Текст книги "Тайная Служба Империи"

Что же касается главной цели, тут Кевина ожидало сокрушительное фиаско. Тщательный осмотр комплекса не оставлял ни единого шанса для захвата действующего архимага. По большому счету, британец не ожидал многого от своего визита в термы, поэтому не очень сильно расстроился. В его просветленной после банных процедур голове начали возникать головокружительные планы один интереснее другого, однако, несмотря на переполнявшую британца энергию и непреодолимое желание, перевернуть земной шар, здравомыслие не покинуло его окончательно. Он не кинулся тут же на поиски пресловутой точки опоры, а поймал экипаж и назвал адрес гостиницы «Уютный дом». Время неумолимо близится к вечеру, а поскольку ничего путного (заведомо авантюрные идеи не в счет) в голову не лезет, необходимо как следует отдохнуть, отвлечься, тем более впереди званный ужин и обещанный заботливой хозяйкой сюрприз.

– Эй, любезный, останови-ка у вон той цветочницы!

Как же на юбилей, да без букета. К тому же, подарок нужно присмотреть не дорогой (откуда у скромного отставника лишние деньги?), но чтобы обязательно со вкусом.

* * *

– А теперь, дети мои, я поведаю вам о величайших талисманах, кои были обнаружены Предтечами в тайном хранилище Древних – Пандориуме.

Мэтр Диармайд мерно вышагивал взад-вперед перед классной доской, тем временем как три дюжины малолетних сорванцов не сводили с него влюбленных взглядов. Уроки истории ученики обожали. В отличие от математики, риторики и прочих учебных дисциплин, на них было реально интересно, потому что мэтр Диармайд даже скучные реформы Солона умел преподнести как захватывающее дух приключение.

– По свидетельствам исторических хроник, следует, что чудесных артефактов было двенадцать – священное число многих народов – однако доподлинно известно всего лишь о шести. Все вы, разумеется, о них знаете, однако я не поленюсь еще раз их вам перечислить, ибо повторение… – он сделал паузу, многозначительно глядя на ребят.

– …мать учения! – дружно закончили ученики.

– Правильно, мои дорогие, повторение – мать учения. Итак, среди множества чудесных предметов, обнаруженных нашими предками в Пандориуме были шесть известных на данный момент, так называемых, Великих Талисманов: Меч Титанов, Щит Богов, Сандалии Странника, Шлем Всезнания, Перчатки Мастера и Чаша Четырех Стихий. Каждый из этих предметов наделял своего владельца невероятными возможностями и делал его едва ли не равным богам. Владелец Меча Титанов был способен обратить в бегство бесчисленные толпы вооруженных до зубов врагов. Обладатель Щита Богов мог безо всякого вреда для здоровья выкупаться в раскаленной вулканической лаве. А обычная вода, налитая в Чашу Четырех Стихий, тут же превращалась в панацею от любых болезней, поговаривают, даже от старости. Однако было у всех этих предметов одно необычное свойство – в активном состоянии они терпеть не могли близкого присутствия друг друга, как мужья общества ненавистных жен или переругавшиеся из-за какого-либо пустяка соседи.

После открытия Пандориума Предтечами эти предметы, наряду со всем прочим добром были оттуда перенесены в сокровищницу Александра, а после его смерти поделены между наследниками. Поначалу обладатели столь ценных предметов не имели ни малейшего представления, что с ними делать, поэтому талисманы до поры до времени пылились среди гор злата, драгоценной посуды и прочих красивых, но абсолютно нефункциональных вещей или переходили от одного торговца к другому, как несчастные обитательницы лупанариев.

