Текст книги "Дома смерти. Книга I"

Северин Джон «Бо» Бубед в последние годы своей жизни (вторая половина 80-х гг.).

Очень интересен следующий момент, на который надо обратить внимание: «Бо» Бубед утверждал, что не умеет и никогда не умел водить автомобиль по причине врождённой эпилепсии, мол, врачи категорически запрещали ему получать водительское удостоверение. Тем не менее, известно, что Бубед в 50-е годы специализировался на автоугонах и на самом деле отлично управлял автомашиной. Такое демонстративное нежелание садиться за руль можно нередко видеть у опытных преступников, которые знают, что водитель может довольно просто стать объектом полицейской провокации и последующего совершенно законного задержания. Чтобы не дать правоохранительным органам лишнего повода для своего задержания, они либо пользуются услугами такси, либо нанимают шофёра, но сами никогда не управляют автомобилем.

Известно, что во время своего пребывания в Кедди, Бубед носил в своём бумажнике поддельные водительские удостоверения: одно на имя «Майкл ДеСантис», а второе – «Роберт Лэйк» (не путать с Ди Джеем Лэйком, упоминавшимся выше – это всего лишь совпадение фамилий!). В обоих документах даты рождения не соответствовали действительному возрасту «Бо» (в них было указано, что он родился в 1936 г.) – к 50 годам он стал стесняться того, что уже не молод, и постоянно занижал возраст. Видимо, комплексовал по этому поводу.

Бубед курил сигареты «Кэмел», имел на темени приметную плешь, но париками не пользовался. Вообще же, о его навыках по изменению внешности и использованию грима ничего не известно, существуют только воспоминания родственников, что он подкрашивал седые волосы, стремясь скрыть их.

Итак, 13 апреля Северина Бубеда официально допросили детективы, он предъявил им поддельные документы, сообщил о своей работе на ФБР и был отпущен. Забавно, да? Но дальше сюжет развивался по ещё более забавному сценарию – 14 апреля – Уэйд Микс, муж Нины Микс, лучшей подруги убитой Гленны «Сью» Шарп, заехал на своей автомашине в Кедди и подбросил «Бо» к автобусной остановке. Бубед спокойно покинул «Кедди резёт», чтобы никогда более не появиться в этом курортном местечке. Этот в высшей степени странный отъезд, более похожий на бегство, трактуется ныне многими исследователями как свидетельство вовлечённости «Бо» в массовое убийство в доме №28. Отъезд действительно можно счесть необычным, хотя бы потому лишь, что он имел место в самом начале расследования, когда следственная группа только собирала информацию и улики и не разрешала жителям «Кедди резёт» надолго покидать место проживания. Бубед, однако, уехал – и ничего ему за это не было.

Как теперь в точности известно, Северин поехал на север, пересёк границу штата Калифорния и остановился в первом же более или менее большом городе на своём пути. Это был Кламат-Фоллс (Klamath Falls) в Орегоне, примерно в 270 км от Кедди. Там Бубед снял дешёвый – 5$ в сутки – номер в отеле «Аркади», где и застрял на неопределённый срок. Трудно отделаться от ощущения, что единственной целью этой поездки было стремление выйти из-под юрисдикции властей Калифорнии – как только это случилось, Бубед прекратил своё движение на север и принялся чего-то или кого-то ждать. Его даже не беспокоило то обстоятельство, что он прервал своё лечение в госпитале ветеранов Вооружённых Сил в Рино и более не мог получать рецепты на полюбившиеся ему транквилизаторы. По крайней мере, официально.

Интересно, правда?

Но дальше будет только интереснее. В это же самое время его дружок Мартин Смартт, оставшийся совсем один в доме №26, спешно заканчивал свои дела в «Кедди резёт». Он попросил расчёт в ресторане и заявил детективам следственной группы, что желал бы покинуть курорт. 17 апреля его вызвали на допрос и предложили пройти проверку на полиграфе. Смартт моментально согласился. В ходе проверки ему были заданы 5 вопросов, реакция на которые была сочтена удовлетворительной и подтверждающей невовлечённость Мартина в расследуемое преступление.

