Текст книги "Санай и Сарацин"

Преодолев бесконечный лабиринт, состоящий из таких вот небольших, совсем узких проходов, лазов, люков, подъемов и спусков, поворотов и даже подкопов, похожих на норы, напарники наконец-то оказались в небольшой бойлерной.

– Все! Пришли! – Плут хохотнул, потом выложил пистолет конструкции Ярыгина и потертый ПДА на большой металлический ящик, заменяющий ему стол.

Он резким движением распахнул дверцы старинного шкафа, стоящего в стороне и выполненного из дуба или ореха, деловито достал черный автомат Калашникова, три снаряженных патронами магазина к нему и разложил на столе рядом с пистолетом.

– Располагайтесь, мужики! – Плут по-хозяйски окинул блуждающим взглядом свои владения. – Не думаю, что нас смогут здесь найти, но если даже и выйдут сюда, то полчасика-часик точно в запасе есть.

Санай и Сарацин сняли рюкзаки и устало упали на длинный топчан, грубо сколоченный из досок. Это ложе, основательно заваленное грязными обрезками поролона и грудами тряпья, показалось друзьям роскошным диваном, весьма подходящим для их утомившихся спин. Они по очереди попили воды из фляжки.

Сарацин неторопливо достал пачку сигарет. «Кент»! По местным меркам – несусветная роскошь. Плут от удивления приподнял брови и раскрыл рот.

– Все шикуете, – резюмировал он и потянулся грязной щепотью к пачке.

Сарацин устало протянул ему сигареты:

– На, угощайся.

– Если вам интересно, то мы сейчас находимся в соседнем с литейкой цехе. Тут вроде как делали дезактивацию и первичную разборку зараженной техники, но может быть, все и не так. Хрен его знает, что тут было на самом деле.

Плут опасливо зыркнул на Сарацина и вытащил из пачки сразу четыре сигареты. Три из них он бережно положил в старую коробку от чая, унес в дальний угол, четвертую ловко сунул в рот, достал самодельную зажигалку и прикурил.

Выпустив тонкую струйку дыма в потолок, раздув ноздри, сталкер с удовольствием принюхался к табачному дыму, замахал правой рукой и с восхищением сказал:

– Вещь! Давненько таких не куривал! Я ведь все на махорку налегаю да на «Приму», будь они неладны.

– Плут, Егорушка!.. – Санай потирал левой рукой правое предплечье, ушибленное во время боя. – А скажи-ка, почему там, в литейном, вонь стоит несусветная? Ты что, туда гадить ходишь?

Плут заулыбался, выставив желтые зубы. Видимо, он часто заваривал чифир.

– Так там же бюреры жили. Целый год, между прочим. А потом пришли кровососы во главе с такой огромной твариной, что гномы засраные снялись и ушли куда-то. Видишь ли, когда кровососы становились голодными, они бюреров ловили, что помельче, – детенышей и самок. Не часто, конечно, но бюрерам это не понравилось, вот они и ушли. Только памятник свой поганый оставили. Да и обе баррикады из металлолома они построили. Со всей округи мусор в литейку стаскивали, памятник свой огораживали от чужого глаза. Я тут рядом ошивался и все видел. – Плут с наслаждением сделал очередную затяжку. – У них тут прикольная тусовка была! А теперь тишина. Кровососы не достают, живут в своем подвале, на охоту выходят, по окрестностям шарят. Бюреров совсем нет. Давно их не встречал. Тут тихо было, пока вы не появились, а за вами и этот удивительный хвост притащился. Я, например, монолитовцев никогда в жизни не видел, а тут насмотрелся – они на космонавтов в черных скафандрах смахивают. Да и столько собачек в одной своре не видал. – Плут с сожалением посмотрел на крошечный окурок и спросил: – Скажите мне, старому бродяге и радиоактивному мясу, почему вас вся королевская рать преследует? Какого хера им от вас нужно? Что происходит? Вся сеть в привате только о вас, горемыках, и гудит. Никто ничего не понимает. Все терпят убытки. Сейчас в Зону никто соваться даже не помышляет, все по норам сидят. Цены на хабар резко возросли. В Зоне только крутые да всякие отморозки, благородных и молодняка вообще нет. А вояк столько, что Зона позеленела. Ищут кого-то, вас ловят параллельно. Народу пропало во время непредвиденного выброса – жуть! Теперь все опять выброса ждут. Шаманы говорят, что вероятность составляет процентов восемьдесят – девяносто. Серафим с Синоптиком как убитые, ни слова не говорят. Им даже народ писал, спрашивал, а они молчат в тряпочку.

