Автор книги: Александр Чудинов
Жанр: История, Наука и Образование
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)
Разгром великого визиря
Изложение последующего хода битвы в «Докладе» Клебера и в других источниках разнится не столь значительно, как описание боя за Матарию, тем не менее определенные расхождения в трактовке событий есть, и далее я на них остановлюсь. Однако происходившее в первые часы после разгрома турецкого авангарда освещается более или менее сходно.
После успешного штурма деревни Матария дивизия Рейнье восстанавливала свой боевой порядок возле обелиска Гелиополиса, а кавалерия и дивизия Фриана продолжали движение вперед. В результате боевой порядок французской армии приобрел сходство с лесенкой. Слово военному инженеру Малюсу:
«Армия возобновила движение, расположившись в шахматном порядке: первое каре справа опережало второе, а второе – кавалерию; кавалерия опережала первое каре левого фланга, и, наконец, оно само – последнее из каре. Такая диспозиция была наиболее оптимальна для ведения огня. И фронтальная, и тыловая стороны прикрывались фланкирующим огнем таким образом, что все фасы [каре] могли вести огонь одновременно»[574]574
L’Agenda de Malus. P. 173–174.
[Закрыть].
В этот момент поднявшиеся на севере клубы пыли известили о подходе основных сил турок под командованием великого визиря. Турецкая армия развернулась на пологой возвышенности между селеньями Сирьякус и Эль-Марг, выдвинув вперед артиллерию. Ставка визиря разместилась за пальмовым лесом, окружавшим Эль-Марг. Бо́льшую часть турецкой армии составляла кавалерия[575]575
Rapport. P. 738; [Michaux A.-E.]. Rapport détaillé. P. 10.
[Закрыть]. Вот как дальнейшее описано в «Подробном отчете» Мишо:
«[Французская] армия двинулась на [вражеское] войско. Артиллерия дивизии Фриана, выйдя на расстояние выстрела, открыла по центру [турецкого строя] беглый огонь, который вскоре рассеял всю эту тучу конников. Здесь мы смогли убедиться в слабом взаимодействии турок в атаках. Каждый солдат, наступая и отступая, руководствуется исключительно собственной волей. Один потрясает длинной пикой с флажком, другой размахивает саблей, третий гарцует за пределами досягаемости пули, стреляя из карабина или пистолета. Бо́льшая часть этих конников бросилась в лес Эль-Марг, а несколько кавалеристов оказались достаточно дерзкими для того, чтобы воткнуть свои флаги в землю в 50 туазах перед дивизией Фриана. Наши разведчики их быстро отогнали.
Неприятель собрался во второй раз возле высоты Биркет-эль-Аджи. Тот же маневр с его стороны, та же атака с нашей. Стая птиц при выстреле охотника разлетается в стороны не быстрее, чем рассеивается турецкая конница под артиллерийским огнем.
После третьей такой атаки мы увидели, что отряд кавалерии обогнул позади леса наш правый фланг и взял курс на Каир. Французская армия продолжила марш на Эль-Ханка в строжайшем порядке»[576]576
[Michaux A.-E.]. Rapport détaillé. P. 10–11.
[Закрыть].
Нетрудно заметить, что описание этой фазы сражения, основные события которой развернулись на правом фланге, описаны в «Подробном отчете» Мишо гораздо более скупо, чем штурм Матарии. Возможно, автор находился на левом фланге, почему и не смог зафиксировать происшедшее во всех деталях. Клебер же, который находился в тот момент при дивизии Фриана, дает в своем «Докладе» гораздо более подробное освещение событий:
«Генерал Фриан, уже находившийся на марше, вскоре был атакован стрелками, заполнившими этот лес [Эль-Марг]. Генерал Рейнье получил приказ наступать на правый фланг неприятеля по направлению к деревне Сирьякус. Наша армия продвигалась вперед, постепенно восстанавливая свой первоначальный боевой порядок. Генерал Фриан сперва отбросил стрелков, а затем выбил их из леса Эль-Марг. Из пушки и гаубиц он обстрелял группу кавалеристов, составлявших ставку визиря.