Проверка Мартина Смартта на полиграфе представляет для нашего повествования особый интерес по целому ряду причин. Во-первых, потому, что оператором «детектора лжи» был никто иной, как Сэм Листер (Sam Lister), главный специалист Министерства юстиции Калифорнии по допросам с использованием полиграфа. Достаточно сказать, что Листер был тем самым оператором, кто решал вопрос о возможной причастности Артура Ли Аллена к преступлениям Зодиака (всех, кто не знает, кто такие Артур Ли Аллен и Зодиак, отсылаем к соответствующему очерку нашего сайта). А во-вторых, как известно, Мартин Смартт проходил амбулаторное психиатрическое лечение, в связи с чем принимал разнообразные лекарства соответствующего профиля. Воздействие этих лекарств может существенно повлиять на эффективность допроса с использованием полиграфа, поскольку искажает естественные реакции нервной системы. Обычно людей, принимающих лекарственные препараты, используемые в психиатрии, не допрашивают с использованием «детектора лжи», а если такой допрос всё же проводится, то в ходе него эта деталь особо оговаривается (как немаловажная).

В своё время Сэм Листер снял все подозрения с Артура Ли Аллена, которого допрашивал в тюремной больнице в Атаскадеро в 1976 г. Уже в 90-е гг. независимые исследователи, изучив материалы допроса и больничную карту Ли Аллена, оспорили категоричность вывода Листера – выяснилось, что подозреваемый регулярно получал валиум и торазин, вызывавшие сильное и устойчивое торможение нервной системы. Употребление этих лекарственных препаратов лишало допрос с использованием «детектора лжи» всякого смысла, соответственно, утверждение Сэма Листера о невовлечённости Артура Ли Аллена в преступления Зодиака должно рассматриваться как безосновательное.

В случае с Мартином Смарттом ситуация повторилась. Листер в своём заключении не отразил факт лечения допрашиваемого у психиатра. Если вопрос о приёме лекарств, влияющих на работу нервной системы, и задавался Смартту перед допросом, то отражения в официальном протоколе не нашёл. Сейчас этот документ доступен, и все желающие могут самостоятельно ознакомиться с его содержанием.

Протокол допроса Мартина Смартта с использованием полиграфа, проведённого 17 апреля 1981 г. Мартину было задано 5 вопросов, по результатам ответов на которые и его неосознаваемым нервным реакциям оператор «детектора лжи» Сэмюэл Листер пришёл к выводу о непричастности допрашиваемого к убийству в доме №28. Любопытно, что Смартт покинул «Кедди резёт» ещё до того, как протокол был официально оформлен и приобщён к материалам расследования (как видно из документа, случилось это 20 апреля, а Смартт уехал тремя днями ранее).

Как бы там ни было, Листер вынес своё решение о непричастности Мартина Смартта к убийствам в доме №28. Последнему официально сообщили, что он не считается подозреваемым и может в любой момент покинуть «Кедди резёт». Смартт зашёл к себе домой, собрал рюкзак, закинул его за плечи и пешком двинулся в сторону шоссе №70. Его увидел один из жителей Кедди и заподозрил неладное, ведь к тому времени уже многие знали о рассказах Мэрилин Смартт, прямо обвинявшей мужа в соучастии в убийстве – сама Мэрилин побеспокоилась на сей счёт, болтая со всеми подружками о признаниях Джастина Исона под гипнозом. Человек, увидевший Смартта с рюкзаком, позвонил в офис шерифа и сообщил, что Мартин, похоже, собрался бежать… Заявление честного гражданина записали, поблагодарили за бдительность и ничего предпринимать не стали.

Мартин добрался до автотрассы, поймал попутную машину и… приехал в Кламат-Фоллс, где и остановился в отеле «Аркади», в том же самом номере, что и «Бо» Бубед. Парочка явно имела некие общие планы, и эти планы держали их неподалёку от Калифорнии, хотя и вне границ штата. Любопытно, правда? В общем, дружки встретились и некоторое время прожили вместе в дешёвой, даже убогой гостинице, построенной ещё в 1919 г. и с тех пор не видавшей ни одного капитального ремонта. (Во время калифорнийского землетрясения 1993 года сгнившие стропила отеля провалились под собственным весом, несмотря на то, что в южном Орегоне толчки ощущались не очень сильными. Хозяева не стали восстанавливать «Аркади», видимо, посчитав, что гостиница никогда не окупит расходов на ремонт).

