Текст книги "Дом ведьмы в наследство"

– Никак не выходит, – рычала сквозь зубы Роза.

– Будем пробовать столько, сколько возможно, – не сдавалась Настя. – Сдвигается потихоньку же… Ползет!

– Слишком «потихоньку», – не разделила оптимизм подруги Роза. – Нам бы кого-нибудь еще на помощь!  И почему в этом городе совсем нет других ведьм? Хотя, чего я спрашиваю?

Роза устало отерла пот со лба.

Застывший мир вокруг был напряжен, натянут готовой порваться в любой момент нитью. В его тугой тиши отчетливо прозвучал вдруг тяжелый хлопок. И еще один. Следом за звуком пришла мощная воздушная волна, окунула Настю и Розу в круговерть поднятой с асфальта дорожной пыли. Листья окрестных деревьев, сорванные с ветвей, полетели в лицо.

Починка потянула подругу за рукав.

– Ты тоже это видишь?

– Да.

Настя сжала в кулаке кисть, будто та была оружием. Моргнула, сперва приняв увиденное за наваждение. Не помогло. Наваждение оказалось реальностью. Нечто ггантское и грозное надвигалось, раскинувшись в воздухе над замершей толпой. Огромные крылья – натянуты на костистых основах-пальцах перепонки в налете изумрудной чешуи. Поджаты под узорчатое брюхо когтистые лапы в броне роговых пластин. Голова, как полсамолета. Глазищи и пасть.

Не к месту улыбающаяся…

– Ты тоже видишь… дракона?  – уточнила тем временем фея.

Настя подтвердила:

– Вижу. Дракона… Именно его и вижу. Что происходит вообще?

– Не знаю. – Голос Розы звучал без привычного напора. И все же в нем теплилась надежда на чудо. – Но, возможно, это имена та поддержка, которая была нам с тобой так нужна…

Дракон бесшумно пролетел над людьми. Его тень перекрыла тень небоскреба, сделав ее еще чернее, чем прежде.

Когда Настя оказалась под драконьим брюхом – оно буквально плыло над головой, совсем рядом, только руку протяни –  в нос ударила странная смесь запахов. Электрически-грозовой. Металлический. Немножко болотного. И никак не подходящий дракону запах…

… псины?

Исполин преодолел, наконец, притихшие в его тени домики, опустился за единственной, разделяющей башню и квартал, дорогой, поднялся на задние ноги, уперся передними лапищами, лбом и грудью в стену Парамонской башни.

– Он толкает! – разом выдохнули Настя и Роза.

– Помогает… Глазам не верю, – изумилась починка, а Настя тут же призвала ее:

– Нужна наша помощь! Навалимся вместе с ним. Дело еще не завершено…

Вскоре башня качнулась, выпрямилась, поле чего, медленно-медленно перевалилась через вертикаль и накренилась в сторону поля…

– Получилось! – Настя не сдержала восторженного возгласа.

– И правда получилось, – поддержала Роза.

– Девочки! – раздалось из-за спин.

Настя и починка повернулись разом. Мимо людей-статуй к ним спешила, шаркая и теряя на ходу шпильки из растрепавшегося пучка, одна старая знакомая – Нина Валентиновна.

Собственной персоной.

– А вы тут как оказались? Как вы…

Настя не успела выяснить этот важный момент. Соседка прижала палец правой руки к губам, призвав к молчанию, ладонь левой руки к сердцу – признак сильного волнения. Произнесла таинственным тоном:

– Ох, девочки… Дайте мне слово, что не выдадите нас… И забудете все, что тут видели.

– Нина Валентиновна, вы о чем? – Настя обернулась на дракона, но того уже не было. Со стороны Парамонской башни длинными прыжками мчался тёть-Нинин Мухтар. – Как это все понимать вообще?

– Дракон ваш что ли? – поддержала Настю фея, указав на бегущую собаку.

– Тс-с-с, прошу вас, девочки, милые… – снова зашикала старушка. – Я сейчас такого натворила… Если узнают – то все. Вы только не выдавайте, ладно?

– Да не выдадим мы вас, не переживайте, – успокоила ее Настя. – Вы только ситуацию разъясните. Хоть немного. Очень прошу.

– А чего там такого хитрого разъяснять-то? – Тетя Нина вытащила из кармана свернутый поводок. – Драконов у нас в городах частным лицам… частным ведьмам запрещено держать. Вот в питомниках или заповедниках там каких-нибудь можно. А в Тверечинске, значит, в обычном частном секторе на восьми сотках участка нельзя. Закон такой. Поэтому я полжизни уже прячусь и от людей и от ведьм других. И их тоже прячу. Драконов своих…

– Драконов? – Настя кивнула на пса. – Таких же?

