Текст книги "Граница джунглей"

– Ну что? – тяжело дыша, спросил Али.

– Сейчас подъедут.

– Сейчас – это когда?

– А ты сам не знаешь?

– Не знаю.

– Ты вообще хоть что-нибудь знаешь? Если по дороге, так двух минут хватило бы. Но по этим дерьмовым болотам, да еще ночью… Минут восемь, а может, десять.

– Ну, это ерунда, – с облегчением сказал Али. – Может, и к лучшему. Зато ночь нам теперь здесь не сидеть, да? Заберут нас отсюда, а утром домой. Считайте, отмаялись. Ненавижу Землю, никогда больше сюда не полечу.

– Тихо, – Мануэль приложил палец к губам. – Что-то они там делают, твари. Скребут чем-то. Ножом, что ли, крышу ковыряют?

– Откуда у них нож? – хмыкнул Яромир. – Да и толку нет ковырять – пост только гранатой прошибешь. И то не всякой.

– Вонючки, гориллы паршивые! – ругнулся Али. – Поубивал бы их всех! Достали до смерти. Шкуры бы с них спустил, да!

– В чем дело? – поинтересовался Яромир. – Выйди да поубивай. У тебя автомат, а у них – голые лапы.

– Ну как же… Там еще этот, как его… который элиминатор.

– Выдра.

– Ну да, Выдра. Видел в его работе? Шайтан просто!

– Тише вы! – снова прикрикнул Мануэль. – Раскудахтались тут! Значит, так: всем одеть шлемы и приготовиться к эвакуации. Через минуту объявляю готовность номер один.

– Рано пока в шлемы лезть, – заявил Яромир. – Минут пять у нас еще есть…

– Отставить разговоры! – взревел Мануэль. – Кому сказал, одеть шлемы!..

Договорить он не успел. Шарахнуло так, словно взорвалось полмира, троица разлетелась в стороны, впечаталась в стены и сползла на пол, зажимая уши руками. В крыше появилась небольшая дыра.

Оглушенный Мануэль сидел, икал и тупо смотрел на потолок. В черепе его гулял металлический звон, словно на голову надели ведро и лупили по нему палкой. Ведро… шлем… Где-то по краю сознания ползла мысль о том, что нужно немедленно одеть шлем и включить скафандр на автономный режим, но Мануэль никак не мог придти в себя. Руки и ноги стали ватными, неживыми.

В потолочной дыре появился стальной штырь с крюком – Мануэль узнал в нем деталь от антенны. Крюк подцепил рваный край пластика и со скрежетом потащил в сторону, расширяя отверстие. Через десять секунд в увеличившейся дыре появилась физиономия деграданта. Зверь просунул безобразную башку в комнату, довольно усмехнулся, подмигнул Мануэлю желтым глазом и хищно облизался. Язык его был синим и длинным, раза в полтора длиннее человеческого. Мануэль, здоровенный детина, десять лет прослуживший в армии Ганимеда, вдруг обнаружил, что готов обмочиться от страха.

Дальше стало еще хуже. Голова деграданта исчезла, и в дыру начали сыпаться бурые шары – один за другим. Они упали с сухими хлопками и из них клубами черного дыма вылетели тучи насекомых. Через несколько секунд пространство поста было заполнено тысячами пчел.

Ганимедец Мануэль никогда не видел пчел и понятия не имел, что они из себя представляют. Он лишь ощутил жгучий укус в щеку, и сразу же еще один в лоб, и еще три укуса в руки – как раскаленные иглы, пронзающие кожу. Это привело его в чувство. Он вскочил на ноги и бросился к шлему, лежащему на столе. Поздно… Рядом со шлемом лежало лопнувшее гнездо, из него медленно вытекало что-то желтое, а в самом шлеме копошилась масса из сотен маленьких полосатых телец. Надеть такой – все равно что сунуть голову в рой. Остро пахло ядом. На этой планете все – сплошной яд…

Мануэль почти не видел своих сотоварищей, с воплями мечущихся в броуновском вихре разъяренных насекомых. Мысли покинули его, но тело продолжало работу автоматически. Мануэль закрыл лицо руками, метнулся к оружейному шкафу, распахнул его, схватил первое, что попалось – плазменный шокер и пистолет, в три прыжка преодолел расстояние до двери, рванул ручку и вывалился наружу. Покатился по земле, давя облепивших его пчел, спружинил ногами и оказался в вертикальной стойке. Щелчком поставил переключатель шокера в веерный режим и медленно провернулся вокруг, нацелив оружие от живота. Молния синей плазмы описала в кромешной тьме сверкающую дугу. Любой человек или деградант, попавший в сферу поражения, должен быть убит или парализован. Мануэль явственно услышал глухие вскрики.

