Текст книги "Тайны советской империи"

Оперативный дежурный Иманского погранотряда передал по рации приказ вывести оставшихся в живых пограничников из неравного боя. Однако Виталий Бубенин принял другое решение: он посадил свою группу в БТР и на предельно возможной скорости обогнул остров и зашел в тыл китайцам. В этот момент на Даманский переправлялась рота подкрепления китайских войск. Китайцы оказались прямо перед БТРом Бубенина, и они явно не ожидали увидеть здесь советских солдат. Буквально в считаные мгновения огнем из орудий БТРа и автоматов эта рота была практически полностью уничтожена.

Бронетранспортер остановился, чтобы подобрать раненых. В этот момент выпущенный из гранатомета снаряд пробил броню машины. Виталий молниеносно перевел своих солдат в другой БТР – тот, который был оставлен Стрельниковым, и решил теперь ударить по китайцам с фланга. И снова его действия оказались полной неожиданностью для китайцев. Увидев прямо перед собой БТР Бубенина, бойцы НОАК повскакивали и стали убегать с позиций. Кульминацией боя стал момент, когда БТР Бубенина уничтожил командный пункт китайцев.

Расстреляв практически весь боезапас, БТР Бубенина отошел в протоку между островом и советским берегом. Бубенин заметил двух раненых пограничников и остановился, чтобы их подобрать. В этот момент бронетранспортер был подбит. Старший лейтенант и его подчиненные были ранены. «Мы взялись за руки и вчетвером пошли в бой, – вспоминал об этом моменте Виталий Бубенин. – Я четко представлял, что это последний бой, последний выход и вряд ли кто-то живым вернется. Потому что я знал, сколько там китайцев, и знал, что резерв подойдет еще не скоро. Мы шли, но никто не стрелял. Солдаты мне кричат, машут руками… я был тяжело контужен, плохо слышал… Но я понял, что все кончилось…»

Пока БТР Бубенина действовал в протоке, несколько его подчиненных, оставленных на берегу, самостоятельно держали оборону, отбивая атаки находящихся поблизости китайцев. Под прикрытием пулеметного огня солдаты НОАК шли в атаку, но каждый раз наталкивались на ответную стрельбу. После одной из таких атак двое солдат – Василий Каныгин и Николай Пузырев, – скрываясь за высокой травой и кустарником, незаметно вышли во фланг китайских позиций. Меткий и интенсивный огонь внес сумятицу в ряды противника, за несколько минут Каныгин и Пузырев уничтожили более десятка солдат НОАК. Когда боеприпасы закончились, Пузырев сумел подползти к убитым китайцам и забрал шесть магазинов (китайские солдаты в подавляющем большинстве были вооружены аналогами автомата Калашникова местного производства, так что и патроны калибра 7,62 мм подходили к советским автоматам). Два бойца, продолжив бой, сумели в итоге уничтожить до взвода китайцев. Позже Василий Каныгин и Николай Пузырев были представлены к награждению орденами Красной Звезды.

Силы сторон таяли. Китайцы несли тяжелые потери, однако и на советских заставах не осталось личного состава. На помощь пограничникам пришли жители расположенного неподалеку села Нижне-Михайловка. На своих лошадях и санях они эвакуировали раненых, доставили к острову станковый гранатомет СПГ-9 и боеприпасы.

Когда разворачивались события на Даманском, командование Иманского погранотряда во главе с полковником Леоновым находилось на уже упоминавшихся нами учениях, примерно в 100 км от места боя. Получив сообщение о вторжении китайцев, Леонов немедленно отдал распоряжение снять с учений маневренную группу и школу сержантского состава и выдвигаться в район заставы «Нижне-Михайловка». Около 12.30 вертолет с руководством Иманского погранотряда прилетел к Даманскому. Леонов остался на берегу и взял на себя командование боем, а начальник политотдела отряда А. Константинов организовывал спасение раненых и поиск погибших советских пограничников. «Вокруг все горело: кусты, деревья, две машины, – вспоминал об увиденном на острове Константинов. – Мы полетели над нашей территорией, наблюдая за Даманским. У какого-то дерева увидели наших солдат, приземлились. Я стал высылать группы на поиски раненых солдат, дорога была каждая минута. Бабанский сообщил, что нашли Стрельникова и его группу. Мы по-пластунски поползли туда. Они так рядком и лежали. Первым делом проверил документы. У Буйневича на месте. У Стрельникова исчезли. Наломали веток, уложили трупы и, встав в полный рост, пошли к своим. Солдаты тащили, а мы с офицерами чуть отстали – с пулеметами и автоматами прикрывали. Так и вышли. Китайцы огня не открывали. Почему? Наверное, получили команду. Они же нас могли перещелкать, как куропаток. Стало быть, одно дело сделали – хватит».

