Текст книги "Распроданная пашня. Кто накормит Россию в эпоху санкций?"

Конечно, первым делом знатный аграрий поинтересовался судьбой племзавода, которым руководил его брат. Пришлось рассказать в деталях, кто и зачем купил знаменитое хозяйство. Так как все 100 процентов акций племзавода принадлежали государству, то это самое государство и решило избавиться от них. Федеральное агентство по управлению государственным имуществом в начале заявило, что общая номинальная стоимость пакета акций племзавода имени Дзержинского оценивается в 106,85 миллиона рублей. Однако затем выставило на торги хозяйство по начальной цене в 69,3 миллиона рублей. В торгах участвовало четыре бизнесмена. Купил племзавод за 121,3 миллиона рублей предприниматель Михаил Климовицкий.

– Кто он такой, этот Климовицкий? Ты его знаешь? Будет ли от него племзаводу какая польза? – неустанно задавал вопросы В.А. Стародубцев.

– Да он в области руководил, кажется, разными фирмами. Занимался и общественным питанием, и лесопиломатериалами, и даже продажей недвижимости. Но я помню его, когда он возглавлял акционерное общество «Сапропель-Неро». Тогда все газеты и телевидение сообщали о том, как Климовицкий очистит озеро Неро, а его бизнес по производству биологического удобрения из донных отложений принесет в бюджет города Ростова Великого миллиарды рублей. Проект провалился. О нем напоминает лишь ржавеющая баржа на берегу озера.

– Выходит, шулер?

– Не знаю. Мне не доводилось с ним общаться. Говорят, за ним стоит местный олигарх Яков Якушев. Некоторые коммерческие структуры, руководимые Климовицким, будто бы также аффилированы со структурами Якова Якушева.

– Неужели других покупателей нет? Тех, кто знает сельское хозяйство?

– В торгах участвовала питерская фирма «Фортис». Так вот она аффилирована со структурами миллиардера, совладельца Балтийского банка Андрея Исаева. Он еще и совладелец Петербургского агентства недвижимости.

– Кругом специалисты по недвижимости. Что они понимают в сельском хозяйстве?

– А мне непонятно другое – зачем им земля, убыточные племзаводы? В газете «Деловой Петербург» я прочел интересную информацию. Оказывается, этот спец по недвижимости Исаев скупает в центральных регионах России колхозы и совхозы. На базе их хочет построить агрохолдинг стоимостью в 1 миллиард рублей. В конце декабря 2011 года он купил племзавод «Новоладожский» за 153 миллиона рублей. Затем приобрел племзавод «Дружба» в Самарской области. Скажи мне, Василий Александрович, зачем олигархам племзаводы? Им же не с руки заниматься племенным делом?!

– Государство виновато. Власть безграмотная, без науки в голове… Разве можно бросать племенное дело на рыночное выживание?! Это гибельный путь для науки да и для самой деревни. Раньше прежняя власть миллиарды рублей вкладывала в селекцию, в выведение коров ярославской породы, потому что думала о будущем. Теперь власть думает только о наживе. И сам олигарх не будет заботиться о селекции, ему нужна тоже выгода, да прибыль. Вместо местного племенного скота завезет заморский и начнет качать доллары. Но это уже не сельское хозяйство, не наука, не деревенская жизнь, это сугубо дикий бизнес.

– А как же аграрная страна будет развиваться без племенных хозяйств? В какое будущее мы тащим деревню с голштинским скотом?!

– Ты же сам видишь – правительство у нас без будущего…

– Василий Александрович, у вас огромнейший опыт работы в аграрном секторе, растолкуйте, почему наше правительство делает ставку на развитие крупных агрохолдингов, гигантских животноводческих комплексов, а не на существующие мелкие и средние сельхозпредприятия, на семейные фермы, на фермерские хозяйства? Для наших чиновников строить обычные фермы с нормальным количеством поголовья коров – это почему-то не выгодно. Хотя мировая практика доказывает обратное… Я объехал всю Европу, и не встречал агрохолдингов на 10 тысяч голов ни в Германии, ни в Бельгии, ни в Австрии, ни в Норвегии. Может, не увидел? Недавно вот разговаривал на эту тему с фермерами в Норвегии. Они сказали, что агрохолдинги на 5-10 тысяч голов вредны и опасны, и правительство никогда не разрешит строить их. Откуда у нас страсть к гигантомании?