Артиллерийские орудия, размещенные перед фронтом турецкой армии, некоторое время вели огонь по нашим каре, но безуспешно: все их ядра пролетали в нескольких туазах над нашими головами. Наши орудия отвечали непрерывным огнем, который вскоре заставил вражеские умолкнуть. И тогда практически через мгновение все вражеские знамена соединились в одну линию по всему строю – обычный сигнал всеобщего наступления. Правое каре генерала Фриана приняло атаку на себя и позволило наступающим приблизиться на половину дистанции картечного выстрела. Остановленные первыми залпами, они разделились. Наш огонь продолжался, и они вынуждены были обратиться в бегство. Наша пехота намеревалась стрелять только в упор и не истратила ни одного патрона»[577]577
Rapport. P. 738.
[Закрыть].
Большинство сообщаемых здесь подробностей подтверждается, как мы далее увидим, и другими источниками: артиллерийская дуэль между французскими и турецкими батареями, выдвижение турецких знаменосцев в линию как сигнал к общему наступлению и отражение турецкой атаки силами одной только артиллерии практически без ведения ружейного огня. Некоторое сомнение вызывает только информация об очистке французами леса Эль-Марг от турецких стрелков. Никаким другим источником она не подтверждается. Напротив, военный инженер Малюс прямо пишет, что французские войска обошли лес стороной:
«Подходили всё новые многочисленные отряды вражеской кавалерии. Она нас окружала, закрывая нам весь горизонт. Османы испускали воинственный клич, гарцевали на скорости вокруг нас и стреляли с довольно далекого расстояния. Армия шагом продвигалась вперед и влекла за собою все это скопище всадников. Мы оставили по правую руку от себя лес Эль-Марг, занятый неприятелем [курсив мой. – А. Ч.]. К полудню их армия, похоже, соединилась, и они несколько раз предпринимали общую атаку. Они сбивались в многолюдные отряды, которые стремительно неслись на нас. Но едва они оказывались в зоне действия нашей картечи, как разделялись надвое, огибая наш строй справа и слева.
Разные маневры подобного рода продолжались некоторую часть дня. Мы неоднократно останавливались. Время от времени враг обстреливал нас из нескольких орудий, которые привозил в упряжках и потом увозил с собою.
За время этих кавалерийских атак у нас только однажды появилась возможность выпалить из мушкета. Мы использовали больше половины артиллерийского боезапаса, произведя в течение дня около пяти тысяч орудийных выстрелов»[578]578
L’Agenda de Malus. P. 174–175.
[Закрыть].
Поскольку артиллерия правого крыла французской армии сыграла на этой стадии сражения решающую роль, особый интерес представляет рассказ уже неоднократно цитируемого здесь артиллериста Ришардо, который находился в самой гуще событий:
«Можно было видеть, как из разных частей их весьма протяженного и глубокого построения одновременно выехало множество кавалеристов со знаменами. При этом движении, очевидно предварявшем атаку, генерал Клебер, находившийся в правой дивизии, наиболее близкой к неприятелю, приказал остановиться и посоветовал пехоте стрелять только в упор, а артиллерии, орудия которой были заряжены картечью, – открывать огонь лишь с самого близкого расстояния.
В этот момент батарея, расположенная в центре вражеского строя, открыла довольно беглый огонь по нашим каре. Однако наша артиллерия второго и третьего каре поспешно выдвинулась вперед и несколькими быстрыми выстрелами тут же повергла эту батарею в смятение.
Тем временем многочисленные конники выехали из вражеской линии и, перейдя на галоп, атаковали наше первое правое каре. Следуя приказу, мы их подпустили вплотную, после чего картечь из наших шести орудий усеяла землю телами лошадей и кавалеристов. Лишь немногим удалось пустить в дело мушкеты или пистолеты.
Тут же после первой атаки мы увидели, что готовится вторая. Она так же, как и первая, была остановлена картечью перед нашим каре. Наконец, с коротким интервалом за ней последовала третья, уже далеко не столь стремительная, как две предыдущие; ее постигла та же участь. Пехота, ощетинившаяся штыками, не сделала ни выстрела.
