Текст книги "Фанатки"

Трой перевёл дыхание, рассеянно глядя на свою любимую:

– Теперь всё изменится, Скай. Мы живём вместе, у нас общий дом, семья, которую я буду содержать, а ты – заботиться обо всём этом. Ничего не будет как прежде.

– Во-первых, меня содержит отец, и я не собираюсь отказываться от этих денег, где бы я ни жила. А во‐вторых, ты слишком торопишься, Трой. Я только вчера приехала в этот дом – и да, это был не тот переезд, о котором ты мечтал, я знаю. Но семья, быт и всё такое – это слишком. У меня только начали появляться какие-то перспективы…

– Скайлар, ну какие перспективы? Бегать хвостом за своим Энди? Тебя никто никогда не заставлял работать, ты можешь учиться, заниматься творчеством, всё что угодно. И твои перспективы – это мы, это семья. Наша с тобой семья. И да, я хотел, чтобы ты пришла в наш дом не в слезах, но, может, всё к лучшему. Тебе пора взрослеть, Скай.

– Ты опять… – Она выскользнула из постели, даже не глядя в сторону Троя. – Как же меня это достало! Может, нам не стоило съезжаться, если ты не можешь понять одну простую вещь: я хочу работать на Энди, я буду этим заниматься, даже если вы все – такие правильные и взрослые – бросите в меня по камню. Это то, что мне важно и дорого!

– А мы тебе важны?

– А тебе? – переадресовала вопрос Скай. – Если ты не понимаешь меня, годами не понимаешь и не слушаешь, важны ли тебе мы на самом деле? Или ты как Эмма – получить свою добычу, привязать своей любовью и решать всё так, как хочется тебе?

– Скайлар!

– Что, Трой? – Она устало обернулась. – Мы обсуждали этот вопрос уже много раз. Переезд – не панацея, ничего вдруг не станет хорошо, если мы просто хотим разного от жизни.

Глаза Троя мгновенно потемнели, словно он готов был тут же устроить скандал, припечатать её к стене и выбить всю эту дурь, но он лишь тяжело вздохнул.

– Я на пробежку. – Скай вытащила из своей сумки одежду и кроссовки. – Бекон придётся жарить самому, ты знаешь – я к этой гадости и близко не подойду.

Уже у двери она обернулась и, сжав руки в кулаки так, что на коже обязательно останутся кровавые лунки от ногтей, произнесла:

– Я всегда могу найти другое место, Трой. Не всем суждено строить одни отношения всю жизнь, это не страшно. Просто услышь меня и не бесись, ладно? Если нам пора взрослеть, то стоит посмотреть правде в глаза – сможем ли мы перерасти детскую любовь вместе?

И не давая ему возможности ответить, Скай выскочила на улицу, впервые в жизни осознавая, что её идеальные отношения были такими только в глазах других. Как и вся чёртова жизнь: показушная, отполированная, покрытая слоем глазури, под которым всё давно засохло и перегнило. Они с Троем были идеальной парой, такой, какой могут быть капитан футбольной команды и главная чирлидер школы, король и королева выпускного бала. Но ведь за всеми этими условностями простиралась огромная настоящая жизнь, в которой они смотрели в разные стороны.

Скай остановилась, упираясь ладонями в колени. Она могла бесконечно убегать, но ведь всё самое страшное копошилось внутри. Проверив зарядку на телефоне, она развернулась в другую сторону и отправилась к ближайшему кафе с вай-фаем: вчера она так и не отправила очень важное письмо Мамочке, да и ночью апдейтеры принесли информацию о том, что Энди снова видели с той самой блондинкой, а это уже попахивало не просто глупой статейкой в продажном издании, а целой историей и пиар-отношениями. В этом срочно нужно было разобраться, чтобы не дать Фели преимущество только потому, что мама и Трой внезапно решили внести разруху в её жизнь. А ещё обязательно стоило съездить на обед к ДжЭМС: посмотреть, как справляются сестры Купер со вчерашними откровениями, а заодно послушать мнение со стороны. Скай мгновение подумала, потом отправила Трою фото с поцелуем, всё ещё чувствуя себя виноватой и за Адама, и за то, что была так резка утром, и открыла дверь в «Джефферс», намереваясь хоть сегодняшний день провести с пользой.