Санай с Сарацином тревожно переглянулись. Как бы не случилось так, что Серафим с дружком Синоптиком уже на дне Припяти псевдогольянов кормят. Когда большие парни начинают бодаться в Зоне – жди свежих трупов.

Сарацин утвердительно кивнул напарнику и сказал, обращаясь к Плуту:

– Ты нас спас и имеешь право знать.

– Слышь, нерусь! Витенька, вылазь! – Санай несильно пнул свой потрепанный рюкзак. – Людей посмотри и себя покажи, а то мы с самого утра бегаем-бегаем, стреляем-стреляем, а про тебя ни хрена, по сути, не знаем.

На лице Сарацина проявилась ироничная улыбка. Ему было интересно увидеть, как отреагирует Плут на явление призрака Петрова народу.

Витенька сердито заворчал в своем убежище. Тушенку он уже доел и теперь отчаянно хотел пить.

Он высунул наружу невообразимую лысую башку, похожую на головку синего эльфа с заостренными ушками из детских мультиков, и сказал:

– Товарищ Сарацин, я прошу прощения, но моему организму совершенно необходима жидкость. Ну, то есть вода.

От такого зрелища Плут напрягся и, очевидно, опасаясь сделать резкое движение, медленно двинулся к оружию, лежащему на ящике.

Санай хохотнул и продолжил мысль призрака:

– А моему организму совершенно необходима жидкость в виде пива или, на крайний случай, ханки.

Плут недоверчиво оглянулся на Саная, затем озадаченно посмотрел на Сарацина, а уже потом – на призрака, причем с явным изумлением.

– Что? – спросил Витенька Петров, полностью выбравшись из рюкзака.

Оказалось, что он прекрасно держится на ногах и вообще нормально сформирован. Если бы не этот зеленоватый оттенок кожи, то чудик запросто смахивал бы на худого годовалого ребенка.

– Без трусов, – тупо пробормотал Плут, не совсем культурно тыча пальцем в Петрова. – И писютки нет.

Сарацин потянулся, расслабляя затекшие мышцы:

– Ты бы еще поинтересовался, есть ли у него гузка!

Санай устало хихикнул.

– Он точно не опасен? – спросил Плут.

Его можно было понять. Не каждому доведется торчать на расстоянии вытянутой руки от монстра неизвестной физической природы.

– Налей ему попить. У тебя вода есть? – обратился к хозяину бойлерной Сарацин. – Я не думаю, что он опасен. Мы с ним уже целый день трясемся. За это время Витенька зарекомендовал себя как истинный ариец и надежный соратник по несчастью.

Плут достал мятый алюминиевый чайник и такую же видавшую виды армейскую кружку, налил воды до краев и опасливо протянул ее невиданному созданию.

Призрак Петров аккуратно принял сосуд из рук сталкера и жадно выпил содержимое.

– Еще можно?

Плут повторил.

Призрак снова выпил и с удовлетворением вернул хозяину мятую посудину, огляделся и вздохнул.

– Это что же?.. – Сталкер повернулся к друзьям. – Весь сыр-бор из-за него? Я в Зоне перевидал всякого, но сейчас не нахожу особых причин для начала Третьей мировой из-за этого доходяги.

– Эх, Егорушка! – Санай уже разобрал «Печенега» и чистил его первой попавшейся тряпицей. – Мы тоже так думали, пока Витенька не продемонстрировал нам свои таланты. Но информация в Зоне – вещь очень дорогая. Ты сам знаешь.

Сарацин закурил и снова протянул пачку сигарет Плуту:

– Возьми всю за спасение наших задниц. Теперь мы твои должники. Ну, давай колись. Чем с тобой расплатиться? Деньги, оружие, услуги, хабар? Можешь не стесняться.

Санай ухмыльнулся. Он знавал этого прохиндея и хитреца в былые годы и не сомневался в том, что без весомого прибытка этот бродяга-одиночка теперь не останется.