<…> Сразу после трех последовательных атак вражеской конницы, в которых она потеряла несколько сот человек и лошадей, наша легкая артиллерия по команде генерала Фриана выдвинулась крупной рысью вперед, сопровождаемая справа и слева нашей же кавалерией. Мы быстро вышли на дистанцию выстрела от неприятельской линии. Противник сохранял боевой строй, в коем можно было заметить определенные передвижения, свидетельствовавшие о намерении предпринять еще одну атаку. Мы сумели предотвратить этот маневр, почти одновременно выстрелив из шести орудий, после чего враг начал поспешно отступать по всей линии. Однако это был, без сомнения, благоприятный момент для того, чтобы атаковать наши орудия. Тогда произошла бы кавалерийская схватка. Но враг не решился попытать счастья, и тогда мы крупной рысью пустились за ним вдогонку. На некотором расстоянии неприятель опять развернулся к нам лицом по всей линии. Это делалось, без сомнения, для того, чтобы дать время скрыться визирю, который разместил свою ставку на правом фланге своей армии[579]579
Неточность; правильно – на левом фланге.
[Закрыть] в небольшой пальмовой роще у деревни Эль-Марг и который незадолго до этого предложил генералу Клеберу перемирие, каковое тот не имел ни малейшего желания принимать. Несколько бомб, пущенных нами по роще и по замеченному там большому отряду кавалерии, заставили [противника] поспешно отступить.Мы со своими пушками продолжали преследовать противника, держась от него на близком расстоянии, а за нами на короткой дистанции двигалась вся армия. Многочисленная кавалерия противника отступала перед нами, сохраняя порядок. Время от времени она останавливалась и поворачивалась к нам, но, увидев обращенные к ней орудия батареи, вновь разворачивалась и удалялась крупной рысью»[580]580
Richardot (Ch.), le lieutenant-colonel. Op. cit. P. 243–244, 246–247.
[Закрыть].
В приведенном рассказе Ришардо нет ничего, что противоречило бы сведениям, содержащимся в «Докладе» Клебера. В частности, это касается упомянутой здесь попытки турок еще раз вступить в переговоры на завершающем этапе сражения. По свидетельству Клебера, когда французская армия уже двигалась к главному турецкому лагерю в Эль-Ханке, визирь прислал к нему гражданина Ломаку (Lhomaca), французского переводчика, ранее сопровождавшего Бодо и вместе с ним задержанного турками. Через него Юсуф-паша, по словам Клебера, вновь предложил французам эвакуировать Каир в соответствии с условиями Эль-Аришского соглашения. Командующий французской армией, естественно, ответил отказом и попросил передать визирю, что скоро сам прибудет к нему в Эль-Ханку[581]581
Rapport. P. 739.
[Закрыть]. От себя заметим, что в данной ситуации, когда турецкая армия потерпела полное поражение, призыв визиря к французам очистить египетскую столицу выглядит по меньшей мере странно. Однако возможности проверить свидетельство Клебера по другим источникам у нас, к сожалению, нет.
Вместе с тем по ряду других аспектов Ришардо открыто ставит под сомнение достоверность сообщаемого в «Докладе». Он даже отвел этой критике особый раздел в своих воспоминаниях, правда, ошибочно считал, что полемизирует с маршалом Бертье. Выше уже упоминалось, что издатель воспоминаний последнего поместил в качестве приложения к ним отрывок из «Доклада» с описанием сражения при Гелиополисе, и Ришардо, очевидно, счел данный текст частью самих мемуаров.
Первый из фрагментов, вызвавший недовольство Ришардо, касается описания действий турецкой кавалерии в последней фазе сражения:
«Визирь, находившийся в деревне Эль-Марг, попал под огонь наших орудий. Он ожидал, что его приказы принесут успех, хотя его армия и дрогнула. Разделившись на части, она окружила нас со всех сторон. Мы будто оказались внутри кавалерийского каре стороной в половину лье. Такое положение сохранялось, пока армии находились на поле боя [курсив мой. – А. Ч.]. Увидев, что его атака не увенчалась успехом, визирь поспешно ретировался в Эль-Ханку»[582]582
Rapport. P. 738–739.
