Текст книги "Темная сторона"

Глава 10
Инок

Дорога была зажата в проломе гигантской скалы, и несущаяся между ними машина едва не чиркала об опасные выступы. Похоже было, что после своего смертельного трюка Нильс окончательно потерял чувство самосохранения. Но скорость сейчас решала многое. Им не должны успеть перекрыть этот узкий выезд. А это было проще простого: несколько булыжников, сброшенных сверху, в легкую перекрыли бы проезд. «Великий поход» несся под уклон по извилистому ущелью, будто стремясь успеть вырваться из него прежде, чем зловещие каменные стены сомкнутся и раздавят его, как орех.

Но сегодня счастье было на их стороне, и вскоре «Великий поход» вырвался на простор. Это действительно была долина – широкая зеленая чаша, со всех сторон окруженная горами.

И тут же, невдалеке, на зеленой лужайке расположился большой лагерь. Несколько вполне приличных шатров из легкой синтетической пленки были раскинуты широким кругом, в центре которого дымили костры. Пара вооруженных людей, застыв, наблюдала за приближением ревущего железного чудовища. Не сговариваясь, Лео, Веста и Нильс потянулись за оружием. Правда, в обрезе Нильса имелась лишь пара патронов, да столько же – в дробовике Весты, но сейчас их оружием были не пули, а одна лишь отчаянная решимость.

Двое вооруженных торговцев поняли, что к чему, только тогда, когда тягач с рычанием ворвался в самый центр лагеря, сметя костер с огромным дымящимся котлом над ним. Во все стороны брызнул кипяток, площадку между шатрами окутало облаками горячего пара. «Великий поход» по инерции проскрежетал заблокированными колесами и замер. В ту же секунду из кабины с бешеным криком выпрыгнул Нильс – и бросился на оторопевших торговцев. Один из них запоздало попытался поднять автомат – и был сметен выстрелом из обреза. Второй, не раздумывая, бросился наутек. Следом за ним дернули еще двое невесть откуда взявшихся членов Гильдии. Нильс не стал стрелять вслед. Просто подошел к корчившемуся от боли торговцу, подобрал его автомат. Осмотрел раненого, бросил:

– Мелкая дробь, не смертельно. Жить будешь, – огляделся, оценивая обстановку. – Кто еще в лагере есть?

– Четверо нас… – прохрипел раненый, пытаясь сесть и зажимая правое плечо.

К дальнобойщику уже подбежали Лео и Веста. Стажер заметил какое-то движение в ближайшем шатре, указал Нильсу. Тот вскинул ствол трофейного автомата, быстро спросил:

– Никого, говоришь? А там кто?!

– Никого… – повторил торговец. – Там рабы.

– А рабы, по твоему, – никто? – осторожно подходя ко входу в шатер, поинтересовался Лео.

– Дурацкий вопрос, – отозвался раненый. – Рабы – это вещи. Вопрос «кто» здесь неуместен.

Не вдаваясь в эти филологические тонкости, Лео отвел в сторону полог, прикрывавший вход в шатер, осторожно заглянул – и отшатнулся: на него смотрели десятки неподвижных глаз. Он заставил себя заглянуть туда снова. Ничего не изменилось – все те же стеклянные, бессмысленные взгляды. Все внутреннее пространство шатра было заполнено неподвижно сидящими полуголыми людьми, тощими, с поразительно одинаковыми взглядами, с гладкими, лишенными растительности головами.

Рядом тихо ахнула Веста.

– Эй, вы тут как? – растерянно спросил Лео.

Ему никто не ответил.

– Вы слышите меня?

Десятки голов вяло, но почти синхронно кивнули.

– Они слышат, – чуть удивленно произнесла Веста.

– Эй, вы! – раненый дернулся, пытаясь встать, но его вернул на место легкий толчок Нильса. – Не смейте разговаривать с ними! Это не ваше!

Лео демонстративно проигнорировал это требование, сказав:

– Вы все свободны!

Ответом ему были бессмысленные взгляды.

– Вы свободны! Слышите меня?

Торговец рассмеялся:

– Они не понимают! Слово «свобода» для них не существует!