В августе 1981 г. жена упоминавшегося Ди Джея Лэйка, дружка Бубеда и Смартта, получила по почте открытку, в которой сообщалось, что «Бо» скоропостижно скончался. На самом деле это было не так, Бубед был в то время жив и, видимо, сам позаботился об этом почтовом отправлении. Наверное, он очень хотел, чтобы жители Кедди поскорее забыли о его пребывании в округе Пламас. В действительности Северин скоропостижно умер 1 ноября 1988 г. в больнице в Чикаго. Его смерть, как и всё, что происходило с этим человеком при жизни, выглядела довольно подозрительно. Он перенёс сердечный приступ, но быстро был доставлен в больницу, восстановился и уже собирался было домой, как неожиданно упал и потерял сознание. Вскрытие трупа произведено не было, родственники претензий больнице не заявили, и тело быстро кремировали. От чего именно умер Северин «Бо» Бубед, в точности так и не было установлено.

Мартин Смартт пережил своего товарища, хотя и окончил свою жизнь при гораздо более трагических обстоятельствах. Летом 1997 г. при попытке совершить сделку по приобретению партии наркотиков его убил неизвестный драг-дилер. Что именно пошло не так и кто был убийцей, выяснить так и не удалось, по крайней мере, такова официальная версия событий. (Впрочем, объективности ради, укажем, что имеется информация о том, что Смартт якобы умер от онкологического заболевания 26 мая 2000 г. в больнице г. Портленд, штат Орегон, и был кремирован. Однако, нет полной ясности в вопросе, тот ли это Мартин Смартт, который явился персонажем настоящего очерка. Последняя абсолютно достоверная информация о «нашем» Смартте относится к октябрю 1994 г., когда ему было отказано в выплате денежного пособия, которое он просил назначить ему «как ветерану вьетнамской войны, получившему на воинской службе посттравматический синдром». )

На этом Мартин Смартт и его дружок Северин «Бо» Бубед исчезают из сюжета, оставив после себя множество безответных вопросов и логических неувязок. Подробный рассказ об этих людях был совершенно необходим, поскольку их фамилии в разных контекстах будут нам встречаться ещё не раз. С их пребыванием в «Кедди резёт» связана одна из самых популярных ныне версий произошедшей там трагедии, и для того, чтобы понять её внутреннюю логику, необходимо было подробно рассказать об этих персонах.

Теперь же, следуя логике повествования, надлежит вернуться к рассмотрению событий 12—13 апреля 1981 г., поскольку таковые отнюдь не исчерпывались розысками и допросами Смартта и Бубеда. В эти дни следственная группа проделала большую работу, опросив и запротоколировав показания значительного числа людей, либо находившихся в «Кедди резёт» в ночь с 11 на 12 апреля, либо сообщивших информацию, ценную для понимания причин и обстоятельств трагедии.

Общее количество опрошенных превысило полусотню человек, и в рамках данного очерка физически невозможно пересказать все их сообщения. Поэтому остановимся на наиболее существенной информации, добытой детективами следственной группы и повлиявшей на разработку основных версий трагедии.

Донован Дэвис, родной брат Гленны «Сью» Шарп, принявший её в Калифорнии и много помогавший в трудных жизненных обстоятельствах, сообщил полиции о мужчинах, с которыми его погибшая сестра вступала в интимные отношения после того, как рассталась с мужем. Этих мужчин, согласно его уверениям, было не так много, буквально двое или трое, и все сексуальные связи Гленны были кратковременны. Информация Донована имела для следствия на том этапе скорее ориентирующее значение, нежели практическую ценность, поскольку брат смог назвать фамилию и место проживания только одного из любовников сестры – это был некий Джо Бэйз (Joe R. Baze), проживавший в Квинси. Об остальных Донован знал совсем немного: имя и примерное время их связи с Гленной. Сообщение брата в этой части требовало проверки и уточнения. Помимо этого, Донован Дэвис сообщил о некоторых внутрисемейных проблемах, возникших у Гленны и её детей после ухода от мужа.

Так, летом 1980 г., за 9 месяцев до трагедии в доме №28, Тина Шарп – младшая из дочерей, исчезнувшая в ночь с 11 на 12 апреля – подверглась сексуальному насилию, о чём официально было заявлено в полицию. Правоохранительные органы разыскали человека, в котором Тина опознала своего обидчика. Выяснилось, что тот причастен к ещё одному сексуальному посягательству на девочку. Педофил, которого звали Дэниел Френч, был арестован 1 июля 1980 г. Ему грозила перспектива многолетней тюремной отсидки, однако его адвокат добился досудебного урегулирования – иски потерпевших были отозваны, а сам обвиняемый уехал из Калифорнии.