[Закрыть].
Комментируя данный фрагмент, Ришардо произносит настоящую инвективу против допущенного, как он считает, искажения исторической истины:
«…Это абсолютно неверно. Турки, несмотря на их огромное число, были далеки от намерения нас окружить. Зачем же умалчивать совершенно очевидный факт, который известен всей армии и в подтверждение которого можно привести множество цитат, и подменять его другим, гораздо менее обоснованным и, более того, просто вымышленным?»[583]583
Richardot (Ch.), le lieutenant-colonel. Op. cit. P. 255.
[Закрыть]
Не претендуя на роль арбитра в заочном споре двух участников битвы при Гелиополисе, замечу, что чисто субъективно многочисленность и постоянные перемещения турецкой кавалерии, вероятно, могли создать впечатление ее вездесущности. Писал же, как мы видели ранее, военный инженер Малюс о том, что она окружала французов, закрывая им горизонт. К тому же, о чем сообщают другие источники, отряды неприятеля на разных этапах сражения огибали то один, то другой фланг французской армии, фактически оказываясь на какое-то время у нее в «тылу». Другое дело, что при осуществленном Клебером построении его войска фактически не имели тыла – наиболее уязвимой части боевого порядка – и готовы были встретить атаку с любого направления. Может быть, именно поэтому обходившие французскую армию отряды неприятеля избегали вступать с ней в боевое соприкосновение (за исключением печально закончившейся для них контратаки при Матарии) и сразу направлялись в сторону беззащитного, как они полагали, Каира. Вместе с тем в «Докладе», на мой взгляд, речь всё же идет не об эпизодическом проникновении противника в «тыл» французской армии, а о совершенно определенном факте ее тактического окружения неприятелем, пусть и на очень недолгое время. Подтверждения этому факту в других источниках я не нахожу и могу очень осторожно предположить, что в данном случае имело место некоторое риторическое преувеличение, призванное добавить драматизма тексту, рассчитанному на публикацию.
Ришардо также подверг критике попытку автора «Доклада» объяснить особенностями рельефа ту слабую активность, которую французская кавалерия проявила в преследовании отступающего противника:
По мнению Ришардо, подобные дефекты почвы если и могли иметь место, то лишь на левом фланге французской армии, который передвигался по кромке земель, покрываемых водой во время ежегодных разливов Нила. На правом же фланге, где развернулись основные события решающей фазы сражения и где находился сам Ришардо, французские войска действовали фактически на границе с пустыней, куда воды реки не доходили и где рельеф не имел каких-либо неровностей, способных помешать атакам турецкой конницы. «Что же касается французской кавалерии, – заключает Ришардо, – то она, очевидно, была слишком малочисленной, чтобы померяться силами с неприятельской. Именно это было причиной ее бездействия, а не какие-либо дефекты почвы»[585]585
Richardot (Ch.), le lieutenant-colonel. Op. cit. P. 256.
[Закрыть].
Строго говоря, аргументация Ришардо мне и здесь кажется более убедительной. Ни в каких независимых (то есть не повторяющих содержание «Доклада») свидетельствах очевидцев нет упоминания о подобных неровностях. Да и французская кавалерия в этом сражении всё же не бездействовала, а выполняла пусть и вспомогательные, но полезные функции. И если она не слишком удалялась от своих каре, то причиной тому была именно ее малочисленность. Об одной из таких вылазок, оказавшейся лично для него довольно выгодной, рассказывает гусар Девернуа:
«…Генерал Фриан позволил туркам приблизиться и привел разом в действие все свои орудия, встретив атакующих картечью. Те тут же обратились в бегство, оставив на земле множество убитых и раненых.
Отправленный со своим эскадроном собрать этих раненых и взять в плен с полсотни беглецов, я добыл там себе мушкетон и пару пистолетов ювелирной работы, отделанных серебром, а также кривую саблю с коротким клинком шириной в ладонь, расширяющимся от эфеса, и с рукояткой из рога носорога до трех дюймов длиной, имеющую тембр долгий и протяжный. Инкрустированная на ней довольно потертая арабская надпись сообщала, что сабля эта изготовлена в древнем Вавилоне»[586]586
Desvernois, général baron. Avec Bonaparte en Italie et en Égypte. P. 156–157.