Лео посмотрел на пленного, резко спросил:

– Что вы с ними сделали?

– Как всегда, – небрежно отозвался тот. – Специальная подготовка.

– Посмотри у них на затылках, – посоветовал Доктор, заглядывая в шатер.

Лео приблизился к ближайшему рабу, глянул. Там имелся грубый розоватый шрам.

– Подавлен волевой центр мозга, – пояснил Доктор, постукивая себя пальцем по макушке. – У них имеется опытный мастер этого дела – бывший нейрохирург, попавший сюда из Внешнего мира. Чтобы достичь такого результата, пришлось перепортить немало материала. Да и теперь подготовка хорошего раба не обходится без брака. Оттого они так ценятся в этом мире.

– Но как он пошел на такое, этот врач? – пробормотал Лео. – Он ведь давал клятву!

– Я тоже давал клятву, – усмехнулся Доктор. – Но в мире Темени клятвы не много стоят.

– И ты тоже занимался этим?

– Мне предлагали. Природная щепетильность помешала. Иногда даже жалел, что отказался. Работа не сложная, и жизнь при Гильдии получше будет.

– Хватит болтать! – донесся снаружи голос Нильса. – Помогите загрузить оружие! Пора рвать когти отсюда!

Покинув шатер, Лео увидел дальнобойщика, с ног до головы обвешанного трофейным оружием, который указал на соседний шатер:

– У входа я сложил все, что мы сможем забрать! Давайте быстро!

Они торопливо покидали в открытую дверь прицепа разномастное малознакомое оружие, пластиковые и металлические коробки с патронами, перенесли несколько увесистых ящиков. Но еще больше оставалось в шатре.

– Наверное, в Темень попал целый склад этого хлама, – заметил Доктор.

– Хорошо бы уничтожить оставшееся, – озабоченно заметил Лео. – А то как бы все это не было использовано против нас.

– Времени нет! – крикнул Нильс. – Давайте в машину!

– Погоди… – Лео неуверенно огляделся. Он пытался понять, каким образом все это добро доставили в лагерь при полном отсутствии транспорта.

До него вдруг дошло.

Рабы. – Единственный полноценный транспорт в этом мире, основа благополучия Гильдии. Стало быть, лишив торговцев этой живой силы, можно выбить почву у них из-под ног.

Он заглянул в ближайший шатер и скомандовал:

– Всем встать!

С удивлением увидел, как множество людей безропотно подчинились чужой воле.

– Уходите отсюда. Все уходите прочь – и не возвращайтесь в Гильдию никогда! Вы свободны!

Несчастные тонким ручейком потянулись на выход. Ощутив внезапное воодушевление, Лео быстро прошел вдоль шатров, в трех из которых тоже оказались рабы.

– Вы свободны! – кричал он. – Уходите на запад, прячьтесь в ночи! Никогда не возвращайтесь назад!

Рабы послушно покидали шатры и неровной походкой зомби устремлялись на запад. Лео с улыбкой провожал толпу бредущих прочь людей, не обращая внимания на раненого торговца, злобно выкрикивавшего какие-то угрозы.

– В машину, освободитель! – насмешливо крикнул над ухом Нильс.

Лео даже не заметил, как рядом, в клубах пыли, затормозил развернувшийся тягач.

– Хозяева возвращаются! – сообщил Нильс и кивнул в сторону рабов. – Хочешь повторить судьбу этих болванчиков?

Лео оглянулся: к лагерю приближалась орда дикарей, гневно потрясающая копьями, луками и ножами. Он бросился к машине, вспрыгнул на подножку. И уже с дернувшегося с места тягача крикнул вслед толпе уходящих людей:

– Бегите! Станьте свободными людьми! Бегите же, ну!

Рабы разом перешли на трусцу, стали ускоряться – и побежали во всю силу. Нильс дернул рулем, огибая бегущих. Доктор проводил их взглядом, сказал:

– Дурак ты, Лео. Думаешь, сделал их свободными? Да ты просто убил их! Они теперь будут бежать до изнеможения, пока кто-то не отменит приказа!

– Пусть лучше так! – запальчиво ответил стажер. – Нет ничего хуже, чем жить безвольной скотиной.

