Текст книги "Спасибо, что ты есть"

Если бы он не звонил, Марина извелась бы от незнания, куда себя деть. Ей решительно ничего не хотелось делать, никуда не хотелось идти, никого не хотелось видеть. Весь день она просидела у камина с Богардом на коленях, вслушиваясь в тихий шелест дождя за окном. В огромном городе ей не с кем было поговорить о том, о чем хотелось бы ей самой, о важном лично для нее.

Большой шумихи ее книга не наделала, но этого никто и не ждал. В интернет магазин за трое суток поступило несколько десятков просьб «издать на русском». Майлз, чуть ли не мурлыкая от удовольствия, сообщил, что немедленно начнет переговоры по поводу издания русской оригинальной версии. Все отзывы как один были лаконичными и нейтральными, зато они цитировались в таком количестве источников, что голова шла кругом. Самый живой интерес проявили представители русской эмиграции в Великобритании. Стоило Марине открыть электронный почтовый ящик, указанный издательством «для отзывов», там обнаружилось около сотни сообщений. Далеко не все касались именно книги. Были предложения общаться, приглашения на выставки, концерты и прочие культурные мероприятия, предложения о сотрудничестве, вопросы образца «как вам удалось издать книгу здесь, будучи неизвестной там». Марина отвечала только на сообщения, касающиеся книги, благодарила за положительные оценки и пожелания. На все остальное отвечать не было настроения.

В первый день выхода книги, она отправила экземпляр родителям. Удивительно, но на доставку ушло всего три дня. Едва получив на почте посылку, отец сам позвонил ей в скайп.

– Поставили на самое видное место в доме, – смеясь, сообщил он.

– Так вы читайте, зачем же просто так будет стоять? Заодно поупражняетесь в английском.

– Давай теперь русский перевод нам, из нас те еще англичане, мы по-русски думаем, как же мы поймем, что ты хотела сказать, нам ведь не только сюжет понять хочется, но и дочь свою.

– Раньше вас мои сказки не интересовали, даже всерьез никогда не принимали мое писательское творчество, – усмехнулась Марина, и добавила, – это же фэнтези, все, что там можно прочесть между строк, так это то, что у меня есть фантазия.

«Интересно, на каком языке думает Лекс» – вдруг сверкнула мысль. Она никогда об этом не задумывалась и не спрашивала его, – «Русский язык для него второй, да, он говорит на нем отлично, лучше, чем на болгарском в плане произношения, но все-таки английский он считает родным».

Звонок родителей вывел ее из мрачного ступора. Пусть далеко, но есть люди, которых ей хочется слышать и видеть, и которым она не безразлична.

Она захотела сама прочитать свой шедевр, проверить свой английский, однако дойдя до пятой страницы, поняла очевидную и неприятную для осознания вещь – ее английского ей не хватило бы, чтобы написать текст для рекламы товара широкого потребления, не то, что книгу на английском. Лекс был прав.

На четвертый день после его отъезда, Марина заставила себя выйти из дома. Майлз просил о встрече за ленчем, чтобы обсудить детали издания русского оригинального текста, заодно решила пройтись по магазинам. У Богарда подходила к концу кошачья еда, у нее хлеб и колбаса.

Дождь наконец-то прекратился, но погода оставалась прохладной и пасмурной. Тяжелые тучи погрузили в город в серый безрадостный сумрак. Лондон вдруг стал казаться холодным и чопорным, улицы, здания, дома – правильное и строгое расположение подчинено исключительной целесообразности. Исчезла солнечная дымка приветливости и дружелюбия, будто дожди и ветер уничтожили цвета многогранности, обнажив основу – жесткую рациональность. Марина будто вернулась на год назад в собственном взгляде на мир. Конечно, Лондон ничуть не изменился, просто сейчас она смотрела на все именно так.

Майлз выбрал кофейню в тихом переулке центра, куда забредало незначительное количество туристов одиночек. Тем не менее, все столики оказались заняты. Майлз уже ждал ее, уплетая трайфл и запивая его, судя по запаху, горячим шоколадом. Марина едва удержалась от вопроса «не слипнется ли у него что-нибудь?»

