Текст книги "Латино-Иерусалимское королевство"

Отныне – что стало драмой для королевства, как это прекрасно показал Р. Груссе – короли более не проживали постоянно в Сирии. С 1226–1268 гг. государями станут Гогенштауфены, которые всегда будут заняты в Италии или Германии – лишь Фридрих II появится на Востоке, на время своего недолгого «крестового похода» в 1229 г. – и которым сирийское население на деле будет все меньше подчиняться, отказываясь, однако, лишить их права на иерусалимский трон. Позднее короли Кипра и Сицилии станут оспаривать друг у друга титул «Иерусалимского короля», в реальности не занимая его место.

В тот день, когда иерусалимская нация потеряла свою династию (1186 г.), начался ее закат; но в тот день, когда у Сирии более не стало короля, а эфемерные бальи сменяли один другого, осуществляя регентство, становившееся все более иллюзорным, жизнь королевства стала клониться к анархии, и 1291 г. ознаменовал логическое завершение кризиса, начавшегося в день свадьбы Изабеллы де Бриенн и Фридриха II. Отсутствие королевской власти в Сирии, авторитета, который так ревниво охраняли государи второго королевства, прямо привели к развалу этого государства и распаду его составляющих. Можно было бы сказать, что иерусалимская нация потеряла свою душу в тот день, когда потеряла своего вождя: феодальный строй основывался на подчинении всех одному сеньору-сюзерену, и исчезновение этого сюзерена порвало связующую нить, которая объединяла меж собой всех подданных франкского королевства.

Благодаря энергичной деятельности Конрада Монферратского, Генриха Шампанского, Амори II и Иоанна де Бриенна иерусалимская нация просуществовала еще какое-то время. Когда же оплошность Фридриха II и неотвратимые перемены, произошедшие в королевстве, разбили единство королевской власти и нации, последней оставалось только исчезнуть. Если еще оставались «франки», то с «иерусалимлянами» было покончено. Так второе Иерусалимское королевство уступило место королевству Акры.

Третья часть
Королевство Акры

Юридически не существовало никакого «королевства Акры»: государи, которые правили после Фридриха II франкскими владениями Леванта, даже если они имели на них только исключительно теоретические или недействительные права, не прекращали носить титул Иерусалимских королей. Точно так же короли Кипра, герцоги Савойские, король Рене, или даже в XIX в. неаполитанские короли, или австро-венгерские императоры претендовали на Иерусалимскую монархию и включали в свою титулатуру название Святого Града. Но Иерусалим, возвращенный в 1229 г. по Яффаскому договору, с 1244 г. уже несколько столетий не принадлежал христианам. И никто из тех, кто носил Иерусалимскую корону, не возвращался, чтобы остаться на Святой Земле, если не считать довольно недолгое пребывание некоторых из кипрских Лузиньянов в сирийских городах. Во всяком случае, после того как Фридрих II был коронован, никто уже не появлялся в Иерусалиме, и это отсутствие символично: после отъезда императора пропал интерес к возвращенной столице, которая представляла особую ценность только в глазах крестоносцев Запада и – с большей или меньшей долей искренности – самого Фридриха.

Настоящей столицей королевства теперь стала Акра, огромный порт, куда бесчисленные корабли свозили товары с Запада и где закупали продукты с Востока, крупный, неспокойный город, откуда начался мятеж гвельфов в 1232 г. В текстах того времени «сеньория королевства Иерусалимского» и «сеньория Акры» обозначала одно и тоже. «Королевство» Акры, или, скорее, конфедерация сеньорий и городов, над которыми главенствовала Акра, франкское государство, наследовавшее королевству Иерусалимскому, до 1291 г. поддерживало в Сирии господство латинян над беспрестанно уменьшающейся территорией. И несмотря на небольшую площадь и тревожное продвижение мусульман, история Акрского королевства не состоит из безнадежных выпадов оборонявшихся христиан, а представляет собой битву нескольких семей за господство в Акре, за венецианскую или генуэзскую гегемонию в восточном Средиземноморье, за монополию того или иного купеческого сообщества из Италии на рынках Акры или Тира. К этим почти непрерывным гражданским войнам добавлялись неразрешимые династические проблемы, которые мешали возрождению сильной власти, способной вразумить враждующие группировки в Акре. Роковой развод в 1190 г. Изабеллы Иерусалимской привел в следующем столетии к соперничеству между кипрскими Лузиньянами и сицилийскими анжуйцами, которое ослабило королевство в момент самого значительного наступления мусульман: они встретили только слабое сопротивление, результат раскола в стране.[402]402
  Отдельные перемирия между разными сеньориями, теперь ставшими автономными, и мусульманами представляли для королевства большую опасность. Папа Урбан IV в своем письме (Registres, ed. J. Guiraud, II, 867) от 18 июля 1264 г. необычайно пылко изобличил эту угрозу и заклеймил виновников. Протокол этого письма очень символичен, ибо раскрывает существование анархии, которая тогда достигла своего апогея: послание адресовано всем тем, имеет власть в королевстве, и этот список долог: патриарху, прелатам, «а также магистрам воинства тамплиеров, Св. Иоанна, Св. Марии Тевтонской и Жоффруа де Сержину, сенешалю, Генриху, бальи, Жану Джебайлскому, маршалу, Жану, графу Яффаскому, Жану, сеньору Бейрутскому и прочей знати, консулам, коммунам, ректорам братств… Более убедительного свидетельства исчезновения королевской власти и быть не может».


