Текст книги "Записки ночного охотника"

Глава 8. Загадки

Сразу после чаепития с герцогиней, Доминик решает не откладывать в долгий ящик посещение цирка. На удивление местоположение цирка находится в довольно приличном квартале города. Правда через несколько улиц начинается черта более скромных жилищ и жителей столицы.

Здание цирка напоминал полукруг с амфитеатром, который примыкал уже к обычному трехэтажному квадратному зданию. Охотник сначала покружил вокруг входа, внутри возле кассы с билетами и гардеробной никого не было. Казалось, что здание пустое и заброшенное. Но никто бы не держал целое здание открытым для любого прохожего. Здесь тогда бы давно поселились бездомные или слонялись без дела дети.

Пока он размышлял стоит ли пройти без приглашения внутрь здания, когда охотник заметил странный небольшой красный треугольник размером с ладонь, который был помечен на белой стене внутри гардеробной. И возможно этот знак никто бы не заметил, если бы все вешалки были заняты под одежду, и тут кто-нибудь стоял из работников цирка. Доминик бы мог бы и не придать значение этому простому знаку, но его интуиция обычно не подводила, когда заставляла запоминать такие с виду незначительные детали. И хотя, он совершенно не понимал, что мог означать этот знак, но он решил обязательно узнать на досуге.

Доминик решился пройти дальше, когда в коридоре он наткнулся на мужчину. Из быстрого и короткого разговора он понял, что цирк закрыт, все работники готовятся к шоу. И никого нет. Тогда Доминик спросил, если у них гадалка и как ее найти. Ну, наврал, что это срочно, и что ее рекомендовали… Это по личному семейному делу…

Сначала мужчина задумался, явно оценивая и приглядываясь к нежданному визитеру. Но потом тот пожал плечами, и рассказал, где их гадалка принимает своих клиентов, когда весь цирк готовится к следующим выступлениям. Доминик запомнил адрес, поблагодарил и вышел на улицу, обдумать дальнейшие действия. Карманные часы показывали уже почти шесть вечера, вряд ли гадалка примет его поздно? А искать этот адрес впервые может занять у него много времени…

Ему не хотелось бы пропускать ужин. Или ему могут достаться только хлеб, сыр и возможно немного фруктов. Он ведь, не какой-то там почетный или влиятельный гость во дворце. А обычный наемный. И еще… если ему повезет, он до ужина успеет переговорить кое с кем. «Да, так и нужно поступить», – решил Доминик, и пошел искать наемный экипаж.

***

Прибыв во дворец, Доминик спешит в королевскую библиотеку, и ищет Софи. Правда натыкается на не очень довольного Пьера. Юноша с пепельными волосами и бледно-серыми глазами, мог бы сойти и за альбиноса. Доминик бы посоветовал ему побольше бывать на свежем воздухе, и немного загореть, а то Пьер выглядел каким-то раздраженным и недовольным. Что-то пробурчав себе под нос, библиотекарь все-таки провел его к дочери главного архивариуса. Софи была примерно там же, где он встретился с ней в первый раз. На столах разбросаны куча книг, какие-то карты, картинки и записи.

– Добрый… – девушка посмотрела на неожиданного визитера, а потом на улицу, видимо сверяясь по небу время, – …вечер! Не ожидала так вас скоро увидеть господин де Сангрия! Спасибо, Пьер! – она улыбнулась юноше и кивком головы будто сказала, что «мол все нормально, можешь идти».

Юноша неохотно как в прошлый раз развернулся, и ушел, зыркнув на прощание недовольным взглядом на Доминика.

– Вероятно, Пьер в вас влюблен… – задумался охотник. – Его поведение весьма…

– Да, бросьте, – усмехнулась Софи. – Просто отец почти приказал ему за мной приглядывать пока он в отъезде. Теперь он в каждом мужчине видит угрозу… Пьер своего рода протеже моего отца. Для него очень важно его мнение. А также рекомендации, если Пьер хочет сделать карьеру в научных кругах, и сам когда-нибудь возглавлять королевскую библиотеку в будущем. Все очень просто, – потом она внимательно посмотрела на своего гостя через очки, и сказала: – Но, вы ведь не просто так меня навестили? Вы хотите что-то спросить?

– Вы правы. Помнится, вы сказали, что если у меня возникнут кое-какие идеи… Они вот возникли, правда еще не созрели. Но я бы хотел у вас спросить кое о чем. И мне бы возможно понадобилась ваша помощь. Правда, я бы попросил вас пока никому об этом не рассказывать. Учитывая, что это все только догадки… на данное время.

