Текст книги "Фанатки"

Глава 12
#Кто_мы

Ты ждешь, что я буду верить тебе?

Ты принимаешь меня, даже если видишь

меня насквозь?

Сохраняешь ли ты дистанцию между

нами?

Или держишь меня на расстоянии

вытянутой руки?

Anberlin – Closer

Николь находила забавным, что Эмма позвала её в тот же парк, где они были с Джо, – видимо, у Куперов был какой-то пунктик на это место. Хотя, если быть честной, ничего забавного во встрече с главным врагом последних месяцев не было. Никки дёргалась весь день, путала заказы, чем раздражала менеджера смены, храбрилась и трижды набирала сообщение Эмме, что она может пойти куда подальше со своим внезапным желанием поговорить, но так и не отправляла. Она представляла, чего стоило Эмме сделать этот шаг. Да и всё то, что постила Купер, просто кричало о том, что они в одинаковом положении. Это, конечно, отчасти радовало, потому что отдавать Дома хоть кому-нибудь (а уж тем более этой большеглазой рыбе!) Никки не хотела. С другой стороны, она чувствовала то же самое, и это были практически самые отвратительные эмоции в мире – ей-то уж было с чем сравнивать. По крайней мере, им стоило дать друг другу шанс.

Поэтому, собрав всю свою выдержку в кулак и нацепив на лицо самое надменное выражение, Никки отправилась на место встречи. По дороге по привычке проверила все нужные аккаунты – и «Tricksters», и «LADE». В первом фандоме было временное затишье – релиз альбома обещали ближе к Рождеству, а значит, и промо с кучей интервью и сомнительных статей ещё не началось. Зато вот роковые соседи процветали: записывали новый материал, планировали тур по ближним городам и оставшимся в сезоне фестивалям, мелькали своими счастливыми лицами во всех социальных сетях ежедневно. Не то чтобы Никки оборвала все связи с ними после фестиваля, но она очень старалась свести контакты к минимуму. Хотя бы на время. Хотя бы c Домиником. Но последний никак не хотел понимать её желаний и всё время пытался поговорить. Николь было безумно любопытно, отнёсся ли он так же к Эмме, – и это была ещё одна причина прийти на эту встречу.

Старенький бомбер был слегка тепловат для начала сентября, но Никки чувствовала себя в нём уютно. Бывают такие вещи – абсолютно внезапные и даже нелогичные, – которые дарят уверенность и спокойствие. Для неё одной из таких вещей был бомбер из мерча «Tricksters», купленный чуть ли не на последние деньги в день старта продаж: она хорошо помнила ощущение счастья, что успела заказать и получить свой желанный трофей, ведь фанаты размели буквально всё, что выпустили в поддержку альбома «Squad». Семейка вообще была очень активным и по-хорошему – в большинстве случаев – сумасшедшим фандомом. И Никки ей соответствовала: немного резкая, задиристая, настойчивая, любящая «позагоняться» и умеющая отрываться. По крайней мере, она очень старалась быть такой, казаться такой. Не дома же бунтовать – там нужен покой и тепло. Их хрупкий мир держался на улыбках и любви, на вере в лучшее, хотя порой хотелось опустить руки и сдаться. Вот только когда кто-то рядом годами сражается, ты просто не имеешь права падать духом, не рядом с ним. Вот Никки и справлялась со своими эмоциями как умела – с помощью музыки и фанатства. Идеальный побег, так сказать.

Она увидела Эмму издалека: та сидела на той же скамейке, что и Джо, – Никки снова убедилась, что у Куперов действительно какая-то космическая сестринская связь. Эмс дёргалась, проверяла телефон, и Николь точно могла сказать, что дважды она чуть не сбежала. Когда между ними осталось всего пару шагов, они обе потупились, пристально и с огромным интересом рассматривая асфальт, не зная, как начать этот непростой разговор.

– Я…

– Ты…

Они заговорили одновременно и тут же замолчали, растерянно глядя друг на друга. Внезапно Никки показалось это всё таким нелепым, что она не смогла сдержать улыбку. Эмма подхватила её настроение и рассмеялась – открыто, но немного нервно. Спустя пару секунд они смеялись уже обе – сбрасывая с себя оцепенение и надуманную серьёзность. Ведь по сути, они просто две девчонки, которые встретились поговорить – небеса не обрушатся, и никто никого не убьёт. Наверное.

