Текст книги "Частные уроки рунографии"

Терри. Главное в атаке – внезапность

Арво больше не появлялся. Терри дулась полдня и теперь с ненавистью наблюдала за Риллой, принесшей ужин и между прочим решившей рассказать, какие они с Арво добрые друзья. Впрочем, не только друзья, если Терри это понимает. У такого мужчины, как он, обязательно есть женщина, которой он дорожит и к которой всегда возвращается из всех своих странствий и походов. Что бы ни случилось, он всегда возвращается к ней, Рилле. А какой он заботливый! И нежный! И дарит такие чудесные подарки…

Чем больше достоинств приписывала Рилла Арво, тем тоскливее и мрачнее становилось на душе у Терри. И она совершенно не могла этого понять. Подумаешь, заботливый… Он вор и разбойник, вот и вся забота. И ее вовсе это не интересует.

И он ее совсем не интересует!

А Рилла не унималась. Забрав пустую миску, остававшуюся еще после завтрака, и с чувством прижав ее к груди, девушка воодушевленно рассказывала, какой Арво умный, сообразительный, как хорошо умеет обставить дело по части грабежа и воровства и какие барыши они получали, когда он водительствовал ими. Терри хмурилась и молчала, но теперь слушала куда внимательнее… И вскоре была вознаграждена за свое терпение. По словам Риллы выходило, что Арво – не главарь шайки воришек, а скорее ее мозг, причем «мозг» не постоянный. Время от времени он исчезал на месяц или больше, а то и по полгода его не видели в здешних местах, затем опять появлялся, предлагая что-то выведать, куда-то влезть, кого-то ограбить, но даже если видимый барыш от дела был невелик, он всегда очень щедро делился с соратниками добычей. Ему безоговорочно верили. И безоговорочно верили в него! Арво – это всегда успех. Арво – это всегда хорошая добыча. Иногда он делился даже тем, что добыл далеко отсюда.

– Вот, видишь? – хвасталась Рилла, любовно оглаживая ожерелье из золотистых гладких камней идеально овальной формы, явно специально надетое, поскольку совершенно не вязалось с грубой полотняной рубахой с широким воротом, – Это он из Периша привез… А вот это – бернойское, такое здесь не купишь…

При упоминании Берноя в голове Терри что-то щелкнуло, и мысли ее потекли совсем в другом направлении. Рилла, обнаружив, что Терри не кипит от злости, а что-то мрачно обдумывает, фыркнула и ушла, громко хлопнув дверью, но пленница и ухом не повела… Берной… Папеньку обвиняли, что он что-то украл, связался с бернойцами и тем самым совершил государственную измену. А какое отношение, интересно, имеет к Берною Арво? И куда это он исчезает по полгода? А не изменник ли он сам? Или, что еще хуже… не шпион ли?

Терри стала припоминать, о чем говорил Арво, вернее, о чем выведывал у нее… Как она могла быть такой глупышкой! Как она могла забыть! Он ищет какую-то вещь, которая есть у отца… а если это связано с королем… ведь королевский маг прежде всего связан именно с королем… и отец мог взять (на самую крохотную малость допустим это – хотя такое конечно же просто невозможно, чтобы отец что-либо украл!), точнее, позаимствовать… или просто совершенно неумышленно вынести какую-то вещь из дворца… за которой охотится Арво… а она видела, как Стерс после ареста Террана украдкой выносил папенькин саквояж – не с парой же запасных шелковых чулок и панталонов! Ох, ну и петрушка выходит! Вот зачем Арво выспрашивал про слуг! Он ищет тот проклятый саквояж!

Она думала и передумывала, и ломала голову, и строила планы до самого вечера. Когда Арво зашел к ней пожелать спокойной ночи и привычно поязвить на ночь глядя, она повернулась носом к стене и сделала вид, что спит, и потому мужчина, постояв у изголовья несколько секунд с неожиданно мягкой и печальной улыбкой на губах, тихо ушел и осторожно притворил за собой дверь.

