Текст книги "Ловушка для повесы"

Изабелла посмотрела на нее, потом перевела взгляд на окно, потом снова на сестру.

– Я отошлю его прочь.

Аделаида наблюдала, как сэр Роберт остановился в десяти футах от двери и пригладил волосы. Они легли золотистой волной, окаймляя его лицо. Как масло на бесформенном куске поджаренного хлеба, подумала она. Как ей были противны его волосы!..

– Нет. Я поговорю с ним.

Изабелла настороженно переспросила:

– Ты уверена, что это мудро в твоем нынешнем настроении?

Нет. Но Аделаида не сомневалась, что получит от этого большое удовлетворение.

– Ты его впустишь? Или мне сделать это самой?

Покачав головой, Изабелла прошла вперед и открыла дверь. Сэр Роберт проследовал внутрь дома, не выказав ни малейшего смущения от того, что явился с визитом сегодня, хотя она настоятельно просила не делать этого.

– Дамы, – невозмутимо приветствовал он сестер выразительным поклоном и, бросив взгляд на Джорджа, добавил: – И молодой человек!

Как всегда, присутствие ребенка его смутило и заставило несколько растеряться. Аделаиде тут же захотелось оставить малыша в гостиной. Просто из вредности.

– Пожалуйста, Изабелла, забери Джорджа наверх.

– Нет! Нет! Вниз!

– О да. Наверх, – сообщила ему Изабелла. Она забрала его из рук Аделаиды и, ухватив покрепче извивающееся тельце, потащила к лестнице. – И на этот раз ты у меня уснешь.

– Нет! Вниз! Вниз! – требовал Джордж, а когда Изабелла не стала подчиняться, разразился отчаянным воплем, громкость и сила которого нарастали с каждым шагом тетки. Звук заполнил гостиную и прихожую, поплыл над ступеньками и стих, когда Изабелла достигла детской. Судя по накалу возмущения, Аделаида не сомневалась, что мальчик заснет, едва коснувшись подушки.

Сэр Роберт покачал головой и без приглашения направился в гостиную.

– Нам нужно позаботиться и нанять этому мальчику настоящую няньку. Ему уже пора вести себя лучше.

Это пренебрежительное порицание подкрепило гнев Аделаиды. Ей теперь было все равно, барон он или нет, и что он являлся последним заимодавцем брата. Он мог забрать свой титул и отправляться к дьяволу. Стиснув зубы до скрипа, она прошла в комнату за сэром Робертом и наблюдала, как он взял с подоконника швейный несессер. Он выглядел таким уверенным в себе, нисколько не сомневающимся в своем праве находиться в ее гостиной, трогать ее вещи, критиковать ее племянника…

Она с удовольствием разъяснит ему его ошибку.

– Джордж очень воспитанный ребенок… в отличие от некоторых.

Сэр Роберт поднял на нее глаза и нахмурился.

– Понятия не имею, что вы имеете в виду.

– Вы мне солгали.

– Мы что, снова возвращаемся к тому же?..

– Вы мне сказали, что интерес ко мне мистера Брайса есть следствие вашего ухаживания. Но вы прекрасно знаете, что его интерес предшествовал вашему.

– Он вам это сказал? И вы поверили? – Он со вздохом прикрыл глаза, потом вновь открыл их. Они были полны снисходительного терпения. – Конечно, поверили! – Он потянулся к ее руке. – Дорогая моя девочка, вы слишком великодушны для своего блага. Вы верите в лучшее во всех людях. Не так ли? Даже этому негодяю…

Аделаида отдернула руку.

– Почему просто не назвать меня простушкой, и все?

– Прошу прощения?

– Скажите, сэр Роберт, какого цвета мое зимнее пальто?

– Ваше пальто?

– Мое зимнее пальто.

На лице сэра Роберта было написано полное недоумение.

– Я… То есть…

– Вы не знаете. Не так ли? – Она склонила голову набок и мило улыбнулась, насмехаясь над его покровительственным тоном. – Конечно, не знаете. Ваше ухаживание началось весной.

– Какое отношение это имеет ко всему? Какой чепухой он наполнил вашу голову?

– Никакой чепухи нет. Просто картинка. Прелестная картинка: я в моем голубом зимнем пальто.