Но Плут повел себя не так, как ожидал Санай.

Маленький осунувшийся человек сел на перевернутое ведро, исполняющее роль табурета. Руки плетьми повисли между колен, опущенный подбородок – все не так. Санай даже вздернул бровь от неожиданности. Что-то у Плута стряслось. В те упомянутые годы он уже давно предоставил бы список товаров с точной калькуляцией и стоимостью проведения работ, если бы ему, конечно, потребовались услуги вместо хабара.

– Пацаны, – тихим голосом проговорил Плут.

Он как-то разу сник. В глазах проявилась черная безысходность и такой липкий страх, что друзья опешили и застыли в ожидании продолжения.

– Я попал в беду.

– Ну, говори.

Призрак Петров заерзал, переступая с ноги на ногу:

– Я прошу прощения! Э, товарищ Санай, с вашим знакомцем происходят ужасные метаморфозы. Прямо сейчас. А на полке в шкафу две «черные капли» лежат.

После этих слов Сарацин без лишних вопросов одним движением достал ГШ-18 и направил на Плута. За последнее время он привык доверять Витеньке – случайному, но такому важному советчику. Санай вскинулся, бросил взгляд на разобранный пулемет, схватил «Вихрь», выключил предохранитель, дослал патрон в патронник. На все ушло где-то полторы, а может, и все две секунды.

Плут поднял голову, с тоской посмотрел на оружие, направленное на него, и сказал:

– Все правильно. Так и должно быть. Убейте меня, пожалуйста. Я прошу вас. Санай, ты был мне почти другом. Пристрели меня. Я требую расплаты за то, что спас вас. Это будет вашей расплатой. Давай стреляй.

– Тихо-тихо, – Санай говорил быстро, как бы успокаивая обидевшегося мальца. – Объясни сначала. Так просто ничего не бывает.

Плут глубоко вздохнул и протяжно выдохнул:

– Ладно, решать вам. Полгода назад я вляпался в невидимую струну на стене литейки. Сначала перепугался до смерти, думал, все, конец! Больно было. Я левой рукой ее тронул. Потом боль прошла.

После этих слов Плут сдернул повязку с левой руки:

– Вот смотрите, что бывает с людьми, когда они хватаются за то, за что не следовало бы.

Напарники не могли отвести взгляд от изуродованной конечности Плута. Все стало на свои места. Плут – одиночка, уважаемый следопыт и удачливый авантюрист, один из самых отчаянных и знаменитых в баре сталкеров, – превращался в мерзкого мутанта, людоеда и предателя рода человеческого – коварного излома.

Клешня еще не сформировалась, но два нижних пальца кисти – безымянный и мизинец – уже срослись, превратившись в острый костяной клинок. Верхние три пальца вскоре должны были образовать вторую часть клешни.

– Теперь видите, что со мной происходит, да? Я еще воспринимаю себя человеком, но иногда мерзкие мысли в голову лезут, особенно когда испытываю голод. Я клянусь, можете меня сейчас не опасаться, я вас не трону. Я недавно поел. – Плут сглотнул. – Но что будет дальше? Я переправлял заработанные деньги сестре, за пределы Зоны. Что произойдет с ней? Она тащит двоих детей. Мать с отцом умерли. Я обещал ей вернуться: «Еще полгода. Еще годик». Я не пугаюсь смерти, вы же знаете, пацаны, но боюсь превратиться в урода. Однажды я убил излома, испытал тогда жуткое презрение, отвращение к этой твари, и вот теперь сам превращаюсь в такое же чудовище.

Друзья молча слушали, но оружие не убирали.

– Все изломы наркоманы, поверьте. – Плут надел на клешню строительную рукавицу. – Я не могу уйти надолго от этой струны. Она истекает, как правильно выразился ваш мутант, черными каплями. Теперь я без них не могу. Хожу в литейку и собираю их, как ягоды. Одной капли на неделю хватает, потом ломка страшенная. Вот и живу здесь. Кровососов боюсь. Слышал, что они изломами не брезгуют. Химеру боюсь – видел тут поблизости. Она даже поохотилась на меня, да только я ловчее оказался. Вот раньше, ну, я имею в виду когда был простым человеком, ни за что от нее не ушел бы.

