Текст книги "Черный бриллиант"

– Ты приготовила ключ Джеймса?

– А зачем он сейчас? Тебе же нужен только один ключ, чтобы открыть нишу.

– Да, но тем не менее мы сделаем это вместе. – Джулиан провел рукой по щеке Авроры, в его голосе в одинаковой степени слышались нотки гордости и нежности. – Мы же партнеры, любовь моя. Точно такие же, какими были и наши прапрадеды. Только, как правильно заметил мистер Сколлард, наше партнерство включает в себя нечто большее, чем просто дружбу. Я буду действовать от имени Джеффри, а ты от имени Джеймса.

Он обнял Аврору за талию и приподнял с земли, пока ее глаза не оказались на уровне отверстия под ключ.

– Открываем?

Дрожащими пальцами Аврора вставила ключ Джеймса в отверстие, над которым блестело изображение сокола, наблюдая, как Джулиан вставил ключ Джеффри в вырез, украшенный лисой.

Она и Джулиан одновременно повернули ключи… С двумя характерными щелчками замки открылись…

Створки ворот распахнулись.

– Позволь, я сам посмотрю, что там, – сказал Джулиан, приостанавливая нетерпеливое желание Авроры проникнуть внутрь ниши. Он поставил ее на ноги. Только так он мог бы сосредоточить свое внимание на том, что предстояло сделать. – Одному Богу известно, кто мог заползти туда.

Этот довод убедил Аврору.

Стоя на цыпочках, она напряженно наблюдала, как Джулиан просунул руку в темную нишу.

Через секунду он достал оттуда металлический ящик и опустил его пониже, чтобы они оба смогли в свете фонаря рассмотреть этот предмет.

Ящик был скромно украшен: два позолоченных изображения сверху – контуры лисы и сокола.

– Боже мой, Джулиан, это действительно случилось. – Аврора импульсивно двинулась вперед и схватила ящик, но при этом почувствовала сразу, какой он тяжелый. С большим трудом она заставила себя выпустить его из рук. Аврора, чтобы обуздать свое нетерпение, так сильно сжала ладони, что ее ногти вонзились в кожу. – Открывай его побыстрее.

Джулиан улыбнулся краешком губ.

– Какое поразительное самообладание – осторожность победила желание. Я горжусь тобой, любимая. Ты стала настоящей искательницей приключений. – Он, удерживая твердой рукой ящик, протянул его Авроре: – Продолжи, получи свою награду. Я подержу его, а ты откроешь.

– Я? В самом деле?

– Ты. В самом деле.

Второго приглашения Авроре не понадобилось. Она рывком открыла крышку металлического ящика, и они вместе с Джулианом посмотрели внутрь.

Поверх содержимого лежал один листок бумаги с бледными и выцветшими словами, которые все же еще можно было разобрать:

«Не знаю, правда это или миф, но предание гласит: если кто-то с черным сердцем прикоснется к драгоценности, желая схватить вечное богатство, то сам навеки станет падалью, которой будут питаться другие. Если ни Джеффри Бенкрофт, ни я не вернемся, чтобы закончить нашу миссию, тогда ее завершение станет задачей наших избранных потомков. Ради наших семейств, ради нашего короля и нашей страны, ради тех высших сил, которые, возможно, еще существуют, – я умоляю вас, верните этот драгоценный камень на свое законное место. Тогда на веки вечные воцарится мир. Джеймс Хантли, 1758».

Убрав записку, Аврора и Джулиан заглянули в металлический ящик.

Огромный черный камень блеснул перед их глазами.

– Черный бриллиант. – На этот раз Аврора не смогла удержаться. Она протянула руку, ее пальцы сомкнулись вокруг камня. Достав его из ящика, Аврора с изумлением уставилась на драгоценный камень такого огромного размера. – Великий Боже, да он еле помещается у меня в ладони. Он такой огромный!..

– Да, это так. – Джулиан переложил камень на свою большую ладонь, вытянув ее так, чтобы они вдвоем могли любоваться искрящейся поверхностью многочисленных граней бриллианта при свете фонаря. – Мы сделали это, Аврора.

Оторвав взгляд от камня, он встретился с сияющим взором жены. В его топазовых глазах горел победоносный огонь.