Так вам, суки! Мануэль перевел дыхание и повернулся к двери поста. И обомлел. Яркий свет сиял из проема двери. Мерцающий туман, состоящий из пчел, вырывался из него клочьями и таял в ночи. Живая полоса, состоящая из миллионов черных муравьев, перехлестывала через порог и вливалась в дверь. В воздухе стоял сухой треск – словно двадцать человек одновременно рвали бумагу. Ноздри терзал кислый запах испорченного мяса. Перед порогом лежали два человеческих тела, их покрывал толстый слой насекомых. Одно из тел еще шевелилось, слабо дергало коленями, пыталось стряхнуть муравьев руками – окровавленными, изъеденными до костей. Второе тело не двигалось. Кто из них был Яромиром, кто Али? Это уже не имело значения. Ничто на долбаной Земле уже не имело значения. Мануэль развернулся, включил нагрудный фонарь и побежал прочь от ужасного места, выставив перед собой оружие – шокер в правой руке, пистолет в левой.

Он знал дорогу, ведущую к главному посту. И еще знал, что через пару минут лоб в лоб столкнется с вездеходом, спешащим ему на помощь. И все для него закончится. Закончится хорошо.

Он не успел. Через сотню шагов удар в затылок снес его наземь. Мануэль ткнулся носом в лужу и затих.

Выдра наклонился над ним и перевернул лицом вверх. Вытянул из скрюченных пальцев оружие. Осмотрел его в свете нагрудного фонаря Мануэля.

– Сухой огонь анчанчу, – сказал Хилати, стоящий рядом. – Злая штука. Очень сильная! – Он с опаской дотронулся пальцем до ствола пистолета.

– Не очень сильная, – произнес Выдра с явным пренебрежением. – Ганимедские пушки гораздо хуже земных. Ну ладно, нам и это сгодится.

Он наклонился еще раз и отцепил рацию от пояса Мануэля. Нажал на кнопку, поднес к уху, послушал.

– Сюда едет две машины, – сказал он и поднял вверх два пальца. – А на них – десять человек. – Он показал два раза открытую пятерню. – Сейчас они будут здесь.

– Мы их убьем? – спросил Хишиши, переминавшийся за спиной Дикобраза. В его интонации читалось героическое желание как можно скорее схватиться с грозным врагом.

– Нет, мы их не тронем.

– Почему? Они настолько сильнее нас?

– Они нам не нужны. Достаточно того, что они уехали из большого дома. Оса уже там, на главном посту. И нам нужно попасть туда как можно быстрее.

– А этого убьем? – Шухаха пренебрежительно ткнул ногой Мануэля. – Он еще дышит.

– Нет, и его не убьем.

– Но почему? Он же оживет и уйдет!

– Потому что нельзя убивать людей без надобности, – сказал Выдра.

* * *

Оса и Нортон вошли в кабинет. Пожалуй, не просто кабинет – комната была настолько напичкана аппаратурой, что в голову Осы пришла мысль о центральном пульте – том самом, о котором говорил Выдра. Нортон посадил Осу на стул посреди комнаты, сам уселся за рабочий стол и положил перед собой два черных пистолета.

– Знакомые штучки? – спросил он. – Тридцать восьмой калибр. Стреляю с обеих рук – пух-пух, и ты вся в дырках! Советую не проверять точность моей стрельбы – умрешь сразу. Все понятно?

– Я не собираюсь делать ничего такого. Зачем? – Оса недоуменно пожала плечами, стараясь выглядеть искренней. – Я дико рада, что наконец-то сижу под крышей, что нет дождя и москитов, что никто меня не бьет и не насилует. Можно мне душ принять?

– Душ? – Нортон усмехнулся. – Резвая ты. Вроде чаевничать собралась, а тут вдруг душ… Может, шампанского еще? Нет, без душа пока перебьешься.

– Ну тогда белье мне какое-нибудь дайте. Не слишком приятно, знаешь ли, сидеть голой.

