Текст книги "Русский булочник. Очерки либерал-прагматика (сборник)"

Климатократия[13]13
  Все таблицы, используемые в статье, из архива автора


[Закрыть]

Консенсус – первое прибежище негодяев. Это способ избежать обсуждения, заявив, что вопрос уже решен

Майкл Крайтон

Перед климатическим саммитом в Копенгагене Глава IPPC (Международной комиссии по изменению климата при ООН), железнодорожный инженер Раджендра Пачаури заявил, что в целях спасения человечества от потепления надо регулировать количество личных автомобилей, электричества, используемого постояльцами в гостиницах и даже холодной воды, подаваемой в ресторанах. Г-н Пачаури собрался регулировать личную жизнь и мировую экономику в масштабах, сравнимых с «Городом Солнца».

В 2007 году бывший вице-президент США Альберт Гор, дом которого потребляет в 20 раз больше электроэнергии, чем дом среднестатистического американца, получил Нобелевскую премию мира за борьбу против Глобального Потепления. Альтернативным кандидатом была Ирена Сендлер, спасшая 2500 еврейских детей из варшавского гетто.

На саммите в Копенгагене африканские страны потребовали от Запада 67 млрд. дол. компенсаций за изменение климата.

Каким образом г-н Пачаури планирует захватить власть, которой не обладал даже Гитлер и Сталин? Почему идея, истинность которой доказывают ревущие толпы с плакатами, называется «научной»? Почему люди, которые распределяют миллиарды долларов и принадлежат к элите элит, как Альберт Гор, считаются «борцами против истеблишмента»? Что это – глобальная бюрократия или глобальная демократия?

О загрязнении окружающей среды углекислым газом

Как только я стала критиковать Учение Глобального Потепления, мне посыпались возмущенные письма. «Разве вы не видите, – спрашивали меня, – что, борясь против CO₂, мы боремся за чистую планету?»

«Даже если глобального потепления нет, – сказал мне Владимир Рыжков, – все равно против него надо бороться. Хоть воздух станет чище».

Многие и в самом деле убеждены, что борьба за уменьшение CO₂ есть борьба против загрязнения окружающей среды. Нам постоянно внушают, что CO₂ – это «важнейший по величине антропогенный загрязнитель окружающей среды». Киотский протокол регулирует исключительно содержание в выбросах CO₂ и других парниковых газов, не отвлекаясь на такие мелочи, как формальдегид или свинец.

Так вот, господа, я хочу, чтобы все твердо понимали, что CO₂ не является загрязнителем.

Вода, например, может быть загрязнена самыми разными веществами. В ней могут быть кислоты и щелочи, диоксины и тяжелые металлы, пестициды и нефтепродукты, радиокативные вещества и кишечная палочка. Есть только одно вещество, которое совершенно точно не может загрязнить воду. Это CO₂ – диоксид углерода.

Каждый раз, когда вы пьете газировку, вы пьете воду с CO₂. Газировку специально делают с помощью CO₂, потому что он абсолютно безопасен. «Сухой лед», который лежит в лотке с мороженым, потому там и лежит, что он совершенно безопасен. CO₂ является частью природного цикла, выдыхается людьми, поглощается растениями, и мы пьем газировку и храним мороженое в «сухом льду» по той же причине, по которой не падаем в обморок от собственного дыхания

То же самое – воздух. Всякое загрязнение воздуха – локально. Норильск выбрасывает 2 млн. тонн диоксида серы, 2 млн. тонн оксида меди, 19 млн. тонн закиси азота и 44 тыс. тонн свинца. Кислотные дожди, идущие над Норильском, проедают асфальт, как губку. БрАЗ и КрАЗ отравляют воздух фтором. Астраханский ГПЗ – сероводородом. Химические предприятия Дзержинска выбрасывают в воздух весь список боевых отравляющих веществ. Где-то травят хлором, где-то аммиаком.

Есть только один газ, выбрасываемый всеми этими заводами, который совершенно безвреден, не имеет ни цвета, ни вкуса, ни запаха, не представляет опасности для человека и является интегральной частью биосферы. Это – углекислый газ, CO₂.