– Позвольте, сделать вам комплимент, – улыбнулся он, когда все дежурные слова приветствия были произнесены, – вы всегда так хорошо выглядите. Многие русские женщины, которых мне доводилось знать, следят за своим внешним видом тщательней, чем англичанки, но вам удается сохранять иллюзию, будто вы не прикладываете к этому больших усилий, имея потрясающий результат.

– Спасибо, – кивнула Марина, мельком взглянув на свое отражение в зеркальной поверхности декоративной ширмы, отделявшей их столик от соседнего. Темно-синие с металлическим отливом узкие брюки, подчеркивающие фигуру, простая белая футболка с графическим принтом, короткая синяя ветровка нараспашку, босоножки на высокой пробковой платформе – одевалась она, мягко говоря, безо всякой тщательности, это был самый обычный ее повседневный вид. Волосы собраны на затылке простой заколкой, из косметики – только тушь и блеск для губ, даже лак с ногтей стерла два дня назад – восхищаться особо было нечем. Но комплименты всегда приятны.

– Я неправильная русская женщина, скорее всего, вы это успели заметить за время нашего сотрудничества, – проговорила Марина, чувствуя необходимость что-то добавить к своему «спасибо». Она не умела принимать комплименты, она не умела флиртовать и знала за собой эту особенность, давно перестав этого стесняться.

– Загадочная русская душа в вашей интерпретации как писателя не несет яркой национальной окраски. Я перечитал вашу книгу раз пять, старался уловить типичную русскость характеров героев, но вчера мой друг, преподаватель русского языка в одной из частных школ, которому я давал прочесть вашу книгу подтвердил, что если перевод и незначительно искажает изначальный смысл, то на характерах персонажей никак не отражается, – Майлз, видимо, не собирался останавливаться на комплиментах, перешел прямо к делу.

– И насколько перевод искажает? – слюбопытничала Марина, – мы очень плотно работали с переводчиком, я не думала, что разница действительно заметна.

– Поймите меня правильно, я не собирался никоим образом дискредитировать работу вашего переводчика, но мне было нужно мнение независимого эксперта. Ведь мы издаем и русскую версию вашей книги, а я русского языка не знаю. Перевод очень хороший, никаких смысловых искажений нет. Однако ваш изначальный стиль другой, это неизбежно, вы ведь пишите на русском языке. Мой друг увидел в вас особую авторскую уникальность, именно в оригинале. Английский вариант не дотягивает во многом. Я верю этой экспертной оценке и хотел бы предложить хотя бы в качестве эксперимента предложить вам в качестве переводчика следующей вашей книги своего друга.

– Это вполне возможно. Но правильно ли я поняла, что на русском книга обречена на успех? – усмехнулась Марина.

– Она не может быть массовой, но она и не будет интересна искушенным литературным критикам и знатокам. Вы не придерживаетесь литературных канонов, у вас живой сюжет, который легко представить, по вашим книгам одно удовольствие снимать фильмы и я думаю это следующий Эверест, который нам с вами предстоит покорить. Ваши книги читаются так, будто читатель смотрит фильм, это фирменный почерк и это подкупает. Свою аудиторию книга, без сомнения, найдет.

Принесли меню, Марина не глядя, заказала себе салат «Цезарь», чизкейк и кофе «ирландский крем».

– И еще, я хочу сказать, русский вариант больше отражает вас как личность. Здесь я передаю слова своего друга, самому мне было бы невозможно сделать подобный вывод. Вы тонкий и одновременно очень жесткий человек, «роза в бронированном доспехе, который не мешает ей цвести и быть розой, но делает ее недоступной для нескромных глаз и неловких рук», – продолжал мурлыкать Майлз.

– А в английском варианте все это не просматривается?

– В меньшей степени, – пожал он плечами, – Должен вам признаться, когда Маргарет впервые заговорила о том, чтобы я представлял ваши интересы…

– Маргарет? – Марина изумленно посмотрела на него, будто впервые видела.

