Текст книги "Дом ведьмы в наследство"

«Вот черт», – выругалась про себя Настя, решив все же не паниковать раньше времени и не отклоняться от намеченного курса. Тем более, что самый дальний след уже почти исчез. Примятые ворсинки упрямо поднимались, принимали изначальное положение.

Не отвлекаться!

Настя выскользнула в просторный зал, из центра которого прорастала винтовая лестница, ведущая на второй этаж. Поднявшись по ней осторожно, как лазутчица, Настя шагнула в коридор, где по обе стороны находилось несколько дверей.

Вон та.

Дальняя…

Сергей ей подробно объяснил, где картина висит, даже начертил схемку в графическом редакторе смартфона.

Дверь оказалась заперта. К счастью, на модный магнитный замок, размагнитить который для Насти не представилось большой проблемой.

За дверью скрывалась шикарная комната, обставленная дорогой мебелью. Злополучная картина висела над голубым диваном рядом с еще одним полотном. Прямо на нее устремляла свой недреманный взор видеокамера в антивандальном шаре.

Настя ожидала нечто подобное, поэтому предварительно выяснила, как эту камеру ослепить. Спустя миг внутри непробиваемого шара (он оказался как нельзя кстати) – собрался плотный серый туман.

Вот так.

Неожиданно за дверью раздались голоса. Женщина и мужчина разговаривали на повышенных тонах. Не успела Настя сообразить, что происходит, как дверь резко распахнулась и в комнату быстрым шагом вошла разгневанная незнакомка. За ней – о, ужас! – ввалился внутрь тот, кого видеть не хотелось совершенно…

Белов, собственной персоной!

– Отстань, Витя! Это мой дом и я имею полное право тут находиться. Мне плевать, что Саша там тебе приказал…

– Не твой уже дом, Юль. Не твой! – презрительно фыркнул Белов, облокотившись спиной о косяк. – Нет тут больше ничего твоего, всё – тю-тю. Теперь Сашкиной секретутке Кристинке достанется.

Женщина стиснула кулаки, лицо ее перекосилось от боли.

– Зачем ты мне это говоришь сейчас, Вить? Тебе нравится причинять мне боль? Я думала… мы друзья… – Она всхлипнула, борясь с подступившими к горлу слезами.

– Какие еще друзья? – издевательски расхохотался Белов. – Мы с мужиком твоим приятели, а ты кто? Ты – баба! Какая у меня с бабой может быть дружба? Ты так, к мужу своему приложение. Теперь вот Кристинка будет…

– Как ты можешь! – Женщина гневно стукнула кулаком по дверце белого гардероба. Та открылась, болезненно скрипнув. Высыпались на пол кучей какие-то шубы, туфли, платья. Поверх всего этого бухнулся с верхней полки крокодиловый желтый чемодан. – Это я тебе, вообще-то, денег одолжила, когда ты чуть не обанкротился. Из своего кармана. По старой памяти, как бывшему однокласснику, школьному другу, так сказать… А ты…

Она ногой откинула крышку чемодана и стала гневно швырять в него вещи.

Белов пропустил эти слова мимо ушей, заявил цинично:

– Сашка сказал, ничего тебе не отдавать, а если будешь спорить, выкинуть тебя отсюда силой, как собаку.

– Мне плевать, что он сказал! – рявкнула женщина. – После развода мне положена половина имущества. Ровно половина! Точка! И я заберу все, что мне нужно. И никто мне тут не указ. Понятно, Витя? Еще вопросы есть? Знаешь? Честно! Мерзко смотреть, какой крысой на побегушках ты стал у моего бывшего мужа…

Белов поменялся в лице, глаза его налились кровью. Он шагнул вперед, рыча, как медведь:

– Что ты, Юлька, сказала? Да я тебя сейчас за шкирку отсюда вытащу, суну в багажник и в лес отвезу. Для меня это дело плевое. А Сашка только порадуется.

Женщина зашипела от отчаяния, отпихнула ногой чемодан и, подскочив к Белову вплотную, отвесила ему громогласную пощечину.

– Ах ты, сука! – выкрикнул громила, замахиваясь на обидчицу пудовым кулаком.

Тут Настю охватил такой неудержимый гнев, что она больше не смогла стоять в сторонке и наблюдать. По мановению волшебства в воздух взлетела тяжеленная ваза с искусственными цветами и со скоростью пушечного ядра врезалась Белову в лоб.