Терри чувствовала себя обманутой. Она могла принять, что он вор, ловкий и умный пройдоха или даже умелый грабитель, но осознание того, что он целенаправленно уничтожал ее отца, мгновенно низвергло его романтически-таинственную фигуру с пьедестала в самую что ни на есть грязную грязь. Простить измену она не могла. К королю Веремизу Терри не питала особой симпатии, но королям симпатия и ни к чему. Король – это нечто незыблемое и неприкосновенное. Уважаемое и лелеемое безо всяких условий. Король – это Арнах, в конце концов. Предать короля – равно Арнах – она бы не могла. И с чужим предательством смириться не могла. Поэтому и то, что ее отца обвинили в измене, для нее было величайшей глупостью и несправедливостью: Терран Ангир просто не способен предать, она ведь это знает по себе!

А Арво оказался по другую сторону. Ошеломленная его шармом, ослепленная его чудовищно привлекательной улыбкой, оглушенная его чарующим бархатно-шоколадным голосом, Терри была просто не в состоянии видеть истинное положение дел. И вот теперь она была страшно разочарована. И чувствовала себя страшно уставшей и преданной. Ничего хорошего в этой жизни не бывает, а если что-то хорошее и появляется, то это обман, иллюзия. Пора бы уже привыкнуть.

Полночи она крутилась в постели, думая и передумывая обо всем, но только к утру ее посетила оригинальная мысль – она должна бежать и предупредить Стерса. Раньше она тоже пыталась бежать, но теперь ее решимость была настоящей. На сим она успокоилась. В конце концов, главное – придумать план. Остальное – дело техники.

Утром Терри умело выведала, на месте ли Арво, и потребовала, чтобы он немедленно предстал перед ней. Когда Рилла с приторной издевкой сообщила, что даже не знает, кого послать разыскивать его, Терри обиженно засопела и уткнулась в стену и не поворачивалась до тех пор, пока девица не ушла.

А вот потом все и началось. Когда пару дней назад Терри набросилась на Арво с ножом и слегка поранила его, разъяренные тюремщики мигом отобрали у нее оружие. И даже с большего обыскали ее. Однако второй нож, спрятанный весьма хитроумно, найти им не удалось. Да и не искали они его! Кому придет в голову, что девушка стащила два ножа, а не один? Как бы то ни было, а острое лезвие сейчас оказалось очень кстати.

Терри не стала даже пытаться снять с руки кандалы. Сколь бы невежественной она ни была в магии, а определить, что Арво запечатал замки на ее запястье чем-то хитроумно-магическим, труда не составило. Снять заклятье она, разумеется, не сможет – в работу мастера, которым она с неохотой признала Арво, ей лучше даже не соваться: мало ли! Вдруг от неудачной попытки молнией шарахнет?

Но кто говорил, что снимать нужно именно заклятье?

Хорошенько поковырявшись острием в стыке последнего из звеньев цепи, в том месте, где оно соединялось с кольцом в стене, Терри вставила лезвие в разъем и медленно раскачала его там. Как и ожидалось, звено только на вид было грозным и неприступным, а на деле вполне поддалось на уговоры хорошенького стального ножа. Минут через десять упорного труда и пыхтения Терри смогла поздравить себя с заслуженной победой: цепь с трудом, но соскользнула с кольца в стене. А то, что другой конец цепи соединялся с широким железным браслетом у нее на запястье правой руки, пугало мало: девушка больше не прикована к одному месту и это главное.

Опыт прежних попыток побега Терри, разумеется, учла. Выглянув из своей каморки и уяснив себе ситуацию, она терпеливо выждала, пока разбойники уйдут в дальний конец зала и займутся приготовлениями к очередному вояжу, то есть примутся чистить оружие и собирать сумки. Под прикрытием звуков точильного камня, голосов и смеха Терри осторожно скользнула в дверь, пробежала с десяток шагов до ступенек, ведущих наверх из подвала, поднялась на них и замерла, вжавшись в стену у самой входной двери с потайным механизмом. Свет падал удачно, то есть, не падал в этот крохотный закуток вообще, а потому Терри могла стоять и дожидаться подходящего момента сколь угодно долго. Молясь при этом, чтобы никому не пришло в голову в эту самую дверь войти снаружи… Наконец, взрыв хохота в дальнем конце полутемного зала дал ей необходимое прикрытие. Терри быстро потянула дверь на себя, открыв ровно настолько, чтобы скоренько проскользнуть в щелку, и выбежала наружу. Однако помятуя свою прежнюю неудачу, девушка не пошла к мостику, а свернула в противоположную сторону – к холму, у подножья которого располагалась добротная и хорошо устроенная «пещерка» разбойников.