– Почему же несчастные, Мэтр Диармайд? – поинтересовался один из слушателей – мальчишка лет двенадцати. – У нас в квартале недавно поселилась одна «волчица». Так у нее большой красивый дом, постоянно вкусная еда на столе, вино рекой, от мужиков отбою нет и вообще весело. А мой папенька говорит…

– Векил! – брови учителя сурово сошлись на переносице, – ты еще слишком мал, чтобы вести разговоры на подобные темы. Давайте лучше, любознательные мои, вернемся к нашим баранам. Однажды артефакт, именуемый Шлем Всезнания оказался в руках одного мага, тому удалось прочитать надпись на нем и с помощью Книги расшифровать. Слова оказались магической формулой активации. Счастливчик получил возможность постичь все тайны Мироздания ибо едва задав какой-либо вопрос, он тут же получал ответ на него. Для этого человека не осталось тайн во всей бесконечной Вселенной. Однако, задав первый вопрос, он уже не смог остановиться. В результате его мозг не выдержал, и бедняга сошел с ума. В последствии людям удалось «оживить» все прочие артефакты, но и с ними все обстояло примерно также. Сандалии Странника могли перенести человека куда угодно, но всякий раз тот изъявлял желание оказаться в самом лучшем месте на свете, с тех пор его никто уже не видел, а талисман впоследствии обнаруживался в самых неожиданных местах и попадал в руки очередному «счастливчику». Перчатки Мастера позволяли их владельцу создать любой материальный предмет, но как правило человеческая фантазия не распространялась дальше груды золота. Затем ему начинали повсеместно мерещиться грабители и убийцы. Вместо того, чтобы наслаждаться жизнью и тратить деньги он замыкался и все дальше и дальше отдалялся от людей, постепенно превращаясь в безнадежного мизантропа. С прочими талисманами дело обстояло ничуть не лучше. Меч Титанов в конечном итоге добросовестно исполнял волю сошедшего с ума от рек пролитой крови хозяина и рубил ему голову. Единожды укрывшийся Щитом Богов и вкусивший чувства абсолютной защищенности человек, более не желал выбираться из своей скорлупы и трясся от одной лишь мысли, вновь оказаться в жестоком реальном мире. Даже казалось бы совершенно безобидная Чаша Четырех Стихий не принесла никому из своих владельцев счастья. Как уже упоминалось, человек с ее помощью мог избавиться от любой хвори. Однако стоило кому-то заявить во всеуслышание что он является обладателем талисмана, тут же на Чашу устраивалась самая настоящая охота. В результате сотни, тысячи людей становились жертвами человеческой жадности.

– Я бы маму вылечил, – не удержался неугомонный Векил, – и выбросил бы эту Чашу куда-нибудь подальше или закопал в саду под деревом.

– Ага, – подначил мальчика сосед, – а потом выкопал бы и за лечение с людей три шкуры драть начал, как мастер Беньо за свои чудодейственные пилюли. А кого они вылечили? Мой дед как маялся геморроем, так и продолжает, а сосед…

Тут и другие ученики пожелали выразить свое отношение к пилюлям деревенского горе-алхимика. В результате в классе разгорелась полемическая баталия.

– Мальчики! – обратился к разошедшимся не на шутку ученикам мэтр Диармайд. – Вернемся к теме урока! – и, дождавшись, когда класс утихнет, обратился к слушателям: – Итак, мои смышленые, какие выводы вы для себя сделали из того, что я сегодня вам поведал? Вот ты Векил, как самый активный, начинай.

Названный ученик нехотя поднялся с насиженного места, не забыв исподтишка показать кулак соседу по парте, и жалобно заблеял:

– Ну… ну… в общем… короче…

– Смелей, юноша! – приободрил питомца учитель.

– У них не получалось и не могло получиться потому, – наконец Векил собрался с мыслями, – что они не были готовы к могуществу. И вообще, никто из людей на Земле не готов. К примеру, старик Агриппа недавно нашел целый сестерций. Так что вы думаете, он купил на него еды для своей семьи? Хрен с маслом, он купил целую амфору вина и выдул в одно горло. Разумеется, тут же и отправился к Непознанному. Но самое удивительное, что мой батя и все прочие мужики на нашей улице, ему до сих пор ужасно завидуют… Ну не что помер, а что в одиночку выхлебал столько винища.

– Воистину Ex ore parvulorum veritas[10]10
  Устами младенца глаголет истина (лат.)


