Текст книги "Тени прошлого"

Дин похлопал поникшего друга по сгорбленной спине. Змей сокрушенно вздохнул, потом опять безнадежно махнул рукой:

– Да понимаю я все… Вот тут. – Он постучал себя пальцем по макушке. – А сердце до сих пор на куски рвется. Угораздило же так неудачно влюбиться…

– Ничего, время лечит! – успокоил его друг. – Перемелется – мука будет! Так что не кисни! – Дин встал и потянулся, разминая затекшую спину. – Змей, а ты, оказывается, до сих пор неисправимый романтик. В следующий раз повнимательнее себе женщину мечты выбирай. Ищи умную, заботливую, самостоятельную, а не пигалицу, у которой в башке ветер один.

– Спасибо за теплые слова, дружище. – Снова захмелевший волшебник благодарно стиснул протянутую руку и беззащитно улыбнулся. – А начали с того, что я убеждал тебя подумать о семье. А, ну ее! – Он решительно тряхнул головой.

– Марику твою? – уточнил довольный переменой Дин.

– Ага, – усмехнулся маг и с трудом поднялся на ноги. – Пойду я, наверное. Сколько раз говорил себе выбросить ее из головы, а все никак не получается.

– Пройдет! – уверенно заявил сотник, к чему-то прислушиваясь. – Жизнь, вообще, штука жестокая, хотя твои коллеги-волшебники и соотечественники Мелиорна, например, наперебой кричат о мировой гармонии и доброте. И все время она норовит отобрать у тебя все самое дорогое и светлое.

– Она отбирает только то, что мы сами не ценим.

Дин расхохотался, глядя, как Змей подскочил от неожиданности, услышав за спиной голос эльфа, бесшумно появившегося в дверях комнаты.

– Наконец! Нашлась пропажа. – Сотник кое-как справился со смехом и утер выступившие на глазах слезы. – Я уже собирался за тобой людей посылать. Нагулялся, путешественник?

– Ага. – Мелиорн расстегнул плащ, сбросив его на кровать. И с намеком посмотрел на пошатнувшегося волшебника, не очень уверенно стоящего на ногах. – Ты не забыл, что завтра мы отправляемся в столицу?

– Да помню, я, помню, не переживай, – успокоил его приятель. – Чего интересного в городе видел?

– Кроме парочки настырных топтунов, приставленных ко мне осторожным тысячником? – усмехнулся эльф, отстегнув меч. – Странный все-таки вы, люди, народ… Чем больше на вас смотрю, тем сильнее удивляюсь.

– Чего вдруг? – с любопытством поинтересовался окончательно пришедший в себя волшебник.

– Уважаемый боевой маг, да вы садитесь, в ногах правды нет, – улыбнулся посмотревший на него эльф.

– Да не, я уже домой собрался. И так уже третий час ночи… – Змей отрицательно качнул головой. – Так чем же мы так отличаемся от всех остальных?

– По поводу всех не скажу… Но на то, к чему я с детства привык, ваша жизнь совсем не похожа. Ни для кого не секрет, господин Вапенрок, что мои соотечественники относятся ко всему, находящемуся за границей Шепчущего Леса, очень настороженно. А Хоноргард вообще считают весьма тревожным и опасным соседом. Как и все жители моей страны, я очень мало чего знал о людях, хотя и не раз с ними сталкивался. И даже воевал с вами плечом к плечу в той памятной войне против сумасшедшего Правителя Мира Лемара. Поэтому мне очень интересно узнать о вас побольше. Вы такие… – Он запнулся, подбирая подходящее слово.

– Злые и бестолковые? – ехидно подсказал ему пьяно прищурившийся волшебник и криво усмехнулся.

– Змей! – остановил его Дин, неодобрительно посмотрев на друга.

– Извините, уважаемый фра Мелиорн. Ничем не хотел вас обидеть, – тут же виновато опустил глаза маг. – Просто очень интересно узнать, почему ваши соотечественники ведут себя в столице столь высокомерно.

