Текст книги "Прутский Декамерон"

Возможно, во мне просто заговорил эгоизм, когда я увидел Леку, такую красивую и… такую далекую теперь от меня. Ведь не было и дня за минувшие два с половиной месяца нашей разлуки, чтобы я не вспоминал ее, не думал о ней.

Мы с Ольгой не сговариваясь и не присаживаясь за столик отправились в толпу танцующих, дорогой наши руки встретились чтобы потом долго, целый час не разлучаться. Мы танцевали; вначале она вела себя робко и стеснительно, и пользуясь своим небольшим ростом прижималась ко мне так, чтобы я не мог видеть ее глаз. Затем, когда мы оба несколько успокоились, она стала рассказывать о своей жизни и о своем муже. Свадьба прошла пышно, красиво и весело, только ее благоверный во время первой брачной ночи упрекнул Леку в том, что она не девственница. (Ах, а ведь я ее, дурочку, учил, как и при каких обстоятельствах можно обдурить жениха!). А затем началась семейная жизнь. Как мужчина он (при этих словах Ольга сжала губы и рассказ ее чуть не прервался слезами) оказался резким и грубым.

– Ничего с ним не ощущаю, – пожаловалась она. В голосе моей милой слышались затаенная боль и разочарование.

– Это пройдет, со временем все наладится, это от молодости и неопытности, – шептал я Леке на ухо, пытаясь успокоить ее и почему-то злясь при этом на самого себя.

Музыка окончилась, сменилась другой, затем следующей, а мы, не замечая времени, сцепившись пальцами рук, продолжали стоять у эстрады. Неожиданно Лека взяла мою ладонь обеими руками и прижала ее к своим губам.

– Савва, спасибо тебе за все. Я счастлива, что встретила тебя, что ты есть у меня, в моей жизни, в моей памяти. Спасибо, что ты сделал меня женщиной. Я ни о чем не жалею, поверь.

Глаза мои наполнились слезами, я еле сдерживался чтобы не расплакаться как мальчишка.

Когда мы вернулись к столику, даже Ирина, посмотрев на нас, воздержалась от комментариев, лишь вздохнула тягостно и стала наливать в рюмки коньяк. Вскоре мы повторили к заказу еще по бутылке коньяка и шампанского, но алкоголь совсем не пьянил нас. Ирина, чтобы разрядить обстановку, и не дать нам с Лекой разрыдаться прямо за столиком, увлекла меня танцевать и рассказала об Ольге то, о чем та сама о себе стеснялась сказать, а потом, когда мы вернулись к столику, объявила:

– Вот ведь какие казусы, друзья, иногда случаются с нами в жизни. Начали мы наше знакомство в канаве, а заканчиваем его в «Интуристе», не выпить ли нам за это восхождение?!

– Это тост! – воскликнул Кондрат и стал наливать в бокалы девушек шампанское.

Наша официантка, ставшая невольной свидетельницей Иркиных слов, удивленно оглядела всех нас, затем покачав головой незаметно отошла.

Позже, ближе к полуночи, когда мы покидали ресторан, и я помогал Леке в раздевалке надеть пальто, она взяла мои руки своими маленькими ладошками и прижала к своей талии. И я ощутил еле заметную округлость ее живота, не замеченную мною прежде. Пока я держал ее так, долго не решаясь убрать руки, она подняла голову закрыв глаза и подставив губы для поцелуя. Минутой позже, когда мы вышли на улицу, я спросил ее:

– Лека, и как же теперь все будет? С тобой, с ребенком, с вами обоими? (Не решаясь спросить о главном – от кого ребенок, которого она носит под сердцем).

– Не волнуйся за нас, все будет хорошо, – не сколько услышал, сколько понял я по движению ее губ.

Кондрат задержался в фойе, а я тем временем усадил Ирку в такси, заплатил и отправил машину, а для Ольги, едущей в другую сторону, смог поймать лишь частника.

Поцеловав Леку в последний раз и осторожно усадив ее на заднее сиденье «жигуленка», я протянул водителю, молодому парню, десятку, и сказал, записывая номер его машины на спичечном коробке:

– Довезешь мою… эту девушку до самого дома аккуратно и не спеша, слышишь?!

– Да-да, конечно, – ответил он, удивленно поглядев на меня и добавил: – Не волнуйтесь, уважаемый, все будет в наилучшем виде.