– Давай я начну, – предложила Никки, – раз уж ты первая мне написала. И это, поверь, было просто отстойно – получить сообщение о том, в порядке ли я, от тебя! Серьёзно.

– Да ладно, я тоже не чувствовала восторга от того, что пишу тебе. – Эмма смерила собеседницу таким взглядом, что та перестала быть уверенной в том, что до рукоприкладства не дойдёт.

Они снова замолчали. Никки опустилась на скамейку как можно дальше от Эммы. Всё было до смешного очевидно, но гордость не давала обеим наконец поговорить о том, ради чего они встретились. Николь привычно закурила, чтобы хоть чем-то себя занять, пока Эмс бессмысленно щёлкала кнопкой включения телефона. Обычно все разговоры с наступлением темноты становятся проще и откровеннее, но они ломали даже такие непоколебимые правила вселенной.

– Так он тебе тоже отказал? – словно невзначай бросила Никки, глядя прямо перед собой, чтобы не сталкиваться взглядом с Эммой.

– Почему сразу отказал? – моментально взвилась та. – Если он отказал тебе, это ещё…

– О, заткнись, ладно? Иначе ты не сидела бы здесь! Из твоих твиттов можно составить четырнадцать сборников песен о неразделённой любви и печали.

– Ты считала? – усмехнулась Эмс.

– Думаю, если бы я считала, вышло бы гораздо больше – я сбросила пару десятков из жалости.

– Боже, ты такая сучка! Хуже, чем Джо и Скай, вместе взятые. Немудрено, что милый Дом тебя отшил…

Эмма и сама не заметила, как последние слова легко и привычно сорвались с губ, словно она говорила с подругами, а не с Никки один на один. Зато она видела, как дёрнулась Николь, как тяжело сглотнула, готовясь то ли врезать ей, то ли разрыдаться. Но она смогла удивить:

– Твоя сестра – очень хороший человек…

– В отличие от меня? Договаривай уже, заслужила. – Эмма подтянула ноги, чтобы повернуться к Никки лицом. – Но знаешь, это не мешает Джо быть невообразимой стервой время от времени. И да, он мне отказал.

Сказала – и поёжилась. Она впервые говорила кому-нибудь о том, что произошло между ней и Домиником. Джо сама всё поняла – или узнала от Дома, Эмма не уточняла, – Скай и Мейси получили информацию по цепочке, и ей не пришлось выворачиваться наизнанку. Лео, с которым Эмма так и не перестала общаться, тоже знал всё без её участия, так что сегодняшние откровения давались Эмме очень тяжело. Одно дело – переживать всё наедине с собой, прокручивать его слова снова и снова, вспоминать каждую строчку того проклятого письма. Другое – говорить вслух, рассказывать эту историю, подтверждая её реальность – болезненную и отвратительную.

– Как ты это сказала? – Никки затушила окурок и обхватила себя руками – внезапно тот самый бомбер перестал согревать, хотя на улице было всё так же тепло.

– Не сказала… Я вообще не могу вести себя адекватно рядом с ним! А говорить такие вещи… Я написала письмо.

– Чёрт, хорошая идея! Почему я не додумалась?!

– А ты сказала всё как есть?

– Хуже… – Никки тяжело вздохнула и тоже развернулась к Эмме лицом. – Я его поцеловала.

– Ты. Его. Что?!

– Это самое. – Нервный смех вырвался из груди. Никки прикусила губу, чтобы не дать волю эмоциям. – А потом были неловкие объяснения и отсылка к френдзоне. Отвратительно.

– И… как это? Ну, целовать его?

Никки внимательно посмотрела на девушку: в ней боролись любопытство и ненависть, ведь все они – сходящие с ума по Дому – мечтали почувствовать вкус этих невероятных губ. А получилось именно у неё.

– Не так, как ты себе это представляла, поверь мне. Такие поцелуи ничего не стоят.

– Какие «такие»?

– Безэмоциональные? На которые тебе не отвечают с чувством? После которых извиняются? Не знаю, Эмма… Но это было так чертовски неправильно и досадно. Ведь я мечтала его поцеловать все месяцы знакомства, но когда сделала это… Почувствовала пустоту. Огромную такую чёрную дыру, которая засасывала меня.