– Сколько же их у вас? – поспешила выяснить Роза.

Нина Валентиновна призналась:

– Трое. И все как дети мои родные. Но, не думайте, они под мороками собачьими надежно спрятаны… От двоюродной прабабки мне драконы эти достались. Великой ведьмой прабабка была. – Пенсионерка загадочно посмотрела на Настю. – Твоим благодетельницам родней приходилась. Варварушка… Но о ней сейчас не будем. Время поджимает совсем.

– Не будем… Спасибо за помощь, дракон. – Настя потрепала подбежавшего алабая по купированным ушам. – Никогда б не подумала…

Мухтар громко гавкнул, завилял призывно обрубком хвоста – всеми силами привлекал к чему-то внимание. Смотрел на небо, а оно дрожало, дергалось, мигало, будто от незримых вспышек.

Роза хотела что-то сказать, но не успела.

Время сдвинулось с мертвой точки и снова пошло вперед. Девятым валом нарос в ушах оживленный гул города. Все зашевелилось кругом, заговорило, застрекотало, зашумело двигателями, задышало, засветилось…

Люди вокруг задвигались. Розу оттерли куда-то в одну сторону, пенсионерку с собакой, то есть драконом, в другую. Настя на миг растерялась – всеобщая суматоха мешала мыслись ясно. Поискала глазами знакомых.

Никого.

Сразу после этого рядом с Настей словно из ниоткуда возник Сергей. Он выглядел довольным, уставшим и очень взволнованным. Буквально сходу завалил вопросами.

– Ты как? Цела? В порядке?

– Мне нельзя быть не в порядке, – улыбнулась Настя, борясь с усталостью. – Еще не все закончено…

Мимо прошел коренастый парень с камерой.

– Саш, ну как не снял? Как упустил? – возмущалась девушка в джинсовом костюме, спеша за ним. – Илья же сказал тебе, не выключай камеру ни на секунду.

– Я и не выключал. Вот, смотри. Посекундно.

Они вместе склонились над экраном.

– Действительно, – сдалась, наконец, девушка.

– Вот я и говорю, что волшебство какое-то. Раз – и дом сам собой перевалился с одной стороны на другую. Ты видела? Видела?! Я даже отследить этот момент не успеваю… Магия или чертовщина, – удивлялся оператор, то перематывая видео, то ставя на «стоп».

– Думаю, это какое-то редкое сейсмическое явление, – не согласилась с ним «джинсовая» коллега. – Сдвиг каких-нибудь там тектонических плит – и вот тебе результат.

К ним подошел кудрявый молодой мужчина. Настя узнала в нем того самого Илью Льва, которого так сильно  ждала Лёлька. Он внимательно просмотрел отснятое, удивленно покачал головой, после чего произнес:

– Главное, не как этот разнесчастный дом упал, а что все живы. А за падение будет отвечать тот, кто его строил. Наслышан я об этом Парамонском и общественный резонанс ему обещаю такой, что не обрадуется…

Голос блогера заглушили звуки сирен. Мимо проехали скорые. Настя искренне надеялась, что никому они теперь не понадобятся. Подъезжали журналисты, примчалась команда с местного телеканала, корреспонденты принялись опрашивать очевидцев…

Демон потянул Настю за руку в заросший тенистыми березками проулок.

– Пойдем. Ты свое дело сделала.

– Ты тоже, – согласилась Настя, следуя за ним все дальше и дальше от шума и суеты.

Они недолго шли, потом остановились возле чьих-то покосившихся синих ворот, облитых водопадом березовой зелени.

Настя заглянула в фиолетовые глаза:

– Спасибо, что был рядом в трудную минуту. Это важно для меня.

– И для меня. Важно. Быть рядом, когда я действительно нужен.

– Сейчас очень нужен.

Руки сами потянулись, чтобы обвить шею демона. На самом деле давно хотелось. Ведь давно было все решено уже между ними. Давно таилось во взглядах, в улыбках, в невесомых, натянутых струнами где-то в глубинах фраз, разговорами…

Настя помнила, как говорила об отсрочке. Отсрочка эта пошла лишь на пользу, ведь теперь она не сомневалась ни в чем и понимала, что ничего в общем-то не теряет.

Не боится будущего, как когда-то…

И то, что должно было однажды случиться, случилось.