К концу 1980 г. появилась новая проблема – Гленна Шарп узнала, что её старшая дочь Шейла беременна. Данное обстоятельство держалось в глубокой тайне, и Донован Дэвис не знал в точности, кто именно мог быть отцом ребёнка Шейлы, но предполагал, что таковым являлся 17-летний Ричард Микс, сын уже упоминавшегося Уэйда Микса (того самого, кто забирал Мэрилин Смартт и её детей из дома №26, а на следующий день отвозил «Бо» Бубеда на автобусную остановку). В конце 1980 г. Гленна Шарп увезла Шейлу из «Кедди резёт» на несколько месяцев. По возвращении Шейлы в конце февраля 1981 г. она уже не была беременна и… ребёнка с нею не было.

Кроме этого, Донован сообщил, что Гленна имела определённые проблемы и со старшим сыном Джоном, хотя это были трудности иного порядка. Джонни рос сильным, инициативным и независимым подростком. Он явно тяготился материнской опекой, конфликтовал с матерью из-за её стремления управлять всеми аспектами его жизни. О делах племянника Донован не знал много, но слышал, что тот имел какие-то конфликты и в школе. Также Донован сообщил о том, что Джон Шарп имел пистолет, с которым умело обращался. (Особо подчеркнём, что судьба этого оружия следствием не установлена – либо Джон хранил пистолет вне дома, либо тот исчез во время нападения. Тип оружия, количество патронов к нему, а также легальность владения также вызывают вопросы. Кроме того, имеются свидетельства, согласно которым пистолет Джона был вовсе не огнестрельным оружием, а обычной пневматической игрушкой, выполненной очень натуралистично. Эту «пневматику» якобы Джону Шарпу подарили на Рождество 1980 г., однако, кто именно подарил, выяснить детективам не удалось. Неясно, как относиться к такого рода утверждениям, возможно, что свидетели просто боялись собственного вовлечения в расследование и обвинения в недонесении о факте незаконного владения оружием. Поэтому их рассказы о пневматическом пистолете не соответствовали действительности и преследовали цель убедить детективов в собственной неосведомлённости).

Сообщение Донована Дэвиса отлично перекликалось с информацией, сообщённой Зонитой Сиболт, женой Джеймса Сиболта. Напомним, что Сиболты были ближайшими соседями семьи Шарп – это именно в их доме провели день и вечер 11 апреля Тина и Шейла, и именно у них Шейла провела ночь на 12 апреля, благодаря чему и осталась жива. Зонита выросла в мормонской семье и была из числа тех женщин, о которых принято говорить «строгих правил». Она прямо заявила детективам, что считала Гленну Шарп виновной в неправильном воспитании детей, слишком слабохарактерной и безответственной для того, чтобы быть матерью трёх мальчиков и двух девочек. Гленна ей не нравилась, и поэтому они мало общались. Зонита знала и об истории с изнасилованием Тины, и о беременности Шейлы, но, как это не покажется странным, девочек в этих происшествиях не винила, считая, что в их проблемах виновата невнимательная мать. Зонита поддерживала дружбу собственной дочери Полы с Шейлой и Тиной Шарп и всячески привечала сестёр в собственном доме. Интересен момент, о котором нельзя не упомянуть – вечером 11 апреля Пола Сиболт собиралась идти ночевать в дом №28, к Шарпам, об этом визите существовала предварительная договорённость, но в последний момент Зонита дочь не отпустила и предложила Шейле остаться у них. Эта настойчивость Зониты (если угодно – своеволие) спасла две жизни…

Всё это было, конечно, очень интересно, но следственную группу интересовали события, конкретно привязанные по месту и времени к трагедии в доме №28. Картина получалась очень интересной.

Жители дома №16 (внимание на карту «Кедди резёт»! ) Барбара М. и Майкл П. дали ценные показания о событиях ночи с 11 на 12 апреля. Сразу подчеркнём, что фамилии и лица некоторых важных свидетелей до сих пор скрыты – это связано с опасением, что преступники могут оставаться живы даже в XXI столетии и представлять для свидетелей потенциальную опасность и поныне. Так, например, нет фотографий Джастина Исона, важнейшего свидетеля по делу, хотя известно, что он жив и здоров. Он не даёт интервью и никому не известно, где он проживает. Известно только, что он сменил фамилию и категорически отказывался от любых контактов с журналистами и лицами, ведущими самодеятельное расследование. Читатель может быть уверен, что за незначительными исключениями, приводимые в очерке имя, фамилия и биографические данные свидетелей или подозреваемых относятся к уже умершим лицам.

