с пивом.

– Да вот про соседа хочу спросить, из одиннадцатой, – сказал Замятин.

– А, дядя Степа. Чего он наделал такого, что к нему детективы ходят? Вроде нормальный мужик. Я у него иногда перехватываю до зарплаты. Вот недавно бабло закончилось, я к нему поднялся… и он мне пятихатку подбросил. Правда, я ему помог мешок с мусором в контейнер вынести… из Серегиной квартиры. Там ремонт идет, так он приглядывает за порядком, Серега попросил.

– А кто такой Серега? – спросил осторожно Замятин.

– Серега-то? О! Хоккеист он. За наш «Алмаз» играет. Слышал, наверное – Ерошин.

– Ерошин… ну, да, что-то припоминаю, – сказал детектив, хотя и слыхом про того не слыхивал.

– Сейчас в сборной страны! Это тебе, как говорится, не Макар чихнул! – хозяин многозначительно поднял вверх указательный палец. – В сборной, из нашего подъезда. Во дела! – Он снова начал наполнять банку пивом.

– Да уж… – согласился Замятин. – А дядя Степа, не знаешь, сейчас дома?

Толян оторвался от банки.

– Кто его знает? Так поднимись да посмотри. Всего и делов, – посоветовал Толян, заметно повеселев.

– Да мне он не откроет. Ты бы не сходил, а? – попросил Толяна Замятин.

– Да неудобно мне как-то. Подумает, снова занимать иду. Недавно брал у него…

– А нельзя ли поточнее, когда именно? – вкрадчиво спросил детектив.

– Брал-то? Ну, дней пять назад, когда мусор помогал выносить.

– И много мусора вынесли?

– Да нет, говорю, мешок один, – настороженно посмотрел на Замятина хозяин. – А чего?

Замятин достал из кармана кошелек, раскрыл его и, порывшись, изъял из него пятисотку.

– На вот. Сходи к нему, отдай, если он дома, – протянул гость деньги Толяну.

Тот внимательно посмотрел на Замятина, качнул головой и загадочно улыбнулся.

– Н-ну, давай, – схватил он купюру из руки гостя и, поднявшись с табурета, быстро зашаркал подошвами тапок по грязному полу. Когда дверь за ним закрылась, Замятин быстро встал с табуретки и заглянул в залу. Оглядев ее и не заметив ничего интересного, снова сел к столу. Вскоре вернулся хозяин и сразу, усевшись за стол, припал к банке с пивом.

– Ну, что, дома он? – спросил Замятин.

– Ага, – не глядя на него, ответил Толян, – отдал.

– Значит, дома. – Замятин поднялся со стула. – А когда мешок с мусором выносили, он тяжелый был?

– Кто? – переспросил Толян.

– Ну, мешок с мусором…

– Черт его знает, я не помню, датый был. А чего? – снова насторожился хозяин.

– Да аппаратура у Ерошина пропала: компьютер, телевизор, аудио, видео, думаем, вместе с мусором и вынесли.

– Да не-ет. Тот мешок мягкий был. Мелкий строительный мусор, обрезки гипса, тряпки, остатки раствора… так, хрень всякая.

– А он часто просил помогать таким образом?.. – продолжал вникать в суть Замятин.

– Не-ет… один раз всего и попросил. А так строители сами все и заносят, и выносят, – ответил тот, допивая пиво.

– И последний вопрос. Как его величать?

– Кого? – переспросил Толян.

– Ну, соседа из одиннадцатой.

– А! Так Степан Тимофеевич.

– А фамилия?

– Фамилия, фамилия… Потапов. Степан Тимофеевич Потапов. – Замятин начал замечать в поведении Толяна кое-какие перемены. Тот, отвечая на вопросы, постоянно сбивался с мысли, явно о чем-то задумываясь.

– Ну, ладно. Приятно было побеседовать, – протянул руку хозяину частный детектив. Тот быстро вскочил со стула и радостно пожал ее. Замятин заметил, как из заднего кармана трико сухим листком выпала его пятисотка, но он этому не придал никакого значения. Ему теперь было ясно то, что от трупа помог избавиться Толян, который это проделывал совершенно неосознанно. – До свидания, спасибо за откровенность.