– Конечно, что вы бы хотели знать?

– Вы когда-нибудь видели символ красного треугольника? И его значение?

– Нет… – девушка немного задумалась, потом покачала головой. – Красного? Не могу по крайней мере сейчас ничего припомнить такого… Но, давайте я посмотрю… Если вдруг обнаружу, я вам сообщу.

– Спасибо, – потом Доминик поколебался, но все же решился спросить еще кое-что. – А вам что-нибудь известно про то, что мать принца Жана принадлежала к древней магической семье?

– Я всегда считала это слухами… – Софи явно удивилась. – Но где…? Откуда…? И кто вам такое сказал?!

Тогда Доминику пришлось кратко пересказать его разговор со священнослужителем.

– Странно, что служители церкви говорят о таком и верят в такие слухи, – задумалась девушка. – Я могу только сказать, что про бывшую королеву только каких слухов не распространяли. И да, одни люди утверждали, что мать принца происходит из древнего магического рода. Но не только магического, но и королевского. Вы помните легенды про Амарию?

– Маленькое княжество? Город-государство, который когда-то находился в горах на границе Азурии и Тории?

– Да, именно оно, – утвердительно кивнула головой Софи. – Легенды гласили, что княжество погрязло в злоупотреблении использования темной запрещенной магии. И что даже там проводили человеческие жертвоприношения. Люди говорили, что Амария пыталась открыть снова порталы в темные измерения и миры, чтобы выпустить сюда зло. Чтобы сюда снова проникли демоны, монстры, и прародители колдунов, и всякой нечисти как вампиры или оборотни. Но, это всего лишь легенды. Амария была разрушена и уничтожена больше, как четыреста лет назад.

– Храбрые рыцари инквизиции сравняли крохотное княжество с землей и вырезали всю королевскую семью… Так гласят легенды, – Доминик вспомнил эту историю. – Но в ней явно есть настоящая история… Как минимум, мы знаем, что происходила Вторая Священная Война на континенте и под предводительством церкви Тринити Абсолюта и только образованного Альянса Присяги всех королевств. Война и политические интриги. Легенду я оставляю сказителям, бардам и детям.

– Я лично, думаю, что от королевы пытались избавиться… – тихо прошептала Софи, подойдя ближе к Доминику. – Поэтому про нее ходили разные возмутительные слухи. А еще возможно ее постоянные выкидыши и невозможность выносить ребенка. Это больше похоже, что кто-то пытался избавиться и от нее, и от будущего наследника. Постоянные выкидыши не похожи на бесплодие. Возможно ее потихоньку травили… Но вот кто? И по каким своим личным мотивам? Я даже не знаю, – пожала плечами девушка. – Но, и честно говоря, мне страшновато уходить в такую глубь.

– Вам не стоит, Софи, – в ответ прошептал Доминик, на озвучившие его мысли о королеве, которые он пока хранил в голове только как мысли. – Мы с вами не имеем такой влиятельной и сильной протекции как некоторые… Нам не нужно так глубоко копать. Мы всего лишь помогаем принцу снять проклятие. Оставим политику и истории на совести хронистов.

– Вы правы, – согласилась девушка, но все равно прошептала. – Если, что вы знаете, где меня найти… Приходите с вашими вопросами, я постараюсь вам помочь.

– Благодарю, – улыбнулся он, потом с серьезным лицом сказал: – Будьте осторожны! И доброго вечера!

– Спасибо! Вам тоже! – Софи тоже улыбнулась, и принялась снова за свои книги.

***

Зайдя на кухню по дороге в свою комнату, Доминик нес к себе поднос с едой. Казалось, что после насыщенного дня, он сейчас вкусно и сытно поужинает, и уляжется спать. Комната оказалась открытой! И в ней явно находился нежданный гость! На кровати вальяжно разлеглась в одном пеньюаре, читая книгу… Лейла!

– Что ты тут делаешь? – Доминик даже не разозлился, он правда не ожидал ее увидеть.

Девушка улыбнулась, и немного приподнялась на локте, убирая свои распущенные черные волосы назад:

– Не рад меня видеть? – проворковала она своим картавым и в тоже время восточным акцентом. – Я соскучилась! Рада, что ты захватил ужин. А я привезла бутылочку кальвадоса. Прямо из погреба моего papa!