– Что ж… Признаться откровенно, с первого взгляда вы ничего другого и не заслуживаете. – Эльф с вызовом посмотрел Змею прямо в глаза. – Я тут до соседнего рынка прогулялся… Очень красочная картина. Ор, ругань… Лотошники вопят, перекрикивая друг друга и норовя обмануть покупателей. У одного раззявы стянули кошелек прямо у всех на глазах. А окружающие люди просто-напросто отвернулись, услыхав его крики. Особенно насмешил поскользнувшийся ротозей-крестьянин. Когда он упал, какой-то ушлый малый тут же бросился ему помогать, попутно обчистив карманы. Другой ловкач полчаса терся вокруг меня, пока один из приставленных ко мне здоровяков не отвел его в сторонку. – Мелиорн усмехнулся, вспомнив, как изменилось лицо рыночного воришки. – Как стемнело, стало еще интересней. Я как раз сбежал от сопровождающих меня милых крепышей и свернул в одну невзрачную улочку. Чего мне там только не предлагали! От «вали отсюда, ушастый» до «хотите, я за три монеты прирежу того урода, который к вам подходил». А потом ко мне подошла одна довольно миловидная женщина… – Эльф смущенно замолчал, а Дин понимающе улыбнулся, заметив его покрасневшие уши. – Вы не представляете, что она мне предложила!

– Прекрасно представляем! – хором ответили фыркнувшие от смеха друзья и весело переглянулись.

– Ну да… – немного растерялся Мелиорн, но тут же собрался, посмотрев на Змея. – И после всего этого, уж вы меня извините, поневоле будешь не очень высокого о вас мнения, господин боевой маг. Воруете, норовите обобрать ближнего до нитки, торгуете собой… Как к вам еще должны относиться соседи?

– Но… – Снова расстроившийся Змей попытался достойно ответить, однако махнул рукой, упрямо посмотрев исподлобья. – На ваш взгляд, мы безнадежны, уважаемый фра?

– Ничуть, любезный господин волшебник. – Мелиорн покачал головой. Сев на кровать, эльф стал устало стягивать сапоги. – Там же, на рынке, я видел и другое. Здоровенный мясник хотел прогнать оборванную чумазую девчушку, и торгующая пирожками женщина, не задумываясь, набросилась на этого бугая с кулаками. А потом бесплатно накормила перепуганную бедняжку, забившуюся под прилавки. Еще запомнилась молодая пара, долго стоявшая возле лотка ювелира. Девушке очень понравились дешевые серебряные сережки с ониксом, но у них, очевидно, не хватало денег. Они пошли дальше, и парень, оставив расстроенную подругу возле посудной лавки, сбегал к старьевщику и, за бесценок продав свою новенькую замшевую куртку, купил у ювелира понравившиеся любимой сережки. А в самом углу рынка сидел грустный художник, за три медяка рисующий углем портреты. Рядом с ним стояли прекрасные картины, которых не постыдились бы и знаменитые живописцы. – Мелиорн замолчал, внимательно посмотрев на ошарашенно молчащих друзей. – Вы очень странные, люди… Без малейшего зазрения совести обманываете друг друга, но готовы заступиться за обиженного ребенка. Ваши женщины продают себя, но вы при этом искренне верите в настоящую любовь. Готовы за пару монет зарезать кого угодно, но ради близкого человека снимете с себя последнюю рубашку.

Змей растерянно переступил с ноги на ногу, чуть не опрокинув стул:

– Простите меня за чрезмерную язвительность, уважаемый фра Мелиорн. – Он неловко замялся. – Все так и есть…

– Это все потому, дружище, – прокомментировал рассказ приятеля совершенно серьезный сотник, – что про доброе и вечное мы вспоминаем, только когда нам самим становится совсем невмоготу от окружающей действительности. И о ближнем задумываемся, получив от него хорошего пинка под зад. Такая вот противоречивая человеческая натура. – Дин сокрушенно развел руками.

– Интересная мысль, – удивленно поднял брови Мелиорн и уважительно посмотрел на покривившегося товарища. – Хотя я считаю, что виной всему ваш короткий век. Торопясь жить, люди впопыхах выбирают свои жизненные цели и методы их достижения, пытаясь добиться всего за жалкие пятьдесят лет. У вас нет времени задумываться о возвышенных вещах, не сулящих практическую пользу или выгоду. Поэтому мерилом успеха становятся накопленные богатства, а деньги подменяют совесть и честность.

Мелиорн замолчал, и в воздухе повисла неопределенная пауза. Эльф поднялся с кровати, подойдя к столу, взял опустевший кувшин и осторожно понюхал его содержимое. И, не удержавшись, оглушительно чихнул:

– Что за сивуху вы здесь пили? По запаху, так чистая отрава!