[Закрыть], – пробормотал учитель, пораженный до глубины души выводом ученика. – Садись, Векил, можешь передать отцу, что мэтр Диармайд был доволен твоим ответом. Итак, ребята, завтра вы узнаете, о дальнейшей судьбе означенных артефактов. А теперь бегом по домам! Ваши родители, попросили, меня закончить урок немного раньше, чтобы вы помогли им с уборкой урожая. Как говорится без труда…

– …не вытащить и рыбку из пруда! – дружно закончили дети.

Минуту спустя, кроме учителя в классной комнате никого не осталось. Мэтр Диармайд, еще немного постоял, уставившись перед собой расфокусированным взглядом. Затем ухмыльнулся каким-то своим мыслям и бодрым шагом направился к входной двери.

Глава 13

На следующее утро ни свет, ни заря наш герой неспешной походкой прохаживался по Малой Купеческой неподалеку от двухэтажного особнячка, обнесенного со всех сторон ажурной кованой оградой.

Вчерашние посиделки в ознаменование очередной годовщины совместной жизни супругов Гана прошли в теплой семейной обстановке. На вечеринке присутствовало десятка три гостей: ближайшие родственники и добрые друзья. Обещанным сюрпризом оказалось юное, вне всякого сомнения, аппетитное, но слегка глуповатое (скорее даже – наивное) синеглазое создание по имени Энриэтта. Кажется, девица умудрилась влюбиться в «отставного капитана», едва не погибшего (о, ужас!) в битве с «противными гуннами». Во всяком случае, на протяжении всего вечера она не сводила с него своих огромных глазищ и томно вздыхала. Кевин вовсе не собирался воспользоваться наивностью юной девы, хоть возможностей для этого у него было предостаточно. Более того, в самый разгар веселья, он извинился перед хозяевами и, сославшись на усталость, покинул компанию.

Откровенно говоря, никакой усталости он не чувствовал, просто ему в голову пришла одна великолепная идея, осмысление которой требовало спокойной обстановки. Поднявшись к себе в номер, он подвинул кресло к распахнутому настежь окну, закурил и до полуночи любовался яркими фонарями-звездами.

К половине седьмого к дому секретаря посольства подошли шестеро человек прислуги. Охранник обменялся с ними короткими репликами и пропустил без особой волокиты. Без четверти восемь к парадному входу подкатил конный экипаж с откинутым верхом. Через пять минут в дверях дома показался весьма самоуверенный тип, вне всякого сомнения, хозяин дома. На вид лет сорока или чуть более того. Высок, строен, волосы жидкие светлые до плеч, взгляд серо-голубых водянистых глаз надменный, нос крупный слегка вислый, нижняя челюсть тяжелая делала его физиономию похожей на лошадиную морду. Облачен в цивильное платье модного покроя, на голове широкополая шляпа. Надолго во дворе не задержался, уселся в экипаж и убыл в свое посольство.

Стараясь по возможности не «светиться», Кевин несколько раз приближался к дому германца. При этом он активировал парочку артефактов, подобных тем, с помощью которых ему удалось просканировать защиту банка «Клинкс и сыновья». Результаты предстояло еще обработать, но, судя по тому, что регистрирующий амулет в его руках даже не нагрелся, проникнуть внутрь здания будет намного проще, чем в денежное хранилище семейки Клинкс.

Да, да, Кевин действительно собирался попасть внутрь обители чернокнижника, с целью поиска каких-либо документов, проливающих свет на личность «крота». А что ему оставалось делать? Взять и допросить АРХИМАГА? Дураков ищите в другом месте. Попробовать подобраться к самому послу? Тоже не вариант: времени и сил займет много, а гарантии, что глава дипломатического представительства в курсе дел своего формального подчиненного практически нет. Так что хочется того или не хочется Вьюну, придется ему в очередной раз оправдывать свое агентурное прозвище. Болтливый обер-лейтенант Бьёрн фон Фритингерн обмолвился, что в шесть часов вечера вся прислуга покидает жилище Хлодвига, значит, в доме остаются только хозяин и двое охранников. А по вторникам и пятницам с шести до десяти и вовсе, только стражники, поскольку герр советник после трудов праведных изволят в баньке париться. Было бы неплохо под каким-нибудь благовидным предлогом предварительно осмотреть дом, но это вряд ли ему удастся, поскольку внутрь пускают только тщательно проверенных людей. Остается еще один вариант именуемый: «болтун – находка для шпиона».