В 13.20 китайские солдаты покинули остров, а через полчаса Даманский был полностью взят под контроль советскими войсками. Раненых пограничников отправили в госпиталь в селе Филино, тела погибших доставили на заставу «Нижне-Михайловка».

* * *

На следующий день в расположение Иманского погранотряда прибыла специальная комиссия из Москвы, возглавляли которую первый заместитель Председателя КГБ СССР генерал-полковник Н. С. Захаров[16]16
  В те годы пограничные войска находились в подчинении Комитета государственной безопасности.


[Закрыть] и начальник штаба пограничных войск генерал-лейтенант В. А. Матросов. Комиссия осмотрела остров и обнаружила 320 (по другим данным – 306) лежек – неглубоких стрелковых укрытий, вырытых в снегу и выложенных соломенной циновкой. На поле боя было обнаружено 248 убитых солдат НОАК. Они были одеты в серо-белые маскхалаты, вооружены карабинами Х-9957 и автоматами Калашникова китайского производства, у некоторых были гранатометы и снайперские винтовки. Возле лежек было разбросано множество бутылок и фляжек из-под китайской водки – очевидно, таким нехитрым способом китайские солдаты согревались в достаточно холодную ночь (температура доходила до -15 °C).

С советской стороны в том бое принимали участие 66 пограничников, из которых 32 человека погибли, а 14 – получили ранения той или иной тяжести. Некоторое время считался пропавшим без вести комсорг погранзаставы «Нижне-Михайловка» Павел Акулов. Оказалось, что он был взят в плен и там скончался. Только в середине апреля 1969 года его тело было обменено на тело погибшего китайского солдата. В некоторых источниках утверждается, что попавшего в плен Акулова якобы жестоко пытали, поместили в клетку и возили по стране, показывая народу «ревизиониста», а затем сбросили с вертолета на границе. Ни одно из этих утверждений не соответствует действительности. Результаты вскрытия тела ефрейтора показали, что он получил очень тяжелые ранения и, очевидно, умер вскоре после пленения. Кроме того, в желудке советского солдата были обнаружены чумиза и гаолян – это означает, что его в плену кормили.

Практически сразу же после боя в направлении Даманского направилась усиленная маневренная группа 69-го погранотряда под командованием подполковника Евгения Яншина общей численностью 45 человек. Группа имела на своем вооружении 4 бронетранспортера БТР-60, пулеметы и гранатометы. В качестве резерва на советском берегу был сосредоточен отряд численностью 80 человек, состоявший из курсантов школы сержантского состава 69-го пограничного отряда Тихоокеанского пограничного округа. Затем по приказу Председателя КГБ пограничные заставы Иманского погранотряда были усилены личным составом и техникой: отряду выделялось звено вертолетов Ми-4, маневренные группы Гродековского и Камень-Рыболовского отряда на 13-ти БТРах. Командование Дальневосточного военного округа выделило в распоряжение отряда две мотострелковые роты, два танковых взвода и батарею 120-миллиметровых минометов 135-й мотострелковой дивизии. Вдоль линии границы на участке Иманского погранотряда, в том числе и на Даманском, пограничники скрытно оборудовали ряд опорных пунктов.

Проводилась активная разведработа: осуществлялось визуальное наблюдение китайской территории на большую глубину с применением самолетов и вертолетов, фотографирование местности. Велась агентурная, радиолокационная и радиотехническая разведка.

Наращивали силы и китайцы. На Даманском и Киркинском направлении командование НОАК сосредоточило до пехотного полка, усиленного артиллерией, минометами, противотанковыми средствами. Как было установлено советской разведкой, в 10–15 км от границы разворачивалось до 10 батарей дальнобойной артиллерии. К 15 марта на Губеровском направлении было сосредоточено до батальона, на Иманском – до пехотного полка с танками, на Пантелеймоновском – до двух батальонов, на Павлофедоровском – до батальона. То есть в сумме на этом участке границы китайцы сосредоточили пехотную дивизию, усиленную артиллерией и танками.

12 марта (так, по крайней мере, утверждала спустя четыре дня газета «Правда») состоялась встреча представителей советских и китайских пограничных войск. Во время этой встречи офицер китайской заставы «Хутоу», ссылаясь на указание высшего руководства своей страны, сообщил о возможности применения вооруженной силы в отношении советских пограничников, охраняющих остров Даманский.

* * *

14 марта в 11.15 посты наблюдения заметили выдвижение группы вооруженных китайских солдат в сторону Даманского. Пулеметным огнем советские пограничники заставили их отойти на свою территорию. Д. Леонов, начальник Иманского погранотряда, сразу же доложил о случившемся в штаб округа.