Впрочем, вернёмся к Барбаре и Майклу. Это были любовники, которые после бурного секса только-только успели заснуть. В 01:15 Барбара была разбужена страшным криком – согласитесь, неприятное пробуждение ото сна! Женщина не смогла сказать определённо, был ли это крик мужчины или женщины, но это лишь усиливало ощущение дикости услышанного. Она моментально растолкала своего дружка, и тот очень серьёзно воспринял её рассказ. Всё-таки, как ни крути, а вокруг настоящий лес и горы, и непонятно, кто и с какой целью там бродит. Хотя крик больше не повторялся, Майкл ни на секунду не усомнился в рассказе Барбары. Он поднялся с кровати и, сжимая в руках топорик для разделки мяса, обошёл домик, проверяя запоры на дверях и окнах. Он признался на допросе, что тревога его подружки передалась ему, и он очень разволновался. Когда утром они узнали о трагедии в доме №28, то однозначно связали ночной инцидент с происшедшим.

Показания эти очень важны, потому что они дают точную «реперную» привязку ко времени: и Барбара, и Майкл посмотрели на часы и без колебаний привязали описанный инцидент к 01:15 ночи с 11 на 12 апреля. Следующей «реперной точкой» в выстраиваемой следствием предполагаемой хронологии событий оказались 02:30 – именно этим временем датирован другой важный инцидент, описанный в показаниях официантки бара «Задняя дверь» Кэти Андреа. Кэти закончила работу и переоделась к 02:20; несколькими минутами позже она вышла на автостоянку, где был припаркован её «Oldsmobile Cutlass». Она подошла к машине, держа в руке ключи, но где-то за спиной услышала подозрительный шум – словно бы кто-то засовывал человека в багажник, а тот сопротивлялся. Отчётливо были различимы два голоса – мужской и женский. Происходившее до такой степени напугало Кэти, что она невольно выронила ключи, но быстро подняла их и стремглав бросилась к автомашине. Женщина испугалась того, что стала невольным свидетелем похищения и преступники постараются избавиться от неё любой ценой. На следующий день она узнала об убийстве в доме Шарпов и исчезновении Тины… Кэти не сомневалась, что стала свидетелем того, как злоумышленники увозили похищенную девочку.

Между упомянутыми моментами времени прекрасно укладывается ещё одно любопытное происшествие – с одной стороны, вроде бы незначительное, но с другой – красноречивое. В доме №23 (это примерно в 50 м строго на север от дома №28) проживал одинокий пожилой мужчина Виктор К., содержавший трёх кошек. Вечером 11 апреля он уснул, как обычно до полуночи, но в 02:00 ночи был разбужен своими питомцами. Кошки неистовствовали, рвались из дома, царапая входную дверь и поднимаясь на задние лапы. Никогда прежде Виктор такого поведения своих миролюбивых питомцев не наблюдал. Сначала он попытался успокоить кошек, но видя, что сделать этого не может, решил выпустить животных на улицу, хотя прежде такого никогда не делал. Он знал, что в «Кедди резёт» по ночам бродят большие собаки, и испытывал определённую тревогу за судьбу кошек. Странное поведение животных встревожило и озадачило Виктора, причём до такой степени, что он понял, что не в состоянии уснуть. Мужчина включил телевизор и некоторое время смотрел какое-то ночное шоу, прислушиваясь к происходившему за стенами дома. Виктор был готов моментально выскочить на улицу, чтобы отогнать собак, если те набросятся на его кошек. Но ничего подозрительного он так и не услышал. Посидев некоторое время перед телевизором и постепенно успокоившись, мужчина отправился спать.

Необычное и притом схожее поведение трёх кошек Виктора К. заставляет предположить, что животные почувствовали некий запах, вызвавший их беспокойство. Принимая во внимание, что в ту ночь в нескольких десятках метров были умерщвлены, по крайней мере, три человека, причём умерщвлены очень кровавым способом, таким запахом мог стать запах свежей крови. Хотя считается, что обоняние кошек слабее собачьего, тем не менее, оно многократно превышает человеческое. Достаточно сказать, что участок мозга кошки, ответственный за анализ запахов, состоит из большего числа клеток, чем аналогичный участок человеческого мозга – и это при том, что сам кошачий мозг на порядок меньше человеческого. Зоологи знают, что кошки прекрасно чувствуют даже очень слабые запахи, например, неприятный им запах уксуса они распознают даже спустя месяцы после того, как уксус попал на предмет и был после этого смыт моющим средством. Если около 2 часов ночи кошки Виктора К. действительно почуяли запах крови, источник которого находился на некотором удалении и притом за закрытыми дверями в доме №28, значит, кровопролитие началось там заведомо раньше этого времени. Этот вывод косвенно подтверждают показания Барбары М. и Майкла П. из дома №16, на основании которых можно заключить, что именно около 01:15 развитие ситуации в доме семьи Шарп приняло форму грубого насилия, сопровождавшегося причинением жертвам тяжких травм и кровопролитием.