– Понимаю. Я лежала в каком-то поле и мечтала, чтобы земля подо мной разверзлась и поглотила меня. А потом я плакала и пила, молчала несколько дней и не вылезала из постели. Думаю, чёрная дыра меня всё-таки засосала.

– Что он тебе сказал?

– Забавно, что мы даже имя его не произносим…

– Грёбаный Волдеморт!

В этой шутке было мало смешного, но они буквально сложились пополам от хохота, представляя Доминика без носа, лысого и озлобленного.

– А палочки Итана на самом деле не барабанные – а волшебные! И ужасный Волдеморт отбирает их у бедного скромного барабанщика…

– Ох, мне уже больно смеяться! – Эмма перевела дух и вернулась к своему обычному состоянию. – Он позвонил мне, если тебе всё ещё интересно. Сказал, что хотел бы хоть как-нибудь оценить то, что в него влюблена такая прекрасная девушка, отблагодарить, – он правда это сказал, я сейчас не красуюсь! – но он не может дать мне того, чего я хочу. Как-то так.

– Знакомо. Только в моём случае он сказал, что я – отличный друг и он любит меня, но абсолютно не влюблён.

– Чёртов правильный Доминик Рокстер! Такой хороший и честный, что аж воротит.

– Да уж… Лучше было ничего не знать, надеяться…

– И обманываться. Наконец-то я поняла, что значит «сладкая ложь». Ни фига она не хуже «горькой правды». Пусть засунут её себе куда подальше, моралисты хреновы.

– Ого, а ты прямо огонь. Не ожидала. – Никки прониклась дерзостью и прямолинейностью Эммы.

– Не такие уж мы и разные, да? Хотя я чуть ли не смерти тебе желала.

– О, ты знаешь, я в курсе – твой «твиттер» безумно говорящий. Только идиот не понял бы, кому и что ты пишешь!

– А ты не идиот? – смеясь, уточнила Эмма.

– Не до такой степени, – в тон ей ответила Никки. – Забавно вышло: мы так яро ненавидели друг друга из-за Дома, но он же нас и свёл.

– Предлагаю официально переименовать его в Волдеморта – всё-таки меня слегка раздражает это имя.

– Принято! – Никки ударила невидимым молотком, словно она была в суде. – Ты говорила с ним после?

– Нет. Я… не могу. Что я ему скажу? А терпеть жалость – это ещё хуже. Он же до жути искренен, ему не всё равно!

– Ещё как. Я пытаюсь отстраниться, а он – выяснить, в порядке ли я. Конечно нет, чувак! Я набросилась на тебя с поцелуями, а ты меня отшил. Конечно, я не в порядке, мне так хреново, что сейчас я плачу перед человеком, который меня ненавидит, – вот так я себя чувствую! А от твоей заботы мне только хуже…

– Я не ненавижу тебя, – прошептала Эмма, чувствуя, как слёзы просятся на волю, – она слишком давно не плакала, держала в себе, пыталась пережить и справиться с этой пустяковой надуманной проблемой – так ведь все вокруг думают о её любви. – Завидую. Ты всегда была ближе, ты целовала его – как бы это ни было, он пытается поговорить с тобой после… Ты друг.

– О, хочешь, отдам этот титул тебе? Что мне делать с этой чёртовой дружбой? Дружить и подыхать рядом с ним?

– Смотря что сделать ключевым: дружить или рядом с ним.

– Ключевое, в нашем случае, Купер, подыхать.

Плакать в компании друг друга – самый страшный кошмар, который только мог им привидеться. И самая правильная вещь в мире.

– Мне стыдно. Боже, неужели я говорю такие слова, как «стыдно»? – Эмма аккуратно стёрла потёкшую тушь. – Но мне правда стыдно за то, что я радовалась твоим плохим моментам. Но ненавидела я тебя за дело, ты же понимаешь.

– Понимаю, тут уж аналогично, подруга, прости. Но всё это делает из нас последних тварей: мы гонимся за ними, как за трофеями, кусками мяса, веря, что только мы сможем любить их правильно, что вообще всё это – настоящая любовь, а не фанатизм. Унижаем друг друга, ненавидим, следим. Не жизнь, а дурацкий сериал для подростков на Дисней.