* * *

Мейси с трудом смогла открыть глаза. Она вернулась довольно поздно – времени для разговоров всегда катастрофически мало, а потом села рисовать. Она давно не чувствовала такого вдохновения, когда ни на секунду не приходилось останавливаться, задумываться, а просто пыталась успевать за своими мыслями, за руками, которые буквально порхали над планшетом. Да, она даже не стала привычно делать наброски на бумаге – просто включила компьютер и очнулась уже утром, когда глаза стал заливать мягкий свет нового дня. Чувствуя себя опустошённой, но счастливой, она доползла до кровати и тут же отключилась, словно истратила все запасы энергии, что имелись в её запасах. Но счастливый и глубокий сон длился недолго – мама настойчиво стучала в дверь, напоминая, что у Мейси на сегодня уйма заданий, пока они с отцом будут на работе. По-хорошему, ей нужны были ещё пару часов отдыха, но мама не уйдёт, пока Мейси не спустится к завтраку – даже в выходные спать допоздна не считалось в их семье разумной идеей. «Только лентяи нежатся в кроватях до обеда, а потом ничего не получают от жизни и ноют», – повторяла Сильвия каждый раз, когда Мейс откровенно зевала за столом во время своих нерадостных каникул.

– Я запрещу тебе гулять так поздно, если это будет мешать твоему отдыху, – строго произнесла мама, оценивая помятый вид дочери.

«Моему отдыху мешаешь только ты», – подумала Мейси, но сделала попытку кисло улыбнуться. Она поцеловала в щёку привычно молчаливого отца, окинула взглядом список тех самых дел на сегодня и уныло втянула носом запах ненавистной овсянки.

– Маргарет, не сутулься. И хватит делать вид, что ты недовольна, – завтрак уже готов, тебе даже напрягаться не нужно. Будь благодарна и просто съешь.

– Опять овсянка?

– Ты должна нормально питаться, у тебя рефлюкс, не забывай, Маргарет. – Мама подошла вплотную, оттягивая веки дочери, словно в попытке залезть ей в голову через глазные яблоки, – почему твои глаза такие красные? Ты плакала?

– Нет, мам, всё хорошо.

– Наркотики?

– Мам, я просто не выспалась! Читала допоздна, вот глаза и красные! Почему тебе в голову всегда приходят такие чудовищные идеи?

– Они не чудовищные, они очень даже реальные. Сейчас можно встретить всё, что угодно. А тебе нужно беречь глаза – и так уже посадила зрение своим глупым рисованием. Ты абсолютно нас не слушаешь, Маргарет…

И она была права – после этих слов Мейси отключилась. Она знала все фразы наизусть, а мозг отказывался воспринимать информацию после столь непродолжительного сна. Сейчас бы завалиться к Арти, у которого всегда был запас энергетиков и каких-то невероятных вкусностей. Да и в его доме завтракали как нормальные люди, а не размазывали серую неприглядную кашу по идеальным тарелкам из очередного показательного набора.

– Ты всё поняла?

– Конечно, мам. Хорошего вам дня.

Она поцеловала родителей, закрыла за ними двери и чуть не заснула, держась за ручку. Мысль о завтраке у Арти оголтело билась о границы уставшего сознания, но было ещё слишком рано. Поэтому Мейси быстро поднялась в комнату, упала ничком на кровать и позволила себе ещё немного поспать. А потом она уже решит, стоили ли завтраки семьи Бэгтон примирения с Арти. Урчащий живот и запах, который она практически явственно почувствовала перед тем, как заснуть, ответили за неё.

