Текст книги "Саманта"

– Хорошо.

– Спасибо за то, что согласились поговорить с нами. Вы в хороших руках.

– Как и наша держава, – в тон ему ответил капитан. Ремингтон взглянул на Хэрриса:

– Чистая работа.

– Ваша светлость? – Хаттерли, дворецкий в лондонском доме Бареттов, протер глаза и поправил ремень. – Простите, сэр, я не подозревал, что вы приедете.

– Я тоже, – герцог скинул пальто. – Прошу прощения за то, что потревожил ваш сон. Моя сестра, должно быть, в постели?

– Очевидно, сэр.

– Хорошо. Я хотел бы повидаться с ней.

– Ваша светлость? – Смитти спускался вниз, будучи в половине пятого утра одет так, как одеваются на званый вечер. Еще со времен флотской службы у Смитти осталась привычка вставать рано, до рассвета. – Мы и не подозревали, что вы приедете сюда! Какой сюрприз!

– Сомневаюсь, что спустя несколько минут ты останешься в таком же добром расположении духа, Смитти. Давай побеседуем в гостиной.

Смитти последовал за герцогом. Дверь закрыл Дрэйк.

– Теперь мы одни. К черту формальности! Что здесь происходит?

– А я-то думал, что вы по мне соскучились, – криво усмехнулся Смитти.

– Очень смешно. – Дрэйк даже не улыбнулся. – Правда, мне очень тяжело обходиться без тебя. В течение долгих лет я привык полагаться на твою дружбу, твою интуицию и твою мудрость. Мне очень трудно заставить себя расстаться с тобой даже на короткое время. Но так получилось, что моей сестре надо было выехать в свет. Поэтому я спрашиваю тебя снова – что, черт возьми, здесь происходит?!

– Давайте уточним, ваша светлость, о чем конкретно вы желаете знать?

– Виконт Андерс. Граф Гришэм. Достаточно? – Смитти побледнел. Он был предан не только Дрэйку, но и Саманте.

– Я давно информировал вас, что лорд Гришэм пришел нам на выручку, когда мы были застигнуты штормом в первый же день приезда в Лондон.

– А я сообщил тебе, что лично выразил за это благодарность лорду Гришэму, когда он навестил меня в Аллоншире. С тех пор много воды утекло. Скажи, что… Гришэм и Андерс волочатся за Самантой?

– Леди Саманта посещает так много балов… Трудно даже перечислить имена тех джентльменов, которые произвели на нее благоприятное впечатление.

– Попробуй.

– А говорил ли я уже, как высоко оценила леди Гертруда поведение обоих – Андерса и Гришэма?

– Леди Гертруда? – не поверил своим ушам герцог. – Смитти, моя тетушка не в состоянии отличить священника от распутника и повесы. Поэтому ее высокая оценка – небольшое утешение, не так ли? А теперь перестань играть в кошки-мышки и отвечай на мои вопросы.

– Сэр, будьте добры не ставить меня в это неловкое положение, – с достоинством обратился к хозяину камердинер. – Я одинаково сердечно отношусь и к вам, и к леди Саманте.

– Леди Саманта сама замолвит о себе словечко! – В гостиную вошла Сэмми и крепко закрыла за собой дверь. – Дрэйк, я услышала твой бас из своей спальни. – Она поднялась на цыпочки и поцеловала брата в щеку, не обращая внимания на его ярость. – Так ты поднимешь весь дом.

– Тебя это будто бы и не касается – ты одета и причесана. Почему? – потребовал ответа Дрэйк. – Ведь еще даже не рассвело.

– Я собиралась наблюдать восход солнца. Не говоря о том, что я решила перечитать мой любимый рыцарский роман. Я прервала чтение, услышав, как ты ворвался в дом.

– Правда ли, что ты флиртуешь с виконтом Андерсом и графом Гришэмом?

Сэмми бросила быстрый взгляд на Смитти, который незаметно покачал головой.

– Я… Я…

– Черт подери… – Дрэйк провел трясущейся рукой по волосам. – Который же из них? Или оба сразу?

– Стефен навестил меня всего два или три раза и несколько раз танцевал со мной на балах. Я не испытываю к нему никаких чувств и не сделала ничего, что давало бы ему повод ухаживать за мной. – Она нахмурилась и продолжала: – Да, он подарил мне дорогое ожерелье, но я отослала его обратно со словами о том, что оно слишком дорого для того, чтобы его дарить женщине, которая может быть не более чем другом. Я вовсе не приветствую его ухаживаний, от которых меня пытался оградить граф Гришэм. Не скрою, мне приятны чувства, которые он испытывает ко мне.