Бамс!

Бывший муженек тяжко охнул и с грохотом повалился под ноги Юлии. Та ошарашено посмотрела сначала на потерявшего сознание мужчину, потом на притихшую под мороком Настю и сказала вдруг:

– Спасибо… А вы кто?

– Да я… Я тут…

Нужных слов сходу не нашлось.

Настя недоверчиво смотрела на жену Парамонского, понимая, что рассекречена. Вопрос – как? Юлия совершенно точно видела ее теперь. Видимо, морок снова по какой-то причине слетел. Наверное, из-за того, что Настя разозлилась необычайно сильно, когда атаковала бывшего мужа.

Перенервничала.

Потеряла контроль.

Ну вот…

– Да вы не переживайте, я в полицию звонить не стану, – успокоила хозяйка.

– Это, наверное, хорошо… – неуверенно пробормотала в ответ Настя. Взгляд сам собой зацепился за Белова. – Может быть в скорую нужно позвонить? Или…

В голову полезли нехорошие мысли. Юлия, видимо, о том же подумала.

Она подошла к бездыханному телу, присела рядом, пощупала пульс.

– Живой. Не переживайте. По заслугам получил. Он просто отвратителен… – Голос женщины болезненно дрогнул.

– Я знаю, – согласилась Настя. – Не понаслышке.

– Вы с ним знакомы лично? – удивилась жена Парамонского.

– Это мой бывший муж… – Честное признание слетело с губ само собой.

– Вот как? Тогда извините. Тогда получается, я про вас не так подумала… – Услышанное поразило Юлию до глубины души. Она нервно пожевала губы, посозерцала неизвестность за Настиной головой, потом, приняв какое-то важное решение, одной ей ведомое, сама себе кивнула и направилась к выходу из комнаты. – Я-то подумала, что вы – обычная домушница. Воровка. Извините…

Она откинула незаметную крышку панельки управления, что находилась по правую сторону от выхода. Нажала одну из кнопок. Настя решила, что это сигнализация или вызов охраны.

– Сдадите меня в полицию? – спросила она.

– В полицию? – Непонимающе переспросила Юлия. – Что вы! Вы все не так поняли. – Она указала куда-то за Настину спину. – Просто все сразу навалилось. Развод. Витя. Вы… Мне надо успокоиться, притормозить и разложить по полочкам мысли. Вам, думаю, тоже…

Настя посмотрела, куда показала хозяйка. Никакая это не кнопка вызова охраны оказалась! Просто в стене открылись створки дверцы, скрывающей потайной мини-бар.

– Не совсем понимаю…

– Мне надо чего-нибудь выпить. И вам тоже, – констатировала Юлия. – Для нервов, так сказать. Чтобы сильно не расшатывались. А то ситуация неоднозначная складывается.

– Ага, – согласилась Настя.

Ситуация действительно складывалась странная. И все шло не по плану. Настолько не по плану, что невозможно было даже предположить, что произойдет дальше…

… но ничего страшного не случилось.

Юлия достала из бара бутылку красного вина «Скримин игл» и пару богемских бокалов. Руки ее подрагивали. За напускной невозмутимостью крылась настоящая буря эмоций. Жена Парамонского балансировала на грани.

– Берите, не стесняйтесь. – Она протянула Насте бокал, предварительно наполнив его.

– Мне до половины, пожалуйста…

Струйка алой, как кровь, жидкости истончилась, оставив прозрачное округлое чрево наполовину пустым.

– Вы не стесняйтесь. Вино хорошее, – убеждала Юлия.

– У меня просто дел сегодня много, – оправдалась Настя, – не могу пока что позволить себе расслабиться по полной.

Она ждала, что Юлия потребует объяснений – как Настя проникла в дом? В закрытую комнату? Главное – зачем?

Но та почему-то не спрашивала…

– Ладно, как хотите. Я не настаиваю. Будем!

Жена Парамонского стукнула краем своего бокала о Настин. Комнату огласил мелодичный звон, после которого Белов тяжело шевельнул рукой и пробубнил под нос нечто несвязное.

Настя напряглась:

– Он скоро придет в себя.