Вскоре после отъезда хозяина двери дома распахнулись, выпуская во двор весьма и весьма симпатичную молодую особу женского пола. Впрочем, определение «симпатичная» не совсем, применительно в данном случае. Это была настоящая красавица: высокая грудь, осиная талия, стройные ножки не могла скрыть простенькая юбочка до колен, походка не служанки – королевы. Красота лица ничуть не уступала ее стати: кожа нежная бархатистая, глазищи в пол-лица цвета первой весенней зелени, слегка вздернутый носик, четко очерченный подбородок, красивый ротик, очаровательная белозубая улыбка, лебяжья шея, и все это в обрамлении волнистой копны червонного золота, свободно ниспадающей ниже плеч. И как он мог не обратить внимание на такую красотку, когда та входила в дом в числе прочей прислуги?! В руках она несла пустую корзину – вне всякого сомнения, собралась на рынок за продуктами.

Для Кевина не составило особого труда устроить якобы случайную встречу. Бравый военный торопился по каким-то своим делам и едва не сбил с ног, выходящую из калитки девицу. Впрочем, офицер оказался не каким-нибудь неотесанным грубияном, а вполне приличным молодым человеком.

– Прошу-с прощения! Виноват-с! Спешил-с, – подавая девушке оброненную в результате «непреднамеренного» столкновения корзину, принялся извиняться Вьюн, но как только увидел ее лицо, буквально замер пораженный в самое горячее сердце невиданной красотой прелестницы.

– Великий Непознанный, – еле слышно прошептал он, затем продолжил чуть громче: – Так не бывает…

– Что не бывает? – девушка кокетливо стрельнула глазками в опешившего военного и задорно встряхнула своими золотистыми локонами.

– Еще раз прошу-с прощения, мадам…

– Мадемуазель, если угодно.

– Виноват-с, мадемуазель, но вы не поверите-с, этой ночью мне приснилось именно ваше лицо и корзинка эта…

Фальк весьма правдоподобно изобразил удивление на своей физиономии, девице даже не пришло в голову, что ее банально «клеят». А если даже и пришло, она не вырвала из рук молодого человека корзину и не умчалась прочь по своим неотложным делам. Девушка еще разок стрельнула глазками в бравого вояку.

– Неужели во сне прям так меня и видели?

– Уверяю вас, совершенно отчетливо-с. Вот как сейчас. – И как бы спохватившись, щелкнул каблуками: – Разрешите представиться, Аквилус Стромба, командир шестой-с центурии одиннадцатого королевского легиона. В столице временно по делам службы-с.

– Лора Фабиан, – присела в книксене девушка, – домоправительница. Служу у одного очень влиятельного германца.

– Германцев знаем-с, приходилось бивать-с, хотя и славные вояки, но супротив нас слабаки.

– Ой, ну что вы такое говорите, господин Стромба…

– Для вас, душа моя наипрекраснейшая Лора, просто Аквилус.

– Так уж и душа, и наипрекраснейшая?

– Так точно-с, вдобавок еще тысяча самых превосходных эпитетов, ибо красотой своей сразили вы меня в самое мое суровое солдатское сердце.

Хитроумная искусительница сделала вид, что не разобрала последних слов вояки.

– Так вот Аквилус, насчет герра Хлодвига вы не правы, он вовсе не военный, а по дипломатической части, к тому же, – она понизила громкость голоса до шепота, – он самый настоящий чародей. Однажды у Герона, конюха нашего, зуб заболел, так тот в два счета вылечил парня, и еще в подвале у него куча всякой всячины, наподобие той, что в лавке алхимика Шараддана, у которого я для маменьки снотворное покупаю, когда Вилкис по ночам ко мне… Ой! – сообразив, что сболтнула лишка, девушка прикрыла ротик ладошкой. Затем, выхватила из руки «капитана» корзину. – Простите, Аквилус, но мне нужно на рынок. Хозяин к обеду обещались прибыть, а у нас в доме ни крошки.