– Он мог узнать его цвет от кого угодно.

Про цвет Коннор узнать мог, а вот насчет оборванной подкладки… Это случилось с ней как-то утром по дороге, и уже вечером все было починено.

– Он узнал об этом, потому что видел собственными глазами.

Сэр Роберт сделал глубокий выдох.

– Возможно, вы правы. И, признаюсь, я был бы очень рад получить доказательства этого. Я сожалел, горько сожалел, что привлек к вам внимание этого негодяя. Если из-за какого-то поворота судьбы он заинтересовался вами до того, как мы с вами встретились, это сильно облегчит мою совесть…

– Ох, прекратите! – с отвращением перебила она его. – Имейте по крайней мере достоинство признаться во лжи, прежде чем вас уличат в ней. Даже ваш брат ведет себя иначе.

Сэр Роберт поджал губы.

– Не сравнивайте меня с ним.

– Как же я могу не делать этого, когда ваши мотивы в предложении брака были одинаковы? Все время не было никакого поворота судьбы, – горько продолжала она. – Он заинтересовался мной, вы об этом узнали и стали ухаживать за мной назло ему. Это так просто и так инфантильно!.. – Она поморщилась. – Вы двое деретесь, как дети якобы из-за куклы, когда просто хотите разбить друг другу нос.

– Из-за куклы? Аделаида… – покачал головой сэр Роберт.

– Мое имя мисс Уорд до того момента, как я стану миссис Брайс.

Он посмотрел на нее так, словно она дала ему пощечину.

– Вы не можете иметь в виду такое.

– Уверяю вас – могу.

Он открыл рот, закрыл его, потряс головой, и шея его начала багроветь.

– Вы ведете себя неразумно.

Снова этот его снисходительный тон! Который только подлил масла в огонь ее гнева.

– А вы не умеете проигрывать. Но игра окончена, сэр Роберт. Победил мистер Брайс.

– Я не проигрываю типам вроде Брайса! – рявкнул он и протянул руку, стремясь схватить ее запястье.

– Отпустите меня! – ахнула она. – Отпустите…

– Он ублюдок! Незаконнорожденный! – прорычал сэр Роберт. – Незаконный сын хищной шлюхи!

– Отпустите! – Аделаида попыталась вывернуть руку и вскрикнула от боли, потому что его пальцы больно вонзились в ее кожу. От боли и страха она стала царапать ногтями его руку, пока он ее не выпустил.

Сэр Роберт грубо выругался и двинулся к ней так быстро, что Аделаида слишком поздно сообразила, что он намеревается сделать. Он ударил ее кулаком по щеке, и сила этого удара отбросила ее на маленький столик, стоявший сбоку. Ее бедро стукнулось о дерево, ноги подкосились. Не взвидя света, она попыталась за что-то ухватиться и наткнулась на край картины, висевшей на стене за столиком. Но та не удержала ее вес. Аделаида, картина и столик с шумом свалились кучей на пол.

Боль была ошеломляющей. Потеряв ориентировку, Аделаида отчаянно завозилась в дебрях сброшенных со столика вещиц, пытаясь отползти подальше. Что-то мелькнуло над ней, и перед ее глазами замаячила темная фигура сэра Роберта… А потом она вдруг исчезла.

На ее месте возникла Изабелла со старым отцовским дуэльным пистолетом в руке. На какой-то жуткий миг Аделаида поверила, что сестра убила барона. Но выстрела не прозвучало.

Преодолевая боль и шум крови в ушах, она постаралась сообразить, что произошло. Изабелла схватила ее за руку и помогла подняться на ноги. Комната качнулась перед ее глазами и успокоилась.

– Возьми это, – произнесла Изабелла, пихая ей в руку пистолет. – Возьми его!

Аделаида, не глядя, схватила его и подтолкнула сестру себе за спину. Ее внимание сосредоточилось на сэре Роберте. Он медленно поднимался с пола, тоненькая струйка крови стекала по его виску. Аделаида только моргнула, заметив это. Это не было раной от пули, осознала она. Изабелла, наверное, просто ударила его пистолетом.

О, слава Богу!