На некоторое время возникла пауза. А затем из штаба округа пришел приказ: отвести с Даманского все подразделения…

Об этом приказе упоминают практически все источники, посвященные событиям 14–15 марта 1969 года на Даманском. И при этом нигде не указано, кто же именно отдал это распоряжение. Максимум, что есть, – вышестоящая инстанция. Некоторые источники упоминают командующего Дальневосточным военным округом Плотникова, который обещал придать Иманскому погранотряду батальон пехоты, танковую роту и минометную батарею. Но письменных, документальных свидетельств по поводу приказа снять наряды с Даманского, не обнаружено.

Вспомним ситуацию накануне вторжения 2 марта. Приказ снять резервы с границы и отправить их на учения в тыл вызывал и вызывает вопросы, но он хотя бы имеет какие-то логические объяснения: во-первых, китайцы до этого все же не прибегали к широкомасштабным военным операциям на границе, несмотря на то, что обстановка была накалена. Во-вторых, учения, так или иначе, были запланированы заранее.

Но какой логикой можно объяснить приказ убрать пограннаряды с Даманского, на который две недели назад было совершено нападение?! С острова, добраться на который с китайского берега можно без особых проблем и, в случае отсутствия наблюдения, незаметно? Естественно, что в подобной ситуации не может не возникнуть подозрения в предательстве. Еще одна версия произошедшего (и, на наш взгляд, все же более правдоподобная) – это указание высшего политического руководства страны любой ценой не допустить, с одной стороны, захвата советской территории, а с другой – избежать широкомасштабной войны с Китаем. Именно этим могут объясняться метания КГБ (в ведении которого, как мы уже упоминали, находились пограничные войска): «Остров оставить! Остров занять!» Также понятно, что в данной ситуации приказы шли сначала из Москвы во Владивосток, а затем уже на границу. Это же объясняет и отсутствие письменных приказов…

Около 16.00 посты наблюдения обнаружили выход на остров с китайской стороны двух (как выяснилось позже, их было больше) групп, численностью 10–15 человек. Проведя рекогносцировку, группы отошли с острова. Примерно в 19.00 на китайском берегу были установлены пулеметы и гранатометы. Было ясно, что идет подготовка к новому вторжению на Даманский.

Только в 23.50 полковник Леонов получил приказ из штаба ДВО снова занять остров. После этого на Даманский выдвинулась маневренная группа подполковника Яншина. Для ее поддержки на советском берегу Уссури был сосредоточен резерв в составе 80 человек на семи БТРах, а на заставе «Нижне-Михайловка» – 100 человек и три БТРа в боевой готовности. Здесь же находилась оперативная группа Тихоокеанского пограничного округа под командованием заместителя командующего войсками ДВО полковника Г. Сечкина.

15 марта в 10.05 наблюдатели заметили перемещение на остров китайских солдат, численностью около роты. Учитывая опыт боя 2 марта, они перемещались небольшими группами, по 10–12 человек. Вскоре в бой вступила китайская минометная артиллерия. Заняв значительную часть острова, китайцы сосредоточили огонь на группе Яншина. В ходе боя подполковник неоднократно просил поддержать его огнем минометной батареи. Более того, в 11.00 мотострелковый батальон и минометная батарея были вообще выведены из подчинения начальника Иманского погранотряда. В распоряжении полковника Леонова остались два танковых взвода, которым при этом было запрещено вести артиллерийский огонь.

Бой шел с переменным успехом. Около полудня группе Яншина удалось отбить попытку прорыва роты китайцев. После этого против советских пограничников была брошена еще одна рота НОАК, вооруженная гранатометами. Напряжение боя возрастало, в группе Яншина появились первые раненые. «В командирской машине стоял сплошной грохот, чад, пороховой дым, – вспоминал Евгений Яншин. – Смотрю, Сульженко (он вел огонь из пулеметов БТРа) шубу сбросил, затем бушлат, одной рукой расстегнул ворот гимнастерки… Вижу, вскочил парень, отбросил ногой сиденье и стоя поливает огнем. Не оглядываясь, руку за новой банкой протягивает. Заряжающий Круглов только успевает ленты заряжать. Молча работают, с одного жеста понимают друг друга. «Не горячись, – кричу, – экономь патроны!» Указываю ему цели. А противник под прикрытием огня опять в атаку пошел. Новая волна к валу катит.