– У нас еще есть время. – Юлия взглянула на часы, окольцевавшие ее тонкое запястье, потом снова на Белова. – Так он ваш муж?

– Бывший. Так что уже не важно… Вы с ним тоже хорошо знакомы? – Вопрос задался сам собой.

– Это деловой партнер моего неверного супруга, – сообщила Юлия, после добавив: – И мой одноклассник. Вы не поверите! Первая любовь… Я на выпускном ему, как дура, в любви призналась, а он меня послал… Сказал, что не интересуется ровесницами. Старые они, видите ли… Я старая… А мне тогда было всего-то восемнадцать лет. Обидно…

– Понимаю.

– После мы, конечно, не общались. Хотя нет, промелькивало что-то, и я пыталась еще в институте ему написать, позвонить, но он безжалостно оборывал все связи. А потом объявился. Не так давно. Когда узнал, что я замужем за самым богатым и влиятельным застройщиком Тверечинска… – Юлия подавила всхлип и поспешно отхлебнула еще вина. – Он стал просто отвратительным человеком…

– Судя по вашему рассказу, всегда таким был. – Настя махом осушила бокал, поставила его на журнальный столик.

Юлия перехватила ее руку и, забрав посуду, швырнула в мусорное ведро.

– Туда.

– Нам нужно что-то решить со всей этой ситуацией, – закончила мысль Настя.

Жена Парамонского брезгливо оглядела Белова, выбросила свой бокал следом за Настиным. Произнесла:

– Дайте мне минуту. Я соберу необходимые вещи, и мы уйдем отсюда. – С этими словами Юлия подхватила с пола одну из отброшенных в сторону шуб, вывернула, рванула подкладку. На пол высыпались драгоценности и несколько пачек денежных купюр. – Прятала на черный день, – пояснила она. – Не хотела при Вите доставать.

Выпотрошив еще несколько заначек и сложив добычу в крокодиловый чемодан, она повернулась к своей новой знакомой.

– Забавно, правда? – улыбнулась натянутой нервной улыбкой. – Докатилась до того, что сама свой же собственный дом граблю. Воровка… А еще вас чуть в грабительницы не записала…

– И это было бы отчасти верно, – сказала Настя правду. – Я ведь действительно пробралась к вам в дом. – Она указала на полотно, из-за которого и вышел весь сыр-бор. – Мне нужна была вот эта ваша картина…

– Не моя, – отрезала Юлия, глядя на холст с презрением. – Это Сашино наследство. Мерзкая вещь, всегда меня бесила. Он носится с ней, как с писаной торбой. Все обхаживает, прячет от кого-то. Взрослый, вроде бы, мужчина, а верит в детские сказки.

Настя уточнила:

– Какие сказки?

– Совершенно дурацкие, – отмахнулась Юлия. – Саша искренне считает себя потомком великого колдуна. Представляете? А еще современный образованный человек. Такие глупости… Предлагала ему сто раз эту картину продать, а он ни в какую. Нужна она ему, видите ли, для великих дел и свершений!

– То есть?

– Мой бывший муж уверен, что с помощью картины можно найти какую-то там ведьму и отобрать у этой ведьмы всю магическую силу.

Настя нахмурилась:

– Серьезно?

– Да.

– А с чего он так решил?

– В дневнике с записями это вычитал, – объяснила Юлия. – К картине же еще дневник того самого предка-колдуна прилагался. В нем все и описано…

– И вы вдели этот дневник? – полюбопытствовала Настя.

– Видела пару раз, – вздохнула жена Парамонского. – По-моему это какая-то подделка. Чистой воды шарлатанство. Дурь всякая… Но мужу ведь не втолкуешь…

Юлия раздраженно поправила волосы, одернула короткую юбку, открывающую стройные спортивные ноги. Настя прикинула – эта женщина была прилично старше нее, а выглядела почти ровесницей. В голове мелькнула предательская мысль: не отвергни Белов Юлию тогда, на выпускном, Настина жизнь могла бы сложиться совсем иначе.

Интересно, как?

Но это вопрос риторическо-философский.

– Понятно, – Настя тоже глянула на картину.

При внимательном рассмотрении она выглядела неаккуратно и жутко. Проклятье чувствовалось, практически осязалось в каждом грубом мазке.

