Текст книги "Седьмая жертва"

…шестьдесят девятая

…Сейчас он здесь, вместе с одной из своих шлюх. Это та, которая ему нравится больше других. Я знаю об этом, потому что она часто бывает тут. Я начал строить планы несколько недель назад, начал думать о том, что могу сделать то, что делает и он, причем лучше него. Я даже начал предвкушать то, что мне предстоит. Но сейчас мне страшно. Я ведь никогда не делал этого раньше. Не то чтобы я не представлял себе, как и что следует сделать. Но что-то заставляет меня проявлять осторожность и сдерживаться. Но она здесь, лежит на кровати. В груди у меня щекочет, и я задыхаюсь.

Я должен сделать это! Я сделаю то, что он проделывает со мной. Вырублю его обрезком свинцовой трубы. Я купил ее недавно, в скобяной лавке Билли, когда шел домой с работы. Я готов. Я изобью сначала его, потом шлюху и уйду. И больше не вернусь сюда…

Он сидел за столом, тупо уставившись в мертвый экран компьютера, вспоминая то время, когда наконец оказался готов постоять за себя. Но в тот самый момент, когда он уже совсем было собрался действовать, явились полицейские и рели старого козла с собой. Они не заметили его, прячущегося в тайном убежище. Они защелкнули наручники на запястьях урода и ткнули его лицом в стену в нескольких футах от крошечного смотрового отверстия. Он еще успел подумать, что теперь-то они наверняка найдут его. Но им не было до него никакого дела. Они пришли только за старым ублюдком, почему – он так никогда и не узнал, потому что больше не видел его. Самое же главное заключалось в том, что теперь весь Дом принадлежал ему. Дом, ранчо, участок. Словом, все.

Поначалу он опасался, что папаша вернется. Но по мере того как дни шли, складываясь в недели, он понял, что остался здесь один, и стал считать себя полновластным хозяином. Никто не знал о нем, никто не приходил к нему. Он остался один. Он платил по счетам за электричество из денег, которые зарабатывал на бойне, воровал мясо на работе, готовил дешевые спагетти и еще что-нибудь простенькое в этом роде, что мог себе позволить, и чувствовал себя прекрасно.

Собственно говоря, он не мог желать большего. Огромный участок, масса укромных мест, чтобы закапывать тела, если он решит заняться подобными вещами. Но поначалу он даже не задумывался об этом.

Говорят, что мудрость приходит с годами. Должно быть, это правда, поскольку с течением времени он многому научился. И, следовало отметить, он и впрямь ощущал себя мудрым. Но, пожалуй, самое главное его умение заключалось в том, что он научился распознавать приближение конца. Он всегда говорил себе, что будет готов, когда придет его час. И вот сейчас он готовился к тому, что должно было случиться, и думал о том, как все пройдет и что он будет чувствовать при этом. Все случилось так внезапно, и вот он должен принять окончательное решение и сделать последний шаг. Здесь все началось. Начало встречается с концом, окончание проходит полный цикл, жизнь возвращается на крути своя.

Жизнь, в том виде, в каком мы знаем ее, должна вот-вот завершиться.

Жизнь должна вот-вот завершиться, сделав полный оборот. Ему было интересно, чем все закончится и что он будет чувствовать при этом.

…семидесятая

Географический профиль оказался правильным. Карен держала его в руках, глядя на концентрические круги зон действия, и про себя удивлялась его точности. И хотя ранчо Фаруэлла находилось вне пределов контролируемой зоны цели, все-таки оно располагалось на самой западной границе общего географического участка, отмеченного в профиле-портрете.

Весь последний час Бледсоу провел в офисе шерифа округа Лоудаун, вместе с которым они получили ордер на обыск ранчо. Лейтенант вызвал к себе командира группы по устранению последствий чрезвычайных ситуаций, ГУЧС, Лона Килгора, крепкого рослого мужчину лет под сорок. Лицо его показалось Карен вырубленным из гранита: грубые, резкие черты, обветренная кожа, темная щетина на щеках и безошибочные повадки охотника за людьми. Руки у него были короткими и толстыми, а вот пальцы выглядели на удивление длинными: казалось, он запросто может обхватить ими баскетбольный мяч.