Из-за сплошного огня, взрывов мин и снарядов соседних БТРов не видно. Командую открытым текстом: «Иду в контратаку, Маньковскому и Клыге (командирам групп. – Авт.) прикрыть огнем с тыла». Мой водитель Смелов рванул машину вперед, через огневую завесу. Ловко маневрирует среди воронок, создает нам условия для прицельной стрельбы. Тут пулемет умолк. Сульженко растерялся на мгновение. Перезаряжает, нажимает электроспуск – следует только одиночный выстрел. А китайцы бегут в рост. Сульженко вскрыл крышку пулемета, устранил неисправность. Пулеметы заработали. Командую Смелову: «Вперед!» Отбили мы очередную атаку…»

В 14.00 огонь китайской артиллерии резко усилился. Помимо минометов, против Яншина и его подчиненных были брошены гранатометчики. Действуя поодиночке, умело маскируясь, они доставили немало проблем советским БТРам. Яншину приходилось постоянно маневрировать, чтобы не подставить боевые машины под огонь РПГ. Когда же боезапас иссякал, бронетранспортеры выходили на берег, пополняли боезапас в специальном пункте и мгновенно возвращались в бой.

Потери советских пограничников становились все ощутимее. В одном из БТРов погибло сразу семь человек. Другой, под командованием старшего лейтенанта Маньковского, загорелся, под огнем противника экипаж был вынужден срочно эвакуироваться. Лев Маньковский сколько мог прикрывал огнем из пулемета отход своих подчиненных, сам выбраться из горящей машины не успел. Серьезные повреждения получили и другие БТРы, на всех четырех машинах вышли из строя радиостанции, что затрудняло координацию действий.

Все время, пока шел бой, командиры Иманского погранотряда Леонов и Константинов запрашивали у штаба ДВО и лично у командующего округом генерал-лейтенанта Олега Лосика помощь и разрешение открыть ответный артиллерийский огонь по противнику. Лосик, в свою очередь, бомбардировал запросами Москву. Но ответа не было.

В 15.00 к командному пункту Иманского погранотряда подошли девять танков Т-62 (как утверждают некоторые источники, такая удача явилась следствием элементарной неразберихи – танки подошли к КП по ошибке). Пограничники решили использовать эти танки для атаки на противника, но тут возникла типичная для тех лет проблема – танки принадлежали армейской дивизии, то есть другому ведомству. Пришлось прямо на месте оформлять передачу боевых машин из подчинения Министерства обороны в КГБ.

Используя танки, командование Иманского погранотряда намеревалось повторить рейд БТРа Виталия Бубенина, который во многом решил исход боя 2 марта. Однако и командиры НОАК помнили о том бое и учли свои ошибки…

Сформировав группу из трех танков, полковник Демократ Леонов сел в головную в машину и направил ее в сторону Даманского. Обойдя остров с западной стороны, Т-62 вошли в протоку, которая вела к китайскому берегу Уссури. Здесь их и встретил мощный огонь замаскированных батарей противотанковых орудий, а также засевших в засаде гранатометчиков. Танки прекрасно просматривались на открытом льду, кроме того, протока была узкой, что затрудняло маневрирование. Не успев достигнуть берега, головная машина была подбита и остановилась. Тут же китайская артиллерия сосредоточила на ней всю мощь своего огня. Экипаж попытался выбраться из горящего танка, но был перебит огнем из стрелкового оружия. Погиб и Демократ Леонов – пуля снайпера пробила ему сердце. В этой ситуации два других танка были вынуждены отойти к советскому берегу.

Танковый маневр хоть и окончился неудачей, но все же несколько улучшил положение группы Яншина – китайцы, ожидая повторной танковой атаки, отвели часть сил для прикрытия протоки. Впрочем, было ясно, что без ввода подкреплений она долго не продержится. К 16.30 у Яншина закончились боеприпасы. В 16.30 Александр Константинов, принявший командование после гибели Леонова, отправил на Даманский еще два танка под командованием старшего лейтенанта В. Соловьева. Под прикрытием огня танкистов группа Яншина, собрав раненых и убитых, покинула остров.

Ситуация для советских пограничников ухудшалась. Противник бросал в бой все новые и новые подкрепления, тогда как советские командиры по-прежнему не имели возможности адекватно ответить на нападение. Наконец в 17.10 из штаба ДВО пришел приказ: командиру 135-й мотострелковой дивизии, в распоряжении которой находилась батарея ракетных установок «Град», подавить живую силу противника артогнем, а затем атаковать силами 2-го батальона 199-го мотострелкового полка и мотоманевренных групп 57-го погранотряда.

* * *

Кто же отдал долгожданный приказ? Этот вопрос является очередной загадкой Даманского. Еще один момент: знали ли вообще руководители государства о сложившейся ситуации или же подчиненные, по крайней мере, до самого критического момента, боялись им доложить о сложившейся ситуации? Некоторые источники утверждают, что когда на Даманском лилась кровь советских пограничников, Леонид Брежнев направлялся поездом в Будапешт, на встречу с руководителем Венгрии Яношом Кадаром. Когда поезд стоял в Виннице, генсеку наконец доложили, что Даманский уже практически взят китайцами. Потрясенный Брежнев спросил: «А где же наша армия?..» Ответом было молчание. Тогда генсек сказал: «Армии нанести удар всеми имеющимися средствами. Вышвырнуть оккупантов с советской земли к чертям собачьим!»

Впрочем, есть мнение, что все это – не более чем мифотворчество, либо возникшее само собой, либо «катализированное» соответствующими органами с целью хоть как-то обелить высшее руководство, оказавшееся в весьма неприятной ситуации.

Так или иначе, в Иманский погранотряд пришел приказ применить установки «Град» против сил НОАК. Здесь снова загадка. Большинство источников утверждает, что это было личное решение командующего ДВО Олега Лосика. Но есть и другие данные, например, что приказ открыть огонь армейским частям отдал командующий Забайкальским военным округом генерал И. Г. Павловский. Впрочем, для пограничников, из последних сил сдерживавших атаки китайцев, было уже и не так важно, кто же именно отдал этот приказ. Главное, что он был дан…

Огонь из «Градов» велся в течение 10 минут. Удары были нанесены на глубину до 20 километров по китайской территории (по другим данным, площадь обстрела составляла 10 км по фронту и 7 км в глубину). Всего по Даманскому и позициям на китайском берегу Уссури было выпущено 1700 снарядов.

Говорят, что во время Великой Отечественной войны немецкие солдаты, попавшие под огонь «катюш» и чудом выжившие, сходили с ума – настолько страшным было это оружие. Можно себе представить, насколько мощным был огонь «Градов» – оружия гораздо более совершенного, чем «катюши». Удар машин залпового огня фактически решил исход боя. В результате этого был нанесен серьезный урон живой силе НОАК, были уничтожены резервы, пункты боепитания, склады и т. д.

После удара «Градов» в атаку пошли пять танков, 12 БТРов, 4-я и 5-я мотострелковые роты 2-го батальона 199-го полка (командир – подполковник А. Смирнов) и маневренная группа пограничников. Части НОАК оказывали упорное сопротивление, но примерно к 18.00 были выбиты с Даманского. Через час с китайского берега начался новый минометный обстрел советских позиций, были предприняты еще три попытки наступления, но все они были довольно легко отбиты.

* * *

Активные боевые действия закончились, однако ситуация по-прежнему оставалась напряженной. Советское командование беспокоила как возможность нового повторения наступления китайцев на Даманский, так и то, что на льду остался подбитый Т-62. Танк этой модели хоть и был поставлен на вооружение еще в 1961 году, однако многие разработки, внедренные в нем, по-прежнему оставались секретными. В ночь на 16 марта на Даманский была отправлена разведрота под командованием старшего лейтенанта Бортковского. Добравшись до танка, разведчики поняли, что китайские «коллеги» их опередили. Китайцы сняли с Т-62 ряд приборов и механизмов.

Танк решили отбуксировать, однако при попытках зацепить буксирный трос с китайского берега был открыт мощный огонь, и сделать этого не удалось (одному из советских пограничников это стоило жизни). Неудачей закончилась и попытка взорвать Т-62 фугасными зарядами. Тогда было принято решение потопить танк. Огнем 200-миллиметровых минометов лед вокруг Т-62 был разрушен и он затонул[17]17
  Тем не менее, китайцам впоследствии удалось достать его со дна Уссури. После тщательного изучения он был отправлен в Пекин, в Музей НОАК.


[Закрыть].

Потери советских войск в бою 15 марта составили 28 человек убитыми (21 пограничник и семеро военнослужащих Советской армии), 42 получили ранения. Потери китайской стороны оценивались в 600 человек убитыми и примерно столько же – ранеными (о том, как сами китайцы видели эти цифры, мы поговорим немного позже).

По окончании боевых действий на Даманском 150 человек были награждены правительственными наградами. Пятеро были удостоены звания Героя Советского Союза: старший лейтенант И. И. Стрельников (посмертно), старший лейтенант В. Бубенин, младший сержант Ю. В. Бабанский, полковник Д. В. Леонов (посмертно), командир пулеметного отделения 199-го мотострелкового полка младший сержант В. В. Орехов, три человека были награждены орденами Ленина (полковник А. Д. Константинов, сержант В. Каныгин, подполковник Е. Яншин), 10 военнослужащих – орденом Красного Знамени, 31 – орденом Красной Звезды, 10 – орденом Славы III степени, 63 – медалью «За отвагу», 31 – медалью «За боевые заслуги».

* * *

Здесь необходимо отметить, что все вышеизложенное является, по сути, советской (российской) версией событий марта 1969 года. А что же думают об этом в Китае? Конечно, нам гораздо труднее получить картину произошедшего в том виде, в котором ее воспринимали китайские военные и историки. И все же некоторые данные, безусловно интересные с точки зрения объективного исследования, найти можно.

Нетрудно догадаться, что ход самих событий на Даманском и их последствия оцениваются в Китае иначе, чем в бывшем СССР и нынешней России. Начнем, для примера, с такого факта. Итак, по данным советской следственной комиссии, после боя 2 марта на Даманском было обнаружено 248 трупов солдат НОАК, еще около пятидесяти, как предполагается, были унесены отступившими китайцами в тыл или же скончались позже от тяжелых ран. То есть общие потери китайских войск оцениваются примерно в 300 человек.

Китайские источники, оценивая потери противника, в большинстве своем ссылаются на советские данные – 32 погибших, около 20 раненых. Но вот по поводу своих потерь называли и называют совершенно иные данные – 24 убитых и 1 пропавший без вести[18]18
  Официально Министерство обороны Китая сохраняет режим секретности по поводу потерь НОАК в боях 2 и 15 марта.


[Закрыть]. Не правда ли, разительное отличие? То же самое касается и потерь в боях 14–15 марта. Советские источники, как уже указывалось, оценивают их в 600 человек, китайские же – называют цифру 100–150. В целом же в Китае события 1969 года оценивают сквозь призму того, что Даманский – это на самом деле Чжэньбао, что остров всегда был (а ныне, забегая немного вперед, и есть) китайской территорией.

А вот как, к примеру, начало конфликта описано в статье, опубликованной на китайском сайте www.xinjunshi.com (перевод с китайского Д. В. Ершова): «2 марта 1969 года, в 8.40 утра китайский пограничный наряд численностью 30 человек двумя группами вышел на патрулирование Чжэньбао. Неожиданно со стороны противолежащих советских погранзастав «Нижнемихайловка» и «Кулебякины [сопки]» появились советские пограничники численностью более 70 человек на двух бронетранспортерах, грузовике и командирской машине. Советские пограничники с четырех сторон устремились к китайскому пограннаряду. Первая группа китайских пограничников, преследуемая советскими военнослужащими, отошла на берег Чжэньбао. В 9.17 советские пограничники первыми открыли огонь, убив и ранив 6 китайцев. Китайские военнослужащие были вынуждены принять меры к отражению нападения».

На самом деле большинство китайских исследователей не пытаются отрицать сам факт вторжения и то, что подготовка к нему велась заблаговременно и целенаправленно. Но, как считает китайской историк Ли Даньхуэй, знаток проблемы Даманского и других приграничных регионов, ставших объектом спора между СССР и Китаем, «основной вопрос, связанный с вооруженным конфликтом, состоит не в том, кто первым начал подготовку к удару, и не в том, с чьей стороны прозвучал первый выстрел». В любом случае, если встать на позицию, что Даманский-Чжэньбао являлся китайской территорией, то получается, что вторжение уже не является вторжением, а «восстановлением исторической справедливости» и «стремлением изгнать захватчика со своей территории».

Приведем еще одно мнение. «На мой взгляд, принятое потом решение о передаче острова Китаю было обоснованно и исторически необходимо (выделено мной. – Авт.). Только это решение не было своевременно принято. Поэтому дело дошло до конфликта. Представьте себе: река Уссури, граница проходит в нескольких десятках метров от китайского берега, а китайцы не могли себе позволить ни рыболовством, ни судоходством заниматься. В международной практике принято, что граница между государствами проходит по фарватеру судоходных рек. В случае с Китаем было не так».

Наверное, в том, что эти слова принадлежат человеку русскому, странного ничего нет. Удивительно другое – это сказал человек, принимавший непосредственное участие в событиях на Даманском, более того, едва не погибший от китайских пуль, а именно Юрий Бабанский. Конечно, Юрий Васильевич называет те события «китайской агрессией», но сам факт, тем не менее, говорит о многом.

Еще один момент. Советские, а за ними и российские историки говорят об очень агрессивных действиях КНР, и не только по отношению к СССР. Упоминаются конфликты с Тайванем, Индией, Монголией и т. д. Но разве политика Советского Союза была менее агрессивной? Китайские исследователи вполне резонно напоминают о том, что за полгода до событий на Даманском советские танки своими гусеницами растоптали «Пражскую весну». Конечно, речь идет о совершенно разных идеологических мотивациях (там – попытка построить «социализм с человеческим лицом», здесь – наоборот, стремление следовать ортодоксальным догмам коммунистической теории), несопоставимых территориях и числе населения и т. д. Но в целом и там и там имела место попытка вырваться из «ласковых» объятий Советского Союза. В Чехословакии это закончилось вводом танков. Может ли кто-то дать стопроцентную гарантию, что и противостояние с Пекином не закончилось бы массированным ударом по китайской территории, более того, использованием «ядерной дубинки»? Известно, что в январе 1967 года в одном из своих выступлений Брежнев высказал «уверенность в том, что здоровые силы КПК смогут покончить с кликой Мао Цзэдуна». Ссылаясь на данные китайской разведки, исследователи отмечают, что на учениях, неоднократно проводившихся возле границы, часто отрабатывались наступательные удары по «воображаемому» противнику. Нетрудно догадаться, кто был этим самым «воображаемым противником».

И еще один момент. «Отношения между Китаем и СССР дали США богатую тему, сколько статей теперь появится!» – так сказал Мао, получив доклад о событиях на Даманском. Кроме того, китайский лидер отметил, что отныне для Соединенных Штатов война на два фронта превратилась в «полвойны» и теперь Белый дом будет строить свою внешнюю политику на основе противоречий между двумя крупнейшими коммунистическими государствами. Именно после событий 1969 года между двумя, казалось бы, совершеннейшими антагонистами – США и КНР – наметилось явное сближение. Стороны посылали друг другу явные сигналы, свидетельствовавшие о стремлении наладить нормальные отношения. Все это закончилось визитом в 1972 году президента Никсона в Пекин – событием, которое еще совсем недавно казалось фантастикой.

Конечно, это не означало, что в случае, если приграничная война между СССР и КНР переростет в войну широкомасштабную, Соединенные Штаты выступят на стороне Китая. Но сам факт подобного сближения не на шутку встревожил кремлевских руководителей – это означало, что Советский Союз явно терял свои позиции на международной арене.

На события 1969 года есть еще один взгляд, который, с некоторой долей условности, можно назвать независимым. Те события были встречены с вполне понятной озабоченностью не только в СССР и Китае, но и во всем мире. Публикаций и исследований было много, в разных странах. Мы из всего этого массива выделим одну, на наш взгляд, очень интересную, особенно с учетом только что обсуждавшихся взаимоотношений между СССР, Китаем и Соединенными Штатами. Это – разведывательная записка № 139, составленная службой разведки Госдепартамента США 4 марта 1969 года, спустя два дня после военного столкновения в районе острова Даманский (мы приводим ее в сокращенном виде).

«РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА 139

4 марта 1969 г.

Госдепартамент США

Директор службы разведки

Секретно/Для внутреннего пользования/Доступ ограничен

Адресат: Госсекретарь

Автор: Служба разведки – Джордж Денни Мл.

(George С. Denney, Jr.)

Тема: СССР/Китай:

Советско-китайское столкновение на реке Уссури.

Советско-китайское столкновение на реке Уссури 2 марта,

по-видимому, стало результатом постоянных попыток обеих сторон установить контроль над островами Уссури. Вероятно, столкновение не приведет к более крупному конфликту в ближайшем будущем.

Что произошло? 2 марта ТАСС передал текст заявления советской стороны, протестующей против вторжения войск коммунистического Китая на советскую территорию вблизи острова на реке Уссури в 120 милях к югу от Хабаровска. Советская сторона понесла потери, когда войска отразили атаку захватчиков. 3 марта коммунистический Китай выступил с ответным заявлением, обвинив Советский Союз в агрессии и заявив, что китайская сторона также понесла потери…

Очевидно, каждая из сторон пытается завладеть по крайней мере островом, ставшим объектом столкновения 2 марта, если не всеми пограничными речными островами. Согласно заявлению китайской стороны, остров Даманский, он же Чжэньбао, наряду с другими островами неоднократно становился ареной столкновений в течение двух последних лет. Столкновение 2 марта, повлекшее потери с обеих сторон, таким образом, является наиболее острым из них. Заявление советской стороны предполагает, что это было скорее хорошо подготовленной операцией китайцев, нежели случайным столкновением между небольшими разведывательными отрядами.

Кто кого спровоцировал? Имеющиеся данные свидетельствуют, что каждая из сторон могла спровоцировать инцидент. Японские разведывательные органы в конце 1968 г. сообщали, что советские танковые подразделения проводили учения по преодолению водной преграды на реке Уссури, а советские сторожевые катера на Уссури подвергали китайские суда слишком тщательному осмотру. Согласно сообщению, китайские войска были направлены в этот район в ответ на провокации со стороны СССР. По другим данным, еще в начале ноября советский дипломат в Пекине заявил, что китайские войска провели несколько провокационных маневров вдоль границы в провинции Хэйлунцзян, на что СССР ответил увеличением своих войск в этом районе. Мы не имеем подтверждения ни одного из сообщений. В сентябре Пекин обвинил Москву в неоднократных нарушениях воздушного пространства Китая. В неофициальных беседах с американскими представителями советские дипломаты соглашались с обвинениями, пытаясь, тем не менее, не придавать им особого значения.

Укрепление обороноспособности границы. Частые столкновения на границе с начала 1960-х гг. создавали напряженность в этом районе. СССР, опасаясь за безопасность границы, в несколько раз увеличил численность войск вдоль границы с Китаем. Сейчас, по нашим оценкам, там насчитывается 25 советских дивизий и еще 4–5 дивизий, вероятно, будут развернуты в ближайшем будущем.

Китай не стал многократно увеличивать свои войска в Маньчжурии, возможно из-за того, что еще со времен войны в Корее в этом районе были сосредоточены достаточно большие резервы. Китайские войска в Маньчжурии (некоторые из их числа расположены поблизости от Кореи) состоят из 2 пограничных дивизий, 24 пехотных дивизий, 2 стрелковых и 6 артиллерийских дивизий, всего 34 дивизии. Недавно, однако, Китай увеличил количество производственно-строительных подразделений в провинции Хэйлунцзян; их задача, вероятно, заключается в строительстве пограничных оборонительных сооружений и хозяйственных объектов…

Советские намерения. Почти двукратное увеличение численности войск с 1965 г. на границе с Китаем, по-видимому, было вызвано опасением Москвы, что резкое изменение положения внутри Китая либо внезапная агрессия со стороны Китая могут угрожать безопасности Советского Союза. Маловероятно, что СССР намеревается напасть на Китай. Тем не менее, сохраняется вероятность того, что возможные будущие инциденты, наподобие произошедшего 2 марта, станут результатом агрессивной советской политики по контролю над границей и спорными островами на реках Амур и Уссури.

Демонстрации в КНР: Скрытые намерения Пекина. Утром 3 марта было распространено заявление, направленное Советскому Союзу. В это же время толпы демонстрантов собрались у советского посольства в Пекине, выкрикивая антисоветские лозунги и держа в руках плакаты с надписями «Долой клику Брежнева и Косыгина». По всей территории Китая были организованы массовые шествия и митинги с участием военных и гражданских лиц с целью осуждения Советского Союза.

Использование митингов и демонстраций с целью инсценировки международного протеста является многолетним приемом китайских коммунистов. Тем не менее, до сих пор нет веских доказательств того, что Китай намеревается пойти дальше идеологического противоборства и использовать пограничный инцидент в качестве повода для создания существенного политического кризиса в отношениях с СССР. Заявления Пекина были серьезными, но не подтверждались действиями. В ноте протеста от 2 марта говорилось о «готовящихся контрударах», однако только в том случае, если действия СССР «будут постоянными». Подобный характер носит и совместная редакционная статья газет «Жэньминь жибао» и «Цзефаньцзюнь бао» от 4 марта, в которой сообщается о жестоком наказании, если Советский Союз продолжит «вооруженные провокации», и приводится цитата Мао, которая гласит: «Пусть нас не трогают, и мы не тронем, а если тронут – мы не останемся в долгу».

Каким бы ни был готовящийся в Пекине «контрудар», маловероятно, что он будет носить полномасштабный характер. С момента советского вторжения в Чехословакию Китай, очевидно, предпринимал значительные усилия по обеспечению безопасности границы с СССР. Можно было ожидать, что Китай поведет себя так же агрессивно, как Советский Союз, в отношении тех районов, которые в Пекине относят к территории КНР. Тем не менее, тот факт, что Пекин не посчитал необходимым увеличить количество своих войск на границе в тот момент, когда это делал Советский Союз, говорит о том, что Китай не желает реализовывать свои намерения военным способом».

* * *

После 15 марта обстановка вокруг Даманского оставалась напряженной, но, в общем-то, стабильной. Китайцы со своей стороны засыпали протоку, соединявшую остров с берегом, что позволяло им после схода льда без проблем проникать на спорную территорию. Советские пограничники отгоняли их автоматным и пулеметным огнем. Всего за летние месяцы таких инцидентов произошло более 300. Однако в целом было ясно, что новые широкомасштабные столкновения в районе Даманского маловероятны.