– Сука! – прорычал барон и, покачиваясь, шагнул к ним. – Я тебе…

– Вон! – Аделаида подняла пистолет и направила его прямо ему в сердце, моля небо, чтобы у нее хватило храбрости нажать на курок. – Убирайтесь прочь!

Сэр Роберт замер на месте. Хищным взглядом он окинул ее, пистолет, Изабеллу… потом снова вернулся к ней.

– Вы об этом пожалеете! – словно выплюнул он, тыча в них пальцем. – Запомните мои слова: вы пожалеете, что пошли мне наперекор!

Аделаида уже жалела, что их пути вообще пересеклись. Она хотела швырнуть ему в лицо тысячу оскорблений, океан угроз и обещаний возмездия. Но она сдержалась. Они лишь пробудят в нем желание ответить, а ей больше всего хотелось, чтобы он убрался из ее дома. Однако прежде чем это произошло, казалось, минула вечность. Злобно искривив губы, сэр Роберт повернулся и направился к выходу.

Когда входная дверь с шумом захлопнулась за ним, Аделаида бессильно опустилась на пол. Изабелла последовала за ней и крепко обняла сестру за плечи.

– С тобой все в порядке? Он сильно тебя поранил?

«Да и еще раз да!» – подумала Аделаида. Щека зверски саднила, казалось, что каждый удар сердца мучительно отзывался в ней. Но она будет жить. Они наконец были в безопасности. Вместо ответа она схватила ладошку сестры и крепко сжала ее.

Аделаида никогда не могла потом вспомнить, сколько они так просидели, ошеломленные, среди обломков и осколков. Тишину нарушали только их прерывистое дыхание, завывание ветра за окном и привычные скрипы и шорохи старого дома. Прошло то ли две минуты, то ли полчаса, и постепенно пульс ее стал успокаиваться, а болезненно сжавшийся желудок расслабляться.

Изабелла сняла руку с ее плеч, забрала у нее пистолет и повертела в пальцах, сосредоточенно всматриваясь. На лбу у нее появилась морщинка.

– Знаешь, почему это ты всегда принимаешь решения?

Аделаида прикрыла глаза. Ей сейчас ни о чем не хотелось думать.

– Потому что я старшая, – вздохнула Аделаида.

– Нет. Потому что ты самая храбрая из нас.

– Я вовсе не такая!..

– Каждый раз, когда ты делаешь выбор, ты делаешь его за всех нас. Каждый раз, когда ты принимаешь решение, ты берешь на себя риск ошибиться. – Изабелла провела пальцем по перламутровой рукоятке пистолета. – Я этого не могу. Я не такая храбрая, как ты.

– И я тоже все время боюсь.

– Что ж… – Сестра слегка похлопала Аделаиду по плечу. – Я ведь не сказала, что ты уверена в себе. Я сказала, что ты храбрая.

Аделаида улыбнулась и тут же сморщилась от боли в щеке. Изабелла вновь вернулась к разглядыванию перламутровой рукоятки.

– Прости, что заставила тебя взять пистолет.

– Все в порядке, Изабелла, – успокаивающим тоном сказала Аделаида. – Ты просто…

– Ничего не в порядке. Это неправильно, что все решения должна принимать ты. Я постараюсь в будущем больше тебе помогать.

– Вот это мне нравится.

– Можно мне начать прямо сейчас? Отлично. Я решила, что тебе не следует выходить за сэра Роберта. – Изабелла покачала головой, и голубые ее глаза были полны удивления. – Я никогда не видела тебя такой рассерженной.

– А я никогда так и не сердилась. – Аделаида глубоко вздохнула. По правде сказать, Изабелла, я застрелила бы его…

– Нет. Ты бы не сделала этого.

Аделаида нахмурилась.

– Поверь, сделала бы. Наверняка…

– Пистолет не был заряжен.

– Что? – Она выхватила у сестры пистолет и проверила его. Действительно, в нем не было ни патрона, ни пороха. – И ты знала это, передавая его мне?

– Я об этом не подумала, – покачала головой Изабелла. – Я забыла, что мы разрядили его, когда…

– Когда я решила его продать, – закончила фразу за нее Аделаида. Она припомнила, что раздумала делать это, тревожась о безопасности: две женщины, живущие в доме одни… Вместо этого она продала изумрудные серьги матери – последние из ее драгоценностей. – Что бы случилось, если б он был заряжен?