Проснувшись спустя два часа, Мейси ощутила себя куда более живой, чем утром, но всё ещё немного тяжёлой и неповоротливой. Она с опаской покосилась на компьютер. Синдром нового дня – так она называла этот страх, который сковывал её тело по утрам после того, как она что-то придумывала ночью. В темноте все идеи выглядят просто потрясающе, но утром, увидев плоды своей работы, Мейси всегда погружалась в уныние. В свете нового дня все сюжетные повороты, чётко отрисованные линии казались корявыми и недостаточно хорошими для того, чтобы увидеть мир. Поэтому Мейс не любила утра после напряжённой ночной работы – именно такие, каким было сегодняшнее. Она сидела на кровати, не желая даже подходить к компьютеру. Слишком свежо было ощущение всесилия, энергии и вдохновения, которые держали её всю ночь. Такого она не чувствовала давно, если не сказать – никогда. Идеи пришлось записывать наспех, на обрывках листов, потому что одной ночи на всё это никогда не хватило бы, а упускать такой поток вдохновения – непозволительная роскошь. Мейси осторожно спустила ноги на пол, словно там был не привычный ковер, а коварная трясина, и встала, слегка покачнувшись. Если она не побоялась при всех устроить сцену Арти, то уж взглянуть в лицо своей бездарности точно сможет. Не давая себе шанса отступить, Мейси села на стул, устраивая ноги в позу лотоса, и включила компьютер. Пока всё загружалось, она перебирала записи с идеями, и складка на переносице, появившаяся от напряжения, медленно разглаживалась: в этот раз её повороты сюжета были не так уж и плохи, даже наоборот. Сами же рисунки, что смотрели на неё с экрана ноутбука, впервые радовали Мейси! Ей отлично удалось передать ДжЭМС, показать истерику Эммы и их отряд по спасению, и даже Арти, пришедший в этот комикс со страниц их личного, вписался идеально: немного вытянулся, чуть поумнел – это была самая тяжёлая часть, конечно! – и внёс свою лепту. Оказалось, что на страницах её истории они все могли продуктивно и прекрасно существовать. Может, в жизни всё не намного сложнее? Всё то же чувство всесилия охватило её. Сейчас она могла и комикс дорисовать, и с Арти помириться, и вообще всё, что угодно. Сбросив свои рисунки на флешку, она побежала в ванную – завтракать застывшей овсянкой она точно не собиралась.

Синяя дверь с большими стёклами вызывающе смотрела на Мейси, пока та четыре раза поднимала руку к дверному звонку, а затем опускала её. Она-то, может, и готова была помириться с Артуром, но был ли готов он? Его визит к Джо сбивал с толку, ведь подруга так и не рассказала, зачем и почему они вообще виделись.

– Ты пробуешь открыть её силой мысли? – раздалось из-за спины. – Помнится, у тебя были другие способности. Или в новом комиксе ты…

– О, боже, Арти, а ты невыносим всегда: и в комиксах, и в жизни! – Мейси обернулась, складывая руки на груди. – Самовлюблённый, всегда правый и непреклонный, упрямый осёл, который никогда не слушает, а делает всё по-своему, который обижается на любую мелочь и занудствует с самым надменным выражением лица в мире! – Мейси привычно тараторила, потому что до ужаса боялась сказать правду: что она скучает и что им нужно поговорить. Она понимала, что своим монологом не упрощает положение, но остановиться уже не могла – что-то внутри заставляло её произносить эти нелицеприятные слова, оголять всё раздражение и обиду, что накопились за недели разлуки. Арти смотрел на неё, привычно засунув руки в карманы, и молча выслушал всю тираду. А после сделал три огромных шага, что разделяли их, сгрёб подругу в охапку и крепко прижал к себе.

– Заткнись, Мейси, просто заткнись…

Она обняла его в ответ, утыкаясь лбом в плечо, вдыхая родной запах: кондиционер для белья и туалетная вода, которой Арти пользовался лет так с четырнадцати, никогда не менялись.

– Ещё раз я такое не прощу, – прошептала Мейси, стараясь, чтобы её голос звучал ровно.

– Тебе не придётся, я обещаю, – целуя её в макушку, так же тихо ответил он, на самом деле безумно боясь выпустить Мейси из своих объятий. Эти долгие недели с теми, кто не понимал его, с глупой и надменной Рони, которая закрывала рот только для того, чтобы поправить помаду, окончательно вымотали его. Никто и никогда не станет для него дороже Мейси, никто не сможет занять её место. Но сказать этого он не мог – слишком много сантиментов для утра четверга. – Дай угадаю, ты пришла только потому, что по четвергам мама печёт блинчики на завтрак, так?