Пять лет, проведенных в морской пехоте, научили Килгора строгой дисциплине, которая была заметна во всем: в том, как он ходил, обращался к своему подразделению или руководил захватом особо опасного преступника. Бледсоу, наклонившись к уху Карен, вполголоса сообщил ей, что, несмотря на разногласия, возникавшие между ними в прошлом, ни одна из их совместных операций не закончилась провалом. Детектив добавил, что уважает Килгора за холодный ум и расчетливость и лишь изредка оспаривает его мнение.

Поскольку ранчо Фаруэлла занимало большую площадь, Бледсоу согласился с Килгором в том, что необходимо произвести тщательную разведку местности, прежде чем выдвигать ГУЧС на исходные позиции. Им нужны данные воздушного наблюдения, чтобы знать, какие транспортные средства, здания, амбары, сараи и другие сооружения расположены на территории ранчо и в каких именно местах. Килгор же, в свою очередь, потребовал предоставить ему полную информацию о Патрике Фаруэлле, о том, кто он такой и на что способен.

Члены оперативной группы столпились вокруг стола для заседаний, скрестив руки на груди и внимательно прислушиваясь к разговору Все они устали, были голодны, но горели желанием помочь Они находились в офисе Отдела специальных операций округа Лоудаун на Саут-стрит, в старом здании в нижней части Лисбурга. На стене висела большая цветная фотография шерифа в полной форме со всеми регалиями, сделанная в изоляторе временного содержания. Фотоснимок вызвал у Карен неприятные воспоминания, связанные с ее собственным пребыванием в ИВС. Она отвернулась и перенесла все внимание на Килгора. Сейчас она должна забыть обо всех своих проблемах и направить силы на поимку Окулиста.

– В особенности меня интересует, – говорил между тем Килгор, – способен ли этот парень заложить мины и устроить ловушки. – Он стоял перед висящей на стене пятифутовой увеличенной картой местности, на которой было отмечено и ранчо. – Он здесь вырос и знает все входы и выходы как свои пять пальцев. Одному Богу известно, что он нам приготовил. – Несколько секунд он рассматривал переплетение линий на карте, а потом, не отрывая от нее взгляд, продолжил: – Нам придется подбираться к ранчо скрытно. Если мы вздумаем ворваться на своем старом штурмовом грузовике, с песнями и барабанным боем, за нами поднимется такой хвост пыли, что его можно будет рассмотреть из космоса.

– Значит, мы пойдем пешком, – заключил Бледсоу.

Килгор повернулся к нему.

– Мы пойдем пешком. А ты и твои люди останетесь здесь.

– Послушай, Лон, ты со своими парнями, конечно, специалист, каких мало, но мы тоже идем с вами. Слишком дорого стоило нам это дело, чтобы сидеть и ждать твоего звонка.

– Хочешь сказать, что вы приложили слишком много сил, чтобы раскрыть его, и не намерены теперь сидеть сложа руки и смотреть, как кто-то запорет его? По твоей физиономии видно, что именно это ты и думаешь.

– Мы – детективы, Лон, а не первогодки или неумехи-полицейские. Мы идем, если и не в первых рядах, то сразу же после тебя. – И Бледсоу вперил в коллегу тяжелый взгляд.

– Есть, сэр. Слушаюсь, сэр. – Килгор издевательски отдал ему честь и, подняв трубку телефона, нажал кнопку. – Салли, объявляй общий сбор. Группы «альфа» и «бета». Пусть ждут нас в гостинице «Рыжий лис», в номере Джеба. Я хочу, чтобы они были там через час. Потом позвони управляющей, она меня знает. Скажешь, что нам нужна комната на несколько часов. Да, чуть не забыл… Звякни на базу ВВС, пусть сделают для нас снимок ранчо с воздуха. – Несколько секунд он слушал, что говорит ему невидимый собеседник, потом сказал: – Нет, нет, это слишком долго. Он нам нужен через час. – Пожав плечами, он добавил: – Отлично, договорились. Пришли мне несколько крупноформатных снимков как можно быстрее. – Повесив трубку, Килгор снова повернулся к карте. – Нам придется воспользоваться программой в Интернете, которая называется «Виртуальная Земля». Она даст нам снимки ранчо с воздуха и трехмерное изображение местности. Кроме того, мы получим их через несколько минут, а не часов. Как только они у нас будут, можно начинать планировать операцию.