– Я бы поспорил, – возразил Доктор, поглядев на раскрасневшегося Лео. – Но вижу, тебя не переубедить.

– Не надо никого переубеждать, – вмешался Нильс. – Давайте лучше решать, куда ехать.

– А что тут решать? – пожал плечами Лео. – Если нам кто и может помочь – так это Инок.

– Вряд ли он еще жив, – усомнился Доктор. – Вести жизнь отшельника в Темени – равносильно самоубийству. Думаю, об этом и думал, когда уходил в пустошь. А даже если он живой – откуда ему знать про Дверь? Думаю, сам Ключ теперь не знает, где она. Иначе просто ушел бы из этого мира.

– А может, он и ушел, – вставил Молоток. – Ведь куда-то он исчез в конце концов?

– «В конце концов» здесь все исчезают одинаково – в желудках падальщиков или дикарей, – желчно заметил Доктор.

– Мы ничего не узнаем, пока не проверим, – сказал Лео.

– Ага, – отозвался Доктор. – Только отсюда до Синей сопки несколько дневных переходов.

– Газ в пол – и доедем за день, – пообещал Нильс.

– И у нас останется не более двух дней, пока машина не сдохнет, – вздохнул Молоток.

– Нам бы только узнать, где она, эта Дверь, а там можно и пешком, – упрямо тряхнул головой Лео. – В любом случае другого выбора у нас нет.

– Тогда не будем терять времени, – закончил Нильс, переключая передачу. – Держитесь крепче – ехать будем быстро.

* * *

Путь вел назад, на теневую сторону Селены. Наползала тьма, и всех охватило тревожное ощущение – предчувствие неотвратимого. Лео пытался убедить себя, что это всего лишь страх перед тьмой, но понимал, что все гораздо серьезнее.

Мир Темени грозил не только вещам. Он грозил разуму. Душе. Не каждому в этом мире удалось сохранить в своей душе нормальные человеческие ценности, как тот же Доктор или Последняя. Подавляющее большинство попавших в Темень деградировали, словно заразившись какой-то нравственной чумой. И самым страшным было – стать одним из них: злобных, жадных до крови, равнодушных к чужим страданиям.

Лео поглядел на Весту и встретил ее взгляд – такой же растерянный и тревожный.

Пора выбираться из этого злого мира.

Стало совсем темно. Только конус света от фар вырезал из мрака узкий сектор реальности. «Великий поход» несся по пыльной равнине, подпрыгивая на неровностях и опасно раскачиваясь. Нильс вел уверенно и даже с каким-то мрачным удовлетворением. Вести тяжелую машину сквозь ночь было для него не просто привычным делом. Это было его главной любовью, состоянием, дарящим спокойствие и смысл жизни. Единственное, что отравляло это ощущение – скорая потеря мощного стального друга. Спасти «Великий поход» могло только перемещение в привычный мир, который здесь именовали Внешним.

И Нильс гнал вперед, решительно и бесстрашно. Остальным оставалось только довериться его умению и удаче. Пока все было на их стороне, особенно когда в последний момент удавалось увернуться от выныривающих из мрака огромных валунов и глубоких оврагов.

Ехали почти сутки, благо топлива в дополнительных баках хватало. Конечно, через какое-то время и горючая жидкость начнет терять свои свойства, а значит, надо выжимать из мотора все силы, не жалея.

Доктор, наконец, начал признавать местность, – правда, было совершенно непонятно, как ему удавалось хоть что-то разглядеть во мраке. Только когда они приблизились к точке назначения, стало ясно, как он сориентировался и отчего у Синей сопки такое название. Для этого Доктор попросил выключить фары. Когда глаза привыкли к темноте, все увидели.

Высокий крутой холм отливал ровным синеватым светом. Это было похоже на настоящее чудо. Покинув кабину, Лео убедился, что чудо здесь ни при чем: своеобразная порода сопки отражала голубоватое сияние Земли, висевшей в небесах.

Каким-то мистическим фоном к этому зрелищу добавился отдаленный волчий вой – такой же, как они слышали уже в самом начале своего пути в этом мрачном мире. Он был подлинным символом этой реальности.

Волк, воющий на Землю.