– Так, если чего… заходи, – пряча глаза от гостя, проговорил хозяин восьмой квартиры.

Семен Львович на всякий случай поднялся на площадку выше. Он сначала позвонил в одиннадцатую – никакой ответной реакции. Тогда он позвонил в десятую – то же самое. Не солоно хлебавши, детектив Замятин спускался по ступенькам к выходу. Проходя мимо восьмой квартиры, он увидел, что дверь медленно раскрывается и из нее выходит Толян. В вытянутой перед собой руке он держал пятисотку, которую дал ему Замятин.

– Я тебя обманул, – хрипло проговорил Толян. – Я не отдал деньги соседу. Я не знал, что ты пойдешь проверять. Вот, возьми обратно. Я их хотел зажать. Какая же я после этого свинья! – самокритично высказался он. – Возьмите…

– Что ж, чистосердечное признание смягчает вину. А это, – Замятин кивнул на деньги, – считай, что ты их заработал. И возвращать их мне не надо.

– Чего, казенные, что ли? Так бы и сказал, а я, дурак, подумал, что твои личные. Вот дурак, кто же нынче своими-то будет швыряться? Ну, спасибо. Пока.

– Пока, пока, – ответил Семен Львович, горько усмехнувшись.

Оставив в морге труп охранника, Вася сразу же поехал на работу. Подъезжая к отделу, он снова увидел тот же самый микроавтобус стоящим на том же самом месте. И, что его еще больше заинтересовало, – водитель сидел в кабине за рулем. План созрел молниеносно. Вася остановил раздолбанную «девятку» сзади микроавтобуса, взял пистолет, спрятал его под полу и подошел к кабине со стороны пассажирского сиденья. Он взялся за ручку и открыл дверцу. Водитель на него посмотрел совершенно безразлично, но все-таки грубовато спросил:

– Чего надо, чувак?

Вася сел в машину, вынул удостоверение и сунул в нос шоферу.

– Старший лейтенант Мышкин, убойный отдел. Прошу проследовать в отделение, для выяснения личности.

– Ага, щас! Вот мои права, – предоставил их тот оперу. Вася взглянул на них. – Выяснил? Все, свободен. – Его поведение взбесило опера, он упер ствол пистолета в шею шофера.

– Я в тебе сейчас дырку на вылет сделаю и скажу, что так и было, понял? Заводи машину! – рявкнул Вася так, что крепыш водила подскочил на месте и моментально завел мотор. Вперед, в отделение!

– А в какое? – уже покорно спросил шофер.

– В это! – указал Вася стволом пистолета в здание, белевшее за ивовой аллеей.

Машина тронулась с места.

– Ты бы пушку-то убрал. А то тряхнет где-нибудь, и нажмешь ненароком, – посоветовал шофер.

– Так езжай по ровному, чтобы не трясло, – ответил опер.

Через пару минут они въехали в ворота второго полицейского отдела. Вася указал шоферу место стоянки. Когда тот остановился и вопросительно посмотрел на него, опер вынул ключ зажигания и сунул в карман своей куртки.

– Так, вышли! – скомандовал он шоферу.

Покинув кабину, Вася подошел к задней дверце и подергал ручку. Дверца не открывалась. Подошел шофер.

– Что, открыть? – спросил он, ухмыляясь.

– Хотелось бы осмотреть… – ответил Вася.

– Там на брелке кнопочка, – ткнул он пальцем в карман Васиной куртки. – Нажми на нее, дверца-то и откроется, – разулыбался шофер неграмотности полицейского. – Только там для вас ничего интересного нет. Пусто.

Вася нажал на кнопку, дверь разблокировалась. Он раскрыл ее и ничего кроме двух пустых скамеек по бокам салона не увидел.

– Ну, ладно… пошли, поговорим, – кивнул он головой на двери отделения.

– Пошли, только недолго. Мне скоро рабочих везти, – поспевая за опером, проговорил шофер.