– Женских трусов у нас на складе нету, – издевательски заявил Нортон. – Бюстгальтеров с кружевами и чулок с подвязками – тоже. Знаешь, как-то не предусмотрели.

Оса хотела сказать, что это неправда, что в ее вещах, привезенных на проект, белья и одежды сколько угодно, но промолчала. Не стоит спорить с этой тварью. Нужно быть осторожной.

– Ну дайте хотя бы штаны какие-нибудь. Любые подойдут.

– Ладно, – Нортон согласился неожиданно легко. – Сейчас закажем тебе штаники.

В дверь постучали чем-то тупым – похоже, головой. Нортон пробежался пальцами по клавиатуре, дверь отъехала в сторону. В комнату вошел охранник и Оса поняла, почему тот стучал головой – руки его были заняты подносом, на котором стояла здоровенная чашка, исходящая паром, и лежала горка сэндвичей. Оса невольно сглотнула слюну.

Забавные тут порядки. Дверь управляется дистанционно, просто так не откроешь, а у охранника – дубины стоеросовой – заняты обе руки в присутствии опасного объекта. Очень даже неплохо. Все может получиться.

– Куда все это? – Детина озирался в поисках подходящего стола.

– И правда, куда? Ага, сюда поставь. – Нортон сгреб в кучу все, что лежало на одном столов, в метре от его собственного. – И знаешь, принеси-ка какие-нибудь штаны – чем больше размер, тем лучше. Девица у нас крупногабаритная, сам видишь какая.

Охранник скользнул по Осе похотливым взглядом, тупо заржал, водрузил провиант на стол и ретировался.

– Встань, – скомандовал Джон.

Оса встала.

– Возьми стул, на котором сидела, и тащи его к столу.

– Так точно, сэр, – Оса уцепила стул за спинку и поволокла его вперед. Наручники мешали движениям, но не слишком. На месте Нортона она бы сковала руки за спиной. То, что ей оставили такую степень свободы, было грубейшим просчетом с его стороны. Но, похоже, Нортон потерял надлежащую бдительность, он уже витал мыслями за границей периметра. А может, он был вовсе не таким крутым профессионалом, каким старался выглядеть.

– Садись, дорогая, – сказал Нортон. – Пей чай, дорогуша, и ешь бутерброды, моя ненаглядная. Как видишь, я отношусь к тебе со всей душой, хотя, к примеру, старина Клопски решил, что дезертировала ты сознательно и нагло, и очень на тебя разозлился. Но ведь я не Клопски, я человек добрый и справедливый. И еще я очень любопытный. Если ты расскажешь мне побольше про травку, я попытаюсь спасти твою шкуру.

– Какую травку?

– Ту, которую жуют деграданты. Ту, которую жевал Выдра и жевала ты в первую ночь, когда ночевала в палатке. Сдается мне, это очень интересная травка.

Ага, вот значит в чем истинный объект интересов Нортона. Что ж, достойный выбор, золотая жила, вполне подходящая для разработки. А также отличное поле для импровизационных маневров и запудривания мозгов.

– Это суперская травка, – заявила Оса. – От нее ловишь кайф почти как от коки, но не в этом дело. Из-за нее я и Выдра стали нечувствительны к вашим радиосигналам, но это тоже, в сущности, ерунда. Главное то, что от нее становишься телепатом!

– Телепатом? – переспросил Нортон. – Что ты имеешь в виду?

Оса не стала спешить с ответом. Она придвинула стул как можно ближе к Нортону и села на него, скромно сдвинув колени и придав себе вид стесняющейся гимназистки – сведенные ножки чуть в сторону, скованные ручки на столе. Сидеть так было неудобно, но поза выражала смирение и безопасность, и Оса знала, что это действует на людей расслабляюще. Они с Нортоном сидели за разными столами, но теперь их разделяло всего лишь полтора метра – отличная позиция для атаки. Правда, два пистолета под руками Нортона напоминали о том, что для боевых действий должно быть выбрано также и подходящее время.

Оса, стараясь демонстрировать максимальную зажатость и неловкость, откусила от сэндвича, забив разом половину рта, обеими руками поднесла чашку ко рту и отхлебнула.

Чай был крепкий и просто-таки раскаленный. Вот бы плеснуть им сейчас в морду Нортону и сразу перейти к делу. Нет, не стоит. Со скованными руками не стоит. Нортон – это вам не тупой ганимедский охранник. Подождем варианта получше.

– Шелепашия – это ждорово, – прочавкала Оса, продавливая слова сквозь бутерброд. – Жнаешь, при этом шлышишь мышли другого шеловека, и можно нишево не говорифь.

– Чего-чего? – переспросил Джон. – Сама-то поняла, чего сказала?

Оса картинно сглотнула, отхлебнула еще чаю, закашлялась. Кашляла довольно долго, надеялась, что Нортон не выдержит, постучит ее по спине, тут бы и кранты ему сразу. Не постучал, стервец.

– При телепатии ты слышишь сразу мысли, слова не нужны, – повторила она. – Жуешь эти листья и можешь элементарно подслушивать, о чем думает человек рядом с тобой. Или даже человек в соседней комнате. Представляешь, что это означает?

– Да уж… Навариться на этом можно сказочно.

– Ни черта ты на этом не наваришься.

– Почему?

– Вот представь: ты делаешь вытяжку этого растения, изготавливаешь жевательную резинку с экстрактом. Сунул такую в рот, пожевал – и все мысли людей, окружающих тебя, перед тобой как на ладони. Что ты сделаешь с такой резинкой – пустишь в свободную продажу? Скорее разрешат свободно продавать героин, чем телепатическую резинку.

– А я и не говорю, что буду торговать телепатией на каждом шагу! – Нортон, похоже, начал входить в раж. – Ты знаешь, что такое экономический и политический шпионаж, дорогуша? Вот место для настоящего применения телепатии! Это штучный товар, но заработать на нем можно просто колоссальные деньги.

– Не дури. Ничего у тебя не получится.

– Все у меня получится!

– Сразу видно, что ты не спецслужбист, а военный. Если ты сделаешь экстракт и начнешь втихаря им приторговывать, то максимум, на что можешь рассчитывать – две недели. Через две недели тебя возьмут под колпак. Гарантирую.

– Ага, понятно. Ты думаешь, что это товар для спецслужб?

– Не товар. Антитовар. Телепатический экстракт станет для них бомбой под задницей, врагом номер один. Нельзя сделать так, чтобы экстрактом обладала только одна служба, так не получится. Предателей в этом мире полным-полно, не мне тебе об этом говорить. И очень скоро секретом телепатии будут обладать большинство служб, если не все службы во всех странах. И тогда их привычный образ жизни, их стереотип действий рухнет к чертям собачьим. Исчезнут общепринятые правила игры и придется придумывать что-то в корне новое. Ты думаешь, им это нужно? Им это очень не нужно. Поэтому, уверяю тебя, первая же спецслужба, к которой ты попадешь в лапы, уничтожит экстракт, и тебя, и всех людей, которые могут иметь к этому хоть малейшее отношение. Считай, ты уже покойник – уже по причине того, что волшебная травка существует. Не ты, так кто-то другой неизбежно принесет ее людям. Процесс пошел, и его не остановить. Если не через месяц, то через год к тебе обязательно пришлют умелого человечка, которого ты даже не успеешь увидеть перед смертью. Радужная перспектива?

– Ты несешь пургу, – обалдело сказал Нортон. – У нас свободное общество…

– Свободное?! – Оса засмеялась, подняла наручники и со звоном потрясла цепью. – Может быть, на Ганимеде оно более свободное, чем здесь, но на Земле свобода существует только для тех, кто не выходит за предписанные рамки. Видел бы ты, как я драпала с Земли, когда меня уволили из Службы элиминации! Я была уверена, что жить мне осталось не больше нескольких дней. Я много набедокурила, вот оно что, а такое редко прощают. Ты не знаешь, что такое спецслужбы, дорогой Джонни! Но скоро ты это узнаешь, я тебе обещаю!

– Уфф… – Нортона бросило в жар, он побагровел и вытер платком обильно выступивший пот. – Черт меня дернул с тобой связаться! И что, теперь уже ничего не сделать?

– Ну что ты, мой милый! Именно сейчас остается последняя возможность сделать то, что нужно. Выполнишь пару простых действий, и будешь жить долго и счастливо. Опоздаешь на пару часов, и ничто тебе уже не поможет.

– И что именно надо делать?

– А ты что, не понимаешь?

– Да понятно, в общем-то. Первым делом – убить тебя…

– Ну ты и дурень! – Оса захохотала. – А куда денешь записи, где Тайфун жует траву и я разговариваю с ним? Они давно у Клопски. Думаешь, не догадаются? Зря так думаешь. Надеюсь, тебе не приходит в голову безумная мысль перебить всю команду телеканала, уничтожить все их студии и архивы? И, кстати, ты уверен, что сейчас нас не прослушивают?

– Уверен, – совершенно неуверенно промямлил Джон. – Я отключил все микрофоны…

– Отключил те, которые мог отключить, – уточнила Оса. – Значит, так: иди сюда, Джонни, и я шепну тебе на ушко то, что нужно сказать. А потом ты сделаешь то, что нужно сделать – это займет всего десять минут. И после этого мы будем жить до глубокой старости, с гарантией безопасности. Заметь, я забочусь не только о тебе, но и о себе.

– Да, так я и пошел, – Нортон покачал головой, выглядел он совершенно растерянно. – Ты гремучая змея, к тебе нельзя подходить ближе, чем на пять метров.

– Не валяй дурака, Джон. У тебя два пистолета. Что я могу против них сделать? Плюнуть в глаза ядовитой слюной?

Оса могла сделать. Более того – собиралась. Стоило Нортону приблизиться к Осе вплотную, и песня его была спета. Оса не зря подманивала его к себе поближе, вешала на уши лапшу, поверить в которую мог только такой тип, как Нортон – глуповатый, но считающий себя мастером интриг. В правой руке Осы пряталось единственное ее оружие – половинка маникюрных ножниц. Стандартный, отработанный прием: укол в некую точку в районе грудины, и кратковременный болевой шок обеспечен. Пистолеты, конечно, не выпадут из рук Нортона, но этого и не нужно. Секундная задержка с выстрелом – быстрой Осе более чем достаточно. Через секунду пистолетов у Нортона не будет, а еще через две секунды у Осы будет законная добыча – Нортон.

– Я тебя на полном серьезе предупреждаю: не двигайся, – нервно заявил Нортон, вставая на ноги. – Чуть дернешься, и я стреляю сразу.

– Джон, ты задолбал меня своей подозрительностью. Через пару недель мы встретимся с тобой в Рио, выпьем хорошего местного винца и вместе посмеемся над тем, как ты подыхал от страха передо мной. Иди сюда, дорогой.

Нортон громко скрипнул зубами, взял пистолеты, демонстративно проверил их готовность и сделал первый шаг.

Сейчас, сейчас… Оса сконцентрировалась, стараясь не терять призывной улыбки. Иди сюда, милый мой, дорогой. Иди сюда, гребаная скотина, чего ты тянешь?..

– Что? – заорал Нортон неизвестно кому. – Черт, я же чувствовал, что какое-то дерьмо назревает! Подожди, сейчас свяжусь с тобой!

Осе достаточно было и секунды. Но она не получила и этой малости, потому что Нортон не подошел близко. Он ударил Осу ногой, сильнейшим прямым ударом. Он целил в грудь, но Оса успела подставить руки под рифленую подошву армейского ботинка. Она свалилась вместе со стулом и по инерции проехала метр по полу, обдирая бок грубым щетинистым покрытием.

– Сволочь, ты меня подставила, – прошипел Нортон, нацеливая один пистолет на Осу, а другой убирая в кобуру. – Лежи так, не шевелись и не дыши. Мне пока некогда.

– Джон, ты что, спятил? Что случилось?

Нортон не соизволил ответить. Не отводя от Осы бешеных глаз, он попятился к своему столу, ткнул пальцами в клавиатуру, включил громкую связь и гаркнул армейским голосом:

– Ортега, доложи еще раз!

– Нападение на второй пост! – отозвался Ортега. – Четверо деградантов и Выдра! Залезли на крышу и своротили сканер и антенну!

– Потери личного состава есть?

– Пока нет!

– Пока… – Нортон мотнул коротко стриженой головой. – Идиоты! Значит, так: выезжают группа Ортиса и группа Забродски, на двух вездеходах по пять человек. Вооружение по варианту два, режим герметичности максимальный, и пусть не забудут включить внешнюю защиту, кретины. По деградантам и Уанапаку – стрельба на поражение, но не увлекаться. Из машин без необходимости не выходить… Нет, вообще не выходить! Дверь поста не открывать, подойти вплотную к стене, забрать всех троих через окно и сразу обратно. Бегом! Все понятно?

– Так точно! Пост бросаем?

– На хрен пост! Все оружие оттуда забрать, не вздумайте чего забыть – головы оторву! Пост подорвать гранатами. Сразу после возвращения машин начинаем эвакуацию остальных постов. Известить весь дежурный состав о нападении, всем постам врубить лазерную защиту на максимальную дальность.

– Уже сделано!

– Передай всем постам: максимальная бдительность! Если еще какой-нибудь дебил докатится до того, что позволит обезьянам прыгать себе на башку, я лично из него отбивную сделаю! Охрану главпоста усилить вдвое. Все понятно?

– Так точно!

– Вот дал же бог помощничков, – устало сказал Нортон, выходя из-за стола. – Бараны. Живыми бы их сохранить, и то ладно…

– А меня ты живой сохранить не хочешь? – спросила Оса.

– Откровенно говоря – нет.

– А ведь придется.

– Зачем?

– Потому что я не сказала тебе то, что собиралась.

– Думаешь, нужно?

– Ну ладно, пускай не нужно, – Оса равнодушно пожала плечами. – Давай, стреляй. Когда тебя обложат со всех сторон и поставят к стенке, вспомнишь меня, только поздно будет. А я с того света буду хохотать над твоей тупостью.

– А не боишься, что я пристрелю тебя? Сразу, как только ты мне все выложишь?

– Не боюсь.

– Почему?

– Когда услышишь, поймешь. Ты мне еще охрану наймешь, когда до тебя дойдет, в чем дело. Может, еще и переспишь со мной в знак благодарности.

– Вот чертовка! – Нортон усмехнулся. – Ну что с тобой делать? Твои дружки только что напали на наш пост. Я почти уверен, что они с тобой связаны. И вместо того, чтобы заткнуть твой лживый рот, я стою и с тобой разговариваю.

– Можешь не разговаривать. Они никак со мной не связаны. Дружки, скажешь тоже… Если тебя изнасилуют четыре вонючих обезьяны, вряд ли ты будешь называть их дружками. Или, может, ты извращенец?

– Не гавкай! Почему тогда они отпустили тебя, да еще и сами притащили сюда?

– Сам подумай, поработай головой, профессионал. Для того и притащили, чтобы отвлечь внимание. А в это время напали на пост.

– Все у тебя складывается слишком гладко…

– Зато у тебя все наперекосяк! В последний раз спрашиваю: хочешь узнать, как выкрутиться?

– Ладно, хочу! Давай, говори!

Нортон здорово велся на нехитрые уловки. Три минуты назад готов был убить Осу – слава богу, его отвлекла чрезвычайная ситуация. А теперь снова раскис.

Нет все-таки военные не ровня элиминаторам, пусть даже бывшим. Не та у них подготовка.

Главное – довести дело до конца.

– На ушко сказать? – ехидно спросила Оса.

– Хрен тебе, не надейся. Так говори.

– Штаны, – сказала Оса.

– Чего – штаны? – опешил Нортон. – Это и есть твоя святая тайна – штаны?

– Ты обещал дать мне штаны, Джон. Но не выполнил обещания.

– И что?

– Пока не дашь штаны, ничего говорить не буду.

– Да я тебе сейчас звездюлей дам! – взревел Нортон. – Ты меня вконец достала!!!

Оса встала – медленно, стараясь не совершать резких движений. Поставила стул на ножки и села на него, положив ногу на ногу. Нортон отступил к своему столу, не опуская ствол. Он морщился от едва сдерживаемого желания нажать на спусковой крючок, но стерпел, справился. Молодец, Джонни. Хороший мальчик.

– Штаны, – повторила Оса. – Давай штаны, и закончим дело. Мне тоже, знаешь ли, надоел этот спектакль.

– Мартинес, мать твою, – проговорил Нортон в коммутатор, раздражение кипело и булькало в его голосе. – Ты нашел штаны, мать твою?

– Давно уже, – откликнулся Мартинес.

– Так почему же, мать твою, ты их не несешь?

– Жду распоряжения.

– Распоряжаюсь, неси! – заорал Нортон. – И вприпрыжку, бегом!

Дверь открылась через долгих пять секунд. В комнату ввалился долговязый тонкорукий мулат, ростом на голову выше Нортона и на две головы – Осы. Этакий типичный обитатель Эль-Параисо. В руках он нес армейские камуфляжные брюки такой длины, что Оса могла бы завязать их на шее. Очень остроумно. Впрочем, сейчас не до шуток. Сердце Осы забилось быстро… слишком быстро. Спокойно, милая, еще спокойнее…

– Куда их? – спросил мулат, кося глазом на голую Осу.

– Сюда, – сказала Оса, лепя на лицо невиннейшую улыбку. – Надень их на меня, красавчик. Тебе понравится.

Мартинес шмыгнул носом и с готовностью двинулся к Осе. Он едва не облизывался – видно было, что безумно соскучился по женскому полу и страдает от жестокого сперматоксикоза.

– Отставить, – негромко, напряженно скомандовал Нортон.

Мулат застыл на месте.

– Джон, ты видишь это? – Оса подняла руки. – Я в наручниках. Как я одену штаны, тем более такие длинные? Или, может, снимешь с меня браслетики? Или хочешь одеть меня сам? Я не против.

– Мартинес, надевай, – разрешил Нортон. – Только быстрее, кончай пялиться и пускать слюни, а то огребешь.

Мулат и в самом деле не смотрел, а пялился. Оса раздвинула ноги пошире, чтобы парню было на что полюбоваться. Само собой, Мартинес не спешил – медленно, сантиметр за сантиметром натягивал брюки – на лодыжки, на икры, на колени и выше. При этом, разумеется, не забывал прикасаться к коже Осы шоколадными узловатыми пальцами.

Осе не было до этого дела – пусть парень покайфует в последний раз перед тем как огребет. Она оценивала ситуацию.

Ситуация: опасливый Нортон на всякий случай убрался подальше – до него аж три метра. Зато стоит открыто, не сидит за столом – это уже неплохо. Пистолет в руке смотрит на Осу. Зато пистолет по-прежнему один, что, как известно, в два раза лучше, чем два пистолета. И между Осой и Нортоном находится Мартинес в качестве прикрытия – рослый, но тощий, в самый раз. Не будь на Осе наручников, ситуацию можно бы было считать идеальной. Впрочем, и так сойдет. Главное – выбрать правильный момент.

Мартинес успешно преодолел бедра Осы, дальше она приподнялась над стулом, предоставив ему возможность натянуть верхнюю часть брюк на ягодицы (и заодно основательно их облапать). При этом она соблазнительно потянулась, подняла руки над головой мулата и покачала перед его носом голой грудью.

– Вот и все, красавчик, – промурлыкала она. – Ты доволен?

– Оса, прекрати заводить парня! – рявкнул Нортон.

– Ревнуешь, Джонни? Ха-ха! Мартинес, мой мальчик, застегни-ка мне ширинку.

Глупый несчастный Мартинес одним движением застегнул молнию – словно вбил гвоздь в крышку собственного гроба.

Собственно говоря, именно в ширинке было все дело – пока она не была застегнута, Оса не могла действовать. Невозможно атаковать со сползающими до колен штанами. Когда Мартинес застегнул молнию, пришло в действие устройство, автоматически подгоняющее армейские брюки по фигуре. Штаны по-прежнему остались слишком длинными, но плотно сели на талию.

Оса стерла с лица улыбку и обрушила на бритую голову мулата сжатые кулаки. И тут же нырнула со стула вниз, прикрывшись обмякшим телом парня. Нортон начал стрелять без задержки. Время замедлилось, растянулось как резина – Оса чувствовала, как пули входят одна за другой в тело Мартинеса, заставляя его вздрагивать. В следующую долю секунды Оса схватила Мартинеса за грудки, рывком вскочила и понеслась вперед, таща перед собой живой – нет, уже мертвый – мясной щит. Тумм-тумм-тумм!!! – пистолет бил словно молот, выплевывая тяжелые порции смерти. Стервец Нортон сориентировался, заскользил вбок. Броситься на пол, уйти за прикрытие стола – такое действие спасло бы его, дало пару секунд, чтобы застрелить Осу. Не успел. Оса с размаху сшибла его, они повалились все вместе, как трехслойный бисквит: Нортон внизу, Оса сверху, и шоколадная прослойка из Мартинеса посередине. Оса кинула в сторону уже ненужную, так и не понадобившуюся половинку ножниц, вцепилась в руку Нортона, торчащую из-под Мартинеса и сжимающую пистолет. Пушка кашлянула в последний раз и перекочевала к Осе.

Все, все.

Оса не чувствовала боли, только ощущала, как горячая жидкость струится по ее боку и стекает на живот. Чья кровь – ее или Мартинеса? Зацепило или нет? Не было времени думать.

Она вскочила и навела ствол на Нортона. Ногой скинула тело мулата. Нортон лежал, выпучив глаза, весь в чужой крови, и судорожно хватал ртом воздух. Видать, приложило его спиной основательно.

Второй пистолет все еще находился в кобуре на его поясе.

– Руки вверх! – рявкнула Оса.

– С-сердце, – прохрипел Нортон. – Н-не стреляй…

– Подними руки, я сказала! Считаю до трех! Раз…

Нортон панически вздернул руки. Оса опустилась на одно колено, расстегнула кобуру и обзавелась вторым пистолетом. Прощупала карманы Нортона – убедилась, что больше оружия нет. И снова поднялась на ноги – на этот раз уже с трудом.

Боль разгоралась в правом боку все сильнее, голова начала кружиться. Оса сделала два шага назад и в первый раз позволила себе скосить глаза на живот.

Черт!!! Зацепило – не то слово, совсем не то. Нортон попал в нее всего один раз, но серьезно. Дыра в правом боку – палец можно засунуть. Кровь почти не течет, но это мало что меняет. Почка, кишечник, что еще там? Требуха всякая. Если ничего не сделать, через пять минут она потеряет сознание.

Значит, нужно сделать.

– Джон, ты попал в меня, сукин сын.

– Оса, Оса! Не стреляй! Если убьешь, все мы взлетим на воздух! – Нортон рванул вверх футболку и Оса увидела ярко-синий матовый прямоугольник, прилепленный к груди слева. – Это датчик. Если мое сердце остановится, автоматика даст приказ на подрыв территории.

– Я в курсе.

– Откуда ты знаешь?

– Не важно откуда. Ты меня подстрелил. И если я начну отрубаться, влеплю тебе пулю в башку. Я обещаю. Пусть все взорвется, мне будет уже наплевать!

В дверь громко застучали – на этот раз, похоже, не головой, а кулаками.

– Кто там ломится? – раздраженно спросила Оса.

– Оса, спокойно! Дверь заблокирована, открыть ее можно только изнутри.

– Заткнись. Вставай!

Нортон встал – осторожно, держа руки поднятыми.

– Опусти лапы. Будешь умницей – спасешься. Я отпущу тебя, ты мне не нужен. Но ты должен помочь мне. Сейчас, быстро. Сперва нужно снять наручники.

Оса протянула руки вперед, уперев оба ствола в грудь Джона. Нортон вытащил из кармана ключ, щелкнул замком, Оса тряхнула кистями и ее браслетки со звоном упали на пол.

– Шеф!!! – заорала громкая связь, – Это Забродски! Мы не успели! Жив только Гарсия, мы нашли его, а остальные двое… Тут такое, шеф… Тут тонна муравьев и пчел, даже подойти страшно! Али и Ярика сожрали заживо!

– А деграданты там? – осведомился Нортон. Голос его звучал почти спокойно, только вот руки дрожали как у алкаша с похмелья.

– Никого нет! Нам возвращаться? Что с постом делать – взрывать?

– Скажи, чтобы не возвращались, – тихо сказала Оса. – Пошли к ним подмогу, как можно больше народу. Быстрее, не теряй времени!

– Могу я подойти к столу?

– Не вздумай! И так справишься.

– Ортега! – крикнул Нортон. – На втором посту двое погибли. Отправляй к ним на помощь еще два звена – Вейдера и Рода. На двух вездеходах. Бегом!

– Но ведь это… тогда тут почти никого не останется. И что у вас за стрельба в комнате, шеф? Я послал Акая, но он никак к вам не достучится!

– Все тут нормально! Делай что я говорю! Быстрее! Приказ понял?

– Так точно!

– Все, кончай разговоры, – скороговоркой произнесла Оса. – У меня внутри, наверное, уже ведро крови натекло, башка кружится. Мне нужен пятый ривайвл-комплекс. Он есть у вас в аптечке?