– Маргарет Свифт, вы не знали? – смешался Майлз, – Я не думал, что вы не в курсе того, как именно мистер Лайерд нашел меня.

– Я никогда не спрашивала, это неожиданно, – Марина быстро взяла себя в руки, – но совсем неудивительно, прошу, продолжайте…

Майлз вытер губы салфеткой и, отложив в сторону пустую чашку, несколько смущенно проговорил:

– У меня были сомнения на счет перспективности нашего с вами сотрудничества. Маргарет не читала ваших произведений, она не скрывала того, что едва знает вас, что вы родом из России и получили вид на жительство в Великобритании благодаря выгодному замужеству. Однако она говорила, что вы умный и глубокий человек, что ваши книги заслуживают внимания. Мы знакомы с Маргарет много лет, эту женщину трудно впечатлить сомнительными уловками и бросить ей пыль в глаза. Я согласился, положившись на ее проницательность, и не ошибся. Я очень рад быть вашим литературным агентом.

– Благодарю, – вновь улыбнулась Марина, про себя думая, что должна немедленно позвонить Маргарет и Лексу, – У меня всего 4 книги, один мини дневник путешествия по Марокко и одна еще не закончена. Изданная сказка, три повести о превратностях судьбы, жанры разные, хорошо бы издать все книги.

– Так и будет, – заверил ее Майлз, – постепенно в свет выйдут все книги, которые вы уже написали и те, которые еще напишите и будут выходить в двух версиях – в русской и в английской.

Разговор ушел в обсуждение технических деталей издания книг.

Майлз с его аккуратной бородой, проницательными серыми глазами с легким прищуром, смотревшими сквозь тонкие линзы очков в явно недешевой оправе, кашемировом, надетом поверх рубашки бордовом свитере, из—под воротника которого выглядывал аккуратный узел серо-синего галстука, определенно походил на того, кто мог знать Маргарет много лет. Он гармонично бы вписался бы в любую из висевших в ее доме фотографий. Возможно, он и был на какой-то из них, просто Марина никогда не разглядывала их.

Попрощавшись с Гарри Майлзом, Марина тут же набрала номер Лекса, который оказался недоступен. Она не знала, что конкретно намеревалась ему сказать. Проблемы в том, что ее литературный агент оказался старым добрым знакомым жены его деда, не было. Однако ей хотелось с кем-то обсудить эту новость. Сотовый Маргарет не был записан в ее телефоне, разговор с ней в любом случае пришлось бы отложить до дома.

Марина доехала до торгового центра, купила фруктов, ветчины и французский багет, кошачьи консервы и зубную пасту по привычке предварительно сняв в банкомате наличные деньги. Она терпеть не могла расплачиваться картами, этот предрассудок слишком плотно укоренился в ее сознании. Для крупных покупок и покупок в интернете, она завела специальную карту, на которую переводила определенные лимитные суммы для конкретных покупок. Лекс посмеивался над ее паранойей, но возражать не пытался.

Она уже собиралась ехать домой, как вдруг ожил и запел телефон, высветив незнакомый, несомненно, английский номер.

– Да, – перехватив удобнее пакет с продуктами, ответила она по-русски.

– Марина, добрый день, это Маргарет. Простите за беспокойство, но нам нужно встретиться и как можно скорее.

– Что-то случилось? Что-то с Лексом? Я не могла дозвониться до него час назад, – тут же почти запаниковала Марина.

– Я тоже не могу до него дозвониться, но не в этом дело. Не беспокойтесь, ничего определенного о Лексе я не знаю и уверена, что у него все отлично. Но мне необходимо поговорить с вами. Я в городе, недалеко от вашего дома. Если позволите, я зайду к вам.

– Да, конечно. Я в магазине, минут через пятнадцать я буду вас ждать, – стараясь ни о чем не думать и заранее не накручивать себя, Марина поспешила к выходу из торгового центра.

Маргарет ждала ее у дома. Вопреки тревожным ожиданиям, она не выглядела испуганной или взволнованной, скорее сосредоточенной. Марина моментально успокоилась, по крайней мере, ни о чем фатальном и катастрофическом ей услышать не придется.