Терри взбиралась по скалам так быстро, как только могла. Холм слишком крутым не был, однако валуны, камни и камешки, колючие кусты и цепляющиеся за ноги плети хмеля порядком затрудняли ход. Девушка взмокла, скача по камням, и даже весьма запыхалась, пока не нашла то, что искала – довольно ровное округлое плато шагов с десяток в диаметре. Кустики по бокам были не в счет, они совершенно не мешали планам Терри.

Если бы кто-нибудь посмотрел со стороны, он увидел бы только ползающую на коленях девушку – может, травки собирает, может, улиток, которых отродясь здесь не бывало… А Терри и вправду травки собирала. Сначала она думала использовать для своих целей веревку, но таковая под руку не попадалась, и девушка за неимением времени на раздумья переключилась на другие подходящие предметы. Проклятущая занавеска, висящая в каморке перед кроватью, одним своим видом заслуживала того, чтобы ее порвали на бинтики, но ткань занавески была светлой и слишком заметной, а потому не слишком удобной для замыслов Терри. В конце концов пришлось рискнуть временем и сплести необходимый для дела реквизит из подручных материалов: травы, тонких веточек кустарника и чудненьких плетей хмеля.

Когда внизу послышался шум и отнюдь не восторженные крики, Терри уже покинула место, где ползала на коленях, и, обогнув вершину холма, спускалась с другой его стороны к лилиенскому тракту. Она не осталась посмотреть на дело рук своих, хотя ей очень того хотелось. Но благоразумно рассудив, что в случае неудачи у нее будет слишком мало шансов сбежать, сочла за благо удалиться от преследователей как можно дальше.

А на вершине холма, между тем, случилось следующее. Едва три разбойника и Рилла, ринувшиеся в погоню, ступили на плато, где ползала Терри, сработала ловушка. Веточки, травки и лианы, небрежно сплетенные в длинную «веревку» и замкнутые особым образом, обладали, как оказалось, весьма странным свойством: любое живое существо, попадающее внутрь выложенной на камнях фигуры, выйти оттуда не могло. Простейший магический прием, как снисходительно сказал бы любой мало-мальски обученный маг: подобная ловушка легко ставится и так же легко снимается. Если среди попавших в нее, разумеется, есть маг. Но среди разбойников магов не было. А Арво, как еще утром пояснила Рилла, уехал и возвращаться до вечера не собирался. Именно на этом и строился расчет Терри. Она не знала, сможет ли воспользоваться магией – до сего момента ей это не удавалось, однако КАК это делается, знала неплохо – строгий родитель не раз пытался обучить непутевое, несчастное, обливающееся горькими слезами дитя простейшим магическим действиям. Руны Терри тоже изучала, а потому ей не составило труда выложить и замкнуть в фигуре руну Орез Туггье, похожую на свернувшуюся клубком спящую куничку. Какое-то время Терри подумывала оставить для Риллы руну похуже – отвратительный Глаз, руну Миталь Зангх, приводящую к сильной печали и нежеланию жить, но побоялась, что сил не хватит на столь действенное черное злодейство. Терри вообще не была уверена, что ее затея сработает. Выкладывая на камнях руну Орез Туггье, она слегка даже корила себя, что зря теряет время, что у нее опять ничего не получится, но едва услышала гневные голоса внизу, как внутри ее что-то вдруг взбрыкнуло и строго сказало: «нечего ныть». Терри и не ныла больше. По правде сказать, она так спешила, что задумываться о том, получится у нее или нет, времени просто не было. Не надеясь на собственные силы (которые, по правилам, следовало бы призвать в себе долгой концентрацией внимания, ибо негоже магу приступать к делу всполошенной вороной, прыгающей по кочкам и хлопающей крыльями), Терри благоразумно воспользовалась чужими – у нее на шее висела маленькая плоская коробочка-амулет, которую даже Арво посчитал нестоящей безделушкой, но которую предусмотрительный Терран Ангир собственноручно сделал для безнадежно глупой дочери. А поскольку все, что делал королевский маг, было высочайшего качества, то и защитный амулетик на шее Терри был достаточно грозен, чтобы вмещать в себя солидную магическую силу. Правда, сила эта отнюдь не помешала похищению – даже Террану не могло придти в голову, что его дочь могут украсть. Как бы то ни было, над подобными загадками Терри голову не ломала, а незатейливо воспользовалась папенькиной силой, заключенной в амулетик.