Когда вам показывают дымящиеся трубы и говорят, что это CO₂ и что надо ограничить эти выбросы, чтобы сдержать глобальное потепление, вам врут дважды. Во-первых, CO₂ – прозрачен и бесцветен. Что бы ни стояло хвостом над трубой – это не CO₂, потому что CO₂ невидим. Во-вторых, если из этой трубы выбрасывают диоксид серы (как в Норильске или Медногорске), то эти выбросы охлаждают атмосферу, потому что диоксид серы, прореагировав с водяным паром, образует сульфатные аэрозоли, которые отражают солнечные лучи. Если наша главная беда – потепление, то выбросы в Норильске надо увеличивать. Так, чтобы асфальт проедало не на полметра, а на метр.

Еще раз подчеркну: любое загрязнение локально. На одной помойке ртуть, на другой – диоксин. Поэтому и бороться с загрязнением надо на локальном уровне. Но в том-то и дело, что локальная борьба – это не задача для глобальной бюрократии. Мы способны убрать мусор во дворе без помощи ООН. Поэтому глобальная бюрократия придумала регулировать что-то глобальное. То, что есть везде. Поэтому Киотский протокол регулирует выбросы CO₂, а не свинца.

Но в том-то и дело, что химическое соединение, которое есть везде, не может быть ядовитым. Оно встроено в биосферу Земли. CO₂ – основа жизни на земле. Мы состоим из CO₂, переработанного растениями или теми, кто эти растения съел.

Наш нос не может унюхать CO₂ не потому, что тот не пахнет вообще. Очень возможно, что если бы мы дышали фтором, то чуждый для нас CO₂ мы могли бы унюхать. У нас нет рецепторов для распознавания CO₂ именно потому, что он не является маркером.

Поэтому если вы слышите, как CO₂ – газ, которым питаются растения и который мы выдыхаем, газ, которым газируют минералку и в котором в супермаркетах держат продукты, называют «антропогенным загрязнителем», вы можете смело рассмеяться и уйти.

Этот «антропогенный загрязнитель» вместе с сероводородом, метаном и аммиаком составлял атмосферу Земли за 4,5 млрд. лет до появления на ней человека и до сих пор составляет одну из основ жизни.

Об изменении окружающей среды

Человек отличается от животных тем, что он изменяет окружающую среду.

Люди, которые считают, что человек жил в гармонии с природой до изобретения двигателя внутреннего сгорания, путают человека с макакой. Человек рыл каналы, выжигал леса, пас стада, занимался подсечно-огневым земледелием и своей деятельностью всегда нарушал существовавшую до него экосистему, создавая на ее месте свою, ему удобную.

Иногда это приводило к катастрофам. Это вполне понятно. Возможность мыслить – это и возможность ошибаться. А возможность изменять окружающую среду – это и возможность ее уничтожить. В XIII в. войска Чингисхана уничтожили сложную оросительную систему Афганистана, основанную на использовании подземных каналов – кяризов, – и превратили страну цветущих долин и богатых городов, которую до Чингисхана завоевывал каждый, в страну бесплодных пустынь и пустынных гор, которую после Чингисхана завоевать не мог никто. В XX в. жители плодородного Гаити, не имея электричества, вырубили на дрова все леса, и любой ливень приводит к оползням, в которых гибнут тысячи людей.

Очень важно понять несколько вещей.

Во-первых, катастрофическое воздействие человека на природу всегда было локально. Оттого, что монголы уничтожили экологию Афганистана, в Квебеке ничего не переменилось.

Во-вторых, это катастрофическое воздействие никак не связано с уровнем цивилизации. Гаитяне устроили экологическую катастрофу не из-за высокого уровня развития, а из-за отсутствия такового. Вероятность экологической катастрофы куда вероятней в неразвитом обществе, чем в развитом, и ГПЗ в Астрахани засоряет небо куда больше, чем химический комплекс в Людвигсхаффене.

