Текст книги "Фанатки"

– Я в порядке. Да… Буду в порядке. Спасибо за честность, Дом.

Слушать его сбивчивый ответ она не стала – просто нажала «отбой», сворачиваясь клубочком посреди огромного поля, которое из места свободы вдруг превратилось в её личное кладбище. Тут она будет хоронить свои надежды и мечты, свои чувства. Ей не хотелось, как это бывало обычно, рыдать в голос, крушить всё вокруг в неконтролируемой истерике. Эмма просто мечтала исчезнуть. Сжаться до размеров точки и раствориться. Она онемела от боли. Один телефонный звонок сделал весь мир вокруг безразличным и пустым. Эмма просто не представляла, как жить дальше. Она бы не отказалась от сценария, когда прямо под ней разверзается земля и она проваливается вниз, оставляя после себя дурацкое письмо и одинокий, брошенный у дороги велосипед.

* * *

Сентябрь ворвался в их жизни слишком стремительно, но Джо очень на него надеялась. Учёба должна была отрезвить и её, и Эмму. Последней это требовалось особенно. Джо, наверное, никогда не забудет тот день. Она вернулась домой воодушевлённая разговором с Ирмой и, хоть и давала себе сутки на принятие решения, уже точно знала, как поступит дальше. Они нуждались друг в друге: она и ребята. Ничего не вдохновляло её так, как эта группа, ни о чём в своей жизни она так не писала. И пусть это было слегка тщеславно, никто так не писал о них, как пресловутая Джей Кей. И хотя теперь всё было слишком лично, Джо не хотела лишать ни их, ни себя такой возможности. Да и всех тех, кто ждал её постов и статей, тоже. Она чувствовала некоторую ответственность, раз уж её мнение и слово имело вес. А уж с Лео она как-нибудь разберётся. Хотя разобраться все ещё не выходило: они проводили ночи напролёт за переписками, делились своими наработками, хотя Честен продолжал свою игру, то отталкивая Джо и замыкаясь, то присылая ей такие слова, после которых она ещё сутки ходила не в себе от удивления и нежности. Но в тот день казалось, что всё изменится и будет проще. Ровно до того момента, как домой вернулась Эмма. Джо проклинала себя за то, что пропустила все звонки и сообщения от Дома – он, как честный человек, выполнил её просьбу и даже пытался сообщить о разговоре с её сестрой, но Джордан была слишком увлечена собой и своими проблемами. Эмма же вернулась глубокой ночью, перепачканная землёй и травой, с опухшим красным лицом и в порванной футболке. Ко всему прочему, она была прилично пьяна и только чудом едва не перебудила весь дом своим надрывным: «Он не любит меня. На фиг ему тупая фанатка!» Джо едва смогла утащить её наверх, закрывая рот рукой, – если бы родители увидели Эмс в таком состоянии, досталось бы всем. И крупно досталось – они, конечно, понимали, что дочери у них далеко не святые, но ни Эмма, ни Джордан не позволяли себе доходить до таких крайностей.

Добраться до ванной оказалось практически невыполнимой миссией, но у Джо просто не оставалось выхода. Позволить сестре спать в таком виде, рискуя утром нарваться на маму, решившую пожелать хорошего дня дочери, она не могла. Эмма же не облегчала задачу, волоча ноги по полу и царапая руки сестре, пытаясь вырваться. Куда она рвалась, было сложно понять, но одно Джо знала точно – она глубоко заблуждалась насчёт сестры. До этого самого момента она и правда думала, что это желание обладать, фанатизм, падкость Эммы, но сейчас, глядя в её глаза, Джо не могла не признать, что её сестра влюбилась. Всем своим огромным сердцем, готовая отдать себя без остатка. И это пугало, правда пугало, потому что она даже представить не могла, что теперь будет с Эмс, как она переживёт хотя бы сегодняшнюю ночь, не то что всю эту историю в целом.