В груди словно раздули горн. От этого поцелуй вышел жарким, но в то же время наполненным какой-то неповторимой дивной нежностью. Лаской и покоем одновременно. Волнением и умиротворением.

Особой, только им двоим понятной чувственностью…

Настя зажмурилась, растворяясь в поцелуе, прижимаясь к груди Сергея своей грудью, ощущая, как бешено стучат их сердца…

В унисон.

***

Настя сама приняла решение – остаться с картиной один на один. И теперь в вечерней мастерской она тщательно подбирала кисти, вымешивала цвета и прикидывала, как лучше…

То зажигала ярче – пришлось принести дополнительные лампы – то приглушала свет. Хотелось четких теней, понятных точных цветов и просто успокоиться. Кисточка крутилась у ног, то мурлыча, то взволнованно мяукая. Моня сидела недвижно на шелковой подушке у стены. Мордочка крошечной собачки выглядела комично серьезной.

– Получится у меня… Получится, – внушала себе Настя. – Стоит только начать…

Первые мазки легли поверх старой краски как-то прозрачно, нехотя. Будто все естество картины сопротивлялось им, желало вытолкнуть, свернуть маслянистыми шариками на темной поверхности.

Но Настя не собиралась сдаваться. Она замешала краску еще раз. И еще, пока не получила нужную консистенцию. Работа сдвинулась с мертвой точки. Под уверенными аккуратными мазками изображение стало неумолимо меняться…

Вскоре на нем снова были окно и тьма.

Настя встала из-за мольберта, отступила на несколько шагов назад, чтобы полюбоваться результатом. Приоткрыв дверь мастерской, чтобы немного проветрить помещение, с удивлением обнаружила, что снаружи уже бодро румянится утро.

Всю ночь проработала… Надо же!

Что делать-то теперь?

Картина вздрогнула, чуть заметно заискрилась, после чего сама поднялась в воздух и  развернулась к черному окну.

Тьма к тьме.

Воздух в мастерской нагрелся, закрутился воронкой между картиной и окном. Тьма из них потянулась наружу, стремительно выцветая, прямо на глазах. Воронка затягивала и затягивала эту болезненную черноту в свой центр, распускала по сторонам сетку белесых молний.

Происходило нечто необъяснимое. Нечто, что пугало и одновременно завораживало…

Постепенно в этой блистающей круговерти проявилось что-то туманное, высокое. Настя пригляделась и поняла – человеческая фигура.

Полупрозрачный образ набирал силу, втягивая в себя обрывки молний и тьмы. Вскоре стало возможно разглядеть…

И Настя узнала.

Предположила, что узнала эту призрачную женщину, рожденную, как Венера из пены, из исчезающей, трещащей по всем швам тьмы.

– Василиса… – Возглас вырвался сам собой.

Вихрь остановился, и женская фигура мягко качнулась в воздухе.

– Ну, здравствуй, наследница. Как жила тут без меня? Справлялась, вижу. Молодец.

– Как хорошо, что вы вернулись! – выпалила Настя. – Я старалась сберечь ваш дом. И ваша сила…

Полупрозрачная ведьма приложила палец к губам, призывая прежде выслушать.

Сказала:

– Теперь это твой дом. И сила теперь твоя. Ты правильно учишься ею пользоваться. Когда-то давно одна великая ведьма передала свою магию мне, простой босоногой девчонке, готовой прийти за светом в неведомый и страшный темный лес. Так что не моя это сила. Вернее, не только моя. И пусть теперь она принадлежит той, кто всем сердцем жаждет созидать и творить. Тебе.

– Мне? – Настя все еще не верила до конца в происходящее. – А вы? Вы ведь вернетесь сюда? – спросила с искренней надеждой, на что ведьма ответила:

– Нет. Я вернуться не могу. Тьма истончила меня за время долгой борьбу. Я слишком долго странствовала в пустоте,  и пустота стала мне домом. А я впитала ее в себя. Срослась с ней. Такова цена проклятья.

Настя только и смогла выдохнуть:

– Мне жаль.

– Не жалей. Однажды я уже прибывала в подобной пустоте и одолела ее. Однажды разберусь и с этой… Новой.

– Может быть, все-таки возьмете силу обратно? Хоть частично? – предложила Настя, рассуждая, что так будет честно.

– Ее нельзя забирать обратно, к тому же частично, совсем чуть-чуть, она у меня осталось. Для нового витка хватит… – спокойно улыбнулась Василиса. – Знаешь, я внимательно наблюдала за тобой из тьмы, и я довольна. Все случилось так, как и должно было случиться.