– В таком случае, разрешите-с вас проводить-с? Корзинку поднести-с.

Кевин сделал вид, что не услышал оговорку про какого-то Вилкиса, шастающего по ночам в светелку незамужней дамы. Впрочем, этот парень вполне мог быть официальным женихом Лоры. Дело в том, что у гельветов существует древний обычай: молодые люди женятся лишь после того, как убедятся в обоюдной детородной состоятельности, – неполноценные уроды, не способные зачать ребеночка, никому не нужны.

– Но позвольте, достопочтимый Аквилус, если не ошибаюсь, вы куда-то торопились.

– Ради ваших глаз, Лора, я готов пройти через горнило гауптической вахты-с.

Вряд ли девушке раньше доводилось слышать само слово «гауптвахта», но она быстро сообразила, что ничего хорошего ее нового знакомого там не ждет.

– Ну что вы, Аквилус, не надо этой самой гауп-ти-ческой, и вообще, будьте поосторожнее, коль торопитесь, ступайте.

– Помимо божественной красоты, милая Лора, у вас доброе сердце-с. Однако не волнуйтесь, у меня в запасе еще целый час. Если не возражаете, я все-таки провожу вас до рынка.

– Как вам будет угодно, – девушка зарделась будто майская роза и, смущенно потупив глазки, добавила: – Вы такой галантный и настойчивый, девушкам трудно устоять. Наверное, у вас их было много?

– Никак нет-с, дорогая, до сих пор не встретил достойной-с, – и с легким придыхом добавил: – Такой, как вы-с.

До ближайшего рынка пешего ходу было минут двадцать, не более. Этого времени «командиру шестой центурии одиннадцатого королевского легиона» вполне хватило, чтобы обаять простоватую служанку. И не мудрено, такого количества самых изысканных комплиментов девушка не слышала за всю свою жизнь.

Однако окончательно покорить сердце дамы капитану удалось на рынке при выборе продуктов. Для начала он провел девушку вдоль торговых рядов, не позволяя ей вступать в дискуссии с ушлыми торгашами. Внимательно осмотрел товар. Затем забрал у Лоры список и удивил не только ее, но видавших виды продавцов поразительной способностью торговаться. Он придирался к самой пустяшной мелочи, находил на морковке или свекле несуществующие пятнышки, отчего товар сразу же терял в цене пятьдесят, а то и более процентов. Кусок свежайшей говядины «омерзительно пах» и лишь из великого уважения к «хорошему человеку» он согласился купить его за треть предложенной продавцом цены. В конечном итоге он сэкономил аж четверть сестерция – приличная сумма для небогатой горожанки. Разумеется, герр Хлодвиг никогда о них не узнает, и Лора тут же принялась строить умопомрачительные планы, наиболее разумного их инвестирования.

Увидев радостное выражение на лице прелестницы, Кевин удовлетворенно хмыкнул. Поставленной цели он определенно добился – показал, каким рачительным семьянином он может быть – и приплюсовал еще пару очков к своему и без того высокому рейтингу.

На обратном пути мнимый командир центурии как бы, между прочим, завел разговор о ближайших перспективах:

– Прекрасная Лора, через полгода я выйду в отставку. За время службы мне удалось скопить кое-какой капитал. К тому же, как залуженный офицер я буду получать приличный пенсион. Так вот-с, уж больно мне понравился домик вашего германца…

– Ну почему же моего? – девушка обиженно надула губки.

– Прошу-с прощения, несравненная. Я хотел сказать: вашего работодателя, – смущенно пролепетал военный. – Так вот, я считаю, что в таком домике моей будущей жене и деткам жилось бы очень даже неплохо.

От этих слов у Лоры Фабиан аж дух перехватило, и сердечко затрепетало в груди словно раненая птичка. Однако она нашла в себе силы как бы равнодушно поинтересоваться:

– У вас, капитан, конечно же, кто-то есть на примете?