– Саманта, неужели ты хочешь сказать, что находишься в близких отношениях с Ремингтоном Уортом?

– Я собираюсь выйти за него замуж, – вздохнула Саманта. – Если бы ты подождал всего несколько часов, тебе незачем было бы самому совершать столь длительное путешествие в Лондон. Рэмингтон сам собирался прибыть в Аллоншир, чтобы просить моей руки. Вот оно.

– Нет.

Сэмми взорвалась, как будто Дрэйк ударил ее:

– Что?

– Я сказал – нет. Я не буду встречаться с Ремингтоном Уортом, а ты не выйдешь за него замуж.

– Но почему? Почему?

– Потому что я запрещаю тебе это. – Обращаясь к Смитти, он распорядился: – Уложите свои вещи и вещи Саманты. Мы возвращаемся в Аллоншир. Немедленно.

– Подумайте о том, что вы делаете, ваша светлость! – взывал Смитти, переводя взгляд с брата на сестру.

– Значительно важнее то, что вы здесь делали. Я послал вас в Лондон, чтобы вы оберегали Саманту, а совсем не для того, чтобы вы позволили развратить ее.

– Не ругай Смитти! – воскликнула Саманта. – Он всеми силами стремился удержать меня от встреч с Ремом. Но я все делаю по-своему, как мой брат. Дрэйк, я люблю его.

– Нет, Саманта, ты его не любишь.

– Люблю.

– Обсудим это позже, дома.

– Я не поеду.

– Что? – взорвался Дрэйк.

– Ты принял неправильное решение, – продолжала Саманта. – И я не подчинюсь твоему требованию, я не ребенок. Я взрослая женщина, Дрэйк, понимаешь ли ты это?! – С этими словами Саманта быстро выскользнула за дверь.

Некоторое время Дрэйк молча смотрел на дверь, за которой скрылась Саманта. Боль и отчаяние отражались на его лице. За все свои восемнадцать лет Саманта никогда не поворачивалась к нему спиной, никогда не позволяла себе вызывающего поведения. Придя в себя, Дрэйк направился в холл.

– Я пойду за ней.

– Нет, ваша светлость, – загородил ему дорогу Смитти. – Дайте леди Саманте возможность побыть одной. Вы только все испортите, если продолжите ссориться с ней.

– Как далеко зашли их отношения? – строго спросил он.

– Леди Саманта не делится со мной столь сокровенными вещами. Но я полагаю, что ее чувства к графу очень сильны.

– Не нравится мне то, что ты говоришь. Если этот подонок только притронулся к моей сестре…

– Угрозы ни к чему не приведут. Вызов на дуэль тоже.

– Тогда что ты мне предлагаешь сделать, Смитти?

– Полагаю, что вы должны осознать, что не властны над ситуацией.

– Я уже осознал это, но я брат Саманты, а чувствую себя ее отцом. Никто в мире не любит ее сильнее, чем я, и никто не сможет справиться с ней лучше…

– Правильно, – прервал его камердинер, – чем ваша жена. Пусть с леди Самантой поговорит герцогиня. Она великолепная слушательница. Она хороший советчик.

Дрэйк вздохнул:

– Алекс… да. Сэмми всегда доверяла ей. Может, и на этот раз она послушается Алекс. Но до сих пор с Самантой не происходили столь знаменательные события, поэтому я не знаю, как поведет себя Алекс. Господи! Невинное дитя Саманта – и этот подлец Гришэм, который использует женщин только как самок! Не знаю, сможет ли Алекс справиться с такой трудной задачей.

Смитти сверкнул глазами, память услужливо подсказала ему весьма похожую ситуацию, сложившуюся в недалеком прошлом.

– Я думаю, сможет. Думаю, герцогиня справится с этим замечательно.

В таверне было темно.

Случайный прохожий подумал бы, что пивнушка закрыта на ночь.

– Каковы наши ближайшие планы? – спросил Бойд, глядя на Ремингтона, который молча шагал по комнате.

– Теперь мы должны вычислить партнера Андерса. И как можно скорее. Теперь мы занимаемся не кораблями, а людьми. Людьми, которых продают, как скот.

– Похоже, твоя интуиция не подвела тебя и в случае с Андерсом.