Вася привел его в пятый кабинет. Занял свое место и указал задержанному на стул.

– Прошу…

Тот уселся, и стул под ним жалобно скрипнул.

– Ну и чего я вам должен рассказать? – нетерпеливо спросил шофер.

– Документы кроме прав имеются? – спросил Вася.

– Паспорт.

– Предоставьте для ознакомления.

Шофер достал из потайного кармана куртки паспорт, раскрыл его и поднес к глазам полицейского. Тот ловко выхватил его из рук хозяина и вслух прочитал фамилию, имя, отчество:

– Гриценко Иван Давыдович. Та-ак. Прописка… прописка местная, Набережная, семь, квартира тридцать пять, женат, двое детей… – перелистал паспорт Вася Мышкин. – Что за людей вы вчера увезли в расположение бывшей воинской части?

– Рабочих. Если по рожам, так вроде бы гастарбайтеры. Шабашка у них там. Работают в свободное от работы время. Наверное, разбогатеть надеются.

– Ну и чем они там занимаются? Какой работой?

– А я почем знаю. Я их привожу к столовой, получаю за свои километры и сваливаю. Когда подъехать, позвонят.

– Значит вы с ними не в контакте?

– Оно мне надо? Я работаю по лицензии. Даю в еженедельник объявление, сижу и жду, как девушка по вызову. Кому надо, звонят. Кого куда везти – мне по барабану.

– По барабану, говоришь? Так это ты позавчера к нам сюда «спецназ» привозил?

– Какой еще спецназ? – удивился шофер. – Да я сюда сроду не подъезжал.

– А вот номера-то этой машины записал наш дежурный, – твердым голосом полицейского сказал Вася. – Вот они, – он подбросил записку с номером на край стола, под нос шофера.

– Ну, мой номер, и что? Мало ли чего вы тут напридумываете. Позавчера в какое время? – вдруг спросил шофер.

– Вообще-то здесь вопросы задаю я. Но для общей пользы сейчас уточним время до минуты. – Вася поднялся со своего места, прошел к Ольгиному столу и снял трубку с аппарата. – Ершов? Мышкин беспокоит… Привет, привет. Чего хочу? Пива хочу, с рыбкой. Ты мне скажи, в какое точно время подъехала позавчера машина со спецназом? В шестнадцать пятьдесят… понял, спасибо. – Вася положил трубку. Шофер Иван снова заулыбался:

– Не срастается, господин офицер. Позавчера в это время я уже был дома, принимал ванную. Потому что к шести мне надо было к малому в школу, на собрание. И перестаньте мне шить то, чего не было. Найдите Ваньку в другом колхозе, ему и вешайте! – сердито выразил протест Гриценко.

– Значит, вы утверждаете, что никуда спецназ не возили и вообще в это время были дома? – переспросил его Вася, начиная задумываться над другой версией.

– Да на кой мне сдался ваш спецназ! У них, что, своих машин что ли нет?

– «Действительно. Как же это я сразу-то не сообразил?» – подумал Вася, начиная нервничать.

Тем более что у Ивана в кармане зазвонил телефон. Тот вопросительно посмотрел на полицейского и достал трубку. Вася кивнул ему.

– Да, слушаю. – Шофер Иван послушал голос в трубке и прикрыл ее ладошкой. – Рабочие подошли. Ждут на том месте…

– Спроси, куда везти, – нашелся Вася.

– Вас сегодня куда? – спросил Иван и, услышав ответ, снова зажал трубку ладошкой. – На гаражи, в северном микрорайоне.

– Ладно, скажи, что сейчас подъедешь, – сказал Вася, побарабанив пальцами по крышке стола.

– Сейчас подъеду, – сказал шофер Иван в трубку и снова вопросительно уставился на полицейского.

– Так, оставьте мне свой контактный номер телефона. Вот, – он пододвинул небольшой листок к шоферу поближе и прижал его карандашом. Затем достал ключи от машины и положил рядом с листком. – А вы никому не одалживали машину? Ну, скажем, на прокат.