Санай закинул автомат за спину, торопливо собрал пулемет, стараясь не смотреть в глаза бывшему Плуту. На это у сталкера не хватало сил. Санай решил, что убьет его, но жалость и какая-то обида на всю окружающую действительность не позволяли ему сделать это прямо сейчас.

Видимо, Сарацин думал о том же.

Он кашлянул и сказал:

– Плут, мы не можем тебя убить. Помоги нам выйти с территории «Вектора», и я обещаю, что мы вернемся за тобой. Уведем на болота к доктору. Может быть, он тебя вылечит. Говорят, и не такие случаи бывали.

Все забыли о призраке Петрове, между тем он подошел к Плуту и взял его за левую руку. Тот от неожиданности вздрогнул. Напарники во все глаза смотрели на своего подопечного.

– Витенька! – предостерегающе крикнул Сарацин.

– Не надо к доктору, – писклявым голосом сообщил Петров. – Я помогу. Только мне нужен магний. А еще в Зоне есть такие сгустки, их рождают аномалии с мощным гравитационным воздействием. Я никогда их не видел, но знаю, что они светятся и формы у них причудливые.

Друзья удивленно переглянулись.

В глазах Плута загорелась надежда.

– Я понял, – затараторил он. – Я все понял. Ты говоришь о «золотой рыбке». Ее рождает воронка. Я знаю, как достать этот артефакт, но где взять магний?

Плут нетерпеливо вскочил. Друзья вскинули оружие, держа его на прицеле.

– Егорушка, не делай так больше, – сказал Санай. – Никаких резких движений, а то нервы у нас с братом совсем ни к черту.

Сарацин закинул вещмешок за спину, поправил его, застегнул спереди продольную лямку, попрыгал, не убирая пистолета.

– Призрак, ты можешь вернуть Плуту прежний облик?

Петров задумчиво цокнул языком:

– Да. Это нетрудно. Я не знаю, откуда во мне такое, но для всей процедуры необходимо не больше десяти минут. Вот только я сейчас не готов это сделать. Мне нужны все перечисленные ингредиенты. Хотя нет, еще понадобится алюминий.

– Много? – спросил Санай.

– Той кружки, из которой я пил, будет достаточно.

Плут, не задумываясь, протянул призраку пустую солдатскую кружку.

К удивлению всех присутствующих людей и нелюдей, Витенька принялся откусывать от несчастной емкости по кусочку и тщательно пережевывать мягкий металл. Перемолотые зубами порции призрак глотал с таким видом, как будто бы ел не металлическое изделие, а, к примеру, бублик с маком.

Покончив с кружкой, призрак Петров вполне по-человечески крякнул, как будто после выпитой кружки забористого кваса, и сказал:

– Теперь давайте магний.

Плут задергался:

– Магний, магний, магний! Где его взять в Зоне?

– Успокойся! – прикрикнул на него Сарацин. – Тебе велели не делать резких движений, да? Магния в Зоне огромное количество. Он используется при строительстве авиационной техники, а уж этого добра только на стоянках Росток и Рассоха хоть отбавляй. Ты бы лучше подумал о том, где «золотую рыбку» взять. Она на дороге не валяется. Артефакт искать надо. Думай давай!

Призрак кашлянул:

– Еще водка нужна и та «черная капля» из шкафа – так быстрее будет. Только вы ее руками не трогайте. Она в кровь сразу всасывается. Можно погибнуть от инсульта.

Санай проверил амуницию, попрыгал.

– Готово! Ты, Витенька, влаги боишься? А то на улице дождик моросит и воды по колено. Если не боишься, полезай обратно в рюкзак. Скоро выдвигаемся.

Призрак Витенька Петров покорно прошлепал босыми ногами к рюкзаку, с ворчанием, но уже вполне привычно упаковался в мешок.

– Проведем рекогносцировку.

С этими словами Сарацин включил свой коммуникатор в активный режим сканера. На экране замелькали схемы и значки.

– Мы в южной части триста двадцатого корпуса. До склада и бывшей пожарной части рукой подать. За ними центральная проходная и дорога на Рассоху. Где находится противник – пока неизвестно. Зато ясно, что монолитовцев зарегистрировано тринадцать касок, это как минимум. Слепых собак полсотни. С наемниками не все понятно. Дохлого видели, о существовании еще одного точно знаем.