– Мы очень хорошо исполнили это завещание предков. – Джулиан быстро положил драгоценный камень в ящик и поставил его рядом с фонарем, обнял Аврору и крепко поцеловал. – Черт возьми, мы сделали это!

Восторг переполнял Аврору, и она рассмеялась, обхватив руками шею мужа.

– Да, мы сделали это! Наконец-то проклятие черного бриллианта будет снято, навечно исчезнут ненависть, страхи и ложные обвинения.

Прочувствовать этот факт было гораздо приятнее, чем пережить подряд все приключения на свете, и дрожь победы сменилась более удивительным ощущением умиротворенности.

– Только подумай, – прошептала Аврора, не в силах удержать переполнявшую ее радость, – прошлое будет исправлено в соответствии с действительностью, окончательно и навсегда. А перед нами, Джулиан, откроется будущее, наше общее будущее.

– Будущее и весь мир, – горячо согласился Джулиан, его собственное радостное настроение бледнело на фоне глубочайшего счастья, отражающегося в глазах Авроры. Торжественно и благоговейно он погладил рукой ее лицо, сдерживая переполнявшие его чувства. – Я люблю тебя, Аврора Хантли Бенкрофт.

– А я – тебя, – выдохнула Аврора. – Сегодня, в эту самую минуту, мы действительно соединили Хантли и Бенкрофтов, не только юридически, но и на самом деле.

Она сделала торжественную паузу.

– Наступило время для мира, о котором говорил Джеймс, и мы должны ежегодно отмечать это событие, как, несомненно, пожелали бы того они с Джеффри. – Аврора приподняла подбородок с ямочкой, словно предупреждая Джулиана о важности ее заявления. – Я теперь законно и гордо могу называться герцогиней Морленд.

Пальцами она ласкала затылок мужа.

– И ты, мой дорогой муж, теперь настоящий герцог Морленд, точно такой же, каким был твой прадед. Чилтон и Лоуренс, возможно, подпортили этот титул, но они не смогли его уничтожить. Теперь ты должен возродить всю его славу и беспримерное благородство.

Желваки заходили по скулам Джулиана.

– Пришло время, Джулиан, – со страстной убежденностью говорила Аврора, – забыть гнев и обиды. Именно так поступил бы Джеффри. – Она не отводила от него глаз. – Так сделал бы и Хьюберт.

Эти слова растопили остатки сопротивления Джулиана. Медленно кивнув, он прикоснулся ладонями к щекам Авроры и примирился со своим прошлым и самим собой.

– Ты права, – тихо согласился Джулиан, взгляд его был печален от переживаний. – Очень хорошо, значит, мы теперь герцог и герцогиня Морленд. Хотя не думаю, что когда-нибудь смогу заставить себя жить в этом мавзолее.

– Тебе этого и не потребуется. У меня есть великолепные планы относительно поместья твоего прапрадеда. Планы, узнав про которые, он и Джеймс были бы очень счастливы.

Джулиан заинтригованно посмотрел на жену:

– Ты не хочешь поделиться этими планами со мной?

– Позже, – загадочно ответила Аврора. – Как раз сейчас я хочу только одного – поехать домой. Домой, в поместье Мерлина, к нашим непочтительным слугам и нашей мягкой соблазнительной постели.

Она лукаво улыбнулась.

– Или ты забыл про мою клятву победить тебя?

– Победить меня и согреть, – напомнил ей Джулиан, улыбнувшись озорной улыбкой, которая очень нравилась Авроре. – Нет, я ничего не забыл. В самом деле, моя прелесть, я думаю, что вернуться домой – отличная идея, В конце концов, до того, как мы поедем сначала в Пембурн, чтобы показать этот камень Кортни и Слейду, а потом в Лондон, чтобы передать его принцу-регенту, мы должны взять бриллиант с собой и по-настоящему отпраздновать наши новые титулы и должным образом скрепить наш семейный союз.

У Авроры в глазах заплясали огоньки.

– Можно мне спросить, что означает «должным образом»?

– Нет, нельзя.

– Ты думаешь, Джеффри и Джеймс не возражали бы против того, чтобы мы отложили нашу поездку на день или на два?