Веста поежилась. Она не боялась земных хищников, но в Темени с самого начала чувствовала себя не в своей тарелке. Не придавало уверенности даже оружие, которым спутники обвешались с головы до ног. Пашка обиженно хмурил брови, глядя куда-то в сторону: взрослые опять не доверили ему ствол. Точнее, не доверила Веста. А вот Лео считал, что мальчишка справился бы куда лучше, чем он, выросший в стерильном мире Селены.

– И где искать этого Инока? – поинтересовался Нильс. – Где его дольмен, или как там сказала Последняя?

– Наверное, на этой самой сопке, – Молоток кивнул в сторону вершины. – Иначе зачем он здесь вообще обосновался?

– Нет, – возразил Доктор. – Сопка – сакральное место, жить на ней нельзя. Искать нужно у подножия.

– А это что – вон там? – спросил Пашка, указывая на какие-то изломанные заросли. Торчавшие во все стороны уродливые ветки выглядели пугающе, как какое-то морское чудовище.

– Деревья это, – отмахнулась Веста. – Какие-то растения-мутанты.

– Я не про них! – поморщился Пашка. – Я про то, что под ними!

– Ничего не вижу, – признался Лео. – Что там?

– А ну, пойдем поглядим! – вскинув на всякий случай автомат с коротким толстым стволом, проговорил Нильс и медленно направился в сторону подозрительных зарослей. Остальные осторожно двинулись следом.

– Стой, куда?! – крикнула Веста: Пашке надоела излишняя осторожность взрослых, и мальчишка быстро убежал вперед, скрывшись в темноте. Лео достал из кармана фонарик, щелкнул кнопкой, ни на что особо не надеясь. И сильно удивился, когда из фонаря вырвался тугой луч света. Создавалось ощущение, что батарея каким-то образом подзарядилась сама собой. Лео покосился в сторону светящегося холма. Местность тут такая, что ли?

Свет выхватил из темноты странную кубическую конструкцию. Подойдя ближе, Лео убедился, что это и вправду похоже на дольмен – мегалитическое сооружение, какие когда-то встречались на Земле. Стены из массивных каменных плит, тяжелая плита вместо крыши и круглое входное отверстие, через которое протиснуться внутрь может только сухощавый и гибкий человек. Такие строения стажер видел на картинках в электронных учебниках. И вот сейчас, встав на колени, он осторожно произнес в круглое отверстие входа:

– Эй, дома есть кто?

В ответ кто-то насмешливо фыркнул. Стажер поднял голову – на выступающей над стенами каменной крыше на корточках сидел Пашка.

– Нет там никого, – сообщил мальчишка.

Лео посветил в отверстие фонарем, заглянул. Действительно пусто, если не считать ветхого настила из тонких веток.

– Может, ушел куда? – предположил Молоток. – Пропитание искать или вообще на новое место?

– Скорее, просто умер, – мрачно сказал Нильс. – Жить в таком склепе – все равно что заживо похоронить себя.

– Да живой он, – возразил Доктор. – Видите ветки внутри? Довольно свежие. За месяц бы совсем истлели.

– Тогда где он?

Доктор указал в сторону сопки, нависшей над ними сияющей синей громадой:

– Будь я Иноком, торчал бы сейчас на вершине.

– Зачем? – спросил Лео.

– Молился бы. А ты?

Парень растерянно поглядел на холм, перевел взгляд на Доктора. Он слабо представлял себе, что такое молитва и, главное, зачем она нужна. Он вырос в атеистическом обществе, признававшем лишь авторитет науки, и сейчас ощущал смутную зависть к тому, кто знал нечто, недоступное его пониманию. Хотя сейчас он, как никогда, был близок к тому, чтобы отойти от высокомерия атеизма и опереться на веру. Слишком уж странные, необъяснимые вещи происходили с ним и его спутниками. Кто знает – может, Инок даст ответы на их вопросы?

На холм поднимались долго, это только снизу казалось, что путь не займет много времени. Они шли в потоках мягкого синеватого света, и одежда и кожа путников обрела этот странный оттенок, – словно люди здесь чудесным образом касались Земли над головой, напитываясь ее целительной синевой.