Сарацин похлопал себя по карманам, достал шоколадный батончик без торговой марки и откусил. Так думается легче.

– Плут, как ты нас выведешь к центральной проходной? Иди и покажи маршрут. Кстати, у тебя водка есть?

Плут не шелохнулся, глядя, как призрак размещается в рюкзаке Саная.

– Водку найдем, а схемы твои мне ни к чему. Я здесь уже весь завод истоптал, каждую калитку знаю. Проведу через примыкающие цеха. Правда, там темно сейчас и блуждающие огни водятся, но прорвемся. Выход будет в ста метрах от проходной. Там такая неприметная дверца есть в стене из цокольного этажа на улицу. Видимо, сантехники раньше пользовались. Через нее выберемся прямиком к ВОХРу. Здание охраны примыкает к проходной, но мы не пойдем через турникет. Рядом в заборе плиты не хватает, там попробуем. Короче, на месте сориентируемся.

– Дайте шокола-адку, – заныл из рюкзака призрак Петров. – И тогда я скажу вам, где можно найти «золотую рыбку». Даже две. Из тех семи, которые разбросаны по окрестностям, а всего в Зоне на данный момент сто пятьдесят пять таких артефактов.

Сарацин выразительно посмотрел в удивленные глаза Саная.

Плут присвистнул и прошептал:

– Теперь вкурил! Вот, значит, почему за этим головастиком без письки все модные на охоту вышли. Теперь ясно, пацаны. А вы знаете, что он бесценный?

– Догадываемся, – неприязненно ответил Сарацин.

Плут повесил на правое плечо АКМ, сунул в карманы два магазина, к ПДА даже не притронулся. Он подошел к шкафу, вынул бутылку водки и компактный контейнер для переноски артефактов, все сложил в старую спортивную сумку, лямку забросил на левое плечо.

– Так что пошли, поползаем? Наденьте шлемы, а то лбы фиолетовые будут от шишек и синяков. Пацаны, спасибо вам.

– Пока не за что, – откликнулся Санай. – Иди первым. Мы с братом дороги не знаем.

Плут приложился к носику чайника и сделал несколько глотков воды. Его кадык ходил вверх-вниз. Санай отвернулся. Хрен его знает, брезгливость какая-то появилась к бывшему товарищу, было неприятно на него смотреть. Теперь он знал, что никогда и ни при каких обстоятельствах не сядет за один стол с Егором. Даже если призрак Витенька его полностью вылечит.

Глава 9

Корпус № 320, предприятие «Вектор»

Бойлерную, резиденцию Плута, они покинули через другой выход. Начинающий излом шел впереди, за ним Санай, привычно держа на изготовке пулемет, замыкал процессию Сарацин. Он оглянулся на лампочку, одиноко горящую под потолком, и нырнул в открытый лаз у дальней стены помещения, где за секунду перед этим исчезли Плут и Санай.

Шли без помех, только в трех местах пришлось проползти. Сталкеры преодолели два сложных завала в узких коридорах, поднырнули под провисшим пучком искрящихся проводов, перепрыгнули подозрительную лужу, подернутую ледком, и поднялись на металлические мостки в просторном зале. Санай внимательно следил за проводником, игрой теней от фонариков, подозрительными шевелениями на полу внизу. Но все обошлось. Им встречались только одинокие крысы. Размерами они не уступали крупным кошкам и явно тянули на шесть-восемь килограммов, но, завидев вооруженную группу людей, не нападали, предпочитая ретироваться в уютные пенаты, где царили темнота и вонь.

Через двадцать пять минут постоянного движения по извилистому пути группа достигла лестничного пролета, ведущего в центр очередного цеха неизвестного назначения. Глядя на экран ПДА, Сарацин контролировал тактическую обстановку по направлению движения, не забывая следить за задней полусферой. Противником и не пахло. На экране ПДА не было ни одной красной отметки.

Прямо на захламленных ступенях лестничного пролета были разбросаны пожелтевшие кости человеческого скелета. Череп с пустыми глазницами сохранился, но многих костей не хватало.