Собрав грязные вещи в мусорный пакет – Джо почему-то не хотела, чтобы даже вещи напоминали о сегодняшнем дне, – она присела на пол возле ванной, в которой отмокала Эмма. Она уже не плакала, хоть слёзы и катились по щекам, словно то был рефлекс. Наблюдать за такой сестрой было невыносимо. И Джо даже не знала, что сказать, ведь именно она возглавляла колонну тех, кто считал, что Дом должен поступить правильно. Хоть ей хотелось его задушить за каждую секунду боли, что проживала Эмс, Джо испытывала невероятное уважение к Доминику. Какой молодой парень будет тратить время и силы, чтобы честно ответить на письмо фанатки? А она могла поклясться, что далось ему это очень нелегко – такой уж человек этот Доминик Рокстер, заботящийся о людях и не думающий о мнении окружающих.

– Ты совсем сдурела?! – Джо так задумалась, что не заметила, как Эмс скользнула под воду с головой. Хотя она не была уверена, что сама Эмма это заметила. – Ещё один подобный фокус, и я сама выпрошу тот самый запрет на приближение, чтобы ты больше не трепала себе нервы!

– Здорово, – как-то жестоко откликнулась Эмс. – Всё равно видеться выйдет чаще – в суде хотя бы.

– Какая же ты бестолочь, сис, – вытирая воду с лица Эммы, прошептала Джо. Ей самой безумно хотелось расплакаться. Всё было не так. Эта история мотала их от полюса к полюсу, выворачивала наизнанку, не объясняя, почему всё именно так. – Давай пойдём спать. Тебе нужно просто переспать со всем этим.

– Дерьмом, – всё ещё немного пьяно добавила Эмма и всхлипнула. – Можно я сегодня останусь у тебя?

– Конечно, – Джо достала большое махровое полотенце, помогая сестре выбраться из ванной. Так было всё их детство: когда Эмме было грустно или страшно, она приходила ночевать к Джо. А иногда и старшая Купер звала младшую к себе на ночёвку – она всегда делала вид, что просто позволяет Эмс поспать с ней, но на самом деле в такие дни плохо было ей самой. Они всегда были друг у друга, и никому никогда этого не изменить.

* * *

Джордан смотрела на сестру, украшающую беседку Арти разноцветными фонариками, и радовалась тому, с каким энтузиазмом Эмма участвовала в организации вечеринки. Ведь первые несколько дней после разговора с Домом она практически не выходила из комнаты, постоянно плакала, отказывалась есть и даже говорить – что в случае с Эмс было крайне странно. Джо убедила родителей, что сестра просто приболела, и вызвалась приезжать в обед с работы проверять её и лечить. Если маму и насторожила такая внезапная сестринская любовь, то она не подала виду. Порой она умела чувствовать моменты, когда стоило отступить и дать дочерям разобраться самим. Скай и Мейси навещали их, пытались расшевелить Эмму, но не выходило. Нет, со временем она начала разговаривать и даже шутить, выбиралась на совместные обеды, обсуждая Энди и Альму вместе со всеми. Она даже говорила о «LADE», в частности о Лео, с которым продолжала общаться. Её маленькая девочка внезапно очень стойко перенесла удар, но Джо видела тоску в глазах сестры, не самые искренние улыбки, нахмуренный лоб, когда в ленте «инстаграма» мелькали фото Доминика – она, конечно же, нигде не отписалась от него. Эмма выглядела как все взрослые люди – старалась держать лицо, прятала боль за сарказмом и гордо поднятой головой, но свет в её глазах померк. И это ранило больше всего: ей ведь всего семнадцать, в таком возрасте каждая любовь – навсегда, каждое расставание – трагедия. Эмоции должны хлестать через край, пока у тебя ещё полно сил и времени всё это переживать. А стойкость и сдержанность громкой и шумной Эммы настораживала. Но сегодня, в день рождения Мейси, она больше походила на себя настоящую, и это делало камень на душе Джо чуть легче.