Пустыни Ближнего Востока и леса Латинской Америки скрывают руины культур, погибших из-за экологических катастроф, и мысль о том, что в прежние века был экологический рай на Земле, а мы вот в XХ в. развели ад – это опасная иллюзия. Человечество никогда не вдыхало столько канцерогенов, как c дымом примитивного очага; римляне пили воду из свинцового водопровода, барышни XIX в. белились свинцовыми белилами, а викторианская Англия умудрилась обклеивать дома обоями, крашеными красками с настолько высоким содержанием мышьяка, что нередко лежачие больные поправлялись просто оттого, что их выносили на свежий воздух.

И еще, вы будете смеяться – по мере развития цивилизации мы сжигаем все меньше и меньше углерода на единицу энергии. На протяжении тысячелетий основным источником тепла для человечества служило дерево, в котором на десять атомов углерода приходится один атом водорода. Когда мы сжигаем природный газ, мы сжигаем топливо, в котором на один атом углерода приходится четыре атома водорода.

Майкл Крайтон, автор The State of Fear, ставшей Библией климатических скептиков, в одной из своих речей ехидно заметил, что этот тренд декарбонизации действует с начала XIX в., и что здесь, как и в других аналогичных случаях, авторы искусственно создаваемой панической идеологии пытаются представить давно существующую тенденцию как свою заслугу. Если человечество захочет вернуться к путям своих предков, сохраняя существующий уровень энергопотребления, оно не только вырубит все леса, но и выпустит в атмосферу куда больше CO₂, чем сейчас.

Для того чтобы бороться с загрязнением окружающей среды – надо бороться с фенолами и сточными водами, диоксидом серы и тяжелыми металлами. Не надо бороться против CO₂, который мы пьем с газировкой.

Это как с правами рабочих: для того чтобы бороться за 8-часовой рабочий день, надо бороться за 8-часовой рабочий день. Не надо бороться за диктатуру пролетариата. Как показывает опыт, борьба за диктатуру пролетариата не приводит к улучшению жизни трудящихся. Она приводит к необъятной власти тех, кто возглавил борьбу. Это и есть первый признак тоталитарной идеологии – когда вам врут, причем нагло, о том, против чего вы боретесь.

Как менялся климат Земли

Очевидно, что любая научная теория, чтобы предсказывать, что будет в будущем, должна объяснять, что было в прошлом. Если вам завтра предложат отказаться от электричества, потому что в случае продолжения использования электричества Луна упадет на Землю, спросите, какие именно силы влияли на движение Луны в прошлом. Если вам не ответят, не спешите выдергивать шнур из розетки. Гоните алармиста в шею.

Одна из самых удивительных особенностей теории Глобального Потепления заключается в том, что она совершенно не описывает, а что же, собственно, происходило с климатом за все время существования Земли. Постараемся восполнить этот пробел – а потом и поговорим о том, почему климатические алармисты обходят этот, казалось бы, элементарный вопрос стороной.

Земля существует 4,5 млрд. лет.

3,8 млрд. лет назад на ней появилась жизнь. 2,3 млрд. лет назад существование жизни привело к величайшему изменению в биосфере Земли – так называемой Кислородной Катастрофе. Атмосфера планеты, до того состоявшая из метана, аммиака и диоксида углерода, благодаря свободному кислороду, выделяемому живыми организмами, как бы вывернулась наизнанку, и анаэробные организмы, для которых кислород был ядом, постепенно стали уступать место кислорододыщащим.

Задолго до возникновения человека как биологического вида Земля испытала гигантские колебания климата.

В криогении (850-635 млн. лет назад) Земля была покрыта льдом целиком (т. н. гипотеза Snowball Earth), а в меловом периоде на полюсе помидоры можно было выращивать, как остроумно заметил океанограф Тэд Мэрти. Разница средних температур между холодными и теплыми периодами достигала 20 градусов. (Напомню, что за XX в. средняя температура Земли поднялась, по утверждению IPCC, на 0,7 градусов), при этом большую часть фанерозоя средняя температура была выше современной на 7 градусов.