– Нет. Не имею такой привычки. У меня двое пацанов, их кормить надо. – Записав свой номер телефона, Иван поставил в конце жирную точку, так, что грифель карандаша сломался.

– А на другой день, когда пришли к машине, ничего не заметили… подозрительного?

– Чего там подозрительного? Зеркала и щетки с дворников на ночь снимаю, а если колеса станут откручивать, так у меня сигнализация завопит на всю губернию, – объяснил Иван, поднимаясь со стула.

– Ну, а стояла точно на том же месте?

– Да на том вроде. Иногда я у дома оставляю, когда место есть. Так я пойду? – снова улыбнулся Иван.

– Да, пожалуйста. Когда понадобитесь, позвоню, – сказал Вася и, глядя задумчиво в стол, подал ему пропуск. – А перегородку в салоне сам, что ли сделал? В газелях вроде не бывает.

– Да гастарбайтеров иногда вожу, а они по-своему базарят наперебой, надоедает просто. Да у меня разрешение есть…

Шофер ушел, не попрощавшись, явно затаив обиду на органы. Вася встал и направился к Аверкину. Начальник был на месте.

– Ну и рыбину вы мне поймали! Два срока за разбой и полгода уже во всероссийском розыске.

– Надо же! – вымолвил Вася. – А ведь случайно наткнулись. Мы еще подумали, что не в свое дело сунулись. Хотели свалить оттуда по-тихому, а они сами не захотели нас отпускать. Им, вишь, рабсила там нужна.

– Правильная поговорка: на ловца и зверь бежит. Вот Олю только жалко, – сказал Аверкин так грустно, что у Васи кольнуло сердце.

– А что Оля? – пересохшими губами спросил старший лейтенант Мышкин. – Я ее в больницу утром отвез…

– Да знаю, звонила она сейчас. Говорит, дней двадцать – самое малое проваляется. И потом… этот ваш беглец в той же травме валяется, с ножевым в спине. Она его в перевязочной высмотрела.

– Ух ты! А не обозналась она? – засомневался Вася.

– Нет, не обозналась. Так что, когда навещать пойдешь, форму не надевай, а на рот надень маску медицинскую. Чтоб не признал он. Мало ли, столкнетесь. Лечащий врач сказал, что тому дней сорок придется проваляться. Пусть валяется. А на сорок первом мы его и закроем. Да-а, повезло вам дважды. Вот еще бы ту мокруху распутать! Вот были бы показатели! – глаза начальника радостно заблестели.

– Да распутаем, товарищ майор! – на радостной волне по привычке выпалил Вася. Аверкин крякнул, смахнул с погона пыль. – Виноват, товарищ подполковник! – тут же исправился старший лейтенант Мышкин. – Я сейчас машину эту… подозреваемую прощупал. Вернее, шофера.

– Что за машину? Какого шофера? – переспросил Аверкин.

– Да ту, за которой мы с Олей увязались. Ну, которую мы подозревали в видеонаблюдении…

– А-а. Ну и что? – начальник оглянулся на форточку, где едва заметной точкой маячил глазок камеры видеонаблюдения. – Этим вопросом сам генерал занимается. Мне от наших дел отрываться не велено. Ну и что же шофер?

– Так… еду сюда, смотрю, а микроавтобус этот стоит на том же самом месте, как ни в чем не бывало. И главное, шофер в кабине. Ну, притащил я его к себе, машину осмотрел. Обычная газель, только без боковых стекол. Оказалось он работает по лицензии. Дает объявление в газету и занимается разными грузоперевозками. Самое главное то, что никакого спецназа он никуда не возил. У него даже алиби есть. Да и с какой стати спецназу заказывать машину через объявления – у них, что, своих нет?

– Да не парься ты… теперь это не наше дело. Сам разбирается. Тут какой-то особый отряд фээсбэшников под ногами путается, – сказал Аверкин.

– Так-то оно так. Но почему номера, записанные дежурным, совпадают с этими? И машина та же, и номера те же. А шофер идет в отказ!

– Ну, этот факт я передам Глущенко, – задумчиво сказал Аверкин.

