Текст книги "НЕ наша Russia. Как вернуть Россию?"

Все подобные изменения можно провести, не меняя Конституцию, причем я дал не все изменения, а только принципиальные, посему этот список изменений будет, разумеется, пополнен, когда мы во власти осмотримся.

Свобода слова

Отказаться от свободы слова невозможно.

Во-первых, во-вторых и в-третьих, это будет бесчестно: раз уж мы взялись отвечать перед народом, то обязаны предоставить народу возможность перед вынесением вердикта выслушать и наших обвинителей. Без свободной критики мы рискуем опуститься и превратиться в КПСС и Правительство СССР накануне их позорного ухода на свалку истории; мы сами себе обрежем информацию во всей ее полноте. Но, в отличие от сегодняшних правительств, оставив оружие в руках врагов, мы будем драться. Главная борьба, которую мы в своих СМИ будем вести бескомпромиссно, – это борьба за умы людей. Но не за оболванивание их, а за то, чтобы они стали умнее.

Мы не закроем ни одну газету и ни одну телепрограмму. Но мы примем закон, по которому наше государство будет иметь возможность использовать в любой момент часть газетной площади любой газеты и эфирного времени любой передачи для своей – государственной, гуманистической – пропаганды. В этих выступлениях наше государство смешает с грязью тех ублюдков, кто лжет людям, кто проповедует идеал человека как «двадцать метров кишок с примесью секса»; мы алчность, подлость, трусость, эгоизм сведем до положения, от которого при упоминании об этих качествах людей будет мутить.

Мы вернем государству несколько телеканалов и СМИ, посредством которых будем общаться с народом. Много СМИ нам не требуется, в данном случае лучше меньше, да лучше.

Остальные СМИ останутся такими же, как есть. Тут дело не только в нежелании революции в этой области, но и в том, что вначале нас будут понимать не очень много народа, остальные будут хотеть привычных новостей и развлечений; пусть жуют пустые сплетни и развлекаются. Нужных журналистов для своих телеканалов и СМИ мы найдем, тем не менее судить народ будет нас, а не журналистов, поэтому дело пропаганды нельзя выпускать из своих рук и вести ее – общаться через СМИ с народом – придется лично. То есть объяснять народу суть происходящего придется и лично депутатам, и президенту.

Самым простым будет, пожалуй, разоблачение глупости и лживости желтой и западной пропаганды, ее скотства и низменности. Для этого и сегодня имеются журналисты, публицисты и писатели.

Гораздо сложнее будет убеждать людей быть людьми – убеждать их в том, что человек рождается для творческого труда, что в творческих результатах содержится счастье, которое невозможно получить ни в каких других сферах жизни. Что служба обществу, каким бы общество в настоящее время ни было, и достойнее, и интереснее, чем тупо набивать свои карманы деньгами. Что животная алчность недостойна человека, а удовлетворение ее ничего человеку не дает, что обладание вещами сверх разумной необходимости и только для того, чтобы похвастаться перед другими животными, является глупостью и не приносит счастья. Тут журналистских кадров очень мало.

Еще одна тяжелая проблема, которая будет возложена на органы пропаганды. Это проблема свободного времени. То, как эту проблему сегодня решают люди, людей не достойно. У них очень мало увлечений, в которых они проявляли бы себя как люди, – творили бы. И очень много развлечений, начиная от болезненных (в виде пьянства), кончая идиотскими, в виде компьютерных игр. Конечно, это объясняется и общим оглуплением народа, о котором написано выше, тем не менее это отдельная проблема, которую без пропаганды не решить.

Все это будет очень не просто, но это необходимо, следовательно, мы эти вопросы решим. Тут главное понять, что именно мы хотим достичь, а как достичь, мы и умные люди нашего народа придумаем.

Честность подсчета результатов голосования и свобода слова – это незыблемые принципы.

Уже лет тридцать вопят, что главная наша проблема – это экономика. На мой взгляд, вопят те, кто с этой самой экономикой знаком только издалека – из окна академического института. Я же проработал в ней почти тридцать лет. Она мне родная, и я не вижу в ней особых проблем. Если, конечно, понимать, что ты в ней собираешься делать и как это на экономике отразится. Посему в этой работе проблема экономики и не занимает первое место.