– Мы будем готовы, – пообещал Бледсоу.

Килгор нахмурился.

– Знаешь, просто не могу передать словами, как я счастлив от такой перспективы.

…семьдесят первая

В ожидании, пока люди Килгора распечатают разведывательные снимки, детективы из оперативной группы вышли в коридор, к торговому автомату, чтобы запастись кофе и пончиками. Целый день у них маковой росинки во рту не было, а перспектива поесть нормально в течение ближайших нескольких часов представлялась весьма сомнительной.

Карен осталась с Бледсоу, который как раз связывался с местным полицейским управлением Миддлбурга, чтобы объяснить суть проводимой операции старшему дежурному офицеру. Килгор предвидел некоторые проблемы, поскольку намного более крупный офис шерифа округа Лоудаун дал согласие на проведение масштабной операции, не поставив об этом в известность полицию Миддлбурга. И вообще, весь штат управления Миддлбурга насчитывал всего пять полицейских. Но, по словам Бледсоу, дежурный лейтенант повел себя агрессивно и вызывающе, считая, очевидно, что на подведомственную ему территорию вторглись чужаки без его на то разрешения. Он настаивал, чтобы в операции непременно принимали участие и его сотрудники, в противном случае грозя юридическими осложнениями начальнику полиции округа Лоудаун.

Бледсоу попросил разгневанного лейтенанта подождать, явно боясь, что не выдержит и сорвется, сделав что-нибудь такое, из-за чего проведение операции придется отложить, и посвятил Карен в суть проблемы.

Она покачала головой, не веря своим ушам и в который уже раз изумляясь тому, что профессионалы, стоящие на страже законности и порядка, могут оказаться столь мелочными и, фигурально выражаясь, за деревьями не видеть леса. В данном случае лейтенант забыл о том, что главной их целью является поимка опасного преступника.

– Мужчины похожи на собак, Бледсоу. Им нравится помечать свои владения, что и делает сейчас это парень. Ты уже сталкивался с этим миллион раз.

– Но это не значит, что мне нравится такое поведение. Кроме того, я только напрасно теряю время.

– Сомневаюсь, чтобы шефа полиции Лоудауна хоть сколько-нибудь волновали эти войны за территорию. Все, что его беспокоит, – это возможность заявить, что его люди принимали самое непосредственное участие в поимке опасного убийцы по прозвищу Окулист. Ему все равно, кто принесет ему сахарную косточку, шериф или полиция, верно?

– Верно.

– В таком случае скажи своему приятелю из Миддлбурга, лейтенанту Доберману или как там его, черт возьми, зовут, что он может хоть сейчас звонить шефу полиции. Или самому президенту.

Бледсоу так и сделал, а потом принялся ждать, пока, как предполагалось, лейтенант позвонит вышестоящему начальству. Десять минут спустя дежурная протянула Бледсоу телефонную трубку. Послушав несколько мгновений, Бледсоу поблагодарил собеседника и закончил разговор.

– Лейтенант Доберман, как ты его окрестила, с сожалением сообщил, что все его люди заняты текущими расследованиями, так что ему потребуется некоторое время, чтобы отозвать их, поэтому он не хочет задерживать начало нашей операции. – Бледсоу презрительно фыркнул. – Хотя правда состоит в том, что, если он пришлет нам сюда хотя бы кого-нибудь из своих людей, половина его собственной территории останется без присмотра. И тогда Миддлбургу пришлось бы вызывать на помощь спецназ ГУЧС.

– Словесные разборки, взаимное поливание грязью и уязвленное самолюбие… – отмахнулась Карен. – Пожалуй, этак ты скоро признаешься мне в том, что вы, ребята, сидя в баре, хвастаетесь своими членами, сравнивая их размеры.

– Хорошенького же ты о нас мнения, Карен. Такие разговоры мы ведем только в раздевалке.