– Теперь уже все не важно… А знаете что? – Юлия вдруг решительно подошла к картине, сдернула ее со стены и, взяв за края рамы, протянула Насте. – Берите! Забирайте эту пакость себе. Мне плевать на ее ценность. Главное, что Сашу это безумно разозлит. А для меня даже маленькая месть станет бальзамом на рану.

Настя ушам своим не поверила:

– Вы не шутите?

– Конечно, нет. – Юлия подошла к резному секретеру красного дерева, откинула дверцу-столик, достала чистый лист и ручку. – Я вам даже расписку дам, чтобы никто не придрался.

– Но ведь картина – наследство вашего мужа? Разве не…

– О, нет! – Юлия взмахнула тонким указательным пальцем. – Это «наследство» было продано за долги еще Сашиным дедом. Так что мужу принадлежит только дневник с глупыми указаниями, а картина моя. Потому что я ее выкупила с аукциона по большой просьбе супруга. Тогда он, правда, официальным мужем мне еще не являлся. Так что по факту картина моя, и я буду распоряжаться ею так, как захочу. Берите!

Настя неуклюже перехватила холст, потому что Юлия его чуть ли не швырнула.

– Спасибо.

– Забирайте, не бойтесь. Саше я про вас не расскажу даже под пытками. Пусть побесится без своей драгоценной картинки. Заслужил. – Заметив Настино озадаченное выражение лица, женщина добавила: – И не волнуйтесь, я не буду расспрашивать вас о подробностях этого странного поступка. Как вы пробрались сюда? Зачем вам эта картина? Мне все равно! Сказать честно? Я бы этот дом вообще после ухода сожгла дотла, со всеми напоминаниями о браке, со всеми вещами, с прошлым…

– Жечь нельзя, – осторожно предупредила Настя. – Он у вас так построен, что соседние дома почти вплотную. Если начнется пожар, пострадают другие жители. Они-то тут ни при чем.

– Да уж. – Юлия с болью взглянула в окно. – Этот дом – мой позор. Его нельзя было тут строить, но Саша меня убедил. Стыдно теперь перед городом… Впрочем, нам пора. Пойдемте.

– А Белов?

– Я попрошу охранников вызвать ему скорую. Они – ребята хорошие. Мне безоговорочно преданы. Я их сама сюда нанимала, так что Витю выгораживать они не будут. Скажут, что он случайно упал. О диван споткнулся, когда хотел меня ударить. Видео с камеры попрошу подчистить. И все. Вас Белов не видел, а я его пальцем не трогала. Он не сможет доказать, что на него кто-то нападал.

– Логично звучит.

Настя поудобнее перехватила картину. От ее близости по телу расползался неприятный холод. Будто кусок льда в руках держишь. Рама была чуть теплее.

– И не бойтесь охраны, – еще раз напомнила Юлия. – Они закроют глаза на все, что видели. Так что вперед.

Странно было спускаться по лестнице, не скрываясь.

Когда шли к выходу, Настя заметила, как из тени большого белого шкафа, стоящего внизу, ей помахал Сергей. Он был рядом, как и обещал, и, судя по всему, сильно волновался. На лице демона отражалось искреннее недоумение.

Настя подала ему знак глазами: «Все в порядке».

Он переспросил одними губами: «Точно?»

Утвердительный кивок – да.

– У меня машина припаркована за забором. Я вас подвезу, – сообщила через плечо идущая впереди Юлия.

Минуя пост, женщина небрежно бросила дежурящим там мужчинам.

– Она со мной. И то, что несет, пусть несет.

Охранники в недоумении переглянулись. Плечами пожали.

И тут Настя с удивлением обнаружила, что ее морок никуда не делся. Более того – даже картина находится под мороком, надежно спрятанная от других глаз.

От многих глаз.

Кроме Юлиных.

Глава 12. Новая…

Жена Парамонского подкинула до Болотной.

Чопорный водитель в пафосном костюме припарковал белый «мерседес» возле супермаркета и галантно отворил дверцу. Настя неуклюже выползла с заднего сиденья и вытянула за собой картину…

Морок она сбросила, как только они с Юлией вышли из тесного дворика и добрались до стоянки, ютившейся в квартале от центральной улицы. Эта улица – Центральная – уже лет тридцать как была пешеходной. На фоне пары дорогущих «лексусов» и пижонского «Камаро» Юлин «мерс» не особенно-то выделялся. Еще бы! Тут ставили машины самые именитые сотрудники администрации и главные «звезды» города. Сообразив, что нетрезва, жена Парамонского позвонила кому-то, и тут же, словно по мановению волшебной палочки, явился из ниоткуда водитель.