Впереди показался чей-то силуэт. Лео сразу понял, что это Тень – он уже научился отличать их от живых людей. Тень плавно взмахнула рукой, поманила за собой к вершине.

Он был там, где его и искали – на плоском камне на самой вершине сопки. Сидел, поджав под себя ноги, в каких-то меховых лоскутах вместо одежды, неестественно прямой, тощий, но излучающий внутреннюю силу. Лысый череп светился все тем же синеватым оттенком, глаза были закрыты, лицо сплошь изрезано морщинами, как потрескавшаяся керамика.

Они медленно подошли к Иноку, испытывая необъяснимую робость. Лео вышел вперед, тихо приблизившись к странному человеку. Он понятия не имел, с чего начать разговор.

Отшельник заговорил сам:

– Здравствуй, Лео.

Стажер вздрогнул. Человек продолжал сидеть с закрытыми глазами.

– Вы меня знаете? Откуда?

– Я ждал тебя. Знал, что ты придешь.

Лео всматривался в лицо незнакомца, и его черты вызывали у него тревогу. Что-то было не так.

– Вы – Инок? – спросил он.

– Теперь меня зовут так. Это отвечает моей нынешней сути.

Стажер вгляделся в человека еще пристальнее, стараясь отмести все наносное, созданное воображением и эмоциями. И вдруг его словно пронзило молнией:

– Ясон?!

Отшельник открыл глаза и тихо сказал:

– Я был им. Теперь я Инок.

На какое-то время Лео потерял дар речи. Он узнал в старце первого пилота «Олимпа», но просто не мог поверить, что такое реально. Они ведь расстались всего несколько дней назад!

– Как это возможно? – глухо спросил Лео, бессильно опустившись на обломок камня перед тем, кто когда-то был Ясоном.

– Это Темень, – ровно сказал Инок. – Она ломает время, ломает судьбы, ломает людей. Тебя она тоже сломает. Сломает всех вас, перемелет, как мясорубка, не оставив ничего прежнего. Это неизбежно – если ты не найдешь Дверь.

– Затем я и пришел! – оживился Лео. – Конечно, я не знал, что Инок – это ты… Но нам сказали, – тебе известно, где Дверь!

Инок покачал головой:

– Мне неизвестно, где Дверь.

– Но… как же… – пробормотал Лео.

– Тебе предстоит найти ее, – продолжил Инок. – Это твой путь. Я могу только указать направление. А теперь оставь меня. Ждите у подножия холма. Я должен завершить молитву.

* * *

Ждать пришлось долго. Видимо, Ясон, или тот, кто некогда был Ясоном, считал, что молитва важнее встречи старых друзей. Может, для него дружба потеряла значение, а может, он успел обрести здесь новые смыслы, недоступные простым смертным.

Во всяком случае, спутники успели развести костер из корявых сухих веток, которых было множество в зарослях по соседству, согреться и приготовить еду из пищевых брикетов. Все уже успели позабыть о первоначальных целях своего пребывания здесь. Давно стало понятно, отчего никто не мог связаться отсюда с внешним миром.

Это была дорога в один конец.

Нильс задумчиво щелкал зажигалкой. Каждый раз та загоралась с первого раза, и пламя было необычайно яркое, мощное. Молоток заметил:

– Это какая-то аномальная зона, даже для Темени. Если в других местах материя склонна к деградации, здесь, напротив, все насыщается энергией.

В корме прицепа неожиданно вздрогнул и ожил андроид. Зашевелился, занимая более «удобное» для себя положение и снова замер.

– Вот видишь, – обрадовался Молоток. – Даже батареи начинают насыщаться энергией. Не удивлюсь, если вещи и еда здесь хранятся куда дольше, чем в остальной Темени.

– Почему же здесь никто не живет, если тут так прекрасно? – поинтересовался Нильс, жаря на прутике кусок консервированного мяса. Его примеру следовал Пашка, у которого, правда, мясо горело и обугливалось.

– Потому что здешняя энергетика так же губительна, как и энтропия в других частях Темени, – предположил Молоток. – В мире все должно находиться в равновесии. Его нарушение неизменно ведет к разрушению и хаосу.