Килгор взял снимки, полученные с помощью программы «Виртуальная Земля», и топографическую карту местности с собой, в головной броневик, и дал команду выдвигаться в направлении гостиницы «Рыжий лис» в Миддлбурге. Детективы последовали за ним в одной из личных машин офицера спецназа ГУЧС, оснащенной двумя комплектами черной штурмовой формы, радиопередатчиками, шлемами, щитами, инфракрасными очками и противогазами, поскольку бойцы, чтобы не терять времени, зачастую прибывали на место происшествия прямо на собственном транспорте.

За рулем сидел Бледсоу, Дель Монако сел в головную штурмовую машину вместе с Килгором, а Карен просто наблюдала за тем, как впереди вырисовываются очертания гостиницы «Рыжий лис», четырехэтажного здания, сложенного из серого камня.

– Мне всегда хотелось немножко пожить здесь.

Робби вытянул шею, чтобы получше разглядеть знаменитый отель.

– Да ладно тебе, это всего лишь большое старое здание.

– Это то же самое, что сказать, будто и Белый дом – всего лишь большое старое здание. Чтоб ты знал, постоялый двор и гостиницу «Рыжий лис» построили еще в начале восемнадцатого века. По-моему, здесь останавливался даже Вашингтон. Гостиница сыграла важную роль в революции и Гражданской войне.

– И откуда тебе это известно? – полюбопытствовала Манетт.

– Интересно, ты специально ко мне придираешься?

– Ну, кто-то же должен делать это. А то ты ведешь себя так, будто знаешь все на свете.

– Я собиралась заказать здесь номер примерно полгода назад. Апартаменты «Бельмонт», очень романтично. Голубой хребет, река Буллран, всюду пышная растительность… А комнаты меблированы точно так же, как и двести лет назад. – Карен бросила взгляд за окно. – Но потом я поняла, что каким бы романтичным ни выглядело место, но если тебе не с кем разделить его, то оно становится очень одиноким. Так что рекламную брошюру пришлось выбросить.

Она чувствовала, что Робби смотрит на нее. Карен почему-то не сомневалась, что он непременно привезет ее сюда во время отпуска, о котором она ему говорила. Учитывая, что дело Окулиста близилось к завершению, очень скоро у нее окажется масса свободного времени. Она настолько расслабилась, что даже позволила себе немного помечтать.

– На тот случай, если тебе интересно, – обронила Манетт, – гостиница твоих романтических грез уже существовала и стояла на этом самом месте, когда Франклин Фаруэлл приобрел свое ранчо.

Карен задумчиво наклонила голову. Манетт права. Она содрогнулась от ужаса, представив на мгновение, насколько близко молодые девушки, которые приезжали сюда, исполненные самых радужных надежд и трепетных ожиданий, были от того, чтобы получить нечто совершенно противоположное.

Через несколько минут Бледсоу свернул вслед за головным автомобилем на парковочную площадку и остановился. Килгор выпрыгнул из кабины броневика и зашагал к входу в гостиницу.

Они вошли в номер Джеба, и члены оперативной группы, оглядевшись, с некоторым удивлением и даже восхищением принялись рассматривать темные дубовые панели на стенах, старинный камин и огромные потемневшие от времени балки под потолком.

– Всеми нашими учениями и операциями, если они проводятся в этом районе, я стараюсь руководить отсюда. Управляющая гостиницей – подруга моей тетки, – пояснил Килгор, выкладывая на длинный стол у дальней стены снимки «Виртуальной Земли».

– А кто такой Джеб, кстати? – поинтересовалась Манетт.

– Генерал Джеб Стюарт, армия конфедератов. Он встречался с Серым призраком, полковником Джоном Мосби, как раз в этой комнате. И здесь же они планировали стратегию ведения Гражданской войны.

Манетт нахмурилась.

– Видимо, поэтому я и не чувствую здесь себя как дома.

– Еще бы, – ухмыльнулся Робби.

– Оставим в стороне политические пристрастия, – вмешался в разговор Бледсоу. – Я все-таки надеюсь, что наше стратегическое планирование окажется удачнее того, которое предложили они.

Килгор кнопками прикрепил к стене топографическую карту/.

– Не волнуйся, Бледсоу. Все у нас получится.