Машина уехала, и я долго смотрел ей вслед, пока голос Кондрата, подошедшего сзади, не вернул меня к действительности:

– Идем, герой-насильник, или герой-любовник, уж не знаю, как тебя правильнее назвать. Я там, в ресторане, договорился с двумя девушками, они нас будут ждать в баре. Вернее, уже ждут, – поправился он, поглядев на часы.

198? год.

«Горячая Мэри».

Сборная ягодная настойка 50 мл.

Лимонный сок 15 мл.

Острая перчная приправа 2 капли.

Соль и перец по вкусу.

Шейкер, стакан, украсить дольками лимона.

Новелла четырнадцатая. Женитьба Чумакова

Ты вечно встревожен, в поту, что в соку,

торопишься так, словно смерть уже рядом,

ты видно, зачат был на полном скаку

каким-то летящим в ночи конокрадом.

И.Губерман

1

Я как раз закончил обслуживать очередного клиента, когда в бар вошел мой бывший напарник Саша Чумаков – высокий, импозантный, элегантно одетый, пахнущий французским парфюмом; через плечо модная кожаная сумка.

Он протянул мне для приветствия руку, затем попросил моего разрешения войти, открыл дверцу стойки и прошел в подсобку. Через минуту я последовал за ним.

– Вот я тебе тут немного сувениров привез, – радостно блестя глазами сказал он, указывая на полку шкафчика, где красовалась бутылка виски с яркими наклейками, плоская бутылка джина, банановый боллз, баночек пять финского пива и с десяток пачек сигарет, «Кемел,» «Мальборо» и мои любимые на тот период «Джон плаер спешл». – Чтобы витрину было чем дооформить.

Я улыбнулся, сказал «спасибо», шагнул к нему и мы обнялись.

– Я ведь не просто так зашел, – сказал Саша после того, как мы расспросили друг друга о самочувствии и о делах. – Я приехал, друг мой, пригласить тебя на свадьбу. – Глаза мои полезли на лоб. – Да-да, не удивляйся, я в Кишиневе нашел такую девку, – он поднес к губам и чмокнул два пальца, – обалдеть можно. К тому же целяк еще.

Потупив взгляд я усмехнулся: девственницы, насколько я знал, Сашу интересовали в последнюю очередь, так как он и с опытными женщинами имел в сексуальном плане немалые трудности, благодаря размеру своего члена, достойного книги Гинесса.

– Девка что надо, – продолжал Саша, – все при ней: и лицо и фигура, а главное – родственники у нее подходящие – в верхах обитаются, а дядя, так тот вообще в ЦК сидит.

– А-а, ну да, тогда конечно, – протянул я, стараясь ни лицом ни тоном не выказать усмешки. Я прекрасно знал, что Саша на обыкновенной женщине или же по любви никогда бы не женился.

– Я тебе что-то должен за сувениры, ведь ты растратился? – спросил я, кивая на полку.

– А, это? – Он махнул рукой. – Ерунда, забудь, мне это копейки стоило. В ЦК-вском магазине отоварился.

Саша рассказал мне где и когда свадьба, вручил приглашение, и мы распрощались, так как он очень торопился.

Я вернулся за стойку и в процессе работы стал невольно вспоминать его рассказы о себе.

Первый раз Саша собрался жениться еще в 17 лет, когда его включили во вновь образованный ВИА при Ворошиловградской филармонии. Там ему очень понравилась солистка ансамбля, Вероника, женщина 22 лет, любовница руководителя ансамбля и он, не теряя времени тут же объяснился ей в любви. Та шутки ради и заявила: «Женись, если любишь, а так – ни-ни». И Саша женился. После росписи и хорошей пьянки, во время которой неопытный Саша сморился и уснул, молодая по старой памяти отдалась руководителю ансамбля, а заодно, чтобы никому обидно не было, и остальным музыкантам, а утром наконец и молодой муж решил воспользоваться своим законным правом. И не смог. Нет, он был в кондиции, и потенция его не подвела, просто им не удался половой акт.

Многоопытная молодая и так и этак старалась, и – все никак. Списали на опьянение, на следующий день вновь попытались, но ничего не получалось, проникновения вновь не произошло. Зная, что такого в принципе не должно быть, стали пробовать и на третий день, и вновь у них ничего не получилось. Саша и даже сама Вероника были в отчаянии.