– Это Мартин лежит, помните такого? Он еще с Лунатиком в паре ходил. – Плут шмыгнул носом и добавил: – Это не я. Его крысы оприходовали. Видать, раненого уже…

Сталкеры стали подниматься, аккуратно перешагивая через косточки. Напарники не знали человека, погибшего здесь. Слышали, конечно, что хаживал по Зоне отчуждения мужик по прозвищу Мартин со своим дружком Лунатиком, но познакомиться как-то не довелось. А теперь вот он – лежит, да еще и не весь. Кое-что зверьки растащили по подвалам. Все знают, что смерть от крыс страшна. Врагу не пожелаешь такого. Уж лучше пуля! Но Зона не любит гуманную гибель, чаще всего она преподносит кошмарную.

Тем временем Плут миновал выжженное пятно на лестничной площадке. Откуда оно тут появилось, непонятно. Санай остановился, осмотрелся – вроде бы все нормально. Болты кидать смысла нет. Плут же прошел. Значит, и все остальные тоже смогут.

Все трое поднялись еще на один пролет. Здесь отчетливее стала слышна непогодь, не на шутку разгулявшаяся снаружи. Видать, поверхность совсем рядом. Звуки жуткого урагана долетали сюда еще глухими и отраженными от стен, но масштабы природной катастрофы уже впечатляли. Молнии били не переставая, гром слился в частые нескончаемые серии. Порывы ветра приносили шум разверзшихся хлябей небесных.

«В таких декорациях ни один актер работать не будет!» – подумал Санай.

Он ошибался.

Следом подтянулся Сарацин с винторезом на изготовку, вопросительно кивнул. Санай пожал плечами.

Плут осторожно вышел в длинный обветшалый коридор, уходящий в обе стороны, повернул направо. Здесь он и словил пулю между глаз. Свалился кулем и застыл, нелепо прислонившись головой к чугунной промышленной батарее.

Выстрела Санай не услышал, сделал шаг в коридор, повернул голову в поисках фигуры Плута, обнаружил его на полу и отшатнулся. Но, увы! Противник не оставил ни единого шанса. Санай даже не успел до конца осознать происходящее. Первая прилетевшая пуля попала в грудь и ошеломила его. Вторая пришлась в лицо, но ее остановили «бабкины» и «прабабкины бусы». Попав в темпоральное поле, которое вырабатывали эти артефакты, пуля замедлила скорость и приостановила свой ход, но очень ощутимо шлепнула в левый глаз. Санай рефлекторно вскинул руки, прикрывая лицо, но было уже поздно. В грудь, почти в основание шеи, со всего маху врубилась граната, выпущенная из подствольника.

Раздался взрыв, который перевернул окружающий мир с ног на голову. Грязный в мелкую крошку пол с быстротой гоночного автомобиля придвинулся к лицу и ударил в лоб. Глаза залила липкая, мешающая смотреть паста. Сарацин дернулся в попытке подняться на ноги, но руки не слушались, не шевелилась шея. Сильная боль пронзила мозг. В голове гудело, мир двоился. Пол зафиксировался перед глазами и уже не шевелился.

Сарацин не помнил, сколько прошло времени. Придя в себя, он закашлялся, с трудом выплевывая из легких мокроту и пыль.

– Живой, значит! – сказал кто-то в двух шагах от лица сталкера.

– Что вы делаете? – раздался чей-то писклявый крик.

Сарацин не смог вспомнить, кто из его знакомых имел такой тембр голоса.

– Заткнись, урод! – заявил кто-то в ответ.

Сарацин сначала подумал, что это Санай привычно ругает призрака.

«Точно! Это писклявый крик призрака Витеньки Петрова, – подумал Сарацин сквозь пелену тупой боли и головокружение. – А вот чей второй голос? Не ясно, потому что Саная убили! Я сам видел! Сам!»

Сарацин, распластанный лицом вниз по бетонному полу и истекающий кровью, зашевелился, одновременно вспоминая, где упал его винторез.

Чьи-то сильные руки подхватили его за плечи, приподняли и прислонили спиной к ржавым перилам лестничного пролета. От рывка в глазах сталкера все помутилось, голова сразу опустилась, подбородок коснулся груди.

– Не спать, сука! Косить, косить! – крикнул кто-то и противно хлопнул пленника ладонью по щекам.

Сарацин открыл глаза и увидел перед собой торжествующую и в то же время перекошенную от зверства рожу серого, как звали в Зоне наемников. Сомнений в этом не было никаких. Понимание того, что этот долбаный профессиональный киллер его живым не оставит, пришло сразу.