Изабелла смущенно пожала плечами:

– А что ты станешь делать теперь? Даже барону не позволено нападать на женщину в ее собственном доме.

Однако «не дозволяется» и «чревато последствиями» – понятия совершенно разные. Разумеется, она может обратиться к властям, предъявить ему обвинение, но из этого ничего не получится. Кроме публичного суда, на котором не меньше дюжины свидетелей объявят сэра Роберта благороднейшим из баронов, а ее ославят, как беспутную женщину, которую застигли за неподобающим поведением с каким-то преступником в саду у почтенных людей.

Впрочем, сознавая, что ее бездействие огорчит и раздосадует сестру, Аделаида уклонилась от определенного ответа, сказав, что серьезно это обдумает, а пока…

Она оборвала себя на полуслове, заслышав явственный шум, и увидела малыша, съезжающего на попке по ступенькам.

Тихо выругавшись, Аделаида вскочила на ноги и бросилась в прихожую. Она поймала Джорджа на последней четверти лестницы.

Значит, он так и не заснул. Или его разбудил шум? Неужели он увидел… Нет, конечно, нет. Иначе он давно бы обнаружил свое появление. И выглядел он не встревоженным и напуганным. Скорее бесконечно заинтересованным. Его голубые глаза внимательно рассматривали разгром комнаты.

– Плохие. Очень, очень. Нет, нет.

Оставшаяся позади Изабелла хихикнула:

– Устами младенца…

Аделаида поднялась по ступенькам и взяла племянника на руки, прижала его к груди. Теплое тельце, расслабленное после сна, сразу успокоило тысячу растревоженных нервных окончаний.

Уголки розового ротика опустились, Джорджи осторожно коснулся ее щеки.

– Ох?

– Немножко, милый. – Ей пришлось невольно вздрогнуть от прикосновения его указательного пальчика, и она поспешила сказать: – Мне не больно.

– Упала?

– Можно сказать и так. – Аделаида улыбнулась его озадаченной мордашке и понесла его по ступенькам вниз. – Да, я упала. Но уже все закончилось и позабыто. Теперь я заварю себе чаю, а тебе налью молока и…

Громкий стук во входную дверь чуть не перепугал ее до смерти. Джорджи засмеялся из-за того, как сильно она вздрогнула. Изабелла же, слегка раздвинув оконные занавески, выглянула наружу.

– Какой-то неизвестный. Но выглядит чуточку знакомым, – наморщила лоб Изабелла. – По-моему я раз или два видела его в нашей деревне.

«Главное, что это не сэр Роберт», – подумала Аделаида.

– Пожалуйста, Изабелла, отошли его прочь.

– Да, конечно. – Изабелла поспешила к двери и приоткрыла ее чуть-чуть, но загородила ему путь внутрь. – Добрый день, сэр. Могу я…

– Все в порядке, мисс?

Изабелла непроизвольно дернулась от неожиданного вопроса.

– Э-э… Да… Да, все в полном порядке. Я не понимаю, почему вы решили…

Она оборвала свою несколько бессвязную речь, поскольку мужчина очень бережно отодвинул ее голову, чтобы она не загораживала ему вид, и окинул быстрым взглядом Аделаиду.

Изабелла оттолкнула его руку.

– Прошу прощения!

– Все верно. Я так и подумал, что этот тип выглядит слегка на взводе. Прошу прошения, мисс! – С этими словами незнакомец круто развернулся и зашагал по дорожке прочь от дома.

– Сэр? Сэр! – Изабелла растерянно оглянулась на сестру. – Он не отвечает. – Она снова посмотрела вслед мужчине. – Сэр!.. Он даже не обернулся… А теперь вообще свернул с аллеи… направился прямо в лес. Что за черт… – Она взглянула на Джорджа. – Что это, собственно, было?

Аделаида начала было недоуменно качать головой, но замерла от невыносимой головной боли.

– Не знаю. Наверное, он просто проходил по дороге мимо и… Нет, не знаю. Он тебя не обидел?

– Нет. Ни в коей мере. Но почему он посмотрел на тебя и тут же убежал?