«Может, это оттого, что ты еще целка?» – спросил ее наивный муженек, на что она ответила: «Да какая там… бля, даже не знаю, как быть, я уже вся измучилась, это все потому, что он у тебя размером с оглоблю».

Догадались все же пойти к врачу. Повидавший виды доктор после тщательного осмотра обоих заявил молодым:

– Ну, ребята, я не знаю что вам и сказать. Бывают, конечно, всякие несоответствия, но чтобы такое… Обычно я подобные проблемы, разрабатывая женский орган специальным массажем, максимум в две-три недели устраняю, но в вашем случае… извините. Вы не сможете жить половой жизнью… вместе, я имею в виду. Придется вам подыскивать себе других партнеров.

Услышав этот приговор, молодые, так не разу и не переспав, расстались со слезами на глазах.

После этого случая Саша, насколько мне известно, не торопился жениться, вот разве что считать реальной попыткой недавнее его сватовство к Ленке Фи – ис, тогда они с мамой были очень настойчивы в достижении цели, но и тут, по другой, правда, причине, номер, как говорится, не удался. И вот теперь у него появилась невеста в Кишиневе. Главное – родственники у нее были подходящие, с большими связями, иначе бы он не женился, вон и дядю не зря упомянул.

Я почти уверен, что это именно Сашина мама, женщина многоопытная, хитрая и дальновидная, решила организовать счастье своих двух сыновей посредством использования их необычных физических данных; старший брат Саши – Володя, которому тридцать, внешне, кстати, довольно интересный и привлекательный мужчина, совсем недавно женился на одной столичной мадам, и не кишиневской, а бери выше, на москвичке, да ни на ком попало, а на дочке генерала армии. Дочка та, возрастом тоже под тридцать, работала в валютном баре, и, хотя на ней негде уже было, как говорят, пробы ставить, бл…, говорят, была несусветная, Володе, тем не менее, такой вариант идеально подошел. Попробуй-ка сунься в такие верхи без особых данных, никогда простому человеку до их уровня не подняться.

Итак, чтобы поехать на свадьбу, я должен был сделать две вещи: отпроситься у начальства на ближайшие выходные и найти себе на этот праздничный вечер партнершу. А кого именно – я не представлял. Никого подходящего для такого случая в моем окружении не было, а брать кого попало не хотелось.

Постой-постой, вспомнил я, а ведь я могу пригласить с собой Людмилу из Кишинева, ту самую, что в мединституте занимается, чего это я сразу не сообразил, о ней не подумал? И внешне она вполне соответствует, да и соскучился я, честно говоря, по ней ужасно, ведь уже несколько месяцев не виделись. На этом и остановимся, решил я, и даже настроение у меня поднялось.

В означенный день, подходяще одевшись, я выехал в Кишинев, но в общежитии на «Малой малине» Людмилу не обнаружил, а когда все же нашел – поймал уже на выходе из института, – выяснилось, что она теперь замужем, причем, пока мы с ней разговаривали, к нам подошел ее муж, красавец-мужчина, дагестанец, поэтому мне пришлось, сохраняя достоинство, спешно ретироваться, а затем отправиться на свадьбу самому, а так как времени было уже в обрез, я поймал для этой цели такси.

Ресторан, что под Новыми Аненами, куда я прибыл полутора часами позже, оказался оригинальным каменно-деревянным сооружением в два с половиной этажа, окруженным высокими деревьями. Вокруг него была выставлена почти незаметная постороннему взгляду охрана, которая, тем не менее, могла остановить любого нежелательного человека, приблизившегося к ресторану. И это не было излишней предосторожностью: на свадьбе, как я вскоре узнал, присутствовали: дядя невесты, заведующий общим отделом ЦК КП МССР Зяур, еще двое завотделами, парочка их заместителей, не буду здесь перечислять их имена и фамилии, а также несколько республиканских министров, включая главного – сельского хозяйства, мясомолочной промышленности и т. д., а также парочка генералов, один из которых – министр КГБ, и с десяток гостей рангом пониже.

В огромном зале был уже накрыт стол в форме буквы П, где во главе стола, в узкой части буквы, места предназначались для жениха с невестой и ближайших родственников, а также для больших людей, перечисленных выше.

Гостям из нашего города, которых вместе со мной было не более двух десятков, отвели дальний конец левой планки буквы П, то есть, наименее почетное место, о чем мы были предупреждены еще у входа в зал.