– Думаю, что они одобрили бы это решение.

– В таком случае… – Аврора обхватила руками шею мужа, притянув его губы к своим, – я с удовольствием поеду домой после того, как ты предоставишь мне возможность победить тебя. Разве это невозможно? Ведь ты же сам уверял меня, что наши прадеды так горячо бы это одобрили. Губы Джулиана коснулись губ Авроры.

– Здесь? В этой пещере?

– Здесь. В этой пещере.

Аврора бросила пальто Джулиана на землю, опустилась на него и взглянула на мужа с лукавой усмешкой.

– Тебе будет удобнее, если ты приляжешь, – заметила она.

– Точно. – Он опустился рядом с ней, опираясь на локоть. – Я уже говорил, как сильно мне нравится твоя тяга к приключениям? – прошептал Джулиан, пропуская сквозь пальцы пряди ее пышных волос.

– Гм, раз или два, – сказала Аврора, прижимаясь ближе к нему. Она ничего не хотела так сильно, как провести остаток своей жизни в объятиях мужа. – Значит, ты не считаешь, что эта пещера несколько примитивна и довольно неудобна?

– Ничуть, любимая. – Джулиан наклонил назад голову Авроры и приник губами к ее губам. – Обещаю компенсировать эти неудобства самым лучшим способом, который я знаю.

– Это обнадеживает, – вздохнула Аврора, раскрывая губы и подчиняясь опьяняющему напору мужа. – Ведь я лучше всех знаю, как неукоснительно ты выполняешь свои обещания.

С хриплым смешком новоиспеченный герцог Морленд постарался выполнить свое обещание, одерживая победу над своей герцогиней и сдаваясь ей сам.

Таким образом, Лиса и Сокол принесли своим семьям долгожданный мир.

Эпилог

Поместье Мерлина

Апрель 1819 года

В пятый раз за последние два часа Джулиан вынужден был спускаться по лестнице и прохаживаться по коридору до гостиной и обратно. Он не обращал внимания на кривоногую каштановую собаку, которая спасалась, как могла, от преследований темноволосого малыша, ковылявшего за ней нетвердой походкой.

– Ты здесь, Тайлер. – Кортни сбежала к ребенку, схватила дрыгающего ногами шалуна и прижала к себе. – Оставь в покое Тирана, милый. Ведь ты, наверное, уже измучил его сегодня?

Мальчик смотрел на нее огромными зелеными глазами.

– Нет, – торжественно объявил полуторагодовалый сынишка Кортни.

– Смотри-ка, ты чего-то ждешь, Джулиан? – поддразнила свояка Кортни, в который раз пытаясь заставить его улыбнуться.

– Почему акушерка так долго возится? – спросил Джулиан, резко остановившись. – Меня выгнала взашей. Прошло уже столько времени, а она все еще не может принять моего ребенка. Почему?

Кортни посмотрела на него с пониманием и состраданием.

– Джулиан, у Авроры все будет хорошо, я обещаю.

– Но ты даже не видела ее.

– Еще не прошло и двадцати минут, как я вышла из ее спальни. Когда вернется Слейд, я снова зайду к ней. Она немного устала, но ничуть не потеряла присутствия духа. Ты выглядишь едва ли не хуже, чем Аврора. – Кортни покачала головой, взглянув на его измятую одежду и взлохмаченные волосы. – Я и не думаю, что ты сейчас отправишься спать, но почему бы тебе не присесть и хотя бы немного не отдохнуть? Ты бродил, не сомкнув глаз, всю ночь.

– Я слышал, как она плакала от боли, – продолжил Джулиан, почти не обратив внимания на предложение Кортни и уж тем более не собираясь ему последовать. – Я не помню, чтобы Аврора когда-нибудь заплакала, она даже не капризничала. Почему же сейчас она так сильно страдает?

– Ты не поверишь, но ей сейчас лучше чувствовать боль.

– Ты права, я не верю тебе. – Джулиан беспокойно огляделся. – Кстати, о Слейде, где он? Насколько я помню, он куда-то выбежал из дома полуодетый. Это было несколько часов назад, в самую полночь.