* * *

Мейси всегда была одной из тех, кто не слишком любит свои дни рождения. И это легко объяснялось: друзей, которых принято звать на празднование, у неё не было, а родители и семья, которая раз в пару лет считала своим долгом почтить её своим присутствием, дарили только полезные, на их взгляд, подарки и наперебой рассказывали, какой хорошей и умной девочкой она должна быть. Эти чудовищные дни спасал только Арти, который исправно забирал её к себе на ужин или обед, где чудесная Бренда обязательно готовила что-то особенное в честь Мейси.

Четвёртое сентября этого года мало чем отличалось от прошлых. Мейси успела получить кучу сообщений в соцсетях – всё-таки фандомная жизнь не прошла для неё даром и в полку её виртуальных друзей прибыло достаточное количество фанатов «LADE». А ещё она даже принарядилась к праздничному обеду и завила волосы, что делала всего пару раз в жизни. Нет, Мейси не питала иллюзий, что сегодняшний день станет каким-то особенным, но ей очень хотелось хоть небольшого, но праздника. И единственный, кто мог ей его подарить, – она сама.

– Маргарет! – Мама встретила её в гостиной в одном из лучших своих костюмов, словно собиралась на деловую встречу, а не на празднование восемнадцатилетия своей дочери. Отец стоял рядом с ней, улыбаясь, и Мейси не могла не улыбнуться в ответ. – Мы так рады поздравить тебя! Мы очень горды тобой, помни это, пожалуйста.

– С днём рождения, дорогая. – Отец крепко обнял её, и Мейс на мгновения представила, что у неё самая обычная счастливая семья.

– Спасибо. – Она улыбалась, поправляя непривычно лежащие волосы. – Можно уже обедать? Я так голодна!

– Сегодня всё – как ты захочешь! – Папа поднял руки, показывая, что они с матерью сегодня ничего не решают.

Мейси торжественно прошествовала за стол, садясь во главе, чинно разглядывая идеально сервированный обед. Родители выпили немного вина, обсудили с ней новости семьи и маминого бизнеса, спросили, как прошли первые занятия в школе. Это и правда выглядело как домашний, семейный тихий праздник, и Мейси стало даже неловко за то, что она мечтала скорее пережить эту часть и отправиться к Арти.

– А теперь наш с отцом подарок, – мама протянула ей небольшую коробочку, аккуратно упакованную и перевязанную бантом раздражающего оранжевого цвета. Мейси быстро сняла ленту и открыла крышечку, не веря собственным глазам.

– Это ключи от чего? – непонимающе уставилась она на отца. – Это твоя машина? Хотя нет, марка другая… Вы что, купили мне машину? Мне – машину? Правда, что ли? И я могу сама на ней ездить? И мне больше не нужно просить Арти или Джо подвезти меня… И я могу ездить, куда захочу! Это же так круто! Воу! Машина…

– Маргарет, – тактично напомнила мама о своём существовании.

– О, простите! Я просто немного в шоке… Или много! Спасибо вам огромное! Машина – это очень крутой подарок на восемнадцатилетие. А главное – нужный…

– Да, дорогая. Машина тебе понадобится, – улыбнулся отец, принимая благодарный поцелуй в щёку.

– Ещё как! Я тут собиралась съездить…

– Маргарет. Отец хотел сказать – до того, как ты снова начала тараторить, – что машина тебе понадобится, чтобы ездить по выходным на курсы в колледж.

– Курсы? Какие курсы? Я ещё не успела выбрать предметы, да и с тем, куда подавать документы, не до конца определилась, так что о курсах пока рано говорить…

– Мы записали тебя на подготовительный курс.

– В смысле? – Мейси переводила взгляд с одного родителя на другого, отчаянно надеясь, что всё это – одна большая шутка.

– В том смысле, что ты абсолютно несобранна. Поэтому мы взяли всё в свои руки – в следующий уикенд уже начинаются занятия. Ты же понимаешь, что «Лига плюща» – это не шутки, ты должна быть готова.

– Но я не хочу быть юристом!

– Что за вздор! – тут же ощетинилась мама. – А кем ты хочешь быть? Подавать напитки в «Беллс»?