Глава 9. Секреты и тайны

У Доминика не было сил и желания выяснять почему Лейла оказалась у него в комнате и что она вообще забыла в Азурии? Они поужинали, занялись любовью, и он уснул.

Утром он проснулся, и ее уже не было в комнате. Но на прикроватном столике валялись ее некоторые вещи. Скорее всего ей была назначена утренняя аудиенция. Лейла работала на своего приемного отца, который однажды выкрал ее из рабства и привез домой в Белгаллию.

Конечно, жена посла господина Андре Беллероза совершенно не поверила своему мужу. Мадам Жаклин Беллероз посчитала, что муж привез своего бастарда к ним в дом, и навлек на их добропорядочное имя позор и осуждение. Она так и не смирилась с этим, и совершенно игнорировала девятилетнюю девочку всю свою жизнь.

Причем на мадам Беллероз не действовали аргументы, что ее муж никогда не бывал в тех местах девять-десять лет назад. Да, и даже не служил в дипломатических миссиях, как и даже не служил в роли обычного молодого военного в тех далеких краях.

На тот момент, у посла была только годовалая старшая дочь. Потом судьба наградила его еще двумя дочерями. Старшая тоже не признала свою приемную сестру. Средняя не хотела принимать ни чьи стороны. А вот младшая обожала свою самую старшую сестру – Лейлу.

И хотя, мадам Беллероз частично оттаяла, когда Лейла нашла, спасла и привезла обратно малышку из плена в Викляндии, она все равно делала вид, что той не существует в их доме и семье. Просто перестала ворчать, критиковать и чувствовать себя обиженной мужем и судьбой, когда разговоры заходили о Лейле.

Лейле, которой дали фамилию в честь названия поместья «Ван & Роз» (вино и розы), которое изначально славились своими белыми розами и изготовлением вина. Позже поменяли на производство кальвадоса, из-за того, что лозы старого винограда умерли от какой-то болезни, а новый плохо приживался.

Сейчас она работала на своего отца, а также на интересы Белгаллии в качестве агента разведки. У девушки обнаружились таланты к языкам, метанию ножей и выведыванию секретов.

Скорее всего, отец прислал ее по каким-то государственным секретным делам.

Что ж, ему самому нужно подумать о своих делах. Например, отыскать эту гадалку. Если повезет, то это будет та же гадалка, что разговаривала с Бланш. А если нет… может быть она что-то знает об этом?

Тогда придется искать другие зацепки. Хотя его до сих пор беспокоила мысль о том, что королеву пытались убрать… и возможно король… Просто угодил не в то место и не в то время? Или пытался защитить свою жену?

Но, выгоду от их смерти все равно никто кроме младшего принца или на данный момент герцога-регента не получает? Эта история ему нравилась все меньше. Она становится слишком сложной и запутанной…

«Куда ты ввязался, Доминик?» – мысленно спросил он себя, пока собирался после быстрого завтрака, одеваясь и думая, что возможно еще успеет увидеться сегодня с Лейлой после посещения гадалки.

Хотя рассчитывать на это было нельзя. Лейла, как тень или призрак, приходила и уходила, когда ей вздумается. Она была свободолюбивой натурой, которую почему-то нелогично постоянно тянуло к Доминику. Страсть, которую никто из них двоих не мог объяснить, и никто не пытался прекратить или сопротивляться. Возможно, потому что они оба никогда не знали наверняка, когда они друг друга еще раз увидят? И кто из них первый получит новость о том, что кто-то не вернулся живым с опасного задания.

***

Отыскать гадалку было не сложно. Она принимала пока у себя – и та квартира, которую снимала, располагалась примерно в несколько кварталах недалеко от церкви Святого Блеза.

На удивление Доминика, женщина весьма не обрадовалась его появлению, нахмурив свои густые черные брови. Но от звенящего мешочка не смогла отвести взгляд.

Охотник осмотрел ее крохотную квартиру, которая была увешена всякими картинками святых до установленных фигурок всяких божеств из далеких краев и экзотичных земель.

Сама гадалка напоминала цыганку. Была ли она на самом деле из бродячего и вольного племени? Или просто изображала это происхождение, чтобы зарабатывать себе на жизнь эксцентричными методами, – было не известно. Да, Доминику было, честно говоря, плевать на это.

Его взгляд постоянно блуждал по стенам и полкам помещения, пока гадалка говорила свой стандартный набор фраз и наводящих вопросов, на которые он отвечал довольно равнодушно и односложно.