– Он вот-вот вернется. Слейд уехал, как только у Авроры начались схватки, он постарается привезти мистера Сколларда. Аврора захотела пригласить сюда своего давнего друга, чтобы тот тоже порадовался чудесному событию. – Кортни улыбнулась. – Думаю, что это будет один из тех немногих случаев, когда мистер Сколлард охотно согласится оставить маяк.

– Сколлард – да, может быть, он сумеет помочь ей. Кажется, он всегда знает, что делать. Он даже знал, что у нас появится ребенок. Мистер Сколлард намекнул на это, когда говорил о нашем свадебном путешествии. Хотел бы я, чтобы он был с нами в эти последние недели на море. Аврора половину времени проводила над ночным горшком, а я совершенно не знал, как облегчить ее страдания. Можешь себе представить, на что это было похоже?

– Наверное, это напоминало любое из моих морских путешествий, – сухо ответила Кортни. – Меня всегда укачивает.

– Аврору не укачивает. Мы плавали с Дальнего Востока в Индию, потом на континент, и ни разу за шесть месяцев ей не было плохо. Только в эти последние ужасные недели. А до этого времени она показала себя просто настоящей морячкой, впрочем, так же как и настоящей искательницей приключений. Были дни, когда Аврора оставалась единственной на судне, кого не коснулись последствия качки. Дважды мы попадали в такие шторма, от которых становились зелеными лица бывалых моряков. Всю команду рвало, многие просили друг друга подменить их на вахте, чтобы они могли отлежаться в жилом отсеке. Но Аврора чувствовала себя прекрасно. Мне приходилось буквально силой стаскивать ее вниз. Судно бросало, волны вздымались, а Аврора наслаждалась каждой секундой этого разгула стихии. И вдруг во время нашего возвращения в Англию все изменилось. Она стала уставать, ее начало тошнить. Она почти ничего не могла есть или просто побродить по палубе, чтобы ей не стало плохо. Я был в отчаянии. Думал, что она подхватила какую-то ужасную болезнь во время нашего путешествия. Я никак не мог дождаться того момента, когда привезу ее домой и покажу врачу. Идиот! Как я не понял, что она беременна? Я был таким тупым!..

– Джулиан, но Аврора и сама не понимала, что беременна, – пыталась успокоить его Кортни. – Поэтому с твоей стороны было естественно предположить, что… – Она осеклась и оглянулась на шум у входной двери. Громкий стук сопровождался резкими словечками и явным ворчанием.

Слейд вошел в прихожую, за ним следовал мистер Сколлард. Увидев жену, Слейд направился к ней, свирепо поглядывая на дворецкого Даниеля, который суетился без толку рядом, что-то ворча себе под нос.

– Я понимаю, что ваш дворецкий немного странноватый, Джулиан, но разве он не считает нужным открывать дверь? – спросил Слейд.

– Даниель выбит из колеи состоянием Авроры, – ответила за свояка Кортни, подставляя мужу лицо для поцелуя и многозначительно посмотрев на него, а потом на мистера Сколларда. – Так же как и Джулиан. Он только что ругал себя за то, что не подозревал о беременности Авроры во время их возвращения домой.

Слейд с некоторым изумлением, но понимающе посмотрел на Джулиана и поучительно сказал:

– Никто не может точно знать момент зачатия ребенка, разве что мистер Сколлард, который заблаговременно знает обо всем. Так что не казни себя.

Наклонившись, Слейд взъерошил черноволосую головку своего сына и забрал его у Кортни к себе на руки.

– Я посмотрю за Тайлером, – прошептал он на ухо жене. – Иди к Авроре, она хочет, чтобы ты была рядом.

И добавил нормальным голосом:

– Я не спрашиваю, есть ли какие-нибудь новости, потому что мистер Сколлард заверил меня, что их пока нет.

– Конечно, нет, – с некоторым негодованием в голосе вмешался смотритель маяка. – Если бы Рори нуждалась во мне, я уже был бы здесь.

Джулиан побледнел.

– Ей нужна ваша помощь сейчас?

– Ей нет, только вам.

– Это смешно, – пробормотал Джулиан.