– Да хоть и это! Вы меня спросили, чего я хочу? Нужны ли мне эти курсы? Я не поеду на них и не стану поступать туда, куда хотите вы!

– Мейси. – Отец перехватил её руку, которой она отбросила в сторону коробочку с подарком.

– Что Мейси? Не нужна мне ваша машина! Не такой ценой.

– Как ты смеешь! – Сильвия подскочила, нависая над дочерью, словно озлобленный ледяной айсберг. – Мы с отцом делаем всё для тебя, а ты ведёшь себя как маленькая эгоистичная девочка!

– Это я – эгоистичная? – Мейси не знала, чего в ней сейчас больше – злости или обиды. – Правда, мам? Это я понятия не имею, чего моя дочь хочет от жизни? Это я навязываю ей своё придуманное будущее? Или это я не знаю, что моя дочь ненавидит мидии, и поэтому заказала основное блюдо на её день рождения именно с ними?

Мейси встала из-за стола, не замечая, что слёзы оставляют следы на тонкой ткани нового платья. Как она могла надеяться, что они и правда – семья? Сделав несколько шагов, она развернулась и вытащила из коробки ключи от машины.

– А это я всё-таки заберу. Подарок! Отличная замена родительской любви, вам не кажется? Сочту за выплату морального ущерба.

– Маргарет! – почти прорычала мать ей в спину. – Уж не знаю, это влияние твоего ненаглядного Арти или новых подруг, но ты просто отбилась от рук!

– А вы не думали, что это влияние того, что вы – самовлюблённые, бесчувственные снобы?

Мать буквально задохнулась от такой наглости. Она лишь сжимала кулаки, не в силах и слова произнести. На самом деле, даже Мейси не ожидала такого от себя, но сегодняшнее показательное выступление просто выходило за все рамки даже её стального терпения.

– Куда ты собралась? – Холоду голоса Сильвии Нолсберг мог позавидовать пресловутый айсберг.

– Туда, где меня ждут. Чтобы устроить настоящий праздник. И где знают, что я не переношу этот кричащий оттенок оранжевого, мам.

– Ты имеешь в виду семью этого отброса? – Она скривилась так, словно от одного этого слова дурно пахло. – Ты никуда не пойдёшь – к ужину придут уважаемые люди, поздравить тебя.

– Какие люди? Я никого не приглашала. А с теми, кого позвали вы, – разбирайтесь сами. Я не обязана лебезить перед ними. И если уж на то пошло, глядя со стороны человеческих качеств, отбросами пахнет как раз в нашем доме…

Много ядовитых слов так и не сорвалось с губ Мейси – её голова мотнулась в сторону от звонкой и резкой пощёчины, которой наградила её мать. Во взгляде Сильвии было столько ярости и разочарования, что Мейси только запоздало схватилась за алеющую щёку, чувствуя отвратительный металлический привкус во рту. Не произнеся ни слова, она бегом поднялась к себе в комнату, запирая дверь изнутри, – чтобы никто не смог войти. Ей уже хватило. Злость мгновенно откатила, оставляя только обиду и горечь. Даже такой счастливый, по идее, день её семья умудрилась превратить в ад. Она никогда не стала бы говорить такого родителям, она до сих пор не понимала, как вообще осмелилась назвать их снобами и отбросами, но многолетняя недолюбленность и родительская слепота сделали своё дело. И Мейси почти не было стыдно – только безумно больно.

Сообщение от Арти немного отрезвило её. Нет, она точно не собиралась разыгрывать идеальную дочь в идеальной семье перед такими же снобами и лгунами в свой день рождения. У неё всё ещё был Арти и надежда на хороший вечер. И новая машина, которая просто молила опробовать её. Не раздумывая ни секунды, Мейси набрала ответ:

На то, чтобы переодеться в удобные джинсы-скинни и футболку с Чудо-женщиной ушло пару минут. Примерно столько же потребовалось для того, чтобы поправить потёкший макияж и найти новые вансы среди разбросанных вещей. Мейси соорудила пучок из праздничных кудрей, забросила в рюкзак скетчбук и пенал, захватила водительское удостоверение и открыла окно. Сколько раз через него забирался Арти, когда оказывался в очередной опале её матери? Но вот сама она сбегала таким способом впервые. Нужно же когда-то начинать. Набрав воздуха в лёгкие, Мейси вылезла на крышу, прикрывая за собой окно, чтобы с улицы не было так сильно заметно. Затем она аккуратно перебралась на козырёк крыльца, а оттуда – зажмурившись – спрыгнула вниз. Устоять на ногах не получилось, но приземление смягчил рюкзак. Мейси решила уточнить, как у Арти получалось так легко забираться к ней этим путём, отряхнула джинсы и бросилась к новенькой чёрной «Мазде». Имя она ей придумает потом, когда сможет детально рассмотреть салон, оценить мощность и всё остальное. Сейчас же она завела машину, подключая к панели управления свой телефон, – в её день рождения будет играть её музыка. И под мотив знаменательных в её жизни «LADE» Мейси выехала со двора, чтобы сделать этот день днём рождения новой версии Маргарет Нолсберг.

* * *

– Она вот-вот приедет! – суетился Арти, и Скай тихонько посмеивалась над ним. Этот невозмутимый и не самый приятный мальчишка сейчас выглядел оголтелым птенцом, переживая, чтобы Мейси всё понравилось. Это не могло не умилять: со временем такой запал проходит, да и неосознанная чистая влюблённость – тоже.

– Ты опять витаешь в облаках, Мышка? – тихий голос Троя настиг её внезапно, и она лишь кивнула в сторону Арти, как бы говоря, на что засмотрелась. – Мальчишка с характером, конечно. Вспоминая Мейси – я очень удивлён, что они сошлись.

– Не торопи события. Они просто друзья.

– Давно?

– Всю жизнь, – усмехнулась Скай, невесомо целуя Троя в щёку. Последнее время их отношения вернулись в привычную нежную колею, и она очень боялась потерять это сладкое ощущение теплоты внутри. – Не всем же с первого взгляда понятно, что это любовь.

– Ты меня годами френдзонила! – праведно возмутился Трой.

– Но это же не значит, что я ничего не понимала, как эти двое.

– Вы так и будете лобызаться или всё-таки поможете? – вклинился в поток воспоминаний растрёпанный Арти, метая яростные молнии взглядом.

– Супер-Арти, угомонись, – отозвалась с другого конца беседки Джо. – Всё готово, Мейс будет в восторге. А вот парочка убитых тобой друзей явно не улучшит ей настроение.

– Арти? – У чёрного входа в дом стояла растерянная Мейси. Её глаза лихорадочно блестели – если бы они все не знали её так хорошо, решили бы, что она пьяна или чего похуже: щёки горели неестественным румянцем, а красноватые глаза выдавали её с головой. Арти мысленно проклял – в тысячный раз, наверное, – родителей Мейси, ведь всё было слишком очевидно. – Что здесь происходит?

– Сюрприз! – Первой спохватилась Эмма, взрывая огромную хлопушку. Дальше подключились остальные, выкрикивая поздравления и заполняя воздух конфетти. Мейси всё ещё озадаченно смотрела на всё происходящее.

– Почему вы все здесь?

– Потому что твой… друг-социопат на день стал милым и позвал нас на твою вечеринку, – улыбнулась Скай, довольная тем, что сделала наглую паузу в нужном месте.

– Нелепое враньё, – ответил Арти, подходя к виновнице торжества. – Не становился я милым!

– Арти! – ахнула Мейси, разглядывая его футболку под распахнутой клетчатой рубашкой. – Это же…

– Твои рисунки, да. У нас всех.

Только тут Мейси заметила, что все одеты в длинные футболки с её комиксами в виде принтов. Каждая из ДжЭМС получила свою личную супергероиню, и только Трой остался не у дел.

– Жаль, что ты никогда нам этого не показывала! – Джо тоже подошла поближе, указывая на свой принт. – Ты потрясающе рисуешь!