– Куда подбросить? – осведомилась Юлия.

– На Болотную…

Всю дорогу Настя косилась на водителя. Его присутствие мешало важному разговору. Юлия, ведь, ведьма! Очень на то похоже… Она же не знает об этом? Или знает? Нет… Не похоже, что она в курсе…

Заметив переживания спутницы, Юлия успокоила:

– Не волнуйтесь. Все, что я сказала вам там, в доме, остается в силе. Как и все мои поступки и решения. – Она улыбнулась краем губ. – Даже если я протрезвею.

Женщина рассмеялась, но в голосе ее отчетливо проступила боль. Из сощуренных глаз потекли по щекам тонкие дорожки слез.

Настя попыталась успокоить ее:

– Юлия, я вас очень хорошо понимаю. И всячески поддерживаю. Держитесь, пожалуйста. Вы – молодец. Вы очень сильная, благородная и…

Она хотела наговорить еще гору комплиментов – вполне, кстати, искренних и честных – но за окном «мерседеса» потекли знакомые домики Болотной.

Юлия взяла себя в руки, вытерла согнутыми большими пальцами потекшую тушь под глазами.

– Спасибо. И вы, кажется, приехали.

– Ага… – Настя недоверчиво взглянула на водителя. Все-таки ему лучше не слышать их разговор. – Вот вам мой телефон, позвоните. Вы, наверное… – Она так и не решилась сообщить Юли «в лоб» о том, что та – потенциальная ведьма. – Мне нужно будет рассказать вам кое-что очень важное… О вас… И обо мне… Чуть позднее…

Неуклюже получилось, но Юлия заинтересовалась.

– Давайте. Записываю. Мне тоже понравилось с вами общаться. Обязательно позвоню, когда разберусь со всем этим…

«Мерседес» легко развернулся, скользнул серой плотной тенью по Настиным кроссовкам и мягко заколесил куда-то на север.

– Девочка моя, волонтерка! Картину купила? Ай, молодец! – похвалила ставшая знакомой продавщица супермаркета. Она вышла с метелкой и совком, чтобы подмести у входа. – А я, видишь, и за себя и не за себя работаю. Уборщика уволили  – пил. Нового пока не нашли.

– Ясно, – поддержала разговор Настя.

День обещал быть хорошим. На небе дозревало после утренней хмари размытое тонким облаком солнце.

Продавщица отставила в сторону совок, прислонила к стойке витрины пластиковую метелку, присела на скамеечку, которая ютилась между стоянкой и молодым кленом в крашеной покрышке.

– Можно честно тебе скажу про покупку твою?

– Про картину? – Настя прижала к себе чудом добытое полотно.

– Да. Такая уродливая! Картина твоя. Не вешай ее на кухне, ладно?

– Ладно.

– И в спальне не вешай, а то приснится.

– Не планировала. – Настя вопросительно посмотрела на собеседницу. Стало интересно: – А где лучше повесить, как думаете?

– Там, где никто смотреть не будет. Это плохая картина. Злая. И не спрашивай, откуда знаю. Сердцем чую! – Продавщица похлопала себя по мощной груди. – Ты лучше отдай какому-нибудь художнику, пусть перемалюет…

– Так я художница, – вырвалось самой собой.

– А-а-а-а, – обрадовалась собеседница. – Тогда хорошо. Тогда все получится у тебя. –  Она снова похлопала себя по рабочему фартуку. – Сердцем чую! Сделаешь из этого недоразумение красоту. Сделаешь ведь?

– Попробую.

До дома Настя добралась усталая, вымотанная, зато окрыленная. В нее поверили. Ее поддержали. Это дорогого стоит!

Сергей нагнал рядом с домом.

– Уф, ну ты даешь! – произнес восхищенно и взволнованно. – Она же тебя видела.

Настя поняла, что демон говорит о Юлии.

– Да, – успокоила, добавив: – Она мне картину сама отдала, представляешь?

И рассказала все с самого начала, а вернее, с того момента, как пробралась в нужную комнату и услышала шаги за дверью.