Народное хозяйство

Начнем с того, что национализировать предприятия народного хозяйства мы будем только в случае крайней необходимости – по сути в случае отказа самого собственника от своего предприятия или его злонамеренного саботажа. Для нас главное – сохранить все оставшиеся предприятия в работающем состоянии, и пока собственники это работающее состояние обеспечивают, с ними ничего не случится.

Нет необходимости спешить с конфискациями и экспроприациями у предпринимателей как денежных сумм, так и остального имущества, поскольку суммами и сам собственник может распорядиться по государственным планам, а их имущество просто некуда деть. Конечно, можно конфисковать один-два особняка для музеев с показом, до какого идиотства может дойти животное в своей тупой алчности. Но остальные-то особняки куда девать? Пусть живут в настроенном и пользуются купленным. Надо не забывать, что нувориши тратой денег в России создают много рабочих мест. И не предоставив людям на этих местах достойной работы взамен работы на нувориша, мы оставим этих людей без средств к существованию, а нам это не нужно.

К вопросу о справедливости. В том состоянии, в котором мы примем Россию, мы, ответственная власть, не виноваты. В нем виновато население России, у которого не хватило ума не избирать предшествовавшую нам власть, установившую эти порядки, и не хватило мужества сопротивляться этим порядкам. Теперь население немного потерпит то, что само допустило.

А мы, власть, пока ничего сами не создали, ничего разрушать не будем. Мы вообще ничего разрушать не будем, мы будем новое ставить рядом со старым и давать старому самому умереть. Ну а если несправедливость будет уж очень выпирать, то мы решим вопрос налогами и пошлинами.

Основной принцип, который мы внедрим в народное хозяйство, – рынок России только для российской промышленности и сельского хозяйства. Экспорт – дело десятое.

Восстанавливать разрушенное народное хозяйство мы начнем с Госстата и восстановления Госплана.

Госстат подсчитает, сколько у нас граждан, что они имеют и что им надо, чтобы каждый гражданин имел жилье, необходимую мебель и оборудование жилья, необходимый набор одежды, компьютер с выходом в Интернет, средства связи и мог менять все это после разумного срока использования или безусловного устаревания. Кроме того, он должен иметь возможность без проблем перемещаться в пределах своего населенного пункта и с разумной периодичностью по России. И разумеется, он должен иметь российские продукты с необходимым для жизни набором белков, витаминов и необходимой калорийности. То есть работающий гражданин России и его семья обязаны иметь то, что должен иметь нормальный человек для жизни. Кроме того, мы определим, что России нужно от народного хозяйства для надежной обороны и реализации общероссийских проектов.

Мы установим контроль за ценами при сохранении конкуренции не между фирмами, а между товарами.

Для этого разработаем перечень стандартной продукции, включив в него не всю продукцию экономики государства или внутреннюю продукцию фирмы, а только продукцию и услуги в самой простой, доступной в изготовлении и в то же время хотя бы в минимально устраивающих потребителя форме и качестве.

Однако мы введем в закон, что ни один продавец не имеет права ничего продать, если он одновременно не предлагает к продаже стандартную продукцию по государственной цене (по внутренней цене фирмы для стандартных товаров) либо более качественную продукцию, но тоже по цене для стандартного товара.

Как мы сделаем стандартную продукцию основой конкуренции, покажем на примере, скажем, мясопродуктов в масштабе государства. Ассортимент по данной продукции весьма обширен: и мясо с костями, и вырезка, и колбасы, и копчености, и различные виды субпродуктов, и консервы. Из этого перечня мы выберем товар, самый простой в изготовлении. Что в этом перечне самое простое? Взял мороженую тушу, говяжью или свиную, порубил на куски и бросил на прилавок. Вот на это мороженое нарубленное мясо мы введем в стандарт и назначим на него государственную цену. Все остальное, хотя бы то же мясо, но парное, должно продаваться по договорным, а не государственным ценам. В результате мы получим, что рынок у нас будет тот, который называют свободным, и на этом рынке будут продаваться самые разнообразные товары любого качества и, соответственно, любой цены. При этом конкурировать эти товары будут и между собой (лучшие с лучшими), и со стандартными товарами своего вида.