Вернёмся, впрочем, к официантке Кэти Андреа, которая покидала бар в числе последних в интервале времени от 02:20 до 02:30.

Кто работал с нею в баре той ночью? Все эти лица ныне известны, и их показания не составляют тайны. Диск-жокей Эрик Рой, ответственный за музыку и танцпол, покинул бар в 01:30 ночи и ничего подозрительного не видел. Его сопровождал свидетель – Роберт Джестер – который помогал Рою погрузить в автомобиль необходимую аппаратуру – микрофоны, микшер, сумку с кассетами… Джестер полностью подтвердил слова диск-жокея и оба этих лица выпали из поля зрения полиции.

Бармен Мишель Карран (Curran) прекрасно запомнила возвращение в бар Мартина Смартта и «Бо» Бубеда, и её показания отлично согласовывались с рассказами обоих подозреваемых. Мишель покинула бар сразу после Кэти Андреа, то есть примерно в 02:30 ночи, сдав выручку администратору Джеку Брауну. Последний уходил вместе с нею, он погасил свет, запер двери и… сел в автомашину Мишель, старенькую «импалу» 1971 г. выпуска. Надо ли пояснять особо, что остаток ночи Джек и Мишель провели вместе? У них не то чтобы были серьёзные отношения, но время от времени они проводили ночь вместе. Джек Браун также подтвердил показания Смартта и Бубеда о возвращении в бар и извинениях, принесённых Джин Альбин, жене Дугласа Альбина.

То есть вроде бы ничего интересного, но… Джек Браун сообщил о том, что работник кухни Гуди Уэйн, отработав вечер 11 апреля, на следующий день на рабочем месте не появился. Зато около полудня 12 апреля, когда после обнаружения трупов в доме №28 «Кедди резёт» гудел, как растревоженный улей, он отзвонился и сообщил начальнику, что… на работу не выйдет и что он вообще уехал из Квинси. Крайне озадаченный Браун, уже допрошенный к тому времени один раз полицией, поинтересовался, куда же это Уэйн отчалил? и получил невероятный ответ – тот якобы уехал в Сан-Хосе. Это больше, чем за 300 км от Квинси. Подобный отъезд в ночь убийства слишком смахивал на бегство, и нетрудно догадаться, что последовало после сообщения Джека Брауна.

Полиция Сан-Хосе была ориентирована на немедленный розыск Гуди Уэйна. Никто не верил, что его удастся найти, однако, интрига разрешилась, так толком и не начавшись. Оказалось, что в Сан-Хосе проживает мать разыскиваемого, и тот просто приехал к ней на пару деньков. Никакой сенсации! Гуди ответил на все вопросы местных полицейских, пообещал вернуться в Квинси и дать показания следователям, что вскоре и сделал. Он не сообщил ничего ценного, и быстро стало ясно, что он никак не был связан с ночными событиями в доме №28, так что его отъезд оказался всего лишь неприятным совпадением. Что ж, такое тоже случается…

Некоторые посетители бара «Back door» и ресторана «Keddie resort lodge» видели подозрительных незнакомцев, отчасти напоминавших внешним видом тех людей, о которых рассказывал полиции Мартин Смартт. Так, например, чета Финке – Маргарет и Уилфред – в интервале с 18 до 20 часов независимо друг от друга сталкивались со странным человеком в коридоре, ведущем в уборные. Человек этот был им незнаком, выглядел неопрятным и необычно возбуждённым, своим поведением он походил на наркомана. Описание его внешности, данное супругами, в целом соответствовало тому, что 13 апреля было получено от Мартина Смартта – это был именно тот длинноволосый парень, которого Смартт назвал «опасным» и «неуместным».

Другая посетительница ресторана – Нина Луз (Nina Loos) – обратила внимание на двух неизвестных ей мужчин, которые также в целом соответствовали описанию, имевшемуся в распоряжении следствия. Только с двумя оговорками – мужчины показались свидетельнице опрятно одетыми, а кроме того, они появились в ресторане одновременно. Прочие же свидетели утверждали, что неизвестные попадались им на глаза разновременно и, в принципе, ничто не подтверждало предположение об их знакомстве.