– Это не так, – покачал головой Рем. – Я не думал, что он зашел так далеко. Думал, тут замешаны деньги, а не люди. Этот ублюдок удивил даже меня. Рассказ капитана по-новому освещает разговор между Саммерсоном и Андерсом в саду. Саманте может грозить смертельная опасность. Надо как можно скорее разобраться с этим делом. Того, что сообщил Товерс, с лихвой хватит, чтобы запрятать обоих – Андерса и Саммерсона – за решетку.

– Это не главное. Главное сейчас – выяснить, кто их партнер. Тогда мы сможем схватить их втроем.

– Леди Саманта, говорите? – Дворецкий Гришэма фыркнул. – Ах, простите… Графа сейчас нет дома.

– Но он должен быть дома! Скоро уже рассвет! – Саманта чувствовала, что близка к истерике. Всю дорогу к дому Ремингтона она преодолела бегом, не беспокоясь о своей репутации, беспокоясь лишь о том, что Дрэйк встретится с Гришэмом раньше, чем она.

– Уверяю вас, его нет дома.

– Тогда где же он? – Дворецкий пожал плечами.

– Я вовсе не одна из любовниц Ремингтона, – в отчаянии продолжала Саманта. – Я леди Саманта Баретт, сестра герцога Аллонширского, невеста лорда Гришэма, – добавила она. – Мы с Ремингтоном должны пожениться меньше чем через месяц. Я бы не хотела жаловаться лорду на вас, я бы хотела, чтобы вы немедля отвезли меня к нему. Это очень важное и срочное дело. В противном случае я не явилась бы сюда без сопровождения. Поэтому я была бы вам очень признательна, если бы вы…

– Простите, госпожа, но дело в том, что я действительно не знаю, где находится граф. Я знаю, что он уехал вместе с мистером Хайвордом.

– Спасибо, – одарила дворецкого очаровательной улыбкой Саманта. – Вы мне очень помогли. Я замолвлю за вас словечко перед графом. Теперь я бы просила о единственном одолжении… экипаж, пожалуйста. Видите ли… сюда меня подвезли друзья. Я полагала, что граф дома, и не просила их подождать. И теперь мне не на чем добраться до дома.

Дворецкий отправился выдавать распоряжения насчет экипажа, а Саманта принялась судорожно соображать, где же может быть Рем. У Энни? В таверне? Где еще? Неожиданно ей на помощь пришел дворецкий.

– Конечно, я могу и ошибаться, но я бы начал поиски с заведения мистера Хайворда.

Поблагодарив растроганного дворецкого, Саманта села в экипаж. К счастью, кучер знал кратчайший путь в таверну. Через полчаса экипаж остановился у дверей пивнушки Бойда. Саманта, подобрав юбки, подошла и собралась было постучать в дверь. В последнюю секунду она отдернула руку, соображая, как ей лучше себя вести и что говорить.

Изнутри до ее слуха донесся звук шагов, Саманта инстинктивно спряталась за дверь. Голос Бойда произнес:

– Рем, я случайно вспомнил, что «Баунтифул» был построен на верфи, принадлежащей Хартли.

– Да, я помню, так и было написано у Бриггса. Но у меня нет причин не доверять Хартли. Тем не менее я благодарю Господа за то, что к строительству пропавшего судна не имеет отношения компания Баретта, иначе мне бы снова пришлось выуживать кое-какие сведения из Саманты.

Неожиданно у Ремингтона появилось досадное чувство, что они не одни. Он медленно подкрался к двери и распахнул ее. Сначала он бросил взгляд на дорогу, потом резко дернул дверь и заглянул за нее.

Взглядом он встретился с Самантой.

– Саманта…

Молодая женщина была белее снега.

– Скажи мне, что то, что я думаю, неправда. Скажи, – потребовала она.

– О чем ты думаешь?

– Ты ведь не использовал меня в своих целях все это время? Прошлой ночью… все, что ты говорил… неужели все это…

– К черту! Нет! – Ремингтон резко покачал головой.

– Рем, что, черт возьми… – На громкий голос Ремингтона вышел из таверны Бойд и с удивлением уставился на Саманту.

– Бойд, ради Бога, иди поспи. Я должен поговорить с Самантой.

Бойд закрыл за собой дверь.

– Кто вы, Ремингтон Уорт? Кто вы есть на самом деле? – Несмотря на трагичность ситуации, у Рема возникло желание улыбнуться.