Обменявшись приветствиями, женщины прошли в дом. Богард, крутившийся под ногами, безропотно дал Маргарет взять себя на руки.

– Какой ты все-таки нахал, – усмехнулась Марина, наблюдая, как кот подставляет шею для поглаживаний, – проходите в гостиную, хотите чаю? – обратилась она уже к Маргарет.

– Может быть позже, – она присела на диван, поставив кота к себе на колени, чем тот немедленно воспользовался, свернувшись калачиком, – я говорила сегодня с Демидом, – дождавшись, когда Марина займет кресло напротив, начала она, – его раздражает тот факт, что Лекс не делится своими планами. Он узнал о покупке им участка земли в Болгарии, и его это вывело из себя. Я поняла, что вчера вечером они крупно поссорились по телефону.

– Я разговаривала с Лексом вчера вечером, он ничего мне не сказал, – нахмурилась Марина.

Маргарет внимательно посмотрела на нее.

– Демид меня уверял, что вы не осведомлены о планах Лекса, я уверена, что это не так, но разрушать его иллюзию не намерена. Вам стоит кое-что знать. Проект Лекса, который он не захотел осуществлять некоторое время назад в Танжере очень интересует одну молодую амбициозную особу, которая намерена во чтобы то ни стало заполучить свою долю в нем. Возможно, это действительно выгодно обеим сторонам, но я хорошо знаю Лекса. Он бывает нерационально упрям.

– Элизабет Тейлор?

Маргарет удовлетворено кивнула.

– Демид позвонил мне с единственной целью, убедить меня уговорить Лекса сотрудничать с мисс Тейлор, явно переоценивая мое влияние на него. Я же считаю, что будет лучше, если вы будете иметь контроль над данной ситуацией. Вы сможете лучше в ней разобраться. И я готова взять к себе Богарда на несколько дней.

Марина задумчиво почесала кончик носа.

– Если я не дозвонюсь до него сегодня, завтра я привезу вам Богарда и полечу туда, вы не против? Если же я дозвонюсь до него, и он мне скажет, что собирается задержаться там дольше, чем на два дня, я полечу туда через два дня, если он прилетит завтра или послезавтра, соответственно беспокойство излишне. Я вам очень благодарна за предложение приютить это нахальное животное, – усмехнулась она, глядя на сладко позевывающего на коленях гостьи кота.

– Элизабет улетела туда сегодня, – вкрадчиво заметила Маргарет, – Я уверена, она сделает все возможное, чтобы Лекс в ближайшие дни не вернулся. Ее цель уговорить его сотрудничать, для этого ей необходимо время, а сил она, поверьте, не пожалеет.

– Я возьму билет на ближайший рейс, если возможно, на сегодняшний, – резко передумала Марина, чувствуя себя довольно глупо. Выглядело это так, будто она не доверяет или ревнует. Все обстояло еще хуже, она боялась и не знала чего именно.

– Вас действительно не затруднит приютить кота на несколько дней?

– Нисколько, – заверила ее Маргарет, – я люблю кошек. У нас 19 лет жил кот Феликс, после него мне трудно было вновь завести животное. Друзья часто просят меня присмотреть за их домашними любимцами, когда уезжают в отпуск или по делам. Мне это в радость. Я могу забрать его сегодня же.

– Еще раз огромное спасибо!

Марина принесла переноску, упаковала в пакет миску, упаковку с едой, наполнитель для туалета и сам лоток. Богард понимающе наблюдал за ее приготовлениями с колен своей новой знакомой. Он привык переезжать и хоть он и скучал, когда подолгу не видел Лекса, стресса в этом для него не было. Люди, с которыми он оставался в такие периоды не обманывали его кошачьего доверия.

– Я должна вас также поблагодарить за составленную мне протекцию, – вспомнила Марина, закончив сборы кошачьих пожитков, – Майлз мне сказал, что именно вы были инициатором нашего с ним знакомства, – добавила она в ответ на удивленный взгляд собеседницы.