– Так и есть, – произнес низкий голос. Из темноты появилась тощая фигура. – Нарушение равновесия ведет к разрушению не только материи, но и души. В свое время я понял это – и потому оказался здесь.

– Так что случилось? – спросил Лео. – С тех пор как нас схватили в Доме релаксации, мы ничего не знали ни о тебе, ни о Персее, ни о Тесее.

Инок сел у костра – такой же неестественно прямой, даже смотреть на него было неудобно.

– Думаю, случилось то же, что и с вами, – сказал он. – Нас отправили в Темень. Надеялись с нашей помощью получить информацию об этой аномалии. Таких, как мы, здесь много. Посвященные совершенно безжалостны, когда дело касается «высших интересов».

– Но почему ты такой… – Веста коснулась своего лица, умолкла.

– Старый? – спокойно проговорил Инок. – Потому, что прожил здесь много лет, прошел через войны и испытания. Да еще потому, что Темень куда быстрее забирает годы, чем это можно представить.

– Но нас же отправили в Темень с совсем небольшой разницей во времени, – недоуменно нахмурился Лео. – Максимум – несколько дней.

– Эти несколько дней во Внешнем мире здесь обернулись годами. В Темени вообще искажены и время, и пространство. Это дурной мир. Но он – порождение нашего собственного мира…

– Я догадался, – кивнул Лео. – Тот взрыв в портале, в глубине Железного города?

– Да. И это тоже.

– Но где Персей, Тесей? Куда они делись?

– Очень много времени прошло. Многое случилось, многое не вернуть, – туманно проговорил Ясон. Он явно не хотел продолжать эту тему.

– И все-таки хорошо, что мы отыскали тебя, Ясон, – осторожно начал Нильс.

– Зови меня – Инок.

– Ну, да, Инок… В любом случае мы заберем тебя отсюда.

– Нет, я останусь.

– Но почему?!

– Потому что здесь я обрел смысл, которого у меня не было там, – Инок неопределенно кивнул в сторону, но было ясно, что его кивок направлен за пределы этого мира.

– Я не понимаю.

– Видишь ли, Лео… Наш прекрасный светлый мир – вовсе не высшее достижение человечества, как нам внушали с детства.

– Это я уже понял. Посвященные исказили смысл идеи…

– Дело не в Посвященных. Порочна сама идея. Мы пытались своими руками построить рай на Селене. Но человек не создан для жизни в раю. Оглянись – вокруг бродят тысячи выходцев из нашего «рая», и все жаждут одного – крови. Благоденствие на Селене искажает сущность человека, надевая на него маску образованности и благополучия, маскируя прячущегося в нем зверя. И зверь дремлет, набираясь сил – пока не проснется и не прорвет эту бумажную оболочку.

– Я уже понял…

– Вот видишь, – печально отозвался Инок. – Но у этого есть и другая сторона – как у всего во всех существующих мирах. Оборотная сторона ненависти – любовь, оборотная сторона зла – добро. По другую сторону тьмы лежит просветление. И именно здесь мне открылась истина.

– Что за истина? – вмешалась Веста.

– Видите ли, друзья… Часть истины в том, что ее нужно постичь самому. Для этого и посылаются человеку испытания – без них невозможно подлинное счастье. И чтобы ощутить радость возвращения в родной вам мир, нужно пройти через ад.

– Все это философия, – поморщился Нильс. – Мы достаточно болтались в этом мерзком мире, чтобы от души кайфануть в нормальном. Нам сказали – ты знаешь, где Дверь. Это так?

– Я не знаю, где находится Дверь, – покачал головой Инок. – Я уже сказал Лео: поиск выхода – это ваш путь.

– К черту! – Нильс раздраженно швырнул в огонь прутик с куском обгоревшего мяса. – Не хочу слушать эту болтовню. Через пару дней мы останемся без колес – зачем мы тогда сюда ехали?

Он поднялся и направился в сторону тягача. С грохотом откинул капот, сердито загремел инструментами. А Инок спокойно продолжил.

– Я не знаю, где Дверь, но знаю, кто ею пользовался.

– Дай угадаю, – усмехнулся Лео. – Человек по имени Ключ?