Неподалеку от входа в эту минуту жених с невестой принимали гостей; их плотно окружали свидетели и родители молодых – среди них я узнал маму и отчима Саши; с балкона, специально устроенного для музыкантов, звучала музыка.

Саша был в великолепно сидевшем на нем черном костюме и белой рубашке с галстуком, в нагрудном кармане его пиджака белел цветок, невеста, которую мне все никак не удавалось разглядеть из-за ее невысокого роста и окружавших ее людей, была в пышном, со множеством оборочек и рюшечек, замечательно пошитом платье. По правую руку от молодых стоял стол, уставленный вазами, в которые невеста складывала принесенные гостями цветы.

Так как я прибыл один, без пары, меня тамада, который крутился с микрофоном перед молодыми, не представил, пришлось, подойдя, взять его под локоток, приблизить физиономию к микрофону и представиться самому.

– Друг, коллега и напарник жениха поздравляет молодых с бракосочетанием.

Оркестр отреагировал тушем, тут же в поисках ракурса засуетился-запрыгал вокруг нас длинноволосый фотограф, тамада отметил что-то в своем блокноте, а я тем временем одной рукой обнял жениха, сунул ему в карман конверт с двумя сотенными бумажками, затем повернулся к невесте и… замер, букет чуть не выпал из моей руки.

Невеста была мне знакома. Несмотря на обильный макияж и тот особый, гордый вид, свойственный только невестам, да и то лишь в день свадьбы, я ее узнал. И тотчас вспомнил имя невесты, которое мне вскользь назвал Саша – Нелли, точно, ее звали Нелли, и это была та самая мадам, с которой несколько месяцев тому назад мы встречались в гостинице «Кишинэу», только тогда она была с Вольдемаром. В качестве, вы уж меня простите, проститутки. У меня в записной книжке, кстати, даже телефон ее должен был сохраниться, этой девушки по вызову, гостиничной пташки.

Я пожал протянутую ею руку, затем протянул ей цветы, пробормотал слова поздравления и быстро ретировался.

Что ж, выбор Александра, если учитывать внешние данные невесты, был весьма недурен, мне она тоже при первой нашей встрече понравилась. «От нее просто пахнет сексом», – сказал я тогда Вольдемару. По крайней мере это будет справедливо, если такие как Саша, да, впрочем, и я тоже, будут жениться на проститутках, им же за кого-то нужно выходить замуж; а заодно и другая Сашина, весьма немаловажная проблема решится – сексуальная: уж тут, мне кажется, никаких проблем не будет.

В поисках своего места я не торопясь прошелся вдоль стола и нашел его очень достойным. Легче сказать, чего не было на этом столе.

Молочные поросята, запеченные целиком, лежали в огромных блюдах, держа в пастях пучки зелени; гуси, утки и куры, также жареные целиком, – как раз в эту минуту их начали разносить, – вызывали непроизвольное отделение слюны. На столах стояли розеточки с черной и красной икрой, в сопровождении кусочков батона, нарезанного кругляшками и к нему масло сливочное; метровые копченые рыбины косили глазом на поросят; были тут и тарелки с холодцом и заливной рыбой; оливье и сельдь с маслинами; куски вертуты вместо хлеба; овощи тушеные, жареные и свежие – резаные и целиком; горки сыра, натертого с чесноком и майонезом. Из напитков – водка «Столичная» и коньяк «Солнечный», стоявшие в окружении молдавских вин в кувшинах, доставленных, несомненно, из лучших винодельческих подвалов республики. Что ж, это было вполне в духе Чумаковых – пустить пыль в глаза они умели.

Вскоре все расселись, я занял свое место между двумя своими старыми знакомыми, причем обоих звали Василий Иванович, один из которых был Ма – яс, другой Ми – ов. Зазвучали здравицы и поздравления, желающим было представлено слово. Я тоже не удержался и после двух-трех тостов вышел на середину зала, взял в руки микрофон и в красивой форме поздравил молодых, пожелал им счастья и радости, достатка и детей, после чего отправился на место. Сашка улыбался мне вслед, а его мама даже аплодировала.

Еды и напитков на свадебном столе было много, даже с избытком, начальственных физиономий вокруг – тоже, не было лишь самого главного – настоящего веселья: церемония проходила натянуто и довольно скучно. Жених, решив в какой-то момент сделать себе передышку и желая при этом повеселить гостей, отправился к музыкантам и, сев за ударные, выдал несколько соло, а потом вместе с ансамблем сыграл пару мелодий, за что был награжден громкими аплодисментами.