– Я вовсе не злодей из средневекового романа. Прислушайся к своему сердцу, а не к разуму, Саманта. – Он мягко поцеловал ее в голову. – Дорогая, я понимаю, что ты в недоумении. Я не могу полностью избавить тебя от него. Но верь мне, я не использую тебя. Все, что произошло между нами, было продиктовано моим искренним чувством к тебе.

– А как я должна объяснить себе ваши вопросы по поводу фирмы моего брата и то, что я только что услышала, – вы сказали, что заняты поиском пропавших судов, не так ли?

– На этот вопрос я не могу ответить.

– Ведь у вас не было материальных затруднений, правда?

– Не было.

Саманта, прислонившись спиной к двери, прошептала:

– Я вас совсем не знала.

– Саманта, ты знаешь меня лучше, чем я сам знаю себя, – легонько обнимая ее, прошептал Ремингтон. У Сэмми защемило сердце.

– Вы предупреждали меня, что есть часть вашей жизни и часть вашего сердца, которая будет закрыта от меня навсегда. Но я не прислушалась к вашим словам…

– Чертенок, тебе надо забыть все, что ты слышала здесь сегодня.

Саманта встретила его стальной взгляд и почувствовала в его просьбе силу приказа.

– Ответьте мне на один вопрос. Кем бы вы ни были, что бы вы ни делали, намереваетесь ли вы каким-то образом повредить моему брату?

Ремингтон не медлил с ответом:

– Нет.

– Хорошо, – согласилась Саманта, – тогда я забуду все, что я слышала.

Ремингтон, словно придя в себя после разговора, спросил:

– Что ты делаешь здесь? Еще даже не рассвело.

– Мне надо было повидаться с тобой. В Лондон приехал Дрэйк. Ему все о нас известно. Он запретил мне выходить за тебя замуж.

– Черт.. – проворчал Ремингтон. – Что ты имеешь в виду, говоря «ему все о нас известно»?

– Если ты спрашиваешь об интимной близости – не знаю. Наш спор завершился раньше обсуждения этой темы. Но я сказала брату, что люблю тебя и что ты намеревался посетить его в Аллоншире, чтобы просить моей руки.

– И?

– И он взорвался. Он отказался встречаться с тобой и обсуждать вопрос о моем замужестве. Он приказал мне собираться и немедленно возвращаться в Аллоншир.

– При создавшихся обстоятельствах это меня не удивляет. – Мысли Ремингтона метались в поисках единственно верного решения. Он уже знал, что делать. Вопрос заключался в том, удастся ли ему уговорить Саманту уступить его просьбе.

– Чертенок, – слегка дрожащим голосом начал он, – прежде всего я хочу спросить: ты мне доверяешь?

– Я могу ответить как всегда: я доверяю тебе всем сердцем. У Рема застрял комок в горле.

– Я растроган, – сознался он. – Сделай так, как велит твой брат, – мягко попросил он Саманту.

Саманта с удивлением посмотрела на него:

– Что?

– Отправляйся вместе с братом в поместье. Отдохни вместе с Алекс и своими племянниками. Скажи им, что тебе нужно время, чтобы подумать. Оставайся в Аллоншире до тех пор, пока я за тобой не приеду. – Он крепко обнял возлюбленную. – Саманта, верь мне, я приеду за тобой.

Вместо сомнения и обвинения в предательстве он прочитал в глазах Саманты покорное смирение.

– Чем бы ты ни занимался, это опасное занятие – Настала очередь Ремингтону удивляться ее прозрению.

– Сотни людей говорили мне, что я сплошная загадка.

– Очевидно, эти люди не любили тебя так, как я.

– Я люблю тебя, Саманта Баретт. – Слова эти сами сорвались с губ Ремингтона. Он обнял ее и прижал к сердцу. – Что я сделал, чтобы заслужить твою любовь?

– Ты многое сделал. Ты внимательный и заботливый. Ты бесстрашный и надежный. Ты настоящий герой. Мой герой.

– Верь мне, прошу тебя. Как бы ни было трудно, верь мне. – Страх сжал Саманте сердце.

– Я знаю, ты ходишь по острию бритвы. Пожалуйста, будь осторожным.

– Герой никогда и ни в чем не может отказать своей героине. Мы обо всем договорились: жди моего приезда в Аллоншир.