– Ах, оставьте, – засмеялась та, – это мелочь. Гарри уже успел поблагодарить меня, что я нашла для него перспективного автора. Кстати, я начала читать вашу книгу, она действительно хороша. Я не являюсь поклонницей этого литературного жанра, но читать вашу книгу – это как сходить в кинотеатр, ощущение погружения в нереальный мир.

Тщеславие автора радостно замурлыкало где-то в районе солнечного сплетения, приглушив на мгновение щемящее чувство тревоги.

– Позвольте все же предложить вам чаю, – улыбнулась Марина.

Маргарет согласилась. Они прошли на кухню, Богард последовал за ними, заняв свое место на подоконнике. Когда на столе появились конфеты, печенья и тосты с джемом последние остатки неловкости и скованности в общении улетучились. Марина поняла, что может говорить с этой женщиной совершенно свободно, Маргарет, будучи человеком вежливым и тактичным, отличалась удивительной прямотой в ответах на вопросы.

Марина посмотрела в интернете расписание рейсов и забронировала билет до Бургаса в десять часов вечера.

– От Бургаса до Варны ехать три часа, – предупредила Маргарет, наблюдая за ее манипуляциями со смартфоном, – Удивительные настали времена – в маленьком устройстве все и справочная и телефон и фотоаппарат и магазин. Я, наверное, не привыкну уже никогда к новому миру, – она достала из кармана старенький телефон Нокиа, – мне спокойнее вот с таким.

– Мои родители такие же. Мама освоила скайп только, когда поняла, что это единственная возможность видеть и слышать меня максимально часто.

– Лекс редко балует меня звонками, – вздохнула Маргарет, – Между нами накопилось много недопонимания. Мне бы очень хотелось вновь сблизиться с ним, но, боюсь, это невозможно.

– Я думаю, возможно, – пожала плечами Марина, – Всегда возможно, если открыто говорить о том, о чем действительно хочется сказать. Даже если итогом будет ссора, только откровенность сближает людей, как мне кажется.

Маргарет задумчиво посмотрела на нее.

– С вами могли бы поспорить в этом очень многие. Люди боятся откровенности. Я тоже боюсь.

– Лекс вас любит. Откровенность не может изменить основ. Он может разочароваться, разозлиться, перестать общаться, но вынесенная из детства любовь и привязанность останутся и со временем поставят все на свои места.

– Я его очень люблю и очень боюсь разочаровать, – кивнула Маргарет.

– Скажите это ему. Ему важно это знать.

Несколько часов спустя Марина покинула здание аэропорта Бургас. Короткая летняя ночь стремительно светлела, теплый ветер ерошил волосы. Пахло морем и теплым деревом. Когда-то она уже была в Болгарии – десять дней моря, солнца, праздного и бесцельного шатания по туристическому городку отелей «Золотые Пески», спокойствия и практически родного самарского, но на удивление не раздражающего бардака – отколотые плитки пешеходных дорожек, не срабатывающие кнопки лифтов, ободранные урны, забывчивые официанты. Здесь в людях не чувствовалась внутренней агрессии, это расслабляло.

Она прилетела без багажа, взяв с собой из вещей только майку, купальник и летние шорты – все это поместилось в небольшом кожаном рюкзачке. Сонные туристы с огромными чемоданами и сумками, стоявшие у здания аэровокзала в ожидании руководителей своих групп и трансферных автобусов, с любопытством провожали ее взглядом.

Разменяв сто фунтов на левы, она проигнорировала жадную зеленую рептилию, убеждавшую ее подождать рейсового автобуса до Варны, и взяла такси, назвав сразу отель Лекса в «Золотых песках». Таксист пытался набить цену, но быстро понял, что его клиентка в Болгарии не впервые и переплачивать не настроена.

Всю дорогу Марина лишь изредка сверялась с навигатором, таксист то и дело говорил с кем-то по телефону, машина мягко скользила по серпантину горных автомагистралей, обгоняя туристические автобусы и, время от времени, запряженных в двухколесные телеги лошадей, неспешно трусящих вдоль обочины.