[Закрыть] Когда начнется это соперничество, иерусалимская королевская власть уже настолько утратит престиж и могущество, что династические конфликты смогут развиваться беспрепятственно: такое впечатление, что, как для жителей королевства, так и для претендентов на власть, Святая Земля стала некоролевской территорией. Мы уже рассматривали рост «денационализации» в Латино-Иерусалимском королевстве. Отныне это было свершившимся фактом, и приказы, которые будут получать бальи, управлявшие этим королевством, поступят с Запада. Франкские владения в Сирии продержатся до 1291 г., само же Латинское королевство умрет гораздо раньше. Поводом для упадка королевской власти послужили войны между гвельфами и гибеллинами, уже фактом своего появления подтвердившие «денационализацию» франкской Святой Земли.[403]403
  Эта борьба между гвельфами и гибеллинами в Сирии не являлась просто продолжением тех битв, которые уже долгое время велись в Италии, хотя присутствие итальянцев в Сирии повлияло на ее развитие, но в большей мере она началась по той же причине, что и на полуострове. Воцарение иностранной династии в сирийском королевстве, как и в лангобардском королевстве, и постоянное отсутствие государя в этих странах вызвало неминуемое формирование партии «националистов» или гвельфов и партии «верноподданных», или «гибеллинов».


[Закрыть]

I
Мятеж гвельфов

Событием, окончательно пошатнувшим королевскую власть и приведшим к расколу в Иерусалимском королевстве, стал гвельфский мятеж 1231–1233 гг.; Филипп Новарский назвал его «войной, которую вели меж собой император Фридрих и монсеньор Жан д'Ибелен». Столь богатый последствиями конфликт возник по двух причинам: из-за политики Фридриха II в отношении иерусалимской знати и враждебности некоторых кипрских баронов к могущественной семье Ибеленов. Фридрих II уже давно показал себя приверженцем абсолютизма, очень далекого от феодальной власти Иерусалимского короля: в своем Сицилийском королевстве, централизованном еще со времен норманнских королей, он покончил с могуществом феодалов в «войне баронов» 1221 г.[404]404
  Н. de Ziegler. Vie de l'empereur FredericII. Paris, 1935. P. 46–47.


[Закрыть]Франкской знати в Сирии грозила та же участь: разве не был одним из главных помощников Фридриха в этой войне 1221 г. Томас д'Ачерра (Аквинский), которого в 1226 г. император назначил бальи в Акре? Прибыв на Восток, Фридрих не скрывал своего намерения приструнить иерусалимских феодалов: он не только наделил фьефами такого германского барона, как Конрад Гогенлоэ, но и захотел увеличить мощь Тевтонского ордена, сделав из него основной орган управления в своем восточном королевстве. Известно, чем орден был для Фридриха II: орден не столько непосредственно подчинялся папе, сколько подчинялся императору. Туда толпой поступали юные рыцари; ему разрешили строительство кораблей, доверили курьерскую службу. Один рыцарь-тевтонец управлял Эльзасом. Воспитанный при дворе, Великий Магистр входил в окружение (familia) императора. Герман фон Зальца, тюрингец (ум. 1239 г.) стал для Фридриха замечательным помощником… В Риминийской булле (1226 г.) Фридрих утвердит программу ордена и его привилегии. Он позволил ему создать независимое государство даже в пределах «имперской монархии», где орден был сам себе государем».[405]405
  Id. P. 40. – О войне гвельфов с гибеллинами см. работы Ла Монт: John d'Ibelin, the old Lord of Beirut, 1177–1236 (Byzantion, XII, 1937, 417–458); The wars of Frederic II against the Ibelins (trad, de Philippe de Novare). Columbia University Press; The communal movement in Syria in the thirteenth century// С. Н. Haskins anniversary Essays. Boston-New, 1929. P. 117.


[Закрыть]

Фридрих начал осыпать Тевтонский орден милостями даже до своего прибытия в Сирию: в дополнение к дару графа Отгона фон Геннеберга он приказал уступить ордену весь домен, j где предстояло возвести замок Монфор: он выплатил Жаку де Ла Манделе, наследнику графа Жослена, крупную сумму денег, взамен чего тот отказался от своих претензий на эти владения. В 1226 г. тевтонцам была дарована свобода от налогов – в особенности от рыночных поборов, известных под названием «plateaticum»; в 1229 г. они получили старый королевский дворец, расположенный на Армянской улице в Иерусалиме.[406]406
  Cf., supra, P. 233; R. R., 974,1010.