В течение следующего часа к ним присоединились семь человек из тактической бригады спецназа Килгора, который после тщательного изучения карты и снимков местности «Виртуальная Земля» предложил дельный план. Управляющая решила подать кофе, но в комнату ее не пустили, и кто-то из офицеров принял у нее поднос с чашками и кофейником на пороге. Принимая во внимание всю важность и секретный характер предстоящей операции, следовало обезопасить себя от любопытных глаз и ушей.

Часом позже Килгор принялся складывать карты, а детективы и спецназовцы ГУЧС направились к броневику за снаряжением амуницией.

Бледсоу с недовольным видом остался на месте.

– В чем дело? – спросила Карен.

– Мой стул. Я оставил его здесь, – ответил он, показывая на место за столом, – а теперь он оказался вон там. – И он мотнул головой в сторону дальнего конца комнаты.

– По-моему, тебе нужно выспаться. Как и всем нам, – заметила Карен и, похлопав его по плечу, вышла.

– Я серьезно.

– Это все проделки Монти, – предположил Килгор. – Привидение, живет здесь с тысяча семисотого года. Он иногда передвигает вещи по комнате, шумит и стонет. – Килгор запрокинул голову и заговорил, обращаясь к потолку: – Кончай свои шуточки Монти. Не видишь, что ли, ты до смерти напугал нашего парня.

Коротко рассмеявшись, Килгор, держа под мышкой свернутые карты, направился к двери.

– Привидение? – переспросил Бледсоу.

Оглядевшись по сторонам, он внезапно понял, что остался в одиночестве, и почувствовал, как по спине пробежал предательский холодок. Чертыхнувшись себе под нос, он поспешил за остальными.

Через три с небольшим часа после совещания в здании Отдела специальных операций округа Лоудаун штурмовой броневик в сопровождении легкового автомобиля свернул с дороги и остановился в густой дубовой роще, примерно в полумиле от периметра ранчо Фаруэлла. Распахнулись десантные люки тяжелой машины, и оттуда выпрыгнули восемь бойцов спецназа ГУЧС в шлемах и бронежилетах поверх черных комбинезонов. В руках они сжимали снайперские винтовки, с которыми обращались с такой легкостью, словно те были естественным продолжением их самих.

Детективы были одеты аналогичным образом, если не считать того, что большинство из них примерили на себя бронежилеты впервые в жизни. К счастью, день выдался прохладным, так что тяжелое обмундирование помогало сберечь тепло. Они не знали, сколько времени им придется провести на открытом воздухе, предоставленными самим себе, без поддержки транспортных средств.

Пока одни бойцы накрывали броневик грязно-коричневой маскировочной сетью, другие набрали веток и разложили их вдоль бортов машины, прикрывая колеса. Крупными ветками они забросали и черный легковой автомобиль, принадлежавший одному из членов группы, чтобы случайный луч солнца не отразился от хромированных поверхностей, зеркал или стекол.

– Ладно, слушайте меня, – начал Килгор. Он поправил наушники так, чтобы микрофон радиопередатчика находился прямо напротив рта. – С этого момента все переговоры вести только по радио, на кодированной волне, при необходимости подавать сигналы руками. Рассыпаемся в цепь и останавливаемся в пятидесяти ярдах от дома. Если все будет тихо, взламываем дверь и берем его штурмом. Цели мы распределили, и каждый из вас знает порядок действий. Помните, этот парень очень опасен. По непроверенным данным он охотился на лис, а значит, умеет обращаться с ружьем и отлично стреляет. Будьте осторожны. Лучше предположить, что у него внутри – целый арсенал. Мы не знаем, чего ожидать. Есть вопросы? – Он выждал несколько секунд, еще раз оглядел своих бойцов и скомандовал: – Вперед!

– А к какой группе присоединимся мы? – спросила Карен. Килгор помолчал.

– Вот в этом и заключается основная проблема, которую создает ваше присутствие. Мне некуда вас девать.

– Тогда мы составим собственную команду, – решил Бледсоу.

– Но у меня не хватит на всех вас наушников!

– Давай столько, сколько у тебя есть. Мы будем держаться вместе, позади вас. А как только вы захватите дом, мы войдем в него следом за вами.