[Закрыть].
Да и турецкой кавалерии никакие «трещины в земле» не помешали совершить три полноценные атаки на дивизию Фриана. Зачем же в «Докладе» потребовалось ссылаться на неблагоприятный рельеф? Могу лишь в качестве гипотезы предположить, что таким образом автор попытался снять саму возможность неудобного вопроса о том, почему не была использована кавалерия для добивания потерпевшей поражение турецкой армии.
Преследование отступающего врага кавалерией являлось аксиомой военного искусства, однако в конкретной ситуации Восточной армии оно было сопряжено с чрезмерным риском. Применение полутора тысяч кавалеристов против нескольких десятков тысяч турецких конников, отступавших в полном порядке, могло окончиться для французов плачевно. Именно поэтому преследование неприятеля осуществлялось французской армией в полном составе – дольше, но надежнее. Возможно, чтобы не объяснять на пальцах непосвященным все нюансы сложившейся в Египте ситуации, Клебер и предупредил соответствующий вопрос ссылкой на неудобный рельеф. Впрочем, это всего лишь моя гипотеза, не более.
Как бы то ни было, французская армия действительно в полном составе продолжала неспешное, но уверенное продвижение вслед за отступающим противником. Когда великий визирь оказался на безопасном расстоянии от неприятеля, турецкая кавалерия тоже ускорила отход, и вскоре французы потеряли ее из виду. По свидетельству Малюса, составившего точный хронометраж сражения, это произошло около 3 часов пополудни[587]587
L’Agenda de Malus. P. 175.
[Закрыть].
Перед заходом солнца французские войска подошли к главному турецкому лагерю у Эль-Ханки и без боя заняли его, встав там на ночлег. Солдаты отчаянно нуждались в отдыхе, ведь почти сутки они находились на ногах, не имея возможности подкреплять свои силы ничем, кроме водки, которую им раздали накануне сражения[588]588
Histoire scientifique et militaire. T. 7. P. 382.
[Закрыть]. Армия же визиря бежала в Бельбейс, бросив бо́льшую часть своих запасов воды и продовольствия. Битва при Гелиополисе закончилась.
Погоня
Когда опустилась ночь, и лагерь французской армии затих, стало слышно, пишет Клебер в своем «Докладе», как в Каире грохочут пушки. После короткого отдыха главнокомандующий около полуночи приказал выступить на помощь гарнизону города генералу Лагранжу с четырьмя батальонами: двумя из 25-й полубригады, по одному от 61-й и 75-й. Остальная армия 21 марта еще затемно двинулась по дороге к Бельбейсу в погоню за войсками великого визиря, путь которых был отмечен брошенным имуществом, включая несколько орудий[589]589
Rapport. P. 739–740.
[Закрыть].
К утру французы уже находились перед Бельбейсом. Сам город и форт внутри него обороняла турецкая пехота. Левее города виднелось до тысячи человек турецкой конницы. Дивизия Рейнье развернулась по фронту. Дивизия Фриана направилась туда, где находилась вражеская кавалерия, обходя город слева. Артиллерия тем временем открыла огонь по позициям неприятеля.
Турецкая конница боя не приняла и отступила. Дивизия Фриана продолжила свое движение, вышла во фланг оборонявшим город войскам, атаковала их, выбила с занимаемых позиций и заставила отступить в форт. Штурм форта был намечен на следующий день, и ночь прошла в подготовке к нему.
Утром 22-го турки предложили сдать форт, если им позволят уйти следом за армией великого визиря со всем оружием. В последнем им было отказано, и военные действия продолжились. Но к середине дня, неся тяжелые потери от огня французской артиллерии и страдая от нехватки воды, турки предложили сдать форт и уйти, если только им разрешат взять с собой минимум оружия для самообороны от бедуинов. Это им позволили сделать, и около полудня 800 турецких солдат покинули Бельбейс, оставив там 10 орудий, включая два английских, и до 300 убитых.
