Текст книги "Один триллион долларов"

Остается предположить, что Копленд в один из предыдущих дней в ходе обычной экскурсии для посетителей спрятал оружие в туалете. Ему удалось так ловко его спрятать (на черной нитке подвесить в вентиляционной шахте), что тайник остался не замеченным не только во время контрольной проверки накануне, но даже после преступления был найден с большим трудом.

Всего Копленд произвел пять выстрелов, четыре из которых попали в цель – две пули в живот, одна в правое легкое и одна касательно задела шею. Затем первый же из нескольких выстрелов, произведенных Лино Фонтанелли с расстояния в семьдесят футов – несмотря на значительную опасность для присутствующих, – попал ему в голову, убив его на месте. Свидетели в один голос говорили, что Лино Фонтанелли непрерывно кричал, пока его, в свою очередь, не схватили и не дали ему сильное успокоительное средство.

50

Он очнулся с трудом, открыл глаза, преодолевая огромное давление на веки, и чувствовал себя странно отделенным от своего тела, которое ужасно болело. Но, к счастью, боль доходила до него словно сквозь толстый слой розовой ваты, будучи скорее информацией, чем реальным ощущением. Он поморгал, и веки двигались, словно бронированные двери входа в противоатомный бункер, медленно, грузно, и что-то непрерывно пищало.

Ах, нет, это над ним, прибор в темно-синем корпусе из металла, как в том сериале про скорую помощь по телевизору.

Это сравнение немного поворочалось в его голове, вяло, тяжело и постепенно сложилось в подозрение: может быть, он лежит в больнице?..

Вон оно что! Всплыли какие-то неотчетливые видения: кровь, струящаяся между пальцами. Толпа кричащих и бегущих людей – и как она суживалась, потому что с краев поля зрения к центру устремилась густая тень.

Выстрел – могло такое быть? Кажется, кто-то стрелял в него? И какое это было ужасное ощущение. По телевизору показывают совсем по-другому.

Не так… продолжительно.

Он впал в забытье, парил среди звезд, мчался над золотым океаном, пока не услышал голоса, которые звали его назад. На сей раз открыть глаза было уже легче, зато на резкость не наводилось очень долго. Светлое пятно постепенно приняло очертания женского лица с миндалевидными глазами.

– Он очнулся, – сказала она кому-то и смолкла. На небе возникло другое лицо, тихо произнеся:

– Хэлло, Джон.

Он знал ее. Да. Все вернулось, все воспоминания, вся его жизнь. Урсула. Если бы еще во рту у него не было так сухо, если бы его язык так не разбух и не торчало что-то в горле! И в носу? Все это было так тяжело.

– Тебе не надо говорить, если трудно, – сказала она с печальной улыбкой. Глаза у нее покраснели, как бывает при простуде или после трансатлантического перелета. Было еще что-то, отчего глаза могут так покраснеть, но он не мог вспомнить что. Он знал только, что в самолете от сухого истонченного воздуха глаза могут опухать и краснеть.

– Я… – выговорил он.

Она улыбнулась, прикоснулась к его руке, где-то очень далеко.

– Я пытался… тебе позвонить…

– Да, – сказала она. – Я знаю.

– Тебя… не было…

– Я все это время была во Флоренции, – сказала она с печальной улыбкой. – В архиве, ну, ты знаешь. Закопала себя в работе.

Он попытался кивнуть, но у него не получилось.

– Но теперь ты… здесь.

– Да. Теперь я здесь.

Он закрыл глаза, глубоко вздохнул и почувствовал себя счастливым. Он снова видел ее, думал о том времени, когда они были вместе.

– Знаешь, – сказал он, – теперь все будет по-другому. Поверь мне. Я должен заплатить налог за наследство, представь себе. Ты, наверное, уже слышала. Я думаю, что и остальное я тоже раздам. Ну, пару миллионов, может, оставлю. И если ты… ну, если ты не против… со мной… я не знаю, как сказать…

Странно, она, казалось, его не слушала.

– Джон? – крикнула она, и ее взгляд панически метнулся по приборам у него над головой. – Джон, что это?

– Что? – спросил он. – Что случилось?

– Сестра! – Она повернулась и бросилась вон. Джон хотел посмотреть ей вслед, но увидел только, как обе половинки двери покачивались в петлях с тихим поскрипыванием.

Но он остался не один. Тут был еще кто-то.

Патрон.

Такой же несуетливый, каким Джон его помнил. Он сказал:

– Хэлло, Джон.