Единственное, что он запомнил – это ее имя – Хитана Ортега.

– И давно, вы покинули Родину, госпожа Ортега? – хмыкнул Доминик. – Или вам как всем из вашего племени не сидится на одном месте?

– Я бы назвала вас, соотечественником, господин де Сангрия, – ухмыльнулась женщина, – но, вы правы… вольные люди не отчитываются ни перед кем.

– Хорошо, задам вопрос по-другому? Давно вы живете в Бельбланше и работаете в этом цирке?

– Я думала, что вопросы по моей части… а пришли узнать вы про себя…

– Мне, к сожалению, не до любезностей, – передернул плечами Доминик. – Я плачу вам деньги за то, что я хочу узнать, а вы просто отвечаете.

– По-моему, вы не совсем понимаете, что такое гадание…

– Я все понимаю… Так вы хотите денег или нет? Думаю, что ваше скромное жилье и окраина города не дают возможность выбирать что лучше в этой жизни.

Цыганка давно уже разложила свои карты, и долго сверялась, а потом начала их открывать одна за другой.

– Что же, вы же пришли не обо мне узнать, а про один символ, – усмехнулась Хитана. – Вижу что-то красное и треугольное…

– Вообще-то, это я бы тоже хотел узнать… – удивился мужчина от неожиданности и вскинул брови. – Но, признаюсь, что я пришел узнать, гадали ли когда-то госпоже Бланш Аллер – дочери маркиза?

– Была у меня такая… – гадалка даже не подняла своей головы, задумчиво рассматривая карты. – Я ее называла «помешанная», вбила себе в голову, что должна выйти замуж за принца.

– Говорят, что после посещения гадалки… Бланш решила взять «судьбу в свои руки», – Доминик не стал церемониться и сразу спрашивал в лоб. – А потом произошло… проклятие принца.

– Да, проклятый принц… – она открыла карту «повешенного». – Интересная и странная у него судьба… прямо как у вас. Не совсем конечно… что одинаковы. Проклятые сами собой… – бормотала она.

– Что это значит? – по спине Доминика пробежался неприятный холодок.

– То, что говорят мне карты… – был ответ. – Сложная судьба, смерть ходит по пятам, чувство вины и раскаяния, проклятие себя как наказание…

– Это вы про меня или про принца?

– Про вас обоих… – она раскрыла последнюю карту «башня». – Испытания… впереди ждут испытания…

– Это и так понятно! – Доминик разозлился. – Так что вы говорили Бланш, когда она приходила к вам? Вы ее на что-то надоумили? Что вы ей внушили? Ее подруга сказала, что она стала странной…

– Я сказала ей, что «судьбу нужно брать в свои руки, если она хочет быть счастливой», и что «если она хочет выйти замуж за любимого человека, ей нужно стать собой», – посмотрела на него цыганка своими большими темно-карими глазами. – Но я не говорила, что это принц – ее любимый и ее судьба. Остальное она решила сама, – потом неожиданно добавила: – Ты не снимешь проклятие с принца… только он сам…

– Я знаю, что сила настоящей любви снимет проклятие… – перебил он ее раздраженно. Он понял, что его поиски снова завели его не туда. Бланш возможно в силу своего возраста и влюбленности, оказалась зацикленной и наломала дров. Хотя все же в ее истории, что-то не сходится. Но цыганка видимо здесь ни причем. – Что вы знаете про красный треугольник?

– То, что не стоит тебе с ним связываться на свою погибель, – хмыкнула она. – Страшные тайны и страшные секреты. То, что слишком могущественно для одного охотника, и не по твоим зубам…

– Значит, ты знаешь что-то намного больше? – Доминик процедил сквозь зубы. – Я могу и указать на тебя рыцарям инквизиции и агентам королевской разведки. Ты знаешь, больше чем говоришь, ведьма!

– Это не изменит ничего! – рассмеялась она немного истерично, а потом будто сразу успокоилась и стала хладнокровной. – Моя смерть не изменит то – что грядет.

– Ну, и что же такого грядет? – фыркнул от всей этой напускной драматичности гадалки он. – Конец Света?

– Возможно еще одна Священная Война… когда Инквизиция падет, как и церковь Тринити Абсолюта… И те – у кого были отняты их силы снова воспрянут и отомстят за все костры инквизиции.