Второй неприятной стороной плана Терри была сама террина способность воспользоваться этой магией. До настоящего времени дело шло со скрипом, а кто гарантировал, что сейчас у нее получится то, на что уходили годы упорных и совершенно безрезультатных трудов? Поэтому она не стала дожидаться, сработает ли ее ловушка, а побыстрее сбежала.

А ловушка между прочим сработала, и сработала основательно. Едва разбойники поднялись на плато, как небрежно сплетенный мусор пару секунд искрил синим пламенем, но обозленные преследователи не обратили на это внимания, потому как словно бешеные псы накинулись на белеющую посреди каменного плато тряпку – это была небрежно брошенная занавеска из разбойничьего убежища. Тогда-то магическая Руна и сработала.

Терри между тем спустилась к тракту. Из-за того, что тракт прекрасно просматривался сверху, ей не стоялось на месте: невелика радость так умно сбежать из заточения и попасться исключительно по глупости из-за того, что вовремя не подвернулось нужное укрытие. Разумеется, она выбрала путь в направлении Лилиена и побежала по дороге, надеясь скрыться за очередным холмом, однако ей повезло даже больше, чем она ожидала. Позади послышался стук лошадиных копыт, постукивание и громыхание, и уже пару минут спустя показалась карета. Возничий гневно закричал, требуя дать ему дорогу, Терри обернулась и замахала руками. Лошади едва успели сбавить ход и остановиться, как девушка бросилась к карете, даже не поинтересовавшись тем, кто находится внутри.

– Ах, меня похитили! – натурально изобразив обморок, Терри рухнула на подножку кареты, а когда сердобольные путники с помощью старого лакея в темно-зеленой ливрее втащили ее внутрь, долго стонала и вздыхала, никак не желая «очнуться».

В карете ехали три дамы – две молодые девушки и пожилая строгая матрона, оказавшаяся компаньонкой. И Терри поняла, что вытащила счастливый фант.

– Разбойники! – с ужасом и восторгом запищала младшая девица, пухлая краснощекая шестнадцатилетняя Робена Пул, которую вместе с двадцатилетней сестрой Агатой провинциальные родители отправили погостить к родственникам в Лилиен, – Вы такая смелая!

Что есть, то есть, от очевидных истин Терри отказываться не стала. Но благоразумно потупилась в притворном смущении и демонстративно подергала металлический браслет на запястье. Цепь злорадно брякнула.

– Разбойники в окрестностях Лилиена! – осуждающе заметила госпожа Джерли Леном и, насупившись, выглянула в окно, явно ожидая увидеть толпы негодяев на обочинах, – Подумать только! И куда только смотрят власти?

– Увы, – трагичным голосом подтвердила Терри, – Власти не могут с ними справиться. Они здесь на каждом шагу… э-э-э, за каждым холмом!

Компаньонка испуганно отшатнулась от окна, откинулась назад и насупилась. В своей черной вдовьей шляпе она походила на нахохлившуюся ворону, промокшую под дождем.

– И как это вас разбойники похитили, моя милая? – после некоторой паузы подозрительно поинтересовалась госпожа Леном, – Вы что же, одна тут разгуливали?

– О нет, что вы! Гулять одной совершенно неприлично! Я бы никогда так не поступила, – решительно заявила Терри, вспомнив правила хорошего тона, и неожиданно аж задохнулась от сногсшибательного плана, который внезапно возник в ее голове. Глаза ее заблестели, что она, разумеется, постаралась скрыть девичьим смущением, – Видите ли, я ехала из Лилиена к родственникам в провинцию. В карете и со слугами.