Наевшись, напившись и вдоволь насмеявшись в кругу моих товарищей и их жен, я стал скучать и принялся озираться в поисках женских лиц.

Большинство присутствующих здесь гостей были конечно парами, однако внимательно изучив диспозицию, я обнаружил на противоположном крыле стайку молодых девушек, а приглядевшись внимательнее, решил, что они бывшие коллеги невесты Нелли, – уж очень откровенно они выглядели и вели себя соответственно. Делать было нечего – пришлось искать себе подругу среди этого контингента, а утешало меня то, что такой выбор я делаю, в отличие от Саши, не на всю жизнь, а лишь на одну ночь.

Дождавшись медленного танца, я быстрым шагом отправился к их столу, пока понравившуюся мне девушку не пригласил кто-нибудь другой.

– Как зовут тебя, перышко? – спросил я свою партнершу, увлекая ее в круг танцующих.

– Ирина, – ответила она. Девушке было не более двадцати, роста среднего, нормального сложения, волосы светло-русые; девушка была улыбчивой и макияж, в отличие от других ее товарок, был не слишком броским, потому я ее и выбрал. Темно-синее платье с разрезом сзади очень ей шло, так как ножки к нее были стройные, на груди ее красовалась крупная искусственная роза, какие, по идее, должны носить подруги невесты.

– Ты числишься среди подружек? – спросил я, касаясь ее цветка.

Ирина улыбнулась.

– Конечно, к тому же я жду, что Нелька бросит мне свою фату.

– А что такое, уж замуж невтерпеж? – не удержался я.

– Конечно, ведь все женщины когда-то должны выходить замуж, – спокойно ответила Ирина.

– Согласен, – пробормотал я, – и давно ты… знакома с невестой.

Ирина подняла глаза и долго изучающе смотрела на меня.

– Не читай в моих глазах, спроси, я честно отвечу, – сказал я.

– Так ты… в курсе?

– В курсе ваших занятий, что ли? Ну конечно. Да я профессионал: мне на девушку только взглянуть, и я тут же скажу, кот она и чем дышит.

– Ты, кажется, работал с Сашей, с женихом? – на секунду задумавшись спросила она.

– Ага, так же как ты работала с Нелей, невестой.

– Я… – вдруг вспыхнула моя партнерша и даже остановилась, чуть не задохнувшись от возмущения. – Я не как она, она даже… даже с узбеками с рынка трахалась, вот!

– А что, – не отставал я, – узбеки у вас вызывают высшую степень отвращения?

– Не знаю, – опустила голову Ира, – из наших девчонок никто не хотел с ними идти, только она…

– Извини, Иринка, – склонил голову я, – я не хотел тебя обидеть, так что…

– Да ладно, я уже привыкла.

– Знаешь что, ты ли отвыкай или меняй работу.

– Ага, знакомая песня: а потом на завод иди с зарплатой в сто двадцать рублей.

– И то правда… чего это я? Прости, замяли и забыли.

– Замяли и забыли, – согласилась моя партнерша.

– Давай мы с тобой прогуляемся, изучим ресторан.

– Давай, – легко согласилась она.

Мы поднялись на второй этаж, осмотрели два банкетных зала, сегодня пустующих, прошлись по балкону, постояли возле музыкантов.

– Ты как, не прочь уединиться со мной на часок? – спросил я.

– Если на душу капать не будешь, тогда не прочь, – ответила она.

– Мы уже договорились, помнишь? – прошептал я, обнимая ее за плечи.

– Помню.

Администратор за десятку выдал мне ключи от маленького, с невысоким потолком кабинетика на третьем этаже, где были лишь небольшой столик, телевизор и диван. В кабинете было так уютно, что и после сеанса любви мы не захотели оттуда уходить, мне понадобилось лишь спуститься к столу и попросить официанта отнести поднос с шампанским и закусками в кабинет.

Проснулись мы поздно, около одиннадцати утра, и то потому, что в дверь кто-то постучал. Спустившись вниз мы с удивлением отметили, что в зале уже не было заметно даже следов вчерашней свадьбы. Мы вышли на улицу и ту нам повезло – одна из машин охраны еще не уехала и водитель согласился доставить нас в Кишинев.