На что прямой как фонарный столб военный тут же отчеканил будто по писанному:

– Уверяю вас, дорогая Лора, до сего дня сердце мое было свободно от сердечных мук-с. Но теперь, – он наклонился к самому ушку девушки, – я сражен, точнее, навек пленен вашей красотой и обворожительной стройностью вашей фигуры-с. И ежели вы не ответите на мои пылкие чувства-с, Аквилус Стромба станет искать смерти в бою с лютым врагом-с и, в конце концов, непременно ее найдет.

– Ну что вы, дорогой капитан, – сообразив, что бравый вояка в нее втюрился и теперь уже никуда не денется, Лора продолжила развивать успех: – Зачем же искать смерти. Непознанный не поощряет самоубийство. К тому же, какая девушка откажется стать хозяйкой такого большого и уютного дома.

– Значит, вы согласны?! – капитан Стромба показушно схватился за сердце, изображая одновременно на физиономии безмерную радость.

– На что согласна?

– Боже мой, несравненная Лора, конечно же, стать, как это говорится, моей спутницей жизни.

Девица была готова прыгать от радости и тут же броситься на шею понравившемуся ей мужчине, но она проявила завидное хладнокровие и расчетливость. С легким холодком в голосе сказала:

– Экий же вы торопыга, капитан. Порядочной девушке нужно время, чтобы поближе познакомиться с молодым человеком.

– В чем же дело-с? Давайте сегодня вечерком-с посетим какое-нибудь приличное заведение? Только скажите, где вас ждать-с и капитан Аквилус Стромба прилетит туда на крыльях любви-с.

– В таком случае, ждите меня в шесть вечера неподалеку от дома господина Хлодвига.

Остаток пути Кевин самым подробным образом расспрашивал девушку о внутренней планировке и убранстве интересующего его дома. Ничего подозрительного Лора в этом не усмотрела – потенциальный жених задумал построить или прикупить точно такой же, поэтому вполне разумно, что он вникает во все тонкости. Когда же речь зашла о подвале, девушка закатила глазки и с нескрываемым страхом в голосе сообщила:

– Жутко там. Воняет ужасно, гомункулы заспиртованные в банках плавают и вообще… Как-то хозяин за чем-то послал туда Нору, так на нее набросилось какое-то зубастое чудище. Хорошо герр Хлодвиг оказался неподалеку и расправился с тварью. А нам сказал, чтобы не боялись, просто он забыл запереть дверь, ведущую в городские подземелья.

Подойдя к калитке, молодой человек вручил корзину девушке, при этом горестно вздохнул.

– Несравненная Лора, оставшиеся до нашей встречи часы покажутся мне годами томительной муки.

На что кокетка лишь задорно хихикнула и наградила героя горячим поцелуем в щеку. Тот хотел было обнять ее за талию, прижать к своей истосковавшейся по женской ласке груди, но плутовка скользнула в калитку и уже во дворе на прощание помахала ему ручкой.

Проводив удаляющуюся фигурку взглядом, наш герой обошел еще раз вокруг дома, чтобы ненароком не упустить какую-нибудь важную деталь. Затем махнул рукой проезжавшему мимо извозчику и велел ехать к Центральному городскому рынку.

На главном торжище Лиона Кевин пробыл около трех часов. Прикупил кое-что из одежды. При этом больше одной вещи у торговца не брал. Походил по лавкам, торгующим алхимическими ингредиентами, готовыми эликсирами и зачарованными предметами. Затем немного поколесил по городу, время от времени меняя экипажи. И лишь, убедившись, в отсутствие слежки, направился в юго-восточную часть столицы.

Оказавшись в своей тайной резиденции, первым делом Кевин снял неудобный военный китель. Затем сварил целый кофейник крепчайшего кофе. Употребил пару чашек чудного напитка, выкурил сигару, выпил еще одну чашку. Затем сдвинул приборы на край стола, вооружился карандашом и бумагой и начал уверенными движениями что-то рисовать. Через пару минут на листе начали проступать контуры какого-то здания, а еще через четверть часа рисунок был полностью готов. Фальк взял свое творение в руки и удовлетворенно пробормотал себе под нос:

– Вроде бы, похоже. Детали, конечно, оставляют желать лучшего, но самое главное, пропорции выдержаны точно.