– Хуже. Именно потому, что всё это – наша жизнь. Ты думала о том, что с нами будет, когда у… Волдеморта появится девушка?

Эмма, затаив дыхание, ждала ответа – ей очень хотелось знать, что она не одинока, что Никки чувствует ту же боль, что и она, даже от одних мыслей о влюблённом Доминике.

– Я даже вскользь не думала, что он может быть с кем-то кроме меня. Ну, знаешь, если чего-то боишься, представляешь, то оно и сбывается. Так что я даже бояться себе запретила. А вот ты сказала… И мне захотелось сдохнуть прямо здесь, не дожидаясь, пока такая новость ударит под дых.

– Мы же обязательно начнём её ненавидеть.

– А то! Имя дурацкое дадим, откопаем всю подноготную, будем каждый шаг отслеживать и осуждать.

– Какие же мы ужасные… – Эмма закрыла лицо руками, прекрасно понимая, что Никки права. – Почему нельзя просто слушать музыку и поддерживать группу? Почему обязательно нужно вляпаться?

– Слушай, ну тут всё просто. Мы общались с ним, видели его в нормальной обстановке, а не только на сцене… Держу пари, что он даже готовил для тебя! Все эти разговоры про кумира и фанаток, «кто будет встречаться с фанаткой?!», это просто слова… Какая разница? Все чувства – это ведь всё между людьми, а не ярлыками. Просто два человека, заискрило или нет – вот вопрос. Разве думаешь в такой момент, что «он там где-то поёт или снимается, о, как мне повезло!» или «она же фанатеет от меня». Нет. Не нужно путать чувства с фанатизмом, с которым псевдофанаты присваивают себе фамилии кумиров и мечтают о свадьбе и прочем дерьме.

– Ой, как будто ты так не делала!

– Делала, конечно. Но когда тебя интересует только вот это всё дерьмо – какая ты к чёрту фанатка? Мимопробегающее фапло, не более. Даже если я и мечтала иногда в минуты особой неадекватности, я всё равно всегда была поклонником творчества в первую очередь, а не исключительно красивой мордашки.

– Хорошо ещё, если мордашки, – со знанием дела добавила Эмма, и они снова расхохотались.

– А с Волдемортом и вовсе по-другому. Даже после всего этого, – Никки неопределённо махнула рукой, – я остаюсь фанатом «LADE». И хочу и дальше им помогать, просто мне нужно время. И поддержка, наверное…

– Почему-то мне кажется, что ты в первый раз в жизни признаёшь, что тебе нужны другие люди рядом.

Николь лишь развела руками. Эмма была права. Она просто устала быть одна большую часть времени. У неё были фандомные друзья, но они, в основном, оставались только фандомными. А вот так, чтобы поговорить, как с Эммой или Джо, она могла разве что с могилой Алекс. Ну и ещё парочкой девушек из семейки, но они были слишком далеко, а телефонные разговоры никогда не заменят настоящие.

– Не будь стервой, Купер. Даже если ты и права, не стоит так отчаянно улыбаться.

– Не суди по себе. Я не ликую, вернее, не потому, что права. А потому что у меня есть идея…

– Какая? – с опаской уточнила Никки, глядя на восторженное лицо Эммы.

– Превосходная. Просто превосходная!

* * *

– Это ужасная идея, Купер! Почему я только согласилась?!

– Хватит ныть. И называть меня по фамилии, кстати. А то я, знаешь ли, простым «Фостер» в ответ не ограничусь.

Эмма вела за собой недовольную Николь по подъездной дорожке дома Троя. Сегодня ДжЭМС договорились поужинать вместе, выбрав местом дислокации новое жильё Скай. И Эмма, наконец, смогла воплотить свою потрясающую идею в жизнь – привести в компанию Никки. Во-первых, Джо и так с ней дружила, Мейси – безобидна и приветлива, а с одной Скай они справятся. Тем более, если даже Эмс признала, что её «кровный враг» – отличная девчонка, то Скайлар и вовсе нечего делить с Никки. Вот только последняя явно переживала и поэтому безостановочно рычала на всех вокруг. Эмма недоумевала, как у неё выходило общаться с таким количеством людей в фандомах, что-то вечно организовывать и поднимать людей на свершения типо голосований, когда сама Николь сидела в прочном коконе, в который не допускала почти никого извне.