Килгор подошел к заднему борту броневика, поднял край маскировочной сети и скрылся за ней. Мгновением позже он появился, держа в руках шесть комплектов запасных наушников. Передавая их Бледсоу, он сказал:

– Не меняйте частоту. И не путайтесь под ногами. Самое главное – не испортите мне всю обедню, чтоб вас черти взяли!

С этими словами Килгор развернулся и побежал догонять своих бойцов.

– И ты стерпишь такое обращение, брат? – осведомилась Манетт.

– Не только я, но и ты тоже. Не забывай, для чего мы приехали сюда.

Синклер натянул на голову черную бейсболку, чтобы прикрыть свою сверкающую лысину, а поверх нее надвинул наушники.

Взмахом руки предложив Дель Монако идти первым, он поинтересовался:

– Ты уверен, что выдержишь?

– И что это должно означать?

– Ты несешь на себе лишний тоннаж, а путешествие предстоит долгое.

– Лишний тоннаж… – повторила Манетт. – Мне нравится. Надо будет запомнить. Не возражаешь, если я при случае воспользуюсь твоим выражением, Син?

– Да ради бога!

– Лишний тоннаж, как вы выражаетесь, ничуть мне не помешает, – заявил Дель Монако. – Я сдал все зачеты по физической выносливости, которые требует от своих сотрудников Бюро. Но все равно благодарю за заботу!

Он подтолкнул Синклера вперед, а сам пристроился позади него.

Они осторожно продвигались по лесу, стараясь беззвучно скользить между сосен, кедров и дубов, пока не вышли на опушку и не рассредоточились вдоль заросшего густой порослью периметра. К этому времени бойцы спецназа ГУЧС, судя по их докладам по радио, уже вышли на свои позиции.

Что же касается детективов, то их строй возглавлял Робби. Бледсоу шел вторым, Манетт – третьей, Синклер оказался четвертым, а Карен и Дель Монако составляли арьергард. Несмотря на уверения, что он находится в отличной физической форме, Дель Монако еще никогда не приходилось двигаться по пересеченной местности в бронежилете после полутора суток без сна.

К тому времени, как бойцы и детективы заняли свои позиции, дневной свет сменился серыми сумерками. Из-за облаков выглянула ущербная луна, и температура стала стремительно понижаться. Изо рта вырывался пар от дыхания, что было совсем некстати, учитывая, что обстановка требовала секретности. А для членов оперативной группы, не имеющих в своем распоряжении приборов ночного видения, ситуация обернулась палкой о двух концах: с одной стороны, темнота обеспечивала им укрытие, с другой – мешала видеть неопознанные объекты на незнакомой территории. Насколько позволяло рассмотреть тусклое сумеречное освещение, дом, к которому они подбирались, представлял собой небольшой двухэтажный дощатый особняк, который выглядел на все свои сто пятнадцать лет. Краска, или то, что от нее осталось, поблекла и лохмотьями свисала со стен. Доски крыльца выглядели скрипучими и рассохшимися. В этом заключалась одна из главных причин, почему Килгор затребовал снимки «Виртуальной Земли». Из собственного опыта он знал, что под воздействием непогоды доски и гвозди обретали пакостное свойство производить шум, которого всеми силами стремились избежать те, кто собирался предпринять скрытое нападение и захватить обитателей дома врасплох. Но благодаря предварительной разведке, проведенной Килгором, его бойцы были предупреждены о возможной опасности и просто обогнули крыльцо, не приближаясь к нему.

Карен отодвинула таблетку микрофона подальше от лица и прошептала:

– И что дальше?

Они с Бледсоу укрылись за раскидистой сосной, и она услышала, как детектив проворчал:

– А дальше я готов надавать себе пинков за то, что не потребовал у Килгора очки ночного видения.

– Самое главное, чтобы они были у них.

– Как твое колено? – прошипел Бледсоу.

Робби видел, как она проглотила две таблетки тайленола перед самым началом их марша по лесному бездорожью, но тогда она беззаботно отмахнулась от него. «Я не позволю пустяковой боли помешать мне принять участие в игре». – «Пустяковой боли?» – с нажимом спросил он. «Хорошо, сильной боли».

И вот теперь, когда позади остался долгий и трудный путь, она отнеслась к вопросу о своем самочувствии с должным реализмом. Или фатализмом, что вернее.