– Я уже сказал, что у правительства страсть не к сельскому хозяйству, а к деньгам, к скоротечным выгодным проектам.

– И все-таки?!

– Европа делает ставку на фермерство, на хуторское ведение сельского хозяйства. Я знаком со многими сельхозпредприятиями в Европе. Сейчас там настоящий фермерский бум, отток городского населения в деревню. Для нас фермерство не выход из продовольственного кризиса. Мы должны беречь то, что сложилось в последние десятилетия – это небольшие коллективные хозяйства. Именно такие небольшие фермы на 30 коров – оплот сельского хозяйства Финляндии. Я видел семейные фермы и на 120 голов. Но в среднем финская ферма состоит из 20–30 коров. Она легко технически перевооружается, переходит на автоматизацию, но главное – она хранит традиции, методы хозяйствования.

– Выходит, мы опять идем своим неизведанным и нетрадиционным путем, и этот путь – мощные агрохолдинги, а не так, как в Германии и Финляндии – небольшие фермы.

– Именно так. Крупные сельхозпредприятия выгодны лишь крупному бизнесу.

В ходе разговора с Василием Стародубцевым я всегда ощущал энергетику этого сильного, яркого и мудрого руководителя. Несмотря на его пессимистическую оценку деятельности правительства, предлагающего стране плохо продуманный, несогласованный с наукой и историей путь развития отечественного сельского хозяйства, в нем жила вера в победу здравого смысла, жила надежда на возрождение русской деревни.

После беседы с настоящим тружеником села мне хотелось направить в правительство письмо с одним вопросом: почему важные чиновники не слышат аграриев с житейским опытом, не спрашивают совета у тех крестьянских вожаков, кто сельскому хозяйству посвятил жизнь?! Я несколько раз задавал этот вопрос себе и понимал, что ответ на него есть… Да не нужны нашему чванливому правительству ни убеленные сединами руководители племзаводов, ни крестьяне с их многовековым опытом ведения сельского хозяйства. Эти труженики земли просто напросто не вписываются в их концепцию развития села. Не вписываются… Потому деревни исчезают с космической скоростью… Но наступит время, придет беда, как пришла печаль и осознание масштабов трагедии исчезновения неперспективных деревень, и правительство возьмется за голову, вспомнит о таких, как Василий Стародубцев. Но Стародубцевых с их правдой, совестью, опытом уже не будет. И, видимо, придется начинать все заново, вновь строить и открывать племзаводы и разводить там утраченный местный племенной скот.

Прихватизаторы снизили цены на акции

Один хитроватый чиновник решил, что раз племзавод приговорен к банкротству, то теперь его можно легко, быстро и задешево продать. Другой чиновник, разделяя такой рыночный подход, смекнул, что раз уж народ не смог отстоять свое хозяйство, раз удалось подмять под себя закон, то при дешевой продаже акций народ тем более промолчит.

Расчет чиновников оказался ошибочным. Когда по району пролетел слух о продаже племзавода, то, действительно, вокруг этой сделки воцарилась тишина. Возмутителей спокойствия не было слышно. Видимо, сельские жители не видели и не читали решения чиновников о продаже пакета акций племзавода. У меня на руках было распоряжение ярославского руководителя Территориального управления Росимущества Н.В. Журавлева от 20 мая 2004 года за № 164 «Об условиях приватизации федерального государственного унитарного предприятия племзавод «Красный Октябрь». Но оно устарело. Чиновники успели выпустить акции открытого акционерного общества «Племзавод «Красный Октябрь», как того требовало распоряжение, однако сам процесс приватизации удалось отложить. Попытка продать акции в 2008 году обернулась провалом. Не нашлось щедрых покупателей. Племзавод готовили к следующим торгам. Но нового документа о продаже акций я еще не видел.

Время шло. Официальное решение о приватизации не публиковала ни одна газета. Я внимательно следил за печатью, прислушивался к народной молве.