– Ну не ради же тебя! – Мейси легонько оттолкнула друга, высвобождаясь из его рук. – Только из-за завтрака и пришла.

– Ты говоришь прямо как твоя Джордан. – Арти закатил глаза, открывая дверь перед подругой.

– Что ты, кстати, делал у неё вчера?

– Успокаивал её не в меру эмоциональную сестру.

– А если серьёзно? Не просто же так ты оказался в доме Джо.

Мейси прошла на небольшую кухню Бэгтонов, уставленную цветами, всякими милыми безделушками и рисунками близнецов – младших братьев Арти. Мейси обожала этот дом – в нём всегда было уютно, тепло, и он действительно был домом. Может, в нём не было идеального порядка, дорогой мебели и расставленных под нужным углом и правильным расстоянием украшений, как в её собственном, но зато дом Бэгтонов был наполнен любовью, поддержкой и каким-то неземным светом, на который летела Мейси – согреться и подпитаться.

– Мне нужно было с ней поговорить. – Арти вытащил из микроволновки ароматные блинчики. – Мама каждый день готовит и на тебя.

– Твоя мама – просто чудо, ты же знаешь? Не пойму только, в кого ты такой… – Мейси подтянула к себе тарелку, накладывая горку свежих ягод и ложечку сливок. – И не меняй тему.

– Тебе не обязательно это знать. Лучше ешь.

Мейси смерила Арти взглядом, обещающим как минимум жестокие пытки, но оторваться от завтрака было выше её сил. Арти сидел напротив, сдерживая довольную улыбку: Мейс видела едва намечающиеся ямочки на щеках. Жизнь медленно возвращалась в привычное русло, когда по кухне разнёсся звонок телефона.

– О, эти твои плейбои! – проворчал Арти, узнавая в мелодии звонка «LADE».

– Не начинай, – отмахнулась Мейси и нажала «ответить». – Да, Скай, привет. Обед у девочек? Хорошо, да… А они в курсе, что мы придём? Я так и думала. Нет, не надо – Арти меня подвезёт. – Она красноречиво посмотрела на друга, ожидая его реакции. Тот обречённо кивнул. – Тогда до встречи.

– Ты скоро переедешь к Куперам.

– Не ревнуй, – улыбнулась Мейси. – Вы не соперничаете за меня, ладно? И мне нужны подружки, понимаешь? А ты – парень…

– Даже не хочу знать, на что ты намекаешь! – Арти потянулся через стол, чтобы убрать сливки в уголке губ Мейси, и они оба внезапно почувствовали себя неловко – чего точно никогда не случалось до этого. – У меня, кстати, кое-что есть для тебя.

Мейси мысленно поблагодарила его за смену темы, потому что неожиданное напряжение и возникшая ниоткуда недосказанность очень её беспокоили.

– Заглаживаешь вину?

– Я просто случайно наткнулся и вспомнил о тебе.

– И что же это? – Мейси заёрзала на стуле от нетерпения.

– Доедай – и пойдём наверх.

Мейси тут же запихнула остатки блинчиков в рот, схватила стакан с соком в руку и помчалась в комнату Арти быстрее его самого. Она ориентировалась здесь едва ли не лучше самих хозяев. Бесцеремонно плюхнувшись на кровать Артура, она замотала ногами в ожидании. Арти покачал головой, словно на нерадивого, но любимого ребёнка, и достал из своего рюкзака книгу Стэна Ли «Как рисовать комиксы». Мейси от неожиданности едва не пролила сок на покрывало. Она и вовсе едва могла дышать: давно присматривалась к этой книге, но всё никак не могла купить – то последнюю уводили из-под носа, то мама проверяла её заказы, выбрасывая оттуда «ненужную литературу», то ещё что-то. Мейси бережно провела пальцами по обложке: сегодня всё говорило только об одном – она на верном пути. Она тут же обняла Арти, благодаря его за такой подарок.

– Ты меня задушишь, Маргарет! – Арти отстранился от подруги, которая недовольно морщилась, услышав полную форму имени. – И вот, забери пожалуйста. – Он достал из кармана ключи, которые совсем недавно Мейси демонстративно швырнула в тарелку с его обедом. – Они должны быть у тебя.