– Да я за эту «сивуху» нашему повару всех крыс на кухне вывел! – возмущенно вскинулся очнувшийся от размышлений волшебник. – Миклош клялся, что это лучшее, что есть у Людовика в погребе.

– Успокойся, Змей, не соврал тебе добряк повар. – К Дину быстро вернулось хорошее настроение. Он с улыбкой отобрал у эльфа кувшин и тоже понюхал узкое горлышко. – Зря ты, Мелиорн, на вино наговариваешь. Весьма достойное моравское темное. Просто вы, эльфы, ничего не понимаете в крепких мужских напитках. Ты лучше вот что скажи, дружище… Неужели все так плохо, и мы никогда не сможем жить, как люди? Неужели вся наша жизнь – это бестолковая суета ради денег?

– Как раз «как люди» вы и живете. – Эльф весело рассмеялся и подхватил на вилку тонкий кусок ветчины.

– Ну, ты же понял, о чем я. – Сотник тоже усмехнулся, но совсем не радостно, и поставил кувшин под стол.

– Конечно, нет, Дин! – горячо возразил Мелиорн, подмигнув приунывшему приятелю. – Во-первых, не все предпочитают так глупо и бездарно тратить свою жизнь. Глянь в зеркало и спроси, чего ради ты со мной связался? – Эльф благодарно поклонился в ответ на недоверчивый взгляд сотника. – Да и для всех остальных деньги важны до поры до времени… Стоит кому-нибудь столкнуться с реальной опасностью или попасть в серьезный переплет, как вся эта шелуха тут же облетает, открывая истинную суть каждого. Вспомни, например, Теодора или Авдея. Вряд ли они родились героями и всю жизнь мечтали совершить подвиг. Когда стоишь на краю гибели и понимаешь лежащую перед тобой вечность, многое теряет всякий смысл. И тогда совсем по-другому начинают звучать такие слова, как смелость, отвага, верность, честь, добро, человечность…

Воодушевленный его речью Дин подмигнул затаившему дыхание другу:

– Ты слышал, Змей? Золотые слова! Спасибо, дружище Мелиорн! Звучит-то как! – Дин подхватил опомнившегося волшебника под локоть. – Человечность… Способность оставаться человеком! Вот только обидно, что для того, чтобы обо всем этом вспомнить, нам нужна какая-то беда или конец света. Спасибо!

– Пожалуйста. – Мелиорн завалился на кровать, многозначительно посмотрев на друзей. – Проводи нашего уважаемого боевого волшебника да ложись уже спать, глухая ночь на дворе. Как еще тысячник терпит ваш бубнеж за стенкой?

– Я Полог Тишины на комнату наложил, – довольно улыбнулся сразу встрепенувшийся Змей. – Действительно, засиделись мы с тобой, Дин. – Расчувствовавшийся волшебник крепко обнял друга. – Любезный фра Мелиорн в который раз сегодня прав. Пора. Поклон за хлеб-соль, пойду я, что ли. Постараюсь, как следует выспаться до обеда. – Змей тихонько распахнул дверь и приложил к губам палец. Шагнув за порог, он обернулся, чуть не врезавшись лбом в косяк двери. – Ты не представляешь, как я рад тебя снова видеть, Дин. Спасибо, что выслушал мое нытье по поводу Марики. Выплакался, и даже полегчало. А я-то думал, прошло. – Боевой маг горько усмехнулся. – Доброй ночи. Спасибо, уважаемый фра, за свежий взгляд со стороны. Сразу захотелось стать чище и добрее. Изменит это что-нибудь или нет?

– Изменит, конечно, – с улыбкой ответил ему Дин и, не удержавшись, подошел и еще раз обнял друга.

Поднявшийся с кровати Мелиорн изящно поклонился. Все еще изрядно пьяный волшебник попытался изобразить ответный поклон, но, пошатнувшись назад, чуть не загремел по ступенькам. Поняв, что ничем хорошим подобные упражнения для него не кончатся, нетрезвый маг ограничился кивком и, неуклюже опираясь на перила, спустился вниз.

– Доброе утро, соня.

Дин с удовольствием плеснул холодной водой на шею, ополоснул раскрасневшееся лицо. Мелиорн снова закрыл глаза, гадая, что же подняло приятеля в такую рань.