Жители района долго и спокойно обсуждали возможность продажи племзавода. И вдруг в одночасье в поселке стало известно, что племзавод не просто выставляется на торги, а продается по заниженной цене. До меня стали доходить самые невероятные сценарии продажи племзавода.

Народ заволновался.

От доярок племзавода мне привезли письмо. Его доставил бывший знакомый односельчанин Вениамин Ермолов. Его мать всю жизнь отработала на ферме. Загубила там здоровье. Пенсия оказалась маленькой. Потому вопросы к государству у престарелых крестьян накопились серьезные. Ермолов пояснил, что многих доярок больше всего возмущает тот факт, что те, кто создавал имущество племзавода, ковал его славу, ничего от приватизации не получают, а сторонние бизнесмены, не вложившие в хозяйство ни копейки, загребают за бесценок всю технику, здания, складские помещения. В письме чувствовалась боль крестьян:

«У нас у всех по 30, по 40 лет трудового стажа, а акций ни у кого нет. Государство лишает нас даже земельных паев!»

С каждым днем у жителей района возникало все больше вопросов по приватизации племзавода. И, как правило, людей уже меньше интересовали причины и необходимость продажи, а значит, и ликвидации государственного племенного предприятия, чаще возникало возмущение по поводу продажи за бесценок. Эта история навела меня на грустные размышления. Крестьяне так устали от беззакония, так разуверились в правительстве, что готовы были согласиться на распродажу имущества того хозяйства, которое создавали своими руками. Не могла их душа смириться пока с одним – с продажей по заниженной цене. Видимо, у крестьян был свой резон: ежели продавать, так втридорога.

Неожиданную позицию в разгорающемся скандале вокруг приватизации племзавода занял глава района В.Д. Почернин. Он молчал, изображая безразличие… На встречах с людьми избегал любого разговора о продаже обанкроченного хозяйства. Но это гробовое молчание было лишь ширмой. Виктор Почернин, конечно же, знал о готовящейся продаже пакета акций. Работники местной администрации постоянно держали меня в курсе его поездок и переговоров, которые касались острообсуждаемой в районе темы. Он редко проводил так много встреч, тратил столько времени на решение одной проблемы. Поездки по колхозам района почти прекратились… Дорога в основном пролегала к инвестору… И какие бы важные чиновники ни приезжали из области в район, они все быстрехонько вместе с В.Д. Почерниным направлялись к тому же инвестору. Выходит, приватизация племзавода интересовала не только крестьян.

Политика молчаливого согласия с продажей многострадального хозяйства заставляла меня часто вспоминать древнюю поговорку: «В тихом омуте черти водятся».

Иначе и быть не могло. Чиновники скрывали всякую информацию о проведении открытого аукциона по продаже пакета акций, так как боялись широкой огласки и недовольства крестьян.

Я нашел соответствующее распоряжение Правительства, изучил его и понял, почему при таком заметном немногословии глава района вдруг активизировался в проведении всяческих совещаний. На выяснение отношений с Виктором Почерниным, на прояснение его позиции у меня не было времени. Маховик торгов был запущен. Чтобы его остановить, нужны были веские основания, нужно было письмо в правоохранительные органы с взрывоопасной начинкой.

Такой депутатский запрос я подготовил после получения письма пожилых доярок. Он был адресован Генеральному прокурору Российской Федерации Ю.Я. Чайке.

«Уважаемый Юрий Яковлевич!

По неоднократным обращениям в мой адрес работников ОАО «Племзавод «Красный Октябрь» мною на протяжении последних двух лет направлялись запросы в разные инстанции. К сожалению, ни мне, ни работникам предприятия не удалось заставить действовать административную власть и правоохранительные органы в законном русле. Лучшая половина земли предприятия была незаконно изъята, незаконно отдана в многолетнюю аренду частному предприятию. Теперь же, следуя своим давним намерениям, руководство администрации района прилагает все усилия для скорейшей продажи акций предприятия. Совершенно ясно, кто будет самым вероятным их покупателем. Удивляет другое – акции предприятия, которые в соответствии с Распоряжением Правительства Российской Федерации № 2102-р от 27 ноября 2010 года оценивались в сумму около 30 млн. рублей, в настоящее время, после работы неведомого оценщика, уже значительно снижены в цене и оцениваются менее 10 млн. рублей. В связи с этим возникают два вопроса:

1. Первый вопрос – конкретный, именно по данной продаже. Для меня несомненно, что бы ни говорили в отношении данной уценки, что произошедшее – это и есть элемент коррупции, о которой все говорят, но в каждом конкретном случае ее в упор не видят ни руководители страны, ни правоохранительные органы.