– Да, да, да… – мужчина закатил глаза. – Еще одни фанатики только по другую сторону! Откуда вы все беретесь?! – Доминик вытянул мешочек, и достал пару монет, бросив их небрежно на стол. – Понятно все с вами, – он собирался уже уходить.

– Ты, выбрал не ту сторону, охотник, – неожиданно схватила его за руку Хитана. – В тебе есть магическая кровь, а ты охотишься и истребляешь ее…

– Знаешь, я не виноват, что моя мать-цыганка приворожила графа и понесла от него, – он смотрел ей прямо в глаза не мигая, и отцепляя ее руку от себя. – А потом продала меня за несколько золотых моему же отцу. Вот, чего стоит твоя магическая кровь! И да, мой отец воспитывал во мне «благочестивый дух», периодически побивая меня розгами, и пытаясь изгнать из меня «дьявольский, цыганский, колдовской дух». С тех пор у меня непереносимость на фанатиков разных мастей, – он резко встал, бросив ей ледяным тоном на прощание: – И я буду истреблять магическую и немагическую кровь всех людей и нелюдей, которые творят злые вещи. В особенности тех – кто использует темную магию.

***

В свою комнату Доминик вернулся раздраженный и злой. Каждый раз, когда ему казалось, что он нашел что-то стоящее и какую-то более весомую зацепку, распутывался новый клубок, состоящий из загадок, тайн и чужой лжи. Он умылся и освежился, и наведался на кухню, чтобы найти себе подходящий обед.

После, неспокойные мысли и ноги вывели его вниз по скале от дворцовых катакомб, где некоторым слугам разрешалась проходить через ущелье вниз на маленький уединенный пляж, который был окружен скалами.

Доминик снял обувь, жилетку, и высоко закатал брюки, чтобы прогуляться прямо по мелководью. Вода уже успела нагреться за день, но при этом приятно холодила, морской бриз обдувал лицо, а море почему-то пахло немного арбузом.

Вид лазурного моря, и почти такого же цвета неба успокаивал. Все разрозненные мысли, которые пытались бешеным потоком захватить его разум и душить его сознание, тут же развеялись. Хотелось бы усесться здесь на пляже, и вечность смотреть на море.

Но его уединение и безмятежность не продлились долго, из проема ущелья показалась фигура. Когда фигура стала приближаться ближе, он узнал в ней Лейлу. Значит, она еще не успела уехать… Он даже не знал, что чувствовал по этому поводу. Был ли он рад? Или это только все больше усложняло и мешало ему сконцентрироваться на задании?

Он не мог ее прогнать, это был не его дворец. И он не мог заставить ее остаться, потому что никто не мог ее заставить что-то сделать против ее желания. Единственный кого она слушала – был ее приемный отец, и единственное к чему она относилась по-настоящему ответственно и серьёзно – была ее работа.

Лейла слишком похожа на него, и этим она раздражала. Но, есть вещи, на которые они смотрят совершенно по-разному, и он это принимал.

Иногда он задумывался о том, получилось ли бы у них что-нибудь? Что-то вроде семьи? Ему уже почти сорок лет, ей тридцать.

Да, и род деятельности у них опасный. Рано или поздно, он либо свернет себе шею, либо будет растерзан монстром или его подставит какой-нибудь ушлый аристократ.

Даже таким как они с Лейлой – немного отчаянным и безрассудным по отношению к своей безопасности не будет вести вечно…

И он с возрастом уже устает чаще. Бегать по ночам за монстрами. Раньше было легче… многое… было легче. Даже, пить всю ночь, а на следующий день заниматься делами. Сейчас хочется, чтобы тебя оставили в покое. И от такого количества алкоголя, которое вливалось в тебя литрами на заре своей юности, сейчас начинает уже подташнивать на моменте, когда ты об этом только задумываешься.

– Доминик, нам нужно поговорить! – сказала она, уставив руки в бока, немного нахмурившись.

Мужчина как-то обреченно вздохнул, но не сдвинулся с места. Доминик уже больше, чем полчаса провел на пляже и солнце. И ему так не хотелось расставаться с этим ощущением покоя и безмятежности. Лейлу еще не разморило на летнем солнце, и она казалась решительной, поэтому совершенно не стесняясь, сбросила с себя обувь и чулки, и подхватила подол платья руками, направляясь в воду.

– И на сколько, это срочный разговор? – вздохнул он, устремив свой задумчивый взгляд снова на горизонт.