– Хэлло, – с сомнением ответил Джон. Для него было неожиданностью видеть его здесь. Была какая-то причина, по которой он не мог здесь находиться, но Джон никак не мог вспомнить эту причину. – Я все испортил, да?

– Почему ты так думаешь?

– Я должен был исполнить прорицание. Вернуть людям потерянное будущее. – Он вдруг почувствовал глубокую печаль. – Но я не смог. Теперь я умираю, а состояние унаследует Маккейн. И кто знает, что он с ним сделает.

– Почему ты думаешь, что состояние унаследует Маккейн?

– Я забыл составить новое завещание, – стыдливо признался Джон. – Ни разу даже не вспомнил об этом. – Он перевел взгляд на потолок, темный узор которого начал расплываться. – Я оказался не тем, кем надо.

Патрон подошел вплотную к кровати и посмотрел на него сверху вниз.

– Все, что есть у Маккейна, – это всего лишь бумажка.

– Это завещание, имеющее законную силу, – сказал Джон, полный отчаяния.

– Вот и нет. Законную силу имеет только то, что признают законным люди. – Патрон положил ему на лоб ладонь, прохладную и успокаивающую. – Разве ты забыл, что началась избирательная кампания? Первое всемирное голосование за всю историю. Ты призвал людей принять решение. И теперь, после покушения на тебя, они знают: если они решат все оставить по-старому, это будет выбор в пользу Маккейна. Тогда Маккейн унаследует состояние и однажды станет властелином мира. Но этого не должно быть. Будет вотум. Всего лишь голос – тихий, на первый взгляд незначительный – и все же более мощный, чем все оружие мира, потому что это будет голос всех людей. Они смогут принять решение, которое изменит положение дел. Всего лишь первый шаг, но с него все начнется. – Он смотрел на него, лицо у него было доброе, почти прозрачное. – И ты сделал это возможным. Ты открыл дверь в будущее. Теперь от других зависит, шагнут они туда или отвернутся; ты за это уже не отвечаешь. Но сейчас, в этот момент, в эти дни у людей есть будущее. И его дал им ты.

Джон смотрел на него, чувствуя, как слезы застилают глаза.

– Это правда?

– Ты знаешь, что это так.

Да. Он знал это. Но все равно ему было тревожно, несмотря ни на что.

– А я? Что будет со мной?

Патрон протянул ему руку:

– Идем.

Джон колебался.

– А если это все-таки была ошибка? Если надо было действовать по-другому? Может, если бы я попытался… хотя бы попытался изменить налоговую систему?.. Есть много, чего я даже не попробовал сделать…

Тишина длилась целую вечность. Но чем дольше она длилась, тем больше его отчаяния она впитывала в себя, словно промокашка разлитые чернила. Слезы его иссякли. Он успокоился.

– Скажи мне одно, – призвал его патрон. – Сделал ли ты все, что мог?

– Не знаю…

– Не то, что мог бы сделать кто-нибудь другой. А то, что мог ты?

Джон задумался. Он перебрал всю свою жизнь, все множество ее поворотов.

– Да, – сказал он. – Я не всегда делал это хорошо, но всегда так, как мог.

Патрон неторопливо кивнул.

– Большего, – спокойно сказал он, – от тебя и не требовалось.

Джон сел на постели, оперся на руку патрона, чтобы встать на ноги. Пол под его босыми ступнями был холодный и гладкий, но здесь не было ни туфель, ни домашних тапочек.

– Идем, – сказал патрон.

Джон оглянулся, увидел в кровати больного, который выглядел очень плохо со всеми своими трубками, проводами и шлангами, подключенными к его телу, со всеми приборами и мигающими лампочками вокруг, и ему стало как-то не по себе оставлять все это.

Но патрон уже стоял в дверях и махал ему, подзывая к себе.

– Не беспокойся, Джон. Ты свою задачу выполнил.

Внезапно дух его возмутился: это вечное гадание о смысле жизни и задаче, которую якобы надо выполнить.

– Знаете что, патрон? – сказал он. – Мне это уже все равно.

Тут, наконец, перед ними раскрылись обе створки двери, и они вышли в помещение, залитое прямо-таки неземным светом.

Благодарности и примечания

Прежде других я хочу поблагодарить мою жену Марианну, которая постоянно вселяла в меня мужество и помогала мне сохранять увлеченность этой темой. Без нее эта книга не состоялась бы.

Затем я должен поблагодарить многих людей, помогавших мне в поисках, – надеюсь, что не забуду здесь никого.