2. Второй вопрос – в тексте указанного распоряжения (Раздел 1, п.3) есть прогноз стоимости доходов государства от продажи государственного имущества в 2001–2013 годах – 1 триллион рублей. И как реально изменится этот объем поступлений, если и в отношении других предприятий реальная стоимость их упадет в 3, 5, 20 раз?

Прошу Вас проверить, на каком основании, кем конкретно изменена стоимость акций ОАО «Племзавод «Красный Октябрь». Прошу также незамедлительно дать указание остановить продажу государственных предприятий за бесценок, продажу государственного племзавода тем, кто не хочет покупать предприятие по его реальной стоимости».

Этот депутатский запрос мне удалось передать лично в руки Генеральному прокурору. Просьба была одна – ускорить рассмотрение обращения об обоснованности изменения в ходе оценки ранее установленной стоимости подлежащих приватизации акций ОАО «Племзавод «Красный Октябрь».

Я не успел еще получить ответ от прокурора, как стало известно, что продажа племзавода отменяется. Суть неожиданного решения разъяснил мне губернатор Сергей Вахруков.

– Зачем инвестору покупать то, что ему не нужно, – в голосе маститого чиновника звучали загадочные интонации.

– Разве инфраструктура племзавода уже ничего не стоит? – переспросил я, затевая разговор о будущем хозяйства.

– Просто сама необходимость в продаже племзавода отпала, – повторил губернатор.

– Если ваши слова перевести на рыночный язык, то они, примерно, звучат так: у инвестора пропало намерение покупать то, что ему и так бесплатно достанется?

– Нет. Инвестор уже все имеет.

– Ну, больницы, например, у него нет.

– Правильно. И ничего бы не было, если бы инвестор заранее не выбрал для строительства агрохолдинга ваш поселок Красный Октябрь, где рядом и больница, и школа, и дорога. Теперь у инвестора все есть. Зачем идти туда, где нет ни больницы, ни электроэнергии?!

– Подход практичный. А кто же будет инвестировать и развивать те далекие от райцентра территории, где нет больниц, дорог, школ? Ваш инвестор захватил те земли, что близки к райцентру, к поселку Красный Октябрь. А кто теперь возьмет другие земли, те, что за этим поселком?!

– Помогать всем бессмысленно. Слабым помощь не нужна. Слабые хозяйства надо присоединять к сильным. И деньги следует не распылять, а выделять только сильным. Мы недавно на заседании правительства определили 116 наиболее перспективных хозяйств, вот им и окажем поддержку.

Из разговора с губернатором стало очевидно, что аукцион хоть и не состоится, но все равно ничего доброго в жизни племзавода не произойдет. Его судьба полностью зависит от инвестора. А тому нужно развивать свой бизнес, строить современный агрохолдинг, а не думать о том, как и чем занять местных жителей. Про занятость крестьян я и спрашивать не стал. Уверен был, что губернатор на этот вопрос даст тот же ответ: помогать, мол, надо сильным, а слабые пусть сами займутся обустройством своей жизни.

Предчувствие меня не подвело. Ответ из прокуратуры хоть и был противоречив, витиеват, но все же разъяснил ситуацию с аукционом – продажи акций не будет.

Заместитель Генерального прокурора Российской Федерации В.Я. Гринь сообщил:

«По поручению Генерального прокурора РФ рассмотрено Ваше обращение о ситуации, сложившейся в ОАО «Племзавод «Красный Октябрь».

Установлено, что в 2008 году открытый аукцион по продаже пакета находящегося в федеральной собственности акций племзавода (100 процентов от уставного капитала) по цене 41 635 тыс. руб. за пакет акций признан несостоявшимся в связи с отсутствием заявок.