[Закрыть]

Но своими щедротами Тевтонскому ордену Фридрих ущемил права иерусалимских баронов, которые и без того недоброжелательно относились к этому ордену, опасаясь, как бы он не завладел всеми крепостями королевства. Поэтому сразу после конфликта между Жаком де Ла Манделе и рыцарями Германа фон Зальца, возникла еще одна проблема: по договору 1229 г. к христианам отходил Торон, замок, расположенный во внутренних областях Тира; сеньорами этого замка до правления Балдуина IV были Онфруа. Онфруа IV, женившись на Изабелле Иерусалимской, подарил Торон королю. Попав в руки графа Жослена, затем Гильома де Баланса, замок вновь вернулся в наследство Жослена – по крайней мере, теоретически – после того, как Гильом сгинул в 1187 г. Поэтому Фридрих решил, что имеет право отдать тевтонцам Торон, принадлежавший Жослену, так же как и домен Монфор, в соответствии с дарением, сделанным графом Отто фон Геннебергом.[407]407
  R. R., 1003; Lois, I, 325.


[Закрыть]

Император уже отбыл на Запад, назначив бальи королевства двух франкских сеньоров, Бальана Сидонского и Гарнье (который почти тотчас же «стал братом-тамплиером» и был заменен на своем посту коннетаблем королевства Эдом де Монбельяром, сеньором-совладельцем Тивериады).[408]408
  Lois, II, 399. – Находились ли Бальан, Эд и Гарен в декабре 1231 в Равенне у императора Фридриха II (Huillard-Breholles, IV, Р. 279)?


[Закрыть] Бальан Сидонский захотел привести в исполнение императорский дар, но столкнулся с возражениями наследницы Торона: Алиса Армянская, мать Раймунда-Рупена и дочь сестры Онфруа IV, Изабеллы де Торон (которая вышла замуж за Рупена III из Малой Армении) заявила о своих правах на замок. Ведь брак Изабеллы и Онфруа был расторгнут в 1190 г., и тогда королева Изабелла торжественно вернула своему бывшему мужу сеньорию Торон. Онфруа умер, не оставив прямого наследника, и права на Торон перешли к его сестре; поэтому его племянница Алиса весьма обоснованно претендовала носить титул «госпожи Торона, Крака, Монреаля и Сен-Авраама». Высшая курия, где велось разбирательство дела, признала правоту принцессы Алисы. Бальан Сидонский не смирился с вынесенным на суде решением и в оправдание воспроизвел приказ, полученный им от Фридриха. Однако в Сирии не привыкли подчиняться приказам подобного рода: в ответ на жалобу Алисы, указавшей, что этот приказ без видимых причин и без «разбирательства в курии» отнимает у нее фьеф, все бароны королевства «отказали в службе» имперскому бальи, и Бальану пришлось отступить перед этой военной забастовкой – самой опасной угрозой для королевской власти.[409]409
  Lois, I, 325; R. R., 1003, 1056, 1073, 1120. В качестве компенсации Фридрих уступил рыцарям Тевтонского ордена Марон и ренту в 7000 безантов с поступлений в Акре, следуя условиям договора, по которому Онфруа IV уступил королю Торон; этот договор предусматривал, что Марон и рента, переданные Онфруа, вновь отойдут к Жослену, если Торон вернут Онфруа. Это стало причиной новых столкновений с Жаком де Ла Манделе, завершившихся только к концу 1244 г.


[Закрыть]

Еще более серьезной проблемой стала ссора между Фридрихом и Ибеленами: задумав разрушить опасное могущество надменного линьяжа, который вел себя на Востоке почти по-королевски, Фридрих по своему прибытии на Кипр завлек Жана д'Ибелена в ловушку и приказал ему сложить полномочия регента на Кипре и вернуть фьеф Бейрут, которым, как говорили, Жан владел «незаконно». Жан д'Ибелен в необычайно бурной сцене не уступил императору. Хоть он и перестал быть регентом на Кипре, но зато отказался расстаться с Бейрутом, который был законно пожалован ему в 1197 г. королем Амори II и королевой Изабеллой. Он заявил, что подчинится только приговору баронов в курии, но позаботился о том, чтобы остаться в юридически безупречном положении, отказавшись напасть на императора, у которого не было войск, и вынудить у него уступки.[410]410
  Grousset, III, 290–293. Именно таков смысл заявления Жана: «Он мой сеньор; что бы он ни сделал, мы сохраним наши фьефы (que qu'il face, nous garderons nos henors (nos fiefs)».