Дома картину водрузили на мольберт в мастерской и стали внимательно рассматривать.

Потом Настя взяла краски, кисти, развела раствор и подготовила ветошь.

– Ох, и страшная мазня! – закачала головой Настасья Петровна. – Жуть! Так и чувствуется злая сила.

– Что, правда? – Настя пристально вгляделась в резкие, не слишком аккуратные мазки.

– Да, – подтвердил Сергей. – Она фонит сильно.

– Видимо, потому что в доме оказалась, – предположила Роза, тыкая пальцем в раму. – Смотри! – На мозолистом пальце починки осталось черное, похожее на мазут, пятно, которое исчезло буквально на глазах. – Проклятье активизировалось. Надо скорее рисовать.

Настя решительно подняла кисть. Посмотрела на реальное черное окно. И совсем не сложно. Это не портрет и не «экшн» какой-нибудь. Не натюрморт с пионами в миллион шелковых лепестков.

Просто стена и окно.

Просто же…

Тут Моня, сидящая возле хозяйских ног, встрепенулась, залаяла и побежала через террасу к входной двери. До мастерской долетел звук входного звонка. Кто-то жал на кнопку у входа долго и требовательно.

Настя раздраженно отложила кисть.

Ну, надо же! Только настроилась на работу… И кому понадобилось прийти столь не вовремя?

А в дверь звонили все назойливее.

Настя полубегом миновала террасу, выбралась в сени, открыла. На крыльце, растрепанная и испуганная стояла Валя. Карик переминался на тротуаре, перед началом лестницы, говорил с кем-то по телефону. Судя по его бледному лицу, произошло нечто из ряда вон выходящее. Нечто такое, о чем они с Валей спешили незамедлительно сообщить…

– Что случилась? – спросила Настя, пытаясь пригласить соседку в дом, но та замотала головой, указала на припаркованную чуть в стороне машину.

– Нет времени. Анна Михайловна не звонила?

– Нет… – Настя совсем растерялась. – Так что произошло-то?

– Настоящий кошмар! – Валя сделала страшное лицо. – По всем новостям уже показывают…

– Да что стряслось-то? – На крыльцо подоспела Роза.

Следом за ней появился Сергей.

– Парамонская башня падает. Прямо на жилые дома, – раздалось в ответ.

– Чего-чего? – Починка гневно сжала кулаки. – Да как же?

– Действительно… – Настя была шокирована так, что чуть дар речи не потеряла. – Падает? Прямо на людей?

– Да. Их сейчас срочно эвакуируют волонтеры и  спасатели, но там же целый квартал! Им не справиться… В некоторых домах старики живут и старушки, которые не спешат открывать. Кто глухой, кто просто упрямый, да и пока разъяснишь всем… Они же привыкли под это Пизанской башней жить. Им не очевидно, что опасно! Еще уговаривать надо… В паре домов детишки с перепугу закрылись изнутри, чужих людей увидев. У тех, кто на работе, животные по домам-участкам опять же… Катастрофа, в общем. Самая настоящая! – В Валином голосе прозвучала надежда. – А вы не простые люди. Волшебство, все дела. Вы ведь можете что-то сделать?

– Попытаемся, – убедила ее Настя, судорожно соображая, что реально они смогут сделать своей магией, вот прямо сейчас? Чем именно помогут? Конкретно?

Быстрый ответ в голову пока не пришел…

– Тогда мы вперед, а вы – за нами.

Валя в два прыжка слетела с лесенки и вместе с Кариком направилась к стоящей поодаль машине.

Настя завела свою, припаркованную под окнами дома номер «13».

Настасья Петровна выглянула из-за входной двери, горестно покачала головой, обхватив когтистыми лапами щеки, после чего забрала разлаявшуюся Моню и исчезла в сенях. Медведица понимала, что сейчас она им всем не помощница.

«Импала» хищно рыкнула, срываясь с места, но разогнаться не успела – через пару домов пришлось притормозить. Нина Валентиновна, придерживая за ошейник верного Мухтара, отчаянно махала с обочины.

– Настенька, Настюша! Захватите меня!

Спустя минуту в машине стало совсем тесно. И если Сергею, сидящему впереди, еще повезло, то на Розины коленки оказалась водружена громадная собачья морда. Сам пес сидел в проходе между передними и задними сиденьями. Влез он туда явно чудом.