– Может быть, сами пороемся, поглубже? – осторожно спросил старший лейтенант Мышкин.

– Эх, Вася, – вздохнул с сожалением начальник. – С нашими званиями там, – он ткнул пальцем в потолок, – делать нечего. Самих зароют. Расскажи-ка лучше, чего по трупу нарыли?

– Да есть тут…

– Ну, давай выкладывай.

– Тут, по-моему, все дело заключается в вороне, – Вася глянул на начальника.

Услышав про ворону, Аверкин откинулся на спинку кресла и сморщился, словно только что разжевал дольку лимона. Но перебивать подчиненного не стал.

– Замятин вычислил, что до него она таскала краденое золото на лоджию десятой квартиры. То есть до убийства одного из рабочих. А после убийства, когда предполагаемый убийца гражданин Фатехин, он же – хозяин вороны, в спешке исчез, тогда она предложила свои услуги Замятину, у которого на лоджии был ею обнаружен сыр.

– Да уж… – произнес Аверкин. – Продолжай, продолжай, это я так…

– Мне думается, что на их лоджию за три недели палящего солнца ворона могла натаскать со всей округи довольно приличное количество драгметалла. Вот скорей всего Фатехин и подстроил устранение ненужного ему дольщика через кипятильник. Надеясь на то, что эту смерть мы отнесем к разряду бытовухи. Их снабженец, он же непосредственный начальник, некий Завадский, утверждает, что в день убийства он их авансировал. И что после аванса эти работники имели привычку на два-три дня уходить в запой. Я спрашивал у него, велика ли сумма у них на остатке. Оказалось, относительно их заработков совсем незначительная, тысяч по пять. И обычно перед сдачей объекта недели за две, за три они его всегда напрягали на поиск следующей шабашки, а тут даже ни намека не было сделано за три дня до окончания всех работ. Значит, было у них принято какое-то другое решение. Возможно, поделить наворованное и разойтись. Но так как ворона по нашей версии принадлежала Фатехину, он и решил не делиться с напарником, устранив его таким вот способом. Скорей всего, Фатехин предварительно испортил кипятильник, зная, что коллега по работе совмещает специальность электрика, тогда он по долгу службы станет его ремонтировать. В квартире под напряжением были только две розетки – одна у входа и другая в зале. Это, как сказал Завадский, было сделано в целях экономии электроэнергии. Только в самом конце работ они подключали все остальные точки. Таким образом, Фатехин нарочно включил вилку в розетку, когда его напарник начал ремонтировать кипятильник. Жалко, что мы его не смогли найти. Как сказал тот же Завадский, сей кипятильник, сделанный из медных пластин, под напряжением мог не только человека, а быка убить.

– Ну, а если там никакого золота не было и в помине? И действительно все произошло в связи с нарушением правил техники безопасности? – сонно спросил Аверкин.

– Как же не было, если к Замятину она за два дня, вы же видели, сколько натаскала! А за три недели?!..

– Ну, ладно. А что там с девушкой, которая, по словам этого деда соседа, приходила к работникам и, не застав их на месте, смачно выругалась? Она ведь тоже в этом деле играет какую-то роль. Не так ли? – снова пробубнил себе под нос начальник.

– Со слов Завадского, она была нанята ими на отделку ванной комнаты плиткой, помимо него. Потому что иногда они именно так и поступали, если не укладывались в сроки. И он частенько видел ее при Фатехине. Тут все стрелки сходятся только на Фатехине. Найдем его, и все станет ясным, как сегодняшний день.

– Ну, что вы там с Питером решили? – снова пробубнил Аверкин. И Вася про себя заметил, что, с хитро прищуренными глазами и с жировыми складками на шее, Аверкин походил сейчас на Михаила Илларионовича Кутузова, из киноэпопеи «Война и мир».

– В Питере Фатехин прописан по улице Наличной, а наши питерские коллеги его искали на Гаванской, где проживает его мать. Мы их попросили посодействовать в поисках Фатехина еще раз, так они отказались. Ищите, мол, сами.