[Закрыть]

Фридрих II тем не менее не забыл о своем намерении захватить Бейрут, и Жан д'Ибелен, который его отлично знал, подготовил свою сеньорию к обороне в 1228 г. Император, уже вернувшись на Запад, решил наказать партию сирийцев за то, что они, не переставая, противоречили ему во время экспедиции 1228–1229 гг.: по его приказу Бальан Сидонский решил конфисковать фьефы баронов из партии Ибеленов (их «dessaisir»). Жан д'Ибелен, сеньор Бейрута, его сын Жан, сеньор Арсуфа, его тесть, Рохард де Хайфа, Филипп л'Асн и Жан Морио должны были лишиться своих владений. Тогда Жан пожал плоды своего безупречного поведения: он призвал баронов примкнуть к нему (сославшись на «Ассизу о верности» Амори I, которая предусматривала наказание сеньора, лишавшего своих вассалов их фьефов без суда), и все бароны Сирии еще раз отказались выполнять воинскую повинность для Бальана.[411]411
  Lois, I, 325 – Фридрих, в свою очередь, покровительствовал баронам, враждебно настроенным к Ибеленам: так, он отдал сеньорию Трикарико Амори де Бейсану (R. О. L., III, Р. 105) – не на Сицилии ли укрылся Амори после того, как был изгнан с Кипра?


[Закрыть]

Бальан Сидонский, несмотря на свою верность императору, которому он помог в переговорах с мусульманами, тогда как остальные сирийские бароны держались в стороне, не мог управлять в подобных условиях. Поэтому Фридрих II решил заменить его одним из своих самых преданных помощников, имперским маршалом Риккардо Филанжиери. Под предлогом усиления обороны Святой Земли (Иерусалим подвергся набегу мусульманских крестьян), из Бриндизи отчалила маленькая армия (огромная для Сирии) (1231 г.): шесть сотен рыцарей, сотня оруженосцев (valles a chevaus coverts), шесть сотен пехотинцев и три тысячи вооруженных моряков были вверены командованию Филанжиери,[412]412
  Chiprois, 700. Имперцы отправились в путь не в 1230 г., как принято считать, а в 1231 г.: весть об их отплытии достигла Кипра в «самый разгар зимы» 1231–1232 гг. Риккардо Филанжиери собрал свои войска и отчалил в июне-июле 1231 г. согласно данным одной сицилийской хроники (там же указано, что одновременно в королевстве Сицилия было конфисковано имущество тамплиеров и госпитальеров) (Richardi de S. Germano Chronicon // Muratori, Scriptores, VII, col. 1027 – Имущество тамплиеров все еще находилось под арестом в 1250 г., когда Фридрих II составил свое завещание. Ibid. IX, col. 662).


[Закрыть] который появился перед Кипром и высадился в Сирии. Филанжиери, который заставил кастеляна Эймара II де Лейрона сдать Тир, и Бальана Сидонского – Акру, был уже знаком населению Сирии: он прибыл в Святую Землю незадолго до Фридриха II и вынудил сирийцев соблюдать перемирие с жестокостью, шокировавшей франков, не привыкших к столь энергичным действиям. Между прочим, его обвиняли в нападении на франкский разъезд, отправившийся на поиски фуража в мусульманские земли; это нападение Эрнуль описывает следующим образом: «Они (крестоносцы, собравшиеся в Сидоне) послали фуражиров в землю язычников за продовольствием. И те пришли туда и привели оттуда много скота и добычи, хлеба, зерна и мяса, мужчин, женщин и детей. Маршал императора, который тогда жил в Акре, узнал, что христиане вошли в землю поганых и везут оттуда богатую добычу; он сел на коня и созвал своих рыцарей и вышел им навстречу. Когда же фуражиры увидали маршала и различили его знамена, то весьма возрадовались, ибо верили, что идет он им помочь, в чем они тогда очень нуждались. Но те сделали по-иному, и сбивали их на землю, и убивали, и ранили, и избивали, и отняли всю их добычу, и отослали ее обратно неверным». Филанжиери также упрекали в том, что он постоянно держал сирийских баронов в стороне от переговоров с мусульманами, на что те жаловались папе.[413]413
  Ernoul, Р. 460–461. Del Guidice. Riccafdo Filangieri// Archivio Storico per le provincie Napoletane, T. XV–XVII.


[Закрыть]

Ко всем этим причинам конфликта прибавилось еще несколько, особенно на Кипре, где, собственно говоря, и началась война. Некоторые кипрские бароны были недовольны всевластием Ибеленов, в то время как Филипп д'Ибелен, а затем и его брат Жан состояли на острове регентами при короле Генрихе I. Один из главных недовольных, Амори де Барле, приходившийся родственником Иерусалимским королям по своей матери, сын одного из соратников Ги де Лузиньяна, долгое время был близким другом Жана д'Ибелена; но королева Алиса (дочь Генриха Шампанского и вдова короля Гуго I), выйдя во второй раз замуж в 1223 г. за сына князя Антиохийского, вопреки протестам Ибеленов и Барле,[414]414
  См.: Registres de Grégoire IX, I, 10 (1227 г.). Для этой свадьбы существовали препятствия канонического характера.