Глава 19

– Я так и думала, что найду тебя здесь. – Алекс прошлась по библиотеке и опустилась в кресло. – Что ты читаешь?

– Не знаю, – честно призналась Саманта. – Первый абзац я перечитываю в седьмой раз. – Алекс понимающе кивнула:

– Ты готова поговорить со мной? Или еще не подошло время для разговора?

– А я все гадаю, что тебя удерживало от этого, ведь дома я уже вторые сутки.

– Тебе нужно было время подумать, – рассудительно объяснила Алекс. – Кроме того, в течение этих двух суток я приводила в чувство твоего брата.

– Прости, Алекс. Ты вынуждена заниматься нами, в то время как еще не оправилась от родов.

– Не надо оправдываться. Я чувствую себя превосходно. Кроме того, мы с тобой как сестры.

– Я знаю, я… – всхлипнула Саманта. – Я не знаю, что делать. Я дома, но одновременно меня здесь нет. Я провела в Лондоне всего две недели, а кажется, что целую жизнь. Я та же, но я другая. Должно быть, тебе кажется, что я сошла с ума.

– Нет, Саманта. Когда-то, когда я была влюблена в твоего брата, я чувствовала себя точно так же, как ты сейчас. А ты сейчас влюблена в Ремингтона Уорта, не так ли?

– Это очень злит Дрэйка.

– Дрэйк беспокоится о тебе. Я тоже. Но я женщина, и я знаю, каково это – влюбиться всей душой в человека с дурной репутацией. Дрэйк хорошо помнит, что значит быть обесчещенным человеком, и он в ужасе оттого, что лорд Гришэм может причинить тебе боль.

– Я понимаю. Дрэйк хочет защитить меня. Но почему бы ему не дать Рему шанс? Почему он отказывается даже от встреч с Гришэмом? Я не настолько наивна, чтобы не представлять себе, какова была его жизнь до знакомства со мной. В его жизни было много женщин. Но все изменилось. Он любит меня, Алекс. Намерения его благородны. Почему Дрэйк не верит в это?

– Всему свое время. Он видит в тебе ребенка.

– Но мне уже восемнадцать.

– Дрэйк все время боялся, что какой-нибудь лондонский развратник соблазнит тебя, и это случилось. Будь терпелива, и Дрэйк оттает. А теперь расскажи мне о своем герое. Я несколько раз видела его. Он красив.

– Я влюбилась в него, как только увидела. У тебя с Дрэйком было так же?

– Наоборот, мы были готовы убить друг друга. Но чувство было очень сильным.

– Итак, Ремингтон очень сильный человек, но сила его скрыта внутри. Он – мой герой.

– Сэмми, – начала подбираться Алекс к самому главному, – ты сказала, что он тоже любит тебя. Откуда ты это знаешь?

– Он дал это мне понять. Словами и действиями.

– Тогда почему он не открыл свои намерения Дрэйку в тот день, когда навещал его в Аллоншире?

– Он хотел дождаться подходящего времени.

– А почему он не настаивал на твоем возвращении, когда Дрэйк привез тебя в Аллоншир. Из твоего рассказа следует, что Ремингтон Уорт человек не из трусливых.

Саманта хотела было поведать Алекс разговор, подслушанный ею у пивной, но вспомнила последующие предостережения Ремингтона и прикусила язык.

– Рем не приезжает за мной, потому что я просила его меня не беспокоить, – выдумала она.

– Когда же ты виделась с ним? – озадаченно спросила Алекс.

– Сразу после ссоры с Дрэйком я побежала в его особняк.

– Саманта! Опомнись! Вы разговаривали среди ночи!

– Я этого и не заметила. Мне было все равно. Я бы не смогла уехать из Лондона, не повидавшись с Ремингтоном. Но решение повиноваться Дрэйку было моим, Рем согласился, надеясь на то, что я смогу изменить взгляд брата на нашу свадьбу. Но он не может ждать вечно. Я жду, что он со дня на день ворвется в Аллоншир и потребует у Дрэйка аудиенции. Ах, Алекс! У Рема было много женщин, но он положил конец всем связям, как только повстречал меня. Он любит только меня. Он говорит мне об этом всякий раз, когда я нахожусь в его объятиях. В его глазах я вижу выражения того, что все, что мы испытываем, ново для него. – Алекс слегка откашлялась:

– Саманта, ответь мне на дерзкий вопрос максимально откровенно… если сможешь. Как далеко зашли ваши отношения… в физическом плане?