Тимоти Сталю я обязан многочисленными сведениями о повседневной жизни и правовых моментах в США, Робину Бенатти и Нирбидже Фухс – соответствующими сведениями об Италии. Томас Браатц, Манфред Орловский и Дирк Бергер из Лейпцига подробно рассказали мне все, что я теперь знаю о жизни в ГДР, о понедельничных демонстрациях и о падении Стены. Ральф Вагнер, доцент народного хозяйства в Берлине, терпеливо отвечал на мои трудные вопросы по теме денежной эмиссии – при этом я хотел бы категорически подчеркнуть, что он никоим образом не несет ответственности за то, что я из этих сведений сделал.

Я хотел бы поблагодарить и моих друзей Томаса Тимейера и Дэвида Кенлока, которые читали роман в стадии набросков, за их идеи, их критику и одобрение. Дэвид Кенлок убедил меня начать роман так, как он начинается теперь, зато заставил вычеркнуть больше сотни страниц!

Далее, я благодарю сотрудниц городского книгохранилища Корнвестхайма за их щедрую трактовку понятия срока возврата, а также ведущих онлайн-архива газеты Die Welt, который оказал мне неоценимую помощь.

Нельзя было избежать появления на многих страницах реально существующих лиц современности; местами я навязываю им диалоги, которых они никогда не вели. Особенно крупной жертвой этого распространенного в писательской среде постыдного дела стал Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан – я надеюсь, он меня простит. Здание номер 40 на Уолл-стрит, кстати, насколько мне известно, в действительности принадлежит Дональду Трампу (которого я опрометчиво обозначил в моем романе «Видео-Иисус» как «канувшего в небытие», – сожалею, мистер Трамп).

То, как я изобразил мировую экономику, денежную систему и переплетенность концернов, опирается, среди прочего, на следующие источники:

Eduard Lehmann, Dinamik des Geldes (Zuerich, 1998).

Johann-Gunter Konig, Alle Macht den Konzernen (Reinbek, 1999).

Rudiger Liedtke, Special: Konzeme (Reinbek, 1995).

Vance Packard, Die Ultra-Reichen (Dusseldorf, 1990).

Joel Kotkin, Stomme der Macht. Der Erfolg weltweiter Clans in Wirtschaft und Politik (Hamburg, 1996).

Hans Christoph Binswanger, Geld und Natur. Das wirtschaftliche Wachstum im Spannungsfeld zwischen Ekonomie und Ekologie (Stuttgart, 1991).

Margrit Kennedy, Geld ohne Zinsen und Inflation (Miinchen, 1990).

Anthony Sampson, Globalmacht Geld (Hamburg, 1990).

Далее, некоторые важные идеи я почерпнул из журнала Der Blaue Reiter, Journal fur Philosophie, 11-й выпуск которого, вышедший в Штутгарте в 2000 году, посвящен теме «Деньги».

Существенные сведения о политическом значении сырья я нашел в книге Dieter Eich, Karl Hubner, Die strategischen Rohstoffe (Wuppertal, 1988), а также в книге Ekkehard Launer, Zum Beispiel ErdOl (GOttingen, 1991).

Все подробности о Международном валютном фонде (МВФ) содержатся либо на его сайте (www.imf.org), либо в книге Uwe Hoering, IWF und Weltbank (GOttingen, 1999).

Компендиум глобальных экономических данных я нашел на www.ntu.edu.sg/library/statdata.htm.

Финансовые данные об Exxon я получил в опубликованных на www.exxon.com бизнес-новостях концерна. Историю Джона Д.Рокфеллера, Standard Oil Trust и его расщепления на известные и сегодня нефтяные концерны можно прочитать в Encyclopaedia Britannica.

Существенные детали денежных единиц в истории я нашел в книгах A.Luschin von Ebengreuth, Allgemeine Munzkunde und Geldgeschichte des Mittelalters und derneueren 2e/f(Oldenburg, 1976), Philippe Aries, Roger Chartier, Geschichte des privaten Lebens (Frankfurt, 1991) и Ernst Samhaber, Das Geld. Eine Kulturgeschichte (Miinchen, 1964).

Из книг, посвященных теме будущего выживания человечества на этой планете, я могу привести здесь лишь самые важные:

Dennis Meadows, Donclla Meadows, Erich Zahn, Peter Milling, Die Grenzen des Wachstums (Stuttgart, 1972).

Dennis Meadows, Donella Meadows, Das globale Gleichgewicht (Stuttgart, 1974).

Mihailo Mesarovic, Eduard Pestel, Menschheit am Wendepunkt (Stuttgart, 1974).

The Global 2000 Report to the President (Washington, 1980).

Herbert Gruhl, Himmelsfahrt ins Nichts. Der gepliinderte Planet vor dem Ende (Miinchen, 1992).