– Не знаю, – повторила Аделаида. И, говоря откровенно, ей это было абсолютно безразлично. В сравнении с тягостными приключениями этого дня появление прохожего, случайно постучавшего в дверь, казалось сущим пустяком.

– Будем тревожиться, если за этим что-нибудь последует. – Она пересадила Джорджа на другое бедро, когда он снова с интересом потрогал ее распухающую щеку. – У нас есть более неотложные дела.

Осколки стекла и обломки дерева следовало поскорее убрать, пока Джордж не поранился. И еще нужно было приложить к щеке холодную тряпицу. И кому-то не мешало бы съездить в город за порохом и патронами.

Глава 14

Привести гостиную в порядок оказалось достаточно просто: несколько раз взмахнуть метлой, отнести на чердак сломанную картину – и работа была завершена.

А вот вернуть утраченное душевное спокойствие так просто не удавалось. За ночь щека, опухшая и красная, превратилась в опухшую красно-сине-черную. И всякий раз замечая свое отражение в зеркале, Аделаида задавалась вопросом: что могло бы произойти, если бы не вмешательство Изабеллы?

Что вообще могло произойти, если бы она не отправилась на загородный прием у миссис Кресс? Она могла бы выйти замуж за сэра Роберта, не подозревая, каков его истинный характер. Какая бы жизнь ждала тогда Джорджа?

Она привела бы в его жизнь чудовище. Сделала бы это чудовище постоянной частью его существования. Это стало бы непростительной ошибкой.

Несмотря на потухший интерес Джорджа к вчерашнему случаю, Аделаида испытывала неукротимое желание потискать его и побаловать. Она даже зашла так далеко, что попросила Изабеллу купить ему пирожное с вишнями, когда та отправится в город за порохом и пулями. Это лакомство при их строгом режиме экономии было редкой радостью.

После полудня, когда дневной свет весело струился сквозь занавески, Аделаида вручила племяннику пирожное и с неописуемым удовольствием наблюдала, как расширились его глазенки. А пухлые пальчики с восторгом вцепились в песочную корзиночку с фруктами.

– Бисквит!

– Нет, дорогой, это не бисквит. Это пирожное. Повтори-ка, пирожное.

– Бисквит!

У нее не хватило духу спорить с ним.

– Ладно. Радуйся своему лакомству.

Изабелла подошла и встала рядом.

– Не вини себя за ошибку, которую чуть не совершила.

– Я не виню, – солгала Аделаида. – Просто рада, что дракон побежден, а прекрасная дева победила.

Улыбающаяся Изабелла обернулась к Джорджу.

– Значит, у нас праздник.

– Бисквит!

– Понятно! – воскликнула Изабелла и повернула голову к окну, услышав топот копыт на подъездной дорожке. – Кажется, к нам на праздник пожаловали гости.

Аделаида застонала и, взяв Джорджа за свободную руку, повела его в гостиную. «Ну почему, – подумала она, – у нас не может быть дня без визитеров?» После заключения брата в тюрьму друзья благополучных дней разлетелись, как мухи. Неделями никто не являлся к ним в гости. А тут, казалось, вся Шотландия захотела перекинуться словечком с семейством Уорд.

Изабелла отодвинула краешек занавески.

– Это мистер Брайс. Мне казалось, что ты говорила, будто он уехал в Эдинбург.

– Говорила. Он уехал.

– Что ж, теперь он здесь.

Изабелла показала пальцем на окно – жест совершенно ненужный, по мнению Аделаиды, – и направилась к входной двери. Она открыла ее раньше, чем Коннор постучал, и наградила его широченной улыбкой.

– Рада видеть вас, мистер Брайс!

Коннор широкими шагами вошел в дом, и Аделаида должна была признать, что, несмотря на нежелание видеть чужих, его приход был ей нисколько не противен.

Одежда его была измята и покрыта дорожной пылью, а густые белокурые волосы взъерошены ветром. Он выглядел так, словно промчался через половину Шотландии не переводя дыхания. Аделаида подумала, что такой вид ему идет. Некоторая буйность плохо сочеталась бы с внешностью большинства мужчин, зато Коннору Брайсу шла чрезвычайно.