– Мы будем говорить здесь, – неожиданно улыбнулась она. – Все равно за нами следят. Пусть думают, что мы развлекаемся. По крайней мере, подслушать здесь они не смогут.

– Что-то случилось? – и вот, вся безмятежность быстро улетучилась.

– Тревожные новости, – она говорила это с улыбкой на лице, и протянула руку к его щеке. – Не хмурься, пусть если они наблюдают за нами, и считают, что мы просто милуемся или флиртуем. Кажется, чернокнижники становятся наглее, а церковники фанатичнее.

– Так это было всегда…

– Мой отец так не думает… – она подошла ближе, и уже не заботясь о своем платье, отпустила подол, и схватила двумя руками его лицо, будто собираясь поцеловать. – Появился культ «Великие Мученики-Спасители», который считает, что церковь Тринити Абсолюта стала излишне ритуальной, поверхностной и продажной. В особенности ее обвиняют в продаже «индульгенции» и досрочном освобождении грехов… Это основная часть заработка церкви в последнее время… Любой богач может купить себе «освобождение от грехов». И некоторым в ее рядах это не нравится. Рыцари Священной инквизиции обвиняют верхушку религиозной элиты в распутстве, и в том, что она погрязла в светской жизни, обслуживая королей и монархов. Они считают, что миром должны править достойные и благочестивые люди…

– То есть они?! – Доминик, уже опустил свои руки на ее талию и притянул к себе очень близко, заглядывая в ее темные как ночь глаза. – Это не ново… Все эти культы время от времени появляются будоражат умы и «души», потом что-то происходит, и они исчезают как приливы и отливы.

– Да, и случаются обычно войны… а не что-то! – она выдохнула эти слова практически ему в полуоткрытые губы. – Эта секта самая радикальная из всех, что были известны в истории. И это не самое страшное, этот культ еще и самый влиятельный.

– Хорошо, я запомню, – он коснулся губами ее правого виска. – Спасибо. Сегодня кто-то мне уже упоминал войну.

– Кто? Где? – встрепенулась на секунду она взволновано, а потом быстро успокоилась и снова улыбалась.

Он быстро пересказал ей как можно ближе к сути свою встречу с гадалкой, опустив при этом некоторые моменты.

– Боюсь, этот таинственный знак скоро не будет уже таким таинственным, – мрачно проговорила она.

– Ты об этом что-то знаешь? – теперь Доминик будто проснулся от состояния, когда твой мозг разморило на солнце. – Ты видела этот красный треугольник?

– Честно говоря давно, – кивнула она, теперь они стояли, обнимаясь и смотрели на горизонт: – Ты думаешь, мою сестру просто так похитили по незнанию? Это было предупреждение моему отцу. За то, что он и его агенты разведки суют своей нос во все дела континента. Я отправилась тогда сразу по следу в Викляндию, чтобы вернуть Вероник домой. Это была одна из тайных и древних организаций чернокнижников, которые в народе зовутся «Алый плащ». Никто кроме тех – кто состоит в братстве не знает, настоящее название организации. Даже новички. Там происходит несколько ступеней инициации, чтобы убедиться, что к ним присоединились только с достойной силой магии. Кого попало дальше не берут, и уж тем более не посвящают в детали их планов. Ни один «крот» не пережил дальше двух-трех испытаний. Не каждый сможет… Для этого нужно действительно иметь черное сердце и темное сознание.

– Откуда ты тогда ты знаешь, про ступени и инициации?

– Я как-то была одним «кротом»… Но с приближением третьего испытания поняла, что сразу выдам себя, да и помирать мне тогда не хотелось, – ее голос хоть и спокойный, прозвучал немного надломлено. – На втором испытании меня заставили забить заживо двухнедельного теленка. Не перерезать горло… быстро… и просто. А забить… А потом, по слухам, я поняла, что следующий будет живой человек. И я даже не хотела знать, что нужно было с ним сделать… Я сбежала… Просто хочу сказать тебе: будь осторожен! Ты не представляешь какие ставки и силы сосредоточены и сведены на принце Жане сейчас. Азурия стратегически важна как самое богатое и влиятельное королевство благодаря своим торговым связям, флоту и удерживанием статуса всеобщего языка на континенте уже больше двухсот лет.

– Хорошо, я постараюсь быть осторожным, – пообещал он ей, целуя ее в макушку, хотя они оба понимали, какое это бессмысленное обещание.