– Это как мы, только наоборот? – обрадовалась Робена, – Наша тетушка Малори Йордли живет у Суконного бульвара, что в Алтере. А вы?

– А я… э-э-э… в Сурохе, – спохватилась Терри, – У нас там особняк.

– Так вас, милочка, туда доставить? – скрипуче осведомилась компаньонка, – Как, кстати, вас зовут?

– Силия. Силия Мортон, – улыбнулась Терри и невинно захлопала ресницами, – можно просто Сили. Но я буду вам очень признательна, если вы не станете отвозить меня домой.

– Почему?

На Терри вопросительно уставились три пары глаз, и она поняла, что наступил самый сложный этап ее объяснений. Надо было, чтобы ей поверили. Причем все сразу.

– Видите ли, – замялась девушка, тщательно отводя взгляд и ногтем ковыряя обивку кареты, – Я сбежала от моего опекуна. У меня нет родителей, они умерли три года назад, и тогда моим опекуном стал кузен Сисмон. Он старше меня на пятнадцать лет. И не женат. Через месяц я стану совершеннолетней и по завещанию получу солидное наследство.

Тут Терри закрыла глаза руками и душераздирающе вздохнула. Цепь брякнула в ответ.

– Понимаете, кузен хочет на мне жениться, чтобы получить мои деньги. Он держал меня в доме взаперти, пока я не стану совершеннолетней, и заставлял меня обручиться с ним. Но я не хочу! Он старый! Мне удалось сбежать. Но – такая неудача! – на меня напали разбойники и ограбили меня!

– О Сили! – с ужасом и восхищением выдохнула Робена и прижала руки к груди, – Это как в романе!

Именно это и вспомнила Терри, поэтому возражать не стала.

– Как подло со стороны вашего кузена! – горячо вступилась черноглазая Агата, – А еще опекун называется!

– Какая мерзость, – передернула тощими плечами госпожа Леном, – И куда смотрят власти?

– Поэтому я буду вам признательна, если вы не станете возвращать меня моему опекуну, – печально ссутулившись, Терри жалобно оглядела своих попутчиц огромными испуганными глазами бедной, бедной сиротки, – И прошу вас никому об этом не рассказывать. Он очень влиятельный человек. И очень мстительный, вы не представляете, насколько. Когда я стану совершеннолетней, то выйду из-под его опеки, и он не сможет больше принуждать меня. А пока мне нужно где-нибудь скрыться, чтобы он меня не нашел. День рождения у меня… э-э-э… через месяц.

Если у пожилой вдовы-компаньонки и возникли кое-какие сомнения в рассказе – а она по-прежнему недовольно хмурила брови, то девицы приняли в судьбе «Сили» самое живое участие. Не прошло и пяти минут, как ледок неожиданности знакомства был сломлен.

– Сили, ты поедешь с нами, – решительно заявила Агата, сурово поглядывая на госпожу Леном, – К тете Малори.

– О нет, нет, – замахала руками Терри, но патетичность жеста был напрочь загублена бряцающей цепью, – вы слишком добры! Прошу вас, довезите меня до города. А там я… как-нибудь да устроюсь… Правда, в городе у меня нет никого, к кому я могла бы обратиться за помощью… И нельзя говорить о разбойниках – мой кузен знает кое-кого из Сыска, так что если я проговорюсь, меня быстро найдут…

– Ерунда! Мы поможем тебе!

– А что скажет на это госпожа Йордли? – ужаснулась компаньонка, – Привезти в ее дом совершенно незнакомую девицу!

– А она ничего не скажет, Джерли, – угрожающе набычившись, заявила Агата, – потому что мы не станем говорить ей правду. И ты тоже ничего не расскажешь. Мы скажем, что она наша родственница по папиной линии. Правда, Робена? Теперь она будет зваться Силия Милихам и ее отец – богатый помещик из Куйта. Протер Минихам – папин троюродный кузен и живет с семьей в глухой деревне. Не думаю, что тетя Малори знакома с кем-нибудь из Куйта.