Настя уточнила:

– Нового витка чего?

– Жизни. Существования. Созидания. – Ведьма взмахнула рукой,  воздух вкруг нее колыхнулся. И распустился фейерверком цветных искр. – Проклятая тьма разъела пустоту и породила новое пространство. Его нужно заполнить… Это особенность дома, создавать вокруг себя проходы в иные пространства. Пустые миры. Такова его сущность – стоять на межмирных границах…

Настя вспомнила что-то такое из историй про избушку на курьих ножках. Явь и Навь. Бытие и Небытие.

Граница мирозданий…

Василиса будто разгадала ее мысли:

– Легенды или сказки, и все же иные миры существуют, так или иначе. И один из них создала я. Вложила в него всю свою любовь и надежду. Вычеркнула из него весь яд и всю злость привычной реальности. Сделала его похожим на свой, изначальный, и все же немного другим. И мир этот пошел по собственному пути. Его будущее я уже не могла предсказывать, но оно, как мне кажется, должно было стать прекрасным…

– Оно стало… – Настя вдруг поняла, о чем говорит ведьма. – Вы ведь сейчас про Эретрейю говорите? Это дивное место. Но… Его действительно создали вы? Как?

– Взяла краски, кисти и нарисовала, что видела вокруг себя, немного приукрашивая и исправляя то, что мне категорически не нравилось в оригинале. Я долго не знала, что у меня получилось. Как только моя работа  была закончена,  все проходы в новорожденную Эретрейю закрылись. Новый  мир вызревал какое-то время, а потом, словно бутон цветка распустился во всем своем великолепии. Но я, к сожалению, не успела насладиться своим творением из-за проклятья… – Воздушный образ Василисы колыхнул порыв сквозняка. – Времени мало. Послушай, скажу тебе кое-что важное. Ключ от последней комнаты, что на втором этаже, – думаю, ты его еще не отыскала, – спрятан в медальоне оленьих рогов, висящих в гостиной. В комнате лежат мои дневники с записями о том, как правильно нарисовать целый новый мир. Они тебе, надеюсь, тоже пригодятся. А теперь, принеси-ка мне одну из моих кистей, она мне понадобится, чтобы расписать еще одну пустоту. И давай прощаться, новая ведьма…

Василиса стала еще прозрачнее, почти совсем растворилась. Настя протянула ей волшебную кисть из набора, универсальную, с тонким кончиком и широким основанием. От касания Василисиных пальцев кисть тоже стала призрачной.

Настя воскликнула испуганно:

– Подождите! – Она вспомнила кое-что важное, без чего просто не имела права распрощаться с прежней хозяйкой дома прямо сейчас.– Погодите минутку, прошу… Умоляю!

И со всех ног понеслась через террасу в кухню. Там схватила за лапу Настасью Петровну, спешно потащила за собой к Васелисе.

– Да что случилось-то, Анастасьюшка? – недоумевала медведица.

Настя взволнованно выпалила:

– Ты должна ее еще раз увидеть!

Они вбежали в мастерскую и застыли на пороге.

– Барыня… – только и смогла выдохнуть Настасья Петровна. – Родная моя…

– Здравствуй, Настасья Петровна. Здравствуй, милая. – Ведьма с уважением и нежностью склонила голову. – Вот и свиделись с тобой еще раз. Но теперь прощай, и береги новую ведьму. И дом вместе с ней.

После этого Василиса исчезла.

А Настя и Настасья Петровна еще долго сидели в мастерской и все говорили, вспоминали. Медведица даже всплакнула, но Настя пообещала ей, что однажды с помощью магии найдет или создаст нужный путь в нужный мир.

И что с Василисой они еще раз обязательно встретятся.

В мыслях рефреном вертелось:

Будь осторожна,

Найди подруг,

И верный путь

Замкнется в круг.

Вот круг, кажется, и замкнулся.

Эпилог

Настя стояла посреди кабинета, сжимала пальцами губку с раствором.

Две картины, до которых у нее все никак не дотягивались руки, теперь отмыты и отчищены. Багет на рамках подправлен и покрыт свежим «золотом». А ведь раньше эти полотна были грязными, темными. Теперь они словно излучали нежный свет. На одном была изображена красивая румяная гора в жилах снегов, глядящаяся в зеркало спокойного озера, на другом – остров с пальмами. Перевернув обе картины, Настя нашла на обратных сторонах приклеенные к холстам бумажки с подписями. Одна гласила: «Горы в Британской Колумбии. Великолепие без заката». На второй значилось: «Соломоновы острова».