И действительно, за исключением отдельных незначительных деталей, кои британец поленился вырисовывать, дом Отто Хлодвига был изображен вполне точно.

Налюбовавшись вдоволь своим творением, Кевин отложил рисунок в сторонку и на другом листе начал аккуратно с помощью линейки вычерчивать планировку интересующего его здания. Лора Фабиан очень точно описала не только расположение комнат, но их примерные размеры и даже высоту потолков. Чрезвычайно наблюдательная девица. Жаль, что в конечном итоге этот чудный цветок достанется какому-то неведомому Вилкису.

Аккуратно вычертил план расположения комнат на обоих этажах, обозначил оконные проемы. Особое внимание он уделил подвалу. Затем на другом листочке принялся делать какие-то загадочные математические вычисления. Иногда рядом с формулами он рисовал диаграммы и графики. Результатом означенных изысканий стала понятная лишь одному ему таблица.

Закончив вычисления, Вьюн вновь подвинул к себе листочки с начертанным планом и, тщательно сверяясь с табличными данными, принялся ставить крестики в разных местах дома. Таковых оказалось ровно десять. Наконец все было готово. С минуту Кевин любовался конечным результатом своей работы, затем тщательно скомкал листочки, сложил в пепельницу и поджег. После того как огонь полностью поглотил бумагу, с помощью карандаша истолок пепел и вытряхнул содержимое пепельницы в распахнутое настежь окно.

Для реализации следующего этапа намеченной акции британец выбрал знакомый нам образ коллежского асессора Барно Скуричи. Незадолго до окончания рабочего дня он подъехал к зданию управления по обслуживанию канализационных сетей. К вящей его радости, никого из высокого начальства на месте не оказалось. Именной жетон он поднес к самому носу замученного летней духотой и перманентным бездельем мелкого клерка, оставленного за старшего, и представился инспектором полиции первого ранга. Очумелый чиновник толком даже не успел прочитать, что было выгравировано на серебряной бляхе, поскольку явление столь высокого полицейского чина стало для него полнейшей неожиданностью.

– Полное имя?! Должность?! Почему спим на рабочем месте?! – рявкнул «полицейский инспектор».

– Гектор… Гектор Селий, – еле слышно залепетал чиновник. – Младший регистратор. Никак нет-с.

– Что «никак нет»?

– Никак нет-с… не спим-с и не думаем-с, ваше превосходительство.

– Ладно, расслабься, служивый, – вольготно расположившись в одном из кресел, милостиво разрешил Фальк. – Значит, начальства на рабочем месте не наблюдается. В таком случае, принеси-ка мне общую схему канализационных сетей столицы.

– А для чего оно вам? – похоже, чиновник начал приходить в себя и, как следствие, задавать весьма щекотливые вопросы.

Пришлось «инспектору первого ранга» нагнать на свое чело вящей сердитости и осадить излишне любопытствующего гражданина:

– А вот это, мой дорогой Гектор, тебя не касается. Или ты хочешь, чтобы инспектор полиции ПЕРВОГО ранга представил вашему сиятельству полный отчет о работе подведомственного ему отдела, да еще в письменном виде?

– Никак нет-с.

– В таком случае, отрывай свой щуплый зад от кресла и бегом в архив или где у вас там хранятся эти ваши схемы. Пять минут на поиски, или завтра же за вашу долбанную контору возьмутся мои опера. И поверь, мил друг, у меня достаточно авторитета, чтобы навести в этом долбанном гадючнике армейский порядок и дисциплину. Отгадай с трех раз, кому твои долбанные начальники скажут за это спасибо?

Воодушевленный напутственным словом строгого инспектора младший регистратор мгновенно испарился из кабинета и прискакал даже раньше отведенной ему пятиминутки с толстой папкой в руках.

– Вот, ваше высокоблагородие, здесь самый полный план подземных коммуникаций города.

– Давай сюда! Надеюсь не последний экземпляр?

– Никак нет-с – копия-с.

– В таком случае, я ее забираю. – Кевин принял папку из рук вспотевшего от беготни чиновника.