– Слышь, урод! – Наемник еще раз потряс Сарацина за плечи. – Слышишь, говорю! Если ты быстро ответишь на мои вопросы, я убью тебя мгновенно и безболезненно. А вот если нет, то через десять минут ты подавишься своим же языком, а через пятнадцать будешь плакать и умолять меня о смерти.

Сарацин всерьез заволновался. Пытки – вещь неприятная, особенно когда они применяются по отношению к тебе, а проводит их неуравновешенный психопат.

– Только в обмен на информацию, – вяло проговорил он.

Каждое произнесенное слово причиняло сталкеру нестерпимую боль.

Наемник хохотнул. Ему понравился ответ Сарацина.

– Как тебя зовут, мразь, я знаю, но думаю, что ты не знаешь моего имени, – сказал наемник. – Я Чибис. Слыхал? Нет? Ты и не должен меня знать. Поверь, я свое задание выполнил, а теперь хочу поболтать с тобой, так сказать, ради получения дополнительных полезных сведений и знаний. Только прошу тебя не предпринимать никаких действий, иначе я буду бить прикладом твоего же винтореза по твоей изувеченной ключице.

– Я согласен, – прохрипел Сарацин, и тонкая соленая струйка крови скользнула на грудь из запекшегося рта. – Спрашивай.

– Отлично. – Чибис еще раз хохотнул. – Первый вопрос: что это за бледно-зеленый мутант у вас в рюкзаке, куда вы его несли и откуда он у вас взялся?

Сарацин сплюнул кровь, но ответил:

– Это бывший призрак, пришедший извне. Случайно встретились у нас в схроне.

Наемник на минуту задумался.

– Что значит извне? С Большой земли?

– Да. – Каждое слово отдавалось болью в затылке.

– Это интересно, но неправдоподобно, – медленно проговорил Чибис. – Предупреждаю, будешь врать – начну пытать.

– Это правда. – Сарацина начал раздражать этот разговор, но почему-то он знал, что из наемника нужно выжать как можно больше информации.

– Ну допустим! Вопрос второй: кому вы его несли?

– Шли в бар. Думали там оставить.

– Опять врешь, да? Вы могли бросить его еще в овраге возле вашей поганой норы, но почему-то тащили на себе. Зачем?

– Хотели продать. Он умеет находить арте факты.

– Любые?

– Да.

– Это уже ближе к теме. Заморыш, что впереди вас шел проводником, кто такой?

– Плут. Из бара корешок. Он одиночка.

– Неинтересно. Следующий вопрос…

– Погоди, Чибис, – перебил наемника Сарацин. – Теперь моя очередь. Мы с тобой договаривались.

Наемник посмотрел по сторонам, прислушался, подумал: «Убью его через три минуты. Пора уходить».

– Ладно, спрашивай.

– Сколько вас было и осталось? Мы с Санаем видели, как одного серого кровососы разорвали.

– Точно?

– Да.

– Тогда я один. Думал, Матвей по подвалам все еще шарит. Было восемь, как обычно. Тут недалеко, в леске, мощным фугасом пятерых накрыло. Одного монолитовцы припечатали. Матвея, по твоим словам, кровососы убили. Выходит, остался я один.

Сарацин тяжело задышал.

– Теперь моя очередь, а то сдохнешь ненароком. Мутант ваш опасен? Как его нести? По дороге ласты не склеит?

– Он не опасен. Несли в рюкзаке. Все время жрать просит.

– Ну, это нормально.

Сарацин пошевелился.

– Прикладом захотел что ли? Сиди как сидел! – Наемник угрожающе навис над Сарацином.

– Я сижу. Просто слева в груди болит.

– Так ты весь израненный, вот и болит.

– Чибис, скажи, нас давно заказали или этим утром?

– Утром. Угадал. Мы в Зоне по другим делам работали. Рядом были, вот нас на этот контракт и перекинули. Ну, то бишь на вас.

– А парней из бригады тебе не жалко?

Наемник озадачился и несколько удивленно ответил:

– Так ведь они профессионалы. Знали, на что шли, европейское бабло отрабатывая.