Мейси повертела ключи в руках, словно сомневаясь, заставляя Арти нервничать и лишний раз напоминая, что всё произошедшее – его вина. Но потом спрятала их в карман, окончательно прощая и закрывая эту историю. Она нащупала что-то под пальцами в кармане и только сейчас вспомнила, с чего началось сегодняшнее утро. Она вытащила флешку и, глядя снизу вверх на Арти, сказала:

– Я тут кое-что нарисовала… Только пообещай, что не станешь нудить сразу, ладно?

– Когда я плохо отзывался о твоих рисунках, Мейс? – Она даже рот открыла от такой наглости. – О, точно… Там твои ДжЭМС, да? Так вы называетесь?

– Так, Арти. Но там не только они. Просто посмотри, пожалуйста! Мне нужно мнение со стороны.

Арти молча открыл свой ноутбук, предоставляя Мейси доступ. Он очень хотел сказать что-нибудь едкое по поводу её подруг, того, что они обязательно её оставят и всё это закончится, едва плейбои выбьются в люди или канут в Лету. Но он молчал, потому что Мейси была важнее всей его гордости и вредности, которые он никогда не умел оставлять при себе. Тем временем на экране засветились ночные рисунки Мейси, и это не было похоже ни на один из тех комиксов, что она рисовала до этого. Арти и сам не заметил, как опустился рядом с подругой, принялся рассматривать каждый штрих. Героини узнавались за полсекунды – настолько яркими и похожими на оригинал они вышли. Мейси удалось передать какие-то незаметные отличительные черты, вроде больших глаз Эммы или почти всегда приподнятых бровей Джо, словно та готова сразить тебя порцией сарказма прямо здесь и сейчас. И себя Арти тоже, конечно, узнал. Он выглядел почти так же, как в их общем комиксе, который насчитывал уже пять томов, вот только в этом варианте он был немного взрослее, что ли. Или просто Мейси видела его лучшую версию, в отличие от того, каким он был на самом деле. И как бы он ни щурился, изображая крайнюю степень недовольства, Арти не мог отрицать того, что даже он вписался в эту историю идеально. Просто шагнул со страниц прошлой истории, чтобы спасти Эмму, пока её верная команда летела на помощь.

– Ну? – в нетерпении заёрзала Мейси, сминая подол рубашки и бесконечно поправляя очки на переносице. Арти едва сдержал улыбку – Мейс всегда выглядела невероятно мило, когда волновалась, даже если в его присутствии она не пересказывала словарь со скоростью автоматной очереди.

– Ну… – протянул он в ответ, замечая, как она затаила дыхание и замерла. – Мейси, это просто невероятно!

– Правда? Тебе понравилось?

– Понравилось – это абсолютно неверное слово. Это новый уровень! Можешь выбросить мою книгу – она тебе не нужна! Мейси, ты просто гений! – Арти подхватил её на руки и закружил по комнате. Он никогда не сомневался в своей подруге, в её таланте, но сейчас доказательство его правоты смотрело на него с экрана, а значит, ему больше не придётся бесконечно убеждать Мейси, борясь с её низкой самооценкой любыми способами.

– Ты сейчас меня уронишь, идиот! – хохотала Мейси, обнимая Арти за шею и цепляясь ногами за его бёдра, пока он носил её по комнате, то и дело задевая мебель. В конце концов он просто опустился на пол, не выпуская её из рук, так, что Мейси буквально сидела на нём, обнимая практически всем телом. Задыхаясь от смеха, она посмотрела в глаза Арти – спокойные, серые, с огромными зрачками, и заметила, что их лица сейчас находились на одном уровне. Они почти соприкасались носами, и она чувствовала тепло его кожи, его дыхание щекотало её губы – слишком близко для друзей, слишком большой риск для чего-то большего. Мейси будто попала в замедленную съёмку: пылинки, кружащиеся в солнечном свете, сползающая майка со спинки стула, который они задели, стук сердца, отдающийся в ушах… И только эти до чёртиков знакомые и такие внезапно чужие серые глаза, которые неотрывно смотрели на неё – не отвести взгляд, не вдохнуть, не включить мозг, чтобы хоть что-то сделать. Арти осторожно снял с её переносицы очки, что только усугубило ситуацию: мир слегка поплыл, смазал очертания, а этот простой жест отрезал все пути для отступления…