Задолго до возникновения человека массово вымирали виды: 250 млн. лет назад пермско-триасовое вымирание видов чуть не покончило с жизнью на Земле; 60 млн. лет назад вымерли динозавры.

Последние 3 млн. лет колебания климата имеют куда меньший размах, зато весьма регулярны: ледниковые периоды средней продолжительностью 90 тыс. лет стали сменяться короткими, средней продолжительностью 15 тыс. лет, периодами межледниковья.

Предыдущее межледниковье, или ээмский перид, продолжался с 130 по 115 тыс. лет до н.э. В это время человек уже полностью сформировался как биологический вид.

В это время мир был значительно теплей нынешнего, уровень моря был выше на 4-6 метров, на Северном полюсе летом не было льда; Скандинавия была островом, на Рейне и Темзе водились гиппопотамы.

114 тыс. лет назад началось новое оледенение. Уровень океана опустился на 120 метров. Человечество посуху пришло в Австралию (точнее, людям нигде не пришлось переплывать пролив шириной более 40 миль). В конце плейстоцена ледники отступили, однако в раннем дриасе, около 12 900 лет до н.э., на Землю обрушилось внезапное похолодание, продолжавшееся около 1500 лет.

Интересно, что именно время этого похолодания совпадает со временем неолитической революции: перехода от собирательства к земледелию.

С 9 до 5 тыс. лет до н.э. наступает период, известный как климатический оптимум голоцена. В мире было снова теплей, чем сейчас. Летние температуры Сибири были на 2-9 градусов выше.

Рост тепла был прерван в 6200 г. до н.э. каким-то событием, приведшим к резкому похолоданию, однако спустя 400 лет температура снова начала расти; около 5600 г. до н.э. соленая вода поднимающегося океана ворвалась через Гибралтарский пролив в бывшее до того озером Средиземное море.

Дальше наступают уже почти исторические времена: отныне мы можем судить о колебаниях климата не только по годовым кольцам деревьев, но и по историческим хроникам. Новое похолодание началось около 2200 лет до н.э., оно совпало с крушением империи Саргона Аккадского и Среднего Царства в Египте. Продолжалось оно около 600 лет, потом в мире снова стало тепло.

Следующий 600-летний период холодов отражен уже не только в иероглифах и клинописи. Эти холода формировали уже ту геополитическую ситуацию, в которой мы живем. Они ударили с 60 г. до н.э. до 600 г. н.э. – и это был период крушения Римской империи и китайской династии Хань под натиском варваров, согнанных с насиженных мест голодом, холодом и засухой. Темные Века были также Холодными Веками. Римская империя была Римским Потеплением.

К 1000 году в мире снова воцарился Средневековый климатический оптимум. В это время в Англии рос виноград, а Эйрик Рыжий, открыв в 982 году Гренландию, назвал ее Зеленой Страной, потому что она была зеленой.

В XIV веке климатический оптимум сменился Малым ледниковым периодом. Голод 1315-1317 года и последовавшая за ним чума 1348-го превратили Европу в кладбище. Но еще страшней гуманитарной катастрофы была катастрофа социальная: отчаяние и религиозный фанатизм, «охота на ведьм» и массовые преследования евреев, объявленных виноватыми в смертях.

К 1600 году потеплело, а с 1645 по 1715 год мир замерз опять. 1640-ые – это годы, хорошо знакомые историкам.

Начало 1640-х – это когда по всей Европе: – в Англии, в Каталонии, в Португалии, в Неаполе, плюс Фронда во Франции – случилось одновременно шесть революций и мятежей. 1644 год – это год, когда маньчжуры захватили Пекин. Народное восстание, которое этому предшествовало, Рейн Крюгер описывает так: «На северо-западе суровая зима, последовавшая за сильной засухой, стала причиной неурожая и голода… в охваченных голодом областях даже отмечались случаи каннибализма».