– Да.

– Почему же он не ушел из Темени через эту Дверь?

– По той же причине, почему не ушел бы и я, даже знай, где эта Дверь находится. Ему нечего делать в ТОМ мире. В этом он нашел то, что так долго и безуспешно искал в мире Внешнем. Впрочем, мне Дверь и не откроется. Для этого нужно иметь врожденное свойство открывать Двери.

– И такое свойство было у него? У Ключа?

Инок помолчал. На его лице появилось сомнение. Он словно собирался с духом. Наконец, сказал:

– Не было у Ключа такого свойства. Он не смог бы сам открыть Дверь.

– Кто же тогда ее для него открывал?

– Ты.

Все с изумлением уставились на Лео. Странно, но сам он спокойно воспринял это невероятное заявление. Чего-то такого он ожидал. Слишком сильное было предчувствие, слишком много знаков он получил, чтобы продолжать удивляться. Он просто смотрел на страшно изменившегося Ясона, ожидая продолжения.

Лео молча достал жетон, показал Иноку. Тот кивнул:

– Да, это его вещь. Он повесил жетон на младенца и отправил его в путешествие в один конец – во Внешний мир. Этим младенцем был ты. И с тех пор из Темени нет выхода.

– Но погоди… – Лео запнулся, не зная, с чего начать. – Выходит, я родился здесь, в Темени?

– Удивительно, правда? – тихо улыбнулся Ясон. – Твой отец – великий воин, вождь ста племен, ты – его сын. Тебя отправили во Внешний мир, и ты вернулся в Темень спустя годы. Все в этой жизни возвращается на круги своя.

– Но откуда у меня такое свойство – открывать Двери?

– Я не знаю. Ключ никогда не говорил об этом. Знаю лишь то, что он недолго пользовался твоими способностями. И самое главное, что он сделал – это отправил тебя во Внешний мир, лишившись таким образом возможности еще хотя бы раз открыть Дверь.

– Если Ключ решил остаться в Темени, – произнес Лео, – почему он не оставил здесь и меня?

– Я не знал его целей. Может, потому что здесь младенец обречен стать таким, как его окружение. Даже хуже – ведь он рожден в этом мрачном мире, а не пришел в него извне, как многие. И кроме того, Ключ не хотел, чтобы ты стал похожим на него.

– Но почему?

– По той же причине, по которой наши с ним пути разошлись. Я хотел просветления, он же хотел войны. Этот мир идеален для бесконечной бойни. Для Ключа это был настоящий рай. И если вначале мы проливали кровь за добро и справедливость, то после он стал лить кровь ради крови. Война захватила его, сделала чудовищем. И нам пришлось расстаться. Навсегда.

– Что еще ты о нем знаешь? Кто он? Откуда пришел?

– Он никогда не говорил об этом. А я и не спрашивал.

– А как его найти, ты знаешь?

– Я скажу, где он. Только вряд ли он все еще жив. Породивший войну, рано или поздно сам от нее падет.

Инок замолчал, разглядывая старого друга.

– Я знаю, о чем ты думаешь. Тебе не Дверь нужна, ты хочешь увидеть отца. Ты надеешься найти ответы на свои вопросы. Хочу предупредить: тебя ждет не то, на что ты надеешься.

– Я ни на что не надеюсь, – твердо сказал Лео. – Я просто хочу найти Дверь.

Инок покачал головой:

– Не обманывай себя. Для человека нет ничего важнее познания самого себя. И ты хочешь прежде всего узнать о себе самое главное – как ты появился на свет, чей ты потомок, кто ты есть на самом деле?

– И найти Дверь! – упрямо добавил Лео. – Потому что я думаю не только о себе – я должен спасти близких мне людей. Вывести их в нормальный мир и навсегда забыть про этот кошмар!

– От самого себя не спрячешься ни за какой Дверью, – покачал головой Инок. – Помни об этом, когда встретишься с НИМ.

– Так где его искать?

– Найти его просто, – Инок поглядел в сторону «Великого похода». – Правда, на этой машине добраться туда не выйдет.

– Это еще почему?

– Путь лежит за Гнилые Болота, такая техника там не пройдет. За Болотами начинается пустыня. За ней – Пекло.