Дверь внизу хлопнула неожиданно: Мейси дёрнулась вперёд, неловко проводя губами по щеке Арти, и тут же отпрянула, хлопая рукой по ковру в поисках очков. С первого этажа донёсся заливистый смех Кайла и Люка, и Мейси тут же сползла с колен Арти, чувствуя, как пылает её лицо, как от волнения вспотели ладошки. Она приняла руку Арти, который помог ей встать, но так и не подняла на него взгляд.

– Меси! – крикнули в один голос близнецы, забегая в комнату и бросаясь к ней. Она присела, обнимая сразу двоих светловолосых и круглолицых мальчуганов, которые похожи на старшего брата разве что глазами.

– Милый, у нас гости? – В дверях появилась миссис Бэгтон, чьё лицо засияло радостью, едва она заметила, кого обступили её близнецы. – Мейси, как я рада! Тебя так давно не было у нас. Этот оболтус что-то натворил, да?

Арти застонал рядом, пока Мейс хохотала от щебетания малышей и вопроса их мамы. Миссис Бэгтон – невысокая, слегка полноватая женщина с очень живым и светлым лицом – олицетворяла слово «мама». Такой добродушной, гордой за своих детей, наполненной любовью и светом она и должна быть.

– Мам, не начинай, – проворчал Арти, выдавая с потрохами, что это далеко не первый подобный разговор. Зная Бренду, Мейси могла поклясться, что она выспрашивала у сына причину такой резкой её пропажи по десять раз на дню.

– Он тебя обидел? – Бренда пристально взглянула на Мейси, щёки которой всё ещё пылали, потом посмотрела на сына, явно подмечая, как неловко они себя чувствуют.

– Всё хорошо, – улыбнулась Мейси, зная, что Бренду не провести – она всегда видела насквозь и Арти, и её. И это ещё одно неотъемлемое качество матери – понимать своего ребёнка куда больше, чем ему хотелось бы.

– Кайл, прекрати тыкать Мейси в щёку! Люк! – Бренда уверенным движением буквально оторвала близнецов, отчего те чуть не разрыдались. – Быстро в ванную! Иначе не получите никаких вкусностей! Раз, два…

Ей никогда не приходилось считать до трёх – две пары маленьких ножек с топотом бросились прочь из комнаты Арти. Бренда наконец обняла Мейси, оставляя на её щеке след помады.

– Если что, ты только скажи. Я его быстро проучу, – прошептала миссис Бэгтон ей на ухо, вызывая довольную улыбку. – А ты, – обратилась она к сыну, – не вздумай еще хоть на день потерять её, понял?

Прозвучи эта фраза хотя бы полчаса назад, никакой неловкости не было бы и в помине, но после того, что произошло – или почти произошло – до прихода близнецов, наставление Бренды прозвучало слишком двусмысленно. И хитрая улыбка миссис Бэгтон это подтвердила.

– Я привезла мороженое и свежую выпечку. Можете присоединиться к нам на кухне… Или взять сюда, – чуть более игриво, чем нужно было, добавила Бренда и вышла из комнаты, закрывая за собой дверь.

Мейси упорно изучала рисунок на полу, не зная, что дальше делать. Судя по молчащему застывшему рядом с ней истукану, Арти чувствовал себя так же.

– Это было…

– Твой комикс…

– Да, комикс, – тут же подхватила Мейси, решая, что это лучший вариант. – Что скажешь?

– Скажу, что ты не должна зарывать свой талант! Мейс, я знаю, что твои родители видят тебя юристом, но ведь это не твоё! А вот это, – он указал рукой на экран ноутбука, – абсолютно! И ты просто не имеешь права скрывать это от мира!

– Ой, да перестань ты.