– Семена Семеновча Анюта с собой забрала, а я провозилась, – оправдалась пенсионерка. – Мухтарчика выгулять надо было… В общем, без меня унеслись.

– Ну, ничего, – дежурно поддержала соседку Настя, внимательно следя за дорогой. – В тесноте, да не в обиде.

Однако в голове крутилась досадная мысль о том, что если бы соседка к ним не подсела, они могли бы обсудить в пути план дальнейших действий. Настя поймала через зеркало дальнего вида сосредоточенное Розино отражение: починка искала что-то в телефоне. Короткий взгляд на демона – тот тоже молчалив и задумчив…

Значит, придется обмозговывать все поодиночке.

Настя прикидывала в уме так и эдак, что лично она может сделать? Подойдет, пожалуй, какая-нибудь Розина строительная магия – оттолкнуть, откинуть, подпереть, майна-вира и тому подобное.

Вот только хватит ли этой магии на целый огромный дом?

Сергей незаметно коснулся Настиной руки, когда она переключала передачу.

– Я кое-кого из своих позову. Лишние силы не помешают. Есть у меня одна мыслишка…

Делиться возникшей идеей демон пока не спешил, но Насте от его слов сразу стало спокойнее.

Хоть у кого-то есть реальный план и сговорчивая подмога…

Нина Валентиновна удручающе отметила с заднего сиденья:

– И надо ж было этому дому на жилые улочки начать валиться? С другой стороны пустое поле – чего ему туда не падалось?

– Это потому что его Парамонский построил, – недовольно бросила Роза. – От него одно зло. Настоящее проклятье для города, а не застройщик!

– Точно, – согласилась старушка. – Сущее проклятье!

«Импала» резко затормозила и встала.

Парковаться пришлось возле маленького отделения почты – дальше все проезды уже оцепила полиция. В толпе горожан, собравшейся перед обреченным кварталом, мелькнуло несколько наспех сварганенных из картонок плакатиков: «К ответу Парамонского». Зорко вцеплялся в апокалипсический пейзаж глазок профессиональной видеокамеры. Промелькнула яркая рыжая шевелюра Льва. Приехал уже, значит…

Ничего не скажешь – в самое время!

Настя пикнула сигналкой, бросила через плечо отставшей соседке:

– Нина Валентиновна, мы – вперед, а вы с собачкой догоняйте! – И, схватив за руку Сергея, поспешила к толпе. Обратилась уже к демону: – Есть какие-то идеи по поводу… – Тут же вскрикнула: – Ой! Она же реально падает!

Здание очень медленно, но при этом заметно, заваливалось. Угол между серой бетонной стеной и землей, который никогда не был прямым, заострялся все сильнее прямо на глазах.

Толпа шумела. Полицейские выглядели растерянными. Мимо промчалась алая пожарная машина, ее водитель  никак не мог найти место для остановки. Пробежал оператор с камерой. Сотни мобильных телефонов снимали параллельно с ним…

Сергей помахал кому-то в толпе. Настя скользнула взглядом по незнакомым лицам – в суматохе мелькнула на миг яркая вспышка фиолетовых глаз еще одного демона.

– Ты позвал на подмогу своих? – Настя налетела вдруг на резко остановившегося перед ней мужчину в желтой футболке. Ткнулась щекой в чужую спину. В нос ударил запах пота и едкого парфюма. – Извините… Ой! Что с вами?

Мужчина застыл, будто статуя, с занесенной в воздух ногой. То же самое сделали две его соседки.

– Так нужно. – Сергей подтянул Настю поближе к себе, указал на падающий небоскреб. – Не движется пока что, видишь? Нас десятеро тут сейчас. Девять демонов на мой призыв откликнулись. Маловато…

Настя поразилась:

– И вы остановили падение? Так запросто?

– Нет, – отрицательно помотал головой Сергей. – Не запросто… И не остановили. Падение. Все, что мы можем остановить – это время. – Он обвел рукой вокруг себя, указывая на застывшие в нелепых позах фигуры. – И остановили мы его совсем ненадолго.

Настя все поняла:

– Ясно. Значит, у нас теперь есть небольшая фора, чтобы что-то придумать?

– Совсем небольшая.