Саманта принялась перебирать складки юбки.

– Хорошо, я отвечу, потому что именно ты объяснила мне, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они любят друг друга, но, наблюдая за тобой и Дрэйком, за тем, как вы обмениваетесь взглядами, я могла только воображать, что такое любовь. Теперь я это знаю.

– Понятно. – Алекс прикусила губу. – Он соблазнил тебя?

– Скорее я соблазнила его.

Видя недоумение Алекс, Саманта пояснила:

– Рем был слишком благороден, он заботился о моей репутации. Он делал все возможное, чтобы образумить меня. Но ему это не удалось. Тогда он сдался. – Саманта подалась вперед: – Алекс, он устроил все так, что никто, даже прислуга, не заподозрил, что мы были вместе. Вся комната была полна цветов. Он был таким нежным, таким славным, будто мы были единственными людьми на земле. Соблазн идет от ума, любовь – из сердца. У нас была любовь в ее чистейшей форме.

У Алекс увлажнились глаза.

– Девочка, ты уже стала взрослой, не так ли?

– Я хочу стать женой Рема больше всего на свете. – Алекс неопределенно повела плечами:

– Я поговорю с Дрэйком еще раз. Постараюсь, чтобы он понял необходимость свадьбы. В конце концов, у каждой из нас свой герой.

– Нет, совершенно точно – нет. Саманта не выйдет замуж за графа Гришэма. Сэмми еще ребенок. Она ничего не знает о безнравственных развратниках, которые пытаются соблазнить невинных девочек.

– Очень знакомое описание. Три года назад примерно Такое и произошло. Вы помните: наивная девочка в лапах бесчестного пройдохи, который попытался овладеть ею в первую же ночь, которую она провела на его корабле?

– Ну хорошо, ты меня уязвила, – бросил Дрэйк мрачный взгляд на свою супругу.

– Ты не можешь изменить чувств Саманты. Ты не можешь отменить того, что уже произошло.

– Что произошло? Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду то, что она его любит. Разве у нас есть право не позволять Саманте делать то, в чем сами находим радость? Сегодня она сообщила, что все, что она знает о любви, она знает от нас.

– Чего ты от меня хочешь? – с болезненным рычанием спросил Дрэйк.

– Сейчас – ничего. Разве что – перестань, пожалуйста, реветь, как разъяренный медведь. А когда приедет граф Гришэм, я попросила бы тебя выслушать все, что он скажет. Сделай это. Для Сэмми и для меня. – С этими словами герцогиня чмокнула мужа в щеку.

На лице Дрэйка происходила война чувств. Наконец он погладил жену по голове:

– Ты же знаешь, ради тебя я готов укротить самого дьявола. – Алекс поцеловала мужа в губы:

– Слишком поздно, дорогой. Дьявол уже укрощен.

«Тэмплар ничего не обнаружил». Ремингтон смял записку, которую подал ему Бойд и принялся шагать по гостиной. Дома у Андерса так же пусто, как и в офисе.

Бойд потер небритый подбородок:

– Итак, мы на том же месте, где были два дня назад.

– Что вы с Хэррисом делали в порту, черт возьми, если ни один из вас не высмотрел этого капера?

– Это очень трудно, Рем. Может быть, этот человек снова находится в море; может, он изменил внешность. Найти его чрезвычайно сложно, ведь я его вообще не видел, а Хэррис видел мельком в ту самую ночь, когда мы разговаривали с капитаном Товерсом.

– Но ведь Товерс сообщил вам описание этого человека.

– Несмотря на его уверения, что он хорошо помнит капера, описание он дал слабенькое. Примерный рост, телосложение, волосы черные, борода.

– Под такое описание подходит каждый второй портовый моряк. Пожалуй, я сам поговорю с Товерсом.

– Это было бы мудро. Ты обладаешь искусством выуживать у людей информацию, которой, по их мнению, они не обладают.

– Хорошо. Сегодня же навещу Товерса. А сейчас отправлюсь на обычное место Хэрриса.

– Твое положение в министерстве существенно ухудшится, если ты начнешь навещать людей с Боу-стрит на их рабочих местах. Одно дело встречаться с ними в заведении за кружкой пива, совсем другое – наносить им рабочие визиты.

– Может, это больше не имеет для меня значения, – загадочно ответил Ремингтон. – Я бы и сам в это не поверил. Представь себе: восемнадцатилетняя романтически настроенная девочка, без которой я не могу прожить и дня. Это я-то – скептик, циник, дамский угодник.