В небе разлилось розовато-золотое рассветное зарево, более сдержанное чем на Мальдивских островах и рассеяно-нежное, если сравнивать его с приторно-насыщенными и резко очерченными красками Марокканской пустыни. Поколебавшись, Марина набрала номер Лекса. Решив ехать в Болгарию, она не звонила ему накануне вечером. В итоге он так и не перезвонил, его телефон оказался отключен и теперь.

«Мог сесть аккумулятор, он мог просто потерять телефон, уронить в море, да мало ли…» – мысленно успокаивала она себя. Тщетно. К тому времени, как такси остановилось у дверей отеля, тягостное предчувствие полностью завладело ее существом.

На ресепшене она представилась супругой господина Лайерда и попросила вселить ее в его номер.

– Мистер Лайерд пришел недавно, он сдает ключи всегда, когда уходит. Мы не даем каждому постояльцу по комплекту ключей, – и, словно извиняясь, служащий отеля добавил, – Постучите, он определенно у себя в номере, номер 306.

– Спасибо, – вздохнула Марина, направляясь к лифту, идти до третьего этажа по лестнице ей не хотелось.

В коридорах царила сонная тишина. На ручке 306 номера висела табличка «не беспокоить», Марина без особой надежды надавила на нее, дверь оказалась незапертой.

Небольшой, если не сказать маленький классический семейный номер twin: две сдвинутые кровати и кресло кровать, заменяющее при необходимости раскладушку, шкаф в прихожей, стол, пара мягких стульев, небольшая телевизионная панель напротив кровати. Лекс спал одетым поверх покрывала, закрыв голову одной подушкой. Он не снял даже мокасины. Балконная дверь открыта нараспашку, в душевой горел свет, и текла вода, кто-то явно был там. Повинуясь какому-то шестому чувству, Марина на цыпочках проскользнула мимо спящего Лекса на балкон, притаилась со стороны двери. С ее наблюдательного пункта видна была половина кровати, как раз та, на которой спал Лекс, но даже если бы он проснулся, ему пришлось бы развернуться и встать, чтобы заметить ее.

В номере явно кто-то был, кто-то запер входную дверь, решив, видимо, что она открылась от сквозняка, стянул с Лекса обувь. Марина затаила дыхание, заметив на кровати белокурую женщину, завернутую в полотенце. Лекс спал, как убитый, явно не чувствуя, как его раздевают. В голове звенела злость. Марина почти боялась обнаружить свое присутствие именно сейчас, чувствуя, что способна не рассчитать силу затрещины, которую намеревалась отвесить странной даме. Даже со спины она ее узнала. Это могла быть только Элизабет Тейлор. Зачем она делала, то, что делала, и чем был вызван явно нездоровый сон Лекса, можно было только догадываться.

«Как бы мне ее не убить» – стучала в висках назойливая мысль. Она ждала, уже не осознавая чего, сосредоточившись на том, чтобы выровнять дыхание. Тем временем Элизабет, кое-как стянув с беспробудно спящего мужчины майку, взялась расстегивать джинсы.

На соседний балкон вышел пожилой мужчина, Марина не могла дольше изображать детектива без риска показаться воровкой, промышляющей кражами в гостиницах. Она улыбнулась и кивнула соседу.

– Доброе утро, – поздоровался тот на английском.

Чувствуя, что дальше тянуть некуда, Марина шагнула в дверной проем. Элизабет вскочила с кровати, ошарашено глядя на нее.

– Доброе утро, – снимая с плеч рюкзачок, безмятежно поздоровалась Марина

В зеркале напротив отразилось ее бледное лицо с застывшей улыбкой более всего похожей на оскал.

– Это не то, что ты подумала, – на автопилоте пробормотала Элизабет, пятясь к двери.

Марина кивнула на лежавшую на краешке кровати запечатанную упаковку презервативов.

– Достоверность во всем, признак профессионализма…

«Только не подходи к ней, только не подходи» – звенел в голове набат.