– Вставай, раз уж все равно проснулся. Солнышко вовсю светит, а ты все спишь. Слышишь, как птицы надрываются? Давай поднимайся, лежебока.

– Уже встаю. – Мелиорн отбросил одеяло. Признаться откровенно, ему совсем не хотелось покидать уютное тепло кровати. Свесив ноги, он протер глаза, потом поднялся и, подойдя к окну, выглянул на улицу. Ласковые солнечные лучи мгновенно подняли настроение и прибавили сил.

– Вот молодец, – одобрительно кивнул Дин. – Самое время, а то завтрак проспишь. Как думаешь, бриться или так сойдет? – Сотник потер заросший щетиной подбородок.

– Судя по всему, завтрак мы уже проспали. Вон орлы-ополченцы как раз шагают из столовой в казарму. – Мелиорн от души зевнул и зябко передернул плечами. Потом покосился на бодрого товарища и злорадно подтвердил: – Бриться! Дин, ты такой бодрый, аж противно. У тебя так всегда после ночных посиделок с друзьями? Голова не болит?

– Не-а. – Усмехнувшись, Дин подмигнул, накинув на плечи стеганый вамс, выглянул в окно, до половины свесившись наружу, и звонко свистнул. – Ей, орлы, у вас когда построение? Через полчаса? Вот и хорошо. Передай усатому Герберту, что его искал Дин Карсен и что наша договоренность в силе. Пусть без меня не начинает. Да, так и передай, он поймет. – Дин обернулся к приятелю, все еще сидящему на кровати. – Ты не поверишь, Мелиорн… Голова – просто отлично, хотя выпили мы вчера со Змеем изрядно. Так что зря ты вино хаял. Вполне себе достойный напиток. Ты чего сидишь? Ну-ка живо умываться, спящая красавица. Слышал, у нас всего полчаса? Руки в ноги и айда завтракать!

– Ты куда это собрался? – Мелиорн, лениво подойдя к тазу, набрал полные пригоршни воды и снова выпустил. – Тысячник уже прислал за нами?

– Пока нет, – как-то очень уж возбужденно хохотнул сотник. Он зашел за спину эльфа, зачерпнул из стоящего у стены ведра холодной воды и со смехом плеснул на голую спину приятеля. Взвизгнувший от неожиданности Мелиорн дернулся вперед, чуть не опрокинув стоящий на табурете таз. Потом мгновенно развернулся и попытался хлестнуть радостно скалящегося друга полотенцем. Сотник ловко увернулся и беззаботно расхохотался. – Как тебе водичка?

– Один-один, – рассмеялся и Мелиорн и погрозил приятелю кулаком. – Тоже сбегал до колодца? – Дин с готовностью закивал и подлил в таз свежей воды. – Так куда ты в таком случае торопишься?

– Да тут такое дело… – Сотник намылил щеки и стал скоблить их ножом. – Я вчера поспорил с усачом, что возьму с его желторотиками Твердыню…

– Кого? – переспросил ничего не понявший эльф.

– Счастливые вы… – с завистью протянул Дин, взглянув на гладкий подбородок товарища. – Вообще, что ли, не бреетесь?

– Вообще, – с усмешкой подтвердил Мелиорн. – Так кого ты брать собрался?

– Это крепость учебная на тренировочной площадке, – охотно пояснил сотник, сполоснув лицо. Поймав брошенное приятелем полотенце, он насухо вытерся и удовлетворенно провел ладонью по щеке. – Герберт – мой старый приятель, который гоняет набранных Людовиком ополченцев. Так вот, есть тут для новобранцев такая забава – штурм этой самой Твердыни.

– И ты поспорил, что вместе с его новобранцами ее возьмешь? – догадался сообразительный эльф. – А как же собирать вещи?

– Да чего их собирать… Вон мой мешок в углу лежит. К Людовику я уже забегал, он сказал, что выходим после обеда. Так что время есть.

– Какого ж лешего ты тогда меня поднял? – Мелиорн с укоризной посмотрел на приятеля.

– Не хотел один идти завтракать, – честно признался улыбающийся Дин.

– Ну, если так – ладно, – «простил» Мелиорн. – Пошли.

Наскоро позавтракав, сотник пару минут позубоскалил с заглянувшим на кухню знакомым ветераном и выскочил на улицу, посоветовав Мелиорну идти досыпать, на что тот запустил в него обглоданным свиным ребрышком.