«Тетя Малори» не только не была знакома с какими-то провинциальными помещиками, но и собственных племянниц видела впервые за восемь лет. Это было бледное и болезненное создание, кутающееся тем не менее в домашнее платье из бархата и дорогого меха и увешанное драгоценностями, как елка шишками. Вдове королевского сановника Йордли принадлежал роскошный особняк и армия слуг, готовых броситься выполнять приказы по первому же хлопку ее ресниц. Передвигалась дама по-сомьи неторопливо, говорила тихо и невзрачно, словно боялась расплескать остатки жизненных сил. Тем не менее старой ее назвать было трудно – ей едва перевалило за сорок.

Очевидно, увиденное в племянницах тетушку не слишком порадовало, поскольку она с недоумением осмотрела девиц Пул с головы до ног и апатично заметила:

– Ах, моей дорогой сестре Нери следовало бы почаще приезжать в Лилиен. Тогда бы она знала, что такой фасон шляпок здесь не носят уже три года. Но что же поделать – провинция. Дорота, покажи девушкам их комнаты.

Экономка, несколько озадаченная тем, что приезжих оказалось на одну больше, сурово кивнула и жестом показала, куда идти. Тем временем госпожа Йордли уже едва ли не позабыла о гостьях – она обессилено прилегла на софу и затребовала свои нюхательные соли.

…Цепи с Терри сняли в конюшне – так девушка познакомилась с конюхами, ребятами весьма словоохотливыми. Полезное знакомство. Дочь Ангира Террана, в отличие от своего отца, вообще любила знакомиться со слугами и еще ни разу не обманулась в своих ожиданиях. Однако теперь ей требовалось войти в общество чуточку повыше.

Сидеть на чужой шее Терри вовсе не собиралась и ничьим великодушием пользоваться не хотела. Но у нее не было выбора, обстоятельства складывались так, что ни в родной дом, ни в дом тетушки Фо девушка вернуться не могла: если не враги Террана, то уж по меньшей мере Арво знал бы, где ее искать в случае чего. А вот совершенно чужие люди были для этого идеальным прикрытием. Поэтому не слишком мучаясь угрызениями совести, вечером того же дня Терри вместе с сестрами Пул отправилась к модистке госпожи Йордли для пополнения своего гардероба. И пока недоверчивая госпожа Леном обсуждала с госпожой Стиччи, аристократические замашки которой провинциальную вдову нисколько не испугали, фасон юбки платья Робены, Терри и Агата оказались предоставленными самим себе. Они гуляли по модному салону, рассматривали отрезы ткани и надетые на манекены изящные платья, примеряли шляпки… Тогда-то Терри и решила, что помощь Агаты ей не повредит.

И она рассказала вторую часть своей истории. В этой версии у нее все же был один друг – старый слуга, которому Терри якобы отдала шкатулку с фамильными ценностями и попросила ее спрятать подальше от завистливого ока своего опекуна. Незадача же состояла в том, что из-за разбойников девушка со своим старым слугой разминулась и теперь должна была его найти. Но так, чтобы никто об этом не знал.

Ей не нужно было долго уговаривать Агату. Та согласилась на все, обидевшись лишь тому, что ее не берут с собой прямо сейчас, вернее, этой же ночью. Но дело «Сили» не терпело никого лишнего.

…Нырнув в темный закоулок, Терри поежилась и решила, что совершила большую глупость. Ночная тьма (пусть даже и с примесью лунного света) неплохо, разумеется, скрывает беглецов, но также она разгоняет вереницы дорожных карет и извозчичьих колясок, обычных на этих улицах днем. Сейчас же здесь было совершенно пусто, если не считать парочки пьяненьких мужичков, в обнимку тщетно пытающихся идти вперед.

Терри уже подумывала, сможет ли она пешком из Алтеры добраться до Суроха, как неторопливый цокот лошадиных копыт возвестил появление коляски. Понурый извозчик, подозрительной оглядев девицу с ног до головы, согласился-таки довезти ее до Ветренной улицы, однако же затребовал непомерную плату. Терри отчаянно торговалась… и все же ей пришлось уступить.

Коляска остановилась недалеко от особняка «Остролист». Несмотря на то, что Терри обещала скоро вернуться, извозчик стребовал с нее всю плату целиком за путь туда и обратно. Так, все еще взбодренная яростной перепалкой Терри и подошла к дому Фо.

Особняк был непривычно темен – светились только три окна неброскими огоньками одиноких свечей. Поколебавшись немного, Терри свернула от парадного въезда на боковую садовую дорожку и пошла вперед, осторожно ступая по хрусткому гравию.

Она хотела всего лишь предупредить Фо. Рассказать о том, что за ней охотится Арво, которому нужен какой-то важный предмет, украденный у короля. Терри ничем не была обязана тетке, как, впрочем, и наоборот, к тому же девушка понимала, что у Фо нынче другие заботы, далекие от племянницы. Однако в эти дни Терри почему-то тянуло к родственному теплу, она почему-то чувствовала себя потерянной, одинокой и беззащитной, особенно в этот ночной час, полный подозрительных шорохов и звуков…

Звуки и правда были весьма подозрительны. Терри отступила вглубь беседки у правого крыла особняка и замерла там, вжавшись в стенку. Через резной проем деревянной решетки она видела большую часть здания, но странный скрежещущий звук шел только от одного окна на нижнем этаже. Терри не сразу сообразила, что это кто-то изнутри пытается открыть оконные рамы, забранные ажурной металлической решеткой наподобие ставен.

Оконная решетка внезапно распахнулась, отскочила в сторону и с грохотом ударила по стене. Прятавшаяся в беседке девушка подумала было, что на шум выбегут слуги, но этого не случилось. Дом был по-прежнему тих, безлюден и темен, как и комната, где только что открыли окно.

А потом случилось нечто еще более странное. На подоконнике распахнутого окна показался большой сверток. Очень большой. Кто-то с натугой, рывками высовывал его, толкая изнутри комнаты, пока сверток не вывалился наружу совсем и не упал на аккуратную гравийную дорожку перед домом. Покрывало, в которое был увернут сверток, от удара распахнулось, и к своему ужасу в свете луны Терри прекрасно разглядела человеческую голову. Девушка не знала этого человека – чернявый, остроносый, с хищными мелкими зубами, обнажившимися в просвете между безвольно разъехавшимися губами… Она могла лишь гадать, кто он и зачем его тело выбрасывают из окна… Потом на подоконнике появился другой человек – живой человек, высокий крепкий мужчина в дорожной накидке. Он спрыгнул вниз, отодвинул сверток с телом из-под ног и протянул руки третьему. А третьей оказалась Фо – от прыжка капюшон ее плаща надулся и откинулся назад и у Терри не осталось ни малейшего сомнения в том, кого же она видит.

Девушка еще сильнее вжалась в стенку беседки и даже перестала дышать, пока Фо и ее слуга (как предположила Терри) не унесут тело за угол крыла дома – а их путь проходил недалеко от места, где она скрывалась. Тогда она подхватила свои юбки и ринулась из сада прямо по траве так быстро, словно за ней гнались злые собаки.

Лишь сидя в коляске, она смогла отдышаться и даже огрызнуться на пошлое замечание возчика о ночных кавалерах. Когда Агата встретила ее у дверей, у Терри даже не осталось сил на приличное вранье, а потому она промолчала, пообещав лишь объяснить все позже.

И уже лежа в постели, девушка поняла, как разочарована тем, что увидела. Все-таки в душе она надеялась на помощь Фо. Пообщавшись немного с опальной теткой, она твердо уверилась, что ее родичи ошибались, изгнав ее из семьи, что она не только не плоха, но и даже восхитительна… Элегантная, утонченная дама с искоркой стервозности в красивых глазах – ну чем не пример для подражания?

Но как понимать то, что видела Терри этой ночью? Как она могла так ошибаться? И почему через окно? Фо боялась, что кто-то из законопослушных слуг заметит, чем занимается хозяйка? Почему ее, Терри, не насторожило, что тетка содержит игорный дом? Почему ей не показалось странным, что слуги у Фо большей частью напоминают громил, любящих участвовать в уличных драках? Выходит, это не просто игорный дом, а какой-то жуткий разбойничий притон, где убивают людей? Выходит, оно и хорошо, что она сбежала оттуда? Во всяком случае теперь Терри знала одно: к Фредебокине Торвиль она больше никогда не обратится. Ни за что. Ни за какие коврижки.