– Всегда мечтала быть супергероиней! – налетела на Мейси Эмма, заключая её в объятия. – Это так круто!

– Для тебя тоже есть такая, – Арти отошёл к беседке и вернулся с подарком. – С днём рождения, Маргарет.

Джо хотела съязвить по поводу его привычки называть милую Мейс полным именем, но в голосе Артура было столько нежности, что у неё язык не повернулся испортить такой момент.

– Спасибо, – в тон ему прошептала Мейси, забирая новую футболку из рук Арти. – Я пойду в дом, переоденусь.

– Там мама и дьяволята ждут тебя.

– Эй, они такие милые, о чём ты?! – вступилась Эмма за близнецов.

– О, Арти считает, что только он в этой семье хорош, это нормально, – бросила Мейси и направилась в сторону дома. Джо нагнала её буквально за пару секунд.

– Ты в порядке?

– Как никогда! – слишком уверенно ответила Мейси, чтобы это было правдой. – Мне вот машину подарили.

– Круто!

– Очень. Только не в случае, когда это – в замену семье, – горько усмехнулась Мейс и тут же была остановлена властными руками Джордан.

– Послушай, ты не виновата в том, что твоя семья…

– Не существует?

– Не такая, как хотелось бы. – Джо попыталась смягчить ситуацию. – И это больно, я знаю, поверь мне. Но сегодня – твой день. Посмотри, как Арти старался, – это всё его идея! У тебя есть он, есть мы – и впереди самый прекрасный вечер. Твой вечер, Мейси, так что просто забей на всё это. Погрустить ты всегда успеешь, а вот оторваться на своей именинной вечеринке… Будь сегодня той, что нарисована на твоей футболке. – Джо порывисто обняла подругу, а потом резко спохватилась: – На этой флешке есть для тебя небольшое видео, я сделала из того, что снимала в Стоквуде.

– Я теперь тоже звезда? – растроганно всхлипнула Мейси, благодарно кивая. – Спасибо, Джо.

– Давай, возвращайся поскорее! Мама Арти наготовила таких вкусностей, что я не ручаюсь за себя, если ты задержишься слишком долго.

Мейси шагнула внутрь любимого дома, и от его простоты и тепла захотелось расплакаться снова – контраст с собственным домом был слишком очевидным.

– А что у нас с глазами? Опять мой оболтус что-то испортил?

– Нет, Бренда, ваш оболтус – лучшее, что случалось со мной в жизни! – Мейси ответила на объятие мамы Арти и смутилась от того, как неоднозначно прозвучала её фраза. – А я как всегда говорю не подумав.

– За это тебя и любят, милая.

– За то, что несу всякую чушь?

– За то, что ты искренняя. Ведь именно так и выходит, когда не подбираешь слов. Арти очень повезло, что у него есть ты. И даже не смей возражать. – Бренда ловко прервала попытку Мейси высказаться. – Я там кое-что приготовила, так, по мелочи…

– Судя по горящим глазам девочек, вы как всегда устроили пир! Я даже не знаю, как вас благодарить…

– Брось это! Ты нам как дочь. Я тебе скажу по секрету, что иногда я забываю, что из вас двоих только Арти мой ребёнок! – Бренда рассмеялась, убирая со лба выбившуюся прядь. Мейси поймала себя на ужасной мысли, что она тоже порой забывает о том факте, что Бэгтоны ей не семья. – Я тут кое-что для тебя подготовила.

Бренда взяла с каминной полки свёрток, по форме напоминающий книгу. Мейси повертела подарок в руках, взглядом попросила у Бренды разрешения распаковать и разорвала колкую упаковочную бумагу. Внутри оказался большой альбом с фотографиями, рисунками и детскими письмами Мейс.

– Это?..