Видимо, было в ее облике что-то такое, что заставило Элизабет развернуться и удрать, оставив настежь открытой дверь. Марина преувеличенно неторопясь разулась, сняла легкую белую ветровку, оставшись только в топике и джинсах, закрыла дверь. Лекс по-прежнему спал, отвернувшись от окна, его ровное спокойное дыхание убеждало, что повода для паники нет, хоть сон его и был необычно крепким, это был всего лишь глубокий сон.

Марина забралась с ногами в кресло, поджав колени у груди. Она устала, сказывались нервное напряжение и бессонная ночь. Она явно успела вовремя, можно было вздохнуть с облегчением и постараться выкинуть из головы все лишнее. Не получалось. Чего добивалась Элизабет? Чтобы он поверил, проснувшись утром с ней в одной постели, что между ними что-то было? Но зачем? Неужели это достаточный повод для шантажа. Наивно… или нет? Ей не хотелось думать об этом, но мысли упрямо возвращали ее к анализу произошедшего.

С улицы стали чаще доноситься звуки: шуршание автомобильных покрышек, голоса людей, скрипы дверей, шорохи, гул воды в душевой у соседей, шаги в коридоре. Постояльцы отеля готовились идти на завтрак, пробежки, собирались на экскурсии. С балкона уже тянуло не утренней свежей прохладой, а зноем. Солнечные лучи косыми стрелами разлиновали покрытый темно-синим ковром пол номера. Марина взглянула на часы – без четверти восемь.

Лекс перевернулся и глухо охнув, открыл глаза, упершись взглядом прямо в сидевшую напротив девушку. Марина кивнула ему, подперев коленками подбородок. Какое-то время он тщетно пытался сообразить, что происходит, наконец, взгляд сделался осмысленным.

– Я ждал тебя послезавтра, – улыбнулся он, садясь на кровати. Из носа вытек красный ручеек, он вытер его ребром ладони и, выругавшись, вскочил с кровати.

– Я не утерпела, – вздохнула Марина, поднимаясь ему навстречу.

У него явно кружилась голова, она молча обняла его, прижавшись щекой к его груди.

– Я тебя вымажу кровищей, – предупредил он, не сделав ни малейшей попытки отстраниться, – что-то случилось? Ты дрожишь.

– Я устала, – хлюпнула Марина, впервые заметив, что, несмотря на теплую погоду, ее почти знобит, – Я потом тебе расскажу все, а пока, я хочу немножко поспать.

– Я все равно плохо соображаю сейчас, – шмыгнул носом над ухом Лекс, гладя ее по волосам, ложись, потом поговорим, – он поцеловал ее в макушку и побрел в ванную комнату.

– С тобой все нормально? – на всякий случай уточнила она, разбирая постель.

– Если я вспомню, какого черта здесь происходило, то определенно все будет отлично, – мрачно отозвался он.

Через минуту он вернулся, сел на кровать, уронив голову на руки, сжав виски.

– Я не понимаю ничего, – в голосе слышалась растерянность.

– Что? – Марина шагнула к нему, он ухватил ее за руку и заставил сесть рядом.

– Я знаю, как глупо это звучит, но поверь, я понятия не имею, что в моей ванне делает незнакомое мне женское белье, пеньюар и туфли. Я клянусь тебе, – его взгляд упал на упаковку презервативов, – а это тоже тут было? Или ты привезла? Я не помню…

– Успокойся, – остановила его Марина, – я знаю, что здесь произошло и, слава богу, чего не произошло. Ты какой дурью вчера так обдолбался?

Он непонимающе посмотрел на нее.

– Хочешь сказать, ты в такой отключке был тоже не по своей вине? – в голос прорвалась злость, Марина почти жалела, что труп Элизабет Тейлор не лежит у нее перед глазами.

– Я был в казино ночью, тут в соседнем отеле есть казино, – проговорил он, сжав еще сильнее виски, – я проиграл на рулетке около 50 фунтов, встретил знакомую, мы поболтали, поспорили. Я даже не пил, только кампари, потом у меня заболела голова, я пришел сюда и уснул. Кокаин действует совсем не так… – он замолчал, очевидно, жалея, что не остановился фразой раньше, – Вчера не было никакого кокоса, – нашелся он.