Он отвесил короткий нетерпеливый поклон Изабелле.

– Мисс Уорд, а где ваша сестра?.. – И оборвал себя на полуслове, увидев Аделаиду.

Боявшийся чужих Джордж спрятался за ее юбками и обхватил рукой ее ногу. Это было единственным движением в комнате, и она сомневалась что Коннор обратил на него внимание. Его взгляд был устремлен на ее опухшую щеку.

Наступила напряженная тишина. Напряжение сгустилось до того, что заполнило всю комнату. Она ожидала его реакции, но Коннор молчал. Ему и не нужно было что-то говорить: жгучая ярость, сверкавшая в его глазах, сказала ей все.

Аделаида попыталась как-то снять этот накал.

– Вы рано вернулись, – промолвила она, хотя голос ее прозвучал слишком громко. – Возникли проблемы?

Коннор ответил не сразу. Его взгляд скользнул по ее щеке и встретился с ее глазами.

– Можно сказать и так.

– Что ж…

Аделаида почувствовала, как Джордж переступил с ноги на ногу, стремясь выглянуть из-за нее. Глаза Коннора отметили движение ее юбок, и выражение его лица чудесным образом изменилось. Нахмуренные брови разошлись, морщина на лбу расправилась… Он вошел за ними в гостиную и, к удивлению Аделаиды, опустился на колени.

– Кажется, за вашими юбками прячется ребенок, мисс Уорд?

Джордж решительно выступил из своего укрытия и провозгласил:

– Нет! Не ребенок!

– Да, теперь я это вижу.

– Мистер Брайс, разрешите представить вам моего племянника Джорджа Уорда.

Исчерпав запасы отваги, Джордж придвинулся к ней поближе и сжал пирожное так сильно, что ягоды стали выдавливаться у него между пальцами.

– Где твои манеры, Джордж? – попеняла ему Аделаида, а когда никакого отклика с его стороны не последовало, осторожно подтолкнула его вперед.

К ее удивлению, Джордж бросил на нее возмущенный взгляд, а потом повернулся к Коннору лицом. Округлые плечики поднялись и опустились с глубоким вздохом, затем он протянул руку и предложил свое лакомство Коннору. Маленькие пальчики с громким чмокающим звуком разжались.

– Делюсь.

Это был самый неохотно предлагаемый дар, который Аделаиде приходилось когда-либо видеть. Первым ее побуждением было рассмеяться и успокоить Джорджа, сказав, что она вовсе не предлагала ему делиться пирожным, что это не относится к хорошим манерам. Но любопытство заставило ее промолчать. Ей захотелось посмотреть, что станет делать Коннор.

К его чести, Коннор моргнул при виде предлагаемого месива, но за исключением этой невольной реакции сохранил невозмутимый вид.

– Это очень… щедрый подарок, – произнес он и, снова моргнув, перевел взгляд на лицо Джорджа, – но, может быть, взамен этого лакомства ты отведешь тетю Изабеллу ненадолго погулять в сад? Я сочту это за услугу мужчины мужчине.

Джордж уронил руку вниз и бросил растерянный взгляд через плечо на Аделаиду, потом вновь повернулся к Коннору.

– Горох.

Коннор открыл рот… и закрыл его.

– Я был уверен, что это сработает. – Он внимательно посмотрел на стоявшего перед ним ребенка. – Что он хочет сказать этим своим «горох»?

Смех Аделаиды смешался со смехом Изабеллы. Она не могла толком объяснить себе, почему нашла растерянность Коннора такой трогательной. Пока она размышляла над этим, Изабелла пересекла комнату и подхватила Джорджа на руки.

– Это всего-навсего значит, что он любит горох. Но дайте ему лишь несколько лет, мистер Брайс, и ваша лесть подействует на него безотказно. Пойдем, милый, пойдем в сад и посмотрим, какие существа там живут.

– Жуки! – Джордж одной рукой обнял Изабеллу за шею, а другой запихнул в рот большой кусок пирожного.

Аделаида улыбнулась прелестной картинке, которую являли сестра с племянником, направляясь на поиски приключений.