– Нет, Мейси. – Арти взял её за плечи, разворачивая лицом к себе, и её буквально обожгло теплом его пальцев даже сквозь рубашку. – Подумай о том, что где-нибудь есть маленькая девочка, которой для веры в себя не хватает именно истории ДжЭМС. Или какому-нибудь гордому идиоту, чтобы понять, что он всё ещё нужен… Может, такие вещи не меняют целый мир, но могут изменить один отдельно взятый – разве этого недостаточно для того, чтобы сражаться?

Мейси смотрела на Арти сквозь стёкла очков, молясь, чтобы блики солнца скрыли слёзы, подступившие к уголкам глаз. Он сотни раз говорил ей, как она талантлива, но впервые прозвучало то, что действительно смогло до неё достучаться. Видимо, их ссора оказалось чем-то гораздо большим и важным, чем простые выяснения отношений.

– Пока мы не общались, ты прочёл пару умных книжек? – внезапно для себя самой произнесла Мейси, чтобы не выдать всю нежность, которая затопила её по отношению к Арти.

– Я убью Джо! Она превращает тебя в свою язвительную копию, – проворчал Арти. – Но ты должна продолжить комикс. А я найду способ, как нам использовать это во благо.

– Нет…

– Маргарет Нолсберг, просто заткнись, – улыбнулся он, хватая её за руку. – Пойдём, пока эти исчадья ада не съели всё мороженое.

– Из вас троих исчадьем ада можно назвать только тебя.

– Я помню, что ты считаешь моих братьев ангелочками, но это просто ещё одна вещь, в которой ты ошибаешься.

– То есть, – Мейси остановилась, не давая Арти пройти дальше. Она не могла понять, почему его близость стала вызывать в ней такие странные чувства, которых раньше и в помине не было. – Ты хочешь сказать, что таких вещей несколько?

– Бесконечное множество! Это я тебе как Супер-Арти говорю.

– Как Супер-Арти ты вполне можешь погибнуть на задании прямо на следующей странице. Это я тебе как автор говорю!

– И кто же будет спасать вас от истерик? – Арти едва успел увернуться от подзатыльника, которым пыталась наградить его Мейси. Близнецы уже вовсю звали любимую подругу за стол, и она с радостью присоединилась, обсуждая с Брендой очередное шоу по кабельному каналу. И это было единственное место, где Мейси действительно чувствовала себя дома. К сожалению.

* * *

Эмма всё утро не находила себе места. Одна мысль о том, что Дом мог оказаться влюблённым в кого-то другого – тем более в эту разрисованную выскочку! – причиняла боль. Она лежала на кровати, обнимая подушку в форме кота, которую, естественно, назвала Домиником, и думала, что может сделать. Она не хотела больше оставаться приятной девочкой для переписок – она нуждалась в большем. Хотя бы в ясности. Вариант, в котором эта ясность может оказаться болезненной и совершенно не такой, как ей хотелось бы, Эмма даже не рассматривала. Всё внутри ее сжималось в огромный комок от того, как она скучала, как хотела снова смотреть на Дома, запрокидывая голову, слушать его голос и мечтать убрать эту непослушную чёлку с прищуренных любимых глаз. Ей даже нравился запах сигарет, которым были пропитаны его футболки. Эмма любила его скромность и непосредственность, его заботу обо всех и лёгкую отстранённость. То, как он общался со своими гитарами и как тянул сложные ноты на пару с Лео. А ещё она помнила форму его слегка пухлых губ, растянутых в приветливой улыбке. Каждую родинку, едва заметную сутулость, шрифт татуировок…

Эмма бесконечно проваливалась в свои фантазии, которые приносили боль тем, что все ещё не стали реальностью. Едва на краешке сознания возникала мысль, что всё это – яркое, тёплое, важное – может никогда не стать настоящим, Эмму накрывала настоящая паника. Она просто не понимала, как ей дальше жить, что делать, если не быть рядом с Домом? У неё в запасе имелся только один вариант развития событий, иначе и быть не могло.

Эмма в очередной раз прижала к себе кота Дома, представляя на его месте более горячего и красивого тёзку, когда телефон разразился сообщением в чате ДжЭМС.