– Я и не пытаюсь смеяться над вами. Но это то приключение, к которому Рори подготовлена гораздо лучше, чем вы. – Мистер Сколлард похлопал Джулиана по руке. – Конечно, она устала и, как обычно, у нее не хватает терпения. Но Рори сильна, здорова и полна решимости. С ней и твоим ребенком все будет в порядке.

Этажом выше раздались чьи-то шаги, и через минуту с лестницы слетел Джин, смахивая со лба обильный пот.

– Вина! – пробормотал он, проскользнув мимо Джулиана и заходя в гостиную.

– Вина? Да! Это хорошая мысль. – Радуясь, что может хоть чем-то помочь, Джулиан показал на буфет. – Скажи Эмме, пусть даст миссис Мерлин все, что потребуется, чтобы облегчить ей боль.

– Миссис Мерлин? – Джин схватил бутылку, пристально взглянув на Джулиана, словно тот сошел с ума. – Это не для вашей жены, это для меня. Мои нервы совсем расшатались.

После этого он поднес бутылку ко рту, сделав пять-шесть смачных глотков.

– Это ожидание сведет меня с ума. – Джин сделал еще глоток и нахмурился, увидев, как быстро уменьшается уровень джина в бутылке. – Пора остановиться, ведь я обещал немного оставить Даниелю. Хотя не знаю, поможет ли это ему. Но не выпив, он долго не продержится. Как только миссис Мерлин сказала, что у нее начались схватки, у него задрожали руки, а сам он захныкал как ребенок. Он даже не слышал, как приехала акушерка, и она десять минут стучала в дверь, прежде чем ей открыли. Меня, конечно, не это волнует, но злая старая ведьма должна была ждать на пороге, вместо того…

– Джин! – прикрикнул Джулиан. – Ты должен стоять около спальни Авроры на тот случай, если ей что-нибудь понадобится! Черт возьми, кто сейчас присматривает за моей женой?

Камердинер заморгал:

– Она не одна, Мерлин. Там Эмма и эта занудная акушерка миссис Питере. Где вы смогли отыскать такую бабу? Она чуть не смазала мне в ухо, когда я просунул в дверь голову, чтобы посмотреть, как себя чувствует герцогиня. При этом она сказала, что мужчины умеют только хорошо делать детей, не заботясь о том, как они появляются на свет. Она сама сторожит эту дверь.

– Она просто постаралась выставить вон всех доброжелателей.

– Но разве не она и вас выставила? Еще и пообещала, что выпорет вас, если вы, как лунатик в бреду, ворветесь туда еще раз. Думаю, вы ей не очень-то понравились.

– Удивительное совпадение, – вмешался, криво усмехнувшись, Слейд. – Она точно так же угрожала и мне, когда должен был появиться на свет Тайлер.

– Да, она что-то промычала насчет того, что не испытывает большой симпатии и к вам тоже, – подтвердил Джин. – Но сказала, что вы были ягненком по сравнению с Мерлином. С ее слов, он выглядел, как раненый медведь. Она никогда за все годы своей работы не видела таких крикливых, деспотичных и абсолютно неуравновешенных мужчин, как Мерлин…

– Вот как?! – взорвался Джулиан, бросаясь к лестнице. – Я сейчас поднимусь и выгоню эту старую каргу вон.

– Джулиан, не делай этого, – поспешила к Джулиану Кортни, хватая его за руку и останавливая. – Я знаю, что миссис Питере властная и довольно дерзкая особа. Но поверь мне, она очень опытная акушерка, несмотря на свое экстравагантное поведение.

Хотя в голосе Кортни и чувствовались просящие нотки, она сама выглядела очень подозрительно, словно еле-еле сдерживала смех.

– Она прекрасно помогла мне, когда принимала Тайлера. Лучшей акушерки не найти во всей Англии. Так что, пожалуйста, не делай ничего, о чем потом пожалеешь.

Джулиан сдержал себя, хорошо понимая, что Кортни права. Сейчас не было ничего важнее здоровья его жены и ребенка.

– Вот что я тебе скажу, – успокаивающе добавила Кортни. – Я поднимусь и проведаю Аврору. В любом случае ей будет приятно узнать, что мистер Сколлард здесь. Потом я останусь с ней, пока не появится на свет ребенок. Так тебе будет спокойнее?