– Это не кокос, это что-то подмешанное в кампари, – быстро заговорила она, не желая заострять внимание на этой теме, – Твоя знакомая пришла следом за тобой, ты спал, она приняла душ, разделась, почти раздела тебя, а дальше видимо, хотела создать видимость бурной ночи, да я помешала. Она живет в этом же отеле, иначе не пришла бы сюда в ночном неглиже и, надеюсь, она вернет полотенце, которое стащила, убегая отсюда.

Лекс ошарашено смотрел на нее.

– Я устала, правда, давай потом поговорим. Ты бы тоже полежал еще. Дрянь, которой она тебя напоила еще действует, раз голова болит.

– Прости…

Марина взяла в ладони его лицо и, прижавшись лбом к его лбу, тихо проговорила:

– Я боюсь за тебя. Я до трясучки за тебя боюсь. Сейчас мне сложно думать о чем-то другом. Обними меня, пожалуйста.

Он, выполнил ее просьбу, уложив ее в кровать, растянулся рядом и крепко прижал ее к себе, зарывшись лицом в ее волосы на макушке.

Марина почти мгновенно уснула и проснулась лишь через шесть часов. Лекс, чисто выбритый и одетый в светло-бежевые льняные брюки и льняную же чуть более светлую свободную рубашку с коротким рукавом, сидел в кресле, вытянув ноги, уложив их на край кровати, и судя по булькающим тихим звукам, играл в онлайн игру на планшете.

– Сколько время? – сладко потянулась Марина и, взглянув на часы на руке, недовольно проворчала в ответ себе же, – День прошел без меня.

– Еще не прошел, – пробормотал Лекс, не отрывая взгляда от экрана, – я в твоем рюкзаке нашел купальник, надевай и пошли обедать.

– Логично, – усмехнулась Марина, выбираясь из кровати.

На полу у балкона стопкой были сложены вещи и туфли Элизабет, а сверху лежала злополучная упаковка презервативов.

– Приготовил отдать или в окно выбросить? – усмехнулась она.

– Я еще не выходил, мне стремно ее даже видеть.

– Ты весь день не ел?

– Ага, я же говорю, пошли на пляж.

– Железная логика, – кивнула Марина, достала из рюкзака купальник и шорты и направилась в ванну, – Ну, на пляж, так на пляж, пойду слегка себя в порядок приведу, – Да, а что у тебя с телефоном? – крикнула она уже из ванны.

– Я его разбил… случайно… о стену….

– Что и требовалось доказать, – буркнула она себе под нос.

Дорога на пляж лежала через уличное кафе, причем в буквальном смысле, не пройти мимо ряда выставленных на свежий воздух столиков не было никакой возможности.

– Здесь вкусно, – пояснил Лекс, указывая ей на крайний столик под соломенным навесом.

– Добрый дэн, – поздоровалась официантка, протягивая им меню, – напитки закажите сразу? – ее русский язык был вполне неплох.

– Банницу и пару бутылок Шумейского пива сразу, потом куриного супа, салат с мидиями две порции, порцию фаршированных перцев и порцию кавармы с курицей, – не глядя в меню, заказал он.

– На двоих?

Марина кивнула.

– Мы тут разберемся походу, кому что, а прибора столовых два принесите.

Официантка вслух повторила заказ и, оставив одно меню на столе, ушла.

– Каварма – это что? – шепнула Марина.

– Это овощи, тушенные с кусочками курицы, можно и без курицы, но с курицей мне больше нравится. Банница похожи на слоенные булочки с брынзой.

Через минуту официантка вернулась с двумя открытыми бутылками светлого пива, двумя стаканами, тарелкой с четырьмя сырными плюшками и двумя наборами столовых приборов.

– Добре.

Пиво оказалось приятным, от банницы Марина пришла в полный восторг, не заметив, как уничтожила три штуки подряд, пока Лекс смаковал первую.