– Я вижу, ваш опыт общения с детьми весьма ограничен, – заметила она Коннору. И все же за две минуты он выказал больше усилий, чем сэр Роберт за четыре месяца. Весьма многообещающая попытка. Аделаида наклонилась, чтобы смахнуть с юбки сладкие крошки. – Джордж немного стесняется. Не привык видеть в доме чужих. Ему нужна настоящая нянька. Боюсь, что он…

– Посмотрите на меня.

Вынужденная подчиниться – так сильна была ярость, звучавшая в его голосе, – Аделаида выпрямилась и затаила дыхание. Больше не было в его лице ни растерянности, ни тепла, с которыми он обращался к Джорджу. Он поднял руку и провел пальцами по ее щеке, пониже синяка. Она не поняла, что подействовало на нее сильнее: то ли удивительная нежность его прикосновения, то ли свирепость, кипевшая в его глазах.

– Значит, это правда, – прошептал он, опуская руку.

– Я… Со мной все в порядке. Все прошло. – Она искала способ переменить тему. – Вы не рассказали мне, почему вернулись раньше.

– Думаете, я мог остаться в стороне после того, как услышал об этом?

– Вы услышали… В Эдинбурге? Господи, в свете явно не хватает тем для сплетен…

– Я не доехал до Эдинбурга. Известие об этом настигло меня на дороге. Я велел своим людям приглядывать за вами.

– О! – Ей подумалось, что очень мило с его стороны так заботиться о ней. – Но если вы знали, что это правда, зачем было возвращаться? Чтобы удостовериться?

– Предпочитаю знать все досконально, прежде чем пристрелить человека.

С этими словами он повернулся и направился к двери.

– Что? – Аделаида растерянно моргнула несколько раз и лишь затем очнулась. – Нет! Ради всего святого, только не повторяйте все снова!

Она кинулась за ним, схватила его за руку и повисла на ней. Коннор не отбросил ее, но и не остановился, просто потащил за собой.

– Коннор, остановись. Пожалуйста. Будь благоразумен.

– Нет.

– Помни свою погоню за местью. – Аделаида не переставала тянуть его. – Один выстрел, и все закончится… Что же это за мщение?

– Скорое.

– Но это будет не то, что ты планировал. – Коннор никогда не распространялся о своих планах, так что она понятия не имела, так это или нет. Однако разумно было предположить, что если бы Коннор намеревался быстро покончить с сэром Робертом, тот уже давно был бы мертв.

– Планы меняются.

Аделаида в отчаянии встала перед ним.

– Я соглашусь выйти за вас, если вы прекратите это…

Коннор остановился на пороге гостиной и, нахмурясь, посмотрел на нее.

– Вы должны будете выйти за меня. У вас нет другого выхода.

– Есть. На свете много джентльменов. Не только вы и сэр Роберт…

К сожалению, она не была с ними знакома.

– Я вас скомпрометировал.

Почувствовав открывшуюся возможность, Аделаида ткнула его пальцем в центр груди.

– Да. Да. Безусловно. И если сейчас вы устроите дуэль с сэром Робертом и вдруг промахнетесь, а он нет, я оста… – Она замолчала, сама удивившись тому, что собирается сказать.

– Вы что? – переспросил ее Коннор.

«Я же останусь одна…» Но это звучало полной бессмыслицей. У нее были Изабелла и Джордж, и Вольфганг, если несколько расширить понимание «хорошего общества».

– Вы что? – продолжал настаивать Коннор.

– Я… останусь… без богатого… мужа, – не слишком удачно нашлась она.

– Как трогательно, – сухо откликнулся он и бережно отодвинул ее в сторону.

Аделаида вновь прыгнула и встала перед ним, снова упершись рукой ему в грудь.

– А… а вы кончите жизнь на виселице… или будете вынуждены бежать из страны, а я опять же останусь без состоятельного мужа. Вы мне должны состоятельного мужа!

Губы Коннора сжались в тонкую линию. Он посмотрел на дверь, потом на нее, снова на дверь. Она ощущала, что его тело дрожит от сдерживаемой злости, как туго натянутая тетива лука, которой достаточно лишь слегка коснуться, чтобы полетела смертоносная стрела.