– Могу вернуть пучеглазую рыбу, если тебе угодно.

Эмма резко остановилась, считая про себя до пяти, пока Никки пыталась устоять на ногах, врезавшись ей в спину от неожиданности. Только тот факт, что эти странные, почти дружеские, отношения придавали Эмс сил, спасал Николь от нескольких синяков и свёрнутой набок челюсти.

– Ты можешь быть просто невыносимой, когда захочешь! – сквозь зубы процедила Эмма. – Но, может, ради разнообразия побудешь милой? Хотя что это я… Хотя бы сносной! Или разворачивайся прямо сейчас и проваливай.

– Кто бы говорил, – пробурчала Никки, но послушно осталась стоять на месте. Эмма не стала комментировать это действие, чтобы не спугнуть настрой новой подруги. Забавно, как резкая, самоуверенная и жёсткая Николь становилась взъерошенным птенцом, когда дело доходило до момента, когда нужно было открыться другим людям.

Все уже были в сборе. Мейси с опаской разглядывала Бретти, явно ожидая от него нападения, пока Джо и Скай накрывали на стол.

– Всем привет! – крикнула с порога Эмма, чтобы обратить на них внимание.

– Эээ, привет… – неуверенно протянула Мейси, едва не падая со стула.

– Мне кажется, пока мы готовили ужин, где-то произошёл апокалипсис, – разглядывая сестру и подругу с долей удивления и смятения, прокомментировала Джо.

– Зомби-апокалипсис, – подхватила Скай. – Эти двое могут стоять здесь вместе только в том случае, если одна из них съела мозг другой.

– И я даже не знаю, на кого ставить.

– Ой, да ладно вам! – Эмма протолкнула застывшую на пороге Николь внутрь. – Не так уж это удивительно.

– Это больше, чем удивительно. – Мейси встала, протягивая новой знакомой руку. – Мейси.

– Да знаю я, как вас зовут. Как будто вы обо мне ничего не знаете, – фыркнула Никки, но руку всё же пожала.

– Слишком много, чтобы хоть отдалённо понимать, как ты здесь оказалась. Тем более с ней. – Скай сложила руки на груди, изображая грозную хозяйку.

– Слушайте, не нагнетайте так. Всё расскажем, но за ужином. Я сегодня весь день провела в школе, между прочим, готова не только слона съесть, но даже Бретти.

– О, Мейси будет не против такого исхода, в отличие от меня, – усмехнулась Скайлар, приглашая всех к столу.

– Так вы теперь дружите. – Джо обняла Никки. – Потрясающе. И как это произошло?

– Да, мне тоже интересно! – Скай поставила ещё один прибор. – Не заметно, чтобы вы подрались там или что-то такое… Эмс, только не говори, что ты собралась отравить её прямо у меня на ужине. Никаких убийств в моей гостиной, ты же знаешь правила.

– А мне вот свод правил не выдавали, – обиженно встряла Мейси, накладывая себе еду.

– Ой, ты сама – ходячий свод правил. Даже не представляю, что должно случиться, чтобы ты кого-то захотела прикончить.

– Вот такие тихони обычно и становятся серийными убийцами, – резюмировала Никки как ни в чём не бывало. – Отличное вино, кстати.

– Я начинаю думать, что только тебя в нашей компании и не хватало. – Скай отсалютовала бокалом, не зная, то ли удивляться такой дерзости, то ли восхищаться тому, как легко Никки вписалась. – Так вы теперь заклятые друзья? Или кто вы друг другу? Я так и не поняла.

– Мы – основатели клуба «Отвергнутые Волдемортом».

– Сис, ты в порядке? – Джо переводила взгляд с Эммы на Николь, но те лишь загадочно улыбались. – Я начинаю чувствовать себя идиоткой…

– Не хотелось бы признавать, но я тоже…

– Серьёзно? – Мейси с досадой взглянула на Джо и Скай. – Тут же всё просто. Они подружились на фоне того, что один человек их отверг. И, видимо, даже имя его не хотят говорить вслух, ведь Волдеморт – Тот-Кого-Нельзя-Называть.