Рассмотрим действие стандартной продукции и стандартных цен на образном примере. В магазине, который торгует мясопродуктами, есть все, и любой товар продавец может продать по любой цене, а покупатель волен предложить ему свою цену. То есть цены всего, что имеется в магазине, – это предмет договора между покупателем и продавцом, кроме нарубленного мороженого мяса. Вот на него цена будет установлена государством, и мороженое мясо обязано всегда быть тут же, на прилавке. Без этого мяса продавец либо не имеет права ничего продать, либо обязан просить государственную цену на что-либо более качественное, скажем, на гуляш или вырезку. Положим, госцена на мороженое мясо 10 руб. Покупателю оно не нужно, а нужна колбаса. Продавец это видит и запрашивает за колбасу 100 руб.; предложение купить за 20 руб. он отвергает, ниже 30 цену не опускает. Покупателя это не устраивает, и он берет стандартное мясо, возможно, для того, чтобы сделать из него колбасу самостоятельно. Вот эта возможность покупателя отвергнуть цену продавца и при этом остаться удовлетворенным в достаточной мере, не даст продавцу поднимать цены выше разумного предела – выше выгоды, что покупатель получит, приобретая более качественный продукт.

Фактически мы будем контролировать цены всего 2–3% всей продукции, но этот контроль обуздает все остальные цены, которые будут оставаться свободными, но которые невозможно будет поднять выше выгодного покупателю предела и за счет этого получить незаработанную прибыль.

Мы введем монополию на внешнюю торговлю, но поскольку народное хозяйство у нас очень долго будет оставаться смешанным, то и монополия будет не государственная, а монополия экономики России под контролем государства. Суть ее: все экспортеры однотипной продукции и все импортеры будут обязаны объединиться во внешнеторговые организации, в которых будет и контролер от государства. В этих организациях они обязаны будут регулярно договариваться о ценах, ниже которых нельзя продавать за рубеж и выше которых нельзя покупать за рубежом. Соответственно, если потребуется, то будут согласовывать квоты поставок.

Разумеется, пошлинами мы будем защищать отечественного производителя.

Экономический принцип, который мы настойчиво будем внедрять: животное обеспечить всем желаемым невозможно, однако нынешнее развитие техники и технологии таково, что обеспечить жизнедеятельность людей довольно просто. Важно, чтобы каждая пара рук в государстве участвовала в обеспечении жизнедеятельности и каждый квадратный метр территории давал отдачу. Наша цель – рационализировать и сократить затраты труда на обеспечение жизнедеятельности населения и государства с тем, чтобы сократить рабочий день, предоставив людям время для творческих увлечений.

Прежде чем подвести черту под программными статьями, хочу коснуться еще одного вопроса, требующего нестандартного разрешения, – борьбы с преступностью.

Преступность

Если человека не удалось воспитать и он склонен совершать преступления, то удержать его от совершения преступления можно только карой. Карательным органом всегда являлись и будут являться суды. Как сказано выше, мы эти карательные органы обеспечим судьями.

Теперь о каре. Её задача – защитить нормальных людей от преступлений. Чтобы эта защита была эффективной, преступления надо разделить на две части – на человеческие и животные. Человеческие преступления – это те, которые совершает человек по неосторожности или даже по глупости. Скажем, неумышленное нанесение телесных повреждений или даже убийство.

Животные преступления – совершаемые из алчности или преступных склонностей. Такие преступления будут совершать люди в состоянии животных.

Исходя из этого, самое глупое, что можно придумать, – это кара в виде лишения свободы. Человек, совершивший человеческое преступление, не нуждается в изоляции от общества, он просто обязан загладить свою вину своим трудом, удобнее всего – деньгами. С этими преступниками все понятно.

А животных не страшит изоляция от общества. Посмотрите на зоопарк или на содержание скота: животного лишение свободы не тяготит. Отсюда следует, что лишение свободы – это не то, чем можно защитить нормальных людей от преступлений человекообразных животных. Животные боятся только физической боли, поэтому именно физическую боль надо применять к ним как кару, чтобы запугать их и отвратить от рецидивов.