Почти одновременно с сотником из казармы с разноголосым гомоном повалили оживленные ополченцы. Со смешками и шуточками они потянулись на плац, растянувшись неорганизованной толпой. Заметив идущего к ним усача-десятника, стали строиться в две шеренги, на ходу разбираясь по отрядам. Скоро успевшие немного пообтесаться новобранцы изобразили довольно убедительно подобие строя, подтянувшись и настороженно глядя на подошедшего усача. После вчерашнего занятия ничего не болталось, пряжки ремней оказались плотно затянуты, а начищенные кольчуги и нагрудники сверкали бликами в лучах солнца, то и дело пробивающегося сквозь тучи, набежавшие непонятно откуда.

– Совсем другое дело! – одобрительно прогудел усач. – Практически Снежные Барсы или Железный Легион. Еще немного, и вы будете похожи на настоящих солдат! Ну, доброе утро, орлы!

– Доброе утро, господин десятник, – дружно рявкнули ополченцы.

Дин встал чуть в сторонке, наметанным взглядом выделяя в строю менее уверенных горожан. В отличие от них, профессиональные наемники безразлично смотрели перед собой, по привычке выпячивая грудь, когда усач проходил мимо. Еще они отличались от новичков более разнообразным вооружением и травлеными черными кольчугами, ставшими в последнее время популярными в их среде. Хмурящийся усач пошел вдоль строя, придирчиво проверяя оружие и снаряжение. Остановившись против невысокого рябого ополченца, он недобро усмехнулся и достал из его пошарканных ножен меч. В отличие от них, клинок ослепительно сиял начищенным и отточенным лезвием.

– Молодец, – похвалил удивленный десятник рябого. – Оружие содержишь в образцовом порядке… А чего ж ножны такие невзрачные?

– Интендант сказал, что других нету, – бодро отрапортовал ополченец, пожирая начальство глазами. – Уж я его упрашивал, крутил, уламывал, а он уперся, как баран, и ни в какую. Говорит, жди, у оружейников на рынке все смели, поэтому ходи пока с такими. И скажи спасибо, что вообще хоть какие-то достались. Сейчас с этим туго. Обещал заменить, как только появится возможность.

– Разберемся, – протянул десятник, вернув меч владельцу. Потом развернулся и, отойдя на пару шагов, посмотрел на напрягшиеся лица ополченцев:

– Что, горемыки, гадаете, какое издевательство я придумал для вас сегодня?

Дин усмехнулся, заметив, как согласно осклабились стоявшие во второй шеренге наемники.

– Правильно делаете. Поэтому развернулись и пошагали стройными рядами на тренировочную площадку. Делимся на два отряда. Сегодня я приготовил вам занятное развлечение. В детстве играли в «Царя горы»?

Некоторые ополченцы закивали.

– Вот и хорошо. Здесь тоже есть такая потеха. Только зовется «Штурм и оборона укрепления». Проверим, насколько вы привыкли друг к другу и научились действовать в команде. Видели на тренировочной площадке деревянную крепость?

– Видели. Ничего себе избушка, – наперебой закричали обрадованные неожиданным развлечением ополченцы.

– Не избушка, а Твердыня! – строго поправил усач и внушительно поднял палец. – Так вот, до обеда она – ваш смысл жизни. Все очень просто, одни, как могут, защищают, другие пытаются взять крепость приступом. В чьих руках Твердыня будет в полдень, тот и победил. Повеселимся. А чтобы совсем было интересно, – усач усмехнулся, с намеком посмотрел на скромно молчащего Дина, – победители вечером отправятся в город по кабакам и борделям. Все ясно?

– Да!!! – обрадованно заорали ополченцы, переглядываясь между собой.

– Вот и отлично! – Усач махнул рукой Дину и азартно потер руки. – Понятное дело, воевать будем понарошку, поэтому все железо сдать. Старшим вооружить своих бойцов учебными мечами и копьями. Последняя новость. – Десятник осмотрел притихший строй. – Я тоже приму участие в сегодняшнем развлечении. На стороне защитников, чтобы вам не скучно было.

– Не, так не годится! – тут же зашумели возмущенные ополченцы. – С таким-то командиром защитники точно в город пойдут.