В последующем федеральный пакет акций включен в прогнозный план (программу) приватизации федерального имущества на 2011–2013 годы, утвержденный распоряжением Правительства Российской Федерации от 27.11.2010 № 2102-р.

Первоначальная цена акций, планируемых к приватизации, в прогнозном плане (программе) приватизации не указывается, поскольку требование об этом Правила разработки прогнозного плана (программы) приватизации федерального имущества, утвержденные постановлением Правительства Российской Федерации от 26.12.2005 г. № 806, не содержат.

В соответствии со ст.12 Федерального закона от 21.12.2001 г. № 178-ФЗ «О приватизации государственного и муниципального имущества» начальная цена подлежащего приватизации государственного и муниципального имущества устанавливается в соответствии с законодательством Российской Федерации, регулирующим оценочную деятельность, то есть определяется на основании отчета об оценке.

Во исполнение государственного контракта, заключенного 19.04.2011 г. Росимуществом с ЗАО «АК «БизнесСервисКонтроль», оценочной организацией подготовлен отчет об оценке, однако, пакет акций не был выставлен на продажу ввиду несвоевременного предоставления арбитражным управляющим документов, необходимых для подготовки информационного сообщения.

По информации Росимущества, в настоящее время проводится актуализация отчета об оценке рыночной стоимости акций племзавода на новую дату».

Какую роль сыграло вмешательство Генеральной прокуратуры в процесс приватизации племзавода гадать не стоит. Важно, что аукцион не состоялся, арбитражный управляющий своевременно не представил нужные документы, и пакет акций не пошел на продажу. К тому же и Росимущество не озаботилось тем, чтобы заявить о новой рыночной стоимости акций.

Прав оказался и губернатор. Инвестор не купил племзавод по дешевке, но от этого племзаводу лучше не стало. В его владения пришел другой хозяин – конкурсный управляющий. А из процедуры банкротства еще никто оздоровленным не вышел. Так что у крестьян не было никакого повода радоваться. Однако известие об отмене приватизации жители района встретили с одобрением. Они радовались не столько победе, сколько тому, что есть еще в мире справедливость. В их понимании, как они мне говорили, не справедливо распродавать народное добро за бесценок. Жаль, что такая справедливость не устраивает чиновников.

Только чего стоят правда и справедливость от губернатора?! Он не дал ни одного шанса знаменитому племзаводу возродиться, не защитил его от банкротства, не помог крестьянам получить имущественные и земельные паи. Приезжая в район, он ехал, минуя другие приглашения, только на совещания к московскому бизнесмену. Не посетил ни одного другого колхоза. На всех совещаниях в области он восхвалял и ставил в пример только одно хозяйство – СХП «Вощажниково» во главе с С. Неглядом.

Результат такой политики жители области, а особенно крестьяне, оценили по достоинству. Они не поддержали на федеральных выборах партию власти «Единая Россия», за которую напористо и активно агитировал губернатор Сергей Вахруков, не проголосовали они и за его кандидата на выборах мэра Ярославля. Народ не злопамятен, он просто все помнит и понимает. Зачем поддерживать того чиновника, который поддерживает только сильных, богатых и всемогущих?! Вот и прокатили на выборах… Раз ты, губернатор, такой сильный, то и помогай себе сам.

Не помог росту имиджа губернатора его великий проект агрохолдинга.

Зато оценка народом деятельности губернатора дошла до кремлевских правителей. Президент отправил Сергея Вахрукова, восхвалителя и защитника самого-самого крупного в России комплекса на 4800 коров, самого конкурентоспособного предприятия в центральном федеральном округе – в досрочную отставку.

Уход губернатора из области вызвал у меня противоречивые чувства. С одной стороны, мне его жаль. Энергия таких губернаторов не использовалась в государственных интересах, тратилась вхолостую. С другой стороны, последняя наша с ним беседа принесла разочарование. Он был на стороне сильных и богатых, а я на стороне справедливости… Уже в ходе той беседы я окончательно понял, что губернатор перестал быть для меня интересен, ведь, задавая ему тот или иной вопрос, я уже знал на него ответ.