– Но…

– Понимаю, понимаю, – Вьюн одарил Гектора самой располагающей улыбкой из богатого арсенала своих заготовок, – акт изъятия. Знаешь, что, мой друг, давай обойдемся без бумажной волокиты? Некогда мне – бандитов и жуликов ловить нужно. Скажем так: я закрываю глаза на мелкие проказы твоего начальства и не натравливаю на вашу контору королевских ревизоров, а ты уж сам как-нибудь договорись с магом копировальщиком. Думаю, начальство оценит твое старание по заслугам.

– Хорошо, забирайте – немного подумав, согласился Гектор Селий. В мечтах ему уже мнилось, что он докладывает начальству о том, как ловко разобрался с грозным инспектором полиции первого ранга и то, какие бонусы его за это ожидают.

Кевин запихнул заветную папку в потрепанный портфель и немедленно покинул пропахший пылью, мышиным пометом и еще чем-то специфическим кабинет. В душе хитроумный бритт ликовал. Он готовился к затяжной словесной дуэли с каким-нибудь скудоумным, но упертым чинушей, а нарвался на мелкотравчатого простофилю, который толком даже не запомнил имени мнимого инспектора первого ранга.

А еще через полчаса он подъезжал к своей тайной берлоге. До приятной встречи с очаровательной Лорой Фабиан оставалось целых два часа – вполне достаточно времени, чтобы самым тщательным образом изучить систему подземных коммуникаций города Лиона.

Девушка появилась на месте назначенной встречи пять минут седьмого. На ней было легкое голубенькое платьице, личико в меру припудрено, глазки подведены, губки подмазаны – прям конфетка. Кевину нестерпимо захотелось тут же развернуть ее и съесть – разумеется, не в буквальном смысле.

Молодые люди немного погуляли по городу, выпили по чашечке кофе, поели мороженого, а с наступлением темноты Фальк предложил поужинать в каком-нибудь приличном местечке. Таковое вскоре обнаружилось. Дорогая ресторация «Восьмое Чудо Света» – кутить, так кутить. Лора была поражена царящей здесь роскошью. Вымуштрованные официанты буквально угадывали каждое пожелание клиента. И музыка здесь была превосходная, не музыкальная шкатулка, как в тех забегаловках, куда время от времени таскал ее жмот Вилкис, а самый настоящий оркестр и певцы голосистые, как в королевской филармонии, где ей довелось побывать полгода назад.

Чтобы как можно сильнее угодить даме, «капитан» без умолку сыпал комплиментами в ее адрес, рассказывал анекдоты, порой весьма скабрезные, время от времени вытаскивал из-за стола и отплясывал вместе с ней зажигательную джигу. Короче, вел себя как по уши влюбленный мальчишка. Стоит отметить, что второй бокал они выпили как принято у германцев – на брудершафт и тут же перешли на «ты».

И все-таки окончательно и бесповоротно сердце юной дамы было покорено в тот момент, когда по окончании веселых посиделок Кевин, не моргнув глазом, отсыпал официанту целых тридцать пять полновесных сестерциев – ее заработок аж за три месяца. Столь умопомрачительная трата денежных средств стала для девушки самым убедительным аргументом в пользу того, что военный не морочит ей голову, а на самом деле строит в отношении их совместного будущего вполне серьезные планы. Изрядно поблекший образ скучного Вилкиса окончательно отошел даже не на второй, а на десятый план, и Лора приняла решение предпринять все возможные меры, чтобы не упустить замаячившего на горизонте реального женского счастья. Ей вдруг невыносимо захотелось избавиться от беспросветной рутины обыденного существования. Этот человек готов бросить к ее ногам свое горячее сердце, а в придачу свое состояние немалое, судя по тому, с какой легкостью он расстался с целой кучей серебра. А чем может отблагодарить девица своего будущего супруга? Для простушки Лоры был всего лишь один ответ на этот вопрос. По большому счету, ничем особенным она не жертвовала, поскольку с тем, что ханжи именуют сакральным словом «невинность» девушка рассталась давным-давно и ничуть не сожалела об этом.