– А ну цыц! – грозно рявкнул насупившийся десятник. – Что за паника раньше времени. Хотя, черт побери, приятно. – Усач кивнул подошедшему Дину и подтолкнул его вперед. – Все будет по-честному. Это мой старый друг, Дин Карсен. Между прочим, целый сотник!

Разгалдевшиеся ополченцы сразу замолчали и подтянулись. Довольный десятник пожал старому товарищу руку.

– То-то же… А то разорались тут. Сотник Карсен будет командовать атакующими. Не разучился в своих степях крепости штурмовать?

– Сейчас увидишь, – весело улыбнулся Дин и повернулся к строю. – Здорово, герои.

– Здравия желаем, господин сотник, – браво проорали в ответ ополченцы.

– Ну, раз все довольны, разберемся, кто куда. – Усач хитро прищурился и нетерпеливо хлопнул в ладоши. – Ну что, Дин, поровну или как всегда?

Дин секунду помолчал, оценивающе глядя на новобранцев:

– Совсем еще зеленые… Давай как всегда.

Усач немного подумал и пошел вдоль замерших рядов.

– Пойдет? – Он остановился, посмотрев на Дина. Тот согласно кивнул. – Тогда так, орлы. Те, кто справа от меня, – защитники. Кто слева – нападающие.

Ополченцы, которым выпало защищать крепость, возмущенно загудели, потому что их оказалось примерно вдвое меньше атакующих.

– Смирно! – оборвал крики сотник, и ворчливый гул мгновенно затих. – У вас забыли спросить. У защитников крепости всегда преимущество, потому что обороняться проще, чем атаковать. Так что закрыли рты и бегом марш занимать исходные позиции. Разойдись!

Строй послушно рассыпался. Дин похлопал усатого десятника по плечу, и тот пошагал следом за своими защитниками, обсуждающими шансы в предстоящей забаве и обещанное командиром вечернее развлечение. Мимо потянувшейся к Твердыне толпы шел позавтракавший Мелиорн. Дин помахал задумчивому приятелю:

– Ты чего загрустил? Гренки пережарили или в молоке пенка попалась?

Мелиорн тряхнул головой и, пожав плечами, неуверенно улыбнулся:

– Да ну, глупость… – Он поморщился и махнул рукой. – Предчувствие какое-то нехорошее. Не обращай внимания. Шагай к своим головорезам. – Эльф проводил глазами покрытых шрамами наемников в черных кольчугах. – А то спалят они вашу Твердыню к такой-то бабушке. Лихие тебе достались рубаки. Надолго ты?

– Часа на два. Если чего – где искать, знаешь. Гляди веселей, дружище. Все будет в порядке. Увидишь Людовика, спроси, готов ли конвой. – Дин рассмеялся, заметив, как недовольно скривился приятель, и, хлопнув его по плечу, тоже побежал в сторону отгороженного жердями загона для лошадей.

Невысокая крепостца вовсю гудела от полусотни набившихся внутрь людей. Защитники добротно сколоченного учебного укрепления, вооружившись, шустро разбежались по стенам, занимая широкие помосты и небольшие башенки, торопливо готовясь к предстоящему штурму. Будущие нападающие продолжали неторопливо ковыряться в горе сваленных кучей деревянных мечей и длинных тупых копий. Уже вооружившиеся помахивали увесистым тренировочным оружием, разогревая мышцы и оценивающе поглядывая в сторону трехметровой деревянной стены. Назначенные усатым Гербертом командиры десятков собрались вместе, негромко переговаривались между собой. Почти все они оказались покрытыми шрамами наемниками, прошедшими не одну войну. То и дело поглядывая на крепость, новоиспеченные командиры прикидывали, как бы половчей взобраться на стены, тыкали пальцами в удобные подходы и обломанный местами частокол, идущий поверху. Заметив вынырнувшего из-за угла конюшни сотника, наемники рассыпались в стороны и быстро навели порядок, выстроив своих готовых к штурму бойцов. Десятки внимательных глаз смотрели на Дина – кто с нетерпением, кто с наглой ухмылкой. Дин молча оглядел короткие шеренги своего войска. Старшие десятков дружно вскинули руки в приветствии.

– Здравия желаем, господин сотник!

«Ай, хороши!» – мысленно похвалил Дин, вскинув руку в ответ. Без лишних слов он подозвал к себе десятников. Те подбежали, по-разбойничьи сверкая лихими улыбками и горящими боевым задором глазами.