[Закрыть] не смогла сделать своего мужа Боэмунда бальи и доверила регентство Амори де Барле. Филипп д'Ибелен и Ансо де Бри, вожди кипрского баронажа, его низложили. После того как Амори был смещен, Жан стал бальи; со своей стороны, Амори де Барле, заручившись поддержкой своего кузена Амори де Бейсана, принялся собирать вокруг себя противников Ибеленов. Двое других недовольных не замедлили к ним присоединиться: Говен де Шенеше (он был обвинен в убийстве перед бальи Ибеленом, который его принудил примириться со своим противником на позорных условиях) и его родственник Гильом де Риве. Наконец, Гуго Джебайлский, родич самих Ибеленов, примкнул к этой партии, и все ее члены воззвали к императору.[415]415
  Chiprois, 672–674 (события довольно пристрастно изложены Филиппом Новарским). Один из сторонников королевы Алисы, Бодуэн де Белем, был убит родственниками Филиппа д'Ибелена (Lois, II, 422).


[Закрыть] Прибыв в Сирию, император отобрал регентство у Жана д'Ибелена и доверил его (точнее, по средневековому обычаю, продал) пятерым заговорщикам. Те взяли реванш над Ибеленами и их сторонниками, обложив их налогами, чтобы добыть сумму, необходимую для выплаты своего долга императору.

Разрыв произошел из-за необычайно резкого акта враждебности: регенты арестовали Филиппа Новарского, одного из приближенных к Жану д'Ибелену людей, и, по его словам, хотели его убить. Филипп, собрав с помощью госпитальеров своих сторонников, вступил в битву с пятью бальи. Жан д'Ибелен и его отряды примчались на зов Филиппа и разбили, возле Никозии, армию противника (14 июля 1229 г.), правда, понеся тяжелые потери. Осада крупных крепостей Кипра, где укрылись регенты и юный король, которого они охраняли, продлилась до середины 1230 г.; Фридрих II смог помочь своим сторонникам, только издав акт о конфискации фьефов Ибеленов. Выйдя из битвы победителем, Жан д'Ибелен внешне примирился с Амори де Барле и вновь стал править Кипром.[416]416
  Grousset, III, 327–330.


[Закрыть]

При новостях о кипрских событиях император послал Филанжиери на Восток, но Жан д'Ибелен был вовремя предупрежден шпионами и появился на острове, чтобы подготовить его к защите. Филанжиери потребовал, чтобы король Генрих, как вассал Фридриха II, приказал покинуть его землю Ибеленам, которые были подвергнуты изгнанию в сирийском королевстве. Генрих отказался, и, когда имперский флот прибыл к берегам Кипра, Филанжиери увидел готовую к битве королевскую армию. Не имея возможности высадиться на Кипре, он с войсками сошел на берег возле Бейрута и без боя занял нижний город, начав осаду цитадели, чей немногочисленный гарнизон оказал отчаянное сопротивление (1231–1232 гг.). Это сопротивление предоставило Жану д'Ибелену время для действий: заявив, что его, верного вассала короля Кипрского, незаконно лишили сирийского фьефа, Ибелен добился от Генриха I де Лузиньяна обещания помощи (зима 1231 г.). Кипрская армия высадилась в феврале следующего года на побережье Триполи – гавань Тира находилась под контролем имперцев, которые также блокировали Бейрут; едва произошла высадка, как бароны, благоприятно настроенные к Фридриху II (Амори де Барле, Амори де Бейсан и Гуго Джебайлский; Гильом де Риве и Говен де Шенеше скончались), присоединились к имперской армии со своими 80 рыцарями.[417]417
  Это довольно крупная цифра (в рядах сирийско-киприотской армии, которая сражалась в 1232 г. при Агриди, находилось всего лишь 233 рыцаря) показывает, сколь значительной была партия противников Ибеленов на Кипре – возможно, в нее входило около трети всей знати. См.: Е. Bertaux. De Gallis qui saeculo XIII a partibus transmarinis in Apuliam se contulerunt. Paris, 1903.


[Закрыть]

В то время как Жан д'Ибелен, благодаря своей прочной позиции на Кипре, готовился снять осаду с Бейрута, ситуация в Сирии становилась очень неспокойной. Риккардо Филанжиери без осложнений, ибо его полномочия были законными, принял замок в Тире; затем он прибыл в Акру, чтобы предъявить приказ о своем назначении, надлежащим образом скрепленный золотой императорской буллой, и заставить признать его бальи королевства. Именно тогда его предшественник Бальан Сидонский, наконец получивший возможность высказать свое мнение, взял слово от имени баронов и рыцарей Акры: он просил, согласно обещанию Фридриха, уважать обычаи и ассизы королевства, а Ибеленам даровать справедливый суд. Прежде всего, он потребовал снять осаду с Бейрута. Филанжиери оттягивал ответ и отправился в Бейрут в надежде, что цитадель падет, что поставило бы непокорных сирийцев перед свершившимся фактом. Но предводители франкской знати, Бальан Сидонский, Эд де Монбельяр, Жан Цезарейский и Гарнье Германец не поддались на эти отсрочки, чье значение прекрасно понимали: два посланника прибыли к маршалу и потребовали от него ответа, на что тот в конце концов признался, что выполняет приказ императора.