– Я почувствую себя лучше, если сам буду с ней.

– Ничего подобного, – возразил Слейд. – Потому что ты не только сам упадешь в обморок, но и отвлечешь внимание миссис Питере от Авроры и ребенка. Тогда ей придется поднапрячься, чтобы выкинуть тебя из окна спальни. Нет, Джулиан, я должен сказать, что тебе лучше остаться здесь.

– И что же мне делать? – возопил Джулиан, когда Кортни пошла к Авроре, пожав руку Слейда. – Что я должен делать, когда страдает моя жена?

– Помогать Слейду присматривать за Тайлером, – отозвалась, оглянувшись, Кортни. – Мой сын будет счастлив познакомить тебя со всеми прелестями отцовства.

Джулиан даже не улыбнулся. Он отвернулся, нервно проводя рукой по волосам. Никогда в жизни он еще не чувствовал себя таким беспомощным и испуганным. Конечно, какими-то темными закоулками своего сознания он понимал, что эта боль связана с появлением на свет новой жизни. Но Джулиан никак не ожидал, чтобы Аврора – его Рори, которая своими руками убила бандита, которая стояла под дулом пистолета на черных скалах, а затем стойко перенесла долгие и опасные поиски черного бриллианта, а также его победоносное возвращение монарху, теперь так мучилась. Ее хрупкое тело покрылось потом, терзаемое спазмами боли. Проклятие! Ему нужно найти возможность помочь ей. Он должен суметь помочь ей. Она же так много дала ему: свою душу, которая озаряла его дни, свою страсть, которая согревала его ночи. Она открыла его сердце и внутренний мир.

Женитьба на ней была и остается самым восхитительным приключением.

Сразу после того как родился Тайлер, они отплыли в свое свадебное путешествие, посещая все места, где в соответствии с дневником Джеффри побывали Лиса и Сокол. Сначала они направились в Китай и Сингапур, потом в Бенгалию и на Цейлон. Оттуда они проплыли до Южного берега Африки, затем отправились на запад, на Барбадос и Тринидад, потом на север, в Канаду и на Ньюфаундленд, и наконец – назад до Гибралтара, на Мальту и на континент, после чего вернулись домой в Англию.

Все остановки были интересны не только для Авроры, но и для Джулиана, жизнерадостность его жены и ее восторг от новых впечатлений были для него важнее всех вместе взятых сокровищ, существующих на свете.

Было только непонятно, зачем Аврора покупает огромное количество сувениров в каждой деревне, которую они посещали. Как она заявила, они будут пробуждать самые волнующие воспоминания в последующие годы. Еще более непонятным было ее настойчивое требование, чтобы эти приобретения были отправлены не в Корнуолл, а в Морленд.

И только после того как они приехали в Англию, во время их короткой остановки в Девоншире, Джулиан понял, зачем она это делала.

Планы Авроры относительно поместья Джеффри, о которых она говорила раньше, в том и состояли: во время их отсутствия Морленд был переоборудован в музей прадедов, каждая комната там была посвящена какому-нибудь заданию Лисы и Сокола. В их стенах воссоздавалась характерная обстановка той деревни, поселка или города, где проходила экспедиция Джеффри и Джеймса. При входе в дом вдоль всей мраморной прихожей была устроена стеклянная витрина. Там были выставлены основные сокровища Лисы и Сокола: дневник Джеффри, его схема поместья Морленд, листок Джеймса с текстом о соколах, кинжалы, металлические ящики и ключи. Над витриной на стене на самом видном месте висело письмо принца-регента, водруженное после возвращения черного бриллианта на законное место. Это письмо раскрывало тайну, кем были Джеймс и Джеффри, объявляло их героями и прославляло их преданность и смелость.

Мавзолея, воспоминания о котором преследовали Джулиана, больше не было. Теперь это место стало замечательной данью уважения двум замечательным людям.

Только две комнаты в Морленде остались нетронутыми.

Это библиотека, где Аврора в первый раз призналась Джулиану в своей любви, и спальня Хью. Насчет этой комнаты Аврора позаботилась особо, и она осталась такой же, как и была, – нетронутой и закрытой для посторонних. Только Джулиан мог в любой момент посетить это убежище и предаться своим личным воспоминаниям.