– Ты, конечно, извини, ничего личного, но ты очень крутой гик! – Судя по тону Николь, это было огромным комплиментом, поэтому Мейс лишь пожала плечами, смущённо улыбаясь.

– Так ты тоже призналась ему? – Джо догадывалась, что так всё и было, но до этого дня Никки не выказывала желания обсуждать эту тему.

– Хуже, она с ним целовалась!

– Ещё немного, – Николь злобно сверкнула глазами в сторону Эммы, – и у нашего клуба останется один основатель.

– С вами никаких сериалов не нужно, – Скай пыталась скрыть улыбку, но выходило катастрофически плохо.

– Ты только при Энди такого не скажи, – подколола её Джо и снова вернулась к теме разговора: – Ладно, не будем вдаваться в подробности, суть-то ясна. Добро пожаловать в ДжЭМС в таком случае, что я ещё могу сказать.

– Но мы теперь не можем быть ДжЭМС! – взволнованно отозвалась Мейси, боковым зрением наблюдая за непоседливым котом Скай. – Теперь нужно куда-то приписать «Н» в честь Николь… Вот только куда?

– Можете приписать «И» – выйдет ДжЭМСИ.

– Это ты откуда взяла?

– Это, Эмс, из моего второго имени. Но я клянусь, что если вы его узнаете, мне придётся убить вас всех!

– Только не в моей гостиной, напоминаю, – надменно произнесла Скай, поднимая бокал. – Никаких исключений из правил, даже для новичков. А пока – за ДжЭМСИ!

– За ДжЭМСИ! – синхронно ответили все, празднуя счастливые изменения в их компании. Бретти поддержал их протяжным мяуканьем, проходя в опасной близости от Мейси, но не стал портить торжество очередной попыткой избавиться от девушки не самым гуманным способом.

– Слушай, ты там вроде что-то для Лео планировала. – Никки с аппетитом поглощала стряпню Скай. – Я сейчас не слишком хочу пересекаться с ними напрямую, но пропускать что-то важное – не вариант.

– Да. Тут выплыли некоторые фанаты с достатком, предложили помощь – собираем деньги на подарок. И делаем коробку с письмами-пожеланиями для Лео. Можно с фото или чем-то из хэндмейда. Я думала попросить тебя помочь распространить информацию – так, чтобы всё оставалось максимально секретно.

– Без проблем, – согласилась Никки. – Вы все участвуете?

– Да, – твёрдо и поспешно ответила Джо, бросив странный взгляд в сторону Скай.

– О, не надо так на меня смотреть, я просто очень занята. Напишу я письмо твоему обожаемому Леопольду. И даже фото распечатаю.

– Смотри только, чтобы оно было приличным – а то Трой не будет смотреть на твои правила и прикончит всех нас, включая Леопольда!

– Да, как тогда, когда ты сказала, что пойдёшь на выпускной с Говардом!

– Эй, – Мейси не скрывала своего возмущения, глядя на то, как хохочут Куперы и Скай. – Имейте совесть – мы с Никки не в курсе ваших историй из прошлого.

– Очень точное замечание, – поддержала её Фостер. – Рассказывайте давайте, что там было и жив ли бедняжка Говард.

– Трой не способен на такую жестокость, – отмахнулась Скай, переводя дух.

«Это он не видел ваших недвусмысленных взглядов с Адамом», – подумала Джо, но вслух сказала совсем другое:

– В общем, Трой был влюблён в Скай чуть ли не всю жизнь. Она, конечно, знала, но отшивала его, как могла.

– Я держала его на расстоянии, как приличная девушка. Кто сдаётся сразу?

– Ну так вот, она годами изображала приличную девушку, – подыграла Джо, едва сдерживая улыбку. – Но они были просто созданы друг для друга…

– Прямо как эти креветки с пастой! – Эмма попыталась увернуться от гнева Скай, но та оказалась хитрее и больно пнула её по ноге под столом. – Ауч!

– Я услышу сегодня окончание истории или проще погуглить?

– Спокойно, Никки, сейчас всё будет. В общем, в старших классах они начали встречаться, но Скай никогда не давала бедняге выдохнуть: то тому глазки построит, то букет в шкафчике демонстративно найдёт – от очередного воздыхателя. А перед балом они поссорились из-за какой-то ерунды, и Скайлар выбрала самого неприметного парня в школе и сказала, что пойдёт с ним на выпускной.