К середине XVIII века мир потеплел: ледовый край между Шпицбергеном и землей Франца-Иосифа в августе отступал к 82,5 градусам северной широты, – то есть на градус выше, чем в теплом конце XX века.

С 1790 по 1830 годы морозы вернулись снова; армия Наполеона замерзла в России, а 1816 год, «год без лета», обернулся катастрофой по всему миру: в Европе от майских заморозков вымерз урожай, на Тайване шел снег. От голода умерли как минимум 100 тыс. ирландцев. Именно после «года без лета», когда вокруг Манхэттена катались на коньках, а овес вырос в цене в 8 раз, американцы двинулись на Запад.

С 1830-х температура стала расти и росла до 1860 х. Потом она снова пошла вниз. Затем она снова начала расти – с 1910-х и до 1940-го. Гитлеру, напавшему на СССР, не повезло, как и Наполеону: немецкие солдаты замерзали в суровую зиму 1941-1942-го, летнее топливо в танках разлагалось на фракции. Температура падала до 1970-х; ученые боялись нового ледникового периода. В середине 70-х телерепортеры объясняли тайфуны и ураганы глобальным похолоданием. Но тут температура пошла на поправку, и выяснилось, что вместо глобального похолодания у нас – глобальное потепление.

Понятно, что все перечисленное выше – кратко, неполно и поверхностно, но если вы заглянете в тексты климатических алармистов и доклады IPCC, вас ждет шок: в них и того нет.

Не то чтобы вам прямо лгут, что климат Земли никогда не менялся (это тоже бывает, но редко), а просто ни о каких других изменениях климата, кроме как под действием злобной деятельности коварных индустриалистов – не упоминают. И у читателя этих текстов складывается впечатление, что климат меняется только оттого, что в атмосфере становится больше CO₂.

Подытожим: и в докембрии, и в фанерозое, на всем протяжении 3,8 млрд. лет существования жизни средняя температура Земли менялась на 20 градусов.

Последние несколько миллионов лет она меняется с куда меньшим размахом, но все-таки температурные изменения, связанные с чередованием оледенений и межледниковий, значительно превышают любые современные изменения.

В предпоследнее межледниковье (ээмский период) температуры были выше нынешней. 9-5 тыс. лет назад (климатический оптимум голоцена) температуры были выше нынешней. 1000 лет назад температуры были такие, или примерно такие, как нынче. «Вероятно, сейчас так же тепло, как тысячу лет назад» – это не моя фраза. Это фраза одного из столпов теории Глобального Потепления, палеоклиматолога Кейт Бриффа. Правда, взята она не из его официальных статей, в которых он утверждал обратное. А из его личной переписки, вскрытой «Климатгейтом».

И уж конечно, эти колебания не имели никакого отношения к антропогенному CO₂.

У климата нет нормы

Из вышесказанного очевидны три вещи. Первое – у климата нет нормы. Единственной нормой климата является изменение. Нынешний уровень моря не является нормой – он является промежутком между изменениями. С точки зрения какой-нибудь ракушки ээмского периода, море сейчас находится на 6 метров ниже нормы.

Второе – биологически катастрофой для человечества является именно похолодание, а не потепление. Как объяснить ста тысячам ирландцев, умерших из-за «года без лета, что потепление – зло?

Однако самым важным, как мы видим, является тот ответ, который та или иная культура дает на изменения климата. Реакцией средневековой Европы на голод 1315 года была паника, фанатизм, еврейские погромы и охота на ведьм. Реакцией Америки на «год без лета» была колонизация Запада.

Ответом Англии на похолодание 1640-х была буржуазная революция. Ответом Китая стало кровавое народное восстание, уничтожившее династию Мин и отдавшее Поднебесную во власть жестоких и безграмотных кочевников.

Единственное место, где на протяжении сотен тысяч лет климат не менялся, была экваториальная Африка. Именно там человечество не эволюционировало.

Ну и, разумеется: изменения климата за 4,5 млрд. лет существования Земли совершенно точно обусловлены не антропогенным CO₂.