– Ну что, одолеем мы сегодня усача? – подмигнул им Дин.

– А чего нет? – ответил за всех коренастый ветеран-наемник. И осторожно поинтересовался, решив, что самое время перейти к делу: – Как брать будем?

– Так давайте о том вместе думать, господа наемники… – Дин еще раз обежал взглядом трехметровую стену. – Хотя, поверьте старому волку, особенно тут ничего не придумаешь. Поэтому план такой: для начала ты, ты и вы двое начинаете штурм ворот.

– Без тарана? – с сомнением возразил один из выбранных десятников. – Крепость хоть и шутейная, ворота у нее крепкие, дубовые. Я первым делом проверил, как пришли. Запаришься плечами выносить.

– То, что проверил, – молодец, чувствуется опыт, – одобрительно кивнул сотник. Он осмотрелся и довольно усмехнулся, заметив стоявшую возле кухни телегу с дровами. – А кто просит плечами? Вон тебе готовый таран. Главное, разгоните ее как следует. Телега тяжелая – или засов разнесет вдребезги, или ворота с петель сорвет.

Понятливый десятник кивнул товарищам, и те, с уважением глянув на оправдавшего их надежды сотника, не задавая лишних вопросов, побежали к ждущим их ополченцам. В толпе сразу началось деловое оживление. Облепившие дровяную телегу бойцы с трудом откатили ее от стены. Дружно навалившись, они развернули ее в сторону учебной крепости. Гул голосов в крепости потихоньку стих. Высовывающиеся из стен защитники встревоженно поглядывали на не сулящие им ничего хорошего приготовления.

– Вот и ладушки, – удовлетворенно кивнул довольный расторопностью своих бойцов Дин. Потом посмотрел на оставшихся с ним десятников. – Остальные, резво разбираем лестницы, крючья и айда карабкаться на стены. Пока защитники Твердыни бодаются со штурмующим ворота отрядом, постараемся перелезть во двор и помочь. Совсем здорово будет, если ворвемся внутрь и захватим двор. Тогда дело сделано. Главное – дружно навалиться всем вместе. И не давать защитникам ни минуты покоя, чтобы отдышаться и осмотреться по сторонам. Да, бойцам своим передайте, чтобы ушами не хлопали. Хотя стены и не особенно высокие, руки-ноги при неудачном приземлении поломать можно. Так что варежки особо не разевать. Всем все понятно?

Десятники, сами повидавшие не один штурм настоящих крепостей, уверенно закивали. Дин, расстегнув пряжку ремня, повесил свой меч на ближайший столбик.

– Тогда вперед! Бегом к своим десяткам и разбирайте, мужики, лестницы! – Дин схватил из кучи первый попавшийся учебный меч. – Как махну рукой – начинаем.

Десятники разбежались. Ополченцы похватали заранее приготовленные лестницы и разошлись вдоль стены. Сотник скинул на землю куртку и, лихо свистнув, громко заорал, оглядевшись по сторонам:

– Ставлю за ужином пиво десятку, первому ворвавшемуся на стену или распахнувшему ворота. Пое-е-ехали!

Почти сотня человек дружно сорвалась с места. Над головами бегущих поплыли коротенькие штурмовые лестницы и замелькали брошенные крючья. Столпившиеся напротив ворот ополченцы с матерками и хохотом навалились на свой импровизированный таран. Телега быстро набрала скорость и гулко ухнула в ворота. Но даже непошелохнувшиеся дубовые створки устояли, спокойно выдержав удар. Нерастерявшиеся наемники покатили телегу обратно, набирая разгон для новой попытки.

– А-а-а, – оглушительно заорал выпучивший глаза здоровяк прямо в ухо сотнику.

Бегущие ополченцы дружно кинулись на оказавшиеся не такими уж низкими стены крепости. Двое самых расторопных бойцов с ходу приставили к стене свою лестницу. Здоровяк, не мешкая, схватился за хлипкие перекладины. Потрескивающая лестница жалобно заскрипела под тяжестью его тела. Слева и справа уже карабкались по ступенькам своих лестниц бойцы других десятков. Крепыш успел подняться до верха, когда из-за косого среза частокола высунулась рогатина. Ловко подцепив верхнюю перекладину, она одним толчком опрокинула лестницу вместе со стоящими на ступеньках ополченцами. Здоровяк попытался схватиться за рогатину, но та шустро нырнула обратно. Ополченец смешно хапнул воздух растопыренной ладонью и, вовремя соскочив, кубарем покатился по земле. Лезшие за ним спрыгнуть не успели и образовалась куча-мала. Над зубчатым краем частокола показались улюлюкающие и свистящие защитники крепости.