– Ты счастливый человек, Ремингтон.

– Не оспариваю этого. Мне кажется, Саманте удалось вытянуть наружу все хорошее, что раньше таилось у меня внутри. – Бойд кивнул:

– Как ты думаешь строить свою жизнь дальше, когда вы поженитесь?

– Не знаю. Я не могу подвергать ее жизнь опасности и жить открытым домом в Лондоне, с другой стороны – я не могу запереть ее в поместье. Я люблю ее слишком сильно, чтобы она занимала второе место в моей жизни после выполнения особых поручений. Я хочу дать ей все, чего она заслуживает. Я хочу подарить ей свое сердце, свое будущее и своих детей. Ну, мне пора, – сказал в заключение Ремингтон.

– Нам пора. Я еду к Синтии, – поправил его Бойд. – Конечно, она еще не знает обо всех моих планах, но я терпеливый человек. Несколько месяцев не много значат в масштабе жизни.

– Судьба играет человеком, – задумчиво произнес Ремингтон.

– Да-а, – согласился Бойд. – Интуиция подсказывает мне, что десять лет, отданных борьбе со смертельной опасностью, изрядный срок.

– Ты хочешь сказать, что нам… пора на покой.

– Правильно.

– Мы обучили Тэмплара и Хэрриса всему, что умели делать сами. Если мы будем немного направлять их, Бриггс и вовсе не заметит, что мы вышли из игры. Но сперва мы должны распутать заговор, в результате которого пропали наши корабли, и посадить за решетку Андерса и Саммерсона. Кроме того, нам необходимо схватить капера и анонимного сообщника Андерса и Саммерсона. Нам надо придумать, как выманить их из нор. – Ремингтон замолчал, в глазах его блеснула сталь. – Кажется, я придумал. Мой план базируется на том, что я узнаю от капитана Товерса. Если мне удастся узнать у него то, что мне нужно знать, прямо от него я отправлюсь в Аллоншир. Там я постараюсь договориться с Бареттом о сотрудничестве.

– Неужели ты хочешь раскрыть Баретту, на кого ты работаешь? Даже до завершения работы?

– Да. Я верю этому человеку. Его действия на море и на суше свидетельствуют о том, что он верен Англии. Более того, его помощь не только желательна, но и необходима.

– Понятно, – хмыкнул Бойд. – Хотелось бы полюбопытствовать: что, твой только что придуманный план – единственный повод для поездки в Аллоншир?

– Нет, конечно. Я хочу получить благословение Дрэйка и согласие на свадьбу. Одобрение Дрэйка имеет очень большое значение для Саманты, и без этого наша свадьба не может стать тем волшебным праздником, который я хотел бы подарить своей невесте. Поэтому ради Саманты я забуду свою гордость и сделаю официальное предложение. В любом случае с помощью Дрэйка мы захватим наших врагов и поможем нашей родине. Итак, за дело, Бойд.

Несколькими часами позже начался последний бой сражения за Англию.

– Гришэм… входите, – с удивлением произнес хозяин дома, увидев фигуру Ремингтона в дверном проеме.

– Прошу прощения за вторжение. Я бы хотел побеседовать с Товерсом.

– Не думаю, что это будет иметь успех. Товерс смертельно напуган тем, что капер его разыщет.

Заглянув в гостиную, Ремингтон обнаружил там Товерса. Капитан вел себя очень беспокойно.

– Хэррис, уже ночь, не сварите ли нам по чашечке кофе, чтобы прочистить мозги, а мне – чтобы согреться?

Хэррис безответно исчез в кухне. Ремингтон бросил свое усталое тело в кресло.

– Добрый вечер, Товерс.

– Если вы приехали расспрашивать меня о капере, то я уже описал его Хэррису. Я не могу припомнить ничего запоминающегося. Я уверен, что сразу же узнаю его, едва увижу, но я слишком напуган, чтобы разыскивать его.

– Не беспокойтесь, Товерс, мы не будем привлекать вас к расследованию.

Товерс заметно успокоился.

– Давайте не будем вспоминать внешность этого капера, – предложил Ремингтон, раскуривая сигару, – давайте поговорим о том острове, на который он вас высадил.

– Остров? – Товерс не мог скрыть удивления. На эту первую реакцию Гришэм и надеялся. Опыт подсказывал ему, что люди вспоминают много больше, если беседуют свободно, без давления.