При разоружении произошел неприятный инцидент: один из турок вдруг закричал, что предпочитает смерть позору и выстрелил из ружья в шефа бригады Латур-Мобура, с которого пуля сорвала эполет. Французские гренадеры немедленно расправились с покушавшимся[590]590
Ibid. P. 740–741.
[Закрыть].
После взятия Бельбейса Клебер отправил на помощь гарнизону Каира генерала Фриана с пятью батальонами (по два из 61-й и 75-й полубригад и один из 25-й), отрядом кавалерии и несколькими легкими орудиями. Пока главнокомандующий инструктировал уходящих, колонна капитулировавших в Бельбейсе турок ушла в направлении Салихии. Чуть отстав, за ними последовала дивизия Рейнье, усиленная 22-м конно-егерским и 14-м драгунским полками. Они уже скрылись из виду, когда Клебер двинулся вдогонку со штабом, бригадой Бельяра, гидами и 7-м гусарским полком. По пути его нашел еще один посланец великого визиря, передавший письмо, в котором Юсуф-паша предлагал остановить обе армии и провести переговоры в Бельбейсе[591]591
Ibid. P. 742.
[Закрыть].
Переночевав в деревне Сенека, Клебер выступил со своим отрядом на рассвете 23 марта. Неподалеку от деревни Кораим он услышал артиллерийскую канонаду и, приказав пехоте Бельяра ускорить шаг, поскакал вперед с гидами и 7-м гусарским полком выяснить, что происходит. Поднявшись на один из многочисленных барханов, окружавших деревню, он увидел на некотором от себя расстоянии каре дивизии Рейнье, окруженной 3–4 тыс. вражеской кавалерии. Заметив эскорт главнокомандующего, неприятельская конница тут же ринулась к нему. Гиды попытались развернуть имевшиеся у них пушки конной артиллерии, но атака противника была столь стремительна, что прислуга орудий оказалась изрублена раньше, чем успела открыть огонь. Вдобавок на французов напала толпа жителей деревни Кораим, вооруженных копьями и вилами. Противники смешались в рукопашной схватке. Клебер был ранен в руку копьем. Ситуация для него складывалась крайне опасная, и только атака 3-го и 14-го драгунских полков спасла ситуацию. Неприятель был обращен в бегство, оставив на поле боя до 300 человек убитыми и ранеными[592]592
Ibid. P. 742–743.
[Закрыть].
После боя французский главнокомандующий написал ответ на письмо Юсуф-паши, предупредив того, что идет со своими войсками на Салихию. Впрочем, до Салихии французы в тот день не добрались, встав на ночевку в 2 лье от города. Клебер предполагал, что поутру состоится генеральное сражение, и дал возможность своим войскам отдохнуть. Однако, достигнув 24 марта Салихии, французы обнаружили лишь пустой турецкий лагерь. Великий визирь с эскортом из 500 чел. бежал через пустыню в Сирию, бросив свою армию. Его войска отправились следом за ним практически без воды и припасов[593]593
Rapport. P. 743–744.
[Закрыть].
«Сразу же после нашего прибытия сюда, – пишет Клебер в “Докладе”, – генерал Леклерк получил приказ продолжить преследование до моста Сокровищ. На дороге он нашел множество умирающих, трупы лошадей и вьючных животных, брошенные вещи. По ту сторону моста он видел арабов, которые убивали и грабили отстающих. Решив, что дело в надежных руках, он вернулся в лагерь»[594]594
Ibid. P. 744–745.
[Закрыть].
Оставив в Салихии дивизию Рейнье, чтобы Юсуф-паша не вздумал вернуться в Египет, Клебер послал бригаду Бельяра отбить обратно Дамьетту, а сам с 88-й полубригадой, двумя гренадерскими ротами 61-й полубригады, 7-м гусарским полком, 3-м и 14-м драгунскими полками отправился в Каир.
Армия же великого визиря прекратила свое существование: большинство из тех, кому удалось спастись от французских штыков и картечи, прикончили в пустыне голод, жажда и бедуины.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