– Милости просим, гости дорогие. Заходите на огонек. Встретим всех с распростертыми объятиями. Заодно и обратную дорогу покажем, – задиристо орал свесившийся через стену ополченец явно из мастеровых и призывно махал рукой.

Добродушно расхохотавшийся здоровяк поднялся и отряхнул пыль. Тем временем снова застонали под ударом ворота. И опять выдержали, немало удивив обернувшегося на звук сотника. Со скрежетом промялся треснувший борт телеги. «Теперь нам добряк Миклош точно головы поотрывает! – охнул Дин, глядя на посыпавшиеся сквозь разошедшиеся доски дрова. И мысленно похвалил защитников крепости. – Похоже, Герберт вовремя сообразил чем-то ворота подпереть. Ай да молодец! Значит, идея с тараном не прошла…»

– А ну, разом!

Сотник подскочил к растерянно мнущимся бойцам и подхватил брошенную на землю лестницу. Рядом тут же оказался пришедший в себя здоровяк, снова примеряясь, как бы половчее махнуть на стену. Ополченцы мигом приставили лестницу, и двое из них навалились на нее всем весом, чтобы не дать оттолкнуть, как в прошлый раз. Чуть присев, настырный здоровяк, хекнув, запрыгнул сразу на вторую или третью ступеньку и едва ли не взлетел наверх. Над стеной уже привычно высунулась рогатина, но здоровяк с утробным рыком перехватил древко повыше развилки, изо всех сил дернув его на себя. Из-за стены высунулся тот самый остряк-мастеровой; мгновенно сообразив, что происходит, он просто разжал руки. Качнувшийся назад здоровяк сразу потерял равновесие, а тут еще из-за частокола снова выглянул ехидный ополченец и несильно подтолкнул его деревянным мечом в грудь. Здоровяк рухнул вниз, но сразу вскочил, размахивая руками и костеря находчивого защитника на чем свет стоит. За частоколом на стене грянул взрыв хохота. У ворот в очередной раз загрохотала покореженная телега. Ополченцы разгоняли ее до последнего, отскочив в стороны только перед самым ударом. Створки со скрипом подались внутрь, немного разойдясь в стороны. Внутри тут же поднялся тревожный крик. На стене началась суета, запаниковавшие защитники бросились во двор, хватая на бегу все, чем можно подпереть ворота. Сквозь приоткрывшуюся щель Дин увидел спешащих к воротам ополченцев с непонятно откуда взявшимися кольями наперевес. Навалившиеся на телегу ополченцы радостно завопили, пытаясь пошире распахнуть разошедшиеся створки, но с той стороны уже подоспели со стены защитники. Несколько секунд ворота качались из стороны в сторону, но потом все-таки медленно поползли на место под давлением упершихся в нее изнутри людей и наконец с противным скрежетом закрылись. Однако окрыленные первым успехом наемники не особенно расстроились, покатив телегу назад. Воодушевленные их примером товарищи с удвоенным рвением кинулись на стены.

– Вперед! – Дин вскинул кулак. Оглядевшись, заметил крюк с привязанной веревкой и подхватил его. Лихо засвистев, крутанул пару раз и швырнул на стену. – Поберегись!

Крюк зацепился за частокол. Дин подергал за веревку, проверяя, как он держится, поплевал на ладони и, подпрыгнув, побежал вверх по стене, ловко перехватывая веревку. Тремя рывками добравшись до края стены, он заученным движением перекинул тело через частокол. И сразу наткнулся на поджидающих его защитников. Двое крепышей-наемников переглянулись и кинулись навстречу, пригнувшись и выставив вперед мощные жесткие плечи. От сокрушительного удара у Дина перехватило дыхание. Показалось, что даже расслышал, как затрещали ребра. Не давая ему опомниться, защитники схватили сотника под руки и рывком перекинули его обратно через стену. Сотник успел разглядеть их кривые усмешки, перед тем как довольные лица наемников скрылись за краем стены.