– Ты ведь всегда у нас проводила время, и я хранила твои рисунки, записки, как храню милые мелочи Арти и близнецов. И фотографий твоих у нас едва ли меньше, чем моего оболтуса! Я подумала, что восемнадцать лет – отличный повод отдать это тебе. Тем более, у меня остались копии, – пытаясь скрыть смущение и слёзы, быстро проговорила Бренда, пока Мейси рассматривала старые снимки и свои первые пробы в рисовании. Интересно, а её мама хранила такие вещи или только награды и дипломы? Этот вечер превращался в огромный ком эмоций и щемящей светлой грусти. У Мейси никогда не было такого дня рождения, у неё вовсе никогда не было такого дня – настоящего, честного, важного.

– Спасибо… Я даже не знаю, что сказать, и просто как болванчик повторяю «спасибо», но это не передаст, насколько я благодарна и как это важно для меня…

Они обе готовы были разрыдаться, но ситуацию спасли счастливые близнецы, которые наперегонки неслись к Мейси, чтобы поздравить её.

– Ме-е-еси! – Два карапуза повисли на её ногах, и Мейси опустилась на пол, пока маленькие ручки обнимали её, а пухлые губы – вот ещё одно сходство с Арти! – целовали её щёки. Они что-то весело болтали, протягивая ей рисунки, нарисованные специально для неё, а Кайл даже принёс любимого игрушечного тигра в честь такого случая. – Мы катели шпець пилог, но мама не лазлешила!

– Вы мне всю кухню вверх дном подняли, черти!

– Ничего, испечём вместе в другой раз, правда, мама? – Мейси обняла Люка и Кайла, заряжаясь их детским непосредственным позитивом.

– Так и знал, что нельзя отпускать тебя одну! – В гостиной появился Арти, всем свои видом демонстрируя, как он разочарован. – Малышня, айда к себе! А ты мигом переодеваться и к нам – сколько можно тебя ждать?

– Есть, сэр! – серьёзно ответила Мейси, а потом принялась щекотать близнецов, вызывая волну хохота. Пока они убегали прятаться, она ещё раз благодарно кивнула Бренде и скрылась в ванной, чтобы перевоплотиться в супергероиню хотя бы на один вечер.

Вечеринка, устроенная Арти, удалась на славу: это было чистое безграничное счастье. Девочки танцевали среди развешанных огней и воздушных шаров, смеялись, пока Арти и Трой что-то обсуждали между собой. Потом они смотрели ролик, который сделала Джо, и мужская половина компании молча наблюдала за своими девочками, счастливыми рядом с какими-то «плейбоями», как не преминул в самом начале напомнить Арти. А ещё рассматривали альбом Бренды, хохотали над детскими фото, где Арти уже тогда выглядел маленьким социопатом – «Спасибо Джо! Сама с пелёнок начала язвить?» – а Мейси была очень очаровательным ребёнком-очкариком – «Маргарет ни капли не изменилась!». Ещё пару месяцев назад они и не знали друг о друге, а теперь делили такие личные и тёплые моменты. Просто потому, что так вышло, и Мейси благодарила всех на свете за то, что вышло именно так.

– Пришло время подарков! – Скай подпрыгивала на месте от нетерпения. – Мы тут подумали, что раз уж ты так отлично рисуешь, то курс обучения комиксам тебе не повредит.

– Самый крутой, который нашли! – добавила Эмма.

– Второй раз за день меня записывают куда-то учиться… – горько усмехнулась Мейси, чем вызвала недоумение у всех присутствующих. – Но в этот раз я очень счастлива! Это, правда, самый лучший подарок! После всего этого, конечно. – Она обвела рукой беседку и подруг в праздничных футболках.

– Это ещё не всё, погоди ударяться в благодарности.

– В смысле? Трой, ты серьёзно? Одни курсы стоят огромных денег, вы с ума сошли, что ли? Я не заслужила столько всего, вам не стоило…

– Мейси! – буквально хором прокричали все, чтобы остановить очередной поток слов. Она покраснела, но говорить дальше не рискнула.

– Вообще-то до второго подарка ещё почти полгода, но Арти сказал, что ты обрадуешься в любом случае. Вот. – Джо протянула Мейси конверт, в котором оказались билеты.

– Фестиваль косплея… – не веря своим глазам, пробормотала Мейси.