Таким образом, вопрос о Морленде был решен миром, а их домом стало поместье Мерлина.

Джулиан был просто поражен тем, что сделала его жена. Но все его впечатления поблекли по сравнению с тем, что он испытал, когда узнал о беременности Авроры.

Первоначальное облегчение по поводу ее здоровья переросло в потрясение, которое в конце концов перешло в восхитительное чувство благоговения и радости.

Аврора носит его ребенка!

Следующие месяцы были чудесными для Джулиана. Он наблюдал, как меняется фигура его жены, как растет и пухнет ее живот. Его интересовала каждая чудесная мелочь, он любил Аврору всеми глубинами своей души и желал ее все сильнее. Казалось, его желание росло с каждым днем.

Однако когда беременность Авроры стала мешать их любовным утехам, Джулиан научился воздержанию. Он никогда не смог бы раньше и представить себе, что сможет воздерживаться, лежа в кровати рядом с Авророй. Черт возьми, он даже дошел до того, что овладел некоторыми навыками терпения, заставляя себя терпеливо ждать рождения ребенка.

В конце концов, все можно преодолеть. Так продолжалось до сегодняшней ночи. А теперь Аврора страдала от боли, а он ничего не мог сделать, чтобы помочь ей.

– Уже скоро, Джулиан, – успокоил его мистер Сколлард, как всегда читая его мысли. – Совсем скоро. На самом деле… – Смотритель маяка сжал губы и взглянул вверх, словно мог разглядеть происходившее на втором этаже сквозь потолок. – Даю Кортни еще четверть часа. Потом я поднимусь наверх. А вскоре после этого Рори позовет тебя.

– Боль усилится? – Джулиан почувствовал, как ему ножом разрезают живот.

– Нет. Боль будет вознаграждена одним из величайших благословений жизни.

– Думаю, что не последним.

– Да, – улыбнулся мистер Сколлард. – Вас с Рори ждет впереди долгая и замечательная жизнь, полная счастья, детей и, конечно, приключений.

Джулиан застонал:

– Даже и не произносите это слово. После всего случившегося я не хочу ничего, кроме спокойной жизни. Черт возьми, теперь даже лондонский светский сезон с мая по июль покажется приятным.

– Ты как раз мне напомнил, – вмешался Слейд. – Я кое-что узнал, когда был в Девоншире. Принц-регент собирается устроить бал в честь Джеффри и Джеймса – и в вашу с Авророй честь – за выполнение последнего и самого важного задания. Бал состоится в июне в Карлтон-Хаус. У Авроры будет достаточно времени, чтобы восстановиться после родов и окрепнуть для поездки в Лондон. Я получил письмо об этом событии, когда останавливался в Пембурне. Сиберт сообщил мне, что письмо принца-регента и приглашения для вас уже отправлены. Возможно, я обогнал посыльного, везущего их, по дороге сюда. Но в любом случае этот бал, кажется, будет гвоздем сезона. На него приглашено много публики, которая узнает о наших предках и о тебе с Авророй. Все общество уже живет этими новостями. – Заметив отсутствующий взгляд Джулиана, Слейд сказал: – Ты выглядишь так, словно тебя совсем не впечатляет подобная перспектива. Но я могу заверить тебя, как человек, проживший двадцать лет с Авророй, что она не разделит твою меланхолию. Она уже больше десяти лет мечтает об участии в блестящем лондонском сезоне. Это даст ей возможность не только посетить самый грандиозный из балов, но и быть его королевой. Наконец-то моя сестра получит то, чего она хотела, – общество примет ее с распростертыми объятиями, объявив вас настоящими героями. Об этом станет известно повсюду в Англии, а также и в других странах мира.

– Только разбойники не радуются вместе с нами, – поправил Слейда Джулиан, потерев свой небритый подбородок. – Мы же лишили их одного из самых желанных призов. Теперь, когда черный бриллиант благополучно возвращен в храм, из которого он был украден, они должны будут обратить свои взоры на новое, столь же притягательное сокровище.

Он посмотрел на лестницу, и его взгляд смягчился.