Почему климат менялся в прошлом

Очевидно, что если мы хотим знать, как изменяется климат сейчас, мы должны знать, как и почему он изменялся в прошлом. Узнать: а вот тот фактор, что превратил Землю в Snowball Earth, действует ли он сейчас или нет? А тот, что растопил полярные льды в середине XVIII века – действует или нет, и если действует, то в каком направлении и как сильно? Вычтя все, в сухом остатке мы и получим антропогенный фактор, потепление из-за CO₂. Не зная всех сил, которые действуют на климат, мы не сможем вычленить какую-то одну.

Отчего же менялся в прошлом климат?

Из-за целого ряда сложносочиненных факторов. Во-первых, солнце сейчас светит на 25 % сильнее, чем 4,5 млрд. лет назад. «Ну вот оно и потепление», – обрадуетесь вы. Не спешите: за последние сто солнце стало теплее на пять десятимиллионных процента.

Во-вторых, из-за кислородной катастрофы: понятно, что атмосфера Земли без и со свободным кислородом – это две разные атмосферы.

В-третьих, из-за расположения континентов. Если бы на Южной Полюсе не было Антарктиды, современный климат был бы куда теплей. Если бы на Северном Полюсе была суша, мир бы замерз весь.

Четвертый фактор – вулканы. С большой вероятностью пермско-триасовое вымирание видов было вызвано трапповыми извержениями в Восточной Сибири. Тогда на поверхность Земли было выброшено 12 млн. кубических километров лавы. Для сравнения: причиной «года без лета» в 1816-м было извержение вулкана Тамборо; тогда было выброшено 8 кубических километров лавы – то есть в миллион с лишним раз меньше.

Пятый фактор – метеориты. Если бы грохнувшийся возле Мексиканского залива 60 млн. лет назад метеорит не снес с лица Земли динозавров, мы бы вряд ли сейчас пили кока-колу.

Шестой фактор – это океанские течения. Около 7 млн. лет назад из воды поднялся Панамский перешеек. Это событие совершенно изменило циркуляцию воды в мировом океане и, возможно, привело к появлению человека как биологического вида.

Дело в том, что наши предки обитали на деревьях. Перепрыгивая с ветки на ветку, они и обрели важнейших особенности будущего homo: расположение пальцев, позволявших удобно обхватывать ветку, привычку висеть вертикально, и, наконец, гигантский мозг, позволявший обрабатывать очень большие объемы информации, связанные с положением их кувыркающегося в трех измерениях тела.

Панамский перешеек изменил циркуляцию воды в океане; леса, где обитали наши предки, высохли и превратились в саванну. Обезьяна не слезала с дерева: это дерево убежало из-под обезьяны, и примату, оставшемуся стоять посереди травянистой равнины, чтобы выжить, пришлось стать разумным.

В-седьмых, последние 3 миллиона лет – ничтожный в геологическом отношении промежуток, когда материки не менялись и метеориты не падали, степень оледенения Земли зависит от циклов Миланковича, то есть от количества солнечного тепла, получаемого Землей именно при таком расположении материков.

Величина эта колеблется из-за трех периодических процессов: прецессии земной оси (периодом около 26 тыс. лет, нутации земной оси (то есть колебания угла наклона оси к плоскости орбиты, периодом ок. 41 тыс. лет), и изменения эксцентриситета земной орбиты (период ок. 93 тыс. лет). Когда циклы усиливают друг друга, возникает оледенение.

Циклы Миланковича охватывают целые геологические эпохи – оледенения в среднем продолжаются 90 тыс. лет, а межледниковья – 15 тыс.

Но что мы можем сказать о полуторатысячелетнем похолодании в раннем дриасе или кратковременном – на 200-400 лет – похолодании в 7 тысячелетии до н. э.?

Считается, что похолодание в раннем дриасе было тоже вызвано падением метеорита; а вот причиной менее сильного и более кратковременного похолодания 6200 лет назад, стало как раз потепление: гигантские ледниковые озера в Северной Америке тогда растаяли и опростались в океан, опустив средние температуры мира на 1-5 градусов.