– Я могу о нем сказать немного. Остров был маленький, поросший травой и невысоким кустарником. Кое-где виднелись невысокие скалы и наносы песка. Я уже говорил, что понятия не имею, где он находится. На глаза нам надели повязки, руки и ноги были связаны.

– Но ведь когда вас привезли на остров, вам развязали глаза?

– Да. Солнце светило очень ярко.

– Вы слышали какие-то разговоры?

– Да, капер издевался над нами, упоминая какой-то Атлантис. Все остальное время он ругал членов своей команды.

– Их было много?

– Я видел двадцать. Может, чуть больше. Они выполняли все, что он им приказывал.

– Они боялись его?

– Мы все его боялись. Во всем его облике было нечто угрожающее.

– Уверен, что он обращался со своей командой так же жестоко, как и с вами.

– Нельзя сказать, чтобы он был по-настоящему жесток. Наш страх происходил от того, что, мы знали, он был способен сделать. Говорил он холодным, монотонным голосом, и создавалось такое впечатление, что жизнь и смерть – ему все едино.

– Как долго вы пробыли на острове?

– Одну ночь. На следующее утро мне удалось ускользнуть.

– Вам предлагали еду? Воду?

– Нам дали несколько сухих ягод и по глотку воды, только чтобы мы не умерли с голоду, добираясь до места назначения. Они накормили нас, прежде сняв с глаз повязки. Именно тогда предводитель этих разбойников впервые заговорил со мной. Он сорвал с моих глаз повязку, схватил меня за рубашку и бросил мне в рот несколько ягод. Я был слишком голоден, чтобы быть гордым, но и тогда мне хотелось выплюнуть ему это в его немытое, исполосованное шрамами лицо. Через некоторое время нам дали воды, потом нам снова завязали глаза – на этот раз до рассвета. Остальное вы знаете. Черт возьми, Гришэм, мне бы очень хотелось припомнить побольше.

– Вы и так сказали мне достаточно много, чтобы мы имели возможность схватить капера, который работает на Саммерсона. Вы поведали мне, что у него монотонный голос, лишенный чувств, огромные руки, шрамы на лице. Великолепное описание.

Ремингтон зашагал к двери.

– Скажите Хэррису, я не мог ждать. Спасибо, капитан Товерс.

Поездка в Аллоншир заняла почти час, и Ремингтону этого хватило, чтобы обдумать план действий. Очень многое зависело от предстоящей встречи, от встречи, о которой герцог Аллонширский даже не подозревал. Ремингтону предстояла битва не только за честь Англии, но и за свое будущее.

– Здравствуйте, Хамфри! – поприветствовал он дворецкого. – Я бы хотел встретиться с герцогом.

– Он ждет вас, лорд Гришэм?

– Несомненно. Мы оба ждем графа. – Это в разговор вмешалась Александрина Баретт. – Хамфри, будьте добры, доложите его светлости о приезде графа не позже чем через четверть часа. Сперва мне бы хотелось самой поговорить с лордом. Мы будем в желтой гостиной.

Алекс жестом предложила Ремингтону пройти в южное крыло дома.

– Здесь мы сможем поговорить без посторонних.

– Примите мои поздравления с рождением дочери.

– Спасибо, – поблагодарила Алекс и потянулась к буфету. – Что я могу вам предложить?

– Объяснения.

– Перейдем к ним, – предложила Александрина. – Хамфри предан герцогу и не станет ждать более пятнадцати минут, чтобы доложить ему о вашем приезде. Так что по крайней мере через двадцать минут мой дражайший муж ворвется сюда, чтобы потребовать у меня объяснения по поводу этого разговора. Итак, начнем с фактов. Я люблю Саманту как родную дочь или сестру. Кажется, именно вы оказались тем счастливчиком, которому Саманта готова вручить свое горячее сердце. Мое предложение заключается в следующем: если вы действительно тот рыцарь без страха и упрека, который любит Саманту так же сильно, как она его, тогда я тотчас же пойду вместе с вами в кабинет Дрэйка и останусь там на все время вашего разговора, чтобы поддерживать вас. Но если вы не любите эту юную леди, если вы всего лишь соблазнили ее, как соблазнили десятки женщин до нее, ступайте отсюда и жалейте о том, что вы появились на свет, потому что отныне я стану самым яростным вашим противником. Вам это ясно, Ремингтон?