– Что касается меня, то, если Аврора вынесет это тяжелое испытание, я возьму ее на все балы Англии. Более того, мы можем даже устроить свой собственный бал, пригласив на него все фешенебельное общество.

– Значит, я должен буду обслуживать этих людей? – спросил Джин, побледнев еще сильнее, чем за секунду до этого.

– Нет. Ради такого случая я пошлю за Тайером, В эти дни у него мало работы в Морленде, разве только сопровождение любопытных зрителей по дому. Он и остальные слуги ухватятся за возможность заняться более привычной для них работой.

– Слава Богу, – с облегчением выдавил Джин. – Будет очень плохо, когда все эти аристократы начнут слоняться по всему дому, вместо того чтобы подождать у стенки.

Он нахмурился, посмотрев на бутылку, которую держал в руке, словно принимал важное решение о самопожертвовании.

– Ладно, если миссис Мерлин будет от этого счастлива, я немного почищу и надену свою униформу, – проговорил Джин, не успев передумать и изменить своего решения. – Но хочу прямо сейчас вам заявить, что я не буду учиться правильно кланяться и танцевать. Уверен также, что мне ни с кем не придется делиться и моим джином. Эти аристократы могут пить ваш херес и жалкий пунш, в котором больше фруктов, чем спирта.

Сказав так, Джин взял себе вторую бутылку джина, а полупустую решил отдать Даниелю.

– Я просто потрясен, – засмеялся Слейд. – Чтобы Джин захотел надеть униформу? Аврора, должно быть, сотворила настоящее чудо.

– Она сотворила его со всеми нами. – Джулиан снова начал прохаживаться, озабоченно сведя брови вместе. – Хочу, чтобы спустилась Кортни и сообщила нам, как чувствует себя Аврора. Тогда бы я знал…

Он замолчал, заметив, что мистер Сколлард направился к лестнице.

– Вы идете к Авроре?

– Да. – Смотритель маяка не стал останавливаться, уже с лестницы он добавил: – Я только на пять минут, а потом присоединюсь к вам. У нас будет время выпить по стаканчику бренди. После чего за тобой придет Кортни.

– О Господи! – Джулиан развернулся, чувствуя себя так, словно ему кто-то ударил в грудь.

– Хотя если подумать, – сказал Сколлард с площадки второго этажа, – то вы со Слейдом можете начинать и без меня. Вы только успеете в несколько глотков выпить первый стаканчик бренди, как я быстро присоединюсь к вам, чтобы выпить по второму.

– Пойдем, – позвал Джулиана Слейд, сажая Тайлера к себе на плечи и показывая на гостиную. – Нам только что было дано указание выпить.

Джулиан пошел за ним, наблюдая, как Тайлер вцепился в шею отца, завизжав от восторга, потом услышал тихий смех Слейда, когда тот склонился перед диваном и перекувырнул ребенка через свою голову на мягкие бархатные подушки.

Джулиан проглотил внезапно появившийся в горле комок. Такого чувства он никогда раньше не испытывал.

– Я помню, как в течение нескольких часов ты злился и не внимал голосу рассудка, пока ждал рождения Тайлера, – произнес он, наливая два бокала бренди и передавая один из них Слейду. После этого Джулиан, как и предсказывал мистер Сколлард, выпил свою порцию в несколько жадных глотков. – Поскольку я сам никогда не попадал в такое положение, то не мог понять твоих чувств и переживаний, когда мучилась от боли Кортни.

– Последние часы были самыми трудными, – согласился Слейд, давая Тайлеру игрушку, чтобы занять его, – У меня просто не было сил вынести все это, зная, что рядом сильно страдает Кортни. Но потом, увидев Тайлера у нее на руках и понимая, что мы вместе сотворили его… – Слейд осекся. – Ты уже скоро поймешь, что я имею в виду.

Джулиан кивнул:

– Надеюсь на это. Я просто продолжаю убеждать себя, что Сколлард знал бы, если бы что-то шло не так, как надо. – Он бросил на Слейда изумленный взгляд. – Послушай меня. Разве мог бы кто-нибудь когда-нибудь подумать, что я поверю провидцу, причем поверю ему безоговорочно?