Сарацин посмотрел в глаза Чибису, еще не старому поджарому человеку с короткой седой прической, и подумал: «Вот же мразь! Его люди гибнут, а ему по барабану».

– Ну и все! Вроде поговорили! – Наемник заметил презрение во взгляде Сарацина. – Вы с Санаем как были идиотами, так ими и остались. Сбросили бы мутанта, а сами в кусты. Так нет же, в войнушку играете, как салаги. Ну что, будем прощаться?

Сарацин еще раз сплюнул кровавой слюной.

Наемник глумливо ухмыльнулся:

– Ты не против, если я убью тебя из твоего же винтореза? Это будет моя маленькая месть за те неприятности, которые вы доставили мне и моим подчиненным. Я так понимаю, что фугас непонятной мощности – ваша с Санаем работа?

Сарацин кивнул.

– Я так и думал, что это вы. Нам с Матвеем повезло. Мы отделились от основной группы, шли параллельным курсом в ста пятидесяти метрах, поэтому и остались живы, а парней накрыло всех разом. Сознайся, это была старая немецкая авиационная бомба большого калибра, так?

Сарацин кивнул еще раз. Незачем переубеждать осла.

Наемник захохотал.

– А вы с напарником ничего! – похвалил он. – Молодцы!

– Чибис, скажи, кто нас заказал?

– Сарацин, ты дурак что ли? Только кошки играют с мышками, то есть с едой. Если я скажу, тебе станет легче?

– Я с ними на том свете расквитаюсь. – Сарацин закашлялся.

– И то дело. Я отвечу только потому, что ты мне понравился. Вы с Санаем большие выдумщики. Если бы не сложившаяся ситуация, клянусь Зоной, предложил бы вам работать в моей бригаде. Ну да ладно! Заказ на вас пришел от больших парней. Знаешь таких?

– Мама-Зона! – Сарацин скривился. – Отцам-контрабандистам-то мы чем не угодили?

– Сам догадайся! – Наемник прицелился в лицо раненого и контуженого Сарацина. – В принципе было весело. Прощай.

Глядя в черное бездонное дуло своего любимого винтореза, Сарацин поднял указательный палец правой руки и выдохнул:

– Секунду.

– Ну что еще? – раздраженно спросил Чибис, ослабив давление на спусковой крючок.

Палец остановился на половине хода. Еще одна десятая доля секунды – и раздался бы выстрел.

– Мудак ты, Чибис! – сказал Сарацин, сменил указательный палец на средний и показал взбешенному командиру наемников одну из самых распространенных в мире фигур.

Раздался выстрел…

Тем временем Плут миновал выжженное пятно на лестничной площадке. Откуда оно тут появилось, непонятно. Санай остановился, осмотрелся – вроде бы все нормально. Болты кидать смысла нет, Плут же прошел. Значит, и все остальные тоже смогут.

Сарацин захрипел. Санай резко обернулся, все понял без лишних слов, свистнул Плуту.

Тот остановился, в напряжении повернул голову, взглянул на Саная и одними губами спросил:

– Что?

Санай махнул ему, чтобы возвращался.

Они обступили согнувшегося пополам Сарацина и хотели услышать, что тот скажет. Санай отвинтил пробку с фляжки с водой, ждал, когда закончатся рвотные спазмы у напарника. Плут выставил автомат, прикрывая переднюю полусферу, встал на одно колено. Терпеть им пришлось еще целых две напряженных минуты.

Сарацин наконец-то унял бунтующий желудок, выпрямился, взял флягу из рук друга, сделал несколько жадных глотков, вернул обратно.

– Расклад такой. Там командир наемников по кличке Чибис. Плута первым – сразу в лоб, потом тебя из подствольника достал. Меня взрывом поломало, контузило капитально, руки не слушались, даже ног не чувствовал. Этот урод меня допрашивал. Я убедил его делиться информацией – он согласился. Поболтали немного. Выяснил, что он остался один из своего звена. Наняли их большие парни. Ух! Тяжело! Видимо, зеркало жизни долго работало, все силы вынуло.

– Где он сейчас, Чибис этот? Откуда стрелял?

– По коридору где-то справа засел. Плута он, похоже, с первого выстрела уложил.

Плут молчал, прислушиваясь к рассказу Сарацина, потом нахмурился и спросил: