Текст книги "100 знаменитых символов советской эпохи"

Вещи эпохи

Граненый стакан

Петр Первый грозно взглянул на бояр. Ой быть беде страшен царь-батюшка в гневе своем, полетят сейчас чьи-то головушки. И угораздило же владимирских стеклодувов преподнести Его Императорскому Величеству такой «подарочек». И зачем было говорить, что стакан этот не бьется? Царь-то обрадовался при виде такого чуда, хмельного напитка выпил, сказал: «Стакану быть!» – и бросил его оземь. Но не учли стеклодувы, что силушка у Петра богатырская. И разбился стакан вдребезги… И замерли бояре… Но тут нашелся кто-то умный, дай бог ему здоровья на долгие лета, и сказал: «Так это на счастье, Петр Алексеевич, стаканчик разбился, на счастье…». Повеселел царь-батюшка, гнев его прошел, и пошла тут пирушка развеселая. Бьют с тех пор люди на Руси стаканы и счастья друг другу желают…

Это, конечно же, легенда, красивая история. Но возникла она неспроста. Граненый стакан – это не просто предмет быта, не просто посуда, это символ национального характера. Предмет вроде бы незамысловатый, но насколько же он совершенен, идеален в своей простоте! Из него пили все – от газировки за одну копейку и самой дешевой водки до дорогих французских вин и коньяков. Из него пили все – от простого рабочего до генерального секретаря. Менялись времена, менялись правители, мы засыпали в одной стране, а просыпались в другой, но граненый стакан по-прежнему оставался неизменным в своем совершенстве…

Граненый стакан – вещь настолько культовая, что его, как и всякую знаменитость, окружает масса историй, связанных с известными людьми. Считается, что дизайн стакана, в привычном виде с 10-ю гранями и ободком сверху, придумали знаменитый скульптор Вера Мухина и не менее знаменитый художник Казимир Малевич. Осенью 1943 года они приехали в Свердловск, где вместе трудились над созданием монументального полотна, посвященного работе оборонной промышленности в тылу. В один из дней, проходя мимо здания Сберегательного банка, где в то время располагался приют для беспризорных детей, Вера Игнатьевна почувствовала себя плохо и присела на ступеньки здания. Отдышавшись, она вдруг обратила внимание на колонны, стоявшие в основании здания банка. И эти колонны, а точнее, их граненая форма, неожиданно подсказали Мухиной решение проблемы, над которой она билась долгое время. На каком-то случайно подвернувшемся клочке бумаги Вера Игнатьевна нарисовала эскиз стакана. А позже она показала рисунок Малевичу…

Конечно, кое-кто может сказать, что выдающиеся скульптур и художник не должны были опускаться до столь примитивных изделий. Но времена были тяжелые… «Граненый стакан – это всем понятно, всем доступно, – рассказывал правнук Мухиной Алексей Веселовский. – Ну да, был в биографии такой факт. Она и конфетные этикетки рисовала – надо же было на жизнь зарабатывать». Вера Игнатьевна возглавляла ленинградскую мастерскую художественного стекла, сотрудничала со стекольными заводами, именно она (это документально подтверждено) была автором дизайна еще одного символа той эпохи – пол-литровой пивной кружки. А стакан – это не просто прихоть, минутное увлечение интересными формами, это серьезный правительственный заказ. В конце 30-х годов советские инженеры разработали первую в стране посудомоечную машину. Существовавшие тогда стаканы нередко разбивались в этой машине, и тогда стекольные заводы обязали разработать такую массовую стеклянную посуду, которая бы без проблем выдерживала мойку в машине. Грани надежно фиксировали стакан в поддоне и тем самым сводили бой посуды практически к нулю.

Правда, существует и еще одна версия появления граненого стакана. Мухина была знакома с известным советским горным инженером, профессором геологии Николаем Славяновым. В рабочее время ученый занимался проблемами геологии, а вот во время досуга рисовал граненый стакан с 10-ю, 20-ю и 30-ю гранями, предполагая сделать его металлическим. Эти рисунки увидела Вера Мухина, которая и предложила изготовить стакан из стекла.

Как бы там ни было, кто бы ни изобрел дизайн стакана, точно известно, что первый «гранчак» (стакан даже имени собственного удостоился в народе) классической формы с 10-ю гранями и объемом 200 миллилитров сошел с конвейера стекольного завода в городе Гусь-Хрустальный в 1943 году. Перед стекольщиками стояла, надо сказать, нелегкая задача. Посуду нужно было сделать недорогой в производстве, но при этом прочной и термоустойчивой. Можно себе представить, что ждало руководителей завода и технологов, если бы, например, взял товарищ Сталин стакан, налил в него кипяток, а стекло бы треснуло. Статья за «вредительство» или за «покушение на жизнь лидера советского государства» была бы обеспечена. И потому технология выдерживалась очень жестко. В стекло для граненых стаканов для прочности даже добавляли свинец, который используется при изготовлении хрусталя.

С тех пор и началась «стаканизация» всего Советского Союза. После войны стаканы выпускал едва ли не каждый стекольный завод, объем производства достигал 6 миллионов штук в год. У советского народа стакан сразу же завоевал популярность – вещь удобная, дешевая, можно налить или насыпать практически все что угодно, прекрасно держится даже в не совсем твердой руке (как шутят острословы, если посмотреть, как некоторые современные политики держат свечку в церкви, то сразу становится ясно, откуда у них такая хватка). Но особую любовь у народа стакан снискал в хрущевские времена, когда власти запретили торговать водкой на разлив, а из продажи исчезли удобные для одноразового «приема внутрь» «мерзавчики» и «чекушки». Вот тогда-то и возник знаменитый обычай распития поллитровки на троих, и стакан в этом процессе стал незаменимым помощником. Вопросы «сообразим на троих?» и «стакана нет?» звучали как пароль.

Стакан так прочно вошел в привычный быт советского человека, что когда с «гранчаком» стали происходить странные и прискорбные для его репутации вещи, народ не на шутку взволновался. В 1980-х только что купленные стаканы вдруг стали самопроизвольно лопаться. Событие это приобрело такой резонанс, что даже было отображено в известном сатирическом киножурнале «Фитиль». Оказалось, что на заводах стали вводить в строй новые импортные линии и при этом немного ушли от привычной технологии. В результате структура кристаллической решетки стекла чуть изменилась и стаканы стали просто рассыпаться. К счастью, оплошность быстро устранили, и «доброе имя» граненого стакана было восстановлено.

«В археологии русской жизни, очищая пласт за пластом, мы постоянно будем возвращаться к граненому стакану. Это наша археология, а вернее, просто матрица, – сказал известный писатель Виктор Ерофеев. – Это стакан не только дней рождения, но и поминальный стакан. Он уравновешивает жизнь и смерть. Да и вообще серьезная вещь». Да, стакан – действительно вещь серьезная и сделанная на века. И пусть кто-то говорит, что граненый стеклянный стакан скоро будет полностью вытеснен своим пластмассовым собратом. Одноразовый-то даже не стакан, а так, стаканчик, время его коротко – использовали и выбросили, а настоящий, надежный граненый стакан не подвластен времени – он вечен…

Советское шампанское

Говорят, что об игристых винах упоминали в своих произведениях еще Гомер и Вергилий. И все-таки большинство знатоков виноделия считает датой рождения шампанского вина 1668 год. Именно в этом году управляющим винодельческими подвалами бенедиктинского Оввильерского монастыря, расположенного в провинции Шампань, был назначен 30-летний уроженец города Сент-Менульд, воспитанник монастыря Святого Вана в Вердене благочестивый дом[2]2
  Дом (от лат. domus – господин) – монашеское звание, обращение к духовному лицу во Франции.


[Закрыть] Пьер Периньон.

Шампанское – напиток столь божественно прекрасный, что с его возникновением обязательно должна быть связана какая-нибудь легенда. Так оно и есть. По преданию монахов-бенедиктинцев, дом Периньон в один прекрасный день забыл несколько бутылок молодого вина в своей келье. В другой, не менее прекрасный день (правда, поначалу день сей не показался монастырской братии столь прекрасным) монахи находились в трапезной и предавались поглощению ниспосланной им Господом пищи, когда вдруг были просто оглушены громкими выстрелами, доносившимися из кельи. Вначале братья подумали, что за грехи свои они наказаны Богом и он послал им какое-то страшное наказание, но в конце концов разобрались, что стреляют те самые бутылки, забытые домом Периньоном. А аббат монастыря был в гневе и даже наложил соответствующую епитимью на управляющего винодельческими подвалами. Но затем… Затем монахи решились попробовать оставшееся в бутылках вино. И поняли, что не зря в течение многих лет усердно молились Господу и проводили дни в трудах праведных. Отныне практически весь урожай винограда шел на производство шампанского. Правда, кроме неземного наслаждения, игристый напиток доставлял братьям немало трудностей. Днем и ночью в подвалах монастыря с треском вылетали пробки и взрывались бутылки – игристое вино было столь беспокойным, что каждый год монахи теряли большую часть заложенной партии. Но несмотря на это, дом Периньон и монахи-бенедиктинцы продолжали упорно совершенствовать технологию производства шампанского. Именно Пьер Периньон открыл секрет производства шампанского из купажей – вин из разных сортов винограда или разного года производства.

Дом Периньон и его помощники держали секрет изготовления шампанского в тайне и никаких письменных трудов и описаний технологии создания игристого вина не оставили. И только в 1718 году аббат Годино, служивший Господу в Реймском соборе, впервые опубликовал книгу, где была описана технология игристых вин Шампани. Еще через десять лет была основана первая фирма по производству шампанского.

Выращивание винограда и производство вина всегда считалось во Франции истинно мужским делом, и поэтому крайне удивительно, что наибольший вклад в развитие культуры шампанского внесли женщины. Первой была Барб-Николь Клико Понсардэн, 27-летняя вдова винодела из Реймса Франсуа Клико. Когда мадам Клико, потеряв мужа, решила сама встать у руля винодельческого Дома Клико, это вызвало недоумение и даже возмущение у почитателей игристого напитка. Ведь издавна бытовало поверье, что когда женщина заходит в подвал, то вино тотчас превращается в уксус. Но настойчивая мадам Клико, несмотря на неурядицы и откровенное сопротивление со стороны коллег-виноделов, продолжала завоевывать рынок. «Мы должны добиться одного качества нашего вина – только лучшего», – постоянно повторяла она своим работникам. И ее труды не пропали даром – шампанское Дома Клико вскоре стало эталоном игристого напитка во всем мире. В середине XIX века примеру мадам Клико последовала еще одна вдова, мадам Поммери. А в начале XX столетия к ним присоединились еще две женщины, потерявшие супругов-виноделов, – мадам Редерер и мадам Болленже.

Что же касается России, то с начала XVIII века бытует мнение, что едва ли не подавляющее большинство заморских продуктов первым попробовал и привез в страну Петр I. Не стало исключением и шампанское. В 1716 году во время путешествия по Европе царь впервые выпил игристого вина. Петр, большой ценитель крепких напитков, остался доволен, но до поры до времени шампанское оставалось в России диковинкой. Путешествовавшие за границей дворяне привозили в Россию с десяток бутылок драгоценного напитка, которые откупоривались в самых торжественных случаях. Шампанское долго оставалось роскошью, доступной только сливкам общества, ведь, кроме всего прочего, оно облагалось наибольшей пошлиной из всех заграничных вин. А в 1793 году указом Екатерины II был запрещен ввоз в Россию предметов роскоши, в том числе и шампанского. Но взошедший вскоре на престол Павел I отменил это распоряжение, и шампанское вновь стали привозить в страну. И именно при императоре Павле в России была изготовлена первая партия игристого вина.

Здесь, кстати, нужно сделать одно отступление. Французские виноделы издавна ревностно следили за соблюдением коммерческих прав на торговую марку «шампанское». И поэтому, строго говоря, шампанским может называться только игристое вино, изготовленное в Шампани методом вторичного брожения в бутылках с выдержкой не менее одного года из сортов винограда, произрастающих в Шампани. Но название это стало столь привычным, что мы в дальнейшем будем употреблять его для обозначения игристого вина, произведенного не только во Франции. Правда, если читателю вдруг когда-нибудь придется сидеть за одним столом с французом, особенно уроженцем Шампани, то не следует на вопрос иностранного гостя «Какой марки шампанское вы предпочитаете?» отвечать с гордостью: «Только советское!». Этим вы нанесете кровную обиду любому французу, ведь для них шампанское – национальный символ, любовно оберегаемый от посягательств иностранцев.

Известный путешественник, естествоиспытатель и исследователь природных богатств Крыма, а также любитель и ценитель вина, академик Петербургской академии наук Петр Симон Паллас в конце XIX века открыл в своем имении под Судаком специальное училище виноделия. В этом училище в 1799 году и было приготовлено первое российское шампанское. Каких-то коммерческих целей уважаемый академик не преследовал, он просто хотел научиться делать игристое вино не хуже французов.

С тех пор началось триумфальное шествие шампанского по России. «Ну просто находишься в эмпиреях!» – сказал однажды Н.В. Гоголь, оценивая вкус шампанского, и такого же мнения придерживались все, кому довелось попробовать волшебный напиток. В 1814 году Дом вдовы Клико поставил в Петербург «на пробу сановным особам и негоциантам» первую крупную партию в 12 тысяч бутылок. Одновременно удачные опыты академика Палласа дали толчок к открытию в районе Судака, природные условия которого похожи на климат Шампани, ряда фирм по производству шампанского. Игристое вино «Ай-Даниль», по мнению знатоков ничем не уступавшее французским винам, изготавливалось в Крыму в имении героя Отечественной войны 1812 года графа Михаила Семеновича Воронцова. Также шампанское производилось в Алуште на заводе московского купца Петриченко и под Судаком у иностранного негоцианта Крича. С именем Крича связан и первый серьезный скандал, связанный с подделкой шампанского. Наладив производство, купец в какой-то момент решил, что его вино ничуть не хуже оригинального шампанского и начал разливать его в бутылки с этикеткой торговой марки «Редерер». Афера была раскрыта в 1848 году, о ней стало известно Николаю I. В результате императорским указом фирма была закрыта, а Крич выслан из России.

Еще больший удар по производству шампанского нанесла Крымская война 1853 – 1856 годов. Оккупировавшие Крым французы целенаправленно вырубали с таким трудом выращенные виноградники и уничтожали оборудование, чтобы убрать слишком настойчивых конкурентов в лице русских предпринимателей. Почти на три десятка лет производство игристого вина в России прекратилось.

В 1878 году имение Новый Свет в окрестностях Судака приобрел большой ценитель и энтузиаст виноделия князь Лев Сергеевич Голицын. Князь был известен во всем мире как прекрасный дегустатор, не раз Лев Сергеевич председательствовал в жюри международных винодельческих конкурсов. И всегда Голицын настаивал на том, что в условиях Крыма вполне можно создать русское шампанское, которое будет на равных конкурировать с вином лучших винодельческих домов Франции. «Учитесь, воспринимайте, но не раболепствуйте перед иностранным! Сколько будет стоить человек, создавший вино, – столько будет стоить и вино, им созданное», – повторял князь. Несколько лет Голицын изучал производство игристого вина на его родине, в Шампани, и только затем взялся самостоятельно искать «формулу» изготовления шампанского из крымских сортов винограда. Новый Свет превратился в образцовое винодельческое хозяйство, виноград в имении князя выращивался с использованием самых передовых технологий агротехнической науки.

С каждым годом голицынские вина, в том числе и шампанское, завоевывали все большее признание у знатоков не только в России, но и за ее пределами, свидетельством чему были многочисленные награды, полученные винами из Нового Света на международных конкурсах. Вершиной творчества Льва Сергеевича Голицына стало игристое вино урожая 1899 года, заложенное тиражом в 60 тысяч бутылок. Образцы этой партии князь представил от России на конкурс игристых вин, проходивший на юбилейной Всемирной промышленной выставке в Париже в 1900 году.

По условиям таких конкурсов, эксперты-дегустаторы, дабы исключить какую-то предвзятость, пробуют безымянные образцы вина, а затем выносят свое решение. За всю историю подобных конкурсов за победу боролись исключительно французские фирмы. Кто же победит на этот раз – Дом Клико, Поммери, Моэт, Рюинар, а может быть, Редерер? И вот объявляется результат. Присутствующие шокированы: впервые лучшим игристым вином признано вино не французского производства. Эксперты единогласно (!) присудили Гран-При игристому вину завода «Новый Свет». С тех пор на бутылках с игристым вином из России появилась этикетка с законной надписью «Русское шампанское».

За несколько лет до триумфа на выставке в Париже Лев Сергеевич Голицын принялся за организацию нового завода шампанских вин в поселке Абрау-Дюрсо, расположенном на восточном побережье Черного моря в 20 километрах от Новороссийска. Владельцем этого завода в 1896 году стало «Удельное общество», которое позже приобрело и завод «Новый Свет».

Князь Лев Сергеевич Голицын умер в 1915 году, а через два года грянула революция. Большинство специалистов-виноделов покинули заводы в Абрау-Дюрсо и Новом Свете, и производство фактически осталось без присмотра. И кто знает, как бы сложилась судьба уникальных виноградников и винодельческих подвалов, созданных Львом Голицыным, если бы в Абрау-Дюрсо не оказался другой энтузиаст виноделия Антон Михайлович Фролов-Багреев…

В 1904 году молодого химика Антона Фролова-Багреева, за плечами которого уже была двухгодичная командировка в лучшие винодельческие хозяйства Франции и Германии, пригласили на работу на завод «Абрау-Дюрсо». Поначалу все складывалось великолепно – прекрасный крымский климат, красивейшие места, любимая работа, приличная зарплата. Наблюдая вместе с другими специалистами за брожением шампанского, Антон Фролов-Багреев изучал химизм этого процесса. Но более всего в голове у молодого химика «бродили» революционные идеи. «Кровавое воскресенье» 9 января и революция 1905 года не могли оставить равнодушным молодого человека, который за границей своими глазами видел, что такое демократия. Революционные веяния не обошли стороной и Абрау-Дюрсо. На заводе прошли митинги в поддержку революции, и в этих митингах самое активное участие принял Антон Фролов-Багреев. В результате молодой человек был сослан в Сибирь, получил клеймо «политически неблагонадежного», ему навечно запретили работать в европейской части России. В Сибири, понятное дело, о виноградарстве можно было забыть. К счастью, в конце 1906 года Никитскому ботаническому саду срочно понадобился квалифицированный химик с опытом работы в виноделии. Вспомнили о Фролове-Багрееве, который в это время прозябал в Сибири. Власти смягчились, и Антон Михайлович вновь оказался в благодатном Крыму. Работая в Никитском саду, Антон Михайлович несколько раз встречался с князем Голицыным, от которого и «загорелся» идеей производства высококачественных вин и шампанского в Крыму. В 1915 году Фролов-Багреев становится начальником училища виноградарства и виноделия в Бессарабии, где его и застала Октябрьская революция.

В 1919 году Антон Михайлович Фролов-Багреев был назначен начальником производства завода «Абрау-Дюрсо». И в первый же год работы на новом месте ему вновь, как и в 1905 году, пришлось вступить в противостояние с властью, на этот раз уже с большевистской. Зимний дворец взяли, мосты и телеграф тоже под контролем, теперь настала пора винных погребов. Однажды на завод явился отряд вооруженных людей с простым и незатейливым требованием – выдать бойцам, разгоряченным борьбой с контрреволюцией и мировым империализмом, вино из подвалов «Абрау-Дюрсо». Антон Михайлович, влюбленный в свое дело человек, не мог допустить разграбления уникальной коллекции и ключи от подвалов не отдал. Тогда начальник отряда приговорил строптивого заведующего к расстрелу. И если бы не рабочие завода, отстоявшие своего начальника и написавшие петицию вышестоящим властям с требованием отменить приговор, карьера талантливого винодела, равно как и его жизнь, на этом бы и закончилась.

К счастью, этот инцидент стал последним в долгой истории борьбы Антона Михайловича Фролова-Багреева со всевозможными режимами, и он смог полностью сосредоточиться на любимой работе. В свое время Лев Голицын мечтал, чтобы хорошее вино, в том числе и шампанское, было доступно простому народу и смогло вытеснить дешевую водку. Этим же был озабочен и Антон Фролов-Багреев, тем более что этот самый народ пришел к власти. В начале 1920-х годов он изобрел и внедрил в производство так называемый «акратофорный» метод шампанизации, при котором брожение вина происходит не в бутылках, а в специальных резервуарах-акратофорах емкостью около 500 декалитров. Брожение в этих резервуарах длится 25 – 27 суток, после чего его останавливают специальными холодильными установками, а затем уже охлажденное шампанское разливается в бутылки. При таком методе весь процесс шампанизации занимает один месяц вместо трех лет при традиционном бутылочном методе. За эту работу Антон Михайлович был удостоен Сталинской премии.

Надо сказать, что вожди, в том числе и Сталин, с большим почтением относились к игристому напитку. Среди виноделов даже ходила полулегенда-полубыль, повествующая о том, что в 1945 году Сталин вызвал к себе Берию и потребовал, чтобы каждый советский человек мог отметить великую победу, к тому моменту уже неизбежную, с бокалом шампанского в руках. Конечно, в годы войны стране было не до шампанского, производство было практически разрушено. Но желание вождя – закон, и поэтому со всех концов страны были собраны оставшиеся в живых специалисты-виноделы, которым было поручено в кратчайшие сроки восстановить производство и создать новые сорта шампанского, не уступающего по качеству лучшим французским образцам. И задача была решена – через пару месяцев «Советское шампанское» вновь стало поступать в магазины.

После войны ученик Фролова-Багреева профессор Г.Г. Агабальянц усовершенствовал метод акратофорной шампанизации и предложил способ получения игристых вин в непрерывном потоке в системе соединенных между собой резервуаров. Это дало новый толчок развитию производства шампанского в СССР. Было открыто несколько новых заводов, сделано немало открытий и изобретений в области технологии производства шампанского, по этой теме было опубликовано более 5000 работ. Конечно, если опять же строго подходить к традиционному определению шампанского, то игристые вина, производившиеся в СССР по ускоренной технологии, под это определение не подходят. Но подавляющему большинству покупателей, в общем-то, все равно, по какой технологии производится игристое вино. Главное – его вкус и аромат, а с этим-то у «Советского шампанского» всегда все был полный порядок, о чем свидетельствует популярность вин из СССР во всем мире, а также 230 медалей, в том числе 103 золотые, полученные советскими «шампанистами» на самых представительных международных конкурсах. Не зря французские виноделы снова попытались ограничить использование брэнда «шампанское», хотя советские игристые вина за границей и так продавались под торговыми марками «Sovjetische sekt» и «Soviet sparkling vine». Качественный товар всегда остается качественным товаром, как его не называй. «Советское шампанское», несмотря на все «козни» французов, продолжало триумфально завоевывать мир.

Казалось, ничто не могло помешать игристому напитку из СССР на равных конкурировать с лучшими торговыми марками мира, но тут в середине 1980-х грянула печально известная антиалкогольная кампания. Знаменитые виноградники, основа которых была заложена еще Львом Голицыным, нещадно вырубались. Шампанское, как и другие алкогольные напитки, стало дефицитом. К счастью, «смутные» времена прошли, и сейчас покупатель может выбрать в магазине шампанское, исходя из своих вкусовых пристрастий и материальных возможностей, как говорится, от хорошего до очень хорошего, по цене от полутора до нескольких тысяч долларов. Главное – соблюдать умеренность, ведь как говорил великий поэт и не менее великий знаток вина Омар Хайям:

 
Пей с достойным, который тебя не глупей,
Или пей с луноликой любимой своей,
Никому не рассказывай, сколько ты выпил,
Пей с умом. Пей с разбором. Умеренно пей…