Тогда знать Акры решила перейти от слов к делу: объединить свои силы им позволило одно благочестивое братство, возникшее еще в эпоху первого Иерусалимского королевства, и которое, должно быть, напоминало братство Св. Духа, с чьим уставом мы знакомы. В ряды этого братства Св. Андрея, вошли все те, кто считал себя «гвельфом» в городе, бароны, рыцари, «буржуа» и простой люд. Не переходя еще открыто к враждебным действиям, жители Акры, примкнувшие к этой автоматически создавшейся «оборонительной лиге», вступили в переговоры с противниками Филанжиери, особенно с Жаном д'Ибеленом. Едва тот высадился и добрался до Бейрута, то попросил помощи у населения Акры, и сорок три рыцаря во главе с Жаном Цезарейским и Рохардом Хайфаским присоединились к его армии. Чуть позже патриарх, великие магистры орденов (с июля 1230 г. с Фридриха было снято отлучение, и папа Григорий IX оказал ему поддержку), Бальан Сидонский и Эд де Монбельяр, а вместе с ними и представители итальянцев в Сирии предложили свое посредничество. Провал этой попытки примирения сделал неизбежным начало военных действий: Жан д'Ибелен организовал блокаду города Бейрута (внутри которой Филанжиери продолжал осаждать цитадель) и переправил подкрепления в замок, который отныне мог еще долго сопротивляться имперской армии. Кипрская армия тогда появилась в Сидоне, и Жан д'Ибелен попытался объединить вокруг себя всех франков: его старший сын Бальан отправился в Триполи с поручением договориться с Боэмундом IV о браке сестры Кипрского короля, Изабеллы, с сыном князя Антиохии и Триполи Генрихом (прозванным Принцем – от этого брака должны были родиться наследники Генриха I на трон Кипра). Но Боэмунд не желал ссориться с Филанжиери, а военные ордена придерживались нейтралитета (17 июня 1232 г. Григорий IX в письме к патриарху Герольду порицал того за помощь мятежникам и отнимал у него полномочия легата[418]418
  Rodenberg. Epistolae Saeculi XIII, I, P. 376. Был ли патриарх восстановлен в этом звании только в 1237 г.? См.: Delaville le Roulx, II, 509.


[Закрыть]), а важная партия Триполитанских баронов – его предводитель, Бертран де Порселе, приходился тестем Амори де Барле – была враждебной Ибеленам: Бальана угрожали убить, и Боэмунд IV приказал ему покинуть его государство. За это время сам Жан, передав командование гарнизоном Бейрута своему сыну Жан д'Арсуфу, прибыл в Акру. Именно тогда он превратил братство Св. Андрея в настоящую коммуну, куда входили «бароны и рыцари Иерусалимского королевства» и «буржуа Акры». Эта коммуна избрала тогда себе мэром самого Жана д’Ибелена, и назначила других чиновников, чтобы выполнять разные муниципальные обязанности.[419]419
  Mas-Latrie. Histoire de Chypre, I, 277. Преобразованию Акры в коммуну – сильно напоминавшую итальянские, а не французские коммуны – должно быть, способствовало и присутствие в городе значительного числа итальянцев, о которых Жак де Витри (Р. 1086) писал, что они одержимы «республиканским» духом.


[Закрыть] Из-за этого преобразования Акра фактически вышла из королевского домена: с этого времени Филанжиери числил братство среди своих врагов.

Быть может, именно в этот момент, а не месяц спустя (апрель 1232 г.) Жан д'Ибелен при помощи патриарха Герольда де Лозанна и акрского населения захватил гавань и вместе с ней эскадру из тринадцати или семнадцати имперских «chalandres», которые бросили якорь возле города.[420]420
  См.: Grousset, III, 339, 344. Рихард из Сан-Жермано (Muratori, VII, col. 1029) датирует захват Акры Жаном д'Ибеленом апрелем 1232 г.


[Закрыть] Во всяком случае, кипрская армия, покинув Сидон, пришла в Акру, где было решено двинуться на Тир, чтобы изгнать оттуда Филанжиери. Но маршала Фридриха II предупредили об этом проекте: его брат Лотарио, командовавший в Бейруте, снял осаду с цитадели, чтобы со своими войсками присоединится к имперской армии. В свою очередь, Риккардо Филанжиери поручил Антиохийскому патриарху предложить свое посредничество Жану д'Ибелену. Жан вернулся в Акру – он уже дошел до Казаль Юмбер, по дороге в Тир – чтобы обсудить эти предложения. Тогда Филанжиери, стремительным броском дойдя до Казаль Юмбер, перед рассветом застал врасплох кипрскую армию, чей командир, Ансо де Бри, не выставил дозор: отряд имперского десанта, высадившись с галер, довершил разгром киприотов, которые потеряли в битве при Казаль Юмбере (3 мая 1232 г.) весь их обоз, но довольно незначительное количество людей. К тому же подход войск из Акры, которых вероломство имперцев заставило наконец начать действовать, помешал Филанжиери развить свой успех и уничтожить армию Кипра.