– Пекло?

– Это опасные места. Шансов пройти через них мало.

– У нас нет другого пути.

– Знаю. Иногда не мы выбираем путь – путь выбирает нас.

Лео не успел обдумать сказанное. Из темноты появился озадаченный Нильс и указал куда-то в темноту:

– Эй, Лео! Иди-ка сюда. Сдается мне, это по твою душу!

Стажер недоуменно поглядел на Нильса, поднялся, направился туда, куда показывал дальнобойщик. И охнул от удивления.

На фоне Синей сопки, подсвеченные ее бледным сиянием, стояли десятки неподвижных фигур. Лео с изумлением узнал в них рабов, «освобожденных» во внезапном порыве.

– Вы… как это… – слова застыли у него на губах. – Зачем… Откуда вы здесь взялись?

– Как это – откуда? – насмешливо сказал появившийся за спиной Доктор. – Вслед за хозяином семенили – и вот, догнали.

– Каким еще хозяином?

– За тобой, странный ты человек. Ты ведь инициировал их своими приказами? Вот и получай: теперь ты для них царь, бог и повелитель.

– И как мне от них избавиться?

– Боюсь, никак. Так уж проведена их обработка, – Доктор постучал себя пальцем по темени. – Тот, кто инициировал рабов, – их вечный хозяин. Так задумано, чтобы избежать похищений чужого имущества. Рабов, то есть. Так что давай, распоряжайся своей собственностью.

Доктор откровенно издевался. Похоже, он не испытывал ни малейшей жалости к несчастным. Лео подозревал, что этот цинизм – следствие той самой деформации, которая происходит в Темени с любым, даже самым хорошим человеком. Сейчас он смотрел на эту тихую толпу, глядящую на него полными покорности глазами. Если бы не эти взгляды, то ладные, одинаковые, будто штампованные фигуры напоминали бы застывших в строю солдат.

Армию.

Эта мысль заставила Лео задуматься. Теперь он посмотрел на рабов совсем другими глазами. В голове его созрела совершенно неожиданная мысль. Которую, впрочем, он отмел как неосуществимую. Ему не нужна армия. Ему нужно просто найти Дверь.

– Слушайте меня, – он снова обратился к рабам, и в его в голосе появилась усталость. – Сколько можно повторять – вы свободны. Расходитесь в разные стороны и живите собственной жизнью.

Рабы безмолвно стояли, ожидая, видимо, более конкретного приказа.

– Черт с вами, – рассердился стажер. – Делайте что хотите. Только учтите: содержать я вас не собираюсь. Позаботьтесь о себе сами!

Под тихий смех Доктора Лео направился обратно к костру.

Инока там уже не было. Веста спала, дремал и прижавшийся к ней Пашка. Молоток вяло ковырял палкой в костре. Заметив Лео, Молоток сказал:

– Он ушел. Сказал, ты теперь знаешь все, что тебе нужно.

– Даже не попрощался, – проговорил Лео. – Друг называется.

– Это давно уже не Ясон, – сказал Молоток, задумчиво глядя в огонь. – И мы тоже безвозвратно изменимся. Еще немного – и нам станет все равно. Равнодушие – первый шаг к гибели.

– Надо ехать, – решил Лео и повернулся к подошедшему Доктору. – Ты знаешь, где эти Гнилые Болота?

– Очень приблизительно, – пожал тот плечами. – Не слишком приветливые места, чтобы лишний раз туда соваться.

– Тогда в машину! – стажер растолкал Весту, поднял на руки спящего Пашку. – Поехали. У нас мало времени.

Лео еще раз поглядел на светящийся холм. Где-то на его вершине молился незнакомым богам Ясон, перемолотый беспощадным этим миром. Он сделал свой выбор и следовал ему со стойкостью и верой. Лучший пример, которому стоит следовать.

Надо драться до конца. Ехать вперед, идти, ковылять, если понадобится – ползти. Только не сдаваться. Никогда не сдаваться. Вторя его мыслям, протяжно завыл лунный волк. Зверь не изменял своей природе даже в глубине губительной Темени.

Достойный пример для человека.