– Бедный Говард, – Эмма тоже ударилась в воспоминания. – Ты же сказала это при всей школе – он чуть сердечный приступ не заработал в том коридоре. Мало того, что сама Скайлар Винтеро заметила его существование, так ещё и своей парой объявила!

– А напротив стояла вся футбольная команда, и по их лицам читалось намерение убить этого несчастного паренька самой мучительной смертью – Троя, как капитана команды, очень любили и поддерживали. Там потом такое началось… – Джо закрыла лицо руками, но её плечи сотрясались от беззвучного смеха.

– Вы такие королевы драмы! – невозмутимо произнесла Скай, но сама тоже была готова расхохотаться в любой момент. – Ничего такого страшного не произошло. Ну подумаешь, Говарда немного «попрессовали» парни из команды. Пару раз всего выбирался из мусорных контейнеров. Поход со мной на бал и не такого стоит!

– Ты пошла с ним?

– Мейси, не будь наивной. Нет, конечно. Мы с Троем должны были стать королём и королевой, и это нельзя было сорвать ссорой и Говардом.

– Последний, кстати, напился и плакал на крыльце, пока вы с Троем кружились в победном танце.

– И ты ещё что-то говоришь о сериалах, – заметила Никки. – Вы сумасшедшие.

– Как раз для тебя, – подмигнула ей Эмма.

Никки разглядывала эту странную и разношёрстную компанию, соглашаясь, что для полного комплекта как раз её и не хватало. Впервые оказавшись по эту сторону их тесного сообщества, она чувствовала себя вполне комфортно. Никто не пытался лезть к ней в душу с лупой наперевес, но и не отстранялся, показывая, что она ещё слишком «новенькая» для общих шуток и воспоминаний. Видимо, они безоговорочно доверяли выбору друг друга, и если её привели сюда Куперы, то она тут же становилась своей. А своей Никки давно нигде не была. Это по-другому, чем когда ты приходишь в фандом. Там очень просто влиться, найти близких людей, но вот остаться таковыми за пределами мира фанатства – сложно. На это нужны годы, наверное. Потому что это всегда расстояние, драмы и разные пути. А здесь… Хоть Никки и попала в ДжЭМСИ через фандом – это почти как через постель, только хуже, – но она чувствовала: это что-то большее.

– Ты можешь выключить свой телефон? – Скай недовольно толкнула Джо. – Или это послания от Лео?

– Кстати, как у вас? Судя по тому, что его имя произносится без содрогания, – Никки обернулась и кисло улыбнулась Эмме, – и ты готовишься к его Дню, всё хорошо?

– Всё… никак? Не знаю, девочки, правда не знаю. Всё так же. Странно, но очень притягательно. – Она разблокировала телефон и слегка нахмурилась. – Но это не он. Это те самые новые персонажи в фандоме.

– А можно поподробнее?

– Вся проблема, Мейс, что я и сама не знаю подробностей. – Джо внезапно вздрогнула и наклонилась. – О, Бретти! Привет, пушистик.

Кот довольно заурчал, когда Джордан погрузила пальцы в его шерсть, почёсывая спинку. Мейси проворно подтянула ноги, сев в позу лотоса под дружное хмыканье остальных.

– В смысле – ты не знаешь?

– В прямом, Скай. Они появились ниоткуда – женщина средних лет и две в районе двадцати семи при деньгах и с огромным желанием помочь.

– А одна из них – не та странная особа, с которой ты познакомилась в кафе? – Эмма потянулась и взяла Бретти на колени, чему он особо обрадовался и свернулся клубочком, закрывая глаза.

– Ирма? Нет, что ты! Ирма – потрясающая, ей я доверяю на сто процентов. А эти дамы… Не знаю, что-то меня отталкивает. Вот и сейчас одна из них написала мне:

– А с ним что-то случилось?

– Остынь, сис, всё в порядке. Он ушёл с головой в новую песню.

– Меня поражает твоя осведомлённость!