Скай

Эмма усмехнулась наглости Скай – только она могла назначать встречи в их доме, когда ей заблагорассудится. Но идея с обедом сама по себе была прекрасна, особенно после того, сколько всего они упустили из-за ссоры, так что Эмс лишь отправила довольный смайлик, оставляя сестре возможность написать пару гневных сообщений, прежде чем согласиться. Что Джо и сделала.

Джо

Скай и Эмма привычно давали Джо выпустить пар – она всегда сначала взрывалась и читала нотации, а потом снисходительно разруливала любую ситуацию. Но вот Мейси включилась в беседу в своей излюбленной манере:

Мейси

Эмма захохотала, пряча лицо в подушку. Она буквально видела, как краснеют щёки Мейси, как начинает бегать её взгляд за стёклами очков, которые она бесконечно поправляет, когда тараторит. Она быстро набрала ответ, так как на экране высвечивалось уведомление о том, что Мейс ещё что-то печатает, а это следовало остановить.

Джо прислала не совсем приличный смайлик, и Эмме только и оставалось, что отправиться на кухню – обед ей всё-таки придётся готовить, иначе одной нотацией сестра не ограничится. Да и после вчерашнего погрома Эмс всё ещё чувствовала себя немного виноватой.

Пока в духовке румянилась лазанья, Эмс успела написать несколько загадочных твиттов, цитируя песни о любви и намекая некоторым особо раздражающим особам, что «the boy is mine». Внутри её было столько эмоций и мыслей, которые необходимо было озвучить хотя бы в постах «твиттера». Несколько раз она набирала сообщения Доминику, но снова и снова стирала их. Что-то всё время останавливало. Возможно, вчерашнее потрясение настолько её взбудоражило, что Эмма немного опасалась, что не сможет вовремя остановиться и решит расставить все точки над «i» прямо сегодня. Но чат – не лучшее место для таких разговоров, по крайней мере, пока Доминик Рокстер все ещё живёт в соседнем городе. Оставалось только найти повод снова наведаться в Стоквуд.

– Тук-тук-тук, – громко произнесла Скай, врываясь в их гостиную. – Это ведь всё, что тебе надо, дорогая?

Она едва сдерживала улыбку, вертя перед лицом Эммы телефоном, на экране которого высвечивался один из твиттов: «All I want is nothing more to hear you knocking in my door».

– Я пришла и постучала – ты довольна, любовь моя? – проворковала Скай, обнимая подругу.

– Теперь можно и умереть! – подыграла ей Эмма, кивая вошедшей следом Мейси.

– Ой, знаем мы, чей стук ты ждала. Она обманывает тебя, Скай! – притворно возмутилась Мейси, отыгрывая свою роль в этом подобии мексиканского сериала.

– Как ты могла?! Я ведь отдала тебе столько лет! – Скайлар отскочила, закрывая лицо руками и изображая рыдания.

– Не верь ей! – взмолилась Эмс. – Она хочет разлучить нас! Мне нужна только ты!

– И твой стук в дверь? – уточнила Джо, наблюдающая за происходящим с порога.

– Я уже поняла, что вы все читаете мой «твиттер». А ещё меня сталкером называете.

– Да вся лента исключительно в твоих музыкальных познаниях, – Джо закрыла дверь, прошла на кухню и буквально упала на стул. – Крис меня сегодня просто умотал. Иногда мне кажется, что единственное, что он делает, – это даёт мне задания. И поучает.

– Мне кажется, что тебе не кажется, – обеспокоенно разглядывала её Мейси. – Выглядишь так себе.

– Спасибо, – пробурчала Джо, показывая рукой, что не отказалась бы от стакана воды. – Я просто не выспалась.

– Жаркие сны с участием Лео? – подмигнула ей Скай.

– О, как я ошиблась, рассказав всё вам! – Джордан закрыла лицо руками, изображая очередную героиню мыльной оперы. – Вы же мне жизни теперь не дадите!

– Конечно, – Эмма обняла сестру и жестом позвала Скай помочь с сервировкой стола. – Кстати, ты выяснила, почему Дом обнимал эту?

– Во-первых, её зовут Николь, – Джо буквально отрубала каждое слово, показывая, что свою позицию по отношению к ненавистной для сестры девушке она менять не намерена. – Во-вторых, тебя это всё равно не касается.