Если в качестве физического наказания будет выбрана, к примеру, порка (можно придумать что-либо более совершенное), то метод остановки преступника видится таким: за первое преступление – порка, за рецидив – усиленная порка, не помогает – расстрел или высылка за границу (если какое-то «гуманное государство» захочет его принять). За такие преступления, как умышленное убийство из корыстных или хулиганских побуждений либо убийств с отягчающими обстоятельствами, разумеется, нужно сразу расстреливать.

Ответственная перед народом власть не сможет заботиться о судьбе преступников; её будет волновать судьба нормальных людей. Преступники сами делают свой выбор, их судьба не должна волновать власть. Власть будет заботить спокойная жизнь граждан. Разумеется, мне скажут, что преступники тоже люди. Люди? Но тогда почему они не поступают, как люди?

К гадалке не надо ходить, чтобы понять, что тот народ, который необдуманно записал себя в передовое человечество, будет нами сильно недоволен за применение нами порки и казни. Но мы-то в чем виноваты перед этим передовым человечеством? Всего-то надо не убивать наших граждан, не обворовывать их и не обижать хулиганством. Пусть передовое человечество убедит граждан, склонных к этим преступлениям, не совершать их. Тогда сбудется мечта передового человечества: не будет у нас ни порок, ни казней.

Ну а пока…

* * *

Это путь к коммунизму, но, как видите, он не требует кровавых разборок, не поощряет алчности ни у кого. И он понятен большинству людей, как в своем начале, так и в продолжении. Разумеется, что это далеко не все задачи, которые будут стоять перед государством в лице депутатов и президента, но это принципиальные задачи с нетривиальным подходом к их решению. Остальные задачи проще. Как их решать, будет понятно.

Послесловие

Однако есть и еще вопрос: зачем все это – зачем нам такое государство, что это дает по сравнению не только с существующим положением дел в Russia, но и с положением дел в СССР?

Давайте взглянем на проблему так.

Если народ данной страны глуп и находится на низкой стадии развития культуры, то ему трудно обеспечить себя материальными благами, необходимыми для достойной жизни. Если народ данной страны глуп и находится на низкой стадии развития культуры, то он алчен и тупо жаждет все больше и больше тех благ, которые ему уже никак не нужны. Получаются расходящиеся направления: такое государство неспособно себя насытить и неспособно насытиться. И если понять это, то становится понятно, что единственный выход из положения – позаботиться в первую очередь не о хлебе насущном, а об умственном развитии граждан.

И наша стратегическая задача, наша русская идея – ПРЕВРАТИТЬ РОССИЮ В НАИБОЛЕЕ РАЗВИТУЮ СТРАНУ МИРА В УМСТВЕННОМ ОТНОШЕНИИ. Не коммунизм, не нанотехнологии, а именно это. Это не скоро будет, но мы это сделаем, и Россия будет самой умной страной мира. А самая умная страна решит все свои проблемы. Сочтет нужным – решит и проблемы мира.

Поскольку министр образования России Фурсенко еще в 2007 г. объявил государственную цель нынешней России: «Недостатком советской системы образования была попытка формировать человека-творца, а сейчас задача заключается в том, чтобы взрастить квалифицированного потребителя», – то наши цели в этом вопросе с нынешней Россией сразу и диаметрально расходятся. Это революция.

Ну что же, революция – значит революция.

И еще о том, с чего надо начать. Законом о суде народа над избранными органами власти мы зажимаем в тиски глупость, подлость и алчность президента и депутатов. Ты дурак, подлец, алчен? Не иди во власть!

К сожалению, оставшиеся в Russia коммунисты не понимают, что является первопричиной. Не понимают, что прекратили строить коммунизм в СССР не граждане СССР, а власть, и прекратила она его строить именно потому, что никак не отвечала перед гражданами за последствия своего правления. В этом все дело, и именно с этого надо начинать. И это единственный политический ход, дающий возможность совершить социалистическую революцию без крови. Но к сожалению, для нынешних «революционеров» этот ход – запредельная мудрость. Правда, успокаивает то, что это революционеры без масс.

Вот этот страх за людей и привел меня, повторю, к выводу, что наша стратегическая задача – превратить Россию в наиболее развитую страну мира в умственном отношении.

А коммунизм приложится; он будет следствием поумнения граждан.