Но маршал не терял времени даром: он отправил на Кипр Амори де Барле и его отряды, а затем лично высадился на острове, оставленном Жаном д'Ибеленом без защитников. В результате довольно бескровного (только два замка, Дье д'Амур и Бюффаван, оказали сопротивление) завоевания противники Фридриха II лишились своего главного владения, а Филанжиери принялся безжалостно преследовать знатных киприотов, примкнувших к партии Ибеленов. В это время Жан д'Ибелен занимался тем, что заново экипировал свою армию (его племянники Жан Цезарейский и Жан д'Ибелен продали для этого одно из своих двух поместий). Одновременно он старался обзавестись флотом и, чтобы избежать урона при столкновении с пизанцами, верными императору, заключил союз с генуэзцами (ходили слухи, что Фридрих II приказал своему маршалу пленить всех генуэзцев в Акре: коммуна Генуи тогда выслала, 10 августа 1232 г., эскадру из десяти галер и двух нефов под командованием Ансальдо Боллето и Бонифацио Панзано).[421]421
  Bartholomei Scribae Annales// M. G. H., S. S., XVIII, P. 180–181; R. R., 1047, 1049.


[Закрыть] Именно благодаря помощи генуэзцев армия Ибелена смогла спустя всего двадцать семь дней после битвы при Казаль Юмбере погрузиться на суда и взять курс на Фамагусту, куда она прибыла 6 июня 1232 г. Ночная высадка, заставшая врасплох Филанжиери, позволила захватить Фамагусту, которая сдалась после падения важного форта Ла Кандар. Чуть погодя киприоты двинулись на Никозию; зрелище опустошенного «лангобардами» (то есть калабрийцами, как сирийские франки называли солдат Фридриха И) острова только подстегнуло армию Ибеленов. Никозия была занята без труда, поскольку Филанжиери отступил в горы в центральной местности острова. Киприоты, торопившиеся на выручку замку Дье д'Амур, тотчас же столкнулись с имперцами. Сражение при Агриди из-за безумной атаки императорских войск закончилось полным поражением для Филанжиери, которому не хватало пехоты, хотя у него в распоряжении и было значительно большее количеств кавалерии, чем у его противника (15 июня 1232 г.). Разгром при Казаль Юмбере был предан забвению, большое число «лангобардов» убито или взято в плен, а Кипр отвоеван почти полностью. Только форт Керин сопротивлялся долго – девять с половиной месяцев – благодаря своему местоположению (древняя Керауния находилась в северных горах Кипра, на берегу моря, напротив Киликии, где укрылся Филанжиери) и господству на море имперцев.

Покончить с этим замком помогли генуэзцы: эскадра Боллето и Панзано согласилась принять участие в осаде, которая и завершилась 3 апреля 1233 г. В ходе мятежа гвельфам удалось освободить Кипр от имперской оккупации,[422]422
  Потребовалось еще некоторое время, чтобы усмирить остров: как раз «из-за смуты в Кипрском королевстве (propter turbacionem regni Cypri)» род Риве и аббатство Бемон оспаривали меж собой поместье (Reg. Grégoire IX, 1084).


[Закрыть] но оставалось прояснить ситуацию в Сирии: Филанжиери занимал Тир, гвельфы – Бейрут, Акру, Цезарею и Арсуф. Иерусалим подчинялся императору, сеньоры Сидона (Бальан), Яффы (Готье де Бриенн) и коннетабль Эд де Монбельяр колебались между гибеллинами, преданными императору, и гвельфами, защитниками франкских свобод. Пизанцы были сторонниками императора, генуэзцы же только что оказали помощь Ибеленам, но не замедлили примириться с Фридрихом II,[423]423
  В. Scriba. Loc. cit. Один из главных баронов-гвельфов, Рохард Хайфаский, в 1234 г. сделал важные уступки генуэзцам (R. R., 1050).


[Закрыть] который мог также рассчитывать на верность князя Антиохии и Триполи Боэмунда V (Боэмунд IV умер в марте 1233 г.). Тамплиеры и госпитальеры, несмотря на то что Фридрих конфисковал их домены в Сирии, все еще не решались выступить против императора, которого поддерживали тевтонцы.

Посреди этой анархии, однако, никто не ставил под сомнение права Фридриха на корону. В 1228 г. Жан д'Ибелен заявил свою точку зрения: император, супруг королевы Изабеллы, был законным правителем королевства. Изабелла скончалась, родив мальчика Конрада (будущего Конрада IV, Конрада II Иерусалимского). Тотчас же старшая дочь Генриха Шампанского, Алиса (тогда замужем за Боэмундом V, несмотря на близкую степень родства, из-за которой их брак будет расторгнут), прибыла в Акру, чтобы потребовать Иерусалимский престол. Тогда, в 1230 г., бароны без затруднений признали, что королевский титул не принадлежит никому другому, кроме Конрада. Вечная претендентка – она будет еще не раз требовать для себя Иерусалимскую корону и графство Шампанское – получила отказ, и бароны послали к Фридриху двух рыцарей (Жоффруа ле Тора и Жана де Байеля) с просьбой, чтобы, по обычаю, законный король прибыл жить в Святую Землю. В ответ Фридрих заявил, что в течение года «сделает то, что должен сделать».[424]424
  Grousset, III, 350; Marino Sanudo, P. 214.