– Арти великодушно согласился сопроводить тебя. Конечно, это не потому, что он сам очень хотел туда попасть.

– Я наконец понял, где вы подружились, – на соревнованиях по плевкам ядом?

Скай только очаровательно улыбнулась в ответ на эту колкость. Мейси же внезапно бросилась в объятия Арти, пряча у него на груди свои слёзы – она не могла поверить, не могла понять, чем заслужила такое счастье.

– Я даже не знаю, что сказать, – всхлипнула Мейс, оторвавшись от Арти, чтобы обнять всех по очереди. – Вы подарили мне такой праздник!

– Благодари своего супергероя, – прошептала ей Джо, когда очередь благодарных объятий дошла до неё. – У тебя, кажется, телефон звонит.

Мейси неохотно достала мобильный, зная, кто пытается испортить ей вечер. Она уверенно сбросила мамин вызов, но тут же заметила на экране оповещение о новом сообщении. Странным было то, что числилось оно от Лео Честена. Мейси быстро ввела пароль и открыла мессенджер. Там оказалось видео, где все участники «LADE» поздравляли её и даже пели «Happy Birthday». Девочки столпились вокруг телефона, смотря видео.

– Ну и кто их попросил?

Все лишь пожали плечами, но Джо знала правду. Она не просила, просто в последней переписке с Лео упомянула, что едет на праздник к Мейси. Всё остальное было инициативой ребят, что в очередной раз доказывало, что они выбрали себе лучшие объекты для фанатства.

– Кстати, в конце месяца у Лео день рождения, вы знали?

– Да? – удивилась смущённая именинница. – Надо бы подарок приготовить… Что-нибудь крутое и полезное!

– Мозги, например? – предложила Джо.

– Кто ж виноват, подруга, что ты влюбляешься в идиотов! – поддержала её Скай, совсем забыв о том, что не все в этой компании знали о любовных переживаниях Джо.

– Что? – тут же ухватился за новую информацию Арти. – Ты и этот… Серьёзно? Фу, Купер, как низко ты пала!

Он говорил это всё с таким выражением лица, словно смотрел на самое противное существо в мире.

– Заткнись! Ещё одно слово, и праздник превратится в похороны, я тебе клянусь! – тут же ощетинилась Джо под дружное хихиканье остальных.

– Как жаль, как жаль… – задумчиво произнёс Арти. – Как жаль, что я не знал этого раньше – столько времени и подколов потеряно!

– Артур! – рычала Джо, пытаясь облить убегающего парня лимонадом.

– А можно мне чаще присоединяться к вашим вакханалиям? – поинтересовался Трой, крепче обнимая Скай. – Давно я так не веселился.

Они все давно так не веселились, но после видео, в котором, конечно же, мелькал и Доминик, Эмма слегка поникла. Когда Трой отошёл что-то обсудить с Джо, Скай спрашивала о каком-то рецепте миссис Бегтон, а Арти с Мейси просто внезапно исчезли из поля зрения, она сидела одна в беседке, кутаясь в плед и размышляя о том, что никто из её самых близких людей всё равно не сможет понять её боль. Поэтому она и молчала, упорно выстраивая броню. Её вообще никто не смог бы понять. Разве что – как показывала лента «твиттера» после фестиваля – один-единственный человек, которого Эмма ненавидела всей душой. Но, если Дом одним своим существованием смог развести их по разные стороны, может, именно он станет поводом новой странице их отношений? Тем более, то, что писала в своих соцсетях ненавистная Эмме особа, так чётко перекликалось с мыслями и состоянием самой девушки, что сомнений оставалось всё меньше. Не давая себе времени на раздумья, она открыла страницу Николь и набрала сообщение:

Она гипнотизировала экран почти так же усердно, как в те случаи, когда писала Дому. Ощущения, по правде, были почти такие же: отчаяние, злость, сожаление, что и вовсе сделала это, надежда…

В этот момент Эмма поняла, что она не одинока. И это была самая сладкая горечь на свете.