– Тогда найду Розу…

Починка отыскалась поблизости. Она уже сообразила, что произошло, и теперь, подбежав к Насте, сыпала идеями:

– Нам нужно сменить направление падения. Тетя Нина правильно сказала!  Пусть эта махина валится на пустое поле. Не на жилые дома… Хорошая же мысль, да?  – Глаза Починки горели уверенностью и азартом. – Надо только подтолкнуть эту громадину в противоположную от квартала сторону.

Настя не разделила оптимизма феи.

– Легко сказать «подтолкнуть».

– Других вариантов у нас нет. Надо подобраться поближе и… Идем!

И они рванули сквозь лес из людей-статуй в опасную тень нависшего над маленькими домиками исполинского здания. Сунув руку в карман толстовки, – хотела проверить, не выпал ли в  спешке смартфон, – Настя обнаружила там одну из своих кистей. Видимо, машинально положила, когда шла из мастерской открывать входную дверь.

– Мне бы артефакт-усилитель сейчас! – мечтала походя Роза. – Очень бы помог.

– У тебя дома есть такой? – отозвалась Настя, перепрыгивая через рыжую невысокую собаку, застывшую в странной позе возле ног высоченной хозяйки в спортивном трико.

– Нет. Это же настоящее сокровище – так просто не добудешь.

– Жаль, – посетовала Настя, добавив: – А у меня волшебная кисть с собой.  Но не пригодится, наверное…

– Почему не пригодится? – Починка резко остановилась. Просияла, но тут же потухла: – Верно, без краски она бесполезна. А так можно было бы попробовать нарисовать портал прямо перед фундаментом со стороны поля, чтобы как подкоп было…

– Сказать по правде, я была уверена, что порталы только на холсте получаются, – поделилась Настя. – Думаешь, получится сделать их без холста?

По правую руку замерла в стоп-кадре старушка с клюкой. Девушка в форме спасательницы тянула ее за руку прочь от приоткрытой калитки палисадника, за которым вовсю цвел запоздалый жасмин.

– Думаю, да, – размышляла Роза. – Основная магия, ведь, в самих кистях и в руках художницы. Ну, и в красках чуть-чуть есть.

– Понятно. – Настя вгляделась в прилипшее к небу облака, в рябые тени-пятна от деревьев, не покачивающихся на ветру. – Как думаешь, есть что-то, что можно нарисовать без краски?

– Хм-м-м… Только что-то, что не имеет плотности и цвета, – предположила фея.

– И что же это? – Настин взгляд сам собой зацепился за темноту возле неподвижных кустов акации. Миру не хватало одной важной детали – ветра.  – Хотя… Как думаешь, ветер подойдет?

– Ветер? – Роза встала у границы нависающей тьмы.

– Ветер, – повторила Настя уверенно. – Мощный и направленный точечно. Способный помочь нам толкать.

– Хорошая идея, – поддержала Роза. – Вариантов в любом случае не так уж и много…

И она забормотала себе под нос свои строительные заклинания.

Настя тоже не стала терять зря драгоценное время. Она вытащила из кармана кисть, подняла ее над головой и, плотно зажмурившись, провела прямо в воздухе первый бесплотный мазок.

Сперва показалось, что ничего не происходит. Настя даже один глаз приоткрыла. Неужели не вышло? И тут же в лицо ударил сильный порыв. Получилось! Только как сделать сильнее? Настя снова взмахнула кистью. Теперь работа ощущалась реальнее. Воздух будто бы немного сопротивлялся, то становился вязким, то, напротив, пружинистым.

Новый, порожденный магией порыв ветра  с воем унесся к стене небоскреба и разбился о нее, заставив здание дрогнуть так, что земля под ногами встряхнулась.

– Получается, – радостно воскликнула Роза. – Оно сдвигается. Лишь бы демон твой момент удержал…

– Удержит, – отозвалась Настя, полностью погруженная в процесс. – Навалимся! Сейчас еще ветра добавлю…

И все же сил не хватало.

И у Сергея, по всей видимости, тоже начались проблемы. Пару раз облака в небе и тени под ногами оживали на несколько секунд – резко дергались, сдвигались. В эти же моменты прилетали от края зоны оцепления обрывки встревоженных людских голосов. Потом все возвращалось к прежней статичности.