[Закрыть]

После мятежа 1230 г. гвельфы не осмелились отменить свой приговор, вынесенный в 1230 г., и решили договориться с императором. Папство уже давно пыталось утихомирить распри, столь пагубные для Святой Земли: в июле 1232 г. Григорий IX добился, чтобы Фридрих II отложил отправление новой армии против мятежников – император удовольствовался тем, что выслал в Тир надежный гарнизон.[425]425
  Н. de Ziegler. Op. cit. P. 142–143: «Многие из подозрительных императору дворян (с Сицилии) были высланы в армию в Сирию» – В Акре существовала партия гибеллинов (Рихард из Сан-Жермано, в 1232 г.).


[Закрыть] Патриарх Герольд, получив от папы энергичный выговор за свое доброжелательное отношение к Ибеленам, тут же прибыл в Рим, чтобы ознакомить папу с истинным положением дел и жестокостью Филанжиери. Он вернулся, оправдавшись, и вновь назначенным, – знак несомненного доверия – на пост легата, который отныне присоединялся к титулу патриарха. Тогда Фридрих II, достигнув согласия с Григорием IX, решил установить мир с помощью уступок, но без ущерба для своего королевского права. Он поручил епископу Сидонскому объявить о всеобщей амнистии в обмен на подчинение сирийских баронов; и поскольку Филанжиери слишком ненавидели в Святой Земле, император доверял управление королевством сирийскому барону Филиппу де Могастелю – партия гвельфов могла упрекнуть его только в том, что он был изнеженным «пуленом». Тем не менее Фридрих не мог согласиться с превращением королевского города в независимую республику: именно из-за этого в Италии и шла борьба между гвельфами и гибеллинами, и император отказался признать управление Акры за братством Св. Андрея, чьего роспуска он потребовал. В начале 1233 г. епископ Сидона доставил эти предложения неоспоримым вождям франкской Сирии, прежнему бальи Бальану Сидонскому и коннетаблю Эду де Монбельяру, которые тотчас же собрали «парламент» в Сен-Круа в Акре. В результате ожесточенных споров вверх одерживала партия лоялистов (Бальан и Эд убеждали принести клятву Фридриху), когда Жан Цезарейский приказал ударить в набат: гвельфское собратство собралось, и смутьяны, к которым присоединились акрские генуэзцы, попытались убить в церкви обоих баронов и епископа. Жан д'Ибелен, которого епископ Сидонский просил лишь внешне подчиниться императору («придите в место, где он располагает властью и скажите всего-навсего: я вверяю себя милости императора как моего сеньора»), ответил басней об олене, которого заманили в логово льва, и отказался прибыть в место, где император имел бы реальную власть – он слишком хорошо запомнил ту западню, куда его заманили в 1228 г., в результате чего его старший сын Бальан остался заложником в плену Фридриха, где с ним плохо обращались.

Несмотря на смуту, затеянную в Сен-Круа и отказ Жана д'Ибелена, между Эдом де Монбельяром и императором продолжились переговоры: для начала было заключено соглашение между патриархом Антиохийским и Великим Магистром Тевтонского ордена. Письма папы полны радости по этому поводу (22 мая 1234 г.); понтифик просил у Жана д'Ибелена всего лишь покориться императору через посланников, поскольку тот не доверял имперским солдатам (7 августа 1234 г.).[426]426
  Rodenberg. Op. cit., I, 471. Григорий IX еще до этого просил освободить попавших в плен при Агриди (среди них Эймона д'Аквина) (Registres, 1037), а это свидетельствует о том, что переговоры продолжались в 1233 г.


[Закрыть] Кроме того, папа послал в Акру легата, архиепископа Равенны Теодориха, с поручением добиться подчинения законному государю и распустить коммуну. В том случае, если бы акрцы отказались одобрить проект договора, папа приказывал восстановить «status quo». Гвельфы не подчинились: тогда легат издал постановление об упразднении собратства Св. Андрея, снятии коммунального колокола, эмблемы вольностей города и, в конце концов, отлучил Акру от церкви (конец 1234 г.). Делегация из Акры в лице Филиппа де Труа и Генриха Назаретского привезла те же условия: роспуск коммуны и признание Филанжиери. Ситуация стала настолько напряженной, что Григорий IX в письмах от 28 июля 1235 г. пытался предотвратить неминуемую войну. Он попросил трех великих магистров оказать поддержку Бальи императора и помешать Жану д'Ибелену и прочим людям из Акры захватить Тир или другой имперский город.[427]427
  Rodenberg, P. 480, 548, 549.


[Закрыть]