В теме перенаселения очень содержательной оказалась книга Heinrich von Loesch, Stehplatzfiir Milliarden? (Stuttgart, 1974).

Динамику Гольфстрима и возможность его остановки описал Wolfgang Jeschke в редакционной статье для Science-Fiction-Jahrbuch /99<?(Miinchen, 1997), но речь здесь идет не о научной фантастике, а об обобщении некоторых тезисов из книги William H.Calvin, Der Schritt aus der Kolte – Klimakatastrophen und die Entwicklung der menschlichen Intelligent (Miinchen, 1997).

История Фуггера написана в книге Giinter Ogger, Каи/ dir einen Kaiser (Miinchen, 1978). Дополнительные сведения я взял из брошюры Fuggerei, которую можно купить в музее в Аугсбурге.

Сцены, которые разыгрываются на филиппинском острове Панглаван, отталкиваются от фактов, приведенных в документальной книге Giinter und Peer Ederer, Das Erbe der Egoisten (Miinchen, 1997).

Мексиканские сборщики мусора тоже существуют реально. Ценными источниками для меня были книга Alan Riding, Ein-mal Mexiko (Miinchen, 1986) и статья Vom Leben auf Mexikos Mullhalden в Stuttgarter Zeitung от 16 октября 1996 года.

Во многом, что касается развития пути, которым идет Маккейн, меня вдохновило изучение книги Carl Amery, Hitler als Vorloufer fMiinchen, 1998), в которой содержится также самый внятный и внушающий ужас анализ национал-социализма, какой я где-либо встречал.

Идеи, которые высказывает лорд Петер Робурн, исходили поначалу от меня. В одном из ежегодных отчетов WorldWatch Institute, а именно за 1996 год («Zur Lage der Welt 1996», Frankfurt, 1996) я нашел статью David Malin Roodman «Markt-mechanismen fiir den Umweltschutz nutzen», на основе которой я их еще раз основательно переработал. В одной части аргументации я опирался на статью Giinter Purwig «Ohne korrekte Bilanz keine korrekte Ekonomie», появившуюся в ноябрьском выпуске журнала Der Dritte Weg, Treuchtlingen, за 1997 год. Две эти статьи и их авторы, однако, не имеют ничего общего друг с другом.

Конференция в отеле «Фермонт» в Сан-Франциско, похожая на описанную в романе, действительно состоялась, правда, не в 1998 году, а еще в сентябре 1995 года. Организатором ее был тогда уже бывший руководитель Советского Союза Михаил Горбачев. Одним из немногих журналистов, которые смогли принять участие в работе секций этой встречи, был редактор Spiegel Hans Peter Martin, который затем вместе со своим коллегой Harald Schumann написал бестселлер Die Globalisierungsfalle – Der Angriff auf Demokratie und Wohlstand (Reinbck, 1996). В первой главе этой книги можно прочитать оригинал моего переложения.

Далее по теме глобализации оказались содержательными соответствующие статьи в выпусках 39/1996, стр.82 и 25/1999, стр. 121 журнала Spiegel.

Идеи, которые развивает в своей статье Лоренцо Фонтанелли, частично инспирированы сочинением Larry Hannigan, / Wont The Earth Plus 5 %, Australien, 1999, которое можно найти в разных местах в Интернете.

Рассуждения о забрезжившем Новом Средневековье, приписанные Полу Зигелю, восходят, разумеется, ни к кому иному, как к Umberto Eco, Auf dem Wege zu einem neuen Mittelalter (TVIunchen, 1989).

Концепция налога на обмен валюты действительно принадлежит экономисту и лауреату Нобелевской премии James Tobin (Нобелевская премия 1981 года в области экономики), поэтому ее иногда называют «Tobin-Tax». Подробности об этом я взял из книги Gerald Boxberger, Harald Klimenta, Die 10 Globa-lisierungsliigen (Munchen, 1998).

Высказывания Нельсона Манделы в романе взяты по большей части из его речи 28 января 1999 года по случаю вручения ему премии немецкой прессы в Баден-Бадене.

Существенными познаниями я обязан также работам Giovanni Sartori, Demokratietheorie (Darmstadt, 1992).

Маленькая просьба в заключение: если вы упомянете эту книгу в присутствии знакомых из американской языковой среды [да и русской тоже], то помните, пожалуйста, что число, которое в немецком языке называется биллионом, там считается триллионом, тогда как под биллионом долларов они подразумевают простой миллиард. Поэтому, чтобы вас поняли, название этого романа надо переводить как Один триллион долларов. Спасибо.