Затаив дыхание, Аделаида ждала, сможет ли такой нелепый довод убедить такого здравомыслящего и невероятно упрямого человека. Он, видите ли, должен ей богатого мужа…

– Ладно, – сжалился наконец над ней Коннор. Взгляд его вновь устремился на ее лицо и там остался. – Я не потребую от него дуэли. И не убью его.

– Слава небесам! – Она обессиленно вздохнула.

Он осторожно положил ладонь ей на щеку.

– Я никогда этого не сделаю, – хрипло произнес он. И, оторвав взгляд от ее щеки, посмотрел ей прямо в глаза. – Я никогда не подниму на тебя руку.

Аделаида молчала. Слова легко слетали с языка Коннора, настроение менялось мгновенно. Но без сомнения, он имел в виду то, что сказал, и она ему верила… пока. Она не боялась его или его взрывного характера. В его присутствии она ни разу не почувствовала угрозы. Однако ее доверие к его обещаниям было весьма ограниченным. Только время покажет, ошибается она в нем или нет.

Аделаида кивнула, но чтобы он не подумал, будто она слепо верит всему, что слетает с его языка, добавила:

– Если сделаете это, так будет в первый и последний раз.

Ему не очень понравился ее ответ. Уронив руку, он нахмурился.

– Вы поверите мне.

Он не предсказывает будущее, поняла она, он приказывает. Она должна поверить ему немедленно. Это было так непередаваемо абсурдно, что Аделаида рассмеялась.

Однако Коннор явно не шутил.

– Это вовсе не смешно.

– Смешно, – уверила она его. – Даже очень.

Как это по-мужски полагать, что он может потребовать от женщины доверия. И как это по-мужски – обидеться, если женщина не идет в этом ему навстречу.

– Аделаида…

– О, перестаньте хмуриться! – Она прекратила смеяться, но была на волосок от того, чтобы прочитать ему небольшую лекцию.

«Вы мне поверите!..» Надо же. Однако она устала спорить или злиться.

– Вообще-то я, кажется, вам верю.

«Я вам верю».

Тугой узел мышц между лопатками Коннора расслабился, но не исчез совсем. Его не особенно тревожило, что Аделаида не была уверена в нем… в общем смысле. Немного времени и осторожное манипулирование несомненно разрешат эту проблему. Но мысль, что она может бояться его в физическом смысле, что она подозревает, будто он способен в гневе ударить женщину, была ему нестерпима.

Коннор никогда не поднимал руку на женщину. Никогда. Была когда-то в Бостоне одна хозяйка меблированных комнат, взявшая плату, ради которой он, рискуя собой, стянул деньги, и выгнала его потом на улицу. И еще бродяжка, укравшая у него хлеб, стоивший ему целого дня тяжкого честного труда. Один Бог знает, что у него была возможность отплатить за то и другое кулаками. Но он и пальцем их не тронул. Лучше он пойдет в ад, чем в гневе хоть пальцем коснется Аделаиды.

Его взгляд вернулся к ее распухшей щеке. Он будет проклят, если не отделает сэра Роберта.

Он постарался говорить беззаботнее:

– Я не думал, что сэр Роберт облегчит вам задачу выбора между нами.

Ее глаза метнулись в сторону.

– Я сделала выбор не из-за этого. Я получила это, потому что сделала выбор.

– Выбрали до того? – Ее слова доставили ему несказанное удовольствие. – Осмелюсь вас спросить – почему?

Аделаида снова посмотрела на него и одарила чудесной озорной улыбкой.

– А пятнадцать тысяч фунтов?

– Ну да, естественно…

– Ну да, естественно!

Коннор ей не поверил. В том, что она готова выйти замуж ради денег, он не сомневался, но его она выбрала не потому, что он был богаче сэра Роберта. Дохода у того имелось вполне достаточно, чтобы благополучно обеспечить всю ее семью, да и ее собственное содержание получилось бы вполне приличным… если бы человек, все это предлагавший, оказался лучше.

Проклятие! Как же приятно ему было узнать, что его она считает лучшим… считала так даже до того, как Роберт обнаружил свое истинное лицо. Однако знать самому – это одно, а услышать такое из ее уст было совсем другим делом.

– Я хочу услышать правду, Аделаида. Если сумеете каким-то образом ее высказать.