– А меня, Мейс, их. Они о каждом шаге «LADE» знают. Даже я не так дотошно изучала их перед интервью на радио. Понимаете, та же Ирма – она взрослая, но вполне адекватно относится к ребятам и да, фанатеет от их музыки. Ну и она их лично знает, всё-таки Стоквуд так же мал, как и Иствуд. А эти трое… мне кажется, они слишком втянуты для взрослых людей с работой, семьями и тому подобное.

– Ну, может, там не в музыке дело? – усмехнулась Скай. – Не стоит отрицать, что парни очень горячие и привлекательные. Для людей любого возраста.

Мейси сняла очки, пряча взгляд от подруг.

– У меня слишком богатая фантазия, – смущённо пробормотала она. – Не говорите больше таких вещей в моём присутствии!

– Фу, Мейс, теперь и я стала представлять! – Эмма сморщилась, мотая головой из стороны в сторону.

– Нежные маленькие девочки, – поддразнила их Никки, переманивая Бретти к себе на колени. Он внимательно осмотрел новую знакомую, спрыгнул с ног Эммы, понюхал Николь, а потом послушно устроился на ее коленях. Скай удивлённо наблюдала за этой картиной, а потом показала большие пальцы, мол, теперь ты официально своя. – Джо, так, может, ну их?

– Я думала об этом. Но, во‐первых, так просто их не сбросишь со счетов – они очень много с кем общаются в фандоме. Во-вторых, они действительно хорошо вкладываются – разве могу я из-за своей мнительности лишать ребят такой поддержки?

– А ты не ревнуешь? Популярность, общение с парнями – королева переживает за свой трон?

– Скайлар Мэй Винтеро – я не посмотрю на твои правила и прибью тебя прямо сейчас! Даже не дождавшись десерта! Я не королева, и плевать мне на так называемый трон – я правда переживаю за ребят.

– А будет ещё и десерт?

– Никки, ты только это и услышала из всей моей речи? – недовольно покосилась Джо.

– Я услышала самое важное.

– С такими друзьями… – тяжело вздохнула Джо, но тут же улыбнулась. – Неси уже десерт, Скай. Это ведь самое важное!

– А что там?

– Я попробовала новый рецепт – пирожные с карамелью и фруктами. Довольно необычно, но вроде вкусно. Вот только название не придумала.

– Ну, тогда пусть это будет десерт «ДжЭМСИ». Самодовольно, конечно, но почему бы и…

– Да! – поддержала Никки Эмма, улыбаясь так искренне в первый раз с того самого дня. По крайней мере, даже после всей боли и пустоты она была благодарна «LADE» за вот этих людей рядом, которые хохотали над какой-то шуткой Мейси и разбирали пирожные от Скай. Если ради таких друзей нужно фанатеть, влюбляться и падать в пустоту – она готова. Оно того стоило.

* * *

Николь вернулась домой уставшей, но очень довольной. На кухне, маленькой, нуждающейся в ремонте, горел свет. Мама что-то набирала на компьютере, собрав недлинные, тронутые сединой, волосы в пучок на затылке. Заметив Никки, она сняла очки и заправила слишком короткую прядь за ухо. Усталая улыбка, морщинки вокруг глаз, острые ключицы и худые плечи – всё это было таким знакомым. Мама так и не научилась жить: она всегда была в ожидании того, что отцу станет хуже, что рак вернётся, что снова придётся влезать в долги…

– Привет, – Никки улыбнулась и села напротив. – Новый перевод?

– Ужасная книга, – устало усмехнулась мама. – Кто только пишет такую чушь?

– Кто-то её ещё и читает. Как папа?

– Хорошо. Правда хорошо. – Николь взглянула прямо в глаза матери. Только её взгляд никогда не врал, когда дело касалось болезни отца. – Немного задержался в магазине, устал, так что уже спит. Ты есть будешь?

– Нет. Я так сыта, что могу лопнуть. Скай приготовила такой крутой и вкусный ужин, что оставлять что-то на тарелке было преступлением.

– Скай? – удивилась мама.

– Да, Скай. Помнишь, я рассказывала тебе про Джо? Недавно я подружилась с её младшей сестрой, а сегодня была на ужине в их дружеской компании. Они хорошие.

– Новые друзья? Это замечательно, дорогая. Я очень за тебя рада. Они?..

– Да, мам, они тоже из фандома. Тех ребят из Стоквуда – я показывала тебе клип. Они как раз там и снимались, эти девчонки.