– Если у меня останутся таблетки, все будет в порядке, – ответила Карен.

– Когда все закончится, – пообещал Бледсоу, – я вызову вертолет и мы вывезем тебя отсюда по воздуху.

– Вообще-то собственный лимузин я представляла себе несколько иначе.

Карен увидела, как первый из офицеров-спецназовцев подкрался к дому и прижался к стене слева от входной двери. Еще четверо его товарищей обошли особняк с другой стороны. Несомненно, они проделывали те же маневры с задней дверью, но их Карен не видела. Она плотнее прижала наушники к голове, поскольку не могла позволить себе пропустить хоть что-нибудь.

– Первый на месте. Готов войти внутрь, – прозвучал в наушниках спокойный и холодный голос.

– Второй, третий и четвертый на месте. Мы готовы.

Карен узнала хорошо поставленный командный голос Килгора Сердце гулко стучало у нее в груди.

– Докладывают пятый, шестой, седьмой и восьмой. Мы готовы.

– Всем оставаться на местах, – прошептал Килгор.

Он поднял руку и сжатым кулаком несколько раз сильно ударил в дверь, подавая хозяину знак, что к нему гости.

– Патрик Фаруэлл, говорит шериф! – прокричал он. – Мы знаем, что вы внутри. Дом окружен. Немедленно выходите с поднятыми руками.

Особняк по-прежнему смотрел на них темными провалами окон. В воздухе повисла напряженная тишина.

– Светошумовая граната, сэр? – предложил один из бойцов.

– Нет, – жестко ответил Килгор. – Действуем по плану.

В наушниках зазвучал еще чей-то голос – по-видимому, он принадлежал офицеру у задней двери.

– Докладывает восьмой. Внутри не видно никаких признаков движения.

– Вас понял, – ответил Килгор. – Действуем по моей команде. – И, выждав мгновение, рявкнул: – Вперед!

Первый спецназовец отскочил в сторону, а второй офицер, держа в руках кувалду на длинной ручке, занял его место.

– Второй на месте. По моей команде… Пошли!

Он размахнулся тридцатипятифунтовой железякой и ахнул ею по двери с такой силой, что та разлетелась вдребезги, а щепки брызнули во все стороны. В то же мгновение их командир, Лон Килгор, устремился к дому.

Карен опустила голову, напряженно вслушиваясь в голоса, раздававшиеся в наушниках:

– Прихожая, чисто.

– Кухня, чисто.

– Гостиная… осторожно… у меня тело. Мужчина, по виду за пятьдесят. – Пауза. – Мертв. Гостиная, чисто.

Карен повернулась к Бледсоу.

– Какого черта там происходит? – Она передвинула микрофон ко рту и спросила: – Давно он мертв? Какова причина смерти? Есть явные признаки?

Сквозь треск помех донесся голос Килгора:

– Выключите свое чертово радио!

– Проклятье! – пробормотала она и вышла из-за дерева.

Бледсоу схватил ее за руку.

– Карен, оставайся на месте! Пусть спецназовцы проверят весь дом, потом мы войдем.

Она стряхнула его руку, выхватила из наплечной кобуры свои «Глок» и шагнула к дому.

– Я иду туда сейчас!

Робби, стоявший в десяти футах позади за другим деревом, присоединился к Карен.

– Мы идем внутрь, – объявила она по радио.

– Спальня наверху, чисто. Будь я проклят…

Карен замерла на месте, подняв пистолет и инстинктивно прицелившись в верхнее окно дома.

– Что такое?

– Этот парень болен! – снова зазвучал в наушниках голос спецназовца. – Здесь повсюду развешено всякое дерьмо. Причем действительно развешено. Пять отрубленных рук на потолочной балке. Господи Иисусе…

Карен обменялась с Робби понимающим взглядом и поднялась по ступенькам к выбитой входной двери. Она медленно вошла в гостиную и приблизилась к лежащему на полу мертвому телу.

– Вторая спальня наверху, чисто, – прошелестел ей в ухо еще чей-то голос.

Но она уже не слушала. Она смотрела в лицо Патрика Фаруэлла.

Своего отца.

Жестокого убийцы по прозвищу Окулист.