Настя вспомнила сухой пальмовый лист, выметенный ею когда-то из-под стола.

Вот откуда он прилетел.

Обе картины оказались портальными. Теми, что ведут из одного места в другое, а не просто «коробочками». И сон их не укрывал. Можно взять и пойти туда…

На один из райских островов.

На берег озера, в которое смотрятся горы. Британская Колумбия – это же, кстати, в Канаде. Мама присылала фотки из национального парка, что где-то там расположен…

Мама.

Она звонила вчера и рассказывала про свою персональную выставку – будет скоро в одной из крупнейших галерей. Настя радовалась и гордилась. Мама – молодец!

В голову пришла неожиданная мысль. Что если взять и слетать к ней в гости? Прямо в Канаду? Прямо на метле? А что? Это же классная идея! Воздушное путешествие – Настя, в конце концов, заслужила отдых!

Сказано-сделано.

Компанию ей составил Сергей. Когда Настя перенеслась через картину вместе с метлой и взмыла в небо Британской Колумбии, демон уже ждал, паря над озером на своем верном крылатом коне.

– Привет, – окликнула его Настя. – Ты быстро.

– Привет, – улыбнулся Сергей. – Я спешил. Давай свой рюкзак, положу его в седельную сумку Экво.

– Я там платье с собой захватила, – сказала Настя. – Ценное и очень красивое. Все-таки, светское мероприятие… Это платье единственное, которое мне подошло из гардероба Яны Маровны.

– Бабушкино платье?

– Прабабушкино. Раньше оно принадлежало Грете Гарбо…

А ведь еще совсем недавно, сразу после развода с Беловым, Настя сказала бы любому, что никогда в жизни больше не ввяжется в отношения! Она посмотрела на Сергея. Новые отношения… Не так в них и плохо, когда тебя любят, ценят и поддерживают.

В общем, путешествие удалось на славу.

Кроме этого канадского перелета много всего разного после снятия заклятия случилось. Настя основательно подремонтировала дом. В этом ей помогали то Роза, то Сергей. Настасья Петровна помогала отдельно – готовила вкусняшки, от которых не оторваться после кропотливого труда. Теперь все внутри было окончательно отмыто, отчищено, подкрашено и подправлено. Снаружи дом сиял обновленными алыми фасадами в белоснежном кружеве резьбы. Перед дорогой Настя разбила новые клумбы с яркими цветами. Довела до ума сад. Окончательно рассчиталась с «Эретрейя-Дайнемикс» и помогла тете Нине перевезти драконов на новое место жительство – в заповедник Аммонитовой Долины.

Соседка и сама туда переехала вместе с любимыми питомцами, последовав примеру Карика и Вали. При этом Нина Валентиновна и бойкие супруги не стали продавать свои дома на Болотной, решив сдавать их. Вдруг новая жизнь не понравится и захочется вернуться в Тверечинск?

Не забыла Настя и про Яну Маровну. Ведьма постепенно излечилась от задевшего ее проклятья, но обратно в дом категорически не пошла. Ее устраивала жизнь в лесу. Настя ее регулярно навещала.

А еще Парамонского наконец-то посадили за все его безобразия. Нашлась управа. Не желая «тонуть» в одиночку, Алексан-Палыч утянул за собой и Белова.

Жена Парамонского, по слухам, отвоевала свою долю имущества. Она так и не позвонила пока, но Настя была уверена – придет.

Однажды…

И заветная мечта исполнилась.

Настя сидела на террасе, слушала старый вальс. Хрипло пел граммофон. Исходила паром чашечка с кофе. Моня и Кисточка играли на блестящих под новым лаком половицах. Полуденный зной умиротворял.

Вдруг в доме что-то грохнуло.

– Ну вот…

Настя поспешила через кладовую в сени, и там ей предстала удивительная картина.

Большие дверные створы, ведущие, казалось бы, в никуда, больше не были заперты. Цепь, что сдерживала их, свисала с единственной оставшейся скобы. Валялся на полу бессмысленный теперь замок. Вторая скоба вылетела из дерева, отвалив кусок старой краски. Блеснула в появившейся дыре отколотая щепа, почерневшая, будто при ударе молнией.

Парные тяжелые створы сами собой распахнулись. За ними был свет. Этот свет не слепил и ничего не освещал. Он был просто белой, нетронутой пустотой. Чистым холстом.

Настя вспомнила о том, что прочла в дневниках Василисы. И бормоча себе под нос: «Ну-ка, как там у нас новые